Текст книги "Девочка, ты чья?"

Джей снова закрыла глаза, пытаясь свыкнуться с мыслью, что ее жизнь и жизнь Патрика начинались именно здесь.

Погруженная в раздумья, она не сразу услышала тихие шаги по коридору. Это был не Тернер. И вряд ли полиция. Может, это возвращался медбрат?

Шаги затихли возле двери. Джей почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Этот кто-то стоял совершенно неподвижно и часто дышал.

Чувствуя себя невероятно уязвимой, Джей вновь приподнялась на локте и открыла глаза. И в ту же секунду она увидела стоявшего в дверном проеме высокого сутулого длинноволосого мужчину. Мешковатая рубашка была заправлена в старые джинсы. Джей не могла разглядеть его лицо, но слышала его прерывистое дыхание. Тихо ахнув, мужчина исчез. Его шаги быстро удалялись по коридору; казалось, он хромал.

Вконец обессилев, Джей рухнула на матрас. Ей нестерпимо захотелось поскорее убраться из этого дома, где все казалось зловещим и мрачным.

Вдруг она услышала довольно суровый голос медбрата, доносившийся из коридора:

– Что это с тобой? Стой! Стой же! Ты слышишь меня?

Но ответа не последовало.

Через несколько секунд медбрат вошел в комнату.

– И что это с ним сегодня такое? – пробурчал он. И тут же продолжил громче притворно-ласковым голосом: – Ну, как мы себя чувствуем? Уже лучше? Или нам хочется к маме?

Его слова возымели неожиданный эффект – Джей разрыдалась, мысленно призывая на помощь маму и закрыв лицо руками.

Вернувшись в свою каморку рядом с котельной, он запер за собой дверь и даже задвинул засов. У него тряслись руки, в ушах стучала кровь, сердце, казалось, разрывалось.

Он подошел к узкой койке и тяжело опустился на нее. Упершись локтями в колени, спрятал лицо в ладонях.

Она вернулась за ним. Этого он боялся всю жизнь.

Она лежала там под белым покрывалом, ее лицо было таким же мертвенно-бледным, как много лет назад. Светлые волосы в беспорядке разметались по подушке. Она была так же красива, как и тогда… На лице остался грязный отпечаток подошвы ботинка доктора. Но страшнее всего было то, что поверх покрывала лежала ее рука и кровь текла из того места, где Лютер отрубил ей палец.

Тогда, много лет назад, ее рука не кровоточила, а теперь из раны струилась алая кровь. Она вернулась к жизни, чтобы забрать его в ад.

Он был уверен в этом, потому что она приподнялась и посмотрела на него. Ее небесно-голубые глаза проникли в самую его душу. Он едва подавил вопль ужаса.

Не в силах больше сдерживаться, Холлиз разрыдался как ребенок.

Глава 6

Медбрат, которого, как выяснилось, звали Дэйви, довольно быстро остановил кровотечение, наложил шину на сломанный палец и дал Джей обезболивающее. Она стыдилась своей слабости, обморока и слез.

Джей уже сидела на кровати, когда приехала “скорая помощь”. Услышав вой сирены, она вздрогнула. В комнату вошли двое медиков, преисполненных уверенностью в важности своей миссии, и активно приступили к делу. Они походили на оперных героев, явившихся на сцену, чтобы спасти деву от неминуемой гибели.

Сначала медики хотели уложить Джей на носилки, погрузить в машину и отвезти в приемный покой больницы в Маунт-Кодоре. От такой перспективы она поморщилась.

Поднятый шум и суета разбудили почти всех обитателей дома для престарелых. В коридорах раздавались сигналы вызова к тому или иному старику, слышались встревоженные голоса, и Дэйви то и дело бегал к своим подопечным, чтобы успокоить и удовлетворить их непомерное любопытство.

Чем больше суетились медики, тем настойчивее Джей отказывалась от их услуг. Старший из них сердито сверкал глазами и велел ей поторопиться, потому что они не собираются всю ночь возиться с одной пациенткой.

