Текст книги "О Любви"

Глава 5
«Любовь ранит» и другие несуразности

Любовь никогда никого не ранит. Если ты чувствуешь, что любовь причиняет тебе боль, значит, болит что-то другое, но никак не твои любовные переживания. Если ты этого не поймешь, то и дальше будешь двигаться по тому же замкнутому кругу.

То, что ты называешь любовью, может скрывать под собой множество чувств, не имеющих к любви никакого отношения – человеческий ум очень ловко обманывает других и самого себя. Он навешивает прекрасные этикетки на отвратительные вещи, пытаясь прикрыть твои раны цветами. Это первое, в чем ты должен разобраться, если хочешь понять, что такое любовь.

«Любовь» в том смысле, в котором люди обычно употребляют это слово, никакого отношения к любви не имеет – это похоть. А похоть обязательно становится причиной боли, ведь вожделеть человека, как некий объект, – значит наносить ему оскорбление. Это выпад в его адрес, это жестоко.

Если ты обращаешься к человеку, движимый похотью, сколько ты сможешь притворяться, что это любовь? На поверхности все будет напоминать любовь, но стоит немного поскрести, и из-под верхнего слоя проступит чистая похоть. Похоть – животное чувство. Смотреть на другого с вожделением – значит оскорблять, унижать человека, низводить его до уровня вещи, предмета обстановки. Никому не по нраву, когда его используют; это самое отвратительное, что можно сделать с человеком. Ни один из нас не является вещью, ни один не является средством для достижения цели.

В этом и заключается разница между похотью и любовью. Движимый похотью, ты используешь другого человека для удовлетворения своих желаний. Ты просто используешь его, а достигнув своей цели, можешь вышвырнуть этого человека. Он тебе больше не нужен; свою функцию он выполнил. Это самое аморальное действие на свете: использовать человека как средство.

Любовь – прямая этому противоположность: ты уважаешь человека как такового. Когда ты кого-то любишь, таким, какой он есть, душевной боли не возникает; благодаря любви ты обогащаешься. Любовь всех делает богатыми.

Во-вторых, любовь может быть настоящей, только если за ней не кроется эго; в противном случае она становится его проявлением. Тогда она превращается в способ скрытого подавления. Это следует глубоко осознать, поскольку желание господствовать имеет очень глубокие корни. Оно никогда не проявляется в открытую, всегда прячась за великолепными одеждами и украшениями.

Родители никогда не скажут, что дети – их собственность, они никогда не говорят, что хотели бы управлять детьми, но именно этим они и заняты на самом деле. Они говорят, что хотят помочь, говорят, что хотят видеть детей умными, здоровыми, счастливыми, но – и это очень большое «но» – все это должно соответствовать их представлениям. Даже счастье детей следует подогнать под родительские представления; дети должны быть счастливы согласно ожиданиям родителей.

Дети должны быть умными, но одновременно и послушными. Но ведь это невыполнимо! Умный, способный к пониманию человек не может быть послушным; послушному придется расстаться с частью своего ума. Ум, способный к пониманию, осознанию, может сказать «да», только полностью с тобой согласившись. Он не может сказать «да» лишь потому, что ты больше, сильнее, авторитетнее, ты – отец, мать, священник, политик. Он не может сказать «да» только из-за властных полномочий, которыми ты наделен. Ум, способный к осознанию, – это бунтарство, а ни один родитель не хочет, чтобы его дети были бунтарями. Бунт будет направлен против скрытого желания родителей господствовать.

Мужья говорят, что любят своих жен, но это не более чем стремление к доминированию. Они так ревнивы, в них так сильно чувство собственника, как они могут быть любящими? Жены без устали твердят, что любят своих мужей. Но двадцать четыре часа в сутки они превращают жизнь мужа в ад, всеми возможными способами низводя его до уровня ничтожества. Муж, сидящий под каблуком у жены, – уродливое явление. Проблема в том, что сначала жена превращает мужа в подкаблучника, а затем теряет к нему интерес, ведь кому интересен муж, сидящий под каблуком у жены? Он кажется никчемным; он не похож на полноценного мужчину.

