Текст книги "Судьба империи. Враг у ворот"

Судьба империи
Враг у ворот
Борис Кабаков

© Борис Кабаков, 2023

ISBN 978-5-0060-7068-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Виталий, как обычно, сидел за столом перед ноутбуком. Проводить вечера именно так его вынуждала выпускная квалификационная работа, которую он писал уже третью неделю и до сих пор никак не мог закончить. Причина была отнюдь не в отсутствии идей или знаний, скорее наоборот – и того и другого имелось слишком много. Работа была посвящена падению Западной Римской империи, а этот вопрос всегда особенно интересовал Виталия. Почему держава, под властью которой проживала четверть тогдашнего населения мира, не смогла справиться с ордами примитивных дикарей-варваров, что раньше разбивались о ее непобедимые легионы, как волны в бурю разбиваются о скалы? Как цивилизация, построившая величественные города, форумы, храмы и амфитеатры, потерпела поражение от племен, живших в землянках и хижинах? «Основными причинами кризиса в Западной Римской империи были…» Нет, ну даже разложение рабовладельческого строя не могло сказаться так фатально. Падение нравов? А вот это – да.

Римляне того времени сильно отличались от тех, что когда-то покорили огромную территорию – от холмов северной Британии до жарких пустынь Аравии. И не просто покорили – принесли туда цивилизацию. Как говорил главный герой незабвенного фильма «Гладиатор»: «Рим – это свет, а весь остальной мир – тьма». Так оно и было тогда. Недаром века, последовавшие за падением Рима, называют темными. Но те, последние римляне уже не могли нести цивилизацию кому-то еще. Они не могли даже сохранить ее для себя – только пользоваться ее благами. Ну и в итоге поплатились за это. Можно ли было что-то изменить? Наверное, можно. И были те, кто пытался.

Виталий вытер пот со лба. Флавий Аэций… Победитель Аттилы, тот, кого историки назовут «последним из римлян». Если бы не он, Рим пал бы еще раньше. И, как знать, возможно, не пал бы вообще, если бы великий полководец не был предательски убит своим императором.

Виталий поднялся из-за стола и закрыл ноутбук.

– Пойду лучше дочитаю «Записки о Галльской войне», – решил он. – Заодно и латынь потренирую.

В отличие от многих сокурсников, он отнесся к изучению, казалось бы, малополезного в современном мире языка с усердием и потому мог практически свободно писать, читать и даже говорить на латыни. Чем с радостью пользовался, знакомясь в оригинале с творениями римских авторов. Кроме того, в дополнение к латинскому он решил освоить древнегреческий, что стоило ему немалых усилий. Зато теперь Виталий мог на языке оригинала читать труды философов Эллады, которые тоже его интересовали. Хотя не так сильно, как все, связанное с Римом.

Когда Виталий еще в школе начал изучать римскую историю, в нем как будто что-то перевернулось. Он прочитал десятки книг, посмотрел все фильмы, которые сумел найти: как художественные, так и документальные. Даже музыка в его плеере была посвящена Риму. Любимой композицией у него был неофициальный гимн археологов – песня «Орел шестого легиона». Однокурсники, относившиеся к увлечению товарища с изрядной долей иронии, обращались к нему не иначе как Цезарь. Его это, с одной стороны, немного смущало, с другой – заставляло горделиво вздернуть подбородок. Но в основном вгоняло в тоску, лишний раз напоминая, что он живет в мире, где слово «цезарь» не значит ровным счетом ничего. Оно ассоциируется лишь с салатом и Гаем Юлием. Причем салат большинству приходит на ум первым… А ведь когда-то цезарь был всем.

Итак, решено – диплом подождет до завтра.

Однако не прочитал Виталий и пяти страниц «Записок о Галльской войне», как его начал одолевать сон. Сунув в книгу закладку, он отложил томик в сторону, погасил лампу, лег на диван и закрыл глаза. Перед ним вновь маршировали легионы, аквалиферы вздымали к небу золотых орлов, центурионы отдавали команды… Он бы многое отдал, чтобы хоть раз увидеть это своими глазами. И не на слете реконструкторов, а там, в том далеком, но столь дорогом его сердцу времени. Однако Виталий был неглупым человеком и прекрасно понимал, что его мечтам не суждено сбыться. Посвятить жизнь изучению и популяризации истории этой великой цивилизации – вот то, на что он рассчитывал и к чему стремился. А для этого в первую очередь нужно завершить обучение и защитить диплом.

