Текст книги "Происхождение тютельки"

Вышли мы все из ковчега…

О животных говорят «братья наши меньшие». Скорее всего, не зря юриспруденция древности относилась к животным как к людям. Вола, убившего человека, еще в античном мире судили и приносили в жертву (слово, однокоренное со словом «жратва», так что мясо не пропадало). Судьи древних персов без малейших колебаний присуждали к суровой каре собаку, которая укусила человека, не облаяв его предварительно (если облаяла – совсем другое дело, его же предупреждали!). А Библия полна суровых кар для животных по Закону Моисееву – например, Книга Левит, глава 20, стих 15, гласит: «Если кто скотоложествует, то предать его смерти и скотину убить». Бедное животное, его-то за что, кто его спрашивал?

В конце концов, находились добрые души, защищавшие живые существа, даже в Средневековье. Знаменитый юрист Средневековья Варфоломей де Шассенэ не дал тогдашним сутягам закатать в каталажку за причиняемый ими вред несчастных бургундских крыс – даже до суда дело не дошло. Уже повестку в суд заготовили – «мерзким животным серого цвета, живущим в норах». Крысы не возражали, но юрист сделал блестящий ход: потребовал, чтоб повестку вручили каждой крысе персонально! Судя по обилию крыс, повестки до сих пор печатают… Другим везло меньше. Свинью, съевшую ребенка, в средневековой Франции без жалости вешали. Последнюю французскую корову, убившую человека, отправили на эшафот в 1740 году. Небось замучились палачи корову вешать – для такого дела то еще здоровье надо иметь! Как хорошо, что во Франции слоны не водились…

С наступлением цивилизации судьба животных облегчилась – их больше не казнят за убийство человека, просто убивают в диких количествах, если кушать хочется, но хотя бы не судят. А вот в словаре ругани животные до сих пор занимают непропорционально большое место, что несправедливо. Глупого человека называют ослом, хотя осел умен и трудолюбив, разве что заупрямится порой, когда начнут заставлять работать, как лошадь; злого обзывают собакой, верность которой ее обидчикам-людям вошла в пословицы, грязнулю и циника – свиньей, хотя сейчас ученые установили, что нет более биологически близкого человеку существа, чем свинья, хоть сердце пересаживай (это интуитивно чувствовал Уинстон Черчилль, который отмечал, что собаки смотрят на нас снизу вверх, кошки сверху вниз и только свиньи смотрят на нас, как на равных).

Даже с некоторым удовлетворением хочется заметить, что животные теперь могут и ответить! Недавно зоологами достигнут фантастический успех: обезьян научили говорить, используя для этого не слова (их гортань не приспособлена к этому), а язык глухонемых. Конечно же, исследователи не учили обезьян ругаться. Но обезьяны сами научились этому, используя для этого добавление к именам тех, кого хотят выругать, слова «грязный». Какой же язык без ругательств! Что, например, должны были сказать коты об изобретателе уникальной разновидности фортепиано, звучащая часть которого состояла из большого числа кошек, рассортированных по высоте возмущенного мяуканья (специальные механизмы, соединенные с клавишами, кололи соответствующего кота булавкой)? А ведь был такой урод в начале прошлого века в Петербурге (надо отдать людям должное – его выгнали из города вместе с инструментом).

Это не единственный пример отношения к зверью по-зверски, хотя с этим и борются, как могут. Жалостливый Европейский Союз даже норму площади для бройлеров установил – чтоб не мучились в темноте в период откорма (после откорма с тамошними бройлерами делают то же, что и с нашими). А у испанских фермеров, выращивающих быков для корриды, ЕС даже субсидию отобрал. Недавно гуманизм дошел до того, что в палате лордов затеяли долгую дискуссию: распространяется ли на лохнесское чудище закон 1876 года о гуманном отношении к животным? С сожалением лорды признали, что закон касается лишь позвоночных, а это пока неясно, хоть и весьма вероятно. Не добрались лорды в свое время, когда это еще было в их компетенции, до индийских заклинателей змей – а стоило бы! Те, чтоб отучить кобр кусаться, подсовывают им для кусания горячие утюги и включенные кипятильники – словом, ведут себя как рэкетиры. А зубы ядовитые потом все равно вырывают – так, на всякий случай.

