Текст книги "С широко открытыми глазами: мое возвращение в KoЯn"

Для тех из вас, кто ведет подсчет моих промахов, скажу: у меня были два ипотечных кредита, огромная кредитная линия на мое имя, ежемесячные платежи за два фургона «Шевроле», а теперь еще и мой собственный огромный счет за автомобиль. Каждый месяц уходили тысячи долларов, но, несмотря на то что я был президентом и генеральным директором множества различных компаний, никакого дохода я не получал.

А потом, словно из ниоткуда, произошло нечто хорошее.

В конце того же года я получил чек на сорок тысяч долларов авторского гонорара от менеджера KoЯn.

Когда ваши наличные деньги улетают со скоростью света и вы получаете по почте чек с приличной суммой, разумнее всего было бы убрать его. Однако, как вы уже поняли, я был первоклассным идиотом. До этого момента я всегда добровольно отдавал Эдгару свои деньги. Но теперь у нас были серьезные проблемы с наличностью, поэтому, как только Эдгар узнал о чеке и прежде чем я успел сделать какую-либо «глупость», например отложить их на сберегательный счет или использовать для оплаты моих долгов, он обратился ко мне за ссудой.

И, как вы уже догадались, идиот ответил: «Хорошо».

Некоторые люди могут сказать, что мне промыли мозги, или: «Видите, что религия делает с людьми?» Но я не собираюсь винить религию или даже Эдгара в том, что принимал не те решения. Это был мой путь, и я должен был пройти через все это, чтобы усвоить кое-какие важные уроки.

А пока что я решил одолжить деньги Эдгару, и он обещал их скоро отдать. Мы даже написали расписку, чего раньше никогда не делали. Но более того, я сделал это, потому что были вовлечены другие люди. Видите ли, Эдгар нанял кучу работников на «наш» мясокомбинат, и он больше чем на неделю задерживал зарплату. Близились праздники, и я не хотел видеть, как у кучки невинных людей будет ужасное Рождество. Поэтому я дал ему ссуду, чтобы он выплатил людям зарплату. Может, я, конечно, и идиот, но с добрым сердцем.

Для тех из вас, кто ведет подсчет моих промахов, скажу: у меня были два ипотечных кредита, огромная кредитная линия на мое имя, ежемесячные платежи за два фургона «Шевроле», а теперь еще и мой собственный огромный счет за автомобиль.

В течение следующих нескольких недель все было относительно спокойно. Джиннея уже собиралась уйти на каникулы, морские свинки все еще были счастливы и довольны, а юридические проблемы Эдгара, казалось, «взяли паузу».

Однажды, когда я просто болтался дома, мне позвонил Арчи, один из артистов, с которыми работал Эдгар. И его голос не излучал счастья.

«Брат, ты должен приехать сюда, – сказал он. – Ты не поверишь, что происходит».

Он был прав. Я не мог в это поверить.

В нашу студию звукозаписи вторглась группа мексиканских телевизионщиков, специализирующаяся на расследованиях, и – сюрприз, сюрприз! – они искали Эдгара.

«Серьезно? – подумал я. – Меня снимают для эпизода «Подставы» или что-то в этом роде?» Я был уверен, что в дверь вот-вот ворвется Эштон Кутчер и будет смеяться надо мной. Но поверьте, всем было не до смеха.

Эдгара обвинили в том, что он нанял ничего не подозревающих мексиканских рабочих, а затем, обманув, лишил денег. По-видимому, подобные вещи часто происходили на территории Финикса, вот мексиканский новостной канал и всполошился. Мне хотелось верить, что в этом нет ни капли правды, но, поскольку я только что дал Эдгару огромный заем, чтобы оплатить труд всех работников, которых взял для работы на мясокомбинате, было трудно представить, что дело будет в его пользу.

Через несколько дней новостная группа отправилась на мясокомбинат, и как раз в этот день все его сотрудники вышли на улицу с пикетом. У них были плакаты с именем Эдгара, и новостная группа вела прямой эфир, интервьюируя бастующих. Это было невероятно. Все разваливалось на части.

Как президент, старший исполнительный директор и генеральный директор я остался с носом. Или лучше сказать, ни с чем.

Так что же сделал Эдгар?

Он бросился бежать.

«Брайан, на нас напали, – сказал он мне по телефону. – Но Бог с нами и поможет пройти через это. Я собираюсь уехать и поговорить с потенциальными инвесторами, – продолжил он. – Поверь мне, Брайан, грядет чудо».

А потом он просто исчез.

Как президент, старший исполнительный директор и генеральный директор я остался с носом.

Или лучше сказать, ни с чем.

На меня накатила паника. В конце концов мне пришлось признаться себе в том, что Эдгар – мошенник, а я – полный идиот. Мой мозг лихорадочно работал.

Как я мог позволить втянуть себя во все это? А как же мой альбом? А как же моя дочь? Как мы будем жить дальше? Три года назад у меня были миллионы долларов, а теперь что? Нам придется переехать к моим родителям?

Я не знаю, как в этот момент я не впал в одну из моих масштабных депрессивных изоляций. Все пошло под откос так стремительно, что мой адреналин подскочил. Все, что я мог сделать, – это молиться. Несмотря на все мои сомнения и страхи, я знал, что Бог услышит и поможет. Он всегда помогал, и сейчас он очень был мне нужен.

Господи, за последние несколько лет я сделал много финансовых ошибок, но я отдал тебе всю свою жизнь. Вокруг меня все разваливается, но я знаю, что ты поможешь мне это пережить. Я понял, что моя настоящая жизнь скрыта с тобой в душе, выше любых негативных обстоятельств. Я пытаюсь сохранить свой мир, но я не могу сделать это без тебя. В одиночку это не сработает. Я так тебя люблю. Помоги мне, пожалуйста.

Как обычно, он не разочаровал.

Через несколько дней после того, как мексиканская команда новостей совершила налет на студию, мне позвонил Гэри, один из студийных работников. Его, как и меня, обманул Эдгар. Но, в отличие от меня, у Гэри была гораздо более ясная картина того, чем занимался Эдгар, и все было плохо.

– Брайан, Эдгар действительно в плохом положении, и тут ему не выкарабкаться, – объяснил Гэри.

– Да, – согласился я. – Я вижу, что все разваливается.

– Послушай, – продолжал он, – ты и половины не знаешь. Он вернулся к своим старым привычкам. Брайан, говорю тебе, чувак, тебе нужно порвать с ним все связи. Немедленно!

Все, что говорил Гэри, имело смысл, но это не меняло того факта, что я был юридически связан почти со всеми сомнительными сделками Эдгара.

– И как же мне это сделать? – спросил я. – Я так увяз во всем этом, что потребуется чудо, чтобы меня вытащить.

К счастью, у Гэри был план, и мы немедленно приступили к его осуществлению.

Шаг первый: забрать из дома Эдгара все оригинальные и резервные копии моего сольного альбома.

Эта часть была легкой. Пока Эдгар бегал от мексиканской новостной мафии, его родители занимались делами в его доме. Я довольно хорошо знал родителей Эдгара. Они были старше, но его мама все еще была очень резкой, сильной женщиной с Восточного побережья.

– Здравствуйте, миссис К. Как вы? – спросил я, когда мама Эдгара открыла входную дверь.

Я не знаю, как в этот момент я не впал в одну из моих масштабных депрессивных изоляций. Все пошло под откос так стремительно, что мой адреналин подскочил. Все, что я мог сделать, – это молиться.

– Привет, Брайан, милый. Привет, Гэри, – миссис К. улыбнулась в ответ. – Проходите, ребята, садитесь. Как у вас дела?

Вау. Как на это ответить?

– Знаете, – продолжала она, – Эдгар все еще планирует, чтобы работа продолжалась. С мясокомбинатом и новостями ужасно вышло, правда?

– Да, это так, – сказал я, стараясь сохранять бодрость духа. Мне действительно нравилась мама Эдгара. – Но я уверен, что все будет хорошо.

– Мальчики, не хотите ли чего-нибудь выпить? – я чувствовал, что она начинает испытывать неловкость, да и нам было не по себе. Мы просто хотели забрать копии и убраться оттуда.

– Нет, спасибо, – вежливо отказался я. – Нам просто нужно забрать несколько жестких дисков, чтобы я мог снова начать работать над своей музыкой.

– Хорошо, милый, – сказала она, вставая. – Пойдем со мной. Эдгар хранит все свои записи в шкафу в прихожей.

Должен признаться, мне было неловко, как будто я собирался что-то украсть у этой леди. Но это были мои мастер-копии, я заплатил за них, это мое. Поэтому мы с Гэри схватили копии и разделились.

Шаг первый: выполнен.

Шаг второй: создать собственный лейбл и команду.

Примерно за месяц до того, как Эдгар сбежал, он нанял парня по имени Карл, чтобы помочь закончить сделку с Ryko. Как только я забрал материалы из дома Эдгара, мы с Гэри договорились встретиться с Карлом и рассказать ему обо всем, что произошло.

– Карл, мы узнали о некоторых вещах, которые происходят с Эдгаром, и мы решили расстаться с ним и основать наш собственный лейбл, – сказал Гэри.

– Да, – продолжил я, – и мы подумали: не хочешь ли ты подняться с нами на борт и посмотреть, сможем ли мы все еще договориться с Ryko.

Как ни странно, Карл ничуть не удивился.

– Ну, я не могу сказать вам, что я в полном шоке, – ответил он. – Этот парень был проблемным, я это понял еще на первой встрече с ним.

– Да, – согласился Гэри. – Просто так будет лучше.

Карл откинулся на спинку стула и несколько секунд пристально смотрел на нас обоих. Затем он произнес слова, которые мы надеялись услышать.

– Ладно, я в деле. Но рассказать об этом Ryko будет нелегко, – предупредил он. – Это будет выглядеть довольно непрофессионально. Но я думаю, все, что мы можем сделать, это попытаться. Я позвоню ребятам завтра и посмотрю, что можно сделать.

Шаг второй: выполнен.

Шаг третий: придумать название для лейбла.

Наше старое название звукозаписывающего лейбла было связано с Эдгаром, поэтому Карл, Гэри и я начали мозговой штурм по поиску нового имени. Электронные письма летали туда и обратно в течение нескольких дней, но, казалось, ничего не откликалось. Нам не везло, поэтому я решил оставить название на волю Божью, и это снова принесло свои плоды.

В ту ночь мне приснился яркий сон, будто Гэри сел в мою машину и повез меня куда-то. Куда именно, я не помню, но мы определенно куда-то ехали. И ехали быстро. Поэтому когда Гэри пришел на следующий день, я рассказал ему о своем сне, и он сказал:

– Почему бы нам не назвать его Drive, или Driven, или что-то в этом роде?

– Да, мне нравится! – ответил я.

Мы сошлись на Driven Music Group.

Звучало неплохо.

Если вам когда-нибудь придется иметь дело со звукозаписывающим лейблом, вы должны знать одну вещь: они никогда не спешат что-либо делать.

Через несколько дней Карл собрал несколько рисунков, сделал нам логотип, и пошло-поехало.

Шаг третий: выполнен.

Теперь нам нужен был только дистрибутор.

Если вам когда-нибудь придется иметь дело со звукозаписывающим лейблом, вы должны знать одну вещь: они никогда не спешат что-либо делать. Вы должны быть очень терпеливы. Карл и Гэри уже несколько месяцев поддерживали постоянную связь с Ryko, но компания и палец о палец не ударила из-за ситуации с Эдгаром. Оно и понятно. Должно быть, все выглядело довольно сомнительно.

К счастью, они поверили в меня и им понравился бизнес-план, составленный Гэри и Карлом. Наконец, после месяцев топтания на месте, я подписал контракт на дистрибуцию, которого ждал несколько лет.

Господи, ты иногда такой странный. Как раз в тот момент, когда на меня обрушивается столько бед и я лишаюсь всего, ты вдруг приходишь на помощь. Спасибо за все это. Ты такой классный. Во имя Иисуса, пусть эта компания будет успешной для меня и моих друзей!

Казалось, я работал над своим сольным альбомом целую вечность, и вот время пришло. Это был шанс начать все сначала. Все мы очень волновались. Мы не знали точно, что ждет нас в будущем, но это большие надежды. Как скаковые лошади, вырвавшиеся из-за ворот, мы мчались во весь опор, подгоняемые желанием преуспеть.

Вот-вот начнется спокойное плавание. Так я думал. Но даже с исчезновением Эдгара проблемы, которые он нам создал, остались. И я был все еще связан всеми ими.

Глава 4
Рай и ад

Ощущение эйфории от успеха и от неудачи одновременно – одно из самых необычных переживаний, которое испытывает человек. С этим я вступил в 2008 год, когда начиналась моя сольная карьера, а материальная жизнь продолжала рушиться.

После того как Гэри, Карл и я подписали все необходимые документы для Driven Music Group и дистрибуторские соглашения с Ryko, мы были готовы к работе. Карл уже арендовал здание в хорошем деловом районе, поэтому мы решили перевезти Driven и открыть магазин. Места там хватало лишь для двух кабинетов, так что Карл и Гэри заняли их, а я время от времени приходил на совещания. Это может показаться неожиданностью, но я никогда не работал с 9:00 до 18:00.

К этому моменту боязнь звука собственного голоса прошла, и, наконец, я узнал, какой стиль записи лучше всего подходит для меня. Я люблю называть это «запись в одиночестве». Просто в записи вокальных композиций есть что-то такое, что сводит меня с ума. Видите ли, у меня есть дар, который, казалось бы, может обернуться против себя и стать проклятием. Этот дар – отличный слух.

Я слышу ноты и то, как они сочетаются друг с другом.

Проклятие заключается в том, что мой мозг с трудом говорит моему рту, какую ноту брать, когда я пою. В результате, когда я слышу музыку, идущую через наушники, мне трудно заставить свой голос делать то, что хочет мой мозг.

Каждый раз, когда я записываю вокал в студии, я волнуюсь и потею, как свинья, что собираюсь пустить под нож каждую строчку, даже прежде чем попытаюсь ее спеть.

Это непросто. И даже тогда, когда я записываю себя сам, все то же самое. Теперь представьте, каково продюсеру и звукорежиссеру слушать все эти мои бесконечные попытки? Поэтому для меня это совершенно исключено. Нет, никогда.

Так как же мне все-таки удалось записать свои вокальные треки?

Просто. Я записал их в отдельной комнате в другом конце здания с помощью GarageBand. Иронично, правда? У меня под боком куча самого дорогого и крутого оборудования, а я работаю в приложении, которое можно скачать на любой iPhone.

Когда вокал был записан, Родриго начал работать над тем, чтобы добиться наилучшего качества звука. Это странный способ записи, но у Родриго было много дорогих кабелей, фильтров и программ, через которые он мог прогонять мои треки, и когда он закончил, я звучал довольно хорошо. Не супер, конечно, но вполне себе. Кроме того, такой способ записи не доводил меня до истерик, как раньше, да и студия была цела. Войдя в нужный ритм, я записал все треки за несколько недель.

Голос записан и теперь настало время микширования. Для тех из вас, кто не знает, микширование – это процесс, в котором инженер смешивает все различные инструментальные и вокальные треки вместе, чтобы заставить финальную песню звучать как можно лучше. Когда все идет хорошо, песни звучат лучше, чем вы могли себе представить.

Первым делом надо было найти хорошего звукоинженера в Аризоне, который был бы нам по карману. Так мы познакомились с очень талантливым парнем по имени Ральф Патлан. Ральф и я работали день и ночь несколько недель подряд. И пусть процесс занял много времени и стоил довольно дорого, результат был отличным. Ральф сделал так, что песни звучали намного лучше, чем я вообще ожидал, и после всех сумасшедших неудач и задержек услышать готовый продукт было обалденно!

В записи вокальных композиций есть что-то такое, что сводит меня с ума.

Господи, это потрясающе! Я долго ждал, когда моя музыка зазвучит именно так! Дела с альбомом и лейблом идут так хорошо. Я не могу дождаться, чтобы увидеть, что ты сделаешь дальше!

Боже, как же я дорожил этим временем, когда все шло прекрасно и моя депрессия не разрушала меня.

После сведения альбома мы наняли фотографа. Его снимки были в разы круче тех, что сделали мы с Эдгаром в Хорватии. И никаких жутких педофильских снимков! Мы придумали крутую обложку: изображение меня, разбитого и избитого, с ангелом за спиной – удивительный символ моей свободы в сепии и черно-белых тонах.

Назвать альбом я решил так же, как и свою первую книгу, – Save Me from Myself.

Теперь нужно было выбрать первый сингл для раскрутки. Мы решили начать с Flush, песни о преодолении наркомании и алкоголизма. Мне она казалась подходящей. Затем мы обновили все мои сайты, назначили дату релиза, наняли пиарщика и сняли клип.

Честно говоря, видео было немного сумасшедшим. Только послушайте: я в смирительной рубашке, связанный цепями, изо всех сил пытаюсь вырваться. Потом в кадре появляются девушки в бикини, играющие с розовым песком – намек на метамфетамин. Они лизали его и бросались им друг в друга. Их начинало рвать черной жижей. Они умирали. И потом, в конце клипа, они все вырывались из своих мешков для трупов. Идея крутая, но перебор в том, что касалось девочек, меня смущал. Я о том, что им было сказано сделать кучу сумасшедших сексуальных кадров, в то время как в помещении было полно парней, которые просто стояли вокруг, наблюдая за съемками.

Я подумал: «Что происходит?» Это не то, что я хотел.

После съемок я сказал Гэри и Карлу, что не все сцены мне нравятся, эта песня о моей прошлой жизни, поэтому нужно было, чтобы клип был максимально реалистичным. Правда, в итоге мы оставили все как есть, но этому клипу изрядно досталось от критиков. Если бы мы снимали подобный клип сегодня, то я бы все сделал по-другому, но тогда мне нравился посыл.

В какой-то момент я даже усадил Джиннею, показал ей видео и объяснил, что все это значит, рассказал, каким я стал, отказавшись от метамфетамина. Да, было неуютно, но я не хотел, чтобы какой-нибудь школьник сказал ей что-нибудь об этом, не дав ей сначала услышать мое мнение. Несмотря на то, что она была совсем маленькой, я думаю, она понимала мои чувства, но клип ей не понравился.

Мет. Из-за него я всегда попадал в переплет.

Помимо небольшого просчета с видео, со всем остальным, что касалось альбома, все было отлично. С тех пор как я выпускал пластинку, прошло так много времени, что все было мне в новинку. Тем более на этот раз я был трезв.

* * *

Об Эдгаре я больше ничего не слышал. Зато слышал о группе парней, которых Эдгар предположительно обманул финансово, и они были заинтригованы, услышав о Driven и предстоящем выпуске. И появились они отнюдь не для того, чтобы меня поздравить.

«Послушай, Брайан, – сказал последний из бесконечной череды сердитых голосов, которые я слышал по телефону в тот месяц, – ты был в комнате, когда мы все это обсуждали, помнишь? Мы были за кулисами на Last Call with Carson Daly и говорили о том, как дали вам деньги на твой альбом. Мы посмотрели вам в глаза и сказали, что собираемся вам помочь, так что, как мы полагаем, мы имеем право на долю Driven, а также на все, что ты получишь с твоего альбома».

Боже, как же я дорожил этим временем, когда все шло прекрасно и моя депрессия не разрушала меня.

Я чувствовал себя плохо, хотя эти ребята дали Эдгару денег не совсем только для моего альбома. Были и другие проекты, в которые их вовлек Эдгар. Главная проблема заключалась в том, что меня не было там, когда все это происходило.

«Друг, мне очень жаль это говорить, но меня не было, когда вы обсуждали свои дела, – объяснил я. – Ты решал финансовые вопросы с Эдгаром, а не со мной. Если Эдгар и давал тебе обещания, то я тут ни при чем». Потом я зачем-то приврал: «Эдгар должен вернуться со дня на день. Я не могу вам помочь, но он вернется и все уладит».

Похоже, последняя фраза успокоила парня. По крайней мере, они на время отстали. Но только на время…

* * *

Через несколько дней после того самого звонка я сидел дома и смотрел телевизор (уже не «кровожадные» шоу), когда услышал стук в дверь. В животе возникло неприятное ощущение. В последний раз, когда кто-то постучал в мою дверь в середине дня, это был Эдгар.

Надо было пустить по стенам забора ток.

Я подошел к окну посмотреть, кто там. Парня, который стоялво дворе, я не знал. Обычный парень с конвертом в руках. Гость постучал еще дважды, но, не дождавшись моей реакции, ушел.

Ха. Спасибо за это.

После того как он ушел, я еще полчаса смотрел телевизор, а затем пошел в гараж и сел в машину, чтобы отправиться по делам. Я нажал на кнопку открытия гаражной двери, чтобы выехать, но сразу же резко ударил по тормозам. Потому что тот самый парень стоял у гаражной двери.

Какого хрена? Кто он такой?

Затем он подошел к окну, бросил конверт мне на лобовое стекло и сказал: «Мистер Уэлч, вам вручается повестка в суд».

Я не мог в это поверить. Еще один судебный процесс!

Мне хотелось выскочить из машины, догнать этого придурка и сломать ему руки, но это, вероятно, привело бы к еще одному судебному разбирательству, а я уже превысил свою «месячную норму» по судам. Я опустил стекло, схватил конверт, бросил его на заднее сиденье и поехал. Вернувшись, я заметил рукописную записку, приклеенную к моему почтовому ящику. Она была от Росса Робинсона, который продюсировал первые два альбома KoЯn.

Эй, чувак,

Я приехал в город на свадьбу Уэса Борланда (Limp Bizkit), мне дали твой адрес. Я хочу увидеться и поболтать.

Серьезно, где-то перед входом висит знак «Добро пожаловать»?

Прошло почти 10 лет с тех пор, как KoЯn работали с Россом, но в тот год они наняли его для продюсирования нового альбома, и я точно знал, что он задумал. Он хотел, чтобы я участвовал в работе над новым альбомом KoЯn, которым он занимался, но мне это было не нужно.

Позже в тот же день я опять смотрел телевизор, когда в дверь снова постучали. Это был Росс. Он перепрыгнул через мой забор.

На этот раз я даже запер ворота.

Он был настойчив. Все стучал и стучал, но я не обращал на него внимания, и в конце концов он сдался. Я люблю этого парня, но в то время у меня не было никакого желания говорить о KoЯn.

«Мистер Уэлч, вам вручается повестка в суд». Я не мог в это поверить. Еще один судебный процесс!

«Что дальше?» – думал я.

Оказалось, что следующим был «Шевроле». С тех пор как Эдгар просрочил оплату фургонов, а мясной бизнес был в настоящее время осажден мексиканской новостной мафией, хорошие люди в «Шевроле» хотели мою голову. Они начали звонить и присылать предупреждения. Я поговорил с Гэри, и он помог мне разместить несколько объявлений о продаже фургонов на специальном сайте. Я ни на что не надеялся. Скольким людям в Финиксе нужен старый, пропахший мясом фургон? Тем более два фургона! Но, как ни странно, нам удалось найти покупателя. Парень купил один фургон примерно за десять тысяч долларов, которые я немедленно отдал «Шевроле». Теперь оставалось найти второго покупателя. Прошла неделя, потом другая, а покупателя все не было.

Так что примерно через неделю я впервые в жизни увидел, как приехал эвакуатор и забрал машину от моего дома. Расскажите мне о горечи поражений. Я чувствовал себя неудачником.

Я пытался скрыть от Джиннеи все, что происходило, но из-за того, что я был в стрессе из-за всех звонков коллекторов, а теперь еще и из-за эвакуатора, мне наконец пришлось признаться во всем.

– Джиннея, наши с Эдгаром пути разошлись, – объяснил я. – Так что сейчас многое меняется.

– Почему? Что он сделал? – спросила она.

– Ну, у него просто есть кое-какие дела, над которыми он должен поработать, так что отныне мы с Гэри и Карлом будем заниматься своими делами без него.

Это мало что объясняло, поскольку я сам себе не мог объяснить, что тогда с нами происходило. Но мне было важно рассказать обо всем Джиннее.

Я люблю этого парня, но в то время у меня не было никакого желания говорить о KoЯn.

– Я кое с кем поссорился. Поэтому если ты вдруг что об этом услышишь, не волнуйся. Иисус, как всегда, позаботится о нас.

Несмотря на все происходящее, я не сомневался, что Бог все изменит. Возможно, мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что за человек Эдгар, но я ни разу не усомнился в том, что Бог защитит меня от всего дурного.

Я чувствовал страх и тревогу, но в глубине души – покой, которого, естественно, не должно было быть. Я был уверен в том, что Бог не бросит меня в беде.

* * *

В эти дни, когда забрали фургон, Иисус снова дал о себе знать. Я искренне верю, что Бог подарил мне эту встречу, чтобы я знал, что он все еще рядом, чтобы у меня были силы справиться со всеми бедами. Для скептиков скажу: вы поверите в Бога тогда, когда ваше сердце перестанет биться, если не поймете этого раньше. Это так же реально, как воздух, которым вы дышите.

Я сидел на полу и слушал новый диск Kimberly & Alberto Rivera под названием Captured: Songs of Destiny from the Father, и когда зазвучала песня Captured, произошло нечто неописуемое. Я слушал легкую фортепьянно-синтезаторную музыку, и, Кимберли пела ангельским голосом пророческие слова: «Я покажу тебе великие и могучие вещи, что грядут». Клянусь вам: в тот самый миг Иисус вошел в мою комнату. Я не видел его, но атмосфера в моем доме полностью изменилась, когда он вошел в эту комнату и стал частью меня. Я знал, что он уже жил во мне благодаря вере, но это был важный визит, чтобы я был уверен в правильности выбранного пути.

Как Иисус упоминает в Евангелии от Иоанна 14:21: «Кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцом Моим; и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам».

Даже вам. Но вам придется потратить время, чтобы он к вам пришел. Никто не может сделать это за вас. Мы не должны удивляться рассказам о его визитах. Я лично знаю многих, кто видел Иисуса или ангелов чаще, чем я. Он может прийти к любому, кто верит и ждет ответов на важные вопросы.

Даже к вам.

Иисус явился многим людям после того, как воскрес из мертвых. Теперь, когда его первые ученики находятся с Христом, мы, ныне живущие, должны ожидать этих вещей (если мы действительно того желаем) по мере того, как мы становимся ближе к Иисусу.

В тот миг, когда вошел Иисус, комната наполнилась покоем, таким тяжелым и плотным, неземным. Это была самая чистая, самая удивительная любовь, которую я когда-либо испытывал, – словно невидимая небесная река втекла в мой дом. Это невозможно описать простыми словами. Чувство, схожее с первой влюбленностью. Бабочки в животе. Их ощущаете только вы. То же самое относится и к божественным встречам. Они не поддаются описанию.

Для меня вера в Христа – это не чтение Библии, попытки «быть хорошим» и следовать правилам. Это что-то большее. У всех нас есть возможность получить божественную природу Бога из первых рук (2-е послание Петра 1:4), и эта истина за гранью земных страстей.

Когда я почувствовал, что Иисус пришел ко мне, слезы потекли по моим щекам, словно река. Это были не «капли» слез. Это были очень теплые потоки, будто ручьи, которые не переставали течь. Я никогда в жизни так не плакал. Пока играла музыка, единственное, что я мог слышать, как Господь говорил моему разуму: «Это мои слезы. Ты и я – одно целое. Мы больше не разделены» (1-е послание к Коринфянам 6:17). Тело начало трястись, и я очень тяжело дышал, как будто из меня вышибли воздух.

Я пытался дышать нормально, но ничего не получалось. Тогда я увидел следующее: себя, плывущего далеко в океане, и я почувствовал, как Господь прошептал: «Я дарю тебе океаны моего Духа». Откровение о том, как Бог и человек могут быть соединены друг с другом благодаря Христу, в тот момент стало для меня совершенно реальным. Это было одно из самых сильных переживаний в моей жизни и, безусловно, самое важное.

На протяжении многих лет я всегда просил больше видений, поэтому, когда я увидел себя плавающим в океане, я попросил Бога подтвердить, что это было от него. Примерно через час Джиннея вернулась с церковного праздника с голубым плюшевым медведем на руках. «Папа, папа! – закричала она. – Смотри, я сегодня выиграла этого медведя в церкви. Я назвала его Оушен».

Я чуть не упал со смеху, словно пьяный. Бог есть.

Та встреча была настолько невероятной, что мне не хотелось переживать ее в одиночестве, поэтому я попросил Иисуса прикоснуться и к Джиннее. Позже вечером, когда мы куда-то ехали, она попросила меня выключить стереосистему и совершенно неожиданно сказала: «Папа, я чувствую, что у меня бабочки в животе».

Я чуть не съехал с дороги. Я оглянулся на нее и увидел, что у нее было очень милое, очень застенчивое улыбающееся личико, как будто она была чем-то смущена. Я объяснил ей, что молился о том, чтобы Иисус прикоснулся к ней, и что он делает это прямо сейчас. Это потрясло ее.

Бог, во всей своей любящей доброте, укрепил меня этой умопомрачительной встречей именно тогда, когда я больше всего в ней нуждался. На самом деле опыт длился около двух недель, происходили другие сумасшедшие невероятные вещи, в подробности которых я сейчас не буду вдаваться. Вскоре пришло время вернуться к нормальной жизни. Я должен был снова жить по вере, чтобы взять эти переживания и напоминания о Божьей любви с собой во благо всего, что ждет меня впереди. И позвольте мне сказать вам, что трудности Эдгара были лишь небольшим предвестием того, что должно было произойти в не столь далеком будущем.

Для меня вера в Христа – это не чтение Библии, попытки «быть хорошим» и следовать правилам. Это что-то большее.

* * *

Поскольку денег я не зарабатывал, мой счет был практически пуст, мне было трудно вносить платежи по ипотеке, не говоря уже о машине и оплате кредитной карты. Мой телефон разрывался от звонков коллекторов. Корабль быстро тонул, и, как бы я ни старался, спасти его было невозможно.

В следующем месяце я собрал все, что было, и вложил в ипотечные платежи. Я не мог потерять дом. К сожалению, через пару недель я понял, что у меня ничего не осталось на счете, даже на продукты. На самом деле мне пришлось разнести весь дом в поисках мелочи в диванных подушках, на дне стиральной машины, на полу машины и в карманах всех моих джинсов и курток. И в течение еще двух недель я мог покупать хлеб, мясную нарезку, сыр и яйца. Я никогда не жил так бедно, как сейчас, когда был взрослым, но, несмотря на то что я сильно нервничал, я знал, что это всего лишь проверка и все в конечном итоге изменится.

Более того, я хотел, чтобы Джиннея усвоила урок, который останется с ней на всю жизнь: о том, как сохранить веру и оставаться в ладу с Богом даже в такие непростые времена. И вот однажды вечером, поужинав бутербродами с сыром, мы поговорили.

– Нея, сейчас много чего происходит и у меня мало денег, – мягко объяснил я. – Но что я всегда говорил о деньгах?

– Что Бог дает нам вещи и не доверяет деньгам.

– Совершенно верно. И теперь он позаботится о нас, как всегда, – сказал я, обнимая ее. – Вот что я тебе скажу… почему бы тебе не проверить все ящики в твоей комнате, а я проверю свои, поищем четвертаки, чтобы сходить в продуктовый.

– Хорошо! – сказала она, улыбаясь.

– Ну же, Господи, – игриво сказал я, увлекая ее в комнату, – покажи нам деньги?

Я не хотел жить в страхе, и даже если я немного сдам, я не подам вида перед Джиннеей.