Текст книги "День Муравья"

В первую очередь поражали фиалковые глаза Летиции. А уж потом лик мадонны, стройность стана и аромат чудесных духов. Бергамот, ветивер, мандарин, галоксид, сандал и капелька мускуса горного козла с Пиренеев – так определил бы этот аромат химик. Но Жак Мельес просто вдыхал его с упоением.

Он позволил себе наслаждаться и звуком ее голоса, не вслушиваясь в слова. Что? Что она сказала? Комиссар сделал над собой усилие, чтобы вернуться к реальности. Слишком много информации – визуальной, звуковой, обонятельной поступило в его мозг!

– Спасибо, что пришли, – наконец сумел выдавить он.

– Вам спасибо, что согласились мне дать интервью, вы на них очень скупы.

– Нет, нет, это я вам обязан. Вы открыли мне глаза на это преступление. Справедливость требует, чтобы я дал вам интервью.

– Отлично. У вас прекрасный характер. Могу я записывать наш разговор?

– Как пожелаете.

Мельес говорил. Произносил ничего не значащие слова, но чувствовал, что словно находится под гипнозом. Его завораживала белоснежная кожа этой женщины, иссиня-черные волосы, подстриженные под Луизу Брукс[7]7
  Брукс, Луиза (1906–1985) – американская танцовщица, модель, актриса немого кино.


[Закрыть], прямая челка, миндалевидные фиалковые глаза, высокие скулы и пухлые губы, чуть тронутые розовой помадой. Сиреневый костюм, явно от лучшего портного, украшения, манеры – словом, все в ней восхищало комиссара, потому что относилось к высшему классу.

– Я могу закурить?

Мельес кивнул и подвинул пепельницу. Летиция достала изящный резной мундштук, закурила сигарету, медленно выпустив облако синеватого дыма, отдающего опиумом, достала из сумки диктофон и приступила к вопросам.

– Я узнала, что вы в конце концов потребовали вскрытия. Это так?

Жак Мельес подтвердил.

– Каков результат?

– Страх и яд. Каждый из нас был на свой лад прав. Лично я не считаю, что вскрытие может дать объяснение всему. Оно не способно открыть суть.

– В крови нашли следы яда?

– Нет. Но это ничего не значит, есть яды, которые невозможно обнаружить.

– Вы нашли какие-либо улики на месте преступления?

– Никаких.

– А следы взлома?

– Тоже нет.

– В чем, по-вашему, состоит мотив преступления?

– Как я уже говорил, делая заявление для Центрального информационного агентства, Себастьен Сальта проиграл большую сумму денег.

– А у вас есть своя собственная версия?

Мельес вздохнул:

– Увы, ее больше нет. А я могу задать вам вопрос? Вы, кажется, обсуждали это дело с психиатрами?

Комиссар прочитал в сиреневых глазах удивление.

– Браво! Вы отлично осведомлены!

– Это моя профессия. И что? Вы выяснили, что могло напугать трех мужчин до такой степени, что они скончались на месте?

Его собеседница явно была в нерешительности.

– Я журналистка. Мое дело получать от полиции информацию, а не делиться ею.

– Конечно, но мы могли бы просто обменяться мнениями. Впрочем, ваше право от этого отказаться.

Летиция скрестила изящные ножки в шелковых чулках.

– А чего боитесь вы, господин комиссар? – Она взглянула на него искоса, наклонившись, чтобы стряхнуть пепел в пепельницу. – Ладно, не отвечайте. Вопрос слишком личный. На грани допустимого. Страх – сложное чувство. Очень древнее и могучее. Источник страха – наше воображение, поэтому мы не можем им управлять.

Она глубоко затянулась, прежде чем погасить сигарету. Подняла на Мельеса глаза и улыбнулась:

– Думаю, комиссар, мы с вами нашли достойную нас загадку. Написав статью, я опасалась, как бы она не прошла мимо вас. – Летиция выключила диктофон. – Комиссар, вы не сообщили мне ничего нового. Но я вам кое-что сообщу. – Она встала со стула. – Дело Сальта значительно интереснее, чем вы думаете. В скором времени оно будет иметь продолжение.

Мельес чуть не подпрыгнул.

