Текст книги "Форсаж (сборник)"

Взлет по Барнаульски

Я заканчивал Барнаульское высшее военное авиационное училище лётчиков по профилю фронтовой бомбардировочной авиации. Выпускался на самолёте Ил-28. Уже после военной академии был распределён в истребительную авиацию на самолёты МиГ-23 и МиГ-29.

А теперь к рассказу.

Из Багерово к нам на аэродром Луговая прибыли лётчики для переучивания на самолет МиГ-23. В основном, летчики-выпускники истребительных лётных училищ.

Старший группы – мой первый летчик-инструктор подполковник Кошелев Александр Тимофеевич, выпускник Барнаульского ВВАУЛ -73 г.

Их группа проходила на стоянке тренаж на авиационной технике. У нас же шли плановые полеты на самолетах МиГ-29.

В ту лётную смену я в качестве лётчика-инструктора должен был провозить на взлет на «форсаже» Володю Попова, выпускника Барнаульского ВВАУЛ – 81 г.

На самолетах МиГ-29 лётчики взлетают в основном на «максимале». Взлёт на «форсаже» имеет свои особенности и допускают к нему не всех. Взлетали мы на этом режиме работы двигателей крайне редко.

С земли такой взлет смотрится очень эффектно. (Почему на авиа шоу его не показывают?)

Александра Тимофеевича я заранее предупредил о том, чтобы прибывшие гости из Багерово не пропустили такого зрелища.

Выруливаем на взлетную полосу. Получаем добро на взлет. Выводим двигатели на «максимал», отпускаем тормоза и вдогон включаем два «полных форсажа».

Далее начинается ювелирная работа ручкой управления самолетом.

На 3-й секунде ручка управления на себя: поднять переднее колесо.

Длина разбега 200 метров.

После отрыва, аэродинамический подхват по углу атаки – ручку от себя.

Самолет уходит от земли: ручку на себя.

Шасси на уборку.

Переламываешь траекторию. Убираешь закрылки и в небо!

К центру взлётной полосы, над РСП, высота 1000 м.!!!

Переворачиваешь самолет по крену на 110 градусов и с разворотом на обратный курс, ложишься на горизонт.

Выключаешь «форсажи».

Дальше летишь в пилотажную зону.

После полёта Александр Тимофеевич поведал:

– Я этим истребителям, показал на ваш взлет и сказал: Ну, а так взлетают бывшие «бомбёры» из Барнаульского.

Григорьич

Только для лиц старше 40 лет.

В авиационном полку завершены работы по переводу авиационной техники к осенне-зимней эксплуатации. Традиционно, в последний день в офицерском клубе теоретическая часть: «Меры безопасности, особенности работы на авиатехники и её эксплуатации при низких температурах». С докладами выступают замы командира полка, начальники служб.

Мне тоже достался небольшой доклад.

В содержание своего выступления я вставил разработки «Института авиационной и космической медицины» об изменении работоспособности человека в зависимости от времени. Т. е. показал, как меняется работоспособность человека в течение года, месяца, недели, суток, лётной смены. И дальше шли рекомендации.

На сцене стоял проектор.

Графики, нанесённые на плёнку, проецировались на киноэкран.

Но в авиации любое серьёзное мероприятие всегда происходит с каким-нибудь юмором. Так было и на этот раз.

Среди графиков я для прикола добавил ещё и «Кривую изменения умственных способностей человека в зависимости от возраста». (Тоже разработка учёных.)

На этой кривой было показано, что после 40 лет у человека изменяются умственные способности и каждый год они уменьшаются на 3 %. (По-другому: человек каждый год на 3 % тупеет.)

По окончании выступления – вопросы.

Поднимает руку Григорьич – самый старый инженер авиационной эскадрильи. (Ему тогда как раз и было уже за 40!) и задаёт вопрос:

– Я не понял, куда кривая идёт…?

Молодые техники, сидящие вокруг, смеясь, пытаются его усадить, чтоб не высовывался.

Григорьич не успокаивается и опять настойчиво повторяет свой вопрос:

– Так, Я не понял, куда кривая идёт?