Он повернулся на бок и быстро погрузился в сон. Снился ему, конечно же, Рим.

Проснулся Виталий ближе к полудню.

– Хорошо хоть, на учебу не надо и можно подольше поспать, – подумал он.

Правда, наступление нового дня напомнило об одном малоприятном факте – на подготовку дипломной осталась ровно неделя. А работа была готова от силы на треть, не больше.

Виталий быстро позавтракал и снова сел за ноутбук. Итак, на чем мы вчера остановились? Ага – основные причины кризиса в Западной Римской империи. Вроде он уже упомянул все самое важное – ну что еще можно сказать? Но чтобы завершить раздел, надо было написать еще хотя бы страницу… Он встал из-за стола и подошел к окну. Внизу проносились машины, шли люди, легкий ветерок слегка покачивал деревья. Рассеянно скользя взглядом по куда-то спешащим прохожим, Виталий как будто искал в них нечто, способное вдохновить его на несколько абзацев текста. Но все было тщетно: созерцание людей XXI века явно не могло помочь ему с анализом причин, по которым пала величайшая античная цивилизация.

– Может, еще раз пересмотреть «Гладиатора»? – подумал он. – Или «Аттилу». Этот фильм пусть и не отличался достоверностью, но мог направить мысли в нужное русло. А впрочем…

Внезапно в его голову пришла сумасшедшая идея. А что если съездить в Рим? Виталий любил путешествовать и был легким на подъем человеком. Поездку в Вечный Город он планировал совершить этим летом, после защиты диплома. Деньги уже были отложены, а шенгенская виза действовала еще с прошлого года, когда он ездил во Францию.

– Неделя до защиты, а я в Рим поеду? С другой стороны, быть может, в тени Колизея мозги будут лучше работать? Ну да, наверняка будут. Если, конечно, удастся найти тихое место, там ведь всегда столько туристов…

Билеты, к его радости, удалось заказать на утро завтрашнего дня. Рейс с пересадкой в Милане – лететь чуть дольше, зато дешевле. Время вылета – 9:00.

– Значит, вставать придется в четыре утра… – вздохнул про себя Виталий. – Но это же Рим, оно того стоит. Да и на дипломную времени в обрез, а я точно ее не сделаю, сидя тут.

Виталий принялся быстро собирать вещи, предвкушая, как устроится с ноутбуком напротив тысячелетних стен Амфитеатра Флавиев и наконец допишет свою работу. А после защиты можно будет и в какую-нибудь археологическую экспедицию съездить. Например, в Турцию, где только недавно начались раскопки древнего города Эфес и куда от его университета планировала отправиться довольно большая группа студентов и преподавателей.

– Вот и готовы планы на лето, – решил Виталий.

Закончив все приготовления к поездке, он вновь погрузился в раздумья.

– Итак, вещи собраны, билет заказан. Неужели завтра я увижу Колизей – сердце величайшей империи древнего мира? Невероятно… Главное, не опоздать на самолет.

Следующим утром Виталий проснулся за пять минут до того, как зазвонил будильник. Сытно позавтракав, он перекинул сумку через плечо и бодрым шагом отправился в путь. Он шел по пустынным утренним улицам, не замечая ничего вокруг. Перед глазами стоял образ того, что ему предстояло увидеть всего через несколько часов… И вот он уже в самолете, который взмывает в воздух и берет курс на юго-запад.

Виталий выглянул в окно. Далеко внизу проплывали леса и реки, города и деревни. Мягкий голос бортпроводницы сообщил, что прибытие в аэропорт Милана ожидается примерно через три часа, после чего пассажиров, летящих до Рима, ждет пересадка на другой самолет. Задернув шторку иллюминатора, Виталий откинулся на спинку кресла и вскоре задремал. Спустя четыре часа он уже устраивался в кресле в салоне другого авиалайнера, готовясь преодолеть последнюю часть пути. Пути к мечте. Пути к Риму.

