Текст книги "Любовный поединок"

Глава 6

Направляясь к графине, Марк несколько минут наблюдал за карликом-шутом принцессы, расхаживающим по залу так, будто он здесь самый главный. Впрочем, скоро Рождество, а в это время всякое возможно.

Как и обещал Ангерран, огонь в каминах здесь горел ярче, чем в их башне. Не стоит сомневаться, что и угощение будет более щедрым. На мгновение Марка охватило ощущение блаженства. Должно быть, так чувствуют себя люди, у которых есть свой дом. Он же семнадцать лет жил в чужих домах.

Де Куси и принцесса стояли у камина, головы их почти соприкасались. Марк рассказал другу о плане графини, потому Ангерран в скором времени сменит его около Сесилии. Если все этим вечером пройдет гладко, она не заметит, что Марк на самом деле почти не общался с Изабеллой, у которой были вполне определенные цели. Де Куси удалось стать партнером Изабеллы почти в каждом танце, однако он не стоял на месте, подходил к гостям, шутил, смеялся, от чего создавалось впечатление, что с принцессой он говорил очень мало.

Марк даже в мизерной степени не обладал талантом друга, отчего перебросился лишь парой фраз с несколькими придворными.

– Они даже не пытаются сделать вид, что играют, – пробормотала Сесилия, не отрывая взгляд от пары, которая теперь сидела за шахматным столиком. – Сидят и не сводят глаз друг с друга, будто здесь, кроме них, никого нет.

Она стояла, склонившись почти к самому его лицу, дыхание щекотало щеку при каждом произнесенном шепотом слове. Марк повернулся. Впервые графиня была так близко, ему удалось даже разглядеть ее густые ресницы, обрамлявшие глаза редкого оттенка зеленого цвета, сейчас полные беспокойства.

Что будет, если он коснется ее губ? Станет ли взгляд мягким и нежным?

Сжав зубы, он отвернулся и стал смотреть, как Ангерран делает ход, жертвует конем, на место которого переместился ферзь Изабеллы.

Глупый ход. Или, напротив, весьма дальновидный?

Зная друга, скорее второе.

– Он вам очень дорог, верно?

– Что? – Он увидел, как графиня внимательно смотрит на него, а не следит за парой. С чего вдруг такое внимание к его персоне?

– Много лет вы были близкими друзьями с герцогом де Куси. Он дорог вам, как и мне леди Изабелла.

– Его поступки мне не безразличны.

– Потому что вы тоже француз?

– Потому что я многому научил его. – Возможно, сказано самонадеянно и не без видимой гордости. Герцог де Куси был известен блестящим умением владеть копьем и мечом.

– Не заметила, что вы танцуете так же ловко и так же красиво поете.

– Я научил его искусству воина, а не придворного.

Хм, воевать намного проще. На поле боя ясно, кто враг.

– Ангерран умеет общаться с людьми и быть вежливым. А вы нет. – Тон ее был столь уверенным, будто сказанное не подвергалось сомнению.

Впрочем, она права, хотя его это задело. Не важно. Все равно они ненавидят друг друга. Не стоит воспринимать все слишком серьезно. Ему представился прекрасный случай провести несколько недель в тепле, вкусно есть, пить великолепное вино, и нужно лишь отвлечь графиню, чтобы она не мешала Ангеррану добиться своей цели. Какое ему дело, кто и что о нем думает?

Марк перевел дыхание и уловил исходящий от Сесилии аромат. Танцуя с принцессой, он заметил, что от нее пахло чем-то сладким, приторным, этот же запах напоминал ароматы цветов после дождя на берегу моря. Что за странная девушка? В ней сочетается несочетаемое, она обладает несвойственными дамам качествами, в ней одновременно присутствуют глубокая грусть, необыкновенная сила, преданность и высокомерие. Опасная смесь.

– Я – нет, – кивнул Марк. – Моя стихия – война.

