Текст книги "Хочу всем нравиться. Как исцелиться от стремления быть идеальной и выстроить гармоничные отношения с собой и окружающим"

Когда ребенок должен соответствовать какому-то особому образу

Это случилось однажды зимой, когда снежинки падали с неба, как пух. Королева сидела у окна, рама которого была сделана из черного дерева, и вышивала. И пока она работала и посматривала на улицу, случайно уколола себе палец иглой, и три капли крови упали на снег. Поскольку красный цвет выглядит так красиво на белом фоне, она подумала: «Вот было бы хорошо, если бы у меня был ребенок с лицом белым, как снег, щеками красными, как кровь, и черными, как это дерево, волосами».

Так начинается сказка про Белоснежку, к которой мы будем еще не раз обращаться на страницах этой книги. Ведь она очень точно обрисовывает ситуацию и внутреннее мироощущение женщины, обладающей нарциссической личностью по женскому типу. Прежде всего я снова вернусь к этой сказке в главе про терапию. Из нее можно многое узнать о женщинах-нарциссах[25]25
  Интерпретация сказки о Белоснежке, которую я использую здесь, в сущности основывается на содержании неопубликованной рукописи авторства Штаусса (1987). Другие источники: Зайферт, 1989 г., и собственные мысли.


[Закрыть].

Вот королева сидит одна зимой у окна с рамой из черного дерева и вышивает. Зима – холодное время года, на улице никого нет, а все вокруг покрыто белым саваном (снег). Холод символизирует душевное состояние окоченения и замерзания (зима в душе). Королева одна и работает покинутая и забытая всеми, даже король до сих пор так и не был упомянут. Работа, которую она производит (шитье), не соответствует ей по сану, а, скорее, должна принадлежать служанке. Время шумных праздников, похоже, уже прошло, королева скромно сидит в простом наряде, мучаясь от комплекса неполноценности и депрессии, что символизируется оконной рамой из черного дерева, откуда виден лишь только скучный пейзаж. Время действия – середина зимы, когда разыгрывается сцена, указывает, впрочем, на предстоящий поворот в жизни женщины, так как она подсознательно чувствует, что так дальше продолжаться не может и не должно.

Из-за неожиданного укола иглой происходит движение, которое оживляется желанием иметь ребенка. К этому моменту у королевы уже имеется конкретное представление о том, как должен выглядеть малыш: лицо белое, как снег, щеки красные, как кровь, и волосы черные, как дерево оконной рамы. Ребенок появляется на свет согласно задуманному образу и соответствует идеалу, что вообразила его мать. К тому же он должен выполнить определенную функцию: избавить королеву от депрессии и придать смысл ее существованию. Ситуация с ребенком тем самым несет в себе отпечаток нарциссической эксплуатации. Чтобы угодить родительнице, младенец должен пожертвовать собственной жизненной силой и самостоятельностью. Тем самым кровь, снег и рама из черного дерева приобретают новое значение: кровь становится символом жертвенности (также нарциссической), снег есть аллегория окоченения – от ребенка мать должна освободиться, а рама выступает как символ образа ребенка, который любим и обожаем родителями.

Такая ситуация характерна для раннего детства и юности поздних нарциссических личностей. Два ключевых слова играют при этом важную роль: нарциссическая эксплуатация и нарциссическое расширение. Оба понятия могут прозвучать немного необычно, но они очень точно описывают, о чем идет речь. Эксплуатация означает использование одного человека другим, то есть получение личной выгоды за счет другого. Нарциссическая эксплуатация подразумевает то, что извлекаемая польза повышает самооценку. Родители чувствуют себя лучше благодаря ребенку, они становятся радостнее и приобретают большую ценность в своих глазах. То обстоятельство, что они обретают счастье после появления ребенка на свет или же радуются ему, благодаря чему их жизнь обогащается, разумеется, не подлежит критике, а заслуживает лишь одобрения. Так и должно быть, и положительные эмоции не имеют никакого отношения к нарциссической эксплуатации. А она появляется тогда, когда повышение самооценки родителей и улучшение их самообраза происходят за счет ребенка и его индивидуальности.

Если, по мнению родителей, ребенок должен обладать определенными качествами, способностями и вести себя определенным образом, даже если все это идет вразрез с его природой или личностными качествами, то они его эксплуатируют. Такие специальные желания и требования предъявляются к младенцу иногда еще до его рождения, но чаще всего после появления малыша на свет. Если ребенок отклоняется от установленного стандарта, то он сталкивается с разочарованием со стороны отца и матери. Однако он может попытаться приноровиться к ним через приспособление.

Одержимые нарциссизмом взрослые будут точно так же эксплуатировать других, как их самих использовали в детстве. Они будут выбирать людей по критерию, насколько сильно те могут дать самолюбцу необходимую подпитку для поднятия его самооценки. Они ищут близости с другим равноценными или стоящими выше по рангу партнерами, но любят и ценят их не самих по себе, а из-за их статуса, достижений или же престижа. Для нарциссов партнер имеет значение, потому что благодаря ему сам нарцисс приобретает бо́льшую значимость.

Понятие «нарциссическое расширение» означает, что родители при помощи своего ребенка или же взрослые женщины благодаря мужу как бы расширяют самих себя: теперь они обладают не только своими качествами, но и одновременно присваивают себе свойства других людей. Если, например, ребенок красивый, резвый, учится быстро и опережает в развитии своих сверстников, то родители могут идентифицировать себя с вышеперечисленными достоинствами своего отпрыска. Похвала и восхищение, что получает сын или дочь, родители автоматически относят на свой счет, поднимая свою значимость в собственных глазах. В дальнейшем ребенок продолжает излучать на родителей свет своей ауры, делая их лучше. Они его любят тем больше, чем больше извлекают выгоды благодаря своему отпрыску. Однако такая любовь – скорее, одна из форм восхищения, нежели настоящее чувство, так как она нацелена в меньшей степени на ребенка как такового, а больше на его положительные качества, при помощи которых родители поднимают свою низкую самооценку.

Для здорового развития ребенку необходимо отзеркаливание его личности окружающими: он должен быть увиденным, понятым и всерьез принятым другими людьми. Британский детский психоаналитик и педиатр Винникотт описывает это: «Мать смотрит на ребенка у себя на руках, а он соответственно глядит в лицо матери и находит в нем себя самого… при условии, что мать в самом деле смотрит на маленькое, уникальное, беспомощное существо, а не на собственную интроекцию и не видит в нем свои ожидания, страхи, планы, которые она переносит с себя на младенца, проецирует на него свое состояние. В последнем случае ребенок найдет в лице матери не себя самого, а нужду родительницы. Он сам же останется неотраженным и будет всю свою оставшуюся жизнь напрасно искать зеркало, необходимое ему»[26]26
  Цитируется по Миллеру, 1979, с. 59.


[Закрыть]. Те же самые требования, конечно же, предъявляются и к отцу.

Отражение означает необходимость признавать разные способы реакций ребенка, его чувства и восприятия и о чем надо сообщать ему вербально или невербально. Например, ребенок расстроен из-за сломанной игрушки. Адекватная и полная сочувствия реакция родителя, которая отразит внутреннее состояние ребенка сообразно ситуации, может быть такой: отец или мать берут дитя за руку и утешают его. «Я понимаю, как сильно это тебя огорчает. Давай посмотрим, можно ли отремонтировать ее». А вот черствый и сухой ответ, сопровождающийся недостаточным отражением со стороны родителя, проявится в том, если он или она попытается отговорить ребенка от его грусти и успокоить его другим образом – ведь у него, мол, есть много других игрушек. «Эх, это ведь не так уж и страшно. Нельзя же устраивать рев из-за разбитой игрушечной посуды». После таких слов ребенок не будет знать, кому верить: своим чувствам, которые говорят ему о наличии боли вследствие утраты, или же своей матери, которая утверждает, что из-за этого не может возникать боли. Истинные чувства, если они не отражаются или даже подделываются из-за царящих в семье нравов (внутренняя идеология), будут расщепляться, а вместо них у ребенка будет вырабатываться неспонтанное, приспосабливающееся поведение.

Под истинными чувствами я понимаю сообразные ощущениям реакции, такие, как горе от утраты, боль при травме, радость при счастливых переживаниях, страх при угрозе и гнев, когда кто-то нарушает границы личности. Скольким детям на свете прививалась привычка не переживать определенных чувств, то есть не воспринимать их осознанно! Высказывание, которое часто слышат дети: «Индейцы не чувствуют боли». В переводе на обычный язык это означает: «Мальчики не плачут». Жаль. Ведь куда же им теперь деваться со своей грустью? То, что он мальчик или мужчина, еще не значит, что он не может испытывать печаль. Однако представителям сильного пола нельзя показывать, что нечто причиняет ему боль, даже если это и правда. Ребенок научится обращаться со своими болью и горем по-другому и, возможно, даже выплеснет их в форме насилия, направленного на других людей или против самого себя. Если обуздывать, подделывать чувства ребенка или же не отражать их, тогда у него возникнет неуверенность в них. Он будет сомневаться в собственных ощущениях и постепенно станет подделывать их у себя. Позже он таким же образом будет отмахиваться от истинных психологических состояний, обесценивать или слишком быстро рационализировать их, потому что когда-то давно он выучился не давать выхода тому, что требует выпуска.

Недостаток эмпатии, возникающий при подделывании или «переиначивании» детских чувств, приводит к нарушениям в самовосприятии и формирует образ фальшивого Я, который будет больше соответствовать ожиданиям окружающих, чем собственной личности[27]27
  Понятие «фальшивое Я» введено Винникотом.


[Закрыть].

У девочек наблюдается еще один интересный феномен. Он может возникнуть при воспитании в атмосфере вседозволенности и избалованности – синдром принцессы. Если, например, она с младенчества получает слишком много внимания и восхищения благодаря своей внешности и если с ней обращаются, как с куклой. Часто отцы грешат тем, что делают из своих дочерей принцесс, завышают их ценность и идеализируют. Такие девочки испытывают своего рода обожествление, не чувствуя истинной любви. Позже такие девочки вырастают в гордых женщин, которые в определенном смысле не связаны ни с кем. Они живут подобно снежным королевам в своем прекрасном замке, однако все вокруг них холодно, а они сами недосягаемы для других.

Когда теряется истинная личностная идентичность

Предпосылки для развития нарциссического расстройства лежат большей частью в несчастливых отношениях между матерью и ребенком, которые выражаются либо в недостатке любви и сочувствия к малышу, либо в его избалованности, либо в его гиперопеке[28]28
  Наряду с условиями воспитания в семье, которые приводят к нарциссическим расстройствам, нельзя игнорировать социальные факторы, которые также оказывают большое влияние на развитие болезни. Я снова и снова указываю на это.


[Закрыть]. Здесь также стоит упомянуть о важности отношений между ребенком и отцом, потому что и постоянное одергивание, и узурпация, что исходит от отца, противоречат сущности ребенка[29]29
  Аспер, 1987, с. 63.


[Закрыть]. Из-за такого отношения он воспринимает себя брошенным, оставленным в одиночестве, потому что его не принимают и не любят таким, какой он есть. На строгое воспитание или отсутствие любви ребенок реагирует робостью чувств, озлобленностью или же самоизоляцией. Чрезмерная забота о ребенке, напротив, приводит к формированию у него зависимости от объекта привязанности, потому что он постоянно ощущает поддержку извне и ожидает, что все препятствия будут всегда убираться с его пути[30]30
  Ср. с Рихтером, 1969, 28.


[Закрыть]. В обоих случаях, как при отторжении ребенка, так и при его гиперопеке, происходит разочарование. В первом случае из-за недостаточной заботы о нем, а во втором – из-за избалованности. Ведь и «изначально избалованные дети всегда в итоге сталкиваются со вторичной фрустрацией»[31]31
  Эта цитата Шиндлера приводится по Баттгею, 1987, с 42.


[Закрыть].

Реальное отсутствие матери или же родителей, долгие расставания, насилие, катастрофы, войны или другие перипетии оказывают травмирующее воздействие на ребенка при его развитии. Если эти переживания не уравниваются чем-то другим и не могут быть должным образом переработаны, потому что ребенок не получил другого объекта привязанности взамен утраченного или у него нет возможности погрустить, тогда он должен развивать у себя стратегии выживания. Именно они помогут ему справиться с травмирующей ситуацией. Поскольку ребенок зависит от поддержки родителей и его выживание обеспечивается ими, он будет делать все возможное, чтобы понравиться им. То есть пытаться выполнить все требования окружения и стараться делать все правильно. Он станет взращивать в себе другое Я, которое будет показывать внешнему миру, но оно не будет соответствовать сути его истинной личности. Можно назвать это фальшивым Я, маской или фасадом. Создание ложного Я представляет собой механизм выживания, гарантирующий жизнь ребенку. Однако если он слишком рано начинает примерять на себя такую маску приспособления, то впоследствии начинает все меньше ощущать свое истинное Я. Во взрослом возрасте такие люди часто не в состоянии сказать, каково им на душе на самом деле. Во-первых, потому что они этого не чувствуют, а во-вторых, потому что не осмеливаются сообщить другим об этом.

Алис Миллер называет людей, проживающих не свою жизнь, «недоличностями», и они настолько сильно отдалены от своего истинного Я или изначальной сущности, что полностью сливаются с проецируемым вовне поведением. За этим «скрытым самоосознанием»[32]32
  Осознание человеком себя самого со стороны самого же себя.


[Закрыть] стоит истинная персона, часто имеющая очень мало общего с той личностью, которую человек показывает другим. Такое самоотчуждение, отдаление от своей истинной сущности – это результат приспособления ребенка к условиям его жизненной ситуации. «Истинное Я не может развиться и дифференцироваться, потому что не может быть пережито»[33]33
  Миллер, 1979а, с. 29.


[Закрыть]. Результат – внутреннее опустошение, истощение и частичное уничтожение личности, потому что при таком раскладе все спонтанное и живое исключается из жизни человека.

Чтобы не потерять расположения и любви родителей к себе, ребенок подделывает свои чувства и ощущения, подавляя те, что не подобает испытывать, и выказывает те, что приветствуются. Как правило, речь идет о гневе и агрессии, но желание и боль также настолько сильно отделяются, что они уже больше не воспринимаются личностью. Чтобы не потерять родителей (ведь это означало бы смерть для ребенка), он лучше уничтожит в себе собственные чувства и тем самым раздавит свое истинное Я. Он будет теперь показывать только те чувства, которые требуется и разрешено проявлять, а все прочие станет подавлять. Все это происходит за счет уничтожения своего истинного Я и приводит к тому, что ребенок проецирует вовне другую личность, на самом деле не принадлежащую ему. Это означает, что он взращивает в себе ложное Я. Однако именно это умение приспосабливаться к потребностям и желаниям окружения, которым обладают даже младенцы, служит фактором для возникновения нарциссического расстройства, как утверждает Алис Миллер. Чувствительность ребенка к своему окружению и его ожиданиям, его умение подстраиваться к ним действуют на него положительно, так как другие восхищаются им и дарят ему свое расположение и внимание. Однако это имеет и негативные последствия в форме самоотторжения, поскольку такое приспособление происходит за счет уничтожения своего истинного Я. Возможно, в данном случае следовало бы говорить о сверхприспособлении, поскольку приспособление в совместной жизни неизбежно и необязательно происходит за счет участников процесса. А вот сверхприспособление, напротив, означает принесение в жертву своей самобытности, чтобы угодить желаниям другого. И из-за такого самоотречения человеку становится очень трудно или даже невозможно воспринимать и выражать свои истинные чувства и потребности.

Женщины с нарциссической структурой личности остаются спрятанными за своим фальшивым Я. Оно представляет собой фасад, персону или маску, в которой эти женщины показываются себе и своим партнерам по отношениям: самостоятельной, крутой, независимой, идеальной личностью с высоким КПД, не обладающей никакими потребностями и нуждами. Истинное Я у них не показывается на свет или появляется очень редко, но и тогда представляется самим больным, странным, незнакомым и чужим. Происходит идентификация с персоной (маской), и она отодвигает истинную сущность в тень[34]34
  Ср. с Аспером, 1987, с. 67.


[Закрыть]. При помощи фальшивого Я компенсируется, впрочем, и низкая самооценка, потому что маска состоит большей частью из так называемых положительных или достойных восхищения качеств, скрывающих неуверенность и комплекс неполноценности.

Гунди описывает это следующим образом:

«Я всегда подаю себя окружающим как самоосознанного и сильного человека. Я могу все, я открыта и уверена в себе. Но внутри у меня часто появляется чувство, что я веду себя неправильно, сомневаюсь в себе и боюсь смотреть в глаза другим людям. Я думаю, что каждый сразу заметит, какая я неуверенная. Если моя маска упадет, тогда у меня возникнет чувство, будто рухнули все надежды, и у меня не останется больше ничего, кроме ничтожного, непонятного, незначительного ощущения внутри. И тогда у меня появляется ужасный страх быть брошенной, стать незначительной, неинтересной и непримечательной. Тогда я чувствую боль из-за своей слабости и вижу, какая я есть на самом деле: слабая, не приспособленная к жизни, неправильная, нелюбимая».

Из-за недостатка отражения в детстве женщины-нарциссы не только не способны разобраться в своих чувствах, но и не имеют доступа к своему истинному Я. Страх быть отвергнутой настолько велик, что они выбирают стратегию приспособления, вместо того чтобы чувствовать и вести себя аутентично.

Что же понимается под Я или под переживанием истинной жизни, то на этот счет в литературе нет единого мнения[35]35
  На этом месте мне бы не хотелось вести подробных дискуссий о различных точках зрения относительно того, что такое Я и как оно формируется. По этой теме есть целый ряд хороших книг, которые подробно раскрывают данный вопрос. См. например: Аспер, 1987, Баттгей, 1979, Кернберг, Кохут, 1973, Менцос 1984.


[Закрыть]. Каждое описание может считаться лишь попыткой определить трудно определимую категорию в понятиях и терминах. Немецкий философ Христиан фон Вольф описывает это как психическую структуру, которая воспринимается как «чувство собственной целостности». Здоровое Я переживается в виде чувства собственной значимости, здоровья, хорошего самочувствия и комфорта, обладает структурой, стабильной на протяжении всей жизни, то есть человек знает, что сегодня он точно такой же, каким был вчера и каким будет завтра. Это Я само по себе не может быть показано, а раскрывается только лишь через различные способы выражения. Это означает, что здоровое чувство собственной значимости можно распознать по тому, как личность обходится сама с собой и с другими людьми, как она оценивает себя, принимает ли она свои способности, умения и границы. Человек, обладающий стабильным Я, не испытывает потребности обесценивать себя, других или превозносить чью-либо значимость сверх меры.

А вот женщина с низким чувством собственного достоинства, напротив, будет не уверена относительно того, кто она есть на самом деле, и будет транслировать во внешний мир что-либо другое, а не то, что она на самом деле чувствует. Она совершенно не знает своего истинного Я или знакома с ним весьма поверхностно, зато находится в слишком тесном контакте со своим фальшивым Эго. Понятия истинного Я описывает больше истинную сущность человека, а фальшивое – выученное поведение и выдуманные представления, которые необязательно подходят личности и воспринимаются ею как неправильные или же неистинные. А если же человек, напротив, живет в согласии с самим собой, с собственными чувствами, потребностями и желаниями, а также ведет себя соответствующим образом, тогда он переживает свое истинное Я. Я и его проживание, или восприятие, часто употребляются как синонимы. Потому что Я не является конечным и неизменным состоянием, а состоит из переживаний или опыта, получаемых человеком.

Понятия истинное и ложное Я не такие уж однозначные, поскольку содержат в себе оценочные характеристики: ложный – плохо, истинный – хорошо. Я осведомлена об этих трудностях, однако примыкаю к понятиям старых традиций[36]36
  Винникот и Миллер говорят об истинном и ложном Я.


[Закрыть], потому что ложный для меня означает в этой связи то, что женщины не находятся в согласии с собой и воспринимают себя фальшиво или же неаутентично. А при проживании истинного Я им не нужно притворяться ни для самих, ни для других.

Переживание истинного Я означает для меня в упрощенном виде тот психический процесс, благодаря которому человек обретает чувство целостности. К нему принадлежат все истинные чувства, потребности и желания и основополагающие человеческие качества: мотивация, интуиция, любопытство, творческая сила и жизненная энергия. Если женщина в контакте со своим истинным Я, тогда она больше не воспринимает себя как две или более персоны, а выступает как единый человек. Это и есть то чувство самости и собственной идентичности. Упрощенный образ истинного Я – это внутренний ребенок, скрывающийся в каждом человеке[37]37
  В транзакционном анализе говорят о так называемом «свободном ребенке». Сюда относятся все чувства, желания, жизнь и так далее, см., например, Брауна и Шлегеля. Оно не идентично с понятием «истинное Я», потому что термин «свободный ребенок» характеризует только одну часть личности, в то время как «Я» подразумевает нечто большее.


[Закрыть]. Это весьма условная вспомогательная категория, но ее можно представить и почувствовать. Ощущать себя свободным ребенком означает спонтанно смеяться, радоваться, но также и плакать, когда грустно, и говорить о том, что хочется в данный момент. Это также означает развитие собственного Я, как и другие авторы, я вижу как результат раннего шаблона отношений с матерью и другими объектами привязанности[38]38
  См. Нойманн, 1963, Балинт, 1973, Баульби, 1976.


[Закрыть]. Это Я создается в ходе счастливых «первобытных» отношений, на основе которых строится первая модель поведения, служащая в дальнейшем моделью при установлении всех остальных связей и сношений. Нарциссизм, таким образом, всегда подразумевает наличие аспекта взаимодействия с людьми. Если межличностное общение изначально протекало ненормально, то ребенок оказывается в такой ситуации, что «характеризуется наличием голода, боли, пустоты и холода, бессилия и полной зависимости от одиночества, утратой всякой уверенности и защищенности, она представляет собой падение в бездну страха и пустоты»[39]39
  Нойманн цитируется по Асперу, 1987, с. 80.


[Закрыть]. Нарушенное развитие образа Я приводит к самоотчуждению, боязни, неуверенности, недоверию к себе, трудностям в отношениях, пораженческим настроениям, зависимостям и развитию многих невротических симптомов, таких как депрессии, фобии, склонность к насилию и принуждению, а также ко многим другим отклонениям.

Когда я пишу о ранних отношениях между матерью и ребенком, это нужно понимать двояко. Часто речь идет в меньшей степени об одной только матери как таковой, а больше о ее качествах, которые требуются ребенку для положительного развития. Также мы не должны забывать, что отношения между матерью и ребенком хотя и характеризуются особенной интенсивностью и качеством, но в его жизни не должна присутствовать только одна лишь родительница, оказывающая ребенку поддержку и предоставляющая любовь, и именно на их основе строится первичное доверие. Принятие со стороны отца, братьев и сестер, дедушек и бабушек и других людей играет такую же важную роль. Впрочем, если мать приобретает значимость, которая ей, с одной стороны, не свойственна, то с другой – она оказывается перегруженной. Одна мать не может быть виновата во всем. Но она, конечно же, оказывает первоочередное влияние на формирование личности дочери, что снова и снова подтверждается в ходе терапии. Однако выстроит ли дочь впоследствии нарциссическую защиту или нет, это будет зависеть также и от климата в семье в целом, от особенностей характера ребенка и других членов, их сплоченности, социального окружения и т. д. Все факторы связаны друг с другом и никогда не работают по отдельности.

Но даже если и возникает ущербное чувство собственной значимости на основе ранних опытов в отношениях, это еще не означает, что такой человек на всю жизнь обречен остаться в одиночестве и жить без любви. Несмотря на то что первые годы жизни важны, на них развитие не останавливается, и человек может через новые, положительные опыты строить свою жизнь в другом направлении. Налаживая здоровые и качественные отношения или посредством психотерапевтических методов, старые раны и обиды могут быть вылечены и скорректированы.