Заняв свое место, он решил еще немного поспать, однако на этот раз ему не удалось этого сделать. Почти сразу после взлета за бортом началась гроза.

– Похоже, возвращаемся обратно в Милан, – по-английски сказал мужчина в сером костюме, сидящий у окна.

Из динамиков раздался уверенный мужской голос, который, по-видимому, принадлежал командиру экипажа, и опроверг его подозрения – угрозы для безопасности полета нет, все в порядке.

«Ничего себе… – подумал Виталий. – Такая сильная гроза, но на безопасность полета это не влияет? Да им просто деньги на лишнее топливо тратить не хочется…»

Гроза тем временем усилилась, и некоторые пассажиры забеспокоились. Кто-то даже встал и направился в сторону кабины пилотов. Однако единственной реакцией было очередное объявление, в котором сообщалось, что угрозы нет. Но, будто в опровержение слов пилота, самолет внезапно тряхнуло, да так, что шедший между рядами кресел мужчина рухнул как подкошенный. За бортом еще раз послышался раскат грома.

По громкой связи вновь прозвучал голос пилота, теперь уже немного взволнованный:

– В хвостовую часть самолета ударила молния, возник небольшой пожар. Просьба сохранять спокойствие, до Рима остается совсем немного, там нас уже ждет пожарная бригада.

После такого заявления сохранять спокойствие было трудно. Кто-то начал плакать, кто-то – молиться, а самолет между тем резко пошел на снижение. В салоне запахло гарью, люди ринулись в переднюю часть лайнера, и Виталий не сразу понял зачем. А когда понял, было уже поздно. Сильный взрыв где-то впереди слева – и хвостовая часть самолета с треском отваливается, увлекая Виталия вниз. Он попытался ухватиться за кресло, но не успел и через мгновение оказался в состоянии свободного падения. Широко раскрыв глаза от ужаса, он наблюдал за стремительно приближающейся к нему землей. Уже виднелись зеленые верхушки деревьев и тонкая голубая лента небольшой реки. Где-то слева громыхнул взрыв. Тяжелый, свалившийся в штопор лайнер достиг земли быстрее, чем Виталий…

Сознание уже готово было отключиться, на миг в его голове молнией мелькнула последняя мысль: «Жаль, что я так и не увидел Рим…»

Сильнейший удар – и все звуки пропали. Вокруг была полная темнота.

Солнце ярко светило в глаза, и он машинально прикрыл их рукой. После чего резко встряхнулся и поднялся на ноги.

– Мы же разбились, – вспомнил Виталий. – Получается, я все-таки не умер?

Он осмотрелся по сторонам. Да, это та самая речка, в которую он падал. Но она как будто стала шире. И погода улучшилась – на небе ни тучки. Обломков самолета вокруг не видно, вещей или людей – тоже. Выжить после падения с такой высоты… Наверное, упал на воду, а потом на берег вынесло. И как только не утонул…

«Мне невероятно повезло», – подумал Виталий, с наслаждением расправляя плечи.

Теперь надо добраться до какого-нибудь населенного пункта и попросить помощи. Наверняка о катастрофе все знают. Хотя странно, что поблизости не видно ни экстренных служб, ни прессы…

С этими мыслями он направился в сторону ближайшего холма, чтобы осмотреться и решить, куда идти дальше. Однако, взойдя на него, не обнаружил вокруг признаков жизни. Вообще никаких. Поля, кустарники, деревья. И только вдалеке на юге было что-то, похожее на дорогу.

«Отлично, дорога наверняка ведет к какой-нибудь небольшой деревне, а там уже будет и связь, и все остальное», – решил Виталий.

Он уже хотел спуститься с холма, как вдруг заметил вдалеке какое-то движение. Приглядевшись, понял, что это были два всадника и что они едут прямо к нему.

