Текст книги "Поменяться местами"

13. Лина

– Может, просто купишь торт? – предлагает Итан.

Я пытаюсь пристроить телефон на крышку древнего кухонного комбайна, чтобы разговаривать с Итаном, не отвлекаясь от приготовления шоколадных кексов, которые станут моим подношением.

Наперекор коллективу в Комитете никто не пойдет, значит, лучшая стратегия – разделяй и властвуй. Моя первая цель – Роланда и Пенелопа. Без Бетси они наверняка будут куда дружелюбнее. В конце концов, Пенелопа же разрешила мне взять ее машину.

– Что ты! В Хэмли ведь деревенская идиллия. Купишь – не поймут. Надо печь самой.

Нож соскальзывает с пачки замороженного масла и чиркает по пальцу. Я изо всех сил стараюсь не ругнуться, чтобы не разрушить атмосферу домашнего благочестия, которую пытаюсь создать.

– Кулинария – занятие непростое, – мягко говорит Итан. – Особенно в первый раз.

– Я нашла отличный рецепт в одном блоге. – Я открываю пачку муки, и она рвется, осыпая снежной лавиной мои джинсы. – Тьфу ты!

– Ангел мой, не выдумывай. Принесешь им магазинные кексы, переложенные в красивое блюдо, а сама займись чем-нибудь поинтереснее. Я уже который час сижу над матрицей соответствия требований. Хочешь размять мозги?

Я стряхиваю муку. Честно говоря, нет никакого желания «размять мозги» – оказалось, на удивление приятно не думать о работе, да и матрицы мне не нравятся.

– Пожалуй, я откажусь… Извини, мне просто нужна передышка.

– Ничего себе, не хочешь поработать?! Кажется, это впервые.

– Не обижайся!

– Да ладно, я понимаю. Слушай, в одиночку мне с этим еще несколько часов сидеть, так что я, пожалуй, пойду.

– Но ты же приедешь на выходные?

– Обязательно, главное – улизнуть с работы. Давай, ангел мой, созвонимся.

– Хорошо, я…

Всё, гудки.

Вечером я заглядываю к Пенелопе. Открыв дверь, она с удивлением смотрит на тарелку темно-коричневых, почти черных, кексов.

– Хм… Привет…

– Здравствуйте! Вот, принесла угощение.

Очень надеюсь, что она из тех, кому «дорого внимание», потому что кексы, очевидно, подгоревшие.

– Пекарь из меня никудышный, но очень уж хотелось поблагодарить за разрешение взять машину.

Пенелопа некоторое время смотрит на меня пустым взглядом.

– Роланд!!! – Она кричит так громко и внезапно, что я вздрагиваю. – Прости, он туг на ухо. Роланд! Роланд! Дочка Мэриан хочет поговорить про машину!

– Может, я могу зайти и поговорим все вместе? – предлагаю я, но Пенелопа не слышит меня, продолжая кричать куда-то в глубину дома. Впечатляющие легкие для такой маленькой и хрупкой женщины.

– Ну… – Пенелопа внезапно становится неуверенной.

– Пенелопа, иди скорее! – доносится знакомый голос. – Только посмотри, какие тропические коктейли приготовил Джексон!

Это голос Бетси!

Но тут я просто теряю дар речи – в коридоре возникает Джексон, в руках у него коктейль в высоком стакане для мороженого – еще и с ярким желтым зонтиком! Он, однако, подготовился!

– О, привет, Лина.

– У вас тут собрание Комитета, а меня не позвали? – Я устремляю на него свой самый грозный взгляд, который обычно приберегаю для всяких извращенцев в метро.

– Да нет… – Джексон делает неуверенный шаг назад. – Мы с Пенелопой и Роландом собираемся раз в неделю на чай, иногда и Бетси с Базилем приходят… И тут у нас зашла речь о коктейлях…

– Совершенно случайно, да?

– Лина, может, присоединишься? – предлагает Пенелопа.

Дом будто застыл в шестидесятых. На полу буро-рыжий, словно в осенних листьях, ковер, на стенах – темные картины, на столике фарфоровые уточки. Душно. Пахнет сухими цветами и тушеным мясом.