Изабелла махнула рукой, подзывая карлика, и стала что-то нашептывать ему на ухо. Кожа шута была такой морщинистой, будто принадлежала недавно высокому человеку.

– Все ли королевские шуты такие старые? – спросил Марк у Сесилии.

Она нахмурилась:

– У него острый глаз и веселый нрав, несмотря на возраст.

– В моей стране шуты могут спорить с королями.

– Значит, во Франции почитают шутов.

Он окинул ее пронзительным взглядом:

– Не в том смысле, какой вы вкладываете в эти слова.

Смутившись, она потупила взгляд:

– Я никого не хотела обидеть. Но это не королевский шут.

– Нет?

– Его величество не хочет иметь в окружении человека, который может ему возразить.

Она улыбнулась, будто извиняясь. Марк улыбнулся в ответ.

Получив приказ, карлик отбежал от принцессы, и она робко взглянула на Ангеррана.

Сесилия тяжело вздохнула:

– Это не сулит ничего хорошего.

– О чем вы?

В следующую секунду карлик бросился к музыкантам и несколько раз ударил по барабану.

Леди Изабелла вышла вперед и хлопнула в ладоши:

– Итак, господа, игра начинается! Шут будет править! Все должны подчиняться ему, словно он король!

Послышался приглушенный смех, но ни возгласа возмущения. Придворные с удовольствием придавались рождественскому веселью.

– Это карлик принцессы… – начал понимать Марк.

Сесилия кивнула:

– Все это не его идеи. А принцессы.

Изабелла решила получить желаемое тем способом, который никому не позволит обвинить ее. Ангеррану это понравится. Марк посмотрел на леди Сесилию и улыбнулся. Она поймала его взгляд и широко распахнула глаза. В них мелькнуло нечто похожее на заинтересованность. Или ему хотелось так думать?

– А теперь, – скомандовал карлик высоким, чуть надломленным голосом, – возьмите своих дам на руки.

Приказ вызвал всеобщий смех.

Похоже, шут читал его мысли. И не только его.

Леди Изабелла и Ангерран с удовольствием справились с задачей, едва ли не быстрее всех.

– Придется подчиниться, – прошептала графиня. – Иначе миледи заметит и будет недовольна.

Марк был уверен, что в объятиях де Куси леди Изабелла даже не взглянет в их сторону, но подчинился.

Он положил руку на талию графини, поднял ее и прижал к себе, надеясь, что близость ее тела не вызовет ненужную реакцию мужского тела. К счастью, она смотрела не на него, а в другую сторону, стараясь увидеть через его плечо, что происходит в зале. Грудь ее при этом вжалась в его торс. Марк на мгновение пожалел, что не надел доспехи.

– Вы видите их? – зашептала графиня.

Он покачал головой. Вокруг было слишком много народа, чтобы разглядеть пару вдали от них.

– Полагаю, вам неприятно это развлечение еще больше, чем мне, – вздохнула Сесилия.

Марк кивнул, хотя, держа на руках красавицу-англичанку, испытывал чувства, далекие от ненависти. В теле вспыхнуло желание, ему было все равно, она Валуа или Плантагенет, ведь он так страстно хотел ее!

– Поверните голову, чтобы я могла лучше видеть зал, – велела Сесилия.

В следующую секунду опять послышался голос карлика:

– Никому не двигаться! Замрите!

– Вы что-нибудь увидели? – продолжала настаивать Сесилия. – Думаете…

Шут запрыгнул на стол:

– Теперь отомрите!

Не успели они выдохнуть с облегчением, как последовал новый приказ:

– Повернитесь друг к другу спиной и сцепите руки, согнув локти!

Де Марсель услышал громкий смех Ангеррана, а затем тихий, принадлежащий принцессе.

Он повернулся и увидел, как они прижимаются спинами, пытаясь отыскать руки друг друга.

Черт бы побрал этого весельчака!