– Вот и уезжайте, – упрямо повторила Джей. – С вами я никуда не поеду, а к врачу отправлюсь завтра на своих ногах.

Наконец возмущенные медики отбыли.

На миг Джей почувствовала себя победительницей.

Как только уехала “скорая помощь”, явился помощник шерифа. Его лицо выражало безразличие, граничившее с презрением.

Помощник шерифа Элтон Делрей был мужчина с покатыми плечами, мягким лицом, на котором выделялись бифокальные очки, и заметно выпиравшим из-под ремня брюшком. Тусклый зеленоватый свет ночника придавал его коже странный оттенок подводного мира.

Выслушав рассказ Тернера, Делрей равнодушно пожал плечами:

– Вечно они стреляют в этот несчастный щит.

Джей охватило возмущение.

– Но ведь рядом с этим щитом стояли мы! Они могли задеть нас!

– Что поделаешь, – снова пожал плечами помощник шерифа. – Подростки из штата Арканзас. Сначала напьются, потом приезжают в наш штат, находят пустую машину и используют ее в качестве мишени.

– Это была не пустая машина! Мы как раз собирались в нее садиться! – выпалила Джей.

– Наверное, они просто вас не заметили.

– Они не могли нас не заметить. Как только мы открыли дверцу, загорелись лампочки в салоне.

– Значит, они заметили вас слишком поздно.

– Слишком поздно? Да ведь они могли убить нас!

– Насколько я понимаю, у вас нет серьезных повреждений, – бесстрастно сказал Делрей. – Вы даже отказались поехать в больницу. Маунт-Кодор послал к вам “скорую помощь”, а вы отказались.

Его маленькие глазки имели удивительную особенность – они не моргали. Джей вдруг поняла, что помощник шерифа напоминает ей хищную рыбу мурену, которую она видела в бостонском музее-аквариуме.

– Значит, вы уверены, что это случайная стрельба? – Она внимательно посмотрела в его хищные глаза.

– А у вас есть основания думать иначе?

Джей не смогла ответить на этот вопрос. Тернер удивленно приподнял брови:

– Что вы хотите этим сказать?

Делрей повернулся к Тернеру с тем же выражением лица.

– Вы дали кому-то повод стрелять в вас?

– Разумеется, нет, – обезоруживающе улыбнулся Тернер. – Я очень миролюбивый человек по натуре.

– Мы просто задали кое-кому несколько вопросов, вот и все, – вмешалась Джей. – Почему в нас стали стрелять?

– Все зависит от того, какие именно вопросы вы задавали. Так какие же?

– Всякие семейные дела, знаете ли… – начал Тернер.

– Мы интересовались доктором Хансингером, – вырвалось у Джей. – Кому это помешало?

Делрей одарил ее долгим презрительным взглядом:

– У доктора Хансингера нет секретов. Его жизнь как открытая книга.

Услышав такую наглую ложь, Джей собралась разразиться гневной тирадой, но Тернер положил руку ей на плечо.

– Вы слишком устали, – мягко сказал он, тогда как в глазах читалось: “Заткнись! Немедленно заткнись!”

Она озадаченно взглянула на Тернера и, поняв серьезность положения, замолчала.

– Наверное, нам повезло, что все так благополучно закончилось, – говорил Тернер. Джей заставила себя кивнуть.

– Верно, – согласился Делрей, – вам повезло.

– Да, повезло, – серьезно повторил Тернер. – Именно так нам всем и следует рассматривать случившееся.

Помощник шерифа заложил большие пальцы обеих рук за пояс и стал похож на карикатурного бандита.

– Машина была взята напрокат, никто не получил серьезных повреждений. Да, что и говорить, вам действительно повезло. – Делрей впервые улыбнулся, и его рот превратился в узкую отвратительную щель.

– Это будет мне хорошим уроком на будущее, – кивнул Тернер.

– И мне тоже, – отозвалась Джей, едва сдерживая ярость.