Роланд, Бетси и Базиль сидят вокруг обеденного стола, перед каждым – бокал с коктейлем, украшенный цветным зонтиком и ломтиком ананаса.

– Всем привет, – начинаю я как можно дружелюбнее. – Что сегодня в меню?

– Жаркое, – отвечает Джексон, исчезая на кухне.

Ну конечно, всего лишь жаркое.

– И шоколадные кексы на десерт, – добавляет он.

Слава богу, он не видит моего потрясения. Я тихонько ставлю тарелку с горелыми кексами на комод у двери гостиной, размышляя, как бы их спрятать от Джексона. Можно сунуть в горшок с фикусом – сойдут за грунт…

– О чем ты хотела поговорить, дорогая? – спрашивает Пенелопа, шаркая к своему стулу.

– Поговорить? А! О машине.

– Все нормально с ней? – интересуется Роланд. – Ездишь?

– Да, спасибо огромное! Машина замечательная! – вру я.

Машина – абсолютная рухлядь. Например, кондиционер живет своей жизнью, так что в машине то парилка, то морозилка. Я даже пыталась погуглить, что с этим делать, – безуспешно. Приходится постоянно то снимать, то надевать кофту, создавая потенциально опасную ситуацию.

– Повезет Пенелопе, если ты паркуешься лучше, чем Эйлин! – смеется Базиль.

Я успеваю только нахмуриться.

– По крайней мере, у Эйлин хватает ума завязывать шнурки, прежде чем выходить на улицу, – резко осаживает его Бетси.

Кривясь, Базиль потирает колено.

– Вообще-то, было по-настоящему больно! И шнурки ни при чем, во всем виноваты выбоины на Нижней улице! Они и станут причиной нашей кончины, помяните мое слово!

– Верно говоришь, – поддакивает Роланд. – На днях я там чуть со скутера не свалился.

– Будешь коктейль? – Джексон появляется в дверях с полным бокалом в руке.

Коктейль выглядит многообещающе. Что ж, буду знать, на что ориентироваться.

– Спасибо. И в следующий раз я надеюсь заранее получить приглашение на собрание Комитета. – Я выразительно вздергиваю бровь.

– Это же не… – Он вздыхает. – Ладно, больше никаких дегустаций без твоего ведома. Довольна?

– Вполне. Знаете, раз уж все в сборе, хотела спросить: почему бабушка оставила затею со спонсором?

– Ах, очередной ее проект, – вздыхает Базиль. – Кажется, никто не заинтересовался, а потом она уехала в Лондон.

– Ну а мы решили не взваливать это на тебя, – добавляет Бетси, потягивая коктейль.

– Эйлин, конечно, та еще затейница, но сорваться в столицу!.. – Базиль недоуменно качает головой. – Бетси, ты вот знала, что она живет с лесбиянкой? Да еще и беременной! Ты можешь в это поверить?

– Эта беременная лесбиянка – моя соседка и одна из моих самых близких подруг, – перебиваю я. – Вам чем-то не угодили лесбиянки, Базиль?

Он оторопело округляет глаза.

– Или именно лесбиянки с детьми вам не по душе?

– Да я…

– Возможно, вам будет интересно узнать, что однополая пара может воспитать ребенка ничуть не хуже гетеросексуальной. Главное, Базиль, это быть рядом со своим ребенком, любить его, заботиться о нем!

Я набираю побольше воздуха и собираюсь продолжить, но тут Джексон резко встает из-за стола и уходит, заставив меня замолчать.

Я его обидела? Он гомофоб? Если так, это… печально.

– Джексон не может быть рядом с ребенком, – негромко говорит Бетси в наступившей тишине.

Я поворачиваюсь к ней.

– Вы о чем?

– Дочь Джексона. Она живет в Америке.

– Ох, я не знала… Я не хотела сказать, что… Пойду извинюсь и все ему объясню.

– Лучше не надо. – Пенелопа удерживает меня за руку. – Я с ним поговорю.

