Текст книги "Взъерошенные перья"

Глава двенадцатая

Присцилла задушенно хрипела подо мной. Я почти целиком покоился на ней, но ноги мои валялись в стороне. Правая щека адски горела: я проехался ею по бетону, однако иных повреждений, судя по всему, не наблюдалось. Что же касается Присциллы, тут я не был так уверен.

– Присс, как ты там? – прошептал я со страхом.

Должно быть, я изрядно придушил ее и у Присциллы слегка помутилось в голове, потому что мой вопрос она поняла явно превратно.

– Чудесно, Хаскелл…

Ее шепот скорее походил на сладострастный стон, так что, если убийца все еще сидел в своих кустах, ему ничего не стоило прибежать на шум и без лишних хлопот пристукнуть нас.

От ее ответа у меня пересохло в горле, но сварливый голос Присс привел меня в чувство:

– А сам не можешь угадать? Ты так налетел на меня…

Я сглотнул и решил слегка переформулировать свой вопрос:

– Я хочу сказать, в тебя попали?

– А-а… Н-нет… вроде нет.

Дабы убедиться в этом, Присс попыталась потрясти головой, но данная процедура довольно затруднительна, если лежишь на земле, а сверху на тебе валяется мужчина во цвете лет. Поскольку голова все же слабо дернулась, я облегченно перевел дух – слава богу, с Присс все в порядке. Как и со мной.

Теперь следовало оценить обстановку, особенно ближайшие кусты. Но сделать это оказалось непросто – цветущий кизил был столь густым, что там мог прятаться не один убийца, а целый взвод. И сидеть там можно было до скончания века, не опасаясь быть извлеченным на свет божий. Словом, я не понял, в кустах еще убийца или уже удрал.

В таких вещах нельзя полагаться на случай.

Однако лежать на бетонной дорожке физиономией вниз ужасно неудобно, особенно когда под тобой кто-то елозит. И тем не менее, как ни странно, мне почему-то вовсе не хотелось вставать. Пули, просвистевшие в нескольких дюймах от моего уха, вселили в меня дьявольскую осторожность.

Присс, похоже, испытывала сходные чувства. Она даже елозить прекратила, вполне удачно имитируя труп. Наверное, мы так бы и лежали до конца дней своих, если бы я не услышал удаляющийся топот. Видимо, убийца помчался прочь в ту секунду, когда мы с Присс плюхнулись на землю.

Я поднялся на ноги, достал пистолет и бросился вслед за топотом. Вот только треклятые кусты я не учел. И колючки. Черт! Кому это взбрело в голову сажать такие дрянные кусты? Естественно, у меня в голове тотчас всплыли два имени. Маркиз де Сад. И Лизбет.

Длинные и острые как иглы колючки цеплялись за брюки, впивались в носки и явно намеренно царапали мне ноги, изо всех сил тормозя продвижение. К тому времени, когда я прорвался через декоративные насаждения маркиза де Сада и выскочил на лужайку, вокруг не было ни души.

Я сунул пистолет в кобуру, чувствуя, как в башмаки весело стекают струйки крови. Мне даже краешком глаза не довелось полюбоваться на стрелявшего. Я даже не мог сказать, мужчина это или женщина.

Настроение было хуже некуда.

И оно ничуть не улучшилось, когда, с опаской обогнув чертовы кусты, я обнаружил Р.Л. в компании с последовательницей достославного маркиза. С ненаглядной Лизбет то бишь.

Видимо, парочка только что появилась, поскольку Присцилла лишь начала рассказывать им о происшествии и голос ее был все еще немного сиплым.

– Кто-то стрелял в нас с Хаскеллом! В самом деле! Кто-то выстрелил в нас из пистолета!

Казалось, Присс не могла в это поверить. Реакцию Р.Л. надо было видеть. Его красивое лицо сделалось бледным, как у лежалого мертвеца.