Марк глянул через плечо и натолкнулся на суровый взгляд Сесилии. Отвернувшись, они встали, как велел шут. Он представил, как соблазнительно, должно быть, выглядит ее выставленная вперед грудь.

– А теперь прыгайте! Вверх! Вниз!

Они оба помедлили, но решились и подпрыгнули одновременно. Большинству пар это не удалось. Многие покачнулись и едва не упали. Действие сопровождалось громкими возгласами и смехом. Сердце Марка забилось, видимо, от прыжков.

– Стоп! Теперь кавалеры поверните головы влево!

Марк повернулся и увидел шею Сесилии, плавные красивые линии, уходившие под вырез платья.

– Дамы, поверните головы вправо!

Губы его почти касались ее виска. Он легко мог податься вперед и поцеловать ее. Вокруг все смеялись, кто нервно, кто весело и кокетливо.

– Разве недостаточно, что нас победили в бою? – пробормотал Марк. – Надо еще унизить и в зале?

– Мне кажется, унижению подвергаетесь не только вы, – прошипела Сесилия.

– А теперь шепотом произнесите свой секрет!

Секундное помутнение разума едва не заставило Марка сказать правду: «Не волнуйтесь. Вы были правы. Он не испытывает интереса к принцессе, лишь хочет вернуть английские земли. Чести леди Изабеллы ничто не угрожает».

Интересно, в таком случае она бы улыбнулась? Или нахмурилась бы еще сильнее?

Скорее бросилась бы в ярости к де Куси, чтобы разоблачить его. Обман будет раскрыт, земли навсегда останутся в собственности короля, а к ним будут относиться как к пленникам, а не гостям.

– Не слышу вас! – выкрикнул шут. – Если не хотите открывать секрет даме, можете рассказать всем нам!

Придворные вокруг них что-то бормотали. Необходимо срочно придумать, как выйти из этой ситуации. Надо сказать нечто не столь важное о себе, чего она не знала. Впрочем, она ничего о нем не знает.

– Я ненавижу пастернак, – быстро произнес Марк.

Леди Сесилия несколько мгновений молчала, а потом громко рассмеялась.

Она хохотала долго, заразительно, даже наклонилась вперед, заставляя его откинуться назад.

Марк никогда не видел ее такой, неужели он так ее развеселил?

– Что же в этом комичного? – спросил он и сам чуть не рассмеялся, вспомнив пятилетнего мальчика, недовольно надувшего губы при виде тарелки.

Графиня не обратила на его слова внимания. Она несколько раз кашлянула, стараясь успокоиться.

– Не думаю, что вы будете так же смеяться, открывая мне свою тайну.

Марку было любопытно ее услышать. Таким образом, пусть ненадолго, она бы отвлеклась от мыслей об Ангерране.

– У меня нет тайн.

– А теперь, дамы, ваша очередь! – объявил карлик.

– Видите? – довольно произнес Марк, веривший, что шуту никто не посмеет перечить: он провел много лет в этом дворце и обладает опытом и знаниями несравнимо большими, чем многие в зале.

– Но сначала повернитесь лицом друг к другу!

Непросто признаться в сокровенном, когда не видишь человека, но смотреть ему в глаза при этом намного сложнее. Что же скажет ему леди Сесилия?

– И обнимитесь! – послышался очередной приказ.

Марк и графиня стояли, не зная, как обнять друг друга, и старались не встречаться взглядами. В прежнем положении они ощущали себя комфортнее, что было довольно странно. Теперь же обоим было неловко. Приняв новую позу, они стали напоминать влюбленных, которых ситуация вынуждает к откровенности.

Сесилия обняла его за талию, и Марк несколько секунд стоял в нерешительности, не зная, куда положить руки. Затем осторожно опустил их на плечи графини. Казалось, тепло ее тела он чувствует даже сквозь ткань платья. Если он немного подастся вперед, то ее грудь…

– Итак, очередь дам! – Скрипучий голос карлика заставил Марка вернуться в реальность. Зал полон людей, к счастью, все смотрят на своих партнеров, а не на него. – Скажите, что вас больше всего привлекает в вашем кавалере!