– Бабушка, почему ты не сказала, что у Джексона есть ребенок? – недоумеваю я в трубку по пути домой. Щеки все еще горят.

– О, у Гринвудов вообще несколько лет выдались крайне интересными! – По тону ее понятно, что меня ждут отборные деревенские сплетни. – Когда мать Джексона ушла от Арнольда, она… Ой, погоди минуту, у меня тут сообщение…

Гудки. Вздохнув, я жду десять секунд и перезваниваю.

– Ой, я сбросила звонок, да?

– Да, но не волнуйся. Что там с матерью Джексона?

На этих словах я сворачиваю на Нижнюю улицу. Базиль прав, ямы здесь и впрямь опасные. Надо будет с этим разобраться.

– Так вот, она ушла от брюзги Арнольда к Денли из Таунтингема. Это тот, с домом в Испании, вероятно, купленным на грязные деньги от отцовского бизнеса по продаже подержанных автомобилей?

Я смеюсь.

– Бабушка, я только-только начинаю разбираться в сплетнях Хэмли, до соседних деревень еще не дошла.

– Ничего, освоишься. Зови Бетси на кофе раз в неделю, и она все тебе расскажет.

Я закатываю глаза. Не похоже, что Бетси захочет заглядывать ко мне раз в неделю.

– Так-так, а что там с дочкой?

– Джексон в то время так и жил с Арнольдом – он всегда казался странно привязанным к этому старику, уж не знаю с чего, – и крутил роман с энергичной блондиночкой из Дардейла по имени Мэригольд, мечтавшей покорить Голливуд. Я-то сразу знала, что она Джексону не пара. – Сейчас бабушка говорит точь-в-точь как Бетси. – И эти ее ужасные туфли на высоченных каблуках – застрянет в грязи на подъездной дорожке и пищит, чтобы Джексон ее перенес.

– Понятно, все дело в каблуках!

– Не надо ехидничать, выставляя меня деревенщиной. Между прочим, мы с Фитцем вчера прошлись по магазинам и накупили модных вещичек. А вечером я ходила в коктейль-бар в твоих сапогах на шпильке!

Ого. Надеюсь, она с них не свалится…

– Та девица везде ходила на каблучищах и в мини-юбке. Джексон с нее пылинки сдувал: дверь придержит, пакеты возьмет, а она ради него и пальцем не пошевелила. Потом я ее полгода не видела – наверное, расстались, – но внезапно объявилась, этаким дирижаблем.

– Дирижаблем? – я удивленно смеюсь.

– Дирижаблем, ага, – с удовольствием повторяет бабушка. – Беременная! Джексон все время ездил в Дардейл сидеть с дочкой. Было это… дай подумать… года три-четыре назад. И вот тут самое интересное: Мэригольд уехала в Лос-Анджелес сниматься в кино и забрала дочку с собой. Джексон теперь с ней почти не видится.

Бедный Джексон. Мне так стыдно за свои слова, что я готова просить ему подпольную дегустацию.

Телефон вибрирует в руке. Он допотопный, времен дискет и тамагочи, поэтому не сразу поймешь, что с ним. Оказывается, вторая линия.

– Бабуль, мне пора. Созвонимся, целую.

– Пока, солнышко.

Я переключаю звонок.

– Алло? – раздается в трубке дрожащий голос. – Это Лина Коттон?

– Да, кто говорит? – Я автоматически переключаюсь на свой деловой голос. Странное чувство.

– Меня зовут Никола Алдерсон. Я увидела ваше объявление в магазине, о помощи…

Вчера я съездила в Нарджил и развесила несколько листовок, напечатанных на бабушкином принтере, но такого быстрого отклика не ожидала.

– Здравствуйте, Никола! Спасибо за звонок.

– Это точно бесплатно? – спрашивает она. – Слишком уж это… привлекательно. Внук мне твердит, что нельзя верить в электронные письма, где поздравляют с выигрышем, а ваше объявление недалеко ушло. Бесплатный сыр и все в таком духе.

Я киваю сама себе. Она молодец. Вот бы моей бабуле ее осторожность, а то пару лет назад она приняла спам за письмо из банка и чуть не перевела все деньги на какой-то таинственный счет в неизвестном банке.