Впрочем, человек губит своих меньших братьев даже не всегда со зла. Когда появились первые ЛЭП, в районе их работы начали исчезать медведи. С трудом выяснили, в чем дело. Оказывается, медведи принимали гудение высоковольтных проводов за жужжание пчел, взбирались на опоры и… недолго мучилась старушка. Это еще так, походя, а когда соберутся и сосредоточатся, как в 50-х годах в Норвегии, так сначала всех своих ястребов-тетеревятников перебьют, чтоб дичь не ели, а потом за большие деньги обратно ввозят, чтобы хоть кто-то больных птиц подъедал и не давал эпидемиям выморить дичь напрочь. В общем, хоть без работы не оставались.

Все равно ведь на людей не угодишь. Как мы относимся к мужчинам, которые верны всю жизнь одной женщине? Хорошо относимся (во всяком случае, официально). Дикий гусь тоже моногамен, проводит с одной гусыней всю жизнь. А домашнего гуся, проявляющего в элитном стаде склонность к моногамии, без лишних разговоров пускают на мясо. Смысл в этом есть – его работу за него ни один птицевод не сделает. А с моралью-то как же?

Это еще не так страшно – на то и гусь, чтоб его съесть. А вот статья в солидном американском журнале «Time» о фермерах, которые оставляют своим телятам только по две ноги, чтоб они скорее набирали вес, вызвала потоки возмущенных писем. Но все было просто и не так уж жутко – им оставляли не две ноги (по-английски пишется two foots), а два фута длины стойла (пишется, что характерно, совершенно так же). Чтоб меньше двигались и лучше вес набирали. Почти по Салтыкову-Щедрину – перед тем, как варить уху из налимьих печенок, налима следует высечь, чтоб от огорчения печень его увеличилась. В этом вопросе вообще чрезвычайно трудно достичь с животными консенсуса – у них своя еда, у нас своя. Енот-полоскун просто обожает сахар, и добрые люди часто его угощают, а толку? Он же полоскун – берет кусочек сахара и к воде, полоскать, и полощет, пока от него мало что останется. И не надо все на нас валить – паучихи и богомольши своих супругов едят, а женщины, если и едят, то только поедом.

При общих же пищевых пристрастиях – свои проблемы. Директор зоопарка американского города Кливленда нашел способ спасти молодую гориллу, упорно отказывавшуюся от еды: он ежедневно залезал к ней в клетку и ел там фрукты, хлеб, жаркое и прочее, пока неопытная горилла, подражая ему, не научилась есть самостоятельно. Многие говорили, что это опасно, но директор мужественно продолжал свое дело. В итоге предупреждающие оказались правы, он изрядно пострадал во время этого эксперимента – совершенно непристойно разжирел и был вынужден сесть на диету. Проще было, наверное, заимствовать опыт зоопарка в Боготе, где гориллам Нерону и Линде, чтоб вызвать у них хоть какой-то интерес к продолжению своего горилльего рода, стали демонстрировать порнофильмы. То ли в Кливленде фильмов подходящих не нашли, то ли хотели, наоборот, предложить директору боготского зоопарка перенять свой опыт (очевидно, и супруге его тоже) – об этом история умалчивает.

Правда, одно в этой истории радует – на что только не идет администрация зоопарков для своих питомцев! Зоопарки вообще вещь замечательная и, кстати, очень древняя. Еще китайский император Чеу Вуванг 3100 лет назад устроил в своей столице «Парк ума» – так их тогда называли. Действительно, в зоопарке можно удовлетворить свое любопытство по полной программе – и даже сверх того. Сторож парижского зоопарка, например, весьма достойно ответил посетительнице, которая, увидев гиппопотама, поинтересовалась, самка это или самец. «Мадам, – сказал он, – это должно интересовать только другого гиппопотама, а он знает». А вот берлинский зоопарк в ГДР в отсутствие спонсора-императора возводился методом народной стройки. И зверей приобретали так же. Предприятия тяжелой промышленности купили слонов. Военные – дикобразов. Завод холодильников – белых медведей… А кого купили берлинские официанты? Правильно, пингвинов – очень уж похожи! А в разгар кампании сбора пожертвований на строительство по Берлину водили осла с плакатом, на котором было написано: «Только я не жертвую на строительство зоопарка!» С одной стороны – красиво, с другой – опять осла обхамили ни за что ни про что… Мало им, бедным, старого народного метода выбрать при покупке хорошего осла? Метод, правда, простой и действенный – схватить за хвост и потащить. Если начнет сильно упираться или, того лучше, брыкаться – такого и надо брать. Их бы, людей, так поотбирали – на работу, скажем…