– Что?! Что ты такое говоришь? – Он схватил Присс за плечи и заглянул ей в глаза. – Что ты такое ГОВОРИШЬ? – повторил Р.Л., переходя на крик.

Он обвел всех безумным взглядом и уставился на Присс, словно она говорила на недоступном ему языке.

Думаю, реакция брата удивила даже Присциллу.

– Все в порядке, Р.Л., – пробормотала она. – Со мной все в полном порядке. Кто-то выстрелил в меня, но Хаскелл спас мне жизнь. – Тут Присс обнаружила мою скромную персону и благодарно улыбнулась. – Хаскелл вовремя меня толкнул.

Супруги проследили за взглядом Присс. До этого момента я еле тащился по дорожке, выдирая колючки из носков и брюк. Заметив, что оказался в центре всеобщего внимания, я подумал, что издалека может показаться, будто я вылавливаю в своем туалете блох, поэтому я выпрямился и твердой походкой зашагал к ним, изо всех сил стараясь выглядеть героем. Скромным и приятным во всех отношениях героем.

Правда, в глазах Лизбет не было ничего приятного. Да и насчет моей скромности она, казалось, испытывала сомнения. Видимо, по ее мнению, я не сделал ничего такого, чтобы выглядеть героем.

– Может, Хаскелл пытался спасти свою собственную жизнь и именно поэтому навалился на тебя? – сухо спросила Лизбет.

Она успела избавиться от шубейки из голубого песца и теперь была в черном костюме, через плечо переброшен алый шарфик. Мне вдруг захотелось, чтобы птицефабрика превратилась в скотный двор и неподалеку прогуливался бык, да поноровистее.

Р.Л., однако, не разделял чувств Лизбет. Он шагнул ко мне и совершил, по-моему, ничем не спровоцированный поступок – крепко меня обнял. Я явственно расслышал треск ребер.

– Хаскелл! – хрипло выдохнул Р.Л. – Ну что я могу сказать?

Я попятился, стараясь улыбаться как можно более естественно.

– Все в порядке, Р.Л.

Продолжая улыбаться и пятиться, я размышлял, не достать ли мне пистолет. На тот случай, если Р.Л. снова захочет пообниматься.

После этой трогательной сцены вся компания ввалилась внутрь куриной конторы.

Я направился к столу Джолин, чтобы позвонить Верджилу, тогда как Присс с братцем скрылись в ее кабинете. Послушать их, так можно было подумать, что стреляли в Р.Л.

– Все в порядке, все в полном порядке, – твердила Присс. – Никто не пострадал. Со мной все нормально. Успокойся!

Но Р.Л., как заведенный, качал головой. И вышагивал туда-сюда. Туда-сюда, взад-вперед. Дверь осталась открытой, и я мог видеть, что происходит в кабинете Присциллы. На мой взгляд, Р.Л. был в триллион раз сильнее расстроен нападением на Присс, чем скоропостижной кончиной папаши.

Странная все-таки семейка.

Кстати, о странностях. Хотите верьте, хотите нет, но мой «почти родственник» вновь не испытал ни малейший радости, заслышав родной голос.

– Ты все еще там? – недовольно проворчал Верджил.

Слова его были, разумеется, отмечены печатью трагизма. Я решил не обращать внимания на такие мелочи.

– Разумеется. И похоже, мне придется продлить свое пребывание здесь. Поскольку только что в нас с Присс стреляли.

Вообще-то я не мог сказать наверняка, целился стрелок только в Присс или моя скромная персона тоже интересовала убийцу. Но поскольку мимо моего уха просвистела по меньшей мере одна пуля, я решил для простоты дела не вдаваться в дискуссию на этот счет.

В трубке послышались короткие гудки, сквозь которые, как мне показалось, донеслось торжествующее завывание сирены.