– Откуда вы знаете?

– Сорока на хвосте принесла. – Прелестные губы растянулись в улыбке, а фиалковые глаза прищурились.

И журналистка с кошачьей грацией закрыла за собой дверь.

29. Знакомство с огнем

Номер 103 683 никогда не был в Химической библиотеке. Она произвела на него огромное впечатление. Насколько хватало глаз, тянулись ряды с яйцами, наполненными жизнетворной жидкостью. В каждом таилось свидетельство, описание, оригинальные идеи.

Они шли вдоль рядов, и Шли-пу-ни рассказывала. Став хозяйкой Запретного города в Бел-о-Кане, она узнала, что королева Бело-киу-киуни общалась с подземными Пальцами. Это совершенно помрачило ее рассудок, и она стала думать, что Пальцы создали свою, совершенно особую цивилизацию. Она кормила их, а они давали ей какие-то диковинные вещи. Колесо, например.

Королева Бело-киу-киуни считала Пальцев добрыми животными. Как она ошибалась! У Шли-пу-ни есть доказательства обратного. Все свидетельства сходятся: Пальцы подожгли Бел-о-Кан и убили Бело-киу-киуни, единственную королеву, которая хотела их понять.

Печальная правда такова: основа их цивилизации – огонь. Потому-то Шли-пу-ни не хочет общаться с ними и кормить их. Потому она приказала замуровать проход через щель в гранитной плите. Потому она хочет стереть их с лица Земли.

Отчеты экспедиций, а их набралось уже немало, сообщают одно и то же: Пальцы зажигают огонь, играют с огнем, делают разные вещи при помощи огня. Муравьи не могут позволить этим ненормальным безумствовать и дальше. Их путь – прямая дорога к гибели. Опыт Бел-о-Кана говорит об этом.

Огонь! Номер 103 683 его ненавидел. Теперь он понял настойчивость Шли-пу-ни. Все муравьи знают, что такое огонь. В давние времена они тоже открыли для себя эту стихию. Так же, как Пальцы, случайно. Молния ударила в куст. Горящая веточка упала в траву. Один муравей подошел поближе, желая лучше рассмотреть частичку солнца, от которой чернеет все вокруг.

Все необычное муравьи тащат в муравейник. Но на этот раз ничего не получилось. И другие попытки не увенчались успехом. Пламя всегда гасло по дороге. Муравьи пытались брать все более длинные веточки, и вот однажды опытному разведчику удалось дотащить огонек к подступам муравейника. Он доказал, что возможно переносить частички солнца. Братья устроили в его честь торжество.

Огонь! Какое же это чудо! Энергия, свет, тепло. А сколько в нем цветов! Красный, желтый, белый и даже синий!

Знакомство с огнем состоялось не так давно, всего каких-то пятьдесят миллионов лет назад. Но муравьи о нем не забыли.

Возникла проблема: пламя не удавалось сохранить. Приходилось ждать, когда снова ударит молния, но она в основном сверкала во время дождя, и огонь гас.

Одному муравью пришла в голову мысль принести в муравейник веточки, чтобы помочь гореть их сокровищу. Роковая идея! Огонь жил дольше, безусловно, но мгновенно загорались хранилища веточек, сотнями гибли яйца, муравьи-воины и муравьи-работники.

Автора идеи не поблагодарили. Знакомство с огнем только начиналось. Муравьи есть муравьи. Они всегда начинают с наихудшего решения и, действуя медленно, в итоге приходят к правильному.

Муравьи долго бились с проблемой огня.

Шли-пу-ни открыла феромон, который хранил память о проделанной ими работе.

Сначала они поняли, что огонь легко распространяется: стоит подойти поближе, и ты загоришься. В то же время, как это ни странно, он всегда был готов погаснуть. Достаточно мотыльку взмахнуть крылом, как от огня остается черный дым, который тут же тает в воздухе. Муравьям, если они хотели сохранить огонь, удобнее всего было воспользоваться кислотой слабой концентрации. Те, кто вначале поливали угли сильной кислотой, вспыхивали сами и превращались в живые факелы.