Его уже силой пытаются усадить. Он сопротивляясь:

– Так, Я не понял?

Ржали все.

(На фото: «Макарыч»)

Инцидент

Где-то вначале 90-х инженерно-авиационная служба армии на базе нашего полка («Не забудь, станция Луговая») проводила сборы руководящего состава иас. Сборами руководил лично генерал-майор зам. Командующего по иас Александр Иванович. Фамилию, к сожалению, не помню. В авиации как– то принято к особо уважаемым начальникам обращаться без звания – по имени отчеству. Генерал Александр Иванович – старый авиационный еврей, был очень уважаемым человеком, поэтому к нему все обращались просто по имени отчеству.

Место проведения сборов было выбрано не случайно. На тот момент у нас в полку была самая современная техника: самолеты МиГ-23 и МиГ-29. Имелись хорошие классы по авиационной технике. И был свой филиал учебного отдела 5 Центральных курсов по подготовке и усовершенствованию авиационных кадров из дружественных и развивающихся стран. Ну и с размещением не было проблем, т. к. имелось достаточное количество гостиничных мест.

Накануне, на переучивание на самолеты МиГ-29 прибыла группа офицеров из Северной Кореи. У всех на кителях – знак высшего партийного отличия портрет Кимерсена. Младший по званию – капитан. В основном майоры и подполковники.

Руководил группой «старший полковник». Сколько ему было лет – не скажу, но советскую академию он закончил в 1955 году. Корейская группа отличалась железной дисциплиной.

Офицеры– лётчики по гарнизону передвигалась только строем и с песней. В роли зам. ком. взвода – старший полковник. Секрет дисциплины прост – в корейской армии всего три вида взыскания: «выговор», «строгий выговор» и «расстрел».

С собой корейцы привезли несколько банок кинопленки с документальным фильмом о Северной Кореи. Традиционно фильм начинался с показа их вождя Кимерсена. При первой встрече старший группы попросил меня, чтобы этот фильм был показан в гарнизоном клубе нашему личному составу. (Я тогда был заместителем командира полка по политической части). Естественно, я пообещал исполнить его просьбу и ждал подходящего момента.

И вот этот момент настал.

Сборы инженерно-авиационной службы проходили третий день. Все порядком уже устали от дневной теории, зачетов, и вечерних, переходящих в глубокую ночь застолий.

Я – на правах «хозяина», решил развеять их быт: подбросить в сборы немного культурно-массовых мероприятий, показав им фильм о достижениях Северной Кореи, ну и заодно выполнить свое обещание. Александру Ивановичу моё предложение понравилось, т. к. он и сам был уже порядком «уставши».

В назначенное время участники сборов переместились в офицерский клуб. Туда же прибыла в полном составе корейская группа офицеров. Зал был наполнен зрителями. Все с нетерпением ждали начала представления.

Перед представлением случился казус. Кинопленка в банках была на корейском языке, которого наш боец киномеханик знать не мог. Он вставил плёнку не тем концом, и запустил кинопроектор.

Услышав знакомые звуки (похожие на гимн), корейская делегация без команды встала и начала аплодировать, ожидая появления на экране своего лидера.

На экране появились перевернутые титры. Корейцы сначала прекратили аплодисменты, а потом, явно понимая, что в таком положении может оказаться и их лидер, начали шуметь. Киномеханик вовремя среагировал и остановил показ.

Минут через пятнадцать, которые в зале прошли в дипломатическом ожидании, показ фильма возобновился. Корейцы встали, но уже не аплодировали. Демонстрация фильма пошла «задом на перед». Показ остановили. Корейцы сели.

Из кинобудки доносились возбужденный голос начальника клуба капитана Маштакова и ничего непонимающие возгласы киномеханика и его помощника.

Вскоре просмотр фильма возобновился. Корейцы не вставали. Изображение на экране опять оказалось перевернутым, да еще и не оттуда. Вновь остановили показ.

В кинобудку для оказания консультационной помощи отправилась корейская делегация.

В ожидании показа наши офицеры утомленные сборами начали дремать. Время тянулось. Послышался уверенный методичный храп. Это отдыхал Александр Иванович.

