Электронная библиотека » Барбара Пирс » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "Порочная любовь"


  • Текст добавлен: 4 октября 2013, 00:54


Автор книги: Барбара Пирс


Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Барбара Пирс
Порочная любовь

Et spes inanes, et velut somnia quaedam, vigilantium.

Напрасные надежды как сны проснувшихся.

Квинтилиан. Риторические наставления, книга 4, 2, 30

Пролог

Октябрь, 1808, Чешир, Англия

Пэйшенс Роуз Фарнали обладала бунтарской, своевольной натурой, а вдобавок могла и приврать.

Эх, жизнь была бы куда проще, родись она мужчиной!

Кулак Джулиана Феникса врезался ей в подбородок, и она упала на грязный амбарный пол. Она глотнула сдобренной навозом пыли и переполошила кур, которые, возмущенно захлопав крыльями, бросились врассыпную, подальше от сцены насилия.

С трудом встав на четвереньки, она отвернулась от своего мучителя и сплюнула в сено. Свобода дорогого стоила, и при необходимости Пэйшенс готова была заплатить даже кровью. В ее голубых глазах плескалась ненависть. Она подняла голову и встретилась с холодным, невозмутимым взглядом.

– Больше не пытаетесь добиться моего расположения сладкими речами, мистер Феникс? – насмешливо процедила она сквозь зубы. Пэйшенс медленно поднялась, присела на корточки и кончиками пальцев осторожно потрогала левую щеку, которая немного дергалась. Этот двуличный негодяй вложил в удар всю свою силу. – От отчаяния не знаете, что еще предпринять?

Не успела она опомниться, как он схватил ее за руки и рывком поставил на ноги. Такой прыти она не ожидала.

– Я отнюдь не отчаялся, милая моя голубка. Просто мне надоело сносить высокомерие и заносчивость. Твои вспышки гнева меня больше не привлекают.

О, Джулиан Феникс был дьяволом в человеческом обличье! Мало того что ее истерзанное тело было брошено к его ногам, теперь этот мерзавец хотел прибрать к рукам и ее душу.

Она стряхнула его цепкие пальцы.

– Я была еще совсем девчонкой, когда ты обманом выманил меня из родительского дома. Сейчас мне шестнадцать, и меня больше не ослепляет обманчивое пламя страсти. Теперь я вижу, что кроется за маской лести и смазливой внешностью. – Ее губы скривились от отвращения. – Жаль только, что отец вовремя не разгадал твой коварный план. Одна-единственная пуля в черное, ничтожное сердце избавила бы сотни людей от «счастья» иметь с тобой дело.

Джулиан шагнул к ней, черты его лица исказила ярость.

– Ах ты, дерзкая маленькая ведьма! Да я…

Пэйшенс проворно увернулась от удара. Если ее неповиновение послужило поводом для рукоприкладства, то что уж говорить теперь, когда задета его гордость. И хотя она до смерти боялась этого человека, отступать все равно не собиралась. Он и без того слишком дорого ей обошелся.

– Ты становишься неповоротливым, Джулиан. Поберегись, иначе кто-нибудь обязательно уложит тебя на лопатки.

Она держалась на безопасном расстоянии от него. Во взгляде ее читался неприкрытый вызов.

Мистеру Джулиану Фениксу удалось одурачить Пэйшенс с первой же секунды, как она увидела его два года назад, когда он настоятельно убеждал в чем-то ее отца, сэра Рассела Фарнали. Мистера Феникса и его труппу ангажировал на несколько спектаклей один из их соседей. Четырнадцатилетняя Пэйшенс была счастлива. Родовое поместье в сельском Девоне находилось далеко от блистательных подмостков Лондона, а среди прихожан церкви по-настоящему одаренных людей практически не было. Что же касается Джулиана Феникса, то каждому, кто с ним сталкивался, становилось ясно, что в свои девятнадцать лет молодой человек обладает прирожденным талантом.

Еще два года назад Пэйшенс с немым восторгом наблюдала, как красивое лицо Джулиана искажает гримаса притворной муки и зрители начинают рыдать, проникаясь его бедами и переживаниями. Девушка буквально бредила им. Но мистер Феникс и его труппа вели слишком вольный образ жизни, о котором дочери баронета не пристало даже и думать.