Позже, примерно семьсот пятьдесят тысяч лет назад, муравьи тоже случайно, пробуя наобум то одно, то другое (это и есть их научный подход), открыли возможность «создавать» огонь, не ожидая удара молнии. Как-то рабочий муравей тер один о другой два сухих листочка и увидел, что они задымились, а потом загорелись. Опыт повторили и закрепили. Теперь муравьи могли разжигать огонь, когда хотели.

После чудесного открытия наступил период эйфории. Каждый муравейник что ни день находил новое применение огню. Огонь уничтожал деревья, которые мешали, справлялся с особо твердыми материалами, прибавлял энергии после зимовки, вылечивал болезни и вообще украшал жизнь.

Восторг поутих, когда огонь, как того и следовало ожидать, стали использовать в военных целях. Четыре воина, вооруженные длинной горящей соломинкой, могли за какие-то полчаса уничтожить город противника, населенный миллионом муравьев.

Случались также лесные пожары. Если ветер вдруг раздувал зажженный огонь, муравьи, используя свою менее концентрированную кислоту, справиться с ним не могли.

Загорался кустарник, огонь перекидывался на деревья, и за один день не триста тысяч муравьев, а тридцать тысяч муравейников превращались в черный пепел.

Огонь уничтожал все: большие деревья, больших животных, даже птиц. Эйфория сменилась страхом. Испугались все до единого. Все забыли о радости первых дней. Огонь оказался слишком опасен. Все социальные насекомые пришли к мнению, что надо отказаться от огня, – предали его анафеме и наложили табу на его использование.

Больше никто не имел права приближаться к огню. Если молния ударяла в дерево, следовало убегать от него как можно дальше. Если загорались сухие травинки, каждый должен был приложить все силы, чтобы их потушить. Запрет этот перелетел через океаны. Все муравьи планеты, все насекомые узнали, что они должны бежать от огня и никогда не пытаться подчинить его себе.

Лишь мотыльки и мелкие мушки продолжали лететь на пламя. Но только потому, что свет для них что-то вроде наркотика.

Все остальные строго соблюдали договор. И если какая-то семья или отдельная особь использовала огонь как оружие, все остальные насекомые любых видов, большие и малые, объединялись и уничтожали отступников.

Шли-пу-ни кладет на место феромон памяти.

Пальцы используют запрещенное оружие и продолжают использовать огонь во всех своих начинаниях. Цивилизация Пальцев – это цивилизация огня. Мы должны уничтожить их, прежде чем они уничтожат весь лес.

Королева распространяет запах непоколебимой убежденности.

Номер 103 683 в растерянности. По мнению Шли-пу-ни, Пальцы – побочное явление, временные обитатели поверхности Земли. Они недолговечны. Они существуют всего каких-то три миллиона лет и наверняка долго здесь не задержатся.

Номер 103 683 задумчиво трет свои усики.

Испокон веков муравьи не вмешивались в жизнь существ, что пребывают, сменяют друг друга и умирают на Земле. Им до них нет никакого дела. Так с чего вдруг понадобился военный поход?

Шли-пу-ни продолжает настаивать:

Пальцы слишком опасны. Мы не можем ждать, пока они исчезнут сами по себе.

Номер 103 683 замечает:

Говорят, есть живые Пальцы под Городом.

Если уж Шли-пу-ни так хочет покончить с Пальцами, почему бы не начать с этих?

Королева удивляется: как муравей-воитель мог узнать эту тайну? Но она отвечает:

Пальцы, сидящие в пещере, не представляют опасности. Они не знают, как им выйти оттуда. Они в ловушке. Рано или поздно они умрут от голода, и проблема будет решена. Вполне возможно, они уже умерли.

Было бы очень жаль.

Королева поднимает усики:

Почему? Тебе нравятся Пальцы? Во время своего путешествия на край света ты успел с ними пообщаться?

Воитель, сохраняя полное спокойствие, замечает:

Нет. Но это будет потерей для науки, так как мы не знаем морфологии этих гигантских животных, так же, как и образа жизни. Мы можем понести в походе потери, потому что отправимся на край света, ничего не зная о противнике.

Королева явно встревожена этим обстоятельством. Муравей-воитель решает воспользовался этим:

Это же настоящее везенье. В нашем полном распоряжении находятся Пальцы! Почему же не воспользоваться ими?