«Конная полиция в сельской местности? Или просто здешние фермеры, которые помогают искать выживших? В любом случае они наверняка мне помогут», – подумал Виталий и бодрым шагом двинулся вниз, надеясь, что местные хоть немного знают английский.

– Добрый день! – крикнул он приближающимся всадникам. – Я пассажир разбившегося самолета из Милана, помогите мне, пожалуйста.

Когда всадники подъехали ближе, Виталий застыл в изумлении: они были в легких кольчугах и плащах, на поясе у каждого висел меч, по виду очень напоминающий спату. Как раз такие мечи использовала римская конница, а в поздний период – и пехота.

«Реконструкторы? – подумал Виталий. – Странно, в центре Европы самолет разбился, наверняка это одна из главных новостей в мире, а вокруг места крушения никого, кроме двух реконструкторов?»

Тем временем всадники остановились рядом с Виталием и стали внимательно его рассматривать. Он хотел было еще раз повторить им фразу по-английски, но слова застряли в горле.

Один всадник слегка приподнялся в седле, посмотрел на другого и сказал:

– Ну, Деметрий, кто тут у нас? Похоже, очередной вандальский шпион? Надо отвезти его в Равенну, пусть выяснят, что он здесь вынюхивает.

Тот, кого назвали Деметрием, задумчиво намотал на руку поводья и ответил:

– Не знаю, Луций, как-то не похож он на вандала. Туника странная, и у него даже оружия нет. Да и молод как-то для шпиона…

Виталий внимательно слушал эту беседу и удивлялся двум вещам: откуда он так хорошо знает итальянский и что за чушь говорят эти реконструкторы. Шутят? Или… Он внезапно понял, что диалог ведется на разговорной латыни. Так вот почему он их понимает!

«Реконструкторы, которые общаются на латыни? Нет, ну а что, для полного погружения в эпоху… – подумал он. – Ладно, раз они знают латынь, значит я смогу хотя бы ситуацию прояснить».

И с этими мыслями он решительно сделал шаг в сторону всадников.

– Добрый день, я… э-э… попал в беду. – От волнения Виталий сбился и начал использовать примитивные выражения.  – Я чуть не погиб…

– Ну вот, что я говорил, – рассмеялся Деметрий. – А ты заладил: «Вандальский шпион, вандальский шпион». Сразу же видно, что он римлянин. В конце концов, мы же в Италии. Что с тобой случилось, какая беда? Ограбили?

Виталий совсем растерялся. Ну не похожи эти двое на реконструкторов. На латыни говорят свободно – как будто это их родной язык…

«Я римлянин? Нет, к сожалению, но вот они…»

– Да, ограбили… – только и смог выдавить из себя Виталий.

– Совсем плохи дела… – покачал головой Деметрий. В центре империи, в двух шагах от столицы, бродят шайки разбойников и грабят людей. А император…

– Деметрий, не забывайся! – оборвал его Луций. – Как бы то ни было, мы у него на службе. Расскажи, кто ты и откуда, – обратился он к Виталию.

– Я… – Виталий судорожно соображал, что же им ответить.

«Сказать, что я пассажир разбившегося самолета? Еще сочтут сумасшедшим и убьют. Если это настоящие римляне. А если нет? Стоп! Какие еще „настоящие римляне“?! Империя пала полторы тысячи лет назад! Но что, если…»

– Мой отец был купцом из Сиракуз, год назад он потерпел кораблекрушение и потерял почти все, что имел, а спустя месяц умер. Я продал дом, купил на вырученные деньги партию хорошего вина и хотел продать его в столице, но на меня напали, перебили охрану и забрали весь товар. Мне самому чудом удалось сбежать… – Виталий на одном дыхании выдал этот автобиографический монолог и опустился на землю, обхватив руками голову.

– Да уж, несладко пришлось парню… – с сочувствием протянул Деметрий. – И ведь это тоже его вина… – Он поймал строгий взгляд Луция и не стал уточнять, о чьей вине идет речь.

– Так, ладно. Вот, лови для начала. – Луций бросил Виталию кожаную фляжку с водой. – Выпей, восстанови силы и садись к Деметрию, его лошадь покрепче моей. К вечеру будем в Равенне, а там решим, что с тобой делать.