Однако мечтать ей не возбранялось.

Они были словно менестрели из давних времен, которые странствовали, принося вести из мест, где Пэйшенс наверняка никогда не доведется побывать. И на короткий миг эти удивительные люди наполнили серый мир цветами и красками. Они вдохнули в него больше жизни, чем уроки танцев, чтение скучных книг и бледные оттенки акварелей, которые, оттачивая свое умение, она рисовала каждый вечер. Как же она завидовала свободе бродячих актеров, за игрой которых с восторгом следили члены ее семьи и их соседи!

Она едва не лишилась чувств, когда отец изволил представить ее мистеру Фениксу. Пэйшенс робко взглянула в его выразительные карие глаза и почувствовала родственную душу. Последующие встречи, которые происходили втайне от домочадцев, лишь укрепили ее в этом мнении. Она вверила ему свое нежное сердце, а Джулиан поклялся ввести ее в свой захватывающий мир. И даже когда он показал истинное лицо, она все равно была на его стороне. Оставшись с разбитым сердцем и став чуточку мудрее, она поняла – и даже лучше, чем Феникс, – что родители сочтут ее поведение непростительным. И поэтому ей некуда теперь податься…

– Давай же, любовь моя, – сладко сказал Джулиан, поняв, что силой от нее ничего не добьешься. – С того самого знаменательного дня, как ты сбежала из дома, в тебе проснулся недюжинный актерский талант. Я не прошу от тебя ничего сверхъестественного. Да на твоем месте любая предприимчивая девушка, будь у нее на примете такой богатый джентльмен, пошла бы на многое, лишь бы заполучить часть его деньжат.

Прерывисто дыша, Пэйшенс, чтобы удержаться на ногах, схватилась за один из деревянных столбов, на которых держалась постройка.

– Мой ответ ты знаешь, и меня не волнует, что ты уже взял у лорда Грэттена задаток. Я не собираюсь становиться шлюхой! – закричала она, чувствуя, что теряет остатки самообладания. Она крепко зажмурилась и несколько раз ударилась лбом о деревянную балку, в очередной раз поражаясь собственной глупости и наивности, после чего повернулась к Джулиану и смерила его взглядом, полным ненависти.

– Ты клялся, что с его светлостью речь шла исключительно о театральных постановках. Ты заверил меня, что это не очередная подлая и бесчестная выходка. – Она покачала головой, всем своим видом показывая, что больше не верит ни единому его слову. – И как только я не почувствовала подвоха, когда ты велел остальным подождать нас в гостинице? Сколько же вам заплатили за мою честь, мистер Феникс? Неужели так много, что вы не побоялись поставить мне парочку синяков, чтобы сделать сговорчивее?

Джулиан неожиданно рванулся вперед и успел схватить ее. Он заломил ей руку за спину, прижимая к столбу. Но Пэйшенс скорее откусила бы себе язык, чем закричала.

– О какой чести ты говоришь, голубушка? Я прекрасно помню, какое удовольствие получил, лаская твое изящное тело и избавляя тебя от целомудренности, – заявил он, сально усмехаясь. – Лорду Грэттену девственницы ни к чему. Они слишком скучны и с ними много мороки. Ему нужна очаровательная актриса, которая будет искусно изображать добродетель, но при этом охотно удовлетворит его с изощренностью шлюхи из Ковент-Гардена.

– Отправь к нему Дейдру, – сказала Пэйшенс, вздрагивая при мысли о том, что ее судьба в руках человека, воспринимающего ее как вещь, которую можно покупать и продавать. – Ей все равно, с кем делить постель, если перенесенные неудобства будут как следует оплачены.

За это дерзкое замечание Пэйшенс была вознаграждена болью в руке. Она крепко зажмурилась и сдержала крик. В голове ее, как туманное видение, промелькнул образ Дейдры, которая без особых угрызений совести торговала своим телом, если того требовали обстоятельства. И хотя это особо не афишировалось, Пэйшенс знала, что Джулиан и Дейдра уже много лет были любовниками. Всякий раз, когда Дейдра смотрела на Феникса, в ее взгляде читались такая собачья преданность и обожание, что Пэйшенс становилось тошно. Дейдра была постоянным напоминанием о том, что любовь зла. Она превращает людей в болванов.