Шли-пу-ни об этом не подумала. А ведь номер 103 683 прав. Действительно, эти Пальцы их пленники, они, в конце концов, ничем не отличаются от клещей, которых она изучает в своем зоологическом кабинете. Ореховая скорлупка с клещами – это виварий самых маленьких существ, пещера с Пальцами – тоже виварий, но гигантский.

Королева соглашается выслушать муравья-воителя, и тот предлагает ей заняться своим Пальчатником. Если Пальцы еще живы, то надо поддержать их едой и снова начать с ними общаться. Ради науки.

И почему бы не приручить их? Превратить в гигантских вьючных животных? Наверняка от них можно ждать послушания в обмен на пищу.

И тут происходит непредвиденное.

Неведомо откуда взявшийся муравей-камикадзе бросается на Шли-пу-ни, собираясь ее обезглавить. Номер 103 683 узнает в убийце мятежника из загона жуков-носорогов. Подпрыгнув, он поражает безрассудного смельчака до того, как тот успевает совершить преступление.

Королева сохраняет присутствие духа.

Ты видишь, на что способны эти Пальцы! Они превратили муравьев, пахнущих известняком, в фанатиков, готовых убить свою собственную королеву. Ты видишь, номер 103 683, что с ними не надо говорить. Они не похожи на других животных. Они опасны. Они могут убивать нас даже словами.

Шли-пу-ни уточняет, что ей известно о существовании мятежников, которые продолжают общаться с агонизирующими в пещере Пальцами. Именно так она их и изучает. Есть преданные ей муравьи, которые внедрились к мятежникам, и они сообщают ей обо всем, что делается в Пальчатнике. Шли-пу-ни знает, что номер 103 683 наладил контакт с мятежниками. Она считает, что это хорошо. Муравей-воитель снова станет ее помощником.

Лежащий на полу мятежник, собрав последние силы, передает:

Пальцы – наши боги.

И затихает. Умер. Королева нюхает его.

Что значит слово «боги»?

Номер 103 683 тоже хотел бы это знать. Королева расхаживает по покоям, твердя, что нужно как можно скорее покончить с Пальцами. Уничтожить их. Всех до единого. Она рассчитывает на своего опытного воителя. Он способен осуществить эту важнейшую миссию.

Хорошо. Воину номер 103 683 потребуются два дня, чтобы собрать войска. А затем – вперед! Против всех Пальцев мира!

30. Божественное послание

 
Жертвуйте как можно большим.
Рискуйте жизнью, жертвуйте собой.
Пальцы важнее королевы и расплода.
Никогда не забывайте, что
Пальцы вездесущи и всемогущи,
Пальцы могут все, потому что они боги,
Пальцы могут все, потому что они гиганты,
Пальцы могут все, потому что они всесильны.
Такова истина!
 

Автор послания поспешно удаляется от аппарата и убегает, боясь, как бы его не поймали.

31. Второй удар

Каролина Ногар терпеть не могла ужинов в кругу семьи. Ей всегда хотелось как можно скорее поесть и спокойно приняться за работу.

Вокруг нее разговаривали, жестикулировали, передавали друг другу тарелки, жевали, обсуждали проблемы, которые нисколько ее не интересовали.

– Ну и жара, – пожаловалась ее мать.

– По телевизору в прогнозе погоды сказали, что это только начало. Причина в загрязнении атмосферы, которое началось в конце двадцатого столетия, – подключился к разговору отец.

– Это все дедушка. Когда-то в девяностых только и делали, что все вокруг загрязняли. Его поколение нужно отдать под суд, – высказала свое слово младшая сестренка.

За столом сидели только они четверо, но и этих родственников Каролине Ногар хватало выше крыши.

– Мы в кино, ты с нами, Каро? – обратилась к ней мать.

– Нет, спасибо. Мне надо еще поработать.

– В восемь вечера?

– Да. Есть срочная работа.

– Как хочешь. Если тебе больше нравится работать, чем развлекаться вместе с семьей, – дело твое.