Сесилия подняла на него зеленые глаза.

– И?.. Вы видите что-нибудь привлекательное? – спросил Марк. Неприятно осознавать, что ему этого очень хотелось.

– Ваши волосы.

– Волосы? – Он ожидал, что она оценит его силу, храбрость, умение владеть мечом. Но волосы?

Потрясенный, Марк провел рукой по волосам. Он никогда не обращал на них внимания, разве что когда голова чесалась, если он долго не принимал ванну. Сейчас он сам удивился, какими они оказались мягкими.

– А чем хороши мои волосы?

Сесилия пожала плечами и отвела взгляд:

– Мне надо было что-то сказать, это первое, что пришло на ум.

Внезапно рядом появился карлик.

– Положите руку туда, куда следует, – велел он.

Марк вернул руку на плечо графини.

– А теперь, дамы, прикоснитесь к той части тела кавалера, которая вам нравится!

Леди Сесилия покраснела до корней волос и медленно подняла руку.

Она осторожно коснулась его светлых локонов. Мягкие. Возможно, это единственное, что есть мягкого в этом человеке. Тепло его тела согрело пальцы. Они похожи на оставшихся наедине любовников.

Сесилия невольно отдернула руку и опустила ее, проведя кончиками пальцев по щеке. Карие глаза смотрели прямо на нее. На мгновение показалось, что они остались одни в этом зале. По крайней мере, она видела только Марка де Марселя.

– Дамы! – донесся издалека громкий окрик шута. – Наклонитесь вперед!

Сесилия так и сделала. Пальцы Марка коснулись ее шеи.

– Ближе!

Они прижались друг к другу.

– Теперь шепотом произнесите, что ему надо сделать.

Едва Сесилия успела подумать об этом, как Марк поцеловал ее в губы. Голова кружилась от непривычной близости мужского тела, его тепла. Она сдалась и ответила ему. На губах его ощущался вкус французского вина, пьянящего, как и поцелуй. На мгновение она представила, что они могли бы стать любовниками, но… рядом послышался смех.

Сесилия вздрогнула, отпрянула и закрыла рот ладонью. Как она могла целоваться с мужчиной, французским заложником, на виду у всего двора? Многие ли это заметили?

Приглушенный смех, откровенный громкий хохот, выкрики взлетали к потолку, отталкивались от каменных стен и заполняли зал.

Несколько дам приказали кавалерам прыгать и петь. К счастью, они были не единственной парой, которой пришел на ум поцелуй.

Включая, между прочим, Изабеллу и Ангеррана.

Графиня вскрикнула от ужаса и посмотрела на Марка. Он нахмурился, но не выглядел недовольным или встревоженным, как она. Если бы не глупая выходка принцессы и ее шута, она сама бы ни за что не стала целоваться с де Марселем.

Хоть бы принцесса этого не заметила! В Рождество, когда все переворачивается с ног на голову, и произошло то, чего графиня боялась. Однако тревожило ее не только поведение Изабеллы.

– А теперь отойдите дальше друг от друга!

Опять этот отвратительный шутник!

Эту команду Сесилия выполнила с большим удовольствием.

Марк же остался стоять на месте и смотреть на нее во все глаза. О чем он думает? О ней?

Он дышал так тяжело, будто несколько часов скакал верхом.

– Простите, – пролепетала Сесилия.

– Я не должен был… – Марк покачал головой. – Вы что-то хотели сказать? Какую-то тайну хотели мне раскрыть? До того, как шут изменил игру.

«Я мечтала, чтобы вы меня поцеловали». Не могла же она сказать такое!

– Я ненавижу охоту. Особенно на кабана.

– Почему? – Лицо Марка выразило удивление.

Вдаваться в подробности было больно и неприятно.

