Текст книги "Творцы столпотворения"

– Меня зовут Валентин, а моего товарища – Николай, – как бы между прочим, пояснил Остапенко.

– Мое имя Арн, – гордо заявил предводитель. – Командир «Освободительного отряда Арна». Слышали о таком?

– А то как же! – вставил Николай. – Авван даже два раза рассказывал.

Остапенко ткнул его в бок: сейчас шутки были совсем неуместны.

– Мы самый мощный и победоносный отряд Армии Бходрови! – заявил баори. – О нас слагают песни, рассказывают легенды! Теперь мы наголову разобьём войска генерала Пыперки, мы раз и навсегда разоблачим Резидента Тотселла, и мы снова установим диктатуру атхов и срыгдов, рухнувшую после разделения нашего мира! Ура, товарищи!

Вокруг грянул нестройный протяжный крик – аналог земного «Ура!».

После этого мини-митинга Арн внезапно словно успокоился и начал отдавать распоряжения. Вокруг гравилёта он приказал поставить охранение их бойцов первого взвода, а остальных погнал по машинам. Валентина и Николая он вознамерился посадить в разные транспортные средства.

Остапенко запротестовал Арн возразил, что это будет «не по плану». Ведь если на отряд нападут, останется больше шансов, что кто-то из землян уцелеет – пришельцы дорогое приобретение для Освободительного Движения имени Дхургана!

«Всё это мне что-то до боли напоминает», – подумал Остапенко.

– Ладно, – кивнул он, чтобы не увеличивать и без того с самого начала возникшую напряжённость, – будь по-вашему, командир Арн.

– Так-то лучше! – самодовольно заметил командир баори.

Машины были приземистые, на широких резиновых шинах – чем-то похожие на грубо сработанные земные джипы с жёстким верхом. Остапенко залез на заднее сиденье, и с обеих сторон к нему подсели партизаны. Водительское место было одно, справа, и баори небольшого роста, почти со среднего человека, уже прогревал натужно урчавший двигатель – в салон при этом проникали удушливые выхлопные газы.

Слева от шофёра темнела легко узнаваемая турель пулемёта, а на полу громоздились круглые коробки, видимо, с патронами. Через минуту своё место занял стрелок, и колонна двинулась в лес.

В кабине было не светлее, чем в лесу, и без системы ночного видения бронекостюма Остапенко не смог бы понять, как же выглядят его новые знакомые. Баори, несомненно, относились к гуманоидному типу, но вытянутыми вниз лицами напоминали лошадей, а длинным спутанным волосам позавидовал бы любой хиппи. Этакие волосатые лошади на двух ногах. В руках каждый баори сжимал нечто вроде короткого автомата. Запах от этих существ шёл совершенно животный, словно в хлеву, и на данный момент это являлось едва ли не самым раздражающим обстоятельством для людей, если не считать неизвестности.

Ехали долго, на колдобинах отвратительной дороги трясло неимоверно. Двигатель пыхтел, кашлял, несколько раз глох. В таких случаях шофёр с проклятиями выскакивал наружу и долго крутил пусковую рукоятку. «Здесь тоже явные проблемы с техникой», – Валентин на мгновение даже посочувствовал баори как товарищам по несчастью.

Аборигены сидели молча, изредка издавая неопределенные рыкающие звуки – транслятор это не переводил – возможно, солдаты просто рыгали. Остапенко же старался что-нибудь разглядеть снаружи, но своими массивными фигурами, скособоченными на узких сиденьях, баори почти полностью перекрыли весь обзор.

– Когда начало операции? – поинтересовался Валентин.

– Всё по плану, – глухо отозвался партизан, не торопясь вступать в пространные пояснения.

– А ехать ещё далеко?

– Далеко!

Валентин пожал плечами, и больше разговор завязать не пытался.

На место они прибыли почти через час. Капитана уже просто мутило от ароматов, исходящих от его соседей, поэтому он был несказанно рад, когда, наконец, машины остановились, и прозвучала команда выходить.