Человек порой нанимает животных на довольно экзотические работы. В цехе одной венгерской фабрики, производящей синильную кислоту, всегда летают два попугая – при малейшей утечке готового продукта они поднимут жуткий крик. Для сходной цели – контроля качества воздуха – в списках экипажей английских подводных лодок числились белые мыши, которые даже получали жалованье. В Первую мировую войну приобрел немалую популярность роман «Записки крысы Фердинанда», написанный от имени беззаветного хвостатого борца с отравляющими газами – солдаты для этой цели прикармливали его и многих ему подобных, чтоб быстро натянуть противогаз, едва ротный любимец перевернется брюхом кверху. Да и сейчас вдоль семикилометрового газопровода в Германии ходит взад-вперед сотрудник газовой сети и, обнаружив утечку, вызывает ремонтников как умеет – заливистым лаем. Овчарка потому что.

А в Таиланде и Малайзии тысячи свиноносых макак оканчивают специальные курсы сборщиков кокосовых орехов. Средний выпускник таких курсов собирает 500 орехов, а самые лучшие – 1500, да еще и помогают грузить их на повозку. Прием, которым обезьяны собирают орехи, крайне необычен: руками они держатся за ствол пальмы, а ногами, так сказать, отрывают орехи. Но вот автокар водить никак не выучатся. Что с макак возьмешь? Кроме уже взятого, разумеется, – работают за харчи, в профсоюзе не состоят, больничный им не оплачивают, и до национализации кокосовых пальм еще ни одна макака не додумалась. Да и пауки, неустанно выпускающие нити для перекрестий прицелов, трудятся сугубо из любви к искусству. Кстати, француз Бон припахал бедных арахноидов на выпуск материала для дамских чулок еще в 1710 году. Эксплуататор! Зато всем модным шелковым чулочкам, не говоря уже о всяком там нейлоне, до качества чулок из паутины еще плыть и плыть…

Собаки, те вообще не покладая лап на человечество вкалывают – и нарты возят, и носки из их шерсти целебные, и раненых на войне вытаскивали, и даже танки взрывали раньше всяких там камикадзе. А вот с главной работы – сторожевой – их начинают вытеснять… гуси! У них стаж небось не меньше собачьего – они Рим спасли. Недавно один владелец английского винного склада заменил собак в охране гусями, ссылаясь на их немалое перед собаками преимущество. Он прав: собаки яиц не несут.

Но есть у собак и свои скромные достоинства. Один джентльмен написал хозяину гостиницы письмо с просьбой забронировать для него номер и одновременно попросил разрешения привезти с собой собаку. Ответ гласил: «Дорогой сэр! Я всю жизнь работаю в гостиницах, и за весь многолетний срок мне ни разу не приходилось вызывать в три часа ночи полицию, чтобы выставить за дверь расхулиганившуюся собаку. Ни разу в жизни собака не подсунула мне фальшивую ассигнацию. Не было случая, чтобы собака увезла с собой в чемодане полотенца, принадлежащие гостинице. Никогда еще не было пожара, произошедшего по вине собаки, курившей в постели. Итак, сэр, мы будем рады оказать гостеприимство вашей собаке. Постскриптум: если ваша собака поручится за вас, можете прибыть вместе с ней».