– А почему вы ненавидите пастернак?

Вопрос остался без ответа. Де Марсель пожал плечами и, отвернувшись, стал оглядывать зал.

Все вокруг пришло в движение, люди бегали и кружились, радуясь образовавшемуся хаосу.

Сесилия нашла взглядом Изабеллу и Ангеррана. Лица их раскраснелись, оба выглядели возбужденными и немного смущенными. Глаза Изабеллы сияли так, как никогда раньше. По крайней мере, Сесилия прежде ее такой не знала. Неужели они с Марком выглядят так же? Если принцесса и де Куси сейчас повернутся к ним, то увидят то, что ни в коем случае не должны.

Когда Марк поцеловал ее, мысли о долге и чести в одну секунду вылетели из головы.

Она позволила себе слабость, но пора забыть об этой глупой игре, придуманной Изабеллой для рождественских развлечений. Или все не так? Не для нее, разумеется, а для Изабеллы.

Необходимо немедленно взять себя в руки. Такой человек, как де Марсель, не остановится после любезностей, танцев и поцелуя. Он может пожелать взять то, что она может подарить только супругу в первую брачную ночь.

Глава 7

У Марка было такое чувство, что противник неожиданно выбил его из седла. Всего минуту назад, держа в объятиях леди Сесилию, он был уверен, что в целом мире для него существует лишь одна женщина. Опасно позволять себе такие чувства, особенно с графиней.

Нельзя забывать, что он находится здесь только ради друга и обязан отвлекать леди Сесилию, а не увлекаться ею всерьез.

– И куда положила свою руку принцесса? – сдавленно спросил он, внимательно разглядывая Изабеллу и Ангеррана, силясь понять, что же между ними произошло. Подобные мысли очень кстати, они позволяют забыть о своих желаниях.

– Меня больше волнует, – произнесла с укором Сесилия, – куда положил руку герцог де Куси.

Она опять стала прежней. Какой была, когда они еще ненавидели друг друга. Когда старались избегать прикосновений, когда невозможно было представить, что он прильнет к ее губам.

Марк перевел дыхание и сжал зубы, словно стараясь таким образом защититься.

– Мы пикируемся друг с другом, стараемся защитить их честь, а они делают что пожелают, наверное, еще и смеются над нами.

Леди Сесилия натянуто улыбнулась:

– Простите меня. Я не всегда столь жестока.

– Не верьте ей. – За спиной его встала принцесса, следом за ней подошел Ангерран. – Ее язык достаточно остер, чтобы проткнуть щит рыцаря. Насколько я помню, впервые она обратила на вас внимание на турнире и сказала, что была бы рада увидеть вас упавшим в грязь.

Марк вспомнил начало турнира.

– Жаль, что разочаровал графиню.

На лице Сесилии опять появилось высокомерно-презрительное выражение. Похоже, в душе этой девушки бушуют страсти. Легче справиться с ее ненавистью, чем с редкими проявлениями симпатии.

Марк мельком взглянул на друга, надеясь, что тот улыбнется ему, даст знак, что все идет по плану, однако тот смотрел только на Изабеллу.

– На следующей неделе, – продолжала та, – нам предстоит спеть на ужине.

– Что это значит, миледи? – спросил Марк.

– Каждому гостю надо будет что-то сделать, чтобы развлечь придворных, – объяснила Сесилия.

Изабелла весело рассмеялась:

– Впереди три недели развлечений. Каждый должен принять участие. Подходит все: песня, танец, а также любое другое действие.

Де Марсель не был человеком светским, предпочитал одиночество и редко появлялся в обществе. А теперь из него решили сделать шута, что было ему решительно не по душе. Он рыцарь, воин, а не странствующий менестрель.

Изабелла одарила очаровательной улыбкой Ангеррана:

– Я знаю, вы чудесно поете. – И повернулась к Марку: – А вы чем нас удивите?