Каролина просто дождаться не могла, когда за ними закроется дверь, но вот двойной поворот ключа… Она сразу побежала к чемодану, достала из него стеклянный шар, полный коричневых крупинок, высыпала их в металлическую посудину и стала нагревать на горелке Бунзена.

Крупинки превратились в коричневое пюре. От пюре пошел серый пар, огонь заколебался, потом пламя выровнялось и стало гореть чисто и ровно.

Устаревший, конечно, метод, но на этом этапе другого никто не изобрел.

Каролина с удовлетворением смотрела на результат своих трудов, когда в дверь позвонили.

Она открыла. На пороге стоял огненно-рыжий бородач. Его волосы были почти красными. Максимильен Макхариус тихо приказал лечь двум своим борзым, которых держал на серебристых поводках, и спросил, даже не поздоровавшись:

– Готово?

– Да, я закончила последнюю стадию дома, но основное делалось в лаборатории.

– Отлично. Проблемы были?

– Никаких.

– Кто-то в курсе?

– Никто.

Она перелила горячую субстанцию цвета охры в бутылку и протянула ее гостю.

– Я всем займусь. Вы теперь можете отдохнуть, – сказал он.

– До свидания.

Он заговорщицки подмигнул Каролине и вошел со своими борзыми в лифт.

Каролина Ногар, опять оставшись в одиночестве, испытала неимоверное облегчение. «Теперь, – подумала она, – ничто их не остановит. Они добьются успеха там, где столько людей потерпели поражение».

Налив себе холодного пива, она стала пить его маленькими глотками. Потом сняла рабочий халат и надела розовый пеньюар. На рукаве она заметила крошечную квадратную дырочку. Зашить ее ничего не стоило. Каролина взяла иголку с ниткой и уселась перед телевизором.

Сейчас начнется передача «Найди разгадку». Каролина Ногар включила телевизор.

Телестудия.

На экране по-прежнему мадам Рамирес. Эта типичная француженка всегда с неподдельной застенчивостью подробно описывает ход своих рассуждений, которые позволили ей прийти к решению той или иной задачи.

Ведущий обращается к ней с присущей ему наигранной развязностью:

– Как это не знаете ответа? Посмотрите-ка получше на доску и скажите телезрителям и телезрительницам: на какие мысли наводят вас ряды этих цифр?

– Видите ли, задача в самом деле непростая. Мне кажется, это трехступенчатая прогрессия, сначала все элементарно, но потом сложнее и сложнее.

– Браво, мадам Рамирес! Продолжайте в том же духе, и вы добьетесь успеха!

– Вначале стоит единица. Можно сказать… сказать…

– Телезрители слушают вас, мадам Рамирес. Сейчас они вас поддержат!

Зрители зааплодировали.

– Итак, мадам Рамирес! Можно сказать что?

– Что это священный текст. Единица делится и дает две цифры, а они в свою очередь дают четыре. Это как бы…

– Как бы что?

– Как бы преддверие рождения. Первородное яйцо делится сначала пополам, потом на четыре части и продолжает делиться. Глядя на таблицу, думаешь о рождении, о существе, которое появляется, а потом размножается. В этом есть что-то метафизическое.

– Именно, мадам Рамирес, именно! Какую великолепную задачу мы вам задали! Она достойна вашей проницательности и оваций зрителей.

Аплодисменты.

Ведущий сгущает атмосферу напряженного ожидания.

– А какой закон управляет этой прогрессией? Каков механизм этого рождения, мадам Рамирес?

Озадаченное лицо женщины крупным планом.

– Не знаю… Я воспользуюсь джокером.

Зал разочарованно вздыхает. Впервые мадам Рамирес не может найти ответа.

– Вы уверены, мадам Рамирес, что хотите пожертвовать одним из своих джокеров?

– Не вижу другого выхода.

– Как жаль, мадам Рамирес! Такая безупречная, без единой ошибки история участия в игре!

– Эта задача особенная. Есть смысл потратить на нее джокер. Мне нужна ваша помощь.

– Хорошо. Мы уже дали вам первую подсказку: «Чем проще, тем лучше». Вторая подсказка: «Забудь все, что знаешь».

На экране растерянное лицо мадам Рамирес.

– И что это значит?