В Равенне… Решим, что делать… Неужели они правда римляне? Но… Равенна? В каком году основали Равенну? Хотя какая разница… Здесь точно что-то не так – самолета нет, людей, кроме этих двоих, тоже нет. Никаких следов крушения и никаких признаков современной цивилизации вокруг. Но может, они все же реконструкторы, которые знают латынь? Тогда его история должна была их рассмешить, а они как будто приняли ее за чистую монету. А это можно объяснить только одним: кто-то из них находится не в своем времени. И, скорее всего, этот кто-то – именно он.

Поток его мыслей прервал недовольный окрик Луция:

– Эй, не всю фляжку! Все, давай садись и поехали.

Виталий еще раз огляделся и, не заметив каких-то изменений в окружающем его пейзаже, вскарабкался на лошадь Деметрия. Животное явно не обрадовалось дополнительному грузу на спине и громко фыркнуло, заставив Виталия опасливо схватиться за своего нового знакомого.

– Держись крепко! Кстати, как тебя зовут? Я Деметрий Псил, это Луций Фирентис. Мы из гарнизона Равенны, патрульные. Сейчас даже здесь стало так неспокойно, что приходится постоянно быть настороже.

– Я Виталий… Виталий Аврелий Феликс, – внезапно вспомнил он свое «римское» имя, выбранное им, когда только начинал изучать латынь.

– Хорошее имя. Жаль, не Флавий, а то я бы подумал, что ты дальний родственник того самого Флавия, – улыбнулся Деметрий. – Я видел его около года назад, когда он приезжал в Равенну, и, по-моему, ты немного похож на него.

– Какого того самого? – не понял Виталий.

– Ого, погляди-ка, Луций, Сицилия так сильно оторвалась от империи, что там не знают Флавия Аэция, победителя гуннов! Как знать, если бы не он, возможно, Рим ждал бы в разы более страшный разгром, нежели тот, что там учинили готы Алариха, – сказал Деметрий.

– Аэций? Последний римлянин? – вырвалось у Виталия. От удивления он чуть не свалился с лошади.

– Почему это последний? Далеко не последний. Я бы даже сказал, первый! – усмехнулся Деметрий.

– Потом поговорим, поехали уже, иначе можем не успеть вернуться в город до заката! – прикрикнул на них Луций, пришпорив коня.

Виталий крепко ухватился за Деметрия, и их лошадь, наконец смирившись с удвоившейся тяжестью на своей спине, вялой рысью потрусила в сторону дороги, что тянулась вдаль.

Несколько часов прошли в седле. Виталий, абсолютно не привыкший к таким путешествиям, мечтал только о том, чтобы поскорее добраться до цели. Его даже мало волновал тот факт, что вскоре должно было окончательно проясниться, что же с ним все-таки случилось.

– Мы скоро приедем? – спросил он Деметрия.

– Уже почти на месте, – ответил вместо него Луций. – Вот, смотри.

С этими словами он въехал на небольшое возвышение, откуда была видна каменная городская стена с несколькими башнями и массивными воротами. Толстые деревянные створки, обитые железом, были распахнуты, а возле них стояли двое стражников с копьями и большими овальными щитами и устало наблюдали за неторопливо вкатывающейся в ворота длинной повозкой, груженной какими-то кульками и парой деревянных ящиков.

«Довольно высокая стена, по виду типично римская, – подумал Виталий. – И, похоже, в чужом времени все-таки нахожусь я. Ну не может же это быть лагерь реконструкторов?..»

– Луций, Деметрий, что вы так поздно сегодня? И кто это с вами? – спросил один из стражников, с интересом разглядывая Виталия.

– У Рубикона встретили. Сын торговца с Сицилии, шел в Рим с товарами, его ограбили и чуть не убили, – ответил Деметрий.

– Ну и времена настали… Слышал, около месяца назад несколько рыбацких деревень сожгли где-то севернее Остии, теперь уже здесь на торговцев нападают… Ладно, проезжайте скорее. – Стражник махнул рукой в сторону открытых ворот и вернулся на пост.