Поджидая Верджила, я еще раз осмотрел злосчастные кусты. Методично обошел колючие насаждения, но так и не обнаружил ничего интересного. Ни следов, ни стреляных гильз, ровным счетом ничего. Стоя среди этих садистских колючек, я вдруг подумал, что в записке, полученной Джейкобом, было сказано: «Иначе вы никогда больше не увидите Присциллу вживых». Может, в записке говорилось вовсе не о похищении? Может, автор записки с самого начала собирался убить Присс?!

Я уже изготовился плюхнуться на колени и носом пропахать кусты и окрестности, когда заметил Джолин. В это время она наверняка возвращалась с обеда, и, похоже, ее заметил не только я – навстречу секретарше выскочила Лизбет.

– Джолин, дорогая! – заорала Лизбет. – Я давно ищу возможности поговорить с тобой наедине!

«Дорогая»?! Лизбет обращается к какой-то там секретарше «дорогая»?! Я затаил дыхание, забрался поглубже в кусты-убийцы и принялся нагло подслушивать.

– Случилась жуткая, жуткая неприятность, и мне нужно кое о чем тебя спросить, дорогая! – Лизбет понизила голос и дружески стиснула руку Джолин.

Та слегка вздрогнула и с видом жертвы, попавшей в лапы хищника (каковым Лизбет являлась со всей определенностью), пролепетала:

– Что… что произошло?

Решив, что Лизбет проводит собственное расследование, несомненно с целью меня разоблачить, я уже ждал, что моя конкурентка выложит историю о выстрелах. Но ничего подобного! Видимо, Лизбет меньше всего волновали такие мелочи, как убийства. Ее интересовал куда более серьезный вопрос.

– Дело вот в чем, – зашептала Лизбет, беря Джолин под локоток, – один из заместителей шерифа обронил вчера вечером, что Р.Л. ушел с работы в половине четвертого. Это правда?

Глаза Джолин увеличились раза в три.

– По-моему, д-да.

Глаза Лизбет, сощурившись, уменьшились раза в три.

– Вы можете представить, что этот человек вернулся домой только в начале шестого? Можете?!

Джолин не ответила. Ее побелевшее лицо окаменело. Не дождавшись ответа, Лизбет решила ее подбодрить.

– Ну конечно, вы можете себе представить! – Лизбет ковырнула бетонные локоны наманикюренным когтем и одарила секретаршу столь сахарной улыбкой, что Джолин не помешала бы изрядная доза инсулина, дабы ее переварить. – Ведь мужчины всегда так поступают, правда? Нам, женщинам, приходится постоянно следить за ними. Именно поэтому, моя дорогая, я и решила, что вы можете прийти мне на помощь!

– На помощь… – растерянно пискнула Джолин.

Должно быть, она просто повторила слова Лизбет. Хотя до конца я не мог быть уверен.

Лизбет энергично тряхнула забетонированными кудряшками.

– Именно! – Потребность Джолин в инсулине явно возросла. – Мы, женщины, должны поддерживать друг друга, не так ли? Я хочу всего лишь знать одну маленькую, совсем крошечную вещь.

Все это время они медленно продвигались к двери, но тут остановились в двух шагах от меня.

Голос Лизбет внезапно начисто утратил медовую приторность. Даже скрип мела по школьной доске и то больше ласкает слух.

– Джолин, я хочу, чтобы вы мне сказали правду! Какая-нибудь… женщина звонила Р.Л. в последнее время?!

На мой взгляд, Джолин ответила слишком поспешно.

– Нет, Лизбет, нет! Никто не звонил… Глаза Лизбет впились в секретаршу.

– Вы уверены? Может, какая-нибудь… все же названивала моему муженьку?

Джолин истерично затрясла головой.

– Нет-нет, Лизбет, я уверена, что Р.Л. никогда не сделает ничего такого, что может повредить его браку.

Возможно, Джолин и пыталась быть убедительной, но голос ее дрожал в такт трясущейся голове. Лизбет явно не удовлетворил ее ответ.