Сначала муж пытается превратить жену в собственность, а как только она оказывается в его власти, он теряет к ней интерес. В этом есть скрытая логика: его интерес сводился к обладанию, теперь дело сделано и ему хочется переключиться на другую женщину, чтобы снова пройти тот же путь подчинения себе другого человека.

Остерегайся таких проявлений эго. Тогда ты почувствуешь боль, поскольку человек, которым ты пытаешься завладеть, так или иначе поднимет бунт, он непременно станет сопротивляться твоим уловкам и интригам, ведь больше всего на свете люди любят свободу. Даже любовь вторична по отношению к свободе; свобода – это высшая ценность. Любовь можно принести в жертву ради свободы, но свободой ради любви жертвовать нельзя. А ведь именно это мы и делаем на протяжении столетий, свободу мы приносим в жертву ради любви. Тогда начинается противостояние, конфликт, и малейшая возможность используется для того, чтобы причинить друг другу боль.

Любовь в самом чистом виде – это когда ты делишься радостью. Любовь ничего не просит взамен, она ничего не ожидает; как же ты можешь испытывать боль? Когда ты не ждешь, тебе нельзя причинить боль. Тогда все, что приходит, хорошо, а если ничего не приходит, это тоже хорошо. Твоя радость была в том, чтобы отдавать, а не в том, чтобы получать. Тогда человек может любить и через расстояние в тысячу миль; не нужно даже физическое присутствие.

Любовь – это духовный феномен; похоть материальна. Эго – психологическое явление; любовь духовна.

Тебе придется выучить азбуку любви. Тебе придется начать с самого начала, с чистого листа; иначе тебе снова и снова будет больно. И помни: кроме тебя, никто другой ответственности не несет. Только ты можешь себе помочь.

Как тебе может помочь кто-то другой? Никто, кроме тебя, твое эго уничтожить не в состоянии. Если ты цепляешься за него, никто не в силах его разрушить; если ты многое в него вложил, никто не сможет его разрушить. Я могу только поделиться с тобой своим пониманием. Будды могут только указать путь; потом ты должен встать на него, потом тебе придется его пройти. Никто не сможет провести тебя, держа за руку.

Но вот чего тебе хочется: поиграть в игру под названием «зависимость». Запомни: человек, играющий в зависимость, отомстит. Вскоре он захочет, чтобы тем или иным образом зависели от него или от нее. Если жена зависит от мужа материально, значит, она попытается сделать так, чтобы муж зависел от нее в чем-то другом. Это взаимозависимость. Оба они становятся ущербными, оба превращаются в парализованных; они не могут существовать друг без друга. Жену задевает сама мысль о том, что муж бывает счастлив и без нее. Ей обидно, что он веселился с друзьями в клубе. Она не заинтересована в его счастье; она никак не может взять в толк: «Как он смеет быть счастливым без меня? Он должен от меня зависеть!»

Мужу становится не по себе оттого, что жена веселилась с кем-то другим, что она смеялась, радовалась. Он хочет, чтобы все ее веселье принадлежало только ему; это его собственность. Зависимый человек сделает зависимым и тебя.

Страх никогда не бывает любовью, а любовь никогда не боится. Терять ради любви нечего. Почему же любовь должна бояться? Любовь только отдает. Это не деловая операция, поэтому здесь не идет речь о прибыли или убытках. Любви нравится отдавать, как цветам нравится источать свой аромат. Почему они должны бояться? Почему ты должен бояться?

Помни: страх и любовь никогда не сосуществуют, они не способны на это. Никакое сосуществование невозможно. Страх – противоположность любви.

Люди обычно думают, что противоположность любви – это ненависть. Это неверно, совершенно неверно. Противоположность любви – страх.