Выбравшись наружу, Остапенко принялся разминать затёкшие ноги, с облегчением вдыхая холодный чистый воздух, наполненный растительными запахами, очень напоминавшими запах хвои. То там, то тут мелькали лучи фонарей. Партизаны привезли землян на поляну, которую плотно обступали раскидистые деревья с большими листьями, похожими на кленовые, увеличенные раза в три-четыре. Все машины встали по периметру поляны, оставив центр свободным. В нескольких местах торчали какие-то колья.

Постепенно поляна заполнилась аборигенами. Вокруг стоял топот, бряцание оружия и непонятный говор, который транслятор переводить также не пытался.

– Валентин'х! – рыкнуло над ухом.

Остапенко обернулся – над ним возвышался командир Арн.

– Идём! – коротко приказал он.

– Где мой друг? – осведомился капитан. – Если мы ехали порознь, то пойдём куда-то только вместе!

– Он уже тут!

С обеих сторон подошли рослые баори с недвусмысленно направленными автоматами.

– Кажется, мы уже обсудили вопросы взаимного доверия, – нахмурился Остапенко. – В чем дело?

– Дело в безопасности, – оскалился Арн.

Остапенко подвели к одному из торчащих кольев и он увидел проход, открывающий брусчатую лестницу, круто ведущую вниз. Они спустились в освещённый вполне обычными свечами коридор, миновали мрачных охранников и зашли в широкую, достаточно светлую комнату, посреди которой стоял массивный стол, а по бокам несколько топчанов. За столом сидел хлопающий глазами Шорин и два аборигена, демонстративно выложивших на столешницу оружие.

«Ну придурки, ну придурки!» – устало подумал Валентин.

Теперь Остапенко мог совершенно чётко рассматривать баори и без системы ночного виденья костюма. У туземцев действительно оказались конские физиономии с выступающей крупной челюстью, причём кожа выглядела ярко-оранжевой. Заострённые уши, приплюснутый широкий нос, крупные тёмные глаза, и в довершении ко всему длинные пепельные волосы и кустистые брови создавали неповторимый колорит. «Чего только не повидаешь на этом свете, – озадаченно подумал капитан. – Могу себе представить, что же в таком случае творится на том!»

– Ну, слава Богу, – радостно улыбнулся старшина, – а я уж волноваться начал…

– Располагайтесь, – проворчал Арн и стал излагать диспозицию, которая оказалась предельно простой: выступление намечалось за час до рассвета.

Арн посоветовал землянам отдыхать, а если потребуется выйти оправиться или ещё по какой нужде – обращаться к бойцам, которые будут приставлены к пришельцам в целях безопасности.

Остапенко возмутился такой краткости и попросил обсудить детали операции.

Арн вскинул кустистые брови и удивился, что все детали не обсудил с землянами Авван. Валентин ответил, что Авван обрисовал лишь самую суть, а порядок конкретных действий следует определить на месте.

– Такое впечатление, что вы никогда ещё не организовывали с кем-либо совместные операции! – сказал Остапенко. – Или мы сейчас всё обговариваем откровенно, или считаем, что сотрудничество не состоялось.

Партизанский лидер долго молчал, вытаращившись на землянина, потом скривился и с явной неохотой сел на стул; Остапенко демонстративно последовал его примеру.

– Хорошо, поговорим, – сказал Арн, словно делал большое одолжение.

Он достал из заплечной сумки несколько карт, нарисованных от руки.

– Смотрите! Наша цель – Дворец Лунного Излияния, находящийся в пригороде нашей столицы Фропгх. Въезд – с трассы Чухири. С одной стороны, Дворец – стратегически важный объект, с другой стороны, там находится Резидент Тотселл, наша главная цель. В операции участвуют четыре группы, одна из которых специализированная – то есть, вы. Задача моего отряда – доставить вас до тоннеля, ведущего во Дворец и последующий вывоз вас и захваченного Резидента к месту встречи с Авваном. Вот смотрите… – Арн провёл по карте кривым волосатым пальцем.

Остапенко живо соотнёс карту с аналогичным планом, который он изучал по «наладоннику» Аввана.