– Между нами, я бы и не советовала Р.Д. делать что-нибудь такое, что могло бы повредить его браку, а то я оторву ему все хозяйство!

Я в своих кустах так и ахнул. Да эта женщина просто образец утонченности!

Парочка скрылась в дверном проеме, я выбрался из кустов, и тут послышался вой сирен.

По-видимому, на этот раз Верджил решил задействовать все машины, в которых имелись устройства для воспроизведения звука. Я почти что ждал, что на извилистой дорожке, ведущей к птицефабрике, покажутся грузовички для доставки мороженого.

Помощники Верджила полетели в цветущий кизил, а сам шериф затопал прямиком ко мне. Я недоверчиво смотрел на него – Верджил не производил впечатления человека, который был бы на седьмом небе от счастья, обнаружь он мой хладный труп.

– С тобой все в порядке, Хаскелл? – прохрипел шериф.

Если не считать ноющих ребер, царапин от колючек и горящего лица, я был в порядке.

– Твое лицо… оно какое-то странное, – продолжал Верджил.

Я во всех подробностях поведал шерифу об инциденте. Возможно, я несколько переусердствовал, описывая, как спас Присциллу от верной смерти, но, думаю, маленькая слабость человеку вполне простительна. После убийства Джейкоба я чувствовал себя последним болваном, так что мне требовался хотя бы маленький реванш. Хотя, наверное, с моей стороны было несколько нескромно раз за разом повторять, как я в одиночку спас Присс.

Когда я закончил, Верджил выглядел так, словно с минуты на минуту собирался упасть в обморок. Он судорожно сглотнул, окинул меня скорбным взглядом и пробормотал:

– Вот это да.

Горевшее лицо и несколько колючек, уютно устроившихся в башмаках, не позволяли сосредоточиться, но я мог бы поклясться, что в бормотании шерифа отчетливо прозвучал сарказм.

– Ты, случаем, не углядел этого своего вооруженного маньяка?

Теперь я уже не сомневался. Сарказм явно присутствовал.

– Честно говоря, нет, – ответил я, глядя ему прямо в глаза.

Верджил грустно пожал плечами:

– Плохо.

Однако глаза шерифа говорили совсем о другом. Глаза Вердашла громко и ясно сообщали, что если бы здесь был он, то не только спас бы жизнь Присс, но и непременно выяснил имя, адрес и, безусловно, номер страхового свидетельства убийцы.

Мне оставалось только вяло улыбнуться.

Мы направились в кабинет Р.Л., который Верджил на этот раз выбрал для допросов. Шериф устроился за столом и застрочил в блокноте. Не поднимая головы, он буркнул:

– Знаешь, произвели вскрытие Джейкоба. Я не знал, но на всякий случай кивнул и добавил:

– В самом деле?

Верджил вскинул на меня глаза.

– Слышал такую поговорку: кто живет с мечом, от меча и погибнет? В случае с Джейкобом это неверно.

– Что вы имеете в виду?

Никогда не предполагал, чтобы Верджил имел привычку ударяться в философию.

– Джейкоба убили не курицей, а закололи разделочным ножом.

Сейчас сообразим. Похоже, Верджил хотел сказать, что Джейкоб, который жил ради куриц, умер вовсе не от курицы. Боже! Да наш шериф прирожденный поэт.

Верджил скорбно покивал:

– Да, убийца Джейкоба сначала оглушил его статуэткой курицы, а затем зарезал.

Неужто тот, кто убил старика, не хотел причинять ему лишних страданий?! Значит, убийца предусмотрительно сделал анестезию, заехав Джейкобу курицей по голове?

Верджил по-прежнему не спускал с меня печальных глаз.

– Похоже, это кто-то из ближайших родственников, не так ли? Или женщина, которая значительную часть своей жизни провела замужем за убитым…

Я уклончиво пожал плечами. Но, честно говоря, мне казалось, что Верджил не так уж далек от истины.