Неспешно проехав под аркой ворот, они мгновенно окунулись в море звуков городской суеты. Разговоры горожан, зазывания торговцев, ругань стражников, скрип повозок… Виталий возбужденно оглядывался по сторонам, с жадностью настоящего историка пожирая глазами картины эпохи, которую считал давно ушедшей. Сомнений нет: перед ним улица обычного римского города. Ну как обычного – довольно большого, и, пожалуй, наиболее укрепленного. Равенна ведь несколько раз была столицей Западной империи. А время… Внезапно он вспомнил слова Деметрия, упомянувшего о его внешнем сходстве с Флавием Аэцием.

Та-ак, понятно. Хотел в Рим – и вот вам, пожалуйста. Бойся своих желаний… Отличный материал для диплома мог бы быть, но, похоже, он уже не пригодится. Сейчас главное – разобраться, куда (или, вернее, когда) его закинуло. Битва на Каталунских полях уже произошла – это было в 451 году. При этом гунны Риму больше не угрожают, а это означает только одно: Аттила умер, что случилось в 453 году. Значит, скорее всего, уже погиб и «последний римлянин» – он ведь не сильно пережил вождя гуннов, примерно на год… Наверно, из-за этого Деметрий недоволен императором – слухи о том, что тот лично заколол своего лучшего полководца, распространились быстро. Таким образом, скоро территория Западной Римской империи станет ареной грандиозной битвы за осколки былого величия. А саму ее уже вряд ли удастся спасти. Как не спасти и…

– Вчера из Рима гонец прискакал. Магистр армии Флавий Аэций от имени Цезаря требует ускорить обучение новобранцев для усиления обороны столицы, – услышал он чей-то голос.

– И где же нам их взять? У нас еле-еле хватает людей для обороны городских стен, патрулирования улиц и окрестностей, – недовольно проворчал другой голос. – Патрули по основным дорогам уже отправляем в составе двух всадников! Хотя надо минимум десять-пятнадцать. Последнюю центурию из ветеранов отозвали в Рим еще в прошлом месяце, теперь и опыт передавать некому. Меньше пятидесяти человек обучили за последнее время… Даже среди городской бедноты почти нет желающих идти в солдаты.

Он ЖИВ! Невероятно! Значит, по совокупности имеющейся информации делаем однозначный вывод: сейчас 454 год. Тот самый, которому Виталий планировал посвятить отдельную главу в своей работе.

«Нужно любым способом добраться до Флавия Аэция, предупредить… Сколько времени у меня осталось? Месяц, неделя, день? И что я могу сделать? Так, стоп! Надо все спокойно обдумать», – решил Виталий.

Но мысли продолжали вспыхивать в его голове одна за другой. Он спрыгнул с лошади и, почти не смотря под ноги, быстрым шагом двинулся по улице.

– Эй, Виталий, ты куда? – крикнул ему вслед Луций.

– Погоди, с тобой наверняка захочет поговорить командир Гауденций. И тебе все равно некуда идти в Равенне, ведь так? – поддержал товарища Деметрий.

– Да, я сам хотел бы поговорить с вашим командиром. И с вами тоже, – ответил Виталий, повернувшись к своим новым знакомым.

– О чем поговорить? – вопросительно уставился на него Луций.

Виталий задумался. Можно ли довериться первым встречным? Хотя они же солдаты и, судя по всему, люди неглупые. Кто такой Валентиниан, прекрасно понимают, и служат, как и Аэций, прежде всего Риму. Луций, правда, как-то жестко оборвал своего товарища, начавшего было критиковать императора, но все равно не похоже, чтобы он испытывал симпатию к правителю. Скорее, просто солдатская привычка к субординации.

«Ну что ж, выбора у меня все равно нет – один я точно не справлюсь», – решился он и уверенным голосом сказал:

– Слезайте с коней, разговор предстоит серьезный.

Его новые знакомые удивленно переглянулись, а затем Деметрий произнес:

– Ну раз серьезный, пойдем. У меня тут приятель живет через улицу, давно звал в гости, у него и поговорим.