Делрей довольно улыбнулся и покачал головой, словно говоря: “Вот именно, намотайте оба себе на ус, как не следует вести себя в этом городе!”

Машина Тернера медленно направлялась по шоссе к городу. Каждый толчок на неровной дороге причинял раненой руке Джей сильную боль, но она старалась не обращать на это внимания.

Джей внимательно разглядывала профиль сидевшего за рулем Тернера. Там, в комнате дома для престарелых, во время разговора с помощником шерифа она поняла, что под внешностью спокойного джентльмена скрывается сложный, сильный характер. Тернер умел не выказывать чувств, требуя того же от других. У Джей до сих пор болело плечо, где он сжал его.

– Зачем вы так сильно сдавили мое плечо? – недовольно осведомилась она. – Разве нельзя было действовать иначе?

– “Иначе” вы вряд ли отреагировали бы как следовало. В тот момент вы были не в том расположении духа.

– Помощник шерифа чертовски разозлил меня!

– С таким парнем, как он, злость не поможет.

– Ну да, зато вы почти ничего не говорили. Только мило улыбались и кивали.

– Иногда именно так и нужно вести себя.

– Я бы так никогда не стала делать!

– Мне это ясно, – улыбнулся Тернер. Впереди показались редкие огни Кодора.

– Этот офицер, он… он изо всех сил старался представить происшествие как мелкое хулиганство.

– Согласен.

– Но это не было случайностью! Черт побери, это было по-настоящему опасным происшествием!

– Конечно.

– Те люди стреляли именно в нас, а не в какой-то там щит!

– Вы совершенно правы.

– Тогда почему же вы не возразили офицеру?

– Потому что это не привело бы ни к чему хорошему.

Невозмутимость Тернера во время разговора с помощником шерифа разозлила Джей.

– Не объясните ли вы, почему не настояли на оформлении протокола, почему не написали официальное заявление по поводу случившегося? – спросила она. – И почему помощник шерифа не оформил документально наш разговор? Ведь он должен был хоть как-то отреагировать на ночную стрельбу по людям в его округе?!

– Нет, не должен, – криво усмехнулся Тернер.

– То есть? – оторопела Джей. – Вы хотите сказать, помощник шерифа представит в своем отчете ночной инцидент как неудачную шутку хулиганствующих подростков?

– Вот именно.

– И полиция не станет разбираться в этом?

– Скорее всего не станет.

– И вы говорите об этом так спокойно?!

– Ярость в данном случае бесполезна.

– Тогда что полезно?

– Полезно понять смысл происходящего. А то, что вы пытались доказать мистеру Делрею…

– Какой отвратительный тип! – перебила его Джей. – У него глаза мурены!

Тернер удивленно посмотрел на нее.

– А ведь вы правы! Мне тоже показалось, что я где-то уже видел этого человека. Теперь я понимаю, где его видел – в музее-аквариуме. Черт побери, вы очень наблюдательны!

– Так что я пыталась доказать мистеру Делрею? – вернула его Джей к прерванному разговору.

– Вы сообщили ему, что мы разыскиваем доктора Хансингера. И вот, когда мы оказались рядом с его бывшей клиникой, кто-то внезапно открывает пальбу по нашей машине. Вы хотели обратить внимание нашего друга, офицера-мурены, на это странное совпадение. Я прав?

– Да, я подумала об этом, и, признаться, эта мысль сильно напугала меня.

– Именно напугать вас и было целью стрелявших. Значит, кому-то очень не нравится, что мы задаем слишком много вопросов о докторе Хансингере. Нас собираются не убить, а всего лишь припугнуть, чтобы мы как можно скорее убрались из Кодора.

– Ну, что касается меня, я ни за что не уеду отсюда! – храбро воскликнула Джей, но внутри у нее все сжалось от страха.

– Этот вопрос мы обсудим позже. Смысл происходящего заключается в трех фразах: нам не нравятся ваши расспросы; мы можем сделать вам очень больно; закон не станет вас защищать, поскольку он на нашей стороне.