Командир повстанцев объяснил, что в группе, которая доставит землян на место назначения, двенадцать человек, ею руководит некто Фывхи. Двух других отрядов, которыми командовали Хрыга и Полочуча общей численностью сто тридцать пять душ и уже ждущих своего часа в городе – организация налёта на Дворец с целью отвлечения на себя основных правительственных сил. По плану земляне проникают по тоннелю на территорию Дворца и захватить Тотселла.

Арн показа план построек Дворца и местоположение Главного Управления с точным расположением Резидента на случай боевых действий во Дворце. Он неоднократно подчёпкивал своё удивление тем, что «товарищ Авван не снабдил землян такой информацией».

Остапенко заметил, что ведёт речь не о конкретной информации, а он согласовании на месте. Арн пропусил данную реплику мимо ушей и продолжал свою вводную.

После завершения операции земляне должны вернуться к месту расположения его группы. При этом отряды Хрыга и Полочучи оттягивают остатки сил правительственных подразделений в противоположную сторону и добивают их.

Таков был основной «план», который ничем не отличался от того, что блыло написано в инструкциях Аввана. Арн несколько секунд помолчал и спросил:

– Вам всё ясно, товарищи?

– Ничего нового я не услышал, – кивнул Валентин, – это точно.

Арн хмыкнул, тряхнув волосами:

– Вот и я о том же. В пять часов утра мы выезжаем, будьте готовы.

Остапенко помотал пальцем в воздухе:

– Авван предупреждал, что, возможно, возникнет проблема с самим подходом ко Дворцу. Но вы должны были проработать какой-то свой собственный план на такой случай. Что ты можешь сказать по этому поводу?

Партизан обнажил крупные плоские зубы травоядного.

– Всё элементарно, товарищи, – Сказал он. – Завтра утром во Дворец прибывает полковник Пронгх Капк. Он сейчас находится в провинции Генга, но как раз рано утром должен проезжать мимо нашей засады. Отделение лейтенанта Трырла на участке номер восемнадцать трассы Чухир захватит его кортеж, и мы под видом группы полковника легко проедем через кордон Черты Города. Здесь всё отлично продумано, и никакой осечки быть не может. А мелкие детали же вас волновать не должны.

– А если… – Валентин снова неопределённо пошевелил пальцами.

– Ты, землянин, не знаешь товарища лейтенанта! Пронгх Капк будет захвачен!

– То есть, никакого запасного варианта нет?!

– Нет, – признал Арн. – В невероятном случае провала лейтенанта Трырла придётся пробираться во Фропгх с боем. А разве нам с вами и с оружием Аввана это не под силу?

Остапенко поджал плечами и сказал, что ему сложно судить: ведь земляне впервые на планете баори – как он может что-либо предвидеть?

– Вот именно, – самодовольно улыбнулся Арн. – И вы ещё спорили, нужен ли нам тот замечательный летательный аппарат, на котором вы появились?! Нужен! Но, к сожалению, в плане операции он действительно не предусмотрен, а времени что-либо менять уже нет.

Далее Арн начал разглагольствовать о том, что постоянное согласование совместных действий, о котором так печётся землянин, требует личных встреч и долгого обсуждения, а на данный момент с группами, расположенными в городе, связи нет, поскольку повстанцы не хотят позволять правительственной разведке накрыть их накануне столь важного дела. Поэтому следует действовать строго по плану, согласно которому землян доставят прямо в апартаменты Дворца Лунного Излияния, а Резидент в целости и сохранности должен быть доставлен товарищу Аввану.

Желая получить побольше информации о главном действующем лице, Валентин сказал, что Авван почти ничего не сообщил им о Резиденте и попросил рассказать подробнее, ведь земляне даже не знали, как выглядит пресловутый Тотселл!

Баори рассказал, что Тотселл появился в столице около года назад. Никто не знает, кто он такой на самом деле, но он чточно не баори. Именно поэтому его и называют Резидентом. Тотселл встал на сторону генерала Пыперки, который с его помощью совершил военный переворот и установил ужасающую, просто невыносимую военную хунту. Генерал заявляет, что всё делается для наведения порядка, но самом деле он гнусный диктатор, и его бы давно скинули, если бы не поддержка Резидента.