– Никола, не бойтесь, никакого обмана. Моя бабушка загорелась идеей помогать одиноким и ограниченным в передвижении людям, а я пока живу у нее и вот решила поучаствовать… Машина у меня есть, время тоже.

– А как мне убедиться, что вы не увезете меня в лес и не съедите?

– Могу спросить о том же у вас! – смеясь, говорю я.

– Это правда, – задумчиво тянет Никола. – Мне бы взглянуть на вас… Давайте встретимся в церкви? Там убить меня будет трудно.

– Отличная идея! Когда вам удобно?

14. Эйлин

Десять вечера. Я целуюсь с мужчиной на пороге его дома. Обняв меня, он проводит пальцем вдоль молнии моего платья, словно готовится вот-то его расстегнуть.

Встреча с Тодом словно открыла путь к давно забытой Эйлин. Вчера поймала себя на том, что смеюсь в полный голос. Не уверена, что я в юности так смеялась. У меня будто выросли крылья.

Только в глубине души сидит виноватый шепоток: после знакомства с Тодом Уэйд все никак не идет из головы. Думаю, все дело в привычке. Я же пятьдесят лет не целовала никого кроме мужа. У Тода губы совсем другие. Голова, шея, плечи – все такое странное для моих ладоней, привыкших к телу Уэйда. Целоваться с ним – все равно что надевать чужую одежду: непривычно, странно, но забавно.

Я неохотно освобождаюсь из его объятий.

– Может, зайдешь? – приглашает Тод.

– Пока нет. Это же только третье свидание, – с улыбкой отвечаю я.

Это было мое условие. Я приняла все оговорки Тода для наших отношений, но сказала, что не лягу с ним в постель, пока у нас не будет пять свиданий. Мне хотелось получше в нему приглядеться. Конечно, я приехала ради развлечений и не собираюсь – как выразился Фитц – разыгрывать из себя недотрогу, но секс для меня кое-что значит, и к первому попавшемуся мужчине я в кровать не полезу.

Но Тод мне по-настоящему нравится. Может, мое условие и не настолько…

– Я всегда вижу, если женщина сомневается. – Он смеется и дарит мне еще один долгий поцелуй. – А теперь садись в такси и поезжай домой. Пока мы не нарушили твое же правило. – Он задорно подмигивает.

Боже милостивый. Мне и правда лучше уехать.

Утром я разрешаю себе поспать и встаю только в восемь. Выйдя из спальни, я обнаруживаю на диване плачущую Марту.

– Ой, доброе утро. – Я замираю в дверях, боясь смутить ее своим появлением.

Марта поднимает на меня заплаканное лицо и подзывает к себе:

– Посидите со мной? Не привыкла плакать в одиночестве. Обычно Лина меня утешает. – Я устраиваюсь рядом. – Хорошо выглядите, миссис Коттон. Ходили вчера на свидание с тем седовласым красавцем?

Я чувствую, что краснею. Марта улыбается.

– Не привязывайтесь к нему слишком сильно. Говорю это только потому, что вы сами просили напомнить. А как по мне, его упускать нельзя.

– Не волнуйся за меня, дорогая. У тебя-то что случилось? Если не секрет, конечно.

– Нам с Яз скоро переезжать, а мне дом не нравится! Она говорит, уже не до прихотей, а я ей, что решение важное и нельзя торопиться, а она… – Марта опять начинает плакать, слезы капают с подбородка. – Я так волнуюсь. Я, наверное, не готова стать матерью! Да и Яз все время занята своими делами и не помогает. Ребенок вот-вот родится, а она думает, что это ничего в нашей жизни не изменит. Но ведь все будет иначе. И это меня пугает. А у нас ничего не готово! Божечки…

Пытаюсь вспомнить, в какой счастливый ужас меня повергла новость о собственной беременности. Нам с Уэйдом пришлось нелегко. Мы в тот момент еще не были женаты, даже не помолвлены. В день свадьбы живота еще видно не было, так что никто о нашем секрете и не догадался. И я помню панику, накатывавшую на меня, как сейчас на Марту.