– То есть полиция коррумпирована?

– А вы впервые слышите о коррумпированности полиции? – иронически усмехнулся Тернер.

Тяжело вздохнув, Джей покачала головой:

– Нет, этого не может быть… Я провела в этом городе всего двадцать четыре часа, и в меня уже начали стрелять? И полиции на это наплевать. Это уж слишком…

– Лучше обратите внимание на другую интересную деталь. Я провел в этом городе трое суток, и со мной ничего плохого не случилось. Как только появились вы, на нас обоих внезапно обрушились несчастья!

– По-вашему, все это произошло только из-за меня? – удивилась Джей.

– А почему бы и нет? Вот вам и еще одна разумная причина, по которой вы должны уехать домой и дать мне спокойно сделать за нас обоих всю грязную работу.

Джей возмутилась:

– А что, если этот офицер-мурена прав? Что, если это действительно были всего лишь хулиганствующие подростки? Между прочим, Дэйви тоже говорил мне об этом. И это было еще до появления нашего друга, офицера-мурены.

– Послушайте! – перебил ее Тернер. – Всего минуту назад вы утверждали, что стрельба не была случайной и Делрей коррумпирован…

– А если я ошибалась? Такое ведь тоже возможно. Может, подобные выходки случались уже неоднократно и Делрею надоело обращать на них внимание! Вы адвокат и способны отлично и правдоподобно обосновать любую точку зрения на происходящее. Кто знает, может, вы сейчас намеренно сгущаете краски, чтобы заставить меня уехать домой!

– Я сгущаю краски? – возмутился Тернер.

– Да! Вы хотите, чтобы я поскорее убралась отсюда! Хотя я не понимаю, зачем. Поэтому и рисуете все в черных красках!

– Вообще-то, когда в тебя стреляют, это само по себе крайне неприятно. Конечно, вы можете считать меня паникером, но…

– Вспомните, – продолжала Джей, – у того грузовика не горели фары. А что, если они действительно не видели нас? Или увидели слишком поздно?

– Нет, только не это!

– Ведь пострадала только машина. Я получила травму только из-за того, что вы опрокинули меня на землю, да еще и навалились сверху.

– Не верю своим ушам, – покачал головой Тернер. – Откуда такая странная логика?

– Я только стараюсь быть объективной.

– Не надо, вам это не удастся.

– Зато в моей версии больше смысла, – убежденно проговорила Джей, вздрогнув от боли, пронзившей раненую руку.

– Как вы себя чувствуете? – Тернер озабоченно взглянул на нее.

– Отлично. – Джей прижала к себе руку.

– Все же зря вы отказались поехать в больницу, – покачал головой Тернер.

– Ничего страшного со мной не случилось, – поморщившись от боли, отозвалась Джей. Я всего-навсего сломала мизинец. Я чувствовала бы себя последней идиоткой, если бы согласилась отправиться в больницу на “скорой помощи”.

Машина въехала в Кодор. Главная улица была пустынна, а большинство магазинов и заправочных станций закрыты на ночь. Зато работали все бары, и их неоновые вывески вспыхивали ярко, как сигналы бедствия.

Рядом с рестораном “Колесо фортуны” было припарковано несколько машин и малолитражных грузовиков. Тернер подъехал к стоявшей там взятой напрокат машине Джей и остановился. Потом молча повернулся к девушке.

– Вам нужно завтра пойти к врачу. У вас сломан палец и, возможно, треснуло ребро.

Тернер снова держался как безупречный джентльмен. И эта способность к мгновенному перевоплощению почему-то пугала Джей.

– Дэйви сказал, что со мной ничего не случилось, – возразила она.

– Но Дэйви не врач, а всего лишь медбрат.

– У него большой практический опыт. Он дважды бывал во Вьетнаме и хорошо знает, что такое травма.