– Верно, – поддержала графиня. – Какими вы обладаете талантами, помимо владения мечом?

Да, она остра на язык. Тон изменился и стал таким же, как в момент, когда она назвала его злейшим врагом. Подобное поведение его отрезвило.

– Петь я предоставлю другим, – произнес он и нахмурился.

– И мы тебе за это благодарны, – усмехнулся Ангерран. – У него голос как у лягушки.

Марк де Марсель, не боявшийся встречи с врагом, стрел и острых мечей, пожалел, что покинул Лондон и отправился поддержать друга. Лучше бы он сейчас сидел в холодной башне и жевал жесткое мясо.

Изабелла рассмеялась с ехидной жестокостью, свойственной особам королевской крови.

– Уверена, вы что-нибудь придумаете.

Сесилия оглядела его с ног до головы и прищурилась:

– Может, нарядитесь кем-то?

Что? Они надеются сделать из него ряженого в маске? Что может быть унизительнее для рыцаря! Он открыл рот, чтобы возмутиться, но ощутил, как кто-то сжал его руку – Сесилия просила его промолчать.

Леди Изабелла захлопала в ладоши:

– Чудесно! Папе очень понравится. Помнишь тот год, Сесилия, когда король и твой отец пришли в рясах монахов? Даже матушка не узнала отца, а когда все поняла, здорово отругала!

А он и не предполагал, что семья графини так близка с королем. Тот настолько доверял графу, что сделал товарищем в таком чудачестве…

Лицо Сесилии помрачнело. Изабелла перевела взгляд на де Куси.

– О да, – закивал тот, – переодевание – отличная идея. Какой выберешь образ, Марк?

– Пусть это будет сюрпризом, – ответила Сесилия. – Но предупреждаю, я не смогу превратить этого мужчину в монаха.

Она легкомысленно рассмеялась.

Изабелла вскинула бровь и в упор посмотрела на Марка:

– Графиня уверяла, что ей не нравятся блондины. Видимо, изменила мнение.

Сесилия смущенно потупила взгляд, а Марк впервые пожалел, что не родился брюнетом.

– Видите? – продолжала Изабелла. – Она даже не думает отрицать.

– О нет, миледи, мне по-прежнему симпатичны брюнеты.

Она посмотрела на де Куси с такой надменной улыбкой, что даже Марку стало ясно, что это не так.

Принцесса рассмеялась и взяла Ангеррана под руку.

– Ну этого ты не получишь, – в тон графине произнесла она. – Пойдемте, надо подготовить наше выступление.

Стоило им отойти на несколько шагов, Сесилия выпустила руку Марка:

– Не надо было давать им повода остаться наедине.

– Что все это значит? – возмутился Марк. – О чем вы только думали?

– О том, чтобы помочь вам выпутаться из неловкой ситуации. Хотя вас это, похоже, совсем не беспокоило.

Он должен ее благодарить? Между ними слишком много непонятного и недосказанного. Марк совершенно запутался. На поле боя или турнире все было просто, он знал правила, понимал, что стоит делать, а что – нет. Но об этом дворе и девушке рядом он не знал ничего. Каждый шаг грозил ему неприятностями.

– Я не собираюсь поддаваться на глупую идею и устраивать маскарад.

– Вас никто не узнает, никому не будет известно, кто скрывается под маской.

– Но как я смогу все придумать и сшить костюм за неделю?

– С моей помощью, разумеется.

Как все просто! Теперь перед ним нежная, милая девушка, готовая помочь, а вовсе не интриганка с острым язычком, как пару минут назад.

Марк откашлялся:

– Но сколько нужно времени, чтобы сделать костюм?

– Не одну неделю это точно. Но Изабелла права, наш король – большой любитель переодеваний. Он шил минимум один костюм к каждому Рождеству. Наверняка остались какие-то ненужные. – Она махнула рукой, указывая, видимо, туда, где все они хранились.

Слава богу, его не заставили петь.