Собака, вообще говоря, не просто друг человека – это его характеристика. Французский зоопсихолог Доде уверяет, что хозяева пуделей практически всегда скупы, овчарок – лишены чувства юмора, такс – великодушны, догов – мужественны, а фокстерьеров – просто хорошие люди. Некий владелец овчарки, прочтя эти наблюдения, обиделся и подал на него в суд за оскорбление. Суд закончился в одну минуту – Доде сказал: «Ну, господин судья, вы же видите сами…»

Друзьями человека являются даже те животные, которых общественное мнение не привыкло считать таковыми. Однажды гремучая змея укусила эпилептика, а он не только не умер, а еще и выздоровел. Так открыли действенное лекарство против «священной болезни». Но не только это гремучие змеи подарили людям. Помните танец румбу? Одно из его па выглядит весьма экзотически – кавалер быстро отбрасывает ногу в сторону и словно давит кого-то. Такое па родилось на кишащих этими тварями мексиканских танцплощадках, где не владеющие им просто вымерли в результате естественного отбора. Более того, в том, что туалеты в Мексике постепенно приближаются по гигиене к аналогичным удобствам их северного соседа, во многом виноват паук-каракурт – «черная вдова». Американцы, проживающие совместно с мексиканцами в Техасе и Калифорнии, гораздо меньше страдают от его укусов именно из-за отсутствия пристрастия к привычным нашему глазу дощатым будочкам, где кто угодно может укусить сами понимаете за что.

Да и в отношениях друг с другом животные часто проявляют немалое остроумие. Знаете, как лиса спасается от блох? Берет в зубы клочок сена и медленно заходит в реку. Блохи, спасаясь от воды, перебираются на сено, а лиса выпускает его из зубов. Здорово? Ну на то она и Лиса Патрикеевна. Увидит ежа – и сразу найдет, как его раскрыть и съесть. Еж раскрывается в воде – вот она и поливает его той жидкостью, которая у нее всегда с собой, чтоб не пропадала зря, как у прочих зверей. Потом и съест его, совершенно не брезгуя. А скальные ящерицы изобрели совершенно гениальный способ защиты от змей – намертво вцепляются зубами в собственный хвост. Проглотить такое «колечко» змея не может, а рвать добычу зубами на куски не умеет. Вот и уходит несолоно хлебавши.

Хотя, чему удивляться – есть звери и поумнее лисицы. По шкале зоолога Портмана ум лисицы выражается числом 25, жирафа – 38, зебры – 42, обезьяны – только 63, слона – 150, дельфина – 190, а человека – всего 215. Не такое уж большое преимущество! Хорошо, по Австрии уже начали ездить автомобили с ультразвуковым гудком – предупреждать зверюшек, чтоб не выскакивали под колеса. Звери настолько близки к нам, людям, что умеют даже быть смешными. Впрочем, куда им в этом до нас…

Быстрее, выше, смешнее

Говорить о смешном в спорте вообще можно часами – спорт в принципе дело смешное. Ну как еще отнестись к стремлению человека пройти 50 километров побыстрее, но так, чтоб все время касаться земли хотя бы одной ногой? Зачем – так же неудобно! А за это, между прочим, олимпийские медали дают… Я даже как-то выношу за скобки расплодившиеся в последнее время состязания на самый долгий поцелуй и съедание гоночного велосипеда на скорость. Сугубо из уважения к традициям, ибо по существу они достаточно мало отличаются, скажем, от перетягивания каната. А ведь ста лет не прошло, как и за перетягивание каната победителям тоже вручали олимпийские медали!

Впрочем, родился спорт как дело совершенно прикладное. Еще древние греки отлично понимали, что воину полезно хорошо бегать (естественно, за врагом, а не от него, – не догонит, так хоть согреется), метать копье, бить сопернику морду и даже метать диск (как оружие диски не употребляли – на них просто писали условия сдачи осажденного города и перекидывали их через крепостные стены). Тех греков, которые долго и упорно тренировали свой организм, чтоб одолеть соперников, не получая в награду ничего, кроме почета, стали называть аскетами. И лишь потом некоторые из них столь низко пали, что стали получать деньги за свои победы. Чтоб унизить этих жадин, для их наименования стали использовать жутко оскорбительное слово «атлет». А сейчас практически все спортсмены именно атлеты, а аскетизмом в их среде и не пахнет.