– Думаю теперь вас ясно, почему мы должны низвергнуть Тотселла! Это дьявольское отродье не имеет права существовать на белом свете. Он чужой, чужой! – Глаза Арна запылали огнем, а в уголках рта стала скапливаться слюна.

Баори, сидящие за столом, напряглись и завертели лошадиными головами. Остапенко недоуменно переглянулся со старшиной и спросил, как хотя бы выглядит Резидент.

Арн ответил, на нём такое же одеяние, как у землян, но из-за непрозрачного шлема, который Тотсел никогда не снимает, лицо его никому неизвестно. Он немного мельче землян, но телосложение очень похоже.

Валентин удивился – на хочет ли Арн сказать, что Резидент, возможно, землянин? На это баори ответил, что хотя товарищ Авван не говорил, к какой расе относится Резидент, Тотселл точно не землянин.

– В общем, узнать его не составит труда, – заверил Арн, – ведь мы отличаемся от вас намного больше!

Остапенко кивнул.

– Хорошо, сказал он, – с внешностью Резидента более или менее ясно, но хотелось бы уточнить ещё некоторые нюансы. Так, согласно плану мы, как ударная сила, врываемся в апартаменты Резидента с пятью твоими молодцами…

– Товарищами, – поправил Арн.

– Хорошо, товарищами! Они будут сопровождать Тотселла под нашим прикрытием до точки Перехода. Так?

– Всё точно.

– Известно ли вам, что такое блокиратор, который вы должны применить к нему, а также к чему такие сложности по э-э…уколу Резиденту этого… гм… вещества? Почему я или Коля не можем сделать это сами? С другой стороны, инъектор должен чуть ли не до последнего момента храниться именно у нас. К чему всё делать именно так?!

– Блокиратор подавляет волю. Это для того, чтобы Тотселл не смог сбежать, исчезнуть или выкинуть ещё какую-нибудь штуку. Этот блокиратор существует в единственном экземпляре, и в ваших в руках он будет в лучшей сохранности, как сказал товарищ Авван. Что же касается того, кто должен непосредственно быть рядом с Резидентом после его захвата и кто должен делать ему инъекцию – так это, опять же, приказ товарища Аввана, и никто не в праве его ослушаться. Разве нет?

Валентин с некоторым сомнение пожал плечами – видимо, пока спорить с баори о целесообразности отдельных приказов Аввана не стоило. Вместо этого он попытался узнать, а как выглядит сам Авван – возможно, Арн видел его лицо. Кроме того, егои нтересовало, при каких обстоятельствах Авван вступил в контакт с баори.

Арн заявил, что это к делу не относится, но если сотрудничество с удастся, они ещё обсудят подобные детали.

– Да вы и сами встретитесь с товарищем Авваном! – сказал он. – А пока подобная информация непосредственного отношения к операции не имеет. Я же не спрашиваю, при каких обстоятельствах имели счастье с ним общаться вы?

– Кстати, товарищи, – продолжал Арн, – вам не кажется, что оружия у вас более чем предостаточно? – спросил Арн. – Наверно, эту штуку вполне можно будет отдать нам… – Он показал на «молниевик», захваченный у маратов.

– Нет, – отрезал капитан. – У нас останется всё то оружие, которое нам предоставил Авван и то, которое мы сами добыли в бою.

– Вы слишком самонадеянны, товарищи, вам не кажется? Я думаю, что…

– А я так не думаю! – твёрдо сказал Остапенко и тяжёлым взглядом посмотрел партизанскому лидеру прямо в глаза.

Тот взгляд выдержал и натянуто улыбнулся.

– Ну, как хотите, но вы ещё подумайте. Советую…

– Мы уже подумали, – хмыкнув, заверил Валентин.

Воцарилось тягостное молчание.

Чтобы не затягивать напряжённую паузу, Валентин поинтересовался, как они будут сверять время – конструкция часов у землян была совсем иная.

Арн внезапно рассмеялся, почувствовав, что на этот раз верх возьмёт он.

– Забавно, на самом деле очень забавно, – сказал он и достал из кармана… электронные часы «Casio», похоже, одну из дешёвых китайских подделок. – Сейчас одиннадцать часов и двенадцать минут после полудня, как у вас говорят. Советую вам выставить на своих часах точно столько же.