Ненависть – это любовь, которая встала на голову; это стойка на голове, но не противоположность любви. Человек, испытывающий ненависть, просто показывает, что в глубине души он еще любит. Любовь угасла, но все еще не умерла.

Настоящая противоположность любви – страх. Страх означает, что теперь вся энергия любви исчезла.

Любовь изливается, бесстрашно устремляется к другому, безгранично веруя, что будет принята, – и ее всегда принимают. Страх сжимается внутри себя, закрывается в себе, запирает все двери, все окна, чтобы ни солнце, ни ветер, ни дождь до тебя не добрались, – так ты испуган. Ты живым ложишься в гроб.

Страх – это могила, любовь – храм. В любви жизнь достигает своих высочайших вершин. В страхе жизнь падает в бездну смерти. Страх зловонен, любовь ароматна. Почему ты должен бояться?

Опасайся своего эго, опасайся своей похоти, опасайся своей жадности, своего собственничества; опасайся своей ревности – но бояться любви не нужно. Любовь божественна! Любовь подобна свету. Когда есть свет, тьма существовать не может. Когда есть любовь, страх существовать не может.

Любовь может превратить твою жизнь в великий праздник – но только любовь, не похоть, не эго, не стяжательство, не ревность, не зависимость.

Мне кажется, я понимаю, что Ты имеешь в виду, когда говоришь: «Если тебе больно, это не любовь». И все же любовь, о которой Ты говоришь, отыскать не так-то просто. Поэтому процесс обучения и перехода к более зрелой любви часто бывает весьма болезненным. Является ли боль неотъемлемой частью развития?

Рост болезнен оттого, что в своей жизни ты избегал тысячи и одной боли. Избегая, ты не можешь их уничтожить – они продолжают накапливаться. Ты и дальше глотаешь свои обиды, и они остаются внутри тебя. Вот почему рост причиняет боль – когда ты начинаешь расти, когда ты принимаешь решение расти, тебе приходится сталкиваться со всеми болями, которые ты подавлял. Ты не можешь просто обойти их стороной.

Тебя неправильно воспитали. К сожалению, до сих пор на Земле не было ни одного общества, которое не занималось бы подавлением боли. Все общества зависят от подавления. Они подавляют две вещи: одна из них – боль, вторая – наслаждение. И наслаждение они также подавляют из-за боли. Причина, по которой они это делают, состоит вот в чем: если ты не слишком счастлив, ты никогда не будешь и слишком несчастлив; истребив большую радость, ты никогда не испытаешь и сильной боли. Дабы избежать боли, они избегают наслаждения. Дабы избежать смерти, они сторонятся жизни.

А ведь в этой логике что-то есть. Здесь все взаимосвязано – если ты хочешь, чтобы твоя жизнь была наполнена экстазом, тебе придется смириться и со множеством страданий. Если ты стремишься к вершинам Гималаев, тебе придется пройти через долины. Но в долинах нет ничего плохого; просто у тебя должен быть другой подход. Ты можешь наслаждаться и тем, и другим – вершина прекрасна, но и долина ничем не хуже. Случаются мгновения, когда ты наслаждаешься вершиной; бывает, что ты отдыхаешь в долине.

Вершина сияет на солнце, она беседует с небом. Долина погружена во тьму, но, когда тебе захочется отдохнуть, тебе придется погрузиться в темноту долины. Если ты стремишься к вершинам, тебе нужно будет пустить корни в долине – и чем глубже корни уйдут в землю, тем выше вытянется твое дерево. Дерево не может расти без корней, они должны проникнуть глубоко в почву.

Боль и наслаждение – неотъемлемые составляющие жизни. Люди так боятся боли, что подавляют ее, они избегают любой болезненной ситуации, продолжают прятаться от боли. И в конце концов они упираются в тот факт, что, если ты действительно хочешь избежать боли, тебе придется сторониться и удовольствий.