– Согласен, Дейдра гораздо красивее, – сказал он, зарываясь лицом в волосы Пэйшенс и вдыхая ее запах. – И покорнее. Но, к сожалению, его светлость поражен твоей молодостью и чистотой, милая. Наша сделка будет считаться недействительной, если я пришлю ему кого-то другого.

Пэйшенс задрожала. Для Джулиана Феникса это был всего лишь бизнес, и он с нетерпением ждал момента, когда можно будет, наконец, вернуться в гостиницу, где их ждал сытный ужин и тепло очага.

– Я не могу этого сделать, – сказала она, решительно качая головой. – Не могу!

Еще немного, и она не выдержит. Но если она сейчас подчинится, он полностью подомнет ее. Пэйшенс напряглась, ожидая наказания, которое должно было последовать за такую строптивость.

Но Джулиан снова ее удивил. Он поцеловал ее в макушку и вздохнул:

– Не знаю почему, но ты бы упала в моих глазах, если бы легко согласилась.

Неожиданно он отпустил ее руки.

Ожидая подвоха, Пэйшенс проворно вывернулась и отскочила в сторону. Джулиан повернулся к ней спиной.

– Тогда вопрос закрыт. Ты отказываешься от предложения лорда Грэттена.

Потирая ноющую руку, она склонила голову набок, пытаясь понять, что он намерен делать дальше.

– А я еще больше хочу запихнуть тебя в постель к его светлости!

По-прежнему стоя к ней спиной, он достал маленькую бутылочку из темного стекла с настойкой опия, которую, по всей видимости, хранил во внутреннем кармане.

– По опыту прошлых наших встреч ясно, что при правильном подходе ты становишься очень сговорчивой, даже охочей до ласк.

Он обернулся к ней и ухмыльнулся.

Холодная жестокость этой улыбки напомнила Пэйшенс, как когда-то он силой влил эту пакость ей в рот. В ту ночь он лишил ее невинности. Она почувствовала, как что-то оборвалось внутри.

– Нет!

Пэйшенс, исполненная решимости и отчаяния, вытянув перед собой руки, бросилась вперед. Если удастся выбраться из амбара, у нее появится шанс вскочить в повозку, стоящую прямо у входа.

Со скоростью захлопывающегося капкана Джулиан рванулся к ней, пытаясь схватить. Но Пэйшенс, вместо того чтобы увернуться, неожиданно врезалась в него в надежде сбить с ног. Оба ахнули. Столкновение было таким сильным, что кости чуть не хрустнули, и Феникс под напором Пэйшенс отшатнулся назад. Он упал на деревянный штакетник, разделявший амбар, и замер. Злость и решимость на его лице сменились ужасом. Пэйшенс упала на колени и протянула к нему дрожащие руки.

Что-то было не так.

Лицо Джулиана стало пепельно-серым, даже губы приобрели сизый оттенок. Да и сама его поза выглядела неестественной. Пора бы ему уже встать! Поднявшись, Пэйшенс смотрела, как он встревожено отворачивает полу сюртука.

– О боже! – неестественно высоким от страха голосом воскликнула она, зажимая рот рукой. – Кровь!

На жилете расплывалось ярко-красное пятно. Но настоящее беспокойство внушал ряд острых металлических зубцов, торчащих у Джулиана из живота. Пэйшенс забежала ему за спину, чтобы посмотреть, что стало причиной этого, и из горла ее вырвался сдавленный хрип.

Это оказались длинные вилы.

Учитывая угол, под которым они вонзились в спину, Джулиан был буквально пригвожден к деревянным рейкам штакетника. Он попробовал выпрямиться, но это ему не удалось.

– Молись! Твои попытки подняться все только усугубляют, – велела она.

– Кажется… кажется, я на что-то напоролся, – растерянно сказал Джулиан.

– Знаю, – ответила она мрачно.

Черенок вил был скрыт лежащим на полу сеном амбара, и Феникс извивался на них, как червяк на крючке. От одной только мысли об этом Пэйшенс стало дурно. Она нагнулась и осторожно взялась за вилы.