Ничего удивительного, как вы понимаете, нет и в том, что именно греки придумали Олимпийские игры. Они даже свое летоисчисление вели не от рождения бога, царя или героя, а от первой Олимпиады 776 года до нашей эры. Олимпийских медалей тогда еще не придумали, но почести победителям Олимпиад уже выходили за всякие рамки. Вплоть до того, что они въезжали в свой родной город не через ворота, как все люди: для них разбирали стену, показывая, что с такими гражданами стены городу не нужны – и так все трепещут. Естественно, потом пролом быстренько заделывали – на случай, если враги не слышали о славной победе их земляка. Двукратный олимпионик удостаивался еще более неслыханной почести – бюста на родине. Вот откуда, оказывается, Верховный Совет СССР слямзил свою идею о бюстах дважды героев! Впрочем, дважды Герой Соцтруда получал в СССР то, что в Древней Греции было положено лишь троекратному олимпионику – не просто бюст, а именно бюст, который на него хоть чуть-чуть похож. В Древней Греции, как ни странно, далеко не все скульпторы могли добиться портретного сходства, умеющие важничали, заламывали несусветные цены, и только для трехкратного чемпиона городские казначеи, кряхтя и почесывая затылки, все-таки отсчитывали необходимую на такое излишество сумму.

А вот до зачета по каждому городу-государству отдельно гармоничные греки просто не додумались. Нельзя, конечно, сказать, что никаких зачатков этого не наблюдалось. Известно, например, что среди чемпионов по борьбе спартанцев не было. Просто не участвовали, несмотря на то, что спартанские борцы были лучшими в Греции. Причина проста: после пары проигрышей спартанцы перестали вообще в этих соревнованиях участвовать, не желая, чтобы их хоть изредка побеждали. Во всяком случае, так пишет история. Я опасаюсь, что случилось кое-что похуже, и кто-то из спартанских царей, не скажу сразу, Агесилай или Клеомен, велел после поражения разогнать к воронам (греки говорили «к воронам» вместо «ко всем чертям») олимпийскую сборную Спарты по борьбе, а угрюмые геронты из Комитета спартанской безопасности принялись выяснять с пристрастием, не продались ли проигравшие спартиаты изнеженным афинянам или подлым беотийцам. Думаете, проявляю излишнюю подозрительность? А ведь разогнал Сталин футбольную команду ЦСКА, основу сборной, за проигрыш югославам на Олимпиаде 1952 года! Не иначе спартанец…

Но, в общем, стать олимпиоником было почетно, и каждый к этому стремился, в том числе и великие люди. Алкивиад, например, как-то раз занял в олимпийском состязании колесниц-четверок сразу первое, второе и четвертое места. Как это так? Да очень просто: олимпийским победителем становился не тот, кто управлял колесницей-победителем, а тот, кому принадлежали впряженные в нее кони. Хорошо, что этот обычай не дожил до наших времен, а то быть бы, например, Биллу Гейтсу минимум двадцатикратным олимпийским чемпионом, и было бы неудобно швырять ему в лицо кремовые торты, а ведь хочется, причем уйме народу… Кстати, шутки шутками, а такой спорт тоже есть. Ежегодно проводятся чемпионаты мира, и правила уже очень подробно разработаны – диаметр торта должен быть не более 26,03 сантиметра, бросают его в лицо, отстоящее на 2,53 метра от метателя, а максимальное число очков за бросок – 6, и получить их можно только тогда, когда после попадания лицо мишени полностью залеплено кремом. Спасибо, хоть неолимпийский вид. Пока.

Не чужды спорту и ученые. В массе источников можно прочесть утверждение о том, что великий Пифагор был олимпийским чемпионом в кулачном бою. В том самом панкратионе, где разрешалось практически все, хоть кусайся, а особо ценились удары в лицо, поскольку в настоящем бою остальное защищено доспехами. Как после таких постоянных упражнений сохранить мозг до такой степени несотрясенным, чтоб выдумать «Пифагоровы штаны» – великая тайна. Судя по всему, к ее раскрытию приблизился физик и популяризатор науки Вальдемар Смилга, который перерыл все античные источники и не нашел там ничего подобного этой сенсационной новости. Даже не удалось выяснить, кто же первый наградил Пифагора этим спортивным титулом, не особенно свойственным ученым. Впрочем, встречалось такое и в нашем веке: запасным вратарем сборной Дании в финале лондонской Олимпиады был не кто иной, как Нильс Бор.