Вот почему ваши монахи избегают удовольствий – они их боятся. В сущности, они просто избегают любой вероятности боли. Они знают, что если избегать удовольствия, то естественным образом становится невозможной и сильная боль; она возникает только как тень удовольствия. Тогда ты идешь по ровной дороге, никогда не взбираясь на вершины и никогда не спускаясь в долины. Но тогда ты становишься похож на живого мертвеца, тогда ты не живой.

Жизнь существует между этими двумя полярностями. Благодаря напряжению между болью и удовольствием ты обретаешь способность создавать великую музыку; музыка существует только в этом напряжении. Уничтожь полярность, и ты станешь вялым, безжизненным, покроешься пылью – никаких целей у тебя не будет, и ты никогда не узнаешь, что такое блеск и великолепие. Ты упустил жизнь. Тот, кто хочет узнать жизнь и прожить ее, должен принять смерть и смириться с ней. Они идут рука об руку, это два аспекта одного и того же явления.

Вот почему рост столь мучителен. Ты должен пройти через все страдания, которых избегал. Это больно. Ты должен пройти через все те раны, на которые тебе как-то удавалось не обращать внимания. Но чем глубже ты будешь погружаться в боль, тем выше будет твоя способность испытывать удовольствие. Если в переживании боли ты сможешь дойти до последнего предела, ты сможешь прикоснуться к Небесам.

Мне рассказывали историю о том, как один ищущий пришел к мастеру дзэн и спросил: «Как нам избежать жары и холода?»

Иносказательно он спрашивает: «Как нам избежать удовольствия и боли?» Так в дзэне называют боль и удовольствие – «холод и жара».

– Как нам избежать жары и холода?

Мастер ответил:

– Будь жарким, будь холодным.

Чтобы освободиться от боли, ее нужно принять – неминуемо и естественно. Боль есть боль – таков простой и неприятный факт. Однако страдание – это исключительно и всегда неприятие боли, притязание на то, что жизнь не должна быть болезненной. Это отрицание факта, отрицание жизни и естественного порядка вещей. Смерть – это ум, не желающий умирать. Кому умирать там, где нет страха смерти?

Человек – уникальное создание, отличающееся от других своим знанием о смерти и способностью смеяться. Поразительно то, что он даже способен сотворить из смерти нечто новое: он может умереть от смеха! Вот если ты сможешь умереть со смеху, только тогда ты представишь весомое доказательство того, что и жил ты, смеясь. Смерть – это заключительный аккорд всей твоей жизни – завершение, последняя реплика. То, как ты жил, будет видно по твоей смерти, по тому, как ты умрешь.

Способен ли ты умереть со смеху? Тогда ты был взрослым человеком. Если же ты умираешь в слезах, стеная и цепляясь, значит, ты был ребенком. Ты так и не повзрослел, не достиг зрелости. Если ты умираешь в слезах, стеная и цепляясь за жизнь, это показывает, что ты прятался от смерти – да и от жизни, со всей ее болью, тоже.

Рост – это когда ты признаешь реальность, когда смотришь в лицо действительности, какой бы она ни была. И позволь мне повторить: боль – это просто боль; в ней нет никакого страдания. Страдание берет начало в твоем желании, чтобы боли не было. Ты считаешь, что в ней есть что-то неправильное. Понаблюдай, осознай, и ты будешь удивлен. У тебя болит голова: боль – вот она, на месте, но страдания-то нет.

Страдание вторично, первична боль. Есть головная боль, присутствует боль; это просто факт. Любые суждения о нем отсутствуют – ты не называешь его хорошим или плохим, ты не приписываешь ему никакой ценности; это просто факт.

Роза – это факт, то же самое можно сказать и о шипе. День – это факт, то же самое можно сказать и о ночи. Голова – это факт, то же самое касается и головной боли. Ты просто отмечаешь ее про себя.