– Я просто не хочу, чтобы вы страдали от боли, вот и все. – Тернер погладил ее по голове и тихо добавил: – Простите, если я с вами был излишне резок…

В его баритоне прозвучало что-то очень сексуальное, и Джей поспешно отодвинулась, стараясь не смотреть ему в глаза.

– Все заживет, я уже не ребенок, – проговорила она.

– Разумеется, не ребенок. Я искренне сожалею о том, что проявил излишнюю раздражительность. Я забочусь о вашей безопасности.

– Весьма трогательно, – усмехнулась Джей. – Но я все равно не вернусь в Бостон.

Она стала расстегивать пиджак здоровой рукой, но Тернер остановил ее:

– На улице холодно, а вы вся дрожите. Возьмите пиджак с собой, потом отдадите.

Он накрыл руку Джей своей ладонью, сухой и теплой. Джей понимала, что ей следует отдернуть руку, но почему-то не могла заставить себя сделать это.

– Я не вернусь домой, – повторила она, но ее слова прозвучали неубедительно.

Джей попыталась открыть дверцу, но та была заперта на автоматический замок.

– Поговорим об этом завтра, – ответил Тернер. Выйдя из машины, он открыл ее дверцу электронным ключом, помог Джей выбраться и стоял рядом, пока она открывала свою машину. В его присутствии она чувствовала себя защищенной и вместе с тем уязвимой. Парадокс!

– Может, завтра утром позавтракаем вместе? – предложил Тернер, прежде чем закрыть дверцу ее машины. – На площади в Маунт-Кодоре есть неплохое маленькое кафе. Надеюсь, вы помните, что я обещал поделиться с вами имеющейся у меня информацией?

Джей кивнула.

– И вы тоже обещали поделиться со мной вашей информацией.

– Верно.

– А потом поговорим… поговорим обо всем прочем.

“Прочее” подразумевало ее возвращение в Бостон, поэтому Джей промолчала.

– Я провожу вас до двери вашего пансиона, – сказал Тернер.

– Вы вовсе не обязаны… – возразила Джей, но он уже захлопнул дверцу и направился к своей машине.

Тернер проводил девушку до пансиона миссис Долл. Доведя ее до входной двери, он снова отказался забрать свой пиджак, опасаясь, что процедура раздевания причинит ей боль. Порывшись в карманах брюк, Тернер вытащил оттуда какие-то вещицы и протянул их Джей.

– Вот, я нашел это рядом с машиной, когда менял колесо. Должно быть, это выпало из вашей сумочки.

На его раскрытой ладони лежали зажигалка, губная помада и медаль с изображением святого Иуды.

– Спасибо, – смутилась Джей, взяв свои вещи. Положив их в сумочку, она вынула оттуда ключ. – Пока.

Джей открывала дверь, Тернер стоял рядом, желая убедиться, что она в полной безопасности. У Джей тряслись руки, и она никак не могла попасть в замочную скважину. Тернер взял у нее ключ и быстро открыл дверь.

– Постарайтесь как следует отдохнуть, – сказал он. – Увидимся утром, в десять часов.

– Хорошо.

– Спокойной ночи, – улыбнулся Тернер.

– Спокойной ночи, – отозвалась Джей и вошла в дом. Кухня была освещена небольшим светильником над плитой. Джей заперла дверь и навесила цепочку.

Отойдя от двери, она неожиданно подумала, что было бы неплохо, если бы Тернер поцеловал ее на прощание. Поцеловал! Должно быть, она и вправду очень сильно ударилась головой о гравий.

Джей вспомнила, как Тернер защитил ее от выстрелов, как нес ее на руках в дом для престарелых… Внутри у Джей что-то сладко заныло…

“Забудь об этом! – приказала она себе. – Сейчас не время для этого!”

Джей подумала о Патрике, и на нее навалилась усталость. Добравшись до своей комнаты, она упала на постель, даже не сняв покрывала.

Джей так и заснула, окруженная подушками и куклами, в замшевом пиджаке Тернера.