Сколько прошло времени – не скажу. Но «правильный» конец у кинопленки найти все же удалось. Фильм запустили.

Вместе с появлением на экране титров – корейцы встали.

Сразу же после окончания титров на экране появился лидер Северной Кореи – Кимерсен. Пока шло его изображение корейцы дружно аплодировали и своими бурными продолжительными аплодисментами разбудили наших спящих, и храпящего Александра Ивановича.

Международного политического инцидента удалось избежать.

Работать!

Ежегодно летом мы организовывали тренировки летного состава на «выживаемость». Вывозили пилотов в пески и там проводили двух дневные практические занятия по действиям экипажа после катапультирования.

Но рассказ не об этом.

Занятия первого дня закончились. Ужин, как положено, с горячительным. Стемнело. Луна, звезды.

Разговор двух летчиков у костра:

– Хорошо сидим.

– Да, хорошо!

– А, дома жена сейчас бы заставила работать.

– Да! Заставила бы работать.

– Или любовью заниматься.

– Или мусор выносить…

Дарите женщинам цветы

Командир заму:

– Николаевич, сходи, послушай о чем лётчики говорят.

Зам по возвращении:

– О женщинах.

– Нормально.

Через двадцать минут.

– Николаевич, еще раз узнай: о чем они там разговаривают. Вернулся.

– О женщинах.

– Нормально.

Через полчаса Николаевич пошел сам.

– Командир, они о службе заговорили.

– … Опять напоролись!!!

Стратегическое сырьё

Аэродром Балхаш. МиГ-25.

Период 93–94 гг. Это время, когда военнослужащим по 3–6 месяцев не платили денежное довольствие, но мы всё равно выполняли свой воинский долг.

Заходит ко мне делегация техников.

– Командир, терпеть больше сил нет, мы объявляем забастовку.

– Как она будет выглядеть? В Армии забастовки запрещены?

– Мы знаем. На службу мы ходить будем, а вот полёты обслуживать – нет!

– Вас понял.

Далее просто не планирую полёты под различным предлогом. Проходит неделя, вторая. Упорно жду.

Опять идёт делегация от тех. состава.

– Командир, а давайте полетаем.

– Так у вас же забастовка.

Мнутся.

Потом:

– Ну, Вы же понимаете, закуска у нас всегда есть – рядом озеро Балхаш. А вот СПИРТ ЗАКОНЧИЛСЯ!!!

Да, это трагедия! Пришлось срочно летать!

Так и сорвали первую армейскую забастовку.

А самолет летел в Тамбов

Не выдуманные истории.

Этот случай произошел в июне 1994 года. Группа офицеров собиралась лететь из Самары в Тамбов для инспекторской проверки Тамбовского высшего военного авиационного училища летчиков. Я тоже был в составе комиссии. Накануне вылета друзья-парапсихологи сообщили мне пренеприятнейшее известие: самолет, в котором мы полетим, потерпит катастрофу…

Я привык к любой информации относится скептически, и для проверки информации попросил их назвать тип самолета и его бортовой номер.

Они назвали: самолет Ан-26, бортовой номер «06».

Тип самолета у меня сомнений не вызывал – в служебные командировки мы на других и не летали. А вот бортовой номер самолета, на котором предстояло лететь, я не знал и сам.

На командном пункте сказали, что для перелета нашей группы по маршруту Самара-Тамбов запланирован самолет Ан-26 номер «05». Бортовой номер явно не совпадал, и это меня обрадовало.

Не без ехидства я сообщил об этом друзьям-парапсихологам. Те только посмеялись.

Я возмутился: «Если вы так уверены в катастрофе – зачем мне лететь этим самолетом? И вообще, надо же что-то делать, чтобы отменить вылет.»

Ответ был простым: «Вылет отменить не удастся, а чтобы катастрофу предотвратить, на борту самолета должен быть «свой человек» – посредник, коим я и должен был стать.

Успокаивало меня только то, что номер самолета не совпадал, и, возможно, информация все же ложная.