Но даже малейшее движение причиняло ему адскую боль.

– Брось! – закричал он.

Джулиан выглядел ужасно. Темные волосы намокли от пота, его трясло. Да, Пэйшенс его ненавидела, но оказалось, что она вовсе не так бессердечна, как думала раньше. Она не испытывала удовлетворения, глядя на его страдания.

– Ты упал на вилы, – тихо сказала она. – Сама я их не вытащу, нужна помощь, но ты слишком быстро теряешь кровь, чтобы я успела кого-то привести. Сможешь встать, если я тебе помогу?

– Как свинья на вертеле… – процедил он, стиснув зубы. – Как же ты, наверное, довольна!

– Безмерно, – спокойно ответила Пэйшенс, надеясь, что злость придаст Джулиану сил. Левую руку она положила ему на спину, а пальцы правой просунула между зубцами. – Хотя в голову приходит другое сравнение. А теперь попытайся встать.

Он был высоким и худощавым, но тяжелым, словно высеченный из мрамора. Пэйшенс оперлась на руку и слегка подтолкнула его.

Он еле слышно рассмеялся.

– На какую божью тварь я, по-твоему, похож, моя кровожадная голубка? На крысу? На с-с-скунса?

Он напрягся, пытаясь встать, как она и велела. Пэйшенс еще раз попробовала его приподнять. Она была готова к тому, что он рухнет вниз, стоит только выдернуть вилы.

– Нет! – отрезала она, тяжело дыша. Ситуация была по-своему анекдотична: она спасала жизнь человека, который секунду назад хотел опоить ее и продать развратнику-графу. Пэйшенс прекрасно понимала, что еще не раз пожалеет. – Скорее на извивающегося червя!

Собравшись с духом, Пэйшенс решительно выдернула вилы.

Джулиан вскрикнул и рухнул лицом в грязную солому. Бросив вилы, Пэйшенс протиснулась между рейками штакетника и склонилась над неподвижным телом. Господи, сколько крови! Она перевернула Феникса на спину, и он даже не вскрикнул. Он выглядел ужасно. Она нервно покусывала губу, лихорадочно размышляя, что же делать. У нее не было ни малейшего опыта врачевания ран. Кровь проступила сквозь одежду, тело Джулиана влажно блестело. Пэйшенс вздрогнула, когда он внезапно заговорил.

– Вот ты и отомстила мне, да? – хрипло сказал он. Из уголков рта сочилась кровь, она была повсюду, даже между зубами. – Ты убила меня.

– Нет! – возразила она, подворачивая край рубашки и прикладывая его к ране. – Я вернусь на постоялый двор и приведу людей. Мы найдем врача, и он…

– Ты упряма, как черт, – прервал ее Феникс. – Никогда никого не слушаешься. Надо было просто поразвлечься, а потом тебя вернуть назад в сонное царство. Не стоило нарываться на неприятности. Нет, не стоило!

От этой тирады на смертном одре у Пэйшенс задрожали губы. Она отвернулась, сдерживая слезы. После всего, что ей довелось пережить по милости этого человека, она не позволит, чтобы он винил ее в том, что, по сути, было несчастным случаем.

– Опиум! – Опустившись на колени, она ворошила солому. – Он должен быть где-то здесь.

Единственное, что она могла сейчас для него сделать, это облегчить боль.

Джулиан безучастно следил за ее лихорадочными поисками.

– Знаешь, а ведь тебя, скорее всего, повесят, – заявил он с ноткой веселья в голосе. – И что будут говорить о твоей драгоценной семье, когда узнают, что ты убийца?

Забыв об опиуме, она опустилась на солому. Она разорвала все связи с родными в ту ночь, когда сбежала с красавцем актером. И как Пэйшенс ни старалась это скрыть, Феникс знал, что говорить о семье для нее было все равно, что бередить свежую рану.

– Я никого не убивала.

Он скривился и прижал ладони к боку.

– Пока еще нет, но осталось совсем чуть-чуть, – заверил он. – Дейдра и все остальные знают, что мы ругались, когда уходили. Когда мое тело найдут, то поймут, что на меня напали сзади…

Это было возмутительно. Человек хотя бы перед лицом смерти не должен лгать!