Валентин с Николаем разинули рты.

– Откуда это у тебя? – поражённо спросил капитан.

– Товарищ Авван выдал, – ответил Арн. – Специально для проведения операции. И не только мне. А что здесь такого? Ведь и оружие вам дал он, верно? Всё дело в том, что наше времяисчисление намного сложнее вашего, вы неизбежно запутались бы в нём, вот и пришлось нам осваивать ваши минуты-секунды.

Качая головой, Остапенко выставил на своих часах местное время.

– Вот видишь, – произнёс он, – а если бы я не спросил? Так и не провели бы синхронизацию времени, а это очень важно!

Теперь у Арна от удивления вытянулось лицо.

– Но разве я не сказал, что выезд в пять утра? Вот утром и подвели бы. Нужно хотя бы немного мыслить логически.

Остапенко только выругался про себя.

– А как насчёт связи, условных сигналов, запасных путей отхода? Это нам нужно знать определённо и заранее, – снова спросил он.

Арн пригладил длинные серые волосы.

– Что-то в вас, земляне, есть эдакое… Мне почему-то кажется, мы можем быть либо большими друзьями, либо большими врагами. Ладно, завтра посмотрим, на что вы годитесь в деле. Тогда же и о сигналах поговорим.

«Ага, друзья выискались», – подумал Валентин, но промалчал.

Глава 8

Лес, обступавший партизанскую поляну, выглядел темно и мрачно – солнце ещё не встало, хотя безоблачное небо с одного края уже розовело. Изо рта вырывались клубы пара – ночью опустились заморозки, и лужицы от прошедшего накануне дождя покрылись тонким хрустящим ледком.

Остапенко зябко поежился и подмигнул Шорину, продиравшему глаза – для Николая этот двухчасовой сон как-то не слишком пошёл на пользу: голова стала и вовсе чугунной, мысли путались, а во рту ощущался какой-то неприятный привкус. Шорин потёр лоб и тяжко вздохнул.

– Ну, что, старшина, готов? – Валентин, напротив, чувствовал себя вполне сносно.

– Усегда… готов… – Николай с тоской посмотрел на баори, возившихся у тарахтевших машин.

Остапенко усмехнулся и увидел, что к ним топает Арн. Командир отряда подошёл и поинтересовался, как настроение. Валентин заверил его, что настроение – боевое.

Арн довольно кивнул и сообщил, что ему только что передали: лейтенант Трырл уже вступил в бой. Он помолиться Святой Ягуде, чтобы у него всё получилось.

– Впрочем, вы не принадлежите к нашей Церкви, – заметил он. – Ладно, пора. Уже без пяти пять.

Как и в первый раз, людей посадили в разные экипажи, но теперь напарники отнеслись к этому проще. На задание отправилось три машины, в которых кроме землян находилось шестеро аборигенов.

Арн пояснил, что по плану Аввана остальные присоединятся на трассе, перейдя из группы Трырла.

Колонна двинулась по лесной дороге. Снова началась тряска, крутые повороты, затяжные подъемы и непременные штурмы ручьев. Однажды замыкающая машина основательно завязла в вонючем болотце, и они провозились минут двадцать, вытаскивая её.

Остапенко забеспокоился, не опоздают ли они к месту встречи с лейтенантом. Арн поморщился и заявил, что всё идёт по плану, и хотя условного сигнала по радио ещё не было, он обязательно поступит.

Скоро машины выбрались на неожиданно прямое и ровное шоссе, но проехали по нему совсем немного и снова углубились в лес. Арн приказал всем приготовиться – до места встречи шесть километров.

Вскоре колонна выехала на очищенную от деревьев короткую просеку т остановились. Никакого лейтенанта с захваченным полковником не наблюдалось. Все вылезли из машин, чтобы вдохнуть свежего воздуха, так как пары бензина и выхлопные газы не давали нормально дышать в кабинах. Арн тут же послал одного партизана следить за дорогой.

К этому времени стало совсем светло. Где-то высоко в нежно-голубом небе плыли редкие перистые облака, по-прежнему было холодно.