Только не вздумайте сожалеть, что спорт ныне отошел от великих идеалов, завещанных греками, – никогда не стоит преувеличивать античные добродетели! Еще в 388 году до нашей эры, на 98-й Олимпиаде фессалийский борец Евпол нашел средство одолеть самых грозных своих противников – выплатил каждому определенную сумму и победил, как теперь говорят, за явным преимуществом. Методика Евпола так прижилась, что процессы футболистов, за деньги проигрывающих кому угодно с наперед оплаченным счетом в обоих смыслах этого слова, уже даже никого не удивляют. У спортивных судей опыт в этом неблаговидном спорте достаточно велик. На Олимпиаде 1928 года в Амстердаме, когда скандалы вокруг судейства докатились до полного неприличия, всерьез пошли разговоры о том, что олимпийскую клятву должны давать не спортсмены, а судьи. Следующим шагом, очевидно, будет то, что судьи начнут вместо спортсменов бегать, прыгать и плавать.

Спорт не исчез и в Средневековье, несмотря на то, что мрачные христианские фанатики запретили Олимпийские игры как языческие. Рыцари упражнялись не только в фехтовании и конном спорте – в число рыцарских добродетелей входило и плавание, причем типично военно-прикладное, не самостоятельно, а на лошади. А чтоб избежать упреков в язычестве, средневековые английские спортсмены придали своим штудиям красивый духовный смысл. Кожаный мяч, призванный изображать самого дьявола, ставился на поле между двумя городами или деревнями, а все взрослое население обоих населенных пунктов, усердно пиная Князя Тьмы и всех, кто подвернется, ногами, старалось загнать нечистого на территорию противника. Кто первым загонит дьявола в ад, сиречь в обусловленное место в деревне соперников, тот и победил. Называлось это безобразие, как вы уже догадались, футболом и сопровождалось такими драками и бесчинствами, что его десятки раз запрещали английские короли, сопровождая запреты посильными репрессиями. Так что за спиной хулиганствующих английских болельщиков вековые традиции, и ничего удивительного в их пакостном поведении нет – разве что сопровождение данного богоугодного действа откровенно богохульной лексикой.

Любили спорт и кровожадные ацтеки. Самая популярная ацтекская игра напоминала баскетбол с той разницей, что попасть в кольцо было практически невозможно. Так что обычно под ликование зрителей побеждал тот, кто чаще ударял мячом о стенку за спиной соперника так, что он приземлялся на его половине поля, за что и получал в награду не только призы, но и право принести противника в жертву. До этого у нас, правда, пока не додумались, хотя, судя по тому, насколько откровенно наши спортсмены попросту отбывают на поле номер, подумать бы стоило. А вот более блестящая победа – попадание в кольцо – сопровождалась гораздо меньшим ликованием зрителей. Почему? Да потому, что в этом случае команда-победитель получала дополнительную награду – все имущество, включая одежду, собравшихся на стадионе болельщиков. Вопрос о внедрении этого ацтекского средства покончить с невыплатой спортсменам зарплаты тоже, пожалуй, стоило бы обсудить…

А расцвет спорта в последнее столетие однозначно связан с именем французского барона Пьера де Кубертена. Правда, еще в 1838 году жители греческой деревни Летрино в честь освобождения от турецкого ига возродили Олимпийские игры, но распространить свой почин не смогли. А Кубертен смог, хотя сам только единожды стал олимпийским победителем – на Олимпиаде в Париже, где, по примеру греков, состязались и поэты. Мы все знаем только начало девятой части его оды – «О спорт, ты мир!», хотя, по мнению Кубертена, спорт еще и наслаждение, зодчий, справедливость, вызов, благородство, радость, плодотворность и прогресс. Хорошо бы, если так… Но успех его начинания феноменален. Он даже породил новый вид спорта – марафонский бег, в честь легендарного гонца, сообщившего грекам о победе над персами и упавшего замертво. До этого обычно дело не доходит, так как марафонский вестник пробежал дистанцию в доспехах и полном вооружении, но бывает всякое. На IV Олимпийских играх в Лондоне марафонец Дорандо из Италии вбежал на стадион и упал. Ему кинулись помогать, но он, отвергая помощь, встал и пересек финишную линию. Однако потому, что оказывать помощь ему все-таки начали, он был дисквалифицирован. Ему был вручен специальный приз, а с амвона собора Святого Петра епископ пенсильванский произнес знаменитую фразу, которую потом ошибочно стали приписывать барону де Кубертену: «Главное – не победа, а участие». Ее признавали и в советском спорте, правда, с маленькой модификацией. «Да, – говорили тогда чиновники Спорткомитета, – главное – не победить, главное – участвовать. Но наши участники должны победить!»

