Текст книги "Мао Цзэдун"

Глава вторая
Начало революционной деятельности

Мао Цзэдун в тюрьме. 1924

Жена Мао Цзэдуна Ян Кайхуэй и их дети. 1924

Групповое фото Ассоциации выпускников Сянтаня (Первого педагогического университета) провинции Хунань. Мао Цзэдун во втором ряду, третий слева. 1919

Мао Цзэдун в 1919 году

С 1916 года мать Мао тяжело болела лимфаденитом – воспаленем лимфатических узлов. Разладилась и ее семейная жизнь. Еще до болезни Вэнь переехала к своим старшим братьям, в родную деревню Танцзято. Из-за чего она поссорилась с мужем, точно неизвестно. Ходили слухи, что Мао Шуньшэн сожительствовал с женой сына Ло Исю, и Вэнь не простила ему этого. Но Ло умерла еще в 1910 году, а отъезд матери Мао в Танцзято последовал значительно позже. Более вероятно, что причина конфликта была в характере отца Мао, который с годами сильно ухудшился и стал деспотическим, так что Вэнь Цимэй не смогла с ним дальше жить. Мао был всецело на стороне матери, которую любил и жалел. Он настаивал, чтобы она съездила с ним в город к врачам, но Вэнь отказывалась, чтобы не обременять любимого сына. Однако, получив в марте 1919 года сообщение о резком ухудшении состояния здоровья матери, Мао только через полтора месяца навестил ее. Его удерживали партийные дела. Мао стремился стать лидером, удовлетворить свое тщеславие и жажду власти.

Мать Мао скончалась 5 октября 1919 roда в возрасте 53 лет. Убитый гоpем и, вероятно, сожалея, что так мало уделял времени матери в последние годы, oн приехал на похороны и над могилой прочитал стихи:

 
    C больничной койки мама звала сыновей.
    Ее любовь не имела гpаниц!
    Я бесконечно терзаюсь муками совести:
    Ведь я так и не высказал ей слова благодарности.
    Прожив долгyю жизнь, она заново постигает Будду.
    Она не могла оставаться в этом мире.
    Я плачу, но как же мне увидеть ее лицо?
Весенний ветер далеко-далеко, на южный берег, унес солнечный свет.
Осенний дождь без конца поливает слезами Шаошань[32]32
  Панцов А.В. Мао Цзэдун. С. 96.


[Закрыть].
 

В апреле 1919 года Мао вернулся в Хунань, где устроился на полставки в одну из городских начальных школ преподавать историю шесть часов в неделю. Параллельно Мао занялся политикой, мечтая о счастье народа и величии своей страны. Он не был еще твердым марксистом, испытывая также влияние анархизма. В Китае началось массовое антияпонское движение. Оно было спровоцировано решением Парижской мирной конференции оставить за Японией бывшую германскую колонию Киао-Чао (Циндао), на возвращении которой настаивал Китай, также объявивший в августе 1917 года войну Германии. Более 3 тысяч пекинских студентов вышли на демонстрацию и разгромили дома тех министров, которых считали прояпонски настроенными. Весь май и почти весь июнь пекинское студенчество устраивало забастовки и антияпонские демонстрации и митинги, которые привели к отставке министров, считавшихся сторонниками Японии. В других китайских городах прошли выступления солидарности с пекинскими студентами, причем в них участвовали не только студенты. В Китае развернулась кампания бойкота японских товаров. 7 мая 1919 года, в годовщину принятия Юань Шикаем «21 требования», на улицы Чанши вышло несколько тысяч человек, но были быстро рассеяны солдатами генерала Чжан Цзинъяо. Мао озаботился созданием Объединенного союза учащихся высших и средних учебных заведений провинции Хунань. Вскоре в Чанше прошла общегородская студенческая забастовка. Студенты активно участвовали в кампании бойкота и уничтожения японских товаров. Мао начал выпускать журнал «Сянцзян пинлунь» («Сянцзянское обозрение»). В его первом номере он писал: «Отбросив старые идеи и предрассудки, мы должны искать истину… Мы выступаем за объединение народных масс» против «угнетателей», к которым он отнес бюрократов, милитаристов и капиталистов. Но пока что Мао ориентировался на ненасильственные методы борьбы: «Мы откликаемся на “зов революции” – требования хлеба, свободы и равенства – требования “бескровной революции”. Иными словами, мы не провоцируем всеобщий хаос, не стремимся к некоей бесполезной “революции бомб” или “революции крови”»[33]33
  Панцов А.В. Мао Цзэдун. Путь к власти. С. 107–108.