Будда учил своих учеников, что, когда у них разболится голова, нужно просто дважды сказать «Головная боль, головная боль». Отметь это, но не оценивай, не говори: «Почему? Почему у меня разболелась голова? Со мной этого не должно случиться». Как только ты говоришь «не должно», ты привносишь страдание. Теперь в тебе образовалось страдание, и не из-за головной боли. Страдание – это твоя негативная интерпретация, страдание – это отрицание тобою действительности.

И как только ты сказал: «Этого не должно быть», ты уже начал убегать от реальности, ты начал от нее отворачиваться. Ты предпочтешь чем-нибудь заняться, лишь бы забыть об этой боли. Ты включишь радио или телевизор, отправишься в клуб или примешься читать. Ты себя развлекаешь, ты себя отвлекаешь. Но ты не осознал эту боль, не понаблюдал за ней; ты просто себя отвлек. И боль уйдет вглубь твоего существа.

Я хотел бы, чтобы ты очень глубоко осознал эту ключевую мысль: если ты способен наблюдать за своей головной болью без всякого негативного к ней отношения, не избегая ее, не убегая от нее; если ты способен просто присутствовать, медитативно присутствовать – «Головная боль, головная боль», – если ты можешь просто ее видеть, боль со временем оставит тебя. Я не говорю, что она уйдет как по мановению волшебной палочки, что, как только ты ее увидишь, она тут же исчезнет. Она уйдет в положенное ей время. Но твое существо не поглотит ее, она его не отравит. Она побудет в тебе – ты отметишь это, и она уйдет. Ты ее отпустишь.

Если ты наблюдаешь за происходящим внутри тебя, оно не сможет проникнуть вглубь твоего существа. Оно входит всегда, когда ты его избегаешь, когда ты убегаешь от него. Именно в момент твоего отсутствия происходящее и проникает вглубь твоего существа. Только когда ты отсутствуешь, боль может стать частью тебя – если ты присутствуешь, само твое присутствие не дает ей стать частью твоего существа.

А если ты сможешь и в дальнейшем отмечать про себя свои боли, ты перестанешь их накапливать. Тебя не научили правильному ходу мыслей, поэтому ты продолжаешь прятаться. При этом ты накапливаешь столько боли, что тебе страшно взглянуть на нее, ты боишься ее принять. Рост причиняет боль; причиной тому неверные установки. В противном случае рост не был бы столь болезненным, ведь это очень приятное занятие.

Вот растет дерево, становясь все выше. Неужели ты думаешь, что ему больно? Никакой боли нет.

Даже во время родов, когда появляется на свет ребенок, никакой боли не бывает, если мать принимает происходящее. Но мать отвергает; она боится. Мать напрягается, пытается удержать ребенка в себе, что невозможно. Ребенок готов выйти в мир, он готов оставить утробу матери. Он созрел, матка не может его больше удерживать. Если он еще немного пробудет в матке, умрет и мать, и ребенок. Но мать боится. Ей говорили, что рожать очень больно. Родовые схватки, родовые муки… и ей страшно. А от страха она напрягается и закрывается.

Бывает и по-другому – в примитивных сообществах такие случаи еще встречаются – появление ребенка на свет проходит просто и совершенно безболезненно. Наоборот, ты будешь удивлен, величайший экстаз женщина испытывает во время родов – не боль, не мучения, но величайший экстаз.

Никакой сексуальный оргазм не приносит столько удовлетворения и не становится столь потрясающим ощущением, как оргазм, переживаемый женщиной, у которой роды протекают естественным образом. Все сексуальные органы женщины вибрируют так, как они никогда не будут вибрировать во время занятий любовью. Ребенок выходит из самых глубин существа женщины. Ни один мужчина никогда не сможет проникнуть в женщину столь глубоко. А вибрации рождаются изнутри. Вибрации – обязательное условие, они окатят ее, словно волны, огромные приливные волны счастья. Только это поможет ребенку появиться на свет, только это поможет открыть проход для ребенка. Так что тело женщины будет вибрировать, и все ее сексуальное начало испытает огромную радость.