Сев в машину, Тернер доехал до ближайшего телефона. Он ругал себя за то, что вел себя с Джей как последний дурак. Она оказалась гораздо умнее, чем предполагал Тернер. Поэтому Джей должна уехать из Кодора. Несмотря на ум, девушка проявляла излишнюю эмоциональность и не понимала, какой опасности подвергается, распространяя по всему городу свои объявления. Она слишком много говорила, слишком воинственно вела себя с Делреем. Да, Джей – источник лишних проблем.

Остановившись у таксофона, Тернер тщательно осмотрелся, не без оснований предполагая, что за ним следят. Однако вокруг никого не было – ни машин, ни людей.

Опустив стекло, он, не выходя из машины, достал свою карточку и вставил ее в щель аппарата. С тех пор как Тернер приехал в Кодор, он пользовался только таксофоном, так как не хотел, чюбы кто-то перехватил сигнал его сотового телефона. Телефонам в гостинице он тоже не доверял. И пусть кто-то назовет это паранойей. Тернер работал с людьми, чья паранойя не раз спасала их от верной гибели.

Набрав номер частного телефона мистера Дельвехо, он взглянул на часы. В Филадельфии было уже одиннадцать вечера. Пожалуй, поздновато для старика. Однако Дельвехо снял трубку уже после третьего сигнала. Должно быть, уснуть ему не давала боль.

– Алло? – раздался в трубке высокий голос, совершенно не соответствующий его крупным габаритам. – Кто это? Уже очень поздно!

– Это Гибсон. У меня появились проблемы.

Наступила пауза, во время которой Тернер слышал затрудненное, с присвистом, дыхание старика.

– Ты еще там, в Оклахоме?

– Да, все еще в Оклахоме.

– Когда вернешься? Завтра? Через пару дней?

– С возвращением придется повременить. Могут возникнуть непредвиденные обстоятельства.

– Ты сказал, что на твоем пути возникла баба, – дрожащим голосом продолжат Дельвехо. – Сказал Анне, что вынужден остаться из-за какой-то бабы. Что это за баба?

Анна была сиделкой Дельвехо, и, по просьбе старика, Тернер был очень сдержан в разговорах с ней. Дельвехо почти не сомневался, что Анна шпионит за ним по поручению его старшего брата.

Тернер вкратце рассказал Дельвехо о Джей Гаррет и ее брате Патрике.

– Разыщи этих людей для нее, договорились? – прохрипел старик.

– Да, я уже послал запрос относительно Джей и ее брата.

– А что эта женщина значит для тебя? Ты…

– Она для меня препятствие, проблема, осложнение.

– Ах вот как… – сипло выдохнул старик.

– Она не знает, как нужно вести себя в подобной ситуации. Вообще не понимает, как делаются такие дела, слишком много болтает и не имеет ни малейшего понятия о конспирации.

– Это плохо.

– Она очень волнуется за своего брата.

– Мне понятно ее волнение.

Тернер сказал старику, что ему нужна имеющаяся у Джей Гаррет информация, но от нее самой он хотел бы избавиться.

– Делай то, что считаешь нужным. – И Дельвехо повторил эту же фразу по-итальянски.

– Есть еще одна проблема. – Тернер посмотрел в зеркало заднего вида. Вокруг по-прежнему не было ни машин, ни людей. – Сегодня я возил эту женщину в бывшую клинику Хансингера…

И он в нескольких словах рассказал Дельвехо о стрельбе и о поведении помощника шерифа, который дал ему и Джей понять, что их дальнейшие действия будут иметь для них самые серьезные последствия.

– Не знаю, почему это произошло именно сегодня, – закончил Тернер, – и не могу сказать, связано ли это происшествие с появлением Джей Гаррет.

– Необходимо навести подробные справки об этой бабе. Ты должен позаботиться о собственной безопасности.

– Со мной все в полном порядке.

– Возможно, тебе понадобится моя помощь, – заметил старик.