– Благодарю, – выдавил из себя Марк.

– Не стоит благодарностей, – улыбнулась графиня. – Мы еще можем пожалеть о затее.

Де Марсель уже точно жалел.

На следующий день Сесилия встретилась с Марком и убедилась в собственном незнании жизни, если воспринимать ее во всем многообразии.

– Первое, что необходимо сделать, – заявила она, оглядывая уставленную сундуками комнату, – найти то, что позволит с легкостью придумать историю.

В душе уже зародились сомнения, что она ошиблась, выбрав переодевание.

– Из всего этого? – Марк с ужасом оглядел возвышавшиеся до середины стены сундуки. – Это все ненужная одежда?

– Кто знает, что там? – пожала плечом Сесилия. – Изабелла считает, что костюмы должны быть здесь, но не может быть уверена, ведь все много раз переносили за время ремонта.

– У них столько вещей, которые им не нужны? – В подобное трудно поверить.

Сесилия несколько раз моргнула:

– А у вас ничего подобного нет?

Марк покачал головой:

– Все, что у меня есть, при мне.

Она посмотрела на него с удивлением, но по выражению лица поняла, что он не шутит. Ей впервые довелось встретиться с человеком, живущим не так, как она.

– Но король, – произнесла она, смутившись, – могущественный властитель, он думает о благосостоянии народа. И королева тоже.

На его лице появилась знакомая ей улыбка.

– Уверен, и у вас немало таких же сундуков.

Так и было. Она ничего не меняла в доме после смерти мамы. Вещи так и остались неразобранными. Содержимое некоторых сундуков было ей неизвестно. Как он и намекал, без этих вещей она прекрасно обходилась.

– Да, вы правы, – кивнула Сесилия. – Но мои нам не пригодятся. Будем искать здесь.

Она отошла в сторону.

– Помогите, пожалуйста. Переставьте вон тот вниз.

Марк сделал, как она просила. Сесилия подняла крышку и стала перебирать рубашки и туники красных и зеленых цветов, напомнившие о детстве.

Марк присел на корточки и достал темно-синий плащ с белой отделкой и вышитым золотой нитью солнцем.

Сесилия ахнула.

– Вам он знаком?

– В нем был мой отец. Король сам придумал этот костюм для турнира. Все придворные были в красных с зеленым нарядах, но его величество и приближенные надели такие плащи.

Она погладила бархатную ткань, представляя, что под ней сильная спина отца. Он всегда ехал на лошади рядом с королем и очень гордился оказанной честью.

Сесилия вырвала плащ из рук Марка, запихнула в сундук и с силой захлопнула крышку.

– Здесь мы ничего не найдем. – Только болезненные воспоминания. – Несите следующий.

Марк не двинулся с места. Более того, позволил себе взглянуть на нее вопросительно, словно требуя объяснений.

Он опять слишком близко. У нее перехватило дыхание. Она была готова вновь поднять руку и провести по его волосам…

– Когда умер ваш отец?

Он старался быть деликатным, но Сесилия дернулась, будто слова укололи ее.

– Более трех лет назад. После Пасхи. – А ведь это время символизирует победу жизни над смертью.

– Я слышал, англичане говорили о Черном понедельнике. Тогда?

Ей было об этом известно.

– Не знаю. Возможно.

Ей стало стыдно, что она не знала точной даты гибели отца. Она тогда была в состоянии шока и почти не слышала, что говорила ей мама.

– Если он погиб в тот день, то не от руки француза. Скорее это была десница Божья.

Сесилия отвела взгляд. Она слышала, как король Эдуард говорил, что силы небесные в тот день не поддержали его. Придворные шептались, будто он оставил притязания на французский трон, поскольку счел бурю с градом знаком Божьей воли. Но она не намерена оскорблять память отца и обсуждать детали его гибели с французом.

– Всякая смерть, по сути, воля Божья. – Она встала и подошла к другой стене. – Посмотрим, что отыщется здесь. Откройте эти.