Трырл не показывался, но Арн упрямо бубнил, что «всё идёт по плану», при этом нервно расхаживая взад-вперёд по поляне. Прошло ещё минут двадцать, и со стороны трассы послышался шум. Партизаны рассыпались по кустам, а Валентин и Николай залегли чуть в стороне в удобной ложбинке.

На поляну выкатило нечто, напоминающее допотопный БТР. Сверху у него стояла башня с небольшой пушечкой, а по бокам торчало по пулемёту. Одна покрышка была пробита, и на диске болтались обрывки корда, а зад машины почернел от копоти – видимо, совсем недавно она горела. За БТРом последовало два джипа и мотоцикл весьма неуклюжего вида. Мотоциклист, худощавый длинноносый баори, как показалось Остапенко, ещё молодой, соскочил со своего железного коня и замахал руками. Мотоцикл упал в траву и тут же заглох.

– Я же говорил! – торжествующе вскричал прятавшийся за деревом Арн. – Наша взяла!

Он подбежал к мотоциклисту и крепко обнял его. Остальные партизаны также повыскакивали из-за укрытий. Поднялся радостный галдёж, смех, баори потрясали оружием, и Остапенко показалось, что вот-вот – и они, как какие-нибудь древние индейцы или африканские воины, пустятся в пляс вокруг захваченной ими машины.

– Где Трырл? Где наш герой? – в нетерпении тряс за плечо мотоциклиста Арн. – Пырч, отвечай же, где он?

Тот, кого назвали Пырчем, вытер лоб грязным платком в бурых пятнах крови и понурился и сообщил, что лейтенант погиб, а полковник внутри БТР.

– Как… погиб? – оторопело пробормотал командир. – Не может быть!

– Всё произошло не по плану…

– Как не по плану? – Арн даже отшатнулся от Пырча. – Каковы потери?

– Семеро.

– Так это из пятнадцати, – кивнул гривой Арн, – не так страшно. Ну, рассказывай побыстрее, ведь нам надо ехать!

Мотоциклист Пырч рассказал. Что они сразу накрыли гранатомётами две первые машины, а сзади заблокировали дорогу деревьями. Но потом Хынхвыд, Опротам и Имсика-Бо сдуру вылезли раньше времени и их в упор расстреляли из пулемёта. Пытаясь вырваться из ловушки, БТР попёр напролом через кусты и раздавил Ргыню. Секундой позжу сам Пырч бросил бутылку с горючей смесью, и машина загорелась…

– Как погиб Трырл? – ледяным голосом спросил Арн.

– Лейтенант он… Он споткнулся, упал и…

– И что?!

– Там щепка из пня торчала, ну и… вошла ему прямо в горло. Мы ничего не смогли сделать – он умер у меня на руках.

– Недоноски! – в бешенстве прошипел Арн. – Ублюдки!

Понурив голову, Пырч сообщил, что тело лейтенанта Тырла находится в джипе.

Командир Арн тряхнул волосами и негромко, но с надрывом заявил, что следует объявить для потомков, что лейтенант погиб как герой!

Арн круто развернулся и цепко оглядел столпившихся вокруг него соратников:

– Запомните: лейтенант Тырл погиб, пытаясь захватить полковника Пронгха! Всем ясно?!

– Так точно! – гаркнули партизаны.

– Понимаем, а то как же… – пробасил стоявший рядом с капитаном коренастый баори с грязной, взлохмаченной гривой. – Никаких щепок!

Командир поинтересовался, в порядке ли БТР. Мотоциклист утвердительно кивнул и сообщил, что хотя одной покрышки нет, но это не страшно. Пожар потушили быстро, машина не пострадала, боекомплектов много.:

– Как полковник? – спросил Арн.

– В целости и сохранности. Почти… Руки у нас чесались, сам понимаешь!

– Ладно, – махнул рукой командир. – Рожа-то хоть у него нормальная?

– А как же, – ухмыльнулся Пырч. – Бить мы умеем, сам знаешь. Эти сволочи на постах не догадаются.

– Отлично! Кроме него пленные есть?

– Двое – оставили на всякий случай. Остальных перебили.