– Ты упал. Я расскажу всем, что ты задумал… что ты хотел заставить меня сделать.

Она беспомощно махнула рукой, понимая, что могут возникнуть осложнения при объяснении с властями.

Из груди Джулиана вырвался предсмертный хрип, и он прошептал:

– Возможно. Но в любом случае, дорогая Пэйшенс, тебя ждет незавидное будущее. Даже если ты заставишь судью поверить в байку о том, что я склонял тебя к проституции, он решит, что ты убила меня из мести. Или просто потому, что я был твоим любовником и ушел к другой. – У Феникса еще хватило наглости ей улыбнуться. – И Дейдра это подтвердит. Она любит меня, а тебя презирает.

Пэйшенс убрала упавшие на лицо волосы. В какой момент все так не заладилось? Он был негодяем. А она всего лишь шестнадцатилетней девушкой, которой хотелось вернуть прошлое.

– Прекрати болтать об убийстве. Я сейчас же поеду… Я привезу…

Но Джулиан, похоже, ее не слушал. Взгляд его застыл. Он уже видел, как Пэйшенс вешают.

– Твоя нежная шейка…

– Нет! Умоляю, замолчи!

Пэйшенс прижала пальцы к его губам, словно пытаясь прервать ряд жестоких картин.

– Хрустнет и… – продолжал он. Она в отчаянии взмахнула руками.

– Да выслушаешь ты меня наконец?

И хотя взгляд Джулиана был устремлен на лицо Пэйшенс, он, казалось, смотрел сквозь нее.

– Эти… восхитительные, изящные руки и ноги беспомощно задергаются в воздухе…

Он решил окончательно сломить ее, довести до безумия. Теряя самообладание, Пэйшенс схватила его за плечо и встряхнула.

– Слушай меня, подонок с черной душой! Я не убийца! – закричала она. – Не убийца!

Крик перешел в судорожные всхлипывания.

Джулиан Феникс не ответил ей. Губы его посинели, грудь больше не вздымалась.

Казалось, воцарившееся молчание таит в себе насмешку над ее истерическими криками протеста.

Глава 1

Март, 15, 1810

Свенкотт, поместье графа Рэмскар


– Если тебе так хочется нанести визит лорду и леди Паунинг, это без меня.

Фаулер Ноуден бросил сердитый взгляд на младшую сестру, которая стояла к нему спиной, всем своим видом демонстрируя непреклонность, и принялся мерить шагами комнату. Предлагая это, он знал, что Мередит наверняка откажется провести вечер в компании их ближайших соседей. И все равно не собирался легко сдаваться.

– Мередит, – начал он, мысленно готовясь к вспышке гнева и слезам. – Вот уже одиннадцать лет ты являешься хозяйкой Свенкотта. Сколько раз за это время ты обращалась к леди Паунинг? Сколько раз приглашала их с лордом Паунингом к себе в дом?

Мередит опустила голову. Ее светло-каштановые волосы были собраны высоко на затылке, открывая точеный изгиб шеи. В свои без малого двадцать четыре года сестра жила как затворница. Нахлынувшие угрызения совести оставили в душе графа неприятный осадок, как после несъедобного ужина. Он винил себя в том, что все так сложилось, и твердо решил исправить упущение.

Фаулер Ноуден подошел к сестре сзади и положил руки на плечи, желая утешить. От прикосновения она вздрогнула. Это задело его до глубины души.

– Прошло уже одиннадцать лет. Пора отпустить прошлое.

Прежде чем она успела сбросить его руки, Рэмскар почувствовал, как задрожали хрупкие плечи.

– Отпустить? – повторила она. – Может, ты и способен забыть прошлое, дорогой брат. Мне же приходится сталкиваться с ним всякий раз, когда я смотрюсь в зеркало.

Показывая больше характера, чем за последние шесть месяцев, Мередит резко повернулась и смело взглянула ему прямо в глаза. Она превратилась в настоящую красавицу. Роста она была небольшого и едва доставала ему до плеча. Светло-каштановые волосы она унаследовала от отца, а грустные синие глаза напоминали Рэмскару об их матери. Но, глядя в зеркало, Мередит не замечала свою природную красоту, а видела только ужасные шрамы, покрывавшие правую щеку и шею. Эти шрамы постоянно напоминали ей о случившемся в доме одиннадцать лет назад пожаре, из которого ей удалось спастись.