Луций и Виталий синхронно кивнули и пошли за Деметрием, оставив лошадей на привязи. Вскоре они приблизились к ничем не примечательному на вид зданию. Шедший первым Деметрий постучал, открыл дверь.

– Кто там? – раздался грубый мужской голос из глубины дома.

– Привет, это я, Деметрий, – поздоровался он. – Можно мы зайдем?

– Да, я же тебе всегда говорил: приходи в любое время, мы с Луциллой всегда тебе рады.

На пороге появился хозяин – крепко сложенный мужчина с подстриженной седой бородкой.

– Ты не представишь своих друзей? – спросил он.

– Это Луций, он тоже из гарнизона, и Виталий, он сын торговца с Сицилии, его ограбили, и он остался без денег и припасов, – ответил Деметрий, поочередно указав рукой на обоих.

– Неужели снова вандалы? Слышал, они недавно усадьбу одного сенатора сожгли, тоже неподалеку от нас, где-то на северо-западе. Теперь даже в Италии небезопасно! – воскликнул хозяин. – Меня зовут Афраний. Когда-то и я был солдатом, дослужился до опциона, но уже пятый год на заслуженном отдыхе. Все, что сейчас творится в империи, – следствие произошедшей сорок четыре года назад катастрофы… Я тогда был еще ребенком, но помню тот день не хуже, чем вчерашний. День, когда мы открыли ворота Рима готам. Как такое могло случиться? Только потом, по прошествии лет, я смог осознать, что видел.

Деметрий кивнул:

– Мать рассказывала мне о том дне. Варварский король, гот Аларих, въехал в нашу столицу как победитель. Его воины убивали и грабили всех подряд, множество римских сокровищ они увезли с собой тогда. Золото из храмов, усадеб патрициев, даже из императорского дворца… Невероятное унижение. То, что я услышал от нее о тех событиях, во многом подтолкнуло меня к военной стезе. В тяжелый час защищать страну, сделавшую нас такими, какие мы есть, – это ли не долг каждого мужчины? Уже вступив в легион, я поклялся себе, что если Рим снова будет в опасности, то я умру у его стен, но не буду спокойно смотреть, как варвары глумятся над тем, за что сражались и умирали целые поколения римлян.

Афраний улыбнулся:

– Правда? Ты раньше не рассказывал мне об этом. А ведь я тоже давал такой обет много лет назад. Так что увидимся у стен Рима… Не дай бог, конечно, чтоб до этого дошло… Луций, а ты как решил стать солдатом?

– Прости за грубость, Афраний, но я не люблю говорить об этом. Скажу лишь, что иду по стопам отца. Он служил в VII Галльском легионе, погиб где-то на границе…

– Никаких обид. Извини, если пробудил неприятные воспоминания, – постарался быстро свернуть беседу хозяин. – Так, а ну-ка, за мной. Сейчас я познакомлю вас с моей любимой супругой и нашим скромным, почти солдатским бытом.

Пока Афраний показывал гостям свой дом, а его жена суетилась на кухне, Виталий перебирал в голове все возможные способы изложить своим новым знакомым то, что ему известно о судьбе «последнего римлянина», и при этом не показаться сумасшедшим. Именно из-за этого он сразу отмел вариант рассказать все как есть – очевидно, что просто так не поверят, а доказательств нет: ни современными гаджетами, ни серьезными технологическими знаниями, позволяющими собрать из подручных средств атомный реактор или хотя бы паровой двигатель, Виталий похвастать не мог. Так что придется искать источник его невероятной информации здесь, в этом времени. Подошел бы, например, родственник в дворцовой страже или что-то подобное. При этом отец у него, согласно выданной экспромтом автобиографии, был купцом, поэтому его в стражники уже не запишешь. А впрочем, есть вариант получше.

– Ну что, Виталий, пока ждем угощения, можешь начинать свой важный разговор, – с улыбкой обратился к нему Деметрий.

Виталий окинул взглядом трех внимательно смотревших на него людей, затем покрутил головой и потер рукой глаза. Люди и небогатая обстановка дома Афрания никуда не делись.