Больше всего меня расстраивало, что планам конец. В Лондоне мне не работать, мир не изменить. И конец приключениям. Вернее, меня ждало самое большое приключение, но пережить мне его предстояло, не выходя из дома. О том, чтобы покинуть Хэмли, больше не могло быть и речи. Что же касается мужчин… Теперь у меня был Уэйд, навсегда. Он поступил добропорядочно и сделал предложение, и я была ему благодарна. Боюсь представить, чтобы в ином случае сделали мои родители.

– Душа моя, знаешь, что мы сейчас сделаем? – Я беру Марту за руку. – Напишем список – все-все, что ты хочешь успеть до родов. И составим из него основной и запасной планы.

– Ох, миссис Коттон, теперь понятно, в кого у нас Лина, – с улыбкой отвечает она.

– Зови меня Эйлин, хорошо? Какая уж я теперь миссис.

Я достаю блокнот и пишу на чистом листе: «Список Марты».

– Кстати, а ты поговорила с домовладельцем насчет холла? – вспоминаю я, заметив пункт «привести в порядок холл» в моем списке дел.

Марта устраивается поудобнее и вытирает слезы.

– Точно, хотела же вам рассказать! Идея ему понравилась. Сказал, даже денег выделит. Всего пятьсот фунтов, но…

– Пятьсот фунтов? Нам хватит! – Тут я задумалась, глядя на Марту. Похоже, бедняжка все утро провела на этом диване, оплакивая свою судьбу. – Знаешь что, твоим списком мы займемся немного позже, а пока отвлечемся на не менее важное дело!

– Ох, спасибо! Слез на сегодня и правда достаточно. – Она встает, вытирая глаза. – Вниз по улице есть антикварный магазинчик – может быть, найдем там что-то из мебели.

– У меня есть идея получше, – отвечаю я с улыбкой.

– Господи… – Марта прижимает руки к груди. – Что за место?! Настоящая сокровищница! А это кресло! Это какой же век? Восемнадцатый?

В стремлении добраться до кресла она перелезает через один из многочисленных журнальных столиков Летиции.

– Полегче, милая. – Я смеюсь и поддерживаю ее под локоть. – Без мужской помощи нам тут не справиться.

– Вы правда разрешите использовать вашу мебель? – Марта смотрит на Летицию с удивлением.

– Почему бы и нет? Главное, чтоб дальше не растащили, а так – забирайте. Особенно если… – Она вздыхает. – Мне затея с холлом по душе. И я не против новых знакомств.

Должно быть, в Лондоне много таких людей, как Летиция, – едва ли в других многоквартирных домах атмосфера более добрососедская. Наверное, одному в большом городе тяжело, особенно когда ты сам уже не молод.

– Как ты думаешь, домовладелец разрешит нам использовать холл для чего-то… помасштабнее? – интересуюсь я у Марты.

– Вы это о чем?

– Пока до конца не решила, но… Летиция, у тебя найдется еще несколько столов?

– В подвальной кладовке должны быть.

У Марты такой вид, будто она вот-вот упадет в обморок.

– Еще и кладовка!

– Показывай дорогу, – прошу я Летицию. – И по пути как раз найдем помощников. Есть у меня кое-кто на примете.

Благодаря тонким стенам я узнала, что парочку в сандалиях зовут Руперт и Аврора. Я решительно стучу в их дверь.

Очевидно, гостей Руперт не ждал. Он смотрит на нас с удивлением и рассеянно убирает волосы за уши.

– Здравствуйте… Извините, забыл ваше имя. Айла?

– Эйлин. Эйлин Коттон. Это Марта и Летиция. А вы?..

– Руперт. – Он протягивает руку, запачканную краской. – Точно, Эйлин. Я все хотел зайти и извиниться… Моя девушка становится не особо приветливой, когда у нее новый проект. Она скульптор. В тот день, когда мы впервые столкнулись с вами, она работала над сложной металлической конструкцией, да так увлеклась, что даже про еду забыла… Простите, что она повела себя грубо. И примите извинения от нас обоих.