– Если мне понадобится дополнительная помощь, я дам вам об этом знать. Я не доверяю местным представителям закона. Вы обещали назвать мне имена людей, на которых можно положиться и к которым можно в случае необходимости обращаться за помощью.

– В полиции штата, – выдохнул старик, – есть двое офицеров, которым можно доверять: Аллен Твин Бэрз и Уэйн Рамирес.

– Спасибо. – Тернер записал имена.

– Послушай, ты еще ничего не узнал о моем сыне? – спросил Дельвехо.

– Возможно, с помощью информации, полученной от Джей Гаррет, я продвинусь в поисках вашего сына.

– Дай-то Бог…

К старости Дельвехо поверил в Бога, и эта вера гораздо эффективнее облегчала его страдания, чем все болеутоляющие лекарственные средства.

– Я молюсь святому Антонию, – продолжал старик, – ведь он покровитель всех потерявших и не нашедших. Каждый день я молюсь о том, чтобы он помог мне найти моего сына… Я молюсь святому Иуде, святому Иосифу и Деве Марии… я молюсь и за тебя, за твою безопасность и успех…

– Спасибо, мистер Дельвехо. – Тернер весьма иронически относился к раскаявшимся грешникам, каким считал своего клиента. – Берегите себя, будьте поосторожнее с Анной. Я буду держать вас в курсе событий.

– Анна… – с нескрываемым отвращением повторил это имя старик. – Позвони мне завтра, в любое время, я буду ждать…

– Обязательно позвоню, – пообещал Тернер и повесил трубку.

Он не верил ни в Бога, ни в черта. Вообще не верил в то, что нельзя ощутить материально.

Потерев ушибленный при падении на гравий локоть, Тернер завел двигатель и поехал в Кодор. Он размышлял о Джей Гаррет, мысленно он раздевал ее догола и представлял в разных позициях.

Тернер вспомнил, как прикасался к ее рукам, плечам, волосам… Этим он хотел обезоружить ее и подчинить своей воле, но вышло не так, как он задумал. Горячее желание обожгло его изнутри, прокатившись по всему телу. Тернер никак не ожидал этого.

Нет, лучше этой девушке поскорее убраться из Кодора.

За долгие годы, проведенные Холлизом в каморке рядом с котельной, никому не разрешалось входить в нее. Здесь, в стенном шкафу, хранились все магические и священные предметы, принадлежащие Холлизу. Все, кроме одного, самого главного, спрятанного в гораздо более надежном месте.

Однако теперь Холлиз понял, что это место не так уж надежно. Ему казалось, что он услышал голос Лютера, шепнувший ему в ухо всего одно слово: “Иди!” Он должен собрать все свои немудреные пожитки и бежать.

Мертвая душа вернулась! Она знала, где его найти. Она взглянула в глаза Холлиза, и он увидел в ее глазах ад.

Он должен бежать, чтобы спасти свою бессмертную душу! Он уйдет в лес, будет скитаться, как пилигрим, построит церковь!

Дождавшись предрассветного часа, Холлиз вымыл свою комнату, надел чистое белье, собрал все свои вещи и сложил их в подаренный Лютером много лет назад чемодан.

И тут ему снова показалось, что он слышит голос Лютера: “Беги! Построй церковь!”

С сильно бьющимся сердцем Холлиз выскользнул в коридор и тихо вышел через заднюю дверь. Оказавшись во дворе, он направился туда, где когда-то был розарий миссис Хансингер.

Холлиз до сих пор ревностно ухаживал за старыми кустами роз, хотя Дэйви твердил, что это пустая трата сил и времени. Уж лучше выращивать на этом месте помидоры. Они куда полезнее каких-то там розовых кустов, которые к тому же уже давно не цветут.

В тусклом свете луны Холлиз опустился на колени и стал руками рыть землю, разгребая сухие листья. Их подхватывал ветер и, подвывая, уносил прочь. Холлизу казалось, что ветер тоже гудит ему: “Беги! Построй церковь!”