Марк медленно поднялся, но она поспешила отвернуться, чтобы ненароком не встретиться с ним взглядом.

Через час Сесилия решила, что поступила опрометчиво, не взяв с собой служанку. Сундуки были забиты всевозможной одеждой из шерсти и льна, шелковыми лентами и бельем. Ничего ценного здесь не держали. Серебряная посуда и украшения были тщательно пересчитаны, взвешены и заперты в хранилище. В этой кладовой осталось лишь то, что поленились выбросить.

– Посмотрите, – позвал ее Марк из другого конца комнаты. Он держал две палки с потрепанными лошадиными головами на концах. – Что это? Детские игрушки?

Сесилия подошла:

– Да, в них играли дети. Но король тоже иногда их использовал. – Она печально улыбнулась и погладила старую ткань. Одно ухо лошади было оторвано. – Возможно, мы могли бы что-то придумать.

– Лошадей используют в сражениях.

Она не желала слышать ничего, что было связано с войной.

– Нет. Их же две, а не целая конница.

Если б этот мужчина мог думать о чем-то помимо войны, ей не пришлось бы пытаться его спасти и ввязываться в эту историю.

– Можно придумать шутливый поединок.

Она затаила дыхание, ожидая очередного всплеска недовольства.

– Это мне знакомо, – произнес де Марсель с улыбкой.

– Только все должно выглядеть весело. Король любит смеяться в Рождество.

Сесилия присела у открытого сундука, достала на свет несколько плащей и туник, а потом голову кролика, достаточно большую, чтобы подойти мужчине.

– Звери! – воскликнула она. – У нас будет поединок между животными.

Они вместе перерыли весь сундук до самого дна и нашли еще две головы. Сесилия взяла их в руки и повертела, осматривая.

– Какую выберете?

– Я не буду кроликом!

Сесилия вздохнула и отложила головы:

– Кем-то быть вам все равно придется. Так что выбирайте.

Марк нахмурился:

– Кажется, это олень. – Он указал на коричневую голову с рогами. – А это что?

– Похоже, что козел.

– Я не желаю быть козлом или кроликом.

Сесилия вложила ему в руки другой предмет:

– Сможете изображать осла. У вас прекрасно получится.

– Осел – медлительное животное и плохо подчиняется командам.

Она кивнула:

– Как я точно угадала!

Сесилия встала и отряхнула руки. Этот мужчина способен парой слов вывести ее из себя.

– Если моя помощь вам не нужна, делайте как пожелаете. Можете даже квакать перед всем двором, как лягушка, но только без меня.

Она развернулась и направилась к двери. Даже недолгое пребывание в его обществе заставляло ее нервничать.

– Подождите.

Сесилия прибавила шаг.

– Подождите! Вы готовы помогать, только если все будет по-вашему?

Она остановилась и повернулась к нему, едва не задохнувшись от возмущения.

– Что вы хотите этим сказать?

– Вы не поинтересовались моим мнением.

– Разве? Вы сами сказали, что эти образы вам не подходят.

– Надо поискать другие.

– Уже слишком поздно. И у нас мало времени. У вас ведь нет никакого опыта в таких представлениях.

– Нет. Но не думаю, что он необходим, если нарядить меня ослом. – Он улыбнулся. – Знаете, Ангерран тоже иногда меня с ним сравнивал.

Сесилия не выдержала и захохотала:

– Мне ли спорить с герцогом де Куси!

Марк выглядел совершенно растерянным. Он по-прежнему сидел на полу, надев на руки две головы. Оглядев несколько раз то одну, то другую, он наконец принял решение:

– Я буду оленем. И что дальше?

Сесилия подняла глаза к потолку, что-то прошептала, размышляя.

– Теперь надо придумать сценку, – заключила она с улыбкой.

Похоже, игра, которую они затеяли, пройдет совсем не так, как предполагал Марк.