Но на самом деле с человечеством происходит прямо противоположное: во время родов женщина переживает самые сильные мучения в своей жизни. А это – порождение ума, неправильное воспитание.

Если ты принимаешь физическое рождение, оно может быть естественным, то же самое касается и твоего рождения как любящего существа. Рост означает, что ты рождаешься каждый день. Рождение не заканчивается в день, когда ты появляешься на свет, в этот день оно только начинается. Это лишь начало. В день, когда ты вышел из утробы матери, ты не родился, а только начал рождаться. Это было лишь начало. Человек продолжает рождаться до самой своей смерти. Это не значит, что ты родился за один миг. Процесс твоего рождения длится семьдесят, восемьдесят, девяносто лет – словом, всю жизнь. Это континуум.

И каждый день ты будешь испытывать радость – отращивая новые листья, новую листву, новые цветы, новые ветви, поднимаясь все выше и выше, простираясь к новым высотам. Ты будешь уходить все глубже, все выше, ты доберешься до вершин. Рост не будет болезненным.

Но рост причиняет тебе боль – это из-за тебя, из-за твоих неверных установок. Тебя учили не расти; тебя учили оставаться неподвижным, тебя учили цепляться за знакомое и известное. Вот почему всякий раз, когда известное уходит у тебя из рук, ты принимаешься рыдать. Сломали твою игрушку, забрали пустышку.

Помни, тебе поможет только одно – осознанность, и ничто иное. Если ты не примешь жизнь, любовь, все их взлеты и падения, рост по-прежнему будет причинять тебе боль. Нужно принять лето, но и зиму тоже.

Именно это я и называю медитацией. Медитация происходит, когда ты избавляешься от всего старого, установленного, заезженного. Вот увидишь, что будет. Или, скорее, тогда случится видение, рождение нового. Но тебе придется пройти через множество страданий, множество мучений. Это потому, что ты жил в определенном обществе, в определенной культуре – индуистской, исламской, христианской, индийской, немецкой, японской. Все это разные способы избежать боли, только и всего. Ты был частью культуры, вот почему рост причиняет тебе боль: ведь культура пытается предотвратить твой рост; она хочет, чтобы ты оставался юнцом. Она не дозволяет тебе развиваться психологически так же, как ты развиваешься физиологически.

В годы Первой, а затем и Второй мировой войн психологи установили очень странный факт: якобы психологический возраст мужчин в среднем не превышал двенадцати-тринадцати лет. Даже у семидесятилетнего старика психологический возраст составлял примерно десять-тринадцать лет. Что это означает? Только то, что в десять лет он перестал взрослеть; тело продолжало расти, а ум остановился. Ни одно общество не допускает существования взрослого ума. Почему? Потому, что взрослые умы представляют опасность для социума; они склонны к бунту. Они таят в себе опасность для социума, так как способны разглядеть всевозможные глупости, которые творятся во имя культуры, общества, нации.

А теперь смотри: Земля одна, а человек все еще остается разделенным. Если исчезнут нации, можно будет разрешить все проблемы человечества. Никаких проблем нет, их на самом деле нет; самая главная проблема возникает из-за разделения между народами. В наше время существуют технологии, позволяющие обеспечить продовольствием все население земного шара, для голода нет никаких причин. Но это невозможно, поскольку этому препятствует такое разделение.

Взрослый человек сможет увидеть всю нелепость такого положения дел, взрослый человек сможет заглянуть очень глубоко. Взрослого человека нельзя превратить в раба.

Стань хозяином своего бытия. Увидь свои боли и сбрось все цепи, сковавшие тебя; ведь только освободившись от всех цепей, ты сможешь спеть свою песню и станцевать свой танец.

Весною тысячи цветов; осенью сбор урожая.

Летом – свежий ветерок; зимой – снег.

Если твоя голова не забита разным хламом.

Любое время года хорошо.

Это дзэнская поговорка. «Если твоя голова не забита разным хламом…» Рост причиняет боль, потому что ты носишь в своей голове слишком много хлама. Ты уже давно должен был от него избавиться. Но тебя научили ничего не выбрасывать, тебя учили только тому, что следует за все держаться – и за нужное, и за бесполезное. Оттого, что ты несешь в себе так много зацепок, рост дается тебе с таким трудом. Иначе он шел бы гладко, так распускается бутон, превращаясь в цветок.

Моя подружка сказала мне, что я немного скучный и слишком зависимый, что я – жертва. Я почувствовал себя виноватым, подавленным и совершенно никчемным. В моей душе поднялась волна протеста: против Сущего, против жизни и любви. Я немного понаблюдал, как во мне течет эта разрушительная энергия, и вдруг понял, что почему-то получаю от этого удовольствие! Можно ли направить эту энергию на созидание?

Твой вопрос – пример глупых выводов, которые делает ум. Возможно, ты не слишком задумывался над ним и не увидел, насколько он противоречив. Я хотел бы поговорить о том, какова психологическая подоплека подобных вопросов. Они возникают не только у тебя, они бывают у многих. Ты проявил смелость, открывшись.

Твое откровение начинается словами «Моя подружка сказала мне, что я немного скучный». Твоя подружка еще пожалела тебя, ведь любой мужчина в конце концов становится не «немного скучным», а очень скучным. Осознаешь ли ты, что твоя так называемая любовь – просто повтор, одна и та же монотонная гимнастика? И во всей этой дурацкой игре проигравшим становится мужчина. Он тратит свою энергию, тяжело дышит, пыхтит, сопит, а женщина закрыла глаза и думает: «Всего две-три минуты, и этот кошмар закончится».

Люди напрочь лишены изобретательности! Они почему-то уверены, что бесконечно повторяя одно и то же, станут более интересными. Поэтому я и говорю, что твоя подружка пожалела тебя – она сказала только, что ты «немного» скучный. А я тебе скажу, что ты невыносимо скучный.

Когда христианские миссионеры прибыли на Восток, обнаружилось, что им известна только одна поза для занятий любовью – женщина снизу, а это грубое животное сверху, на хрупкой женщине. Именно здесь и появилось понятие «миссионерская поза».

Индия – древняя страна; она стала колыбелью многих наук – в частности, сексологии. Уже пять тысяч лет здесь существует книга огромной значимости, автор ее – Ватсьяяна. Книга называется «Кама-сутра, наука о любви». Она написана человеком глубоко медитативным; он создал восемьдесят четыре позы для занятий любовью. Конечно же, позы должны меняться; иначе ты непременно заскучаешь. Ватсьяяна признает, что одна и та же поза приводит к скуке, к ощущению полного идиотизма происходящего, поскольку ты каждый раз совершаешь одинаковые действия. Чтобы сделать сексуальную жизнь любящих разнообразнее, он придумал восемьдесят четыре позы. Нигде в мире так и не появилось книги, подобной «Кама-сутре». Но она могла выйти только из-под пера человека необыкновенной ясности ума и глубочайшей медитативности.

Что такое твои занятия любовью? Взглянув на свои любовные игры, ты сам поймешь, насколько это скучно. Особенно тоскливо бывает женщине, ведь две-три минуты – и мужчина справился, а женщина еще и не начинала. И во всем мире, в любом обществе женщинам внушается, что им не положено получать удовольствие, нельзя двигаться, нельзя проявлять активность – все это окрестили «грязным», так ведут себя проститутки, а не леди. Леди должна лежать в позе трупа и позволить этому парню делать все, что ему вздумается. Так что здесь нет ничего нового, новизной здесь и не пахнет.