– Оставить их здесь, для постов хватит одного полковника. Пока наши друзья-земляне на задании, я с ними побаловаться хочу.

Партизаны загоготали, и Остапенко, растолкав баори, отошёл в сторону.

– А теперь посмотрим на господина полковника, – зловеще проговорил Арн и полез на БТР.

Аборигены снова заржали. Командир скрылся внутри и не появлялся минут пять. Потом он вылез, радостно потирая руки и приказал всем занять места – операция начиналась.

Валентин и Николай надвинули на лицо щитки и по узкой лесенке залезли внутрь бронетранспортера. За ними последовало несколько баори, обвешанные оружием, словно новогодние ёлки игрушками.

В угол машины забился связанный по ногам баори в строгой серо-голубой форме, на которой красовались яркие знаки отличия, а на голове сидела высокая фуражка, чем-то напоминавшая гитлеровскую. Офицер затравленно озирался и, увидев фигуры землян, затрясся мелкой дрожью.

– Кто вы? – прохрипел он.

– Мы – ум, честь и совесть вашей эпохи, – ответил Валентин в своём духе.

– Не понимаю…

– А и не надо понимать, товарищ. Это вредно действует на пищеварение.

Полковник попытался, было, промямлить, что его следует называть «господином полковником», а никак не «товарищем», – и тут же заработал удар ногой в живот от одного из партизан, сидевших в БТР.

Застонав, Пронгх согнулся пополам. Остапенко только укоризненно покачал головой.

Когда все заняли места, БТР вырулил на дорогу и двинулся по направлению к городу. Его сопровождало две машины, в которых повстанцы были вынуждены переодеться в форму военных, тогда как находящиеся в бронетранспортере остались в своих мешковатых балахонах цвета детской неожиданности.

Главный группы, Фывхи, оказался толстым баори меланхоличного вида, постоянно жующим жвачку, его заместителем являлся Пырч, которому так понравилась трофейная мотоциклетная каска, немного смахивающая на бейсболку, что он при всех поклялся не снимать её до победы.

Фывхи объяснил, что группа состоит из четырнадцати партизан, не считая полковника: четверо в джипах и десятеро здесь. Перед ними стоит задача прорваться сквозь кордон под видом сопровождающих Пронгха, затем подобраться к владениям Дворца Лунного Излияния и проникнуть в Парк. Там группа высадит землян у тоннеля, ведущего прямо в логово Резидента. С пришельцами пойдут шестеро, конкретно – отделение Пырча.

Вход в тоннель расположен в беседке, на крыше которой стоит статуя розовой птицы. После высадки землян БТР передислоцируется в точку «А» – небольшую рощицу на территории паркового комплекса, где и будет поджидать их после выполнения задания.

Баори замолчал и внимательно посмотрел на Валентина и Николая.

– Без Тотселла вам, товарищи, лучше не возвращаться… – Он демонстративно сплюнул жвачку на пол.

– Это мы понимаем, – заверил Остапенко, мысленно посылая толстяка к некой матери.

Фывхи сплюнул ещё раз, засунул в рот новую порцию жвачки и, почавкав, осведомился, хорошо ли земляне запомнили Дворца?

Остапенко заверил его, что хорошо, и, кроме того, они имеют с собой нарисованные планы.

В смотровую щель Валентин видел проносящиеся мимо деревья и холмы. Затем леса постепенно сошли на нет, стали встречаться высокие островерхие домики, появились аккуратненькие поля с копошащимися на них местными жителями. Они как по команде озирались на броневик, низко кланялись и тут же опасливо отворачивались.

– Внимание, – предупредил водитель, – через километр пост!

– Эй, Пронгх, – проревел Пырч, – ты готов, мразь толстопузая?!

Полковник издал неопределённое бульканье. Пырч подскочил к нему и схватил за грудки.

– Не вздумай выкинуть какую-нибудь штуку, сволочь! Если они нас не пропустят, ты будешь молить свою мать, чтобы она родила тебя обратно, понял?!

Пронгх испуганно захлопал глазами и что-то неуверенно пискнул.

– Не слышу! – рявкнул Пырч, тряся пленного.

Голова полковника безвольно замоталась из стороны в сторону.