[Закрыть]. Удалось выпустить 4 номера газеты тиражом 5 тыс. экземпляров, а 5-й номер в августе был конфискован военными. В статьях, опубликованных в «Сянцзян пинлунь», Мао призывал к созданию союза всех угнетенных против угнетателей. К угнетенным он относил крестьян, рабочих, студентов, женщин, учителей начальных школ, полицейских и рикш. Для каждой из этих групп Мао предлагал создать профсоюзы.

В начале сентября Мао принял приглашение американо-китайского госпиталя Сянъя возглавить редакцию их журнала «Синь Хунань» («Новая Хунань»), добившись права самостоятельно определять редакционную политику. Но уже через четыре недели журнал был закрыт, хотя Мао отстаивал там лишь буржуазно-демократические ценности вроде равноправия мужчин и женщин и введения представительного правления.

Осенью 1919 года Мао завел роман с Тао И, любимой ученицей Ян Чанцзи, которая была на три года моложе его. Мао восклицал: «Любовь священна!.. Человеческая потребность в любви сильнее любой другой потребности. Ничто, кроме какой-то особой силы, не может остановить ее»[34]34
  Там же. С. 113.


[Закрыть]. Но уже к концу лета 1920 года бурный роман завершился, так как Тао не смогла принять большевистских идей, которыми увлекся Мао. Вообще Мао очень увлекался женщинами, но довольно быстро охладевал к своим избранницам. Кроме официальных жен, у него было много любовниц, особенно после того как он пришел к власти в Китае.

В конце 1919 года после разгона властями студенческой антияпонской демонстрации Мао и его товарищи организовали всеобщую забастовку с требованием отставки губернатора Хунани Чжан Цзинъяо. В ней участвовали 1200 преподавателей и более 13 тысяч учащихся. Мао прибыл в Пекин в составе хунаньской делегации, чтобы лоббировать смещение Чжан Цзинъяо, которого обвиняли в контрабанде наркотиков, невыплате зарплат учителям, похищении и убийстве политических противников, закрытии оппозиционных изданий, введении личной монополии на соль и фальсификации итогов выборов. Но правительство не стало принимать мер против губернатора Хунани. Чжан Цзинъяо лишился своего поста лишь в июне 1920 года не по воле правительства в Пекине, а проиграв борьбу за власть другому милитаристу, Тань Янькаю.

В беседе с Эдгаром Сноу Мао вспоминал: «Во время моей второй поездки в Пекин я много читал о событиях в России и жадно выискивал все то немногое из коммунистической литературы, что было доступно тогда на китайском языке. Три книги особенно глубоко врезались в мою память, утвердив меня в вере в марксизм. С тех пор, приняв правильное объяснение истории, я более не колебался. Этими книгами были “Коммунистический манифест” в переводе Чэнь Вандао (первая марксистская книга, опубликованная на китайском языке), “Классовая борьба” Каутского (сборник работ немецкого марксиста Карла Каутского (1854–1938), излагающий теорию Маркса о роли классовой борьбы в истории общества. – Б. С.) и “История социализма” Киркапа (книга 1892 года британского социалиста Томаса Киркапа (1844–1912). – Б. С.). К лету 1920 года я стал в теории и в какой-то мере на практике марксистом, и с того времени я и считаю себя марксистом»[35]35
  Мао Цзэдун. Автобиография. Стихи. / Сост., пред., ком., перев. А.В. Панцова. – М.: Рубежи XXI века, 2008. C. 48.


[Закрыть]. Осенью 1920 года Мао стал приверженцем независимости Хунани. Имелось в виду введение народного самоуправления в Хунани, равно как и в других провинциях, которые в последующем должны были объединиться в демократическую федерацию. Мао утверждал: «Китай – слишком огромен. Провинции сильно отличаются друг от друга психологически, по интересам, по уровню народной культуры… [В то же время] география Хунани и характер ее народа имеют свои великие ресурсы. Если они будут объединены в общенациональную организацию, их специфические сильные стороны будут не выявлены, и на пути их прогрессивного развития окажутся препятствия»[36]36
  Mao‘s Road to Power: Revolutionary Writings, 1912–49: Vol. 1: Pre-Marxist Period, 1912–20. Armonk, New York: M.E. Sharpe, 1992. P. 599.