Рэмскар выдержал ее взгляд.

– Я никогда этого не забывал. В ту ночь я тоже был там. Если помнишь, это я вынес тебя из комнаты и погасил огонь, пожиравший твою ночную сорочку.

Он посмотрел на свои руки. Не у одной Мередит остались шрамы после пожара, унесшего жизнь их матери и сестры-двойняшки Мередит.

Иногда по ночам его до сих пор мучили кошмары. Рэмскару тогда было пятнадцать, и он самонадеянно возомнил себя вполне взрослым джентльменом. Его близкие друзья – Холт Кэдд, маркиз Бишмор, Таунсенд Лидсоу, виконт Эверод, и будущий герцог Солити, Фэйн Карлайл, маркиз Теммз – все они принадлежали к классу состоятельных и привилегированных аристократов. Они были крайне безрассудны, чуть что пускали в ход кулаки, а не мозги, и не боялись никого – ни человека, ни зверя.

Отец ни в чем не ограничивал пытливую натуру Рэма, из-за которой тот постоянно попадал в авантюры и передряги. Бывший лорд Рэмскар был джентльменом старой формации, он считал, что для мужчины любовные утехи – занятие естественное и необходимое, в то время как трепетную благовоспитанную даму следует оберегать от греховных порывов и низменных желаний. С этим мнением Рэмскар был категорически не согласен, потому как, скажем прямо, женщин любил, и даже слишком. И если молоденькая барышня хочет разделить с ним греховный порыв, то он не настолько жесток, чтобы отказать ей в удовольствии! Рэмскар не хотел неуважительно отзываться о мертвых, но его отец никогда не понимал женщин. И это незнание стоило ему жизни.

– Мередит, это Одра погибла при пожаре, а не ты. – Рэм досадливо поморщился, когда у нее на глаза навернулись слезы. Он с раздражением почесал затылок. – Я не смог заменить тебе отца с матерью. Вместо участия я проявлял к тебе сочувствие. Ты не заслуживаешь участи старой девы, любимая моя сестра. Ты должна танцевать на балах и флиртовать с джентльменами.

– Ты только взгляни на меня, брат! – воскликнула она, подходя ближе, чтобы он смог разглядеть ее лицо. – Взгляни на меня не сквозь туманную пелену прошлого, рассмотри суровую правду настоящего в угасающем свете дня.

Она повернула голову влево, демонстрируя свои шрамы, большая часть щеки была изуродована, и бугристая, с твердой коркой, розоватая кожа выделялась на бледном лице. Шрамы начинались у изящной скулы и исчезали за тонкой линией подбородка. На шее шрамов было еще больше, они прятались под высоким воротничком. Мередит круглый год ходила в нарядах с длинными рукавами, поэтому Рэмскар точно даже не знал, какие увечья таятся под одеждой. Говорить об этом сестра отказывалась.

Граф погладил рукой ее щеку, провел большим пальцем по изуродованной плоти.

– У каждого человека есть шрамы, Мередит. Просто у тебя они более заметны. Для меня ты все так же прекрасна.

Она зажмурилась, словно его комплименты причиняли ей боль.

– Беда в том, что так думаешь только ты, Рэм. Я сомневаюсь, что какой-нибудь джентльмен на улице или на балу отнесется к моему виду столь же великодушно и поведет себя так же благородно. Или что какая-нибудь светская дама посмотрит на меня с завистью.

Из года в год продолжалось одно и то же. Рэмскар увещевал Мередит выйти в свет, но она отвергала все его доводы. И после долгих дебатов и слез он уступал ее страхам. Так пролетели одиннадцать лет. Рэм зная, что может пройти еще столько же, но ее ответ останется прежним.

– Пойдем со мной к лорду и леди Паунинг. Они наши друзья. Там никто не осмелится…

– Что? Жалеть меня? Смотреть на мое обезображенное лицо?

С грустью, от которой у него все переворачивалось внутри, Мередит покачала головой – окончательное решение она уже приняла.

– Ты хороший брат, Рэм. Самый лучший. Но я уже привыкла жить затворницей. Тебе пора бы уже смириться, как это сделала я.