Моя улыбка становится чуть менее надменной.

– Ну, все мы бываем не в духе, когда голодны, – снисходительно киваю я. – Если хотите загладить вину, сейчас самое время. Идемте!

– Простите, идем куда?

– Заняты чем-то важным? – Я гляжу на него в упор.

– Нет-нет. Дайте только обуться, и я в вашем распоряжении.

Мы стоим в центре холла, окруженные разнообразной мебелью, дневной свет струится сквозь прекрасные окна.

Все смотрят на меня в ожидании, а я начинаю сомневаться в своей затее. В какой-то миг меня посетило былое вдохновение, но потом я вспомнила, с каким безучастным видом встречает мои задумки Деревенский Дозор…

Я делаю глубокий вдох. Ладно, кто не рискует и все такое. Что бы сделала Лина?

– Мы могли бы организовать тут клуб, – говорю я, теребя ремешок сумочки. – Проводить время вместе, играть в домино, «Эрудит». Можно и закуски организовать, если решим, как за них платить. Я в Лондоне всего ничего, а уже заметила, как здесь порой одиноко людям моего возраста. – Повисает молчание. – Простите, наверное, это ужасная идея. Базиль всегда говорит, что мои планы слишком амбициозны… Когда-то я собиралась работать на подобном проекте для молодежи, а сейчас мне кажется важным создать пространство и сообщество для пожилых. – Я беспомощно пожимаю плечами. – Не знаю, возможно ли это. Даже не понимаю, с чего начать.

– Пол, – неожиданно говорит Марта.

Теперь все взгляды устремлены на нее.

– Извините. – Она слегка подпрыгивает на месте. – Под этим затертым ковром наверняка деревянный пол. С него можно и начать, если мы хотим сделать это место более привлекательным. А потом мы можем поставить столы для настольных игр и для игры в карты – бридж, например, мой дедушка любит бридж. А вдоль дальней стены большой стол для закусок. – Она улыбается. – Замечательная идея, Эйлин. И вовсе не слишком амбициозная.

– Нельзя сдаваться, не попробовав! – объявляет Фитц и, подмигнув мне, добавляет: – Так говорит ваша внучка, когда я пытаюсь найти предлог, чтобы не устраиваться на работу.

Фитц пришел, когда мы вытаскивали столы из подвала, тут же бросил свои сумки и засучив рукава стал помогать.

– Летиция, как считаешь, кто-нибудь вообще заинтересуется? – спрашиваю я с сомнением.

– Я бы пришла. Думаю, многие бы тоже захотели. Только как их найти?

А вот это – следующая задача. Расстегиваю молнию на сумочке и достаю блокнот – не терпится начать новый список.

– Я еще раз поговорю с домовладельцем, а потом разошлю сообщения всем соседям – убедимся, что никто не возражает, – говорит Марта.

– А обязательно всех спрашивать? – хмурится Летиция. – Если меня отсюда прогнали, то толпа стариков их вряд ли обрадует.

– Ох, и правда… – Об этом я как-то не подумала.

– Кто-то вас прогнал?! – изумляется Фитц, приподнимая угол ковра по просьбе Марты. – Хватило же наглости!

Летиция только пожимает плечами.

– Ну, те люди наверняка уже съехали, – продолжает он. – Думаю, на данный момент мы с Линой и Мартой живем в этом доме дольше всех.

– Я здесь тридцать лет, – сообщает Летиция.

Фитц смотрит на нее со смесью восторга и удивления.

– Ого! Ладно, вы победили.

– Я мог бы вести кружок рисования, – неожиданно подает голос Руперт, глядя в дальний угол, которому Марта еще не нашла применение. – Ну, в клубе. У нас с Авророй полно красок, пастели, мелков – есть все необходимое.

Я радостно улыбаюсь ему и понимаю, что настроение мое улучшается с каждой минутой.

– Чудесная мысль!

– А еще в семнадцатой квартире живет фокусник, – продолжает Руперт. – Он может устроить шоу или провести мастер-класс.

Я щелкаю ручкой, и улыбка моя шире прежнего.