– Значит, нужно искать решение. Чтобы помочь вам, скажу, как говорят на сеансах психоанализа: вернитесь в прошлое, мыслите свободно. Просто. Сотрите сложные логические ходы, забудьте все ваши наработки.

– Сложная задача: мысленно заставить себя мыслить по-другому.

– Поэтому наша передача и называется «Найди…

– …разгадку»! – хором подхватили зрители и захлопали в ладоши.

Мадам Рамирес вздохнула и нахмурилась. Ведущий пришел ей на помощь:

– Благодаря вашему джокеру, вы имеете право на еще один ряд последовательности.

Взяв фломастер, он написал на доске:

1

11

21

1211

111221

312221

И добавил еще один ряд:

13112221

Крупным планом показали расстроенное лицо мадам Рамирес. Моргая, она бормочет: «Единицы, двойки, тройки», – словно речь идет о рецепте сладкого пирога со сливами, требующего равного количества муки и масла. Главное, не нарушить пропорции, не забыть о «тройках». И не увлекаться единицами.

– Ну что, мадам Рамирес? Легче стало?

Мадам Рамирес так сосредоточенна, что не отвечает, она тихо что-то бормочет, и, похоже, наконец у нее появилась надежда.

Ведущий не стал прерывать ее размышления.

– Надеюсь, дорогие телезрители и телезрительницы, вы тоже записали еще один ряд последовательности. Тогда до завтра, если вы, конечно, захотите к нам присоединиться!

Аплодисменты. Поползли титры под крики и музыку.

Каролина Ногар выключила телевизор. Ей послышался какой-то шорох. Она сделала последний стежок. Замечательно, противной дырки как не бывало. Убрав нитки и ножницы, она снова уловила негромкий шорох. Шуршанье смятой бумаги.

Он донесся из ванной. Но это не мышь. Звук от топота лапок по плитке был бы совсем другим. Неужели воры? Один или несколько? И что им понадобилось в ванной?

На всякий случай Каролина достала из комода маленький револьвер калибра 6 миллиметров, который купил ее отец на случай непредвиденных обстоятельств. Чтобы застать врасплох гостя или гостей, она снова включила телевизор, теперь на полную мощность, и крадучись направилась к ванной.

Группа рэперов сопровождала ее:

«Ваши дома, ваши магазины, всё, всё мы сожжем…».

Каролина Ногар приложила ухо к двери, сжимая обеими руками револьвер, – она помнила, что так делают актеры в американских фильмах. И ногой открыла дверь.

Никого. Но шуршанье по-прежнему слышалось. Оно стало громче и доносилось из-за занавески душа. Каролина отдернула ее.

И сначала наклонилась, желая лучше понять, что это. Потом в ужасе закричала и стала беспорядочно палить из револьвера. Всё без толку. Отпрянув, она в ужасе побежала из ванной и закрыла дверь. По счастью, ключ оказался с ее стороны, она заперла дверь на два оборота и замерла на миг на грани истерики.

«Это» не могло проникнуть через дверь.

Но «оно» проникло. И двинулось за ней.

Застонав, она побежала, хватая все, что попадалось под руку, и бросая себе за спину. Она топала ногами, хлопала руками. Но что она могла поделать против такого противника?

32. Есть о чем задуматься

Номер 103 683 почесал голову щеточкой лапки.

Он был в растерянности.

Он трепетал перед Пальцами и… получил задание уничтожить их всех до единого. Он уже решил было примкнуть к мятежникам, а теперь должен… их предать. Он побывал на краю света с двадцатью исследователями и… когда ему предложили отправиться туда с восьмьюдесятью тысячами солдат, счел такое их количество смехотворно малым.

Но больше всего его удручили сами мятежники. Он-то думал, что имеет дело с мыслящими смельчаками, а они оказались безумцами, твердящими, как заклинание, непонятное ему слово «боги».

Но и поведение королевы ему показалось странным. Слишком много она говорила, а муравьям несвойственна разговорчивость. Это ненормально. Она хочет убить всех Пальцев, но не обращает внимания на тех, что живут под ее собственным Городом. Она утверждает, что будущее за изучением других видов живых существ, и не хочет заняться Пальчатником, чтобы ставить эксперименты над самыми необыкновенными животными.