Следующие два часа Верджил провел в беседах с потенциальными свидетелями и подозреваемыми. На этот раз он действительно постарался. Своей въедливостью шериф превзошел даже свою собственную утреннюю дотошность. Он допросил Присс, Р.Л. и Джолин, он даже поговорил с Инес, которая явно не могла сказать ничего путного. Инес утверждала, что, когда произошла стрельба, она сидела за своим столом и читала «Справочник секретаря», повышая свой профессиональный уровень. Пока Верджил не сообщил ей, что случилось, Инес пребывала в уверенности, что слышала звук выхлопных газов.

– Три раза подряд? – с интересом спросил я, когда она вышла из кабинета Р.Л.

Инес пожала плечами:

– Такое случается.

Наверное, этот день тянулся для Инес слишком долго. Она так и не поправила юбку, в ухе по-прежнему сиротливо покачивалась виноградина, а теперь в глазах секретарши появилось еще и затравленное выражение.

– Знаете, – заговорила Инес, – я сказала Верджилу, что либо он снимет эту глупую желтую ленту, либо это придется сделать мне. Нужно же войти в кабинет и вытереть пыль! Там ужас что творится! Они всю комнату покрыли этим отвратительным порошком для снятия отпечатков пальцев. Это все надо вытереть! Немедленно!

Я попытался изобразить сочувствие, раздумывая, не захочет ли Инес в свободное время прибраться и в моем кабинете. Тем более что в ближайшем будущем у нее не будет недостатка в свободном времени. Однако, глянув на перекошенную юбку, решил, что сейчас не стоит осаждать бедняжку с заманчивыми предложениями. Зрелище моего Бермудского прямоугольника может явиться для нее последней каплей.

Инес вернулась к своему столу, бормоча себе под нос:

– Хоть бы телефон зазвонил или… или хоть что-нибудь произошло. По крайней мере мне было бы чем…

У Р.Л., вывалившегося из кабинета после допроса, вид был не лучше, чем у Инес. Он влетел к Присцилле с безумными глазами.

– Ты должна уехать! – выкрикнул он. – Тебе слишком опасно здесь оставаться!

Присс занималась тем, что обрабатывала ссадину на моей щеке йодом. А я, в свою очередь, занимался тем, что мужественно пытался не стонать.

Я стараюсь избегать общения с этой коричневой пакостью, поскольку она жутко щиплется. Однако у меня не хватило духу отказать Присс, после того как она полчаса ковырялась в аптечке, отыскивая пузырек с йодом. Должно быть, таким образом Присс хотела выразить свою благодарность. Словом, она кудахтала надо мной как примерная клуша.

Хотя, если подумать, какого еще поведения можно ожидать от дочери человека, который всю жизнь разводил куриц?

Всю эту суету Присс развела сразу после разговора с шерифом – наверное, поняла, чем бы для нее все кончилось, не окажись я рядом. Как бы то ни было, покинув Верджила, Присс стала со мной невероятно ласкова. Нельзя сказать, чтобы я против этого возражал.

Точнее, мне даже нравилось, когда Присс склонялась надо мной, бормоча: «Ох, бедняжка» или «Ну-ну, очень больно?»

Разумеется, когда вошел Р.Л., эти любезности были уже позади и теперь Присс говорила совсем иные слова:

– Ну же, Хаскелл, перестань вести себя как младенец!

А я при этом скрипел зубами и старался не морщиться.

Появлению Р.Л. я жутко обрадовался, поскольку Присс тотчас перестала тыкать в меня тампоном, смоченным йодом.

Р.Л. выглядел не на шутку испуганным.

– Присс, тебе нельзя здесь оставаться, – повторил он. – Ты должна на время уехать из города.

Присс почти снисходительно посмотрела на брата.

– Ты же знаешь, что я не могу уехать, бросив все дела.