[Закрыть]. По его словам, «если хунаньский народ сможет взять на себя инициативу сейчас, то за ним последуют провинции Шэньси, Фуцзянь, Сычуань и Аньхой, в которых существуют аналогичные условия. После чего, через десять или двадцать лет, они все смогут объединиться для того, чтобы решить ситуацию в целом во всей стране»[37]37
  Ibid. P. 523.


[Закрыть]. В середине ноября 1920 года Мао приступил к строительству подпольных коммунистических ячеек в Чанше. В январе 1921 года он создал хунаньское отделение Социалистического союза молодежи, насчитывавшее более 20 членов. Кроме того, Мао удалось превратить общество «Обновление народа» в коммунистическое. К лету 1921 года в Китае имелось уже шесть коммунистических ячеек – в Шанхае, Пекине, Чанше, Кантоне, Ухани и Цзинани.

В январе 1920 года от рака желудка умер учитель Мао Ян Чанцзи. Мао не просто был опечален его смертью, но и стал самым активным из учредителей фонда его имени, призванного помочь семье преподавателя, оставшейся почти без средств к существованию. В сентябре Мао был назначен директором начальной школы при Первом провинциальном педагогическом училище в Чанше, а в декабре 1920 года женился на дочери своего учителя Ян Кайхуэй. Ранее под влиянием Мао она вступила в Социалистический союз молодежи. От традиционной свадебной церемонии и от приданого молодые отказались, как от «мещанства». «Я увидела ero сердце, – вспоминала Кайхуэй, – а он совершенно отчетливо увидел мое»[38]38
  Панцов А.В. Мао Цзэдун. С. 141.


[Закрыть].

Летом 1921 года Мао возглавил делегацию провинции Хунань на учредительный съезд компартии, состоявшийся в Шанхае. В нем участвовало всего двенадцать делегатов. В Китай прибыл представитель Коминтерна голландец Маринг, известный китайцам как Ма Линь. Но это был его коминтерновский псевдоним, настоящим же его именем было Хендрикус Йозефус Франсискус Мари Сневлит. В 1913–1918 годах Маринг жил в Нидерландской Ост-Индии (ныне Индонезия) и стал одним из основателей местной компартии. Теперь Маринга послали помочь создать компартию Китая. На учредительный съезд прибыло 12 делегатов (по два от Шанхая, Пекина, Ухани, Чанши и Цзинани и по одному от Кантона и Токио). Съезд открылся 23 июля в общежитии женской гимназии Бовэнь на территории французской концессии Шанхая. Через два дня после открытия съезда заседания, по соображениям конспирации, были перенесены в расположенный неподалеку дом одного из участников. В рядах КПК на тот момент насчитывалось всего 53 члена. Председателем съезда был избран делегат от Пекина Чжан Готао. Мао же стал одним из двух секретарей съезда.

I съезд КПК определил следующие цели: «а) вместе с революционной армией пролетариата свергнуть капиталистические классы, возродить нацию на базе рабочего класса и ликвидировать классовые различия; б) установить диктатуру пролетариата, чтобы довести до конца классовую борьбу вплоть до уничтожения классов; в) ликвидировать капиталистическую частную собственность, конфисковать все средства производства, как то: машины, землю, постройки, сырье и т. д., и передать их в общественную собственность; г) объединиться с III Интернационалом»[39]39
  The Communist Movement in China. An Essay Written in 1924 by Ch’en Kung-po. New York, 1960. P. 102.


[Закрыть].

Съезд привлек к себе внимание французской полиции. Большинство делегатов вынуждены были покинуть Шанхай. Они провели последнее заседание 31 июля на озере Наньху в Цзясине (провинция Чжэцзян). Делегаты единогласно избрали отсутствовавшего на съезде Чэнь Дусю секретарем Центрального бюро партии.

В конце 1921 года в Гуйлине (провинция Гуанси) Маринг встретился с Сунь Ятсеном, который был провозглашен в Кантоне чрезвычайным президентом Китайской Республики. Лидер Гоминьдана опирался на войска милитариста Чэнь Цзюнмина, контролировавшие часть провинции Гуандун. Маринг и Сунь говорили о возможном тайном союзе Гоминьдана с Советской Россией. Маринг предложил создать школу по подготовке военных кадров китайской революции и превратить Гоминьдан в политическую партию, которая объединила бы представителей различных слоев общества. Он пришел к выводу, что китайским коммунистам следует вступить в Гоминьдан, чтобы работать внутри него. При этом, как считал Маринг, КПК не должна «отказаться от своей самостоятельности. Наоборот, товарищи должны [были] вместе обсудить, какой тактики держаться внутри Гоминьдана… Виды на пропаганду этих маленьких групп [коммунистов], пока они организационно не соединятся с Гоминьданом, – заключал он, – очень печальны»[40]40
  Панцов А.В. Мао Цзэдун. Путь к власти. С. 162.


[Закрыть]. Сунь Ятсен идею о вступлении коммунистов в Гоминьдан одобрил. Зато Чэнь Дусю и другие вожди КПК, включая Мао Цзэдуна, ее отвергли, чем очень разозлили Маринга.

После возвращения в Чаншу из Шанхая Мао был избран секретарем Хунаньского комитета КПК и приступил к созданию профсоюзов. В Чанше он основал Хунаньское отделение Всекитайского рабочего секретариата, которому пришлось конкурировать с основанной анархистами «Ассоциацией труда». Но уже в начале следующего года лидеры «Ассоциации труда» были схвачены военными и казнены. Тогда Мао считал рабочих главной движущей силой революции, хотя в Хунани промышленного пролетариата почти не было. К середине 1923 года Мао создал 22 профсоюза: шахтеров, железнодорожников, работников городского хозяйства и монетного двора, рикш, парикмахеров и др. с общим числом членов около 30 тысяч человек. Осенью 1922 года в забастовках участвовалo более 22 тысяч рабочих. Большинство из них завершились успехом – администрация вынуждена была пойти на уступки бастующим. Все требования носили экономический характер.

В мае 1922 года Мао избрали секретарем особого Сянского райкома, объединившего коммунистов Хунани и западной Цзянси, а в середине июня по совместительству – секретарем Исполнительного комитета Социалистического союза молодежи Чанши. 5 ноября 1922 года была создана Федерация профсоюзов Хунани, и Мао стал ее генеральным секретарем. В ноябре 1922 года в Хунани насчитывалось уже 230 коммунистов и комсомольцев, тогда как в Шанхае их было 110, в Кантоне – 40, в Цзинани – 20, а в провинции Аньхой – 15. В Гоминьдане тогда насчитывалось около 10 тысяч членов. В августе 1921 года Мао основал в Чанше под вывеской Университета самообразования школу для подготовки кадров КПК. Он сам стал Генеральным управляющим университета и оставил работу в Первом педагогическом училище.

Тем временем Чэнь Дусю доносил в Москву: «Большая часть рабочих – это ремесленники, еще состоящие в старых ремесленных цехах. Их мышление еще вполне патриархальное, к политике они относятся отрицательно. Они аполитичны. Количество современных рабочих очень мало, и хотя среди этих рабочих начинает развиваться политическое сознание, их требования не идут дальше прямого улучшения их положения и свободы для их организаций. Если мы попытаемся заговорить с ними о социализме и коммунизме, они испугаются и отдалятся от нас. Лишь очень немногие вступают в нашу партию, и то лишь через дружеские связи. Еще меньше число тех, кто понимает, что такое коммунизм, коммунистическая партия»[41]41
  ВКП(б), Коминтерн и Китай. Документы. Т. I. М.: АО «Буклет», 1994. С. 236.


[Закрыть].

В начале 1922 года группа общественных деятелей Китая, среди которых преобладали коммунисты, участвовала в съезда народов Дальнего Востока, проходившем в Москве. На съезде Ленин при встрече с китайской делегацией особо подчеркнул важность сотрудничества Гоминьдана и компартии. По возвращении Чжан Готао доложил в Центральное бюро КПК, что «большинство руководителей в Москве считают, что китайская революция должна быть направлена против империализма и внутренних милитаристов и реакционеров, которые находятся в сговоре с ним… Китайская революция должна объединить усилия различных групп революционных сил всего Китая. И в результате должно быть установлено сотрудничество между КМТ [Гоминьданом] и КПК. Ленин сам подчеркнул этот момент»[42]42
  Chang Kuo-t’ao. The Rise of the Chinese Communist Party. Vol. 1–2. Lawrence: University Press of Kansas, 1971. P. 220.


[Закрыть].

12 августа 1922 года в Китай вернулся Маринг с инструкцией секретаря Исполкома Коминтерна Карла Радека о вступлении коммунистов в Гоминьдан, но с сохранением полной независимости и выходом из Гоминьдана тогда, когда компартия станет массовой партией. Также Маринг привез директиву главы Дальневосточного отдела Исполкома Коминтерна (ИККИ) Г.Н. Войтинского, предписывавшую «проводить всю свою работу в тесном контакте с тов. Филиппом», т. е. Марингом[43]43
  Панцов А.В. Мао Цзэдун. Путь к власти. С. 173.


[Закрыть]. 25 августа Маринг посетил Сунь Ятсена. Суню представитель ИККИ сообщил, что Коминтерн советует КПК объединиться с Гоминьданом. Сунь согласился.

29–30 августа 1922 года под сильным нажимом Маринга, пригрозившего отлучить несогласных от Коминтерна и связанного с ним финансирования, ЦИК КПК на совещании в Ханчжоу согласился на вступление коммунистов в Гоминьдан для организации единого антиимпериалистического фронта. А зарубежное финансирование было чрезвычайно важно для китайских коммунистов! Без него они бы просто не смогли работать. В 1921 году Коминтерн предоставил КПК 16 650 китайских долларов, сами же коммунисты собрали только 1000 долларов. В 1922 году Коминтерн дал 15 000 долларов, КПК же не смогла собрать ни доллара. По мере роста рядов и вплоть до середины 30-х годов КПК могла функционировать, только получая помощь Кремля в размере не менее 30 тысяч американских долларов в месяц. Из этих денег оплачивался даже труд технических секретарей партийных организаций. В январе 1923 года Сунь Ятсен ввел коммунистов в руководство Гоминьдана, и после этого Москва стала поддерживать Гоминьдан.

Вплоть до апреля 1923 года Мао продолжал работу в Хунани. В ноябре 1922 года Маринг в письме главе Коминтерна Г.Е. Зиновьеву назвал партийную организацию Хунани лучшей в Китае.

24 октября 1922 года Кайхуэй родила сына, которого назвали Аньин (ань – берег, ин – герой). Имя младенцу подобрал сам Мао, очень довольный рождением первенца. Назвав его Аньин, Мао имел в виду героя, достигшего берега социализма. Но сыном Мао не занимался, поскольку был поглощен партийной работой.

Тем временем в местечке Цзянъянь, северном пригороде Ханькоу, милитарист У Пэйфу устроил расправу над бастовавшими железнодорожниками, многие были убиты и ранены. Мао в ответ организовал всеобщую забастовку на Чанша-Учанской железной дороге. Сянский райком совместно с общественными организациями Чанши провел антияпонскую демонстрацию, в которой участвовало около 60 тысяч человек. В апреле 1923 года губернатор Хунани милитарист Чжао Хэнти, с которым ранее Мао вполне ладил, отдал приказ о его аресте. Главе хунаньских коммунистов пришлось бежать. Он отбыл в Шанхай для работы в центральном аппарате партии. Но Чэнь Дусю еще в марте выехал в Кантон для установления связи с Сунь Ятсеном. Туда же должен был отбыть и ЦИК КПК, вместе с которым Мао прибыл в Кантон в начале июня.

За несколько дней до отъезда из Чанши Мао писал на страницах издававшегося Университетом самообразования журнала «Синь шидай» («Новая эпоха») следующее: «Если мы посмотрим на влиятельные группировки внутри страны, то увидим, что их три: революционно-демократическая, нереволюционно-демократическая и реакционная. Главной силой революционно-демократической группировки, конечно, является Гоминьдан; набирающая силы коммунистическая группировка сотрудничает с ним… Коммунистическая партия на время отказалась от наиболее радикальных взглядов, чтобы установить союз с относительно радикальным Гоминьданом… Это – источник мира и объединения, мать революции, магический эликсир демократии и независимости»[44]44
  Mao’s Road to Power. Vol. 1. P. 157, 159, 161.


[Закрыть].

По словам Маринга, Мао удручало то, что во всей Хунани с населением в 30 миллионов человек в профсоюзы вступило не более 30 тысяч, а потому «он махнул рукой на организацию рабочих и был настроен настолько пессимистически, что видел единственное спасение для Китая в российской интервенции»[45]45
  Saich T. The Origins of the First United Front in China: The Role of Sneevliet (Alias Maring). Leiden: Brill, 1991. Vol. 2. P. 448–449.


[Закрыть]. Но, возможно, Маринг сгустил краски, и Мао не столь пессимистически смотрел на перспективы китайской революции. Его воодушевил III съезд КПК, проходивший с 12 по 20 июня 1923 года в Кантоне. 40 делегатов представляли 420 членов партии, 110 из которых находились в тюрьмах. Женщин было 19 человек, а рабочих – 164. Более половины членов партии находились в Хунани, в организации, которую возглавлял Мао. Гоминьдан, хотя и значительно превосходил по численности КПК, имел сильные позиции в районе Кантона и в Шанхае. В тех же провинциях, где имелись ячейки КПК, гоминьдановцев либо не было, либо они уступали в численности коммунистам. На съезде Мао говорил, что «в Гоминьдане доминирует мелкая буржуазия… Мелкая буржуазия может временно возглавлять [революцию]. Вот почему нам следует вступить в Гоминьдан… Нам не надо бояться вступления… Крестьяне и мелкие торговцы – хороший материал для Гоминьдана»[46]46
  Панцов А.В. Мао Цзэдун. Путь к власти. С. 182.


[Закрыть]. Мао впервые избрали в состав ЦИК, причем он получил 34 голоса – больше было подано только за Чэнь Дусю (40 из 40), Цай Хэсэнь и Ли Дачжао (по 37). Мао вошел также в узкое Центральное бюро из 5 человек. Главное же, он был избран секретарем и заведующим организационным отделом ЦИК.

Мао занялся и новым для себя крестьянским вопросом. Крестьянский труд он знал не понаслышке – сам работал в поле с шести лет, несмотря на то что его отец был довольно богатым человеком и нанимал батраков. Мао заявил на съезде: «В любой революции крестьянский вопрос являлся самым важным… Во все века китайской истории все восстания и революции опирались на крестьянские мятежи. Причина того, что Гоминьдан имеет базу в Гуандуне, заключается просто в том, что в его распоряжении находятся армии, состоящие из крестьян. Если китайская компартия тоже сделает упор на крестьянское движение и мобилизует крестьян, ей не составит труда достичь того, чего достиг Гоминьдан»[47]47
  Там же. С. 183.


[Закрыть]. Это вполне совпадало с директивой ИК Коминтерна, которая была приурочена к съезду, но прибыла только 18 июля: «Национальная революция в Китае и создание антиимпериалистического фронта необходимо будет сопровождаться аграрной революцией крестьянства против остатков феодализма. Только в том случае эта революция сможет быть победоносной, если в движение удастся вовлечь основную массу китайского населения – парцеллярное крестьянство»[48]48
  Коммунистический Интернационал и китайская революция. Документы и материалы. М.: Наука, 1986. С. 39.


[Закрыть].

Вскоре после III съезда Мао вступил в Гоминьдан. Москва тем временем выделила Гоминьдану тайную финансовую помощь в 2 млн золотых рублей. В июне 1923 года в Кантон выехала первая группа советских военных советников для формирования гоминьдановской армии. В августе 1923 года М.М. Бородин сменил Маринга в качестве представителя Коминтерна при ЦИК КПК, одновременно являясь «высоким советником Гоминьдана» при Сунь Ятсене.

В конце июля 1923 года Мао вернулся из Кантона в Шанхай. Он считал, что «Сегодня в Китае вопрос национальной революции – единственный политический вопрос. Использовать силу народа для свержения милитаризма и находящегося с ним в сговоре иностранного империализма – вот историческая миссия китайского народа… Мы должны сейчас объединить народ всей страны в революционном движении… Очень важно, чтобы мы объединились и вместе боролись против общего врага за общие интересы… Мы все должны верить в то, что единственный путь спасения самих себя и всей нации – в национальной революции»[49]49
  Mao’s Road to Power. Vol. 2. P. 179, 181, 182.


[Закрыть].

В сентябре 1923 года Мао вернулся в Чаншу, чтобы помочь создать в Хунани ячейку Гоминьдана, чему мешали местные коммунисты. Между тем губернатор Хунани Чжао Хэнти при поддержке У Пэйфу одержал победу над милитаристом Тань Янькаем, которому симпатизировал Мао. Чжао Хэнти ввел военное положение, закрыл Университет самообразования, распустил Федерацию профсоюзов и отдал приказ об аресте Мао Цзэдуна. Тот ушел в глубокое подполье и стал пользоваться псевдонимом Мао Шишань («Каменная гора»). 13 ноября 1923 года Кайхуэй родила второго сына, которого назвали Аньцин («Молодец, достигший берега социализма»).

К концу декабря в Хунани насчитывалось 500 гоминьдановцев, но наибольшую активность среди них проявляли члены компартии. В исполнительном комитете провинциальной организации их было семь из девяти. Мао избрали делегатом на I съезд Гоминьдана, который открылся в Кантоне 20 января 1924 года. В тот момент в Кантоне, а также в провинциях Цзянси, Хунань и Хубэй насчитывалось более 11 тысяч членов Гоминьдана, в том числе в Кантоне 8218 членов. В КПК же состояло чуть более 100 человек. В съезде Гоминьдана участвовали 165 делегатов из 298, в том числе 23 коммуниста. По рекомендации Сунь Ятсена подавляющее большинство участников съезда проголосовали за вступление коммунистов в Гоминьдан. 10 коммунистов были избраны в ЦИК Гоминьдан, состоявший из 24 членов и 17 кандидатов, включая Мао.

В начале1924 года в Шанхае на территории французской концессии Мао и еще несколько активистов учредили Шанхайское бюро Гоминьдана. Французский полицейский инспектор, получив немалую взятку, обещал предупреждать гоминьдановцев о возможных акциях французских властей против них. В марте в качестве представителя ЦИК КПК Мао присутствовал на пленуме Центрального исполнительного комитета Социалистического союза молодежи в Шанхае, где познакомился с представителем Исполкома Коммунистического интернационала молодежи С.А. Далиным, который с тревогой писал Г.Н. Войтинскому, направленному в Китай в ноябре 1924 года: «Ты услышишь здесь от секретаря ЦК Мао (не иначе как ставленник Маринга) такие вещи, что у тебя волосы дыбом встанут. Как, например, [о том, что] Гоминьдан есть и была пролетарской партией и должна быть признана Коминтерном как его секция. По крестьянскому вопросу – классовую линию нужно бросить, среди бедного крестьянства нечего делать, нужно связаться с помещиками и чиновниками (шэньши) и т. д. Этот тип был представителем Партии в Союзе молодежи, и эту точку зрения он настойчиво, но, к счастью, безуспешно пытался проводить на пленуме Союза. Я послал письмо в ЦК партии с просьбой назначить нового представителя»[50]50
  Далин С. А. Китайские мемуары. 1921–1927. М.: ГРВЛ Наука, 1982. С. 165.


[Закрыть]. Далина возмутил отход Мао от «классового подхода» и готовность сотрудничать с помещиками и чиновниками. С 1923 года СССР поставлял Гоминьдану оружие и деньги. В Кантоне работали более 20 советских военных советников, которые помогли создать официально открытую в июне 1924 года школу (или академию) Вампу на небольшом острове Чанчжоу недалеко от Кантона, готовившую офицерские кадры Национально-революционной армии Гоминьдана. На ее создание Москва выделила Сунь Ятсену 900 тысяч рублей. Во главе школы Сунь Ятсен поставил одного из своих ближайших соратников – генерала Чан Кайши. Начальником же политотдела школы стал коммунист Чжоу Эньлай, только что вернувшийся из Франции, а в дальнейшем ставший одним из ближайших соратников Мао.

В декабре 1924 года Мао из-за болезни вернулся из Шанхая в Чаншу на лечение, а в начале февраля 1925 года уже был на своей родине Шаошани. Родители к тому времени давно умерли. Здесь Мао провел семь месяцев и вел марксистскую пропаганду среди крестьян. Весной 1925 года Мао вместе с товарищами удалось создать в округе более 20 крестьянских союзов и две вечерние крестьянские школы. Он также учредил ячейку КПК и небольшую комсомольскую группу.

12 марта 1925 года от рака печени скончался Сунь Ятсен. Генерал Фэн Юйсян, бывший подчиненный У Пэйфу, в октябре 1924 года восстал против своего командующего, объявил себя сторонником Сунь Ятсена и занял Пекин. Он обратился за помощью к СССР. Вскоре к Фэну прибыли советские военные советники. В конце марта 1925 года армия Гоминьдана под командованием Чан Кайши одержала ряд побед, установив над восточной частью провинции Гуандун. В июне Чан подавил мятеж в юньнаньских и гуансийских войсках, подчинявшихся Гоминьдану.

15 мая 1925 года в Шанхае японец застрелил рабочего-коммуниста, организовавшего забастовку на японском предприятии. В связи с этим состоялась демонстрация протеста, которую расстреляли английские полицейские на центральной Нанкин-роуд. 10 китайцев были убиты и несколько десятков ранены. Тогда в Шанхае забастовали 200 тысяч человек. Для подавления забастовки на берег высадилась американская, английская и итальянская морская пехота. В новых столкновениях погиб 41 китаец и 120 были ранены. Забастовки на принадлежащих иностранцам предприятиях распространились на другие китайские города. Кантонское правительство поддержало забастовки. Летом 1925 года было сформировано Национальное правительство Китайской Республики во главе с преемником Сунь Ятсена левым гоминьдановцем Ван Цзинвэем. Войска Гоминьдана были сведены в единую Национально-революционную армию (НРА) Китая из 8 корпусов. Командиром 1-го корпуса, сформированного из курсантов Вампу, стал Чан Кайши. Мао на базе крестьянских союзов организовал общества «Отомстим за позор!». Он вместе с товарищами формировал молодежные агитационные бригады, которые пропагандировали в деревнях бойкот иностранных товаров – на этот раз всех, а не только японских, как это было в 1919 году. Иностранные товары продавались беспошлинно и подрывали китайскую промышленность. Чжао Хэнти издал приказ об аресте Мао Цзэдуна по обвинению в провоцировании аграрных беспорядков. Друзья заранее предупредили Мао о грозящем аресте, и он успел бежать. Один из служащих уездной администрации, знавший Мао, случайно прочел полученный его начальником приказ губернатора: «Немедленно арестовать Мао Цзэдуна. Казнить его на месте»[51]51
  Панцов А.В. Мао Цзэдун. Путь к власти. С. 212.


[Закрыть]. Мао в закрытом паланкине под видом врача незамедлительно покинул Шаошаньчун и выехал в Чаншу, а в начале сентября отправился в Кантон, куда добрался в середине месяца. Из-за приступа неврастении он сразу же лег на две недели в госпиталь.

Осенью 1925 года Мао говорил: «Я верю в коммунизм и выступаю за социальную революцию пролетариата. Но гнет, как внутренний, так и внешний, который мы испытываем сейчас, не может быть уничтожен силами одного класса. Я выступаю за то, чтобы осуществить национальную революцию, в которой пролетариат, мелкая буржуазия и левое крыло средней буржуазии будут сотрудничать в целях реализации трех народных принципов Китайского Гоминьдана для того, чтобы свергнуть империализм, милитаристов, классы компрадоров и дичжу (то есть китайской крупной буржуазии и правого крыла средней буржуазии, которые тесно связаны с империализмом и милитаристами), и для того, чтобы установить совместное правление пролетариата, мелкой буржуазии и левого крыла средней буржуазии, то есть правление революционных народных масс»[52]52
  Mao’s Road to Power. Vol. 2. P. 237.


[Закрыть].

В начале октября Ван Цзинвэй пригласил Мао исполнять обязанности заведующего отделом пропаганды в ЦИК Гоминьдана. Он также редактировал журнал отдела пропаганды «Чжэнчжи чжоубао» («Еженедельник “Политика”»). Тем временем в Москве решили, что КПК должна не только стать массовой партией, используя для этого пребывание в Гоминьдане, но и захватить власть в Гоминьдане в союзе с левыми гоминьдановцами. В мае 1925 года Сталин в речи на юбилее Коммунистического университета трудящихся Востока (КУТВ) заявил: «В странах вроде Египта или Китая, где национальная буржуазия уже раскололась на революционную и соглашательскую партии, но где соглашательская часть буржуазии не может еще спаяться с империализмом, коммунисты уже не могут ставить себе целью образование единого национального фронта против империализма. От политики единого национального фронта коммунисты должны перейти в таких странах к политике революционного блока рабочих и мелкой буржуазии. Блок этот может принять в таких странах форму единой партии, партии рабоче-крестьянской, вроде “Гомин[ь]дан”, с тем, однако, чтобы эта своеобразная партия представляла на деле блок двух сил – коммунистической партии и партии революционной мелкой буржуазии. Такая двухсоставная партия нужна и целесообразна, – подчеркнул он, – если она не связывает компартию по рукам и ногам… если она облегчает дело фактического руководства революционным движением со стороны компартии. Такая двухсоставная партия не нужна и не целесообразна, если она не отвечает всем этим условиям, ибо она может повести лишь к растворению коммунистических элементов в рядах буржуазии, к потере компартией пролетарской армии»[53]53
  Правда. 1925. 22 мая.


[Закрыть].