– Пункт первый: полы. Пункт второй…

День проходит в утомительных и замечательных хлопотах: мы придумываем, каким будет наш клуб, красим стены и двигаем мебель. Поздно вечером я падаю в кровать и сплю так крепко, как не спала уже много лет.

Просыпаюсь с мыслью, что даже не поблагодарила Летицию за щедрость. Я должна ее отблагодарить!

Вскакиваю с кровати с такой прытью, что приходится потратить мгновение на то, чтобы унять головокружение.

– Ты хочешь пройтись по магазинам? – недоверчиво переспрашивает соседка, когда я появляюсь перед ее дверью в самых удобных туфлях и с самой большой сумкой.

– Купим что-нибудь из одежды. Это мой способ сказать тебе спасибо.

– Будешь еще на меня деньги тратить! – ошеломленно протестует она.

Я заговорщически наклоняюсь к ней.

– Мой бывший муж понятия не имеет обо всех сбережениях, которые я скопила за эти годы, я планирую потратить их до того, как он о них узнает и попытается ими завладеть. Так что идем!

На губах Летиции появляется робкая улыбка.

– Я не особо интересуюсь модой, знаешь ли… Куда ты хотела пойти? – В ее голосе слышны нотки волнения. – Не в огромные магазины на Оксфорд-стрит, надеюсь?

На Оксфорд-стрит я больше ни ногой. Меня ударили зонтиком, на меня накричал сердитый американский турист, а в торговом центре за мной всюду ходил охранник.

– Пройдемся по благотворительным магазинчикам. Их в округе штук пять, и там всегда можно найти что-то стоящее, но не пригодившееся какому-нибудь лондонскому моднику.

Летиция снова улыбается. Я подозревала, что она предпочтет местный секонд-хенд, а не торговый центр, где продается одежда только на пышногрудых великанш с осиной талией. К тому же наш район куда спокойнее шумного и суетного центра – хотя поначалу меня пугало обилие граффити, тату-салонов и мотоциклов.

Сходив за покупками с Фитцем, я прониклась идеей «смены имиджа». Он заставлял меня примерять самые нелепые вещи: юбки выше колен, туфли, с которыми не носят чулки. Но потом я поняла, что этой хитрой уловкой он пробуждал во мне смелость. После того как я примерила короткую джинсовую юбку, моя зона комфорта настолько расширилась, что я решилась на льняное платье, которое надела на третье свидание с Тодом, а после босоножек на каблуках сапоги Лины будто стали удобнее.

Я попыталась повторить этот трюк с Летицией, но немного перестаралась. Так что она чуть не сбежала от меня и от облегающей розовой блузки. Тогда я поменяла стратегию и завела разговор о ее предпочтениях и вкусах, но она только твердила, что мода ее не интересует, а темно-синяя туника совершенно устраивает – да и стирать ее лишний раз не нужно.

Честно говоря, я готова была сдаться, но вовремя заметила, каким взглядом она окинула экстравагантную вышитую куртку.

И тут все встает на свои места. Я вспоминаю, как необыкновенно обставлена квартира Летиции.

Она ловит на себе мой пристальный взгляд.

– Что ты на меня так смотришь?

– Рассматриваю твои серьги. Очень красивые. И вчерашние мне тоже понравились.

– Спасибо, – польщенно отвечает она. – Они сороковых годов. Купила на блошином рынке и сама отполировала.

– О, посмотри-ка сюда! Какой интересный узор на юбке. Словно плющом увита!

Я подтаскиваю ее к длинной стойке, где в прошлый раз Фитц нашел для себя три рубашки с цветочным узором.

Летиция делает настороженный шаг и проводит рукой по ткани.

Мне необходимо изменить ее отношение к одежде. Летицию, как сороку, тянет на красивые вещи – так пусть и выглядит при этом красиво. Если она будет уделять внимание не только квартире, но еще и себе… Возможно, она по-прежнему будет выглядеть странно, зато сможет гордиться своим стилем.

– Может, примерить?.. – робко спрашивает Летиция, не выпуская юбку из рук.

– Почему бы и нет? – С этими словами я подталкиваю ее к примерочной.