А вот победителя марафонского бега I Олимпиады, если он окажется греком, ждали обещанные благодарными соотечественниками награды: дочь миллионера с огромным приданым, золотой кубок, бочка вина, бесплатное питание в течение года, бесплатный пошив платья и пользование услугами парикмахера на всю жизнь, тонна шоколада, 10 коров и 30 баранов. Победил грек Спирос Луис и был, естественно, щедро вознагражден благодарными соотечественниками. А вот как вы думаете, какую сумму он получил в награду от Оргкомитета игр, пробежав марафонскую дистанцию быстрее всех? Ни копейки – тогдашними правилами Олимпиад это строжайше запрещалось! Да и в более поздние времена достаточно серьезно муссировался вопрос о том, кто может считаться спортсменом-любителем. Например, в 1867 году в уставе основанного в Лондоне Любительского атлетического клуба были указаны три категории лиц, которые не могли считаться любителями, – платные тренеры, лица, ранее принимавшие деньги за соревнования и, что любопытно, работники физического труда. Если бы это действовало и в советские времена, масса наших футболистов, числящихся токарями, грузчиками и подсобниками, сразу потеряла бы любительский статус.

На олимпийских состязаниях вообще случалось немало веселого. То американец Роберт Ле Жандр на играх 1924 года установит никем на этих играх не побитый мировой рекорд в прыжках в длину, но получит лишь бронзовую медаль – не там, где надо, прыгал, просто удачно прошел третий этап легкоатлетического пятиборья. То в 1904 году японец Фуни побьет всех в прыжках с шестом, поскольку просто втыкает его в песок и перелезает через любую планку за милую душу (потом специально ввели в правила, что во время прыжка запрещается перехватывать шест). То советский пятиборец Онищенко вмонтирует в рукоятку своей шпаги электронное устройство, показывающее укол не когда он есть, а когда Онищенко хочется (куда он на Олимпиаду? На Нобелевскую премию выставляться надо было!). То на Олимпиаде в Лейк-Плэсиде 1932 года, несмотря на Великую депрессию, все трибуны битком, потому что именно ради такого счастья отменили на Играх «сухой закон» (эта традиция, как видите, укоренилась). О спорт, ты – не только мир!

А как рано можно стать спортсменом! Недавно в возрасте 16 лет умер неоднократный олимпийский чемпион – конь, приведший своих всадников к заветному пьедесталу. Самые молодые чемпионы – гимнасты, самые старые – парусники. А великая лыжница Раиса Сметанина, не успев отпраздновать свой 10-й день рождения, тем не менее успела стать десятикратной олимпийской чемпионкой, семикратной чемпионкой мира и двадцатиоднократной чемпионкой СССР. Дело в том, что она родилась 29 февраля…

Ну и отдельная часть спорта – запалянко, тиффози, торсидорес… в общем, болельщики. То, что они (точнее, мы – кто из нас не болельщик?) не совсем здоровы, обсуждению не подлежит. Но есть и что-то благородное в этом безумии. Во время чемпионата мира по футболу в Мексике один приговоренный к смертной казни мексиканец вымолил себе отсрочку исполнения приговора до окончания чемпионата, уверив тюремное начальство, что, досмотрев чемпионат, он уже ничего не будет желать на этой земле и умиротворенным пойдет на казнь. В итоге казнь не состоялась, но ему все равно не удалось досмотреть чемпионат до конца – после проигрыша Мексики он умер от инфаркта. Наверное, он был не очень хорошим человеком. Но не завидовать такой легкой смерти просто невозможно. О спорт, ты – спорт!