Р.Л. принялся расхаживать по комнате.

– Присс, ты должна уехать, пока все не кончится. ТЫ ДОЛЖНА!!!

Я встал. В основном чтобы обратить на себя внимание и подчеркнуть свои слова, но отчасти для того, чтобы оказаться подальше от Присс и ее йода.

– А что, если тебе переночевать у меня?

И тут же испугался, как бы Присс не поняла мои слова превратно. Сообразит ли она, что мною движут исключительно благородные мотивы, или решит, что это завуалированное непристойное предложение? Тем более что я и сам точно не знал.

Однако, судя по всему, Присс не нашла в моем предложении ничего двусмысленного, поскольку, не моргнув глазом, одарила меня теплой улыбкой и воскликнула:

– Отличная идея, Хаскелл! Очень любезно с твоей стороны. Честно говоря, я, наверное, не смогла бы сомкнуть глаз у себя дома. Вскакивала бы при каждом шорохе.

Я уже собирался сказать: «Ну, тогда решено», когда Присс добавила:

– И маме тоже обязательно нужно переехать на время. Если кто-то охотится за мной, маме небезопасно оставаться в квартире одной.

Ну да. Конечно. Вот теперь никаких сомнений. Пришлось выдавить из себя улыбку и сказать:

– Нет проблем.

Р.Л. перестал расхаживать по кабинету.

– Хаскелл, не выпускай ее из виду. Ты должен позаботиться, чтобы с моей сестренкой ничего не случилось.

Обращался он ко мне, но глаза его были прикованы к Присс.

– Не волнуйся, Р.Л., – снисходительно сказал я. – Уж я о ней позабочусь.

Казалось, мои слова его полностью удовлетворили. Он кивнул и выскочил за дверь. Я выглянул в коридор. По-моему, никогда еще братец Присциллы не выглядел таким встревоженным. Более того, до этой минуты я даже не сознавал, сколь заботлив он по отношению к сестре.

В вестибюль вошли Джолин и Лизбет. Увидев их, Р.Л. остановился как вкопанный. Так-так. Вполне возможно, Р.Л. обеспокоен не только нападением на Присс, но и поведением Лизбет, которая шныряет повсюду, стремясь разнюхать правду о своем супруге.

* * *

Спустя час я совершенно точно знал, что тяготило Р.Л.

Когда Верджил наконец отбыл, а Присцилла занялась любимым делом – производством бумажек, все постепенно вошло в свою колею. Я устроился на привычном месте у кабинета Присс, радуясь возможности немного отдохнуть. Но стоило мне прикрыть глаза, как на столе Джолин взвизгнул зуммер вызова.

Я быстро приоткрыл один глаз и успел заметить, как Джолин метнула в мою сторону настороженный взгляд. Ладно. Я не шевелился, старательно изображая человека, которого поразил столбняк. Джолин еще раз внимательно глянула на меня, встала и направилась к кабинету Р.Л.

Дверь за ней закрылась. Очень плотно закрылась.

Может, я и чувствовал себя разбитым, но тут всю дремоту как рукой сняло. Я пружинисто вскочил и непринужденной походкой продефилировал к столу секретарши. С полминуты мои глаза пристально изучали устройство внутренней связи. Все кнопки были снабжены метками – «Р.Л.», «Присцилла», «Джолин», а также имелся переключатель с положениями «Прием» и «Передача».

Поколебавшись немного, я перевел переключатель в положение «Прием». Затем надавил на кнопку «Р.Л.».

И представьте, из динамика тотчас послышался голос Джолин – такой же четкий, как если бы я находился с ней в одной комнате.

– …нет причин для тревоги, – говорила Джолин. – Она ни черта о нас не знает. Я обо всем позабочусь.

Вот так фокус! Выходит, это с Джолин у Р.Л. интрижка! И что самое смешное, в голосе Джолин не было и следа робости и застенчивости!