Не принимай все это на свой счет. Не обижайся. Твоя девушка говорит с тобой откровенно и честно. Разве ты подарил ей радость оргазма? Или ты просто использовал ее, чтобы сбросить сексуальное напряжение? Разве ты не превратил ее в одну из своих вещей? Ей внушили, что она должна мириться с этим, но такое «приятие» не может доставить ей радость.

Вы занимаетесь любовью на той же кровати, где каждый день происходят и ваши ссоры. В сущности, ссора – это прелюдия: вы бросаетесь подушками, кричите друг на друга, спорите по разным поводам, а потом, когда вы устанете, вам понадобится провести мирные переговоры. Ваша любовь – не более чем мирные переговоры. Если ты – человек не чуждый эстетики, твоя спальня должна быть священным местом, ведь именно здесь, в палатах любви, и рождается новая жизнь. В ней должны стоять прекрасные цветы, благоухать ладан и другие ароматы; в нее нужно входить с чувством глубокого благоговения.

И секс не должен быть резким и внезапным, когда ты норовишь побыстрей затащить женщину в койку. Все эти кавалерийские набеги к любви отношения не имеют. Любви должна предшествовать прелюдия: вы слушаете красивую музыку, танцуете, вместе медитируете. И это не должно исходить от ума, ты не должен постоянно думать о том, когда же вы наконец займетесь любовью, чтобы потом спокойно заснуть. Все твое существо должно глубоко погрузиться в происходящее – и не согласно плану, составленному в твоем уме, все должно случиться спонтанно. Красивая музыка, ароматы, вы танцуете, обнявшись, вы снова стали детьми и играете с цветами… Если в этой священной атмосфере вы непроизвольно станете заниматься любовью, это будет переживание совершенно иного рода.

Ты должен усвоить, что, поскольку женщина не растрачивает энергию, она способна испытывать оргазм много раз. Мужчина способен только на один оргазм, он теряет энергию и выглядит опустошенным. Даже на следующее утро можно заметить, что на нем сказываются последствия занятий любовью, а с возрастом ему приходится все тяжелее.

Эту разницу следует понять. Женщина – принимающая сторона, она и должна ею быть, ведь согласно замыслу природы ей предстоит стать матерью. Ей нужно больше энергии. Но ее оргазм происходит совершенно иначе. Мужская сексуальность локальна, как местная анестезия. А тело женщины сексуально повсюду, и пока все оно не начнет трепетать от радости, пока каждая его клеточка не будет охвачена этим переживанием, она не сможет испытать взрыв оргазма.

Так что не только в твоем случае мужчина оказывается скучным, на это могут посетовать девяносто девять процентов женщин во всем мире. Нужно полностью изменить положение дел. Женщина не должна лежать под мужчиной. Во-первых, это отвратительно: у мужчины тело сильнее, а женщина более хрупкая. Именно она должна быть сверху мужчины, а не наоборот.

Во-вторых, мужчина должен лежать тихо и неподвижно, чтобы его оргазм не наступил через две минуты. Если ты спокоен и позволяешь сидящей на тебе женщине предаваться безумию, это будет для нее хорошей зарядкой, так она дойдет до оргазма, испытает взрыв оргазменной энергии. Ее телу необходимо время, чтобы разогреться, и если ты проявляешь слишком большую активность, этого времени у нее не будет. Вы встречаетесь, но эта встреча не наполнена красотой и любовью, она весьма утилитарна.

Попробуй проделать со своей подружкой то, о чем я тебе говорю. Ты будешь пассивной стороной и позволишь ей стать активной. Позволь ей стать раскрепощенной. Она не должна уподобляться леди, она должна вести себя как настоящая женщина. «Леди» придумали мужчины; а женщину создало Сущее. Ты должен заполнить промежуток между ее оргазмами. Его можно заполнить одним единственным способом: ты остаешься совершенно пассивным и молчаливым, наслаждаясь ее безумством. И она испытает несколько оргазмов. Ты должен завершить игру своим оргазмом, но не следует с него начинать.