Она была его единственной родней. Рэмскара раздирали противоречия. С одной стороны, ему ненавистна была сама мысль о том, чтобы причинить Мередит боль. В то же время он твердо верил, что если не приложит все усилия для того, чтобы выманить ее из Свенкотта, и она еще хотя бы год просидит взаперти, это будет иметь непоправимые последствия. Обычно он приезжал в это сельское имение ненадолго. Их семье принадлежало несколько домов, и их нельзя было оставлять без присмотра. Да и в Лондоне он предпочитал задерживаться на более длительный срок, ведь там ждали друзья и море развлечений.

Однако у него были еще и другие, эгоистичные и менее благородные побуждения, о которых он предпочел не рассказывать Мередит. Ему нужно было с ходу заручиться ее согласием и как можно скорее умчаться назад, в Лондон.

Два дня назад он получил довольно резкое послание от дамы сердца, с нетерпением ожидавшей его возвращения в столицу. Мисс Анжелина Грасси была весьма вспыльчивым существом и, когда ей казалось, что ею восхищаются недостаточно сильно, устраивала «показательные выступления». Обычно он потакал прихотям своей маленькой актрисы, но в этот раз она пригрозила, что, пока его нет, найдет себе нового покровителя. И это навело лорда Рэмскара на мысль о том, а не слишком ли много он ей позволяет.

Мисс Грасси не знала, что у графа Рэмскара есть сестра, – и детали личной жизни любовниц обычно не посвящают. Его немного раздражало, что Анжелина считает, будто полностью поработила его и он готов примчаться по первому зову.

Его друг, Эверод, наверняка посоветовал бы предложить этой возомнившей о себе невесть что девчонке идти на все четыре стороны и искать любовника посговорчивее. Несмотря на глупые угрозы, Рэмскар с удивлением отметил, что не хочет резко рвать с ней отношения. Анжелина была очень привлекательной спутницей, скрашивающей его досуг как в гостиной, так и в спальне. Она была первой его любовницей, отношения с которой длились уже несколько лет, и визит в Свенкотт помешал ему в полной мере наслаждаться своей удачей.

Рэмскар вздохнул. Анжелине придется подождать. Мередит слишком много значила для него, чтобы обречь ее на тоску и одиночество.

– Помнишь моего друга Солити? Много лет назад он напился и объявил во всеуслышание, что до сорока лет не женится. Прошлым летом он сорвался и буквально помчался с будущей герцогиней в Гретна-Грин. Никогда прежде я не видел, чтобы мужчина был настолько без ума от жены и с такой радостью сковывал себя узами брака. – Он старательно не обращал внимания на слабый укол зависти к семейному счастью друга. – Солити и не догадывался, что ему уготовано судьбой. То же самое и с тобой, Мередит. Давай поедем сегодня к Паунингам!

Рэм взял сестру за руку и исполнил несколько зажигательных па в стиле народных танцев. Мередит прыснула. Воодушевленный тем, что лед удалось растопить, он продолжил наступление:

– Представь, что наш сегодняшний выход – это первый шаг к избавлению от оков, в которые ты сама себя заключила. Позволь мне показать тебе мир.

Рэмскар ехал в поместье Паунингов один.

«Почему ты так жесток ко мне, Рэм? Лучше бы я погибла при пожаре!»

Граф до сих пор слышал сдавленные всхлипы Мередит, и идея провести вечер в гостях уже не казалась ему такой уж привлекательной. Настроение у него испортилось, ссора с сестрой не давала покоя. Рэм надеялся, что нескольких часов в хорошей компании хватит, чтобы вернуть прежнее расположение духа. Стычка с Мередит была исключительно его виной. Он слишком сильно на нее надавил, чересчур резко подтолкнул. И хотя действовал он исключительно с благородными намерениями, столь мощный натиск поверг осторожную, замкнутую сестру в шок. Рэм был уверен, что, будь у него больше времени, он бы выманил сестру из ее раковины.

Но Анжелина Грасси не станет ждать вечно.

От досады он скрипнул зубами. Похоже, все дамы, встречающиеся ему на жизненном пути, не сговариваясь решили держать его в постоянном напряжении, усмиряя плоть. Однако эти переживания никак не отразились на его лице.