– Да. Ну, в общем, для начала… На меня напали не разбойники-варвары. Это были римляне, и интересовали их не товары, а жизнь моего отца.

Луций удивленно поднял брови:

– Ты же говорил, он год назад умер?

– На самом деле несколько позже. Простите, я едва выжил, не знал вас и не мог сразу довериться. Но сейчас вижу – вы не из тех, кто чуть меня не убил.

– Так что случилось? Кто на тебя напал и почему?

– Все началось около двух недель назад. Мы с отцом, как обычно, выгружали товары для одной таверны в Сиракузах: вино, мясо, овощи, фрукты. В таверне сидели несколько человек, похожих на солдат, – легионная выправка, мечи у пояса. Но эти люди были одеты как обычные горожане, причем не из бедных. Они много пили, в итоге у них возник конфликт с одним из местных завсегдатаев. Тот, будучи пьяным, подходил ко всем и просил налить ему, победителю гуннов, вина, в знак признательности, чтобы он мог выпить за Рим и за Флавия Аэция, своего командира. Уж не знаю, правда ли он был из недавно вышедших в отставку ветеранов и сражался на Каталунских полях или же просто придумал удобный повод бесплатно выпивать, но это его и погубило.

Когда он подошел к тем солдатам, один из них посмеялся над ним, сказав, что тот и гуннского ребенка победить бы не смог. Оскорбленный пьяница полез в драку, но один из солдат, по-видимому, их командир, оттолкнул его и жестом приказал подчиненному сесть на место. «Думаю, ты свое на сегодня уже выпил, уходи», – сказал он. Пьяница, однако, уходить не собирался: «Да как вы смеете так со мной обращаться! Я лично знаю Флавия Аэция, я был его ближайшим помощником в войне с гуннами. Да я, можно сказать, Рим спас…»

Солдат, посмеявшийся над ним, вновь решил вступить в разговор: «Иди отсюда, пока мы тебе глотку не перерезали. Ты просто жалок, я уверен, что никаким помощником у Аэция ты не был. А если и был, то тебе это не поможет, потому что дни Аэция сочтены».

Тут резко вскочил командир, он толкнул говорившего в сторону и вполголоса сказал ему, стараясь, чтобы как можно меньше людей услышали его слова: «Заткнись, Марк, или завтра мы сами будем плыть по Тибру с перерезанными глотками».

Пьяница отступил назад, а затем крикнул на всю таверну, указывая на солдат: «Аэцию недолго осталось? Граждане, посмотрите на этих подлецов, они желают смерти величайшему полководцу Рима со времен Гая Юлия Цезаря!»

Первый вступивший с ним в конфликт человек тем временем вновь подал голос: «Он всего лишь обычный солдат, а возомнил себя равным Цезарю! Да, его дни сочтены! Скоро ты лично в этом убедишься…»

Командир подскочил к нему и резко схватил за грудки: «Ты что творишь? Заткнись! И уходим отсюда!»

Пьяница удивленно смотрел то на своего обидчика, то на его командира, то на остальных солдат, молча наблюдавших за происходящим, а потом задал вопрос, адресуя его скорее самому себе, нежели кому-то из присутствующих: «Заговор? Вы хотите… убить… его? ЕГО? Аэция?»

Командир резко перебил пьяницу: «Ты ошибся, нет никакого заговора, мы не хотим никого убивать. Мы уважаем Аэция не меньше, чем ты. Вот, выпей за него и за Рим». С этими словами он бросил ему мелкую монетку. После этого все его подчиненные резко поднялись и направились к выходу. Шедший последним, тот, кого командир назвал Марком, приблизился к пьянице и сказал: «Не держи зла. Скоро встретишься со своим командиром…» Затем приобнял его и быстро выбежал вслед за остальными. А пьяница резко упал, и тут я увидел, что он захлебывается кровью. Этот Марк ударил его кинжалом точно в сердце…

– Ты тоже думаешь, что они действительно хотят убить Аэция? Но кто они такие, кому служат? Вопросов больше, чем ответов… И что было дальше? – спросил Деметрий. – История ведь явно на этом не закончилась.