Текст книги "Гений зла Гитлер"

Заговор правых

I

К началу 1930 года в Германии началось что-то вроде войны между СА и Рот Фронтом [1] – военизированной организацией компартии, по функциям и устройству очень похожей на СА. Обстановка, что называется, благоприятствовала – огромное множество безработных поставляло бойцов обеим сторонам, и той и этой.

От уличных банд эти «партийные армии» отличались куда лучшей внутренней дисциплиной, вплоть до ношения как бы военной формы и присвоения вожакам как бы офицерских званий. В частности, в СА имелось звание штурмфюрер (нем. Sturmführer) – оно примерно соответствовало первому офицерскому чину, что-то вроде лейтенанта.

Так вот, 14 января 1930 года на штурмфюрера СА Хорста Весселя прямо в дверях его квартиры было совершено нападение. Он получил огнестрельное ранение в голову, a 23 февраля умер от заражения крови.

Хорст Вессель родился в 1907 году, то есть в момент смерти едва достиг 23 лет. Он был сыном почтенного пастора, доктора теологии, окончил гимназию и поучился какое-то время юриспруденции, но кризис в Германии заставил его взяться за более прозаические дела.

Он работал таксистом, подсобным рабочим на стройке, в общем, что называется, приобщился к жизни простого народа. В НСДАП он вступил еще в 1926 году, то есть 17 лет от роду, но жизнь его сильно радикализировала, и теперь удовлетворить его могла только активная деятельность в отрядах СА.

Он там быстро выдвинулся – образование давало определенные преимущества.

В 1929 году Хорст Вессель получил свое офицерское звание, и в том же году было опубликовано его стихотворение «Die Fahne hoch» – «Знамена вверх!» Публикация состоялась в газете «Der Angriff» – «Атака», издававшейся в Берлине.

А возглавлял ее видный член НСДАП Йозеф Геббельс.

И когда компартия Германии «гневно отвергла все инсинуации, связанные с якобы имевшим место политическим убийством», он увидел в этом замечательную возможность для пропагандистской атаки.

Очень уж неуклюжие объяснения КПГ предлагала публике: утверждалось, что дело все было в споре из-за квартплаты между хозяйкой квартиры, где Хорст Вессель жил со своей подругой, и этой самой подругой, Эрной Йенике. Всячески педалировался тот факт, что Эрна Йенике была проституткой – и не говорилось ни слова о том, что хозяйка квартиры была вдовой члена КПГ и жаловаться на жиличку пришла не в полицию, а в местную ячейку компартии. Там не хотели заниматься делом о квартплате – пока не услышали имя Хорста Весселя. Его решили убить, а в качестве прикрытия пустить слух, что все дело было в разборке между сутенерами.

Йозеф Геббельс решил все это переиграть.

II

Он с молодости интересовался театром и даже докторскую диссертацию писал на эту тему. Диссертация называлась «Вильгельм фон Шютц как драматург. К вопросу об истории драмы романтической школы». В начале 20-х годов его попытки стать драматургом оказались неудачными, но сейчас, в 1931-м, он увидел шанс поставить замечательный спектакль.

Уже через три дня после случившегося покушения Геббельс посетил матушку героя, «безутешную вдову пастора Весселя», а потом и самого Хорста, борющегося со смертью. Пуля, выпущенная из старого револьвера, не смогла пробить ему голову, но разворотила лицо, и вытащить ее не сумели. Геббельс отметил в своем дневнике, что глаза Хорста Весселя были полны слез, но он бормотал, что «надо держаться» и что он «счастлив».

В «Дер Ангриф» появилась статья с призывом «сокрушить убийц и стереть их в пыль», а в дневник были занесены другие, уже чисто деловые замечания. Из разговора с вдовой Вессель Геббельс узнал, что подругой Хорста была бывшая проститутка, «спасенная им из бездны порока», и несостоявшийся драматург Йозеф Геббельс уловил тут потенциал для пьесы в духе любимого им Достоевского:

«Совершенно как в романе: идиот, шлюха, рабочий из хорошей семьи, вечные муки совести» – решительно все, что нужно для создания образа юноши-поэта, мечтателя и идеалиста [2].

Что и было сделано. Когда 23 февраля 1930 года Хорст Вессель умер, Геббельс при согласовании с лидером фракции НСДАП в рейхстаге объявил, что все члены партии будут носить траур по павшему герою вплоть до 12 марта. Для них отменяются все увеселения, ибо его жизнь и смерть должны стать уроком для всей германской молодежи, а память о нем будет увековечена: часть СА, которой он командовал, будет названа именем Хорста Весселя.

Похороны состоялись при небывалом стечении народа, гроб был покрыт знаменем со свастикой, оркестры исполняли марш «Был у меня товарищ» [3], а Геббельс произнес речь, ставшую спектаклем под открытым небом.

Он восклицал с трибуны: «Хорст Вессель!» – и стройные ряды штурмовиков СА единым могучим хором отвечали: «Здесь!»

А Геббельс продолжал:

«…да, это так. Когда СА соберутся на великий смотр, и начнут перекличку, и каждый будет вызван фюрером – тогда прозвучит и твое имя, Хорст Вессель, и твои товарищи ответят за тебя: «Здесь!» Ибо там, где Германия, – там будешь и ты…»

И еще Геббельс сказал, что песню на стихи, написанные Хорстом Весселем, через 10 лет будут петь дети в школах, рабочие на фабриках, солдаты, марширующие в строю.

Ну тут он ошибся – это случилось уже через три года.

III

Канцлер Брюнинг получил свой пост в конце марта 1930 года – и в придачу к нему еще и ужасный кризис в экономике и совершенно неуправляемый рейхстаг. При вступлении в должность он заявил, что будет добиваться отмены платежей по душащим Германию репарациям, но это закрывало дорогу к займам из-за рубежа, которые и так-то было невероятно трудно получить. И в итоге у него оставался выбор: или снова начать печатать необеспеченные марки, или ввести в стране режим строгой экономии.

Он выбрал экономию – и буквально за пару месяцев стал самым непопулярным канцлером из всех, кто только был в недолгой истории Веймарской республики.

Стать самым непопулярным рейхсканцлером, право же, было нелегко – уж больно широк был выбор. Примерно дюжина политиков, тасуемых, как карты в колоде, раз за разом пытались организовать правительственное большинство в рейхстаге, и раз за разом оказывалось, что все их усилия тщетны.

Правительства в Рейхе в послевоенный период менялись часто – за короткий период между 1919 и 1930 годами их сменилось ровно двадцать, и жизни их были недолговечны, как у бабочек.

Но, пожалуй, одному только Брюнингу пришлось иметь дело с рейхстагом, в котором имелось так называемое «негативное большинство». Оно состояло из таких взаимно отрицавших друг друга сил, как крайне левые коммунисты и крайне правые национал-социалисты. Геббельс после выборов 1930 года говорил, что «мы придем в рейхстаг, как волки входят в овчарню», – и надо полагать, что Тельман и его соратники по Коммунистической партии Германии думали примерно в том же направлении [4].

И мало было Брюнингу, «честному пастырю своих овец», этих двух волков, так еще и «овцы» отказывались ему повиноваться. Он держался за счет поддержки своей партии католиков, так называемой Центральной, и на том, что его терпели социал-демократы. Но для рабочей партии терпеть канцлера, урезающего пособия в условиях все возрастающей безработицы, было все труднее и труднее.

Брюнингу приходилось то и дело обращаться к правлению президентскими декретами чрезвычайного положения согласно «статье 48» германской Конституции.

Канцлер, собственно, не имел поддержки в рейхстаге и в политическом смысле буквально висел на волоске – он полностью зависел от доброй воли рейхспрезидента. А тут еще и выборы подоспели – полномочия действующего рейхспрезидента, престарелого фельдмаршала Пауля фон Гинденбурга, избранного в 1925-м, должны были истечь 5 мая 1932 года.

Брюнингу не хотелось раскачивать лодку в такое неспокойное время. И ему пришла в голову мысль – а почему бы не утвердить новый срок президентства без выборов, а просто волей рейхстага? Конституционные поправки, правда, можно было провести только при наличии двух третей голосов в парламенте.

И рейхсканцлер начал проводить консультации с лидерами фракций.

IV

Вождь НСДАП Адольф Гитлер сообщил канцлеру Брюнингу, что он готов поддержать продление полномочий фельдмаршала в качестве президента, но только при одном непременном условии – Гинденбург немедленно уволит самого Брюнинга и назначит новые выборы в рейхстаг.

Фельдмаршал отказался сразу и наотрез – он усмотрел в этом шантаж.

Теперь президентские выборы стали неизбежны, и тут в НСДАП случилась заминка. Лидер партии Адольф Гитлер упорно не давал согласия на выставление своей кандидатуры на пост президента.

Геббельс был просто в отчаянии. Он, собственно, понимал, что выбор между национальным героем, победителем при Танненберге, и бывшим ефрейтором может быть только один и что Гинденбург победит вне всяких сомнений.

Но для Гитлера было очень важно хотя бы «показаться на ринге» – и вот этого-то Геббельс никак не мог ему внушить. Сомнения и колебания окончились только в конце февраля 1932 года – началась бешеная предвыборная кампания.

Единственной проблемой – чисто технической – было отсутствие у Гитлера германского гражданства. Она была устранена тоже чисто техническими средствами – Адольф Гитлер получил назначение на пост советника при совете культуры в Брауншвейге, а совет сразу назначил нового советника своим представителем в Берлине. Статус государственного служащего автоматически сделал Гитлера гражданином Рейха.

Устроил это сторонник Гитлера Вильгельм Фрик, министр внутренних дел Тюрингии.

Пропагандистская машина НСДАП, организованная Геббельсом, начала творить чудеса. Германию захлестнула волна парадов, митингов и манифестаций. Гитлер за 11 дней произнес речи в 12 городах, каждый раз собирая огромные толпы народа. На митинг в Бреслау он опоздал на четыре часа, но люди не разошлись.

«Фёлькишер Беобахтер» утверждала, что фюрер непосредственно обратился к 500 тысячам немцев. Преувеличение, конечно. Но как любил говорить Геббельс:

«Мы добиваемся не правды, а эффекта».

Первый тур выборов не дал результата. Гинденбург получил 49 % голосов, Гитлер – 30 %, Тельман – 13 %, и далеко позади остался кандидат от правой Националистической партии, собравший всего 7 %. Для второго тура Геббельс придумал новое средство – был взят в аренду самолет, на котором Гитлер в течение недели облетел всю страну.

В газетах партии это было подано под лозунгом: «Фюрер над Германией».

Второй тур президентских выборов дал 53 % голосов Гинденбургу, 37 % – Гитлеру и 10 % – Тельману. Старый фельдмаршал перевалил 50 %-ный барьер и оказался избранным, но и Адольф Гитлер теперь перестал быть «лунатиком из Мюнхена». Его призыв пронесся над всей Германией.

И добрая треть страны отозвалась на услышанный зов…

V

13 мая 1932 года Геббельс записал в своих заметках:

«Получили извещение от генерала Шлейхера. Кризис продолжает развиваться по намеченному плану» [5].

Это лаконичное предложение, конечно, нуждается в комментариях. Возникают естественные вопросы – кто такой этот генерал Шлейхер и о каком планируемом кризисе говорит Йозеф Геббельс?

Ну, с первым вопросом все понятно – генерал Курт фон Шлейхер был влиятельным военным, служил помощником военного министра Рейха, генерала Грёнера, и мечтал спихнуть своего шефа и самому занять его пост. Собственно, мечты генерала шли куда дальше – он думал создать в Германии режим военного государства (Wehrstaat), при котором армия начала бы серьезные реформы по перевооружению страны.

А что до «планируемого кризиса», то тут дело обстояло так: у Шлейхера имелись хорошие связи в окружении Гинденбурга. И он надеялся провести следующую политическую комбинацию: сначала добиться отставки своего прямого начальника генерала Грёнера, потом вынудить уйти канцлера Брюнинга, поставив на его место своего друга фон Папена – и править из-за его спины в качестве «сильного человека режима». У Шлейхера имелась и поддержка со стороны правой Национальной народной партии Германии. Она не слишком-то хорошо выступила на выборах. Но ситуация в стране накалялась все больше, и была надежда создать так называмую «правую коалицию».

Таким образом, можно было надеяться отстранить социал-демократов – мысль, близкая и самому Гинденбургу.

В общем, генералу фон Шлейхеру была предоставлена достаточная свобода действий.

Предварительно он счел нужным договориться с руководством НСДАП – ему была нужна поддержка партии. И она была обещана, но, конечно, с рядом оговорок. Герман Геринг, склонный к юмору, говорил, что любой канцлер, положившийся на господина фон Шлейхера, должен ожидать получить торпеду в борт своего политического корабля.

Ибо Шлейхер скорее адмирал, чем генерал, чей военный гений заключается в произведении из-под воды «выстрела, нацеленного в друга».

Но поскольку отставка Брюнинга была и целью НСДАП, интрига генерала была на пользу дела. В итоге все действительно пошло по плану – и Брюнинг ушел, и были назначены новые выборы в рейхстаг.

A пока новым канцлером был назначен Франц фон Папен.

VI

Предполагалось, что он возглавит «правительство экспертов», независимое от партий рейхстага, и человек он был для такого дела очень подходящий, что называется – на все руки. Католик, из древнего дворянского рода, по жене связанный и с крупными промышленниками, Франц фон Папен до Первой мировой войны был офицером Генштаба и вплоть до 1915 года занимал должность военного атташе Германии в США.

Потом воевал на Западном фронте, но вообще-то начальство считало возможным поручать ему разного рода деликатные миссии, где-то на стыке войны, разведки и дипломатии. Он был занят, например, в сложном деле поставок оружия повстанцам в Ирландию, а потом и вовсе оказлся на Ближнем Востоке, да еще и в чине майора турецкой армии.

В этом качестве он воевал до самого конца войны, а в 1918-м вернулся в Германию и занялся политикой. И целых 11 лет – с 1921 по 1932 год – был депутатом прусского ландтага от католической партии Центра. Правда, примыкал к ее правому крылу и вполне мог сотрудничать с Национальной партией Германии – туда входили люди, которые думали так же, как и он.

Через неделю после вступления в должность фон Папен в первый раз встретился с Гитлером – и тот ему не понравился. И больше всего не понравился даже не своим довольно нелепым костюмом и не «манерами мелкого лавочника», а фанатической настойчивостью.

И еще тем, что сказал рейхсканцлеру, что рассматривает его кабинет как временную меру, потому что по-настоящему пост главы правительства должен принадлежать ему, Адольфу Гитлеру. Пять дней спустя рейхстаг был распущен, и новые выборы были назначены на самый поздний срок, какой только позволяла Конституция, – на 31 июля 1932 года.

Тем временем Шлейхер выполнил условие, которое ему было поставлено НСДАП в обмен на поддержку, – с деятельности СА был снят запрет, введенный после отчаянных уличных драк с коммунистами. Гинденбург тогда президентским указом запретил деятельность полувоенных партийных организаций, а теперь, после назначения фон Папена, было решено, что «ситуация нормализовалась».

Пожалуй, это все-таки было некоторым преувеличением.

За одну только вторую половину июня 1932 года в Германии случилось 17 политических убийств, а в июле цифра возросла до 86 [6].

Собственно, это не было сюрпризом – идея Шлейхера заключалась в том, чтобы в борьбе с насилием отстранить от власти социал-демократическое правительство Пруссии. Пруссия была самым большим из входящих в Рейх государств и имела огромное значение. И когда там начались кровавые побоища между СА и Рот Фронтом, это было использовано. Правительство Пруссии, контролируемое социал-демократами, было отстранено от власти, и управление передано центру в лице назначенного Берлином рейхскомиссара.

Им был «назначен» тот же фон Папен – в придачу к его уже имеющейся должности рейхсканцлера. Таким образом, правящий триумвират – Гинденбург, Шлейхер и фон Папен – получил крупные козыри, социал-демократы и в самом деле отстранялись от властных полномочий.

Вот в такой обстановке июльские выборы в рейхстаг и прошли.

VII

Результаты – с точки зрения Йозефа Геббельса – были несколько разочаровывающими. Национал-социалисты завоевали 37,4 % от всех поданных голосов и получили 230 мест в рейхстаге – то есть стали самой большой партийной фракцией в общегерманском парламенте.

Никакой доминирующей позиции это не давало, но все-таки можно было и поторговаться.

И Адольф Гитлер по заведенному им обычаю сразу начал переговоры со Шлейхером с максимальных требований – пост министра образования для Геббельса, пост министра авиации для Геринга и пост министра внутренних дел для Вильгельма Фрика, которому он был обязан получением гражданства Рейха.

Ну и наконец – пост рейхсканцлера для него самого, Адольфа Гитлера.

Интересно, что Шлейхер, в общем, согласился на все. Этому может быть два объяснения.

Первое состоит в том, что у него была уверенность – за ним, уже назначенным военным министром, стоит рейхсвер и он сможет контролировать НСДАП и ее буйного лидера.

Второе – в том, что он уже надумал пустить свою «торпеду», о которой говорил Геринг, и использовал свое влияние на Гинденбурга совсем не так, как надеялись национал-социалисты.

Потому что Гинденбург в формировании «кабинета по лекалам Адольфа Гитлера» категорически отказал. А когда ему предложили идею правящей коалиции Национальной партии Германии с НСДАП, с кабинетом с Гитлером во главе, сказал, что это будет слишком тонкой шуткой – сделать богемского ефрейтора [7] германским канцлером.

13 августа 1932 года Франц фон Папен встретился с Гитлером в надежде все-таки достигнуть соглашения с НСДАП. Он предложил партии целый ряд министерских постов, а самому Гитлеру – должность вице-канцлера. Папен даже предположил, что позднее, когда рейхспрезидент Гинденбург получше узнает лидера НСДАП Адольфа Гитлера, он, может быть, сам предложит ему канцлерство.

Гитлер немедленно отказался.

Он сказал, что ему, вождю самой большой партийной фракции в рейхстаге, просто не подобает играть роль второй скрипки в оркестре.

Не помогла и личная встреча Гитлера с Гинденбургом. Президент еще раз предложил НСДАП широкое участие в кабинете Папена, включая пост вице-канцлера для лидера партии, – и опять получил отказ. Гитлер требовал «полноты правительственной власти для себя и для своей партии».

Тогда Гинденбург сказал, что не может отдать правительство в руки одной партии, особенно такой, которая показала себя столь нетерпимой к мнениям своих оппонентов. И что не может рисковать, потому что отвечает за судьбу страны. И добавил:

«…перед Богом, перед Отечеством и перед своей совестью».

«Технический кабинет» [8] Франца фон Папена остался у власти.

Примечания

1. Союз красных фронтовиков (СКФ, Рот Фронт, нем. Roter Frontkämpferbund) – полувоенное боевое подразделение КПГ в Веймарской республике.

2. Цитируется по книге «Goebbels», by Ralf Georg Reuth, изданной в английском переводе by Harcourt, Inc. A Harvest Book, 1993, New York/London, page 111.

3. Der gute Kamerad (нем. «Хороший товарищ») – немецкий военный похоронный марш, также известный по первой строке «ich hatt’ einen Kameraden» (нем. «Был у меня один товарищ»). Стихи сочинил немецкий поэт Людвиг Уланд в 1809 году, позже, в 1825 году композитор Фридрих Зильхер написал к ним музыку. Исполняется на похоронах павших солдат.

4. Эрнст Тельман – с 1924 года председатель ЦК Компартии Германии. В 1925 году избран депутатом рейхстага. В частности, руководил полувоенным крылом КПГ – организацией Рот Фронт, эквивалентом СА.

5. Ian Kershaw. Hitler. Vol. 1. P. 366.

6. Ibid. P. 368.

7. Источник выражения «богемский ефрейтор» в англоязычной литературе неясен. Поэтому были наведены справки в литературе на немецком.

Г-жа Элла Грайфер, переводчик и германист, сообщила автору этой книги следующее:

«Wolfram Pyta – Вольфрам Пита – историк, написавший книгу о Гинденбурге, в интервью газете «Вельт» в 2008 году сказал, что источник – генерал Курт фон Хаммельштайн-Экворд. Якобы за пару дней до 30 января Гинденбург ему говорил, что никогда не назначит «австрийского ефрейтора» военным министром или рейхсканцлером. Историк считает, что Гинденбург просто поставил генерала на место. A на самом деле уже в 1931 году обдумывал возможность назначения Гитлера, поскольку у нацистов был в парламенте слишком большой вес, а править против рейхстага канцлеру было трудно, как показали Брюнинг и Папен».

8. Ввиду того, что в правительстве фон Папена было много аристократов с хорошим пониманием дела, но без всякого политического опыта, его кабинет именовали еще и «кабинетом баронов».