Шли-пу-ни о чем-то умалчивает, мятежники тоже. Ему не доверяют или хотят использовать. Он игрушка для королевы. И для мятежников тоже. Возможно, одновременно и для нее, и для них.

И тут номер 103 683 понимает нечто очень важное: никогда ни в одном муравейнике на планете не происходило того, что происходит сейчас у них. Мировой порядок нарушен. У муравьев появились собственные мысли, особые состояния души, словом, они стали в меньшей степени муравьями, чем были раньше. Муравьи мутируют. Мятежники – это муравьи-мутанты.

Шли-пу-ни тоже мутант. Номер 103 683 с тех пор, как стал считать себя отдельной особью, тоже не может считать себя нормальным муравьем. Так что же творится с Бел-о-Каном?

Воин номер 103 683 не может ответить на свой вопрос. Но прежде всего он хотел бы знать, почему мятежники твердят это странное слово.

«Боги» – это что?

И номер 103 683 решительно направляется к загону жуков-носорогов.

33. Энциклопедия

Культ мертвых: Главная черта мыслящей цивилизации – культ мертвых.

До тех пор пока люди не обращают внимания на своих покойников, они всего лишь животные. Когда же они начинают закапывать их в землю или сжигать, они переходят на новую ступень, и это изменение необратимо. Забота о мертвых говорит о том, что человек предположил существование иного мира, и воображаемый мир стал существовать наряду с видимым. Забота о мертвых говорит о том, что человек представил себе жизнь как путь из одного пространства в другое. Источник всех религиозных представлений – культ мертвых.

Впервые культ мертвых появился в среднем палеолите, примерно семьдесят тысяч лет назад. В эту эпоху отдельные человеческие племена стали погребать покойников в ямах размером 1,40 м × 1 м × 0,30 м. Члены племени помещали рядом с покойным куски мяса, орудия из кремня и черепа животных, на которых усопшие охотились. Очевидно, погребению сопутствовала тризна – общая трапеза племени.

Среди муравьев, а именно в Индонезии, обнаружены виды, которые продолжают приносить пищу своей умершей королеве на протяжении многих дней после ее смерти. Это тем более удивительно, что запах олеиновой кислоты, распространяющийся от умершей, отчетливо дает понять, что она не жива.

Эдмонд Уэллс

Энциклопедия относительного и абсолютного знания. Том II.

34. Человек-невидимка

Комиссар Жак Мельес стоял на коленях перед мертвым телом Каролины Ногар. На ее лице с вытаращенными глазами застыло знакомое ему выражение ужаса и изумления.

Комиссар повернулся к инспектору Каюзаку:

– И, разумеется, никаких отпечатков, Эмиль?

– К сожалению, никаких. Все то же самое: ни ран, ни оружия, ни взлома, ни улик. Одни вопросы.

Комиссар сунул в рот жевательную резинку.

– И дверь была заперта на замок, – продолжил Мельес.

– Три замка заперты, два открыты. Похоже, что в момент смерти она повернула ключ в замке бронированной двери.

– Остается только узнать, запирала она замок или отпирала, – проговорил комиссар и наклонился, чтобы понять, в каком положении были руки. – Открывала! – воскликнул он. – Убийца находился внутри, а она надеялась убежать… Ты первым вошел сюда, Эмиль?

– Как обычно.

– Здесь были мухи?

– Мухи?

– Да, мухи. Дрозофилы, если тебе так больше нравится.

– Ты о них спрашивал и в квартире Сальта. Почему они тебя так интересуют?

– Мухи? Они много что могут сообщить следователю. Один мой профессор утверждал, что находит решения во время следствия, исключительно анализируя мух.

Инспектор скептически улыбнулся. Снова эти заумные штучки новой полицейской школы! Каюзак оставался приверженцем старых методов, но до ответа снизошел:

– Я вспомнил, что было в квартире Сальта, и проследил: окна на этот раз не открывали. Так что, если были мухи, они тут и остались. Но что они тебе расскажут, эти насекомые?

– Мухи крайне важны. Если они есть, значит, где-то существует проход. Если нет, значит, квартира закрыта наглухо.