На следующий день рано утром в служебном автобусе мы выехали на военный аэродром. Наш «пазик» ехал вдоль стоянки самолетов. Лихо проскочив мимо Ан-26 с номером «05» на борту, он остановился у трапа самолета другого самолета. Это был Ан-26 с бортовым номером «06»…

Выходить из автобуса не хотелось.

На вопрос: «Почему сменили самолет?» – бортовой техник ответил: «Утром во время предполетной подготовки «пятерки» к вылету выявились неполадки в двигателе. Пришлось срочно готовить «шестерку».»

Все пассажиры были уже в самолете.

Я последним поднялся по трапу. Сел у дверей, хотя это в случае аварии уже ничего не меняло.

Офицеры поудобнее расположились в салоне, каждый занялся своим делом: кто читал книгу, кто играл в карты, кто просто дремал. Я позавидовал их безмятежному спокойствию. О том, что нас ждет, они не знали, да вряд ли поверили бы, если им сказать. В нашем обществе пока не принято доверять прогнозам парапсихологов.

Специалисты-биоэнергетики утверждают, что все события совершаются вначале на тонком уровне, и только затем материализуются на физическом плане.

Информацию предстоящей авиационной катастрофы кроме специалистов из Самары проверяли также парапсихологи из Санкт-Петербурга и Екатеринбурга.

Заранее отработав план спасения экипажа т пассажиров, вся группа единомышленников приступила к работе. Для обмена информацией использовались телепатическая связь и междугородний телефон. Самолет начали «вести» от момента взлета, используя технику телекинеза.

Мне отводилась роль биологического ретранслятора, находящегося в самолете. Те, кто работает с биоэнергетикой, знают, что парапсихологу легче работать на расстоянии с человеком, чем с машиной (самолетом). А еще проще – с близким человеком, частоты вибраций энергетического поля которого известны.

В полете, я настороженно наблюдал за всем происходящим, следил за работой систем и агрегатов, прислушивался к работе двигателей. Полет протекал нормально.

В точке, отмеченной на карте еще на земле как начала развития аварийной ситуации, началась сильная болтанка. Самолет вошел в облака, его трясло и качало. «Началось», – мелькнула в голове мысль. Внутри что-то сжалось. Я еще больше сосредоточился. Энергетические оболочки моих друзей-парапсихологов все время находились рядом. Один стоял в дверях кабины экипажа, второй – в центре салона, третий был в хвостовой части самолета. Мы все усиленно следили за обстановкой.

Приближался рубеж начала снижения.

К этому моменту на тонком уровне (развитие событий на котором идет с опережением) настала пора выпускать шасси. Правая и передняя стойки шасси начали выпускаться. Но что это?! Левая стойка даже не сдвинулась с места. Телепатически я видел, что не открылся замок убранного положения шасси. Вот она – причина аварии! Событие, которое не находит своего завершения на тонком плане, не реализуется и на физическом. Левая стойка шасси не сможет выпуститься. Самолету предстоит аварийная посадка на переднюю и правую стойки.

Группа спасателей приступила к работе. Необходимо было снять стойку с замков убранного положения вначале на тонком плане. Делали это вручную. На тонком плане работают тонкие тела. Я видел, как один из моих друзей в тонком теле завис совсем близко от ревущего двигателя, рядом с которым помещается в убранном положении стойка шасси, и усиленно пытается разжать замкнувший замок. Двое других тянули стойки шасси вниз.

Долгое время ничего не получалось. Шли минуты. Закончить операцию было необходимо до того, как экипаж начнет выпуск шасси на физическом плане. Все трое тянули из последних усилий.

Почему-то мне вспомнилось: несколько ночей подряд я видел во сне, что весь загипсованный, лежу с переломами на растяжках в госпитале. Так вот к чему это!

Тем временем самолет уже приступил к снижению. Еще одна отчаянная попытка «спасателей» – и стойка шасси медленно пошла вниз.

В этот момент самолет качнуло – это экипаж поставил кран управления шасси в положение «на выпуск». Шасси пошли вниз, и в иллюминатор было видно, как они встали на замки в выпущенном положении.

«Шестерка» приближалась к аэродрому посадки. Болтанка прекратилась. Колеса коснулись взлетно-посадочной полосы, и Ан-26 побежал по бетону.

Но выдохнул я с облегчением лишь тогда, когда он зарулил на стоянку и винты перестали вращаться.

Опасность была позади.

Я зашел в первый же междугородний переговорный пункт и передал, что мы приземлились, все нормально. На другом конце провода меня не слушали – они обо всем уже знали. Да и сил у моих друзей не было даже на то, чтобы разговаривать – так, они были измотаны энергетически…

Послесловие:

Авиационные аварии и катастрофы, чрезвычайные ситуации можно не только предсказывать, но и, что более важно – предотвращать. И этим, кто-то должен заняться.

Ташла

По преданию, здесь юной монахине в начале прошлого столетия за несколько дней до Октябрьской Революции 1917 года приснился сон: надо пойти в овраг и в указанном месте вскопать грунт. Девушка так и сделала. Выкопав небольшую яму, она увидела в земле небольшую икону. Это была икона Божьей матери «Избавительница от бед». Монахиня взяла икону, и из земли на месте явления забил чудотворный источник.

Монахиня отнесла икону в монастырь, но настоятель монастыря ее рассказам не поверил, и икона необъяснимым образом ночью из закрытого храма исчезла.

Когда монахини пошли на родник за водой, они обнаружили эту икону, плавающей в роднике. Икону принесли в монастырь. С тех пор она хранится и в Свято-Троицкой церкви в селе Ташла, что недалеко от города Тольятти.

Икона творит чудеса, исцеляя людей и помогая в их житейских просьбах. А родник стал святым источником. Возле источника построена часовня и две купальни: мужская и женская. Множество паломников каждый день устремляется в Ташлу. Купаются в святом источнике, набирают целительной водицы для родных и близких, и как великую святыню везут ее домой.

По вере и совершаются многочисленные исцеления. Особенно много исцеляются те, у кого болезни суставов, бездетные, люди с плохим зрением. Излечиваются и от простуд. На источнике многие видят чудесные знамения.

О случае, произошедшем со мной в одной из таких паломнических поездок, я и хотел рассказать.

В паломнической поездке в Ташлу я оказался за компанию: близкие поехали – я с ними.

После службы в храме паломники переместились в овраг к святому источнику.

В женскую купальню очередь была значительно больше, чем в нашу – мужскую. Поэтому я быстро окунулся, и пока было время, решил «накрыть поляну». Вот тут то и случилось чудо.

На запах съестного, откуда-то из кустов вышли два кота. Коты крутились у моих ног, голодными глазами смотрели на меня и жалобно мяукали.

Надо поделиться. Я отрезал два куска сала, и положил котам. Кошаки жадно нюхали сало, урчали, но не ели. Подходили к салу и отскакивали назад. Снова походили и отскакивали.

Я в недоумении, решил еще что-нибудь дать котам. Порубил на «пятаки» сосиски и то же положил котам. Реакция со стороны котов та же: нюхают, орут, но не едят. Ну, видно же, что голодные!

Пока я с котами «боролся», пришли после купальни все наши паломники. Они, видя эту картину, ничего не говоря, достали постную пищу и дали котам картофель в мундирах и свежих огурцов. Коты, этих два гада, набросились сначала на картошку и съев ее, принялись «кушать» огурцы. Такого я еще не видел! Это как можно сало с сосисками променять на огурцы? Оказалось, что источник мы посещали в период Успенского поста и, что даже они – коты, живущие рядом со святыми местами, его соблюдают.

… С тех пор я и сам пытаюсь в посты сало не кушать.

Гастроли или Татьянин день

Это надо же такому случиться: наше общежитие заняло второе место в городском смотре на лучшее студенческое общежитие.

А началось всё с того, что нам после моего перевода служить в г. Самару негде было жить т. к. жилье мне, как военнослужащему, светило лет так через 5–7. Чтобы не снимать квартиру нашелся альтернативный выход: супруга устроилась на работу заведующей студенческим общежитием. И нам, там же – в общежитии, выделили комнату.

Чествование победителей городского конкурса было назначено на Татьянин День. Мероприятие проводилось в Самарской областной филармонии. На торжества супруга одна не пошла и пригласила меня. Я, как всегда, задержался на службе. На переодевание времени не было, поэтому, пошел, в чем был, т. е. форме подполковника ВВС.

К тому, что куда я ни пойду – обязательно попаду в какую-нибудь историю, я давно уже привык, поэтому и здесь был готов ко всему, только не к тому, что произошло.

Филармония была полна студентов. Для администраций общежитий были выделены первые ряды. Мы расположились на третьем ряду слева от сцены.

Первая часть была официально – торжественной. Шло подведение итогов и чествование победителей. Награждались лучшие. Выступали представители городской администрации и ректоры ВУЗов. Ректор Самарского государственного аэрокосмического университета имени академика С. П. Королева, член-корреспондент РАН, доктор технических наук, профессор Виктор Александрович Сойфер объявил студентам ближайшее воскресенье не учебным днем. Студенты его шутку приняли и долго аплодировали.

Затем перешли к культурной программе. Со своими лучшими номерами выступила команда КВН «Самарский самолёт».

Началось второе отделение. На сцене вокально-инструментальный ансамбль «Синяя птица».

Но играть и петь они же бесконечно не могут. Что бы дать им отдохнуть, на сцену вышел один из ведущих самарских юмористов, неоднократный участник «Аншлага» Александр… Он вышел в военной форме с погонами прапорщика, обвешанный с головы до ног носимым военным имуществом и начал рассказывать, что вот его из армии уволили по сокращению и вот он, что мог то и спёр.

Таким образом он заполнил первую паузу. Но дальше то была вторая.

Артист-юморист решил к её заполнению привлечь публику. Он обратился в зрительный зал и попросил выйти на сцену добровольцев. Но т. к. «добровольцы» не находились, он начал сам выбирать из зала «желающих» и приглашать на сцену.

Так, чувствуете: к чему я веду?

Когда на сцене было уже три студента, он добрым взглядом посмотрел в мою сторону и ласково предложил мне тоже подняться.

Я, прокручивая в голове, чем для меня это может кончиться, явно понимал: что если я не пойду, то буду выглядеть трусом, если пойду – то он сделает из меня дурака. И выбора то не было. Из двух зол – одно пришлось выбирать. Поднялся на сцену.

Александр нам объяснил, что сейчас мы будем танцевать, изображая движение ансамбля «На-На». Нам надо встать в ряд и делать три шага вперед и два назад, затем – три назад и два назад. Все просто. Прорепетировали – получается! Нам включили музыку – мы стали танцевать. Скорее ходить туда-сюда.

На сцене, я скажу вам, в лучах прожекторов зрительного зала не видно. Слышно было только, как студенты взрываются от смеха. Это когда я глухой на одно ухо (пострадал от длительной лётной эксплуатации) периодически сбивался с ритма и за всеми не поспевал.

После каждого куплета, артист-юморист останавливал нас, и мы так по очереди представлялись, называя свои имена. Но все бы ничего, но танцевали то мы под музыку «Наш Борька бабник».

Когда очередь дошла до меня, я и не знал, как представиться. Сказал: «Борис Владимирович».

Молодежь так ржала, что при очередном включении музыки я её не услышал. Только по перемещению «коллег» понял, что пора танцевать. Только сделал несколько шагов вперед, а они уже все сзади. Я так на авансцене и остался. Но не догонять же мне их. Решил здесь и подождать. А что бы ни тратить время зря – перешел на поклоны.

Сидевшая в нашем ряду заведующая соседним общежитием Анастасия Яковлевна – мать пятерых детей, не выдержала, в порыве страсти соскочила со своего места, развернулась к зрительному залу и, показывая в мою сторону, кричала: «Я его знаю!».

По окончании концерта, пришлось ей сказать: «Настя, к чужой славе не примазывайся».

Вот это я сходил в филармонию. Один раз за несколько лет вырвался туда и то сам выступал.

Татьянин День.