– Лорд Рэмскар, какая честь! – тепло приветствовал его лорд Паунинг и заключил в объятия, словно близкого друга. Это был статный джентльмен лет пятидесяти пяти. Маркиз обладал довольно густыми бровями, чего не скажешь о растительности на голове. Он радостно потер руки, и Рэм почувствовал, как энергия этого человека помимо воли передается и ему. – Я только за завтраком говорил жене, что прошло уже девять месяцев, с тех пор как глубокоуважаемые соседи почтили нас своим визитом.

Леди Паунинг протянула Рэму руку. Она была на десять лет моложе супруга, но года и десять детей округлили ее, превратив в дородную матрону. Она весело взглянула на лорда Паунинга.

– Мне пришлось напомнить старому распутнику, что мы встречались с вами и вашими друзьями на приеме в октябре прошлого года.

Маркиз недоверчиво фыркнул.

– Ты не в силах вспомнить, что ела на завтрак, что уж говорить о каком-то званом вечере, да еще прошлой осенью.

– На этот счет я уверена. – Она царственно склонила голову и одарила Рэма жеманной улыбкой. – Les sauvages nobles умеют произвести впечатление на даму.

Рэм ответил ей игривым подмигиванием.

– В противном случае мы бы расстроились, миледи. Посмеявшись, хозяева двинулись дальше, приветствуя прибывающих гостей.

Les sauvages nobles, или светские дикари, было забавным прозвищем, которое много лет назад дали Рэмскару и его друзьям – Солити, Кэдду и Эвероду – в аристократических кругах за то, что они, казалось, торжественно поклялись везде, где бы ни появились, как следует набедокурить. Благодаря богатству и семейным связям они могли позволить себе любой каприз, а шарм и неотразимое обаяние, подкрепленное внешней привлекательностью, толкали к ним в постель самых неприступных девиц. Солити, Кэдд и Эверод были Рэмскару словно братья, и, как и водится между братьями, порой ужасно друг другу досаждали.

Как жаль, что друзья не поехали с ним в Свенкотт!

Со времени его последнего визита сюда произошли большие перемены. В прошлом сезоне умер отец Карлайла, герцог Солити. Скончался он в одночасье и при сомнительных обстоятельствах. Если хотя бы половина слухов была верна, старый герцог мог бы собой гордиться. Карлайл сильнее других переживал утрату и давал яростный отпор многочисленным знакомым, которым хватало глупости приставать с расспросами.

Со свойственным только ему везением в столь тягостный период жизни Карлайл умудрился повстречать даму сердца. Рэм был очень рад за них. Герцогиней Карлайла стала очаровательная девушка, которая, судя по всему, души не чаяла в новоиспеченном муже, а герцог научился без содрогания произносить слова «брак» и «муж». Да, Рэм, Эверод и Кэдд от души повеселились, когда у них на глазах известный на весь Лондон гуляка остепенился. Рэм не в состоянии был представить женщину, которая точно также прибрала бы к рукам его.

Погруженный в раздумья, он столкнулся с девушкой, выскочившей из бальной залы. Рэм ахнул, одновременно ощутив мягкость и податливость женского тела, шелк белокурых волос и запах гвоздики. Он невольно заключил незнакомку в объятия, но, опомнившись, поспешно отпустил.

– О боже, приношу свои извинения, милорд! – произнесла она низким и удивительно сильным для такой миниатюрной особы голосом. Она рассеянно обвела взглядом холл в поисках кого-то. – Нет ничего зазорного в том, чтобы носить очки, уверяю вас. Это поможет впредь не попадать впросак.

Не дав ему и слова сказать в ответ на столь дерзкий выпад, она зашагала прочь. Рэм лишился дара речи. Он никак не мог решить, как ему реагировать на это небрежное замечание: удивиться или оскорбиться. Будучи одним их les sauvages nobles, он привык вызывать интерес у противоположного пола. Выглядел он более чем сносно, и, украдкой понюхав правую подмышку, решил, что с этим тоже все в порядке. Рэм не был чересчур высокого мнения о себе, однако не привык, чтобы его игнорировали.


Страницы книги >> 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации