Текст книги "День Муравья"

Номер 103 683 не стал исключением. Любопытство в нем одолело страх. Что ни говори, а мертвые головы, сообщающие о мятежниках и военном походе против Пальцев, не каждый день тебе попадаются!

И вот воин номер 103 683 прочищает антенны, что означает: он полон решимости.

Усики-антенны устремились в небо – опасное и непредсказуемое.

Воздух сгущается, близость предателей, готовых наброситься на Город и уничтожить его, становится почти ощутимой. Неожиданный порыв ветра колышет деревья. Ветки, похоже, тоже предупреждают: держись настороже. Но нет, деревья просто переговариваются друг с другом. Они слишком велики, они понятия не имеют о бедах жителей у своих корней. Муравью-воителю никогда не нравилась жизненная позиция деревьев: будь что будет, а они ни с места! Можно подумать, им самим ничего не грозит! Еще как грозит! Они падают под натиском бури, сгорают от молнии, сохнут, изъеденные термитами. И тогда муравьям тоже нет никакого дела до их бед.

Правы муравьи-карлики, когда говорят, что великан уязвимее гнома.

Кто знает, может, Пальцы – это ходячие деревья?

Номер 103 683 не теряет времени на размышления. Он принимает решение: проверить, правду ли сказала голова?

Муравей ныряет в муравейник по узкому проходу рядом со свалкой и сразу поворачивает на окружной бульвар. От него отходят широкие улицы, ведущие в Запретный город. Но зачем ему эти улицы? Воитель ползет такими крутыми тропами, что ему то и дело приходится цепляться за стены и пол щеточками и коготками. Соскользнув вниз по отвесному коридору, он оказывается в галерее, где движение не столь оживленное, несмотря на обычное плотное расписание.

Рабочие муравьи, нагруженные кто едой, кто строительным материалом, здороваются с номером 103 683. Понятия личной славы не существует у муравьев, но многие в муравейнике знали этого воителя, побывавшего в стране Пальцев, видевшего край света, наклонявшегося над краем Земли.

Воин номер 103 683 поднимает антенну, чтобы понять, где здесь жуки-носороги. Рабочий муравей подсказывает, что их разместили на минус двадцатом этаже квартала юг-юго-запад, слева от грибного питомника.

Воитель отправляется в этом направлении.

После прошлогоднего пожара уже много чего успели построить. Старый город Бел-о-Кан располагался на пяти этажах в высоту и пятидесяти в глубину. По проекту Шли-пу-ни новый город гордо поднялся на восемьдесят этажей вверх. Вглубь идти было невозможно из-за гранитной скалы, которая извечно служила муравьям полом и опорой.

Муравей двигается вперед, восхищаясь великолепием столицы, которая становится краше с каждым днем.

Этаж +75: ясли, необходимая температура поддерживается здесь благодаря преющему навозу, а в помещении для обсушки нимф насыпан мелкий песок, впитывающий влагу. Здесь же система пологих спусков, по которым яйца на санках доставляются на нижние этажи для интенсивного ухода. Муравьи-кормильцы с большими брюшками облизывают яйца, снабжая зародыши через прозрачную оболочку необходимыми им для роста протеинами и антибиотиками.

Этаж +20: запасы сухого мяса, кусочков фруктов, грибной муки. Все заботливо обработано муравьиной кислотой от гниения.

Этаж +18: в чанах из толстых листьев дымятся экспериментальные кислоты военного назначения. Муравьи-химики изучают их разрушительную мощь. Есть кислоты, которые добывают из фруктов, например, яблочная. А некоторые выделяют из более редких растений, например, из щавеля получают щавелевую кислоту. Серную – из желтых камней. Для охоты идеально подходит новое изобретение – концентрированная муравьиная кислота. Немного обжигает брюшко, зато действует замечательно. Номер 103 683 уже ее испробовал.

Этаж +15: здесь оборудован большой спортивный зал. В нем воины оттачивают навыки рукопашного боя. Новые приемы тщательно записываются феромонами памяти для Химической библиотеки. Современный бой предполагает не прыжок с целью оторвать противнику голову, а отрывание лапок, чтобы лишить врага боеспособности. Немного дальше тренируются стрелки – уничтожают прицельной струей зерна, расположенные в десяти шагах.

Этаж – 9: хлева для тлей. Королева Шли-пу-ни настояла, чтобы тли жили в муравейнике, не рискуя подвергнуться атаке божьих коровок. Рабочие муравьи кормят тлей листьями падуба, из которых те очень быстро вытягивают сок.

Тли стали гораздо быстрее размножаться. Десять тлей в секунду. Номеру 103 683 повезло – ему случайно довелось стать свидетелем редкого зрелища. Тля родила тлю, а та в свою очередь тоже произвела на свет тлю еще меньше. Так что в одну секунду можно стать и мамой и бабушкой.

Этаж – 14: грибные плантации тянутся, насколько хватает глаз. Их удобряют из компостных ям, куда каждый приходит испражняться. Одни рабочие муравьи обрезают избыточную грибницу, другие пропитывают грибницу мирмикацином, предохраняющим ее от паразитов.

Наперерез воину номер 103683 неожиданно выскакивает какое-то зеленое насекомое, его преследует другое точно такое же. Похоже, они дерутся. Муравей спрашивает у окружающих: что это за звери? Клопы-вонючки, – отвечают ему. Они постоянно совокупляются всеми возможными способами, не важно – где и не важно – с кем. Они самые сексуальные существа на планете. Шли-пу-ни их очень внимательно изучает.

Во все времена во всех муравейниках жили и размножались чужаки. Более двух тысяч видов насекомых – пауки, многоножки и многие другие – поселялись в муравейниках, и муравьи их терпели. Одни закукливались в муравейниках, другие их чистили, подъедая остатки.

Но Бел-о-Кан был первым городом, где «научно» изучали насекомых. Королева Шли-пу-ни считала, что любое насекомое можно выдрессировать и сделать опасным оружием. По ее мнению, каждая особь имеет свое предназначение. Общаясь с ней, ты можешь понять ее, если будешь внимательным.

И пока Шли-пу-ни везло. Ей удалось приручить, как тлю, немало разновидностей жуков, обеспечивая их пищей и кровом, избавляя от болезней. Самым впечатляющим успехом королевы была дрессировка жуков-носорогов.

Этаж – 20: квартал юг-юго-запад, налево от грибного питомника. Адрес точный: в конце коридора виднеются жуки.

14. Энциклопедия

Страх. Чтобы понять отсутствие страха у муравьев, нужно постоянно держать в уме, что муравейник – это единый организм. Каждый муравей в нем – примерно то же самое, что клетка в теле человека.

Разве боятся окончания наших ногтей, что их остригут? Разве щетина на подбородке трепещет от ужаса при приближении бритвы? Большой палец на ноге пугается, когда его опускают в ванну, проверяя, не слишком ли горячая вода?

Нет, потому что они не отдельные и самостоятельные организмы. И если, например, наша левая рука ущипнет правую, то правая нисколько на нее не обидится. А если правая будет украшена кольцами, то левая ей ничуть не позавидует. Отрицательным чувствам конец, если, забыв о себе, печешься исключительно о сообществе – организме. Возможно, это один из секретов успеха сообщества муравьев.

Эдмонд Уэллс

Энциклопедия относительного и абсолютного знания. Том II.

15. Летиции нет как нет

Жак Мельес перестал злиться, открыл кейс и достал дело братьев Сальта. Он погрузился в пристальное изучение бумаг, и в особенности фотографий. Долго рассматривал снимок тела Себастьена Сальта. Рот открыт, снято крупным планом. Казалось, он громко кричит «нет!» неминуемой смерти. Неужели он узнал своего убийцу? Чем внимательнее вглядывался в фотографию Жан Мельес, тем отчетливее испытывал стыд.

Наконец он вскочил и в ярости изо всех сил стукнул кулаком по стене.

Журналистка из «Воскресных известий» права: он дал маху.

Недооценил такое дело! Ему преподали урок смирения. Нет ошибки хуже, чем недооценить ситуацию или человека. Благодарю вас, мадам или мадемуазель Уэллс.

Но почему он столь пренебрежительно отнесся к этому преступлению? Обленился. Привык, что все дается ему без труда. И вместо того, чтобы, как любой следователь, пусть даже самый неопытный новичок, приняться выполнять свою работу, он схалтурил. И никто, кроме этой журналистки, не заподозрил его в небрежности, такую он заработал себе репутацию.

Теперь предстояло начать все сызнова. Неприятно, но необходимо. И лучше сегодня же признать ошибку, чем упорствовать в заблуждении.

Но если отказаться от версии самоубийства, дело становится чертовски сложным. Каким образом убийцы могли войти и выйти из закрытого помещения, не оставив следов? Как можно убить, не нанеся ни единой царапины, не используя никаких орудий? Загадочность этого преступления превосходила все описанное в лучших детективах, которые он читал.

И тут Мельеса снова залихорадило, но совсем по другой причине.

А вдруг это оно и есть? Что, если он наконец случайно напал на «идеальное преступление»?

Он вспомнил двойное убийство на улице Морг, о котором так замечательно рассказал в своей новелле Эдгар Аллан По. В этой истории, основанной на реальных фактах, в закрытой квартире были найдены мертвыми мать и дочь. Квартира была заперта крепко-накрепко изнутри. Мать зарезали бритвой, дочь задушили. Ничего не было украдено. Но обе женщины убиты с особой жестокостью. В результате расследования убийцу нашли. Им оказался убежавший из цирка орангутанг, который влез в квартиру в окно, пробежав по крыше. Увидев перед собой огромную обезьяну, женщины закричали. От их криков орангутанг обезумел. Он убил обеих, а потом скрылся через то же окно-гильотину, в которое влез. Убегая, он задел раму, она опустилась, и возникло впечатление, что окно закрыли изнутри.

Братья Сальта тоже были убиты в запертой изнутри квартире, вот только некому было задеть окно-гильотину.

Но так ли это? Мельес тут же поехал снова осмотреть квартиру.

Электричество было отключено, но комиссар прихватил с собой карманный фонарик и принялся осматривать комнату, освещаемую разноцветными вспышками неоновых вывесок. Себастьен Сальта с братьями все еще находились здесь – облитые воском, они словно застыли перед лицом чего-то невыносимо ужасного, проникшего к ним из городского ада.

Дверь, запертая на замок, подозрений не вызывала. Комиссар проверил оконные запоры. Затейливые задвижки невозможно было закрыть снаружи и тем более случайно.

Мельес простучал стены, оклеенные коричневыми обоями, надеясь найти потайную дверь. Приподнял картины, чтобы убедиться, нет ли за ними сейфа. В комнате было много дорогих вещей: золотой канделябр, серебряная статуэтка, музыкальный центр. Любой грабитель унес бы их.

На стульях висела одежда. Комиссар стал машинально прощупывать ее и обнаружил кое-что, заинтриговавшее его. В ткани куртки он заметил крошечную дырочку. Как от моли. Но дырочка была квадратная. Он повесил куртку на прежнее место и забыл о ней. Вытащил из кармана очередную пачку жевательной резинки, которая у него не переводилась, и одновременно с ней статью из «Воскресных известий», которую аккуратнейшим образом вырезал.

Продолжая размышлять, он перечитал статью Летиции Уэллс.

Она писала о масках ужаса. Да, это была правда. Можно подумать, что молодые люди умерли от страха. Но что могло напугать их до смерти?

Мельес погрузился в воспоминания. Как-то, когда он был маленьким, на него напала сильная икота. Мать избавила его от нее, сильно напугав: она надела маску волка и неожиданно вскочила в комнату. Он вскрикнул, сердце у него на секунду замерло. Мать тут же сняла маску и расцеловала сына. Прощай, икота!

Вообще можно сказать, что, пока Жак Мельес рос, он постоянно чего-то боялся. Правда, не сильно. Боялся заболеть. Боялся попасть в аварию, когда ехал на машине. Боялся, что конфету из кармана украдут. Побаивался полицейских. Гораздо больше он боялся остаться на второй год; опасался больших парней, которые могли отнять у него деньги, когда он выйдет из школы. И еще собак.

Всплыли в памяти и другие страхи, мучившие его в детстве.

Жак Мельес припомнил и свой самый жуткий страх. Когда он испугался едва ли не до смерти.

Он был тогда совсем маленьким и вот однажды ночью почувствовал, что кто-то шевелится у него в кровати. Кто-то занял его самое безопасное место. Он свернулся калачиком и замер, не решаясь распрямить под одеялом ноги. Потом решился и стал потихоньку их распрямлять.

И вдруг почувствовал пальцами ног… горячее дыхание. Ужас смешался с отвращением. В глубине его кровати притаилось чудовище, оно открыло пасть и ждало, когда он подвинет поближе ноги, чтобы съесть их! По счастью, он не доставал ногами до конца кровати, поскольку был слишком маленьким. Но он рос, и его ноги становились все ближе к складке простыни, за которой скрывался хищник.

Малыш Мельес спал ночами на полу или ложился поверх одеяла. Он мерз, у него сводило руки и ноги, так не могло продолжаться вечно. И тогда он решил все-таки спать под одеялом, но просил свое тело, кости, кожу расти как можно медленнее, чтобы кончики пальцев никогда не дотянулись до изножья кровати. Может, поэтому он теперь невысокого роста, куда ниже своих родителей.

Каждая ночь была для него тяжелым испытанием. Но он кое-что придумал. Он стал спать, обняв плюшевого мишку. Вместе с мишкой он готов был драться с чудищем, которое поселилось у него в кровати. Они забирались под одеяло и заворачивались так, чтобы не выглядывали ни руки, ни ноги, ни волосы, ни уши. Жак точно знал: чудище дожидается темноты, чтобы вылезти и обыскать комнату, оно только и ждет, чтобы откусить ему голову.

Поутру мама находила гору из одеяла, подушек и простыней, а под ней сына с мишкой. Она не могла найти объяснения столь странному поведению. Жак не посчитал нужным рассказать, как они с медвежонком спасаются от чудища.

Он не победил чудища, но и чудище его не победило. Однако с ним остался страх. Страх вырасти и опасение встретиться лицом к лицу с чем-то ужасным, чего он не может ни назвать, ни определить. С чем-то с красными глазами, отвисшей губой и клыками в пене.

Комиссар отогнал воспоминания, сжал в руке лупу с подсветкой и гораздо внимательнее, чем прежде, принялся изучать место преступления.

Наверху, внизу, слева, справа, снаружи, внутри.

Ни единого грязного следа на ковролине, ни единой посторонней волосинки, ни единого отпечатка на стекле. Никаких чужих отпечатков на стаканах. Комиссар отправился на кухню, включив фонарик.

Там он принялся нюхать и даже пробовать оставшуюся еду, хотя Эмиль и ее облил воском. Браво, Эмиль! Жак Мельес обнюхал графин с водой. Никаких признаков яда. Фруктовый сок и содовая вода, как стало ясно, тоже не могли нанести вреда.

На лице каждого из братьев Сальта застыла маска ужаса. Видимо, такая же, как на лицах матери и дочери, когда те увидели страшную обезьяну, которая влезает в окно их гостиной на улице Морг. Комиссар опять вспомнил новеллу По. Вообще-то орангутанг тоже был изрядно напуган. Его испугали кричащие женщины, и он убил их, чтобы не слышать больше их голосов. Он боялся крика.

Еще одна драма непонимания. Боишься того, чего не понимаешь.

Подумав об этом, комиссар вдруг заметил, что за шторой кто-то есть. Он похолодел. Убийца вернулся! Комиссар выронил лупу с подсветкой, она погасла. Теперь комнату освещали только разноцветные огни с улицы, буквы зажигались одна за другой, чтобы наконец вспыхнуть вывеской «Бар гоу-гоу».

Жаку Мельесу захотелось спрятаться, застыть, не шевелясь, раствориться, но он взял себя в руки, поднял фонарик и отодвинул подозрительную занавеску. Там никого не было. Или стоял Человек-невидимка.

– Кто здесь?

Ни звука. Не иначе проделки сквозняка.

Но оставаться в квартире и дальше Жак Мельес не смог, а потому решил опросить соседей.

– Добрый день, простите за беспокойство, полиция.

Дверь комиссару открыл элегантный господин.

– Полиция. У меня к вам пара вопросов, я вас не задержу. – Мельес вытащил из кармана блокнот. – Вы находились здесь в тот вечер, когда было совершено преступление?

– Да.

– Вы что-нибудь слышали?

– Выстрелов не было, но внезапно они все заорали.

– Заорали?

– Да. Кричали очень громко. И очень страшно. Примерно с полминуты, а затем все стихло.

– Они кричали все вместе или один за другим?

– Думаю, все вместе. Крик был нечеловеческий. Думаю, от боли. Как будто их всех убивали одновременно. Какая жуткая история! Признаюсь, с тех пор, как услышал этот крик, я стал плохо спать. Собираюсь подыскать себе другую квартиру.

– Как вы думаете, что могло произойти?

– Ваши коллеги уже побывали здесь. Кто-то из полицейских решил, что это самоубийство. Мне не верится. Они видели что-то невероятно ужасное, но что, я и понятия не имею. Шума никакого не было.

– Благодарю вас.

Неотвязная мысль сверлила мозг Мельеса.

(Злобный волк, который движется бесшумно и не оставляет следов, убил братьев.)

Но комиссар прекрасно знал, что не было никакого волка. А если не волк, то кто кроме орангутанга, вооружившегося бритвой и скачущего по крышам, мог совершить такое преступление? Человек! Гениальный человек, который задумал и провернул идеальное преступление.

16. Энциклопедия

Безумие: Все мы с каждым днем становимся все безумнее, но каждый на свой лад. Вот почему мы так плохо понимаем друг друга. Сам я чувствую, что меня одолевают паранойя и шизофрения. К тому же я сверхчувствителен, а повышенная чувствительность искажает восприятие действительности. Я все это знаю. Поэтому стараюсь не просто терпеть свое безумие, а использовать его как преимущество во всех моих предприятиях. И чем я успешнее, тем ненормальнее. И чем я безумнее, тем успешнее я достигаю целей, которые перед собой ставлю. Безумие – неистовый лев, который живет в черепной коробке у каждого. Но его вовсе не надо убивать. Достаточно опознать его и подчинить себе. Ваш ручной лев откроет вам гораздо больше любого учителя, любой школы, религии или наркотиков. Но всякий источник власти опасен, можно заиграться с собственным безумием: иногда случается, что лев восстает и набрасывается на дрессировщика.

Эдмонд Уэллс

Энциклопедия относительного и абсолютного знания. Том II.

17. Следы

Номер 103 683 нашел загон жуков-носорогов. Для этих внушительных насекомых выделили весьма просторное помещение. Тело у них состоит из черных толстых пластинок, которые заходят одна на другую. Сзади пластинка округлая и гладкая. Хитиновый капюшон заканчивается спереди длинным острым рогом, который в десять раз толще шипа розы.

Воин номер 103 683 знал, что каждое из этих летающих насекомых достигает шести шагов в длину и трех в ширину. Они любят жить в потемках, но при этом обладают удивительной тягой к яркому свету (это их единственная слабость). В мире насекомых сияние света – наслаждение, от которого мало кто из них может отказаться.

Здоровенные жуки жуют опилки, подгнившие почки и повсюду оставляют кучи, которые воняют. Даже в этом просторном помещении с низким потолком им мало места, чтобы двигаться. Специальные уборщики, которые должны следить за ними, похоже, давно сюда не заглядывали.

Не просто было приручить этих жуков. Королеве Шли-пу-ни пришла в голову мысль искать союза с жуками-носорогами после того, как один из них спас ее, освободив из паутины. Теперь королева сформировала из носорогов летающие легионы. Но случая испытать их в бою пока не представилось. Они не прошли еще боевого крещения кислотой, и никто не знал, как поведут себя эти мирные травоядные, оказавшись перед ордами жестоких вражеских солдат.

Номер 103 683 скользит между ногами летучих гигантов. Ему очень понравилась поилка, которую придумали для них. В центре зала помещен лист с огромной каплей воды посередине, и стоит жуку, захотевшему попить, нажать на лист, он прогибается и к жуку течет вода.

Шли-пу-ни уговорила этих жуков поселиться в муравейнике, направив на них пахучие феромоны. Она гордилась своими дипломатическими талантами. «Если найти правильный путь общения, представители разных видов смогут сотрудничать», – объясняла она, внедряя идеи своего эволюционного движения. Ради успеха все средства были для нее хороши: вкусный подарок, запах-пропуск, успокоительный феромон. Она считала, что два насекомых, вступившие во взаимодействие, не могут убить друг друга.

На последнем съезде королев Муравьиной федерации участницы напомнили ей, что самая распространенная реакция любого живого существа – это желание уничтожить непохожего. И если один хочет общаться, а другой уничтожать, то первый будет убит. На что Шли-пу-ни весьма хитроумно заметила, что убийство – тоже форма общения, хотя и самая примитивная. Для того чтобы убить, нужно приблизиться, посмотреть, изучить, предугадать реакции своего противника. То есть заинтересоваться им.

Эволюционное движение Шли-пу-ни полно парадоксов.

Номер 103 683 прекращает наблюдать за жуками-носорогами и продолжает поиски тайного хода, который должен привести его к муравьям-мятежникам.

Он замечает следы на потолке. Они идут в самых разных направлениях, словно их специально запутывали. Но муравей-воитель еще и отличный следопыт, он находит самые свежие отпечатки и идет по ним. И вот наконец он оказывается у небольшого бугорка, маскирующего вход. Очевидно, он у цели. Муравей сначала закапывает кокон мотылька, который очень мешает ему, затем просовывает голову, втягивает в узкий коридор туловище и очень осторожно начинает движение вперед.

Обычный муравьиный запах.

Мятежники… Откуда им взяться в столь совершенном городе-организме, как Бел-о-Кан? Это как если бы одна из клеток в кишечнике вдруг решила не участвовать в жизни тела. Или внезапно воспалился аппендикс. Воин номер 103 683 готовится к встрече с болезнью, напавшей на живой Город.

Сколько их таких? По какой причине они бунтуют? Чем дальше продвигается муравей-воитель, тем сильнее ему хочется узнать, с чем он имеет дело. Когда он убедился, что мятежники существуют, ему любопытно, кто же они, он желает понять их цели и способы действия. Он продвигается все дальше, запахи тут свежие. Совсем недавно по этому узкому туннелю проползали горожане. Неожиданно две лапки с четырьмя когтями хватают его за панцирь и резко тянут вперед. Протащив по коридору, его вталкивают в комнату. Чьи-то жвалы вцепляются в его шею и принимаются сжимать.

Номер 103 683 отбивается изо всех сил. Жесткие тельца плотно окружают его, но ему все-таки видно, что потолки в комнате очень низкие, а сама она большая. Усики подсказывают, что она тридцать шагов в длину и двадцать в ширину. Она размером с загон для жуков-носорогов, а ее пол – фальшивый потолок над загоном.

Воина окружили больше сотни муравьев. Они шевелят усиками, ловя запах пришельца, они хотят знать, кто он такой.

18. Энциклопедия

Как от них избавиться? Когда меня спрашивают, как избавиться от муравьев, которые заполонили кухню, я отвечаю: с какой стати вы решили, что кухня принадлежит вам, а не муравьям? Ах, вы ее купили? Хорошо, а у кого? Тоже у людей, которые ее построили, используя цемент. Потом вы наполнили кухню продуктами, которые создала природа. Вы договорились с другими людьми, что эта частичка освоенной природы как будто бы принадлежит вам. Но договор действителен только между людьми. И касается только нас, людей. Почему томатный соус у вас в шкафу принадлежит вам в большей степени, чем муравьям? Ведь помидорам хозяйка – земля. И цемент тоже принадлежит земле. Металл для ваших вилок, ягоды для вашего варенья, кирпичи для ваших стен – все произведено планетой Земля. Человек лишь дал всему названия и навесил этикетки с ценой. Но это вовсе не делает его владельцем.

Земля и все ее богатства равно принадлежат всем ее обитателям.

Однако эта мысль слишком неожиданна, и вам она непонятна. Так что если вы все же решили избавиться от ваших малюсеньких конкурентов, то самая безвредная из всех вредностей – это базилик. Положите там, где не хотите видеть муравьев, несколько веточек базилика. Муравьи не любят его запах и отправятся навестить квартиру вашего соседа.

Эдмонд Уэллс

Энциклопедия относительного и абсолютного знания. Том II.

19. Мятежники

Номер 103 683 торопливо шевелит усиками, представляясь мятежникам. Он муравей-воитель. Он увидел на свалке голову, которая попросила его прийти сюда и сообщить, что скоро начнется военный поход против Пальцев.

Сообщение возымело действие. Муравьи не умеют обманывать. У них пока не возникало необходимости во лжи.

Хватка слабеет. Вокруг воина номер 103 683 так и шевелятся усики. Он ловит феромоны с информацией о походе в Химическую библиотеку. Кто-то из мятежников предполагает, что воин говорил с одним из участников экспедиции. Вестей от троих смельчаков давно не поступало.

Номер 103 683 понимает, что мятежники – это серьезное подпольное движение, они делают все, чтобы оставаться в тени. А муравьи тем временем продолжают обсуждать новости. Больше всего их волнует «военный поход против Пальцев». Но кое-кого не меньше тревожит и вторгшийся к ним чужак. Он представляет опасность, он знает, где их найти, хотя сам не имеет к ним никакого отношения.

Кто ты такой?

Воин 103 683 сообщает свои данные: каста, номер, муравейник, где родился… Мятежники потрясены – перед ними тот самый муравей-воитель, который побывал на краю света и единственный из всех рыжих муравьев вернулся оттуда живым.

Они освобождают его. Более того, с почтением отступают на несколько шагов. А затем начинают беседу.

Муравьи общаются при помощи запахов. Сегменты их усиков выделяют феромоны или, говоря по-иному, ароматические соединения, которые находятся какое-то время в воздухе, а потом втягиваются другими муравьями. Когда муравей испытывает эмоцию, его тело передает ее, и все муравьи вокруг ощущают ее одновременно с ним. Муравей, испытывающий стресс, мгновенно передает информацию о своем угнетенном состоянии окружающим, а те всеми силами стараются помочь ему и прекратить передачу.

В усике-антенне одиннадцать сегментов, и каждый излучает волны определенной длины. Словно многочисленные рты говорят одновременно каждый на своей волне. Одни работают на низких частотах и передают самую важную информацию, другие – на высоких, у них информация более легковесная.

Те же сегменты работают и как уши. Получается, что у муравья с двух сторон одновременно работает по одиннадцать ртов и по одиннадцать ушей. И все это одновременно. Их речь необычайно богата оттенками. Муравей получает из разговора в одиннадцать раз больше информации, чем человек, и получает ее в одиннадцать раз быстрее. Человек, наблюдающий за муравьями, видит, что эти насекомые, едва коснувшись друг друга усиками, разбегаются по своим делам, но во время этого короткого соприкосновения они успевают сказать друг другу все.

Хромая (у него осталось только пять лапок), выходит вперед еще один муравей-воин и спрашивает, не был ли гость в юности другом 327-го принца и принцессы Шли-пу-ни.

Номер 103 683 отвечает, что да.

Хромой говорит, что какое-то время выслеживал его и должен был убить. Но теперь ветер подул в другую сторону, и… муравей передает запахом насмешку:

Мы теперь вне закона, а ты законный представитель.

Времена изменились.

Хромой предлагает гостю трофоллаксис[4]4
  Трофоллаксис – обмен пищей и выделениями желез между муравьями для передачи информации, укрепления связей.


[Закрыть]. Тот соглашается, и муравьи целуются, гладя друг друга усиками. Постепенно питательные вещества из желудка одного муравья перетекают в желудок другого, от хозяина к гостю.

Сообщающиеся сосуды. Сообщающиеся желудки.

Хромой отдает энергию, гость получает. Номер 103 683 вспоминает мирмицинскую пословицу XXXXIII тысячелетия: «Богатеешь, отдавая; беднеешь, получая».

Но он не может отказаться от подарка.

Потом мятежники ведут его осматривать их убежище. Показывают запасы зерна, медвяной пади, коконы, наполненные феромонами памяти.

Номер 103 683 никак не может понять, почему мятежники не кажутся ему опасными. Вероятно, у них есть какая-то тайна, и они берегут ее, но при этом совсем не стремятся к власти.

Хромой приближается к нему и передает информацию. Когда-то мятежники были известны под другим названием. Их называли «Воины, пахнущие известняком», они были подразделением тайной полиции и подчинялись непосредственно королеве Бело-киу-киуни, матери теперешней королевы Шли-пу-ни. В те времена они были всемогущими и построили под плитой-полом их Города еще одно подземное поселение, второй Бел-о-Кан.

Хромой признался, что это они, воины с запахом известняка, делали все возможное, чтобы уничтожить 327-го принца, 56-ю принцессу (Шли-пу-ни) и его самого, воина номер 103 683. В те времена никто не верил, что Пальцы существуют на самом деле. Королева Бело– киу-киуни очень боялась, что ее подданных охватит паника, если они узнают, что гигантские животные Пальцы наделены почти таким же развитым интеллектом, как муравьи. Сама она узнала об этом, когда к ней явился посол от Пальцев.

Королева заключила с ним договор: она уничтожит всю информацию о существовании Пальцев, а Пальцы будут молчать обо всем, что успели узнать об интеллекте муравьев. И Пальцы, и муравьи обязались хранить все в тайне от остальных своих сородичей.

Королева Бело-киу-киуни считала, что пока две цивилизации не готовы понять друг друга. Она поручила своим воинам с запахом известняка уничтожать каждого, кто узнал о существовании Пальцев.

Приказ дорого обошелся Городу.

Хромой признался, что убил мужественного 327-го принца, а также тысячи других муравьев, которые так или иначе узнавали, что Пальцы – вовсе не миф, что они существуют на самом деле, что с ними можно повстречаться в лесу.

Номер 103 683 поразился: неужели Пальцы вели переговоры с рыжими муравьями?

Хромой подтвердил: да это так. Пальцы расположились в пещере под Городом. Они сконструировали аппарат и создали муравья-посла, который умел принимать и передавать феромоны. Аппарат назывался «Розеттский камень»[5]5
  Розеттский камень – гранитная плита, найденная около г. Розетта (теперь Рашид, Египет), с тремя идентичными по смыслу текстами, написанными на древнеегипетском языке иероглифами, демотическим письмом (одна из форм египетского письма) и на древнегреческом языке, что дало возможность французскому ученому Жану-Франсуа Шампольону начать расшифровку древнеегипетского языка (1822).


[Закрыть], а послом был доктор Ливингстон[6]6
  Ливингстон, Дэвид (1813–1873) – шотландский миссионер, знаменитый исследователь Африки, внесший огромный вклад в ее изучение.


[Закрыть]. Так их называли Пальцы. Через этих посредников Пальцы и муравьи смогли передать друг другу главное:

«У нас разные размеры, мы не похожи друг на друга, но мы создали на этой планете свои цивилизации».

Таким был первый разговор. Потом состоялось немало других. Пальцы оказались пленниками пещеры под Городом, и Бело-киу-киуни кормила их и следила, чтобы они выжили. Они постоянно общались на протяжении целого лета. Пальцы открыли Бело-киу-киуни, как работает колесо, но королева погибла при пожаре вместе со своим Городом, не успев поделиться знаниями со своим народом.

Принцесса Шли-пу-ни, заняв место матери, и слышать не захотела о Пальцах. Она приказала перестать их кормить. Она приказала взять у оводов цемент и замуровать проход, который вел в подземный Бел-о-Кан и пещеру Пальцев. Шли-пу-ни обрекла их на голодную смерть. Гвардия Шли-пу-ни изгнала воинов, пахнущих известняком. Новая государыня не пожелала, чтобы остался хоть какой-то след от сотрудничества муравьев с Пальцами. Она считала это позором. Странная нетерпимость для рыжей муравьихи, которая стала всячески поощрять общение муравьев с другими насекомыми.