Текст книги "Темный соперник"

– То, что он не знает, чего от себя ждать, когда он будет не способен ни на какие мысли, – пояснил Макнейл.

Ройс не доверяет самому себе, сделала вывод Элли с убежденностью в голосе воскликнула:

– Я тебе верю! – и пристально посмотрела ему в глаза. – Всегда доверяла и всегда буду доверять.

– Ничего хорошего от того, что ты вошла в мою жизнь, я не жду, – медленно, словно нехотя произнес Ройс.

– То есть ты отворачиваешься от меня? – в ужасе вскричала Элли.

Его лицо приняло каменное выражение – тоже своего рода ответ на ее вопрос.

Казалось, сердце ее вот-вот не выдержит и расколется пополам. Такого от Ройса она не ожидала. Думалось с трудом, мысли путались в голове, и постепенно ей сделалось больно на душе. Ройс в очередной раз пытался защитить ее, так что в некотором роде он и Макнейл правы. Прошлой ночью она с ним