– Полегче, товарищ, – осадил его Фывхи, – ты помнёшь ему форму, а это могут заметить.

Пырч нехотя разжал руки, сыпля ругательствами.

Подъехали к посту. Здесь всё было очень серьёзно: вправо и влево уходила колючая проволока в несколько рядов и контрольная песочная зона, как на Государственной границе, а посередине, перекрывая трассу, маячило огромное серое здание с зарешёченными окнами, бойницами и несколькими воротами, окрашенными чем-то вроде сурика. Вдоль проволочной ограды торчали смотровые вышки с пулемётами, а на стоянке виднелось несколько БТР и танк. Над зданием реяло синее полотнище с жёлтым треугольником посередине.

«Город-тюрьма!» – поразился Валентин, рассматривая часовых, медленно прогуливающихся около здания поста.

– Основательно, – заметил он вслух. – И так у вас везде – по всему периметру столицы?

– Везде, – кивнул Фывхи, снимая автомат с предохранителя. – После Катастрофы эта сволочь особенно себя оберегает.

– И вы такое укрепление собирались брать при случае штурмом?

– А что делать? Терпеть их издевательства над трудовым народом?

– Но как тогда ваши группы оказались в городе?

Фавхи раздражённо посмотрел на капитана и неприязненно процедил:

– Не суйся не в своё дело, землянин. Нашёл время для разговоров! Внимание, приготовиться! – Командир группы повернулся к бойнице.

Броневик притормозил – теперь он двигался буквально со скоростью пешехода. Часовые, казалось, не обращали на машину никакого внимания. Когда до поста оставалось метров пятьдесят, одни из ворот здания распахнулись, и оттуда выкатил открытый джип с несколькими вооруженными баори. БТР остановился.

– Всем тихо! – приказал Фывхи. – Полковник, ваш выход.

Пронгх еле слышно застонал, прикрыв глаза.

Фывхи почти ласково подтолкнул полковника к маленькому лючку в боку бронетранспортера:

– И не вздумай предупредить своих поганых псов! Проявишь верность долгу – сдохнешь первым, я тебе гарантирую.

Джип сначала подъехал к сопровождающим машинам, но переодетые партизаны молча показали на БТР. Фывхи открыл лючок и прижал к нему физиономию полковника.

– Спокойнее, – прошипел он на ухо дергающемуся Пронгху. – Ты готов?

– Да, – просипел полковник, – да!

Между ним и постовыми произошёл короткий разговор, потом Пронгх показал в окошко свои документы, и джип отчалил. Повстанцы торжествовали.

– Молодец, сволочь, не подвёл! – сдавленным шёпотом выпалил Пырч.

– Рано радуешься, – остудил пыл подчиненного Фывхи. – Мы ещё не на той стороне! Может, они внутри решили нас захватить, чтобы отбить полковничка.

– И то, правда, – нахмурился Пырч.

– но я контролировал разговор, вроде всё нормально… – прохрипел толстяк. – Топрад, гнида, почему стоим, поехали! Нам не нужны лишние подозрения!

Шофёр включил передачу, и БТР покатил к воротам.

– Пронеси, ради Неба пронеси, о Святая Ягуда… – в полузабытьи бормотал один из партизан рядом с Остапенко.

– Помолчи! – попросил капитан. – Всё идёт по плану, разве не видишь?

Партизан от неожиданной реплики землянина удивлённо выпучил глаза, но замолчал.

Бронетранспортёр въехал в широкий, хорошо освещённый тоннель и двинулся вдоль стоящих в боковых проходах вооружённых солдат. Потом он пару раз повернул и, наконец, остановился перед закрытыми воротами.

– Ещё один контроль, – прошептал Фывхи и снова подтолкнул полковника к окошку. – Ну же, давай. Учти, падла, чуть что – в расход пущу!

К броневику подошёл статный баори с кучей орденов на груди, за ним следовали двое автоматчиков. Военный отдал полковнику честь и попросил документы. Пронгх протянул свои бумаги. Офицер начал придирчиво рассматривать их, и в тот момент, когда он, козырнув, протянул их обратно, полковник заорал, забившись в истерике: