Текст книги "Кровавый завет"

Спрашивающий носил точно такую же форму, как и другие, но с золотым треугольником, прикрепленным к серебряному лацкану мундира. У него были русые волосы и аккуратно подстриженная борода. С уголка рта свисала сигарета. Ниле никогда прежде не приходилось видеть солдата с бородой.

– Просто решили позабавиться, сержант. – Хитло с угрозой взглянул на Нилу и повернулся к бородатому.

– Позабавиться? Мы пришли сюда не ради забавы, солдаты. Это армия. Вы слышали приказ фельдмаршала?

– Но…

Сержант наклонился и поднял утюг. Посмотрел на его подошву, затем на обожженное лицо солдата:

– Хочешь, чтобы я так же разукрасил тебя с другой стороны?

– Эта стерва ударила меня. – В глазах Хитло мелькнула злоба.

– Я ударю тебя по более интересному месту, чем лицо, если еще раз узнаю, что ты пытался изнасиловать гражданку Адро. – Сержант направил свою сигарету на Хитло. – Здесь тебе не Гурла.

– Я подам рапорт капитану, сэр, – с ухмылкой заявил Хитло.

Сержант пожал плечами.

– Хитло, – окликнул приятеля другой солдат, – не связывайся с ним. Простите, сержант, он у нас новенький.

– Так следите за ним, – проворчал бородатый сержант. – Пускай он новичок, но от вас двоих я могу ожидать большего.

Он помог Ганни встать, затем поднял ладонь к виску, салютуя Ниле:

– Мы ищем сына герцога Элдаминса.

Ганни с испуганным видом оглянулась на Нилу.

– Он ведь был с тобой, – напомнила гувернантка.

Нила заставила себя посмотреть прямо в голубые глаза сержанта:

– Я только что отнесла его в кровать.

– Ступайте! – приказал сержант солдатам. – Разыщите его!

Солдаты пулей вылетели из кухни. Сержант задержался и неторопливо осмотрел помещение.

– В кровати его нет:

– Он иногда бродит ночью по дому, – объяснила Нила. – Я просто уложила его спать, но он, наверное, испугался шума. Что происходит?

Это не могло быть случайностью. Солдаты точно знали, в чей дом они ворвались. Сержант что-то сказал о фельдмаршале. Лишь один военачальник в Адро носит это звание: фельдмаршал Тамас.

– Герцог Элдаминс и его семья арестованы за измену, – объявил сержант.

Ганни побледнела. Казалось, она вот-вот упадет в обморок.

Внутри у Нилы все сжалось от ужаса. Арестованы за измену. В таких случаях под подозрения попадает и прислуга. Спастись невозможно. Однажды Нила слышала рассказ о том, как эрцгерцога, кузена самого Железного Короля, обвинили в заговоре против короны. На гильотину отправилась не только семья эрцгерцога, но и все его слуги до единого.

– Вы можете идти, – сказал вдруг сержант. – Мы пришли сюда только за герцогом и его семьей. Найдите себе другую работу. А еще лучше, если есть возможность, уезжайте из города хотя бы на несколько дней.

Зажав в зубах сигарету, он с хмурым видом подошел к корыту и вытащил из кучи белья пару мужских брюк.

– Олем!

Сержант повернул голову еще к одному солдату, вошедшему в комнату.

– Нашли мальчишку? – спросил Олем, забыв о корыте.

– Нет, но тебя вызывают к фельдмаршалу.

– Меня? – В голосе сержанта прозвучало сомнение.

– Приказано немедленно явиться к полковнику Сабону.

– Хорошо. – Олем затушил сигарету о кухонный стол. – Присматривай за Хитло. Не позволяй ему грубо обращаться с женщинами. Если понадобится чем-то занять наших парней, разреши им собирать трофеи.

– Но у нас же приказ…

– Ребята все равно нарушают приказы, так или иначе. Я хочу, чтобы они нарушали те, за которые их потом не повесят.

– Ладно.

Олем последний раз осмотрел кухню.

– Возьмите все ценное, что у вас есть, и уходите отсюда, – распорядился он. – Герцог сюда уже не вернется ни в коем случае. И герцогиня тоже…

Уходя, сержант снова отсалютовал, прощаясь с Ганни и Нилой.

Значит, можно взять что угодно, мысленно закончила его фразу Нила.

Ганни мельком взглянула на нее и выбежала из кухни. Мгновение спустя на лестнице раздались ее торопливые шаги.

Нила достала связку ключей, которые дворецкий хранил над каминной полкой, и открыла шкаф со столовым серебром. Любая вещь из тех, что она складывала сейчас в обыкновенный холщовый мешок, стоила дороже, чем все ценности, хранившиеся в ее комнате под матрасом.

Дождавшись, когда в прихожей не останется ни одного солдата, Нила вытащила Жакоба из корыта, помогла стянуть ночную рубашку и вручила ему штаны и куртку мальчика-слуги. Одежда была великовата, но лучше все равно ничего не нашлось бы.

– Что ты делаешь? – спросил ребенок.

– Я отведу вас в безопасное место.

– А как же Ганни?

– Наверное, она тоже пошла собираться.

– А мама и папа?

– Не знаю, – вздохнула Нила. – Но думаю, они бы хотели, чтобы вы пошли со мной.

Она зачерпнула горстку пепла из остывшего камина, смешала его с водой у себя на ладони и размазала грязь по лицу и волосам мальчика.

– Не шумите, – предупредила она Жакоба, взяла его за руку, сунула под мышку мешок с ворованным серебром и направилась к черному ходу.

В переулке за домом герцога дежурили два солдата. Проходя мимо них, Нила опустила голову.

– Эй! – окликнул ее один из караульных. – Чей это мальчик?

– Мой, – твердо сказала Нила.

Солдат подошел к Жакобу и приподнял его голову за подбородок:

– На сына герцога вроде не похож.

– Все равно нужно задержать его, пока не найдут мальчишку, – предложил второй солдат.

– Сержант Олем разрешил нам уйти.

– Ладно, – смягчился солдат. – Тогда марш отсюда. У нас и так беспокойная ночь.

4

Из дворца Адамат отправился домой в карете, которой управлял солдат. Всю долгую дорогу по тихим улицам ночного Адро сыщика терзали беспокойство и неуверенность в собственных силах. Он мысленно умолял возницу ехать быстрее, но это не помогало. Небо на востоке уже начало светлеть, когда Адамат выпрыгнул из кареты и промчался к дому мимо старых ворот и небольшого уютного сада. Он долго возился с ключами, даже уронил их, затем выпрямился и глубоко вздохнул.

Бывало и хуже, успокаивал он себя. Вряд ли будет страшнее, чем в Окстерне, когда там начались беспорядки. Он вставил ключ в замок и повернул. Ржавые петли заскрипели, он приоткрыл дверь, а потом распахнул ее настежь ударом ноги.

Через ступеньку Адамат взбежал на второй этаж и помчался по коридору, стуча во все двери по дороге. Наконец он достиг своей комнаты.

– Фей! – позвал он, едва открыв дверь.

Жена подняла голову с подушки. Тени от тусклой ночной лампы пробежали по ее лицу, окруженному ореолом черных вьющихся волос.

– Который час? – спросила она.

– Чуть больше пяти утра. – Адамат подкрутил фитиль лампы и откинул одеяло. – Вставай. Ты уезжаешь в наш дом в Оффендале.

– Что это на тебя нашло? – Фей прижала одеяло к груди. – Какой еще дом в Оффендале?

– Который мы купили, когда я поступил на службу. На случай если возникнет опасность для тебя и детей.

Фей села на кровати.

– Я думала, мы давно его продали. Я… Адамат, что случилось? – В ее голосе появилась тревожная нотка. – Это из-за Лоурентов или какое-то новое дело?

Семья Лоурент наняла его, чтобы разузнать о прошлом жениха младшей дочери. Все закончилось очень печально: молодой человек оказался мошенником, и Адамату пришлось разоблачить его.

– Нет, Лоуренты здесь ни при чем. Все гораздо хуже.

Адамат услышал тихие шаги в коридоре, обернулся и позвал:

– Астрит.

В спальню вошла младшая дочь с плюшевой собакой под мышкой. Она была в длинной ночной рубашке и старых домашних туфлях Фей, слишком больших для нее. В тусклом свете девочка казалась миниатюрной копией матери. Она смотрела на Адамата, забавно наклонив голову набок.

– Пойдем возьмем твой дорожный плащ, моя радость, – сказал он дочери. – Вы отправляетесь в путешествие.

– А платье надевать не нужно?

– Нет, милая, только плащ поверх ночной рубашки. – Адамат выдавил улыбку. – Вы уезжаете очень скоро. Не забудь только переобуться.

Девочка улыбнулась ему, потом развернулась и заскакала по коридору, размахивая плюшевой собакой. Из комнат выглядывали другие дети и с удивлением смотрели на нее.

– Жосеп, – обратился Адамат к старшему сыну, – проследи, чтобы твои братья и сестры приготовились к отъезду. Очень быстро. Пусть возьмут все необходимое на несколько недель.

Жосепу, серьезному не по годам юноше, недавно исполнилось шестнадцать. В школе как раз начались каникулы. Он нервно потер кольцо на пальце. Незадолго до своей кончины отец Адамата подарил кольцо мальчику, и тот никогда не расставался с подарком. Так и не дождавшись объяснений, Жосеп кивнул и отправился собирать братьев и сестер.

Хороший парень, подумал Адамат и снова повернулся к жене. Все еще сидя на постели, она расчесывала волосы.

– Будет лучше, если ты все объяснишь. Что случилось? Детям угрожает опасность? Или тебе? Это из-за новой работы, которую ты получил? Я ведь просила, чтобы ты прекратил шпионить за женами аристократов и совать нос в чужие дела.

– Я сыщик, моя дорогая. – Адамат устало прикрыл глаза. – Совать нос в чужие дела – это моя работа. Скоро в городе начнутся беспорядки. Я хочу, чтобы через час тебя с детьми уже здесь не было. Простая предосторожность.

– Почему должны начаться беспорядки?

Вздорная женщина. Что бы он только не отдал за послушную жену!

– Произошел дворцовый переворот. В полдень король Манхоуч отправится на гильотину.

От этих слов у жены отвисла челюсть, и он на секунду почувствовал удовлетворение. Затем Фей вскочила и подбежала к платяному шкафу. Адамат наблюдал за женой. Она постарела, похудела и стала угловатой. Острые локти и увядшая кожа вместо прежних мягких округлостей. Годы берут свое, особенно с тех пор, как он вышел в отставку. Фей уже не так красива, как в юности. Адамат представил, как выглядит сам. Кто он такой, чтобы судить? Низкорослый, лысеющий, уже не молодой. Лицо обрюзгло, усы и борода поредели. Он тоже не тот, каким был раньше. И все же… Он закусил нижнюю губу, наблюдая за Фей и представляя действия, с которыми придется некоторое время обождать.

Она почувствовала, что он смотрит на нее, и обернулась:

– Ты ведь поедешь с нами?

– Нет.

– Почему? – Она замерла.

Нужно было придумать какую-то отговорку. Солгать, что у него остались незаконченные дела.

– Я замешан во всем этом.

– О бездна, что еще ты натворил?

Адамат с трудом сдержал улыбку. Ему нравилось, когда она начинала ругаться.

– Нет-нет, не в этом смысле. Тот ночной вызов. Фельдмаршал Тамас предложил мне новую работу.

– Ему нужна только скала, с которой можно сбросить короля. – Фей нахмурилась. – Ладно, перестань усмехаться, а лучше найди дилижанс и помоги детям обуться. Ступай! – Она махнула рукой.

Двадцать минут спустя Адамат уже наблюдал, как его семья рассаживается в два дилижанса. Он заплатил извозчикам и на мгновение подошел к жене:

– Если беспорядки доберутся и туда, переправляйся вместе с детьми в Делив. Я приеду и найду вас, как только все успокоится.

Лицо Фей, обычно строгое или недовольное, внезапно смягчилось. В его глазах она снова превратилась в юную девушку, с нетерпением ждущую своего возлюбленного, чтобы вместе прогуляться по полуночной дороге. Она наклонилась и нежно поцеловала его в губы.

– Что мне сказать детям?

– Не обманывай их. Они уже почти взрослые.

– Они будут переживать. Особенно Астрит.

– Конечно, – согласился Адамат.

Фей фыркнула:

– Я не была в Оффендале с тех самых пор, как мы отправились в отпуск после рождения Астрит. Дом в хорошем состоянии?

– Он небольшой, но уютный и безопасный. Ты помнишь наш пароль? Почта находится в соседнем городе. Я пошлю письмо Садди и попрошу, чтобы она передала его вам.

– Это необходимо? – удивилась Фей. – Мне показалось, ты говорил только про беспорядки.

– Фельдмаршал Тамас – опасный человек. – Я… – Адамат замялся. – Просто еще одна предосторожность. Доверься мне.

– Хорошо, – кивнула Фей. – Береги себя.

Адамат возвратил жене поцелуй. Затем по очереди подошел к окнам обоих дилижансов и расцеловал каждого из девяти своих детей. Задержался возле Астрит и встал коленом на подножку дилижанса, чтобы посмотреть прямо в глаза дочери:

– Вы уезжаете на несколько недель. В городе будет немного шумно.

– А почему ты не едешь с нами?

– Я должен помочь навести здесь порядок.

Он подумал о нарушенном Завете Кресимира и невольно вздрогнул.

– Тебе холодно? – забеспокоилась Астрит.

– Да, очень холодно. – Он провел ладонью по ее щеке. – Мне лучше уйти домой, пока я совсем не простудился. Счастливого пути!

Адамат закрыл дверь и остался стоять посреди улицы, глядя вслед отъезжающим дилижансам, пока те не скрылись за поворотом. Он мог бы назвать множество причин, из-за которых отослал Фей. Обычно, когда он проводил расследования, она становилась его партнером. У нее было много друзей и знакомых, и она умела выудить из сплетен информацию, которую он сам порой не мог отыскать.

По дороге назад Адамат приостановился, уловив какое-то движение у дверей дома напротив. Молодой человек в длинном теплом плаще появился из темноты и направился в противоположную сторону от той, куда укатили дилижансы. Он оглянулся на Адамата и ускорил шаг.

Сыщик смотрел в спину уходящего, пока не убедился, что тот почувствовал его пристальный взгляд. Несомненно, это один из людей Палагия. С ним придется разобраться в ближайшее время. Адамат запер за собой дверь и сразу прошел в кабинет. Он долго рылся в ящиках стола, пока не нашел стопку писчей бумаги.

Когда Адамат закончил писать, солнце уже коснулось окна его кабинета, выглянув из-за домов и отдаленных гор. Рука разболелась от долгой работы, от свечи остался огарок. Адамат зевнул, позволив себе на мгновение ни о чем не думать, но тут же уловил слабый звук, похожий на скрежет металла по металлу.

Адамат сложил бумаги в ящик стола и закрыл его. Взял свою трость и покрутил рукоятку, пока та не щелкнула, затем прошелся по коридору, прислушиваясь. Он остановился возле задней двери, маленькой и неказистой, которая вела к заросшей плющом решетчатой калитке, отделявшей его сад от соседского. В сад можно было попасть из коридора или через узкий проход между домами, который прикрывали запертые ворота.

Сжимая трость, Адамат распахнул дверь и столкнулся нос к носу с тремя мужчинами. Двое были одеты в потертые куртки и простые шляпы с полями, какие обычно носят уличные рабочие. У одного на коленях и рукавах виднелись черные пятна – вероятно, испачкался, выгребая уголь из печи. Второй, с отмычкой в руках, носил слишком широкую для него одежду: обычный прием вора, старающегося скрыть не только свою внешность, но и фигуру. Третий был в богатой одежде: серый плащ поверх черного сюртука. Его башмаки сверкали так ярко, что в них можно было смотреться как в зеркало.

Стоя на коленях, взломщик удивленно поднял глаза на Адамата.

– Вы так шумите, что могли бы с тем же успехом просто постучать в парадную дверь, – заметил сыщик. Он вздохнул, опустил трость и обратился к тому, что был лучше других одет: – Палагий, что вам нужно?

Мужчина явно не ожидал увидеть Адамата. Он поправил круглые очки, что держались скорее на его толстых щеках, чем на носу. С такой фигурой Палагий мог бы работать цирковым клоуном: круглый живот, нависающий над ремнем, и тонкие, словно прутья, руки и ноги. Он был похож на огромное пушечное ядро, в которое воткнули палки, чтобы удобней было держать.

В прежние времена Палагий был обычным грабителем, которому хватило жестокости и упорства, чтобы скопить денег и перейти к легальной коммерции, но не хватило ума порвать с преступным прошлым. Самое подходящее сочетание для ростовщика. Адамат мгновенно вспомнил весь его преступный послужной список.

– Мне сообщили, что вы уехали из города, – нарушил молчание Палагий.

– Вы говорите о том недоумке, который последние две недели ошивается возле моего дома?

– У меня есть причины следить за вами.

Казалось, Палагий рассержен именно тем, что Адамат никуда не уехал.

Сыщик сочувственно вздохнул и молча посмотрел на скрипящего от злости зубами ростовщика. Палагий терпеть не мог, когда его не принимали всерьез. Он мало изменился с тех пор, когда был нелегальным дельцом.

– У меня есть еще два месяца, чтобы вернуть долг.

– Вы не сможете собрать семьдесят тысяч кран за два месяца. Поэтому я забеспокоился, когда узнал, что ваша семья среди ночи уезжает из города. Я подумал, что вы решили трусливо сбежать.

– Будьте осторожней, когда бросаетесь обвинениями в трусости, – заметил Адамат и перехватил поудобней трость.

– Я помню о нашей встрече много лет назад. – Палагий болезненно скривился. – Но вы потеряли свой полицейский чин и больше не находитесь под защитой закона. Теперь вы ничем не отличаетесь от обычной помойной крысы. Не стоило вам брать у меня ссуду.

Толстяк зашелся дребезжащим смехом, который ужасно действовал Адамату на нервы.

Теперь настала очередь сыщика скрипеть зубами. Он взял ссуду не у Палагия, а в банке, принадлежавшем его другу. Но тот разорился и продал Палагию расписку Адамата в полтора раза дороже указанной там суммы. Палагий тут же утроил проценты по ссуде и преспокойно ждал, когда новое предприятие Адамата потерпит крах. Что в конце концов и произошло.

Палагий вытер слезы, проступившие на глазах от смеха, и важно засопел.

– Когда я узнал, что один из самых крупных должников отослал семью из города всего за два месяца до срока выплаты, я решил сам проверить слухи.

– И попытались проникнуть в мой дом? Вы же не можете отобрать у меня имущество и выгнать из дому, пока не наступил срок расчета.

– Может быть, я стал слишком жадным, – усмехнулся Палагий. – Но теперь я хочу знать, куда уехала ваша семья, чтобы иметь возможность напомнить им о себе.

– Они гостят у моего кузена, – проговорил сквозь зубы Адамат. – К востоку от Нафолка. Можете проверить, если хотите.

– Хорошо, я так и сделаю.

Палагий развернулся и хотел было уйти, но внезапно остановился:

– Как зовут вашу девочку? Самую младшую. Думаю, я пошлю пару своих парней, чтобы привезти ее назад. На случай если вы вдруг захотите уплыть в Фатрасту на одном из этих новомодных пароходов.

Палагий успел лишь вздрогнуть, прежде чем сыщик огрел его тростью по плечу. Толстяк завопил и отскочил в глубину сада. В тот же миг угольщик ударил Адамата кулаком в живот.

Адамат согнулся от боли. Он не ожидал, что этот человек нападет так резко и с такой сокрушительной силой. Он едва не уронил трость, пытаясь устоять на ногах.

– Я заявлю на вас в полицию! – закричал Палагий.

– Попробуйте, – прохрипел Адамат. – У меня там осталось немало друзей. Они будут хохотать над вами на всю улицу. – Он собрался с силами и захлопнул дверь. – Возвращайтесь через два месяца!

Он запер дверь на засов и, держась обеими руками за живот, поплелся обратно в кабинет. После такого удара живот будет болеть не меньше недели. И хорошо, если обойдется без внутреннего кровотечения.

Несколько минут Адамат приходил в себя, а затем взял письма и вышел на улицу. Он чувствовал, как растет напряжение вокруг. Ему хотелось приписать все это беспорядкам, которые неминуемо произойдут в скором времени. Как только объявят о смерти Манхоуча, волнения охватят весь город. А потом начнется хаос. Адамат надеялся, что Тамас сумеет удержать ситуацию под контролем. Хотя такая задача может оказаться невыполнимой.

Чуть погодя Адамат понял, что грядущие события тут ни при чем. Просто у него раскалывается от боли голова и тупо ноет живот.

Адамат перевел дух на углу улицы, ведущей к почтамту, затем двинулся дальше. Он невольно ускорял шаг и тяжело дышал. В глубине сознания притаилось ощущение нависшей опасности.

Из-за угла выбежал разносчик газет – мальчишка не старше десяти лет. Он остановился возле Адамата, набрал в грудь воздуха, задрал голову и закричал:

– Манхоуч свергнут с престола! Король низложен! В полдень Манхоуч отправится на гильотину! – И тут же побежал к следующему углу.

Адамат вынырнул из зловещей тишины и принялся оглядываться. Прохожие вокруг были заняты тем же. Он уже знал, что Манхоуч свергнут. Он видел кровь магов из Королевского совета на мундире фельдмаршала Тамаса. И все же, когда Адамат услышал, как об этом говорят вслух на оживленной улице, его руки задрожали. Король низложен. В стране произойдут перемены, и людям предстоит решить, как к ним относиться.

Первое потрясение от ошеломляющей новости уже прошло. Началась суета, прохожие на ходу меняли свои планы. Посреди улицы резко развернулась карета. Кучер не заметил маленькую девочку, торгующую цветами. Адамат успел подбежать к ней, схватил за руку и оттащил в сторону, пока лошади не затоптали ее. Цветы разлетелись по мостовой. Один человек внезапно оттолкнул другого, торопясь перейти улицу, но тут же сам очутился на земле. Вспыхнула драка, но ее быстро прекратил полицейский с дубинкой.

Адамат помог девочке подобрать цветы, а затем она убежала. Он вздохнул. Вот и началось. Опустив голову, сыщик поспешил к почтамту.