Комиссар внимательно осмотрелся – в углу на белом потолке чернела муха.

– Глянь-ка туда, Эмиль! Ты ее видишь? Вон там, наверху!

Словно застеснявшись обращенного на нее внимания, муха взлетела.

– Она показывает нам воздушный коридор. Смотри, Эмиль, небольшая щелка над окном, вот как она сюда проникла.

Муха, покружившись в воздухе, уселась на кресло.

– Так, теперь я могу сказать, что это зеленая муха. Муха второго эшелона.

– Это что еще за галиматья?

Мельес разъяснил:

– Мухи слетаются на покойника. Но вовсе не любые и не в любое время. Существует твердый порядок. Обычно первыми прилетают синие мухи – сalyphora, мухи первого эшелона. Они прилетают через пять минут после кончины. Любят теплую кровь. Если все их устраивает, откладывают в тело яйца, но сразу же улетают, как только запах усиливается. Их тут же сменяет второй эшелон, зеленые мухи – muscina. Эти предпочитают слегка тронутое мясо. Они его пробуют, откладывают яйца и уступают место серым мухам – sacrophaga. Это третий эшелон, они любят более активное гниение. Затем наступает очередь сырных мух – piophila, и мясных – ophira. Таким образом, над останками сменяется пять эшелонов мух. Каждый выполняет свою роль и не посягает на чужую.

– Немногого мы стоим, – вздохнул инспектор, явно испытывавший отвращение.

– Ну, это как сказать. Одного покойника хватает на множество поколений мух.

– Я рад. И какое отношение это имеет к нашему расследованию?

Жак Мельес вооружился любимой лупой с подсветкой и стал рассматривать уши Каролины Ногар.

– В раковине кровь и яйца зеленых мух. Любопытно, очень любопытно. Но вообще-то мы должны были увидеть яйца синих мух. Выходит, первый эшелон не смог появиться. Это очень ценная информация.

Инспектору стало яснее, что можно узнать, наблюдая за мухами.

– И почему же они не смогли появиться?

– Потому что кто-то или что-то им помешало. Например, преступник задержался на пять минут возле трупа, и синие мухи не смогли подлететь. Затем в теле начался процесс гниения, и оно перестало их интересовать. Тогда появились зеленые. Им уже ничего не мешало. Значит, убийца оставался здесь на протяжении пяти минут и только потом испарился.

Эмиля Каюзака впечатлила безупречность логики. Но Мельес, судя по всему, был недоволен. Он пытался понять, что могло помешать подлететь синим мухам.

– Можно подумать, мы имеем дело с человеком-невидимкой, – начал Каюзак и замолчал.

Они с Мельесом услышали шум в ванной.

Поспешили туда. Отодвинули шторку душа. Никого.

– Действительно, можно подумать, что действует человек-невидимка. Мне даже кажется, он и сейчас в комнате.

Он невольно вздрогнул.

Мельес продолжал в задумчивости жевать резинку.

– В любом случае он может входить и выходить, не открывая дверей и окон. Наш преступник не только невидимка, он еще проходит через стены. – Комиссар повернулся к облитой воском жертве, ее лицо по-прежнему выражало ужас. – И еще он чудовище. Где работала Каролина Ногар? Что есть в ее досье?

Каюзак заглянул в папку с именем покойницы на обложке.

– Нет близких друзей. Нет сведений о конфликтах. Нет врагов, которые бы ее ненавидели и желали смерти. Работала химиком.

– Она тоже? – удивился Мельес. – И где же?

– В компании «Общая химия».

Полицейские удивленно переглянулись. Компания «Общая химия». КОХ. Себастьен Сальта тоже работал именно там.

У них появился общий знаменатель – совпадение не могло быть случайным. Наконец, хоть какой-то след.

35. Боги пахнут особенно

Запах указывает сюда.

Муравей-воитель узнает этот запах, именно он позволил ему вернуться туда, где устроили тайное убежище мятежники.

Мне необходимо объяснение.

Толпа мятежников окружает воина номер 103 683. Они могли бы его убить, но не трогают.

Что такое «боги»?

Переговоры снова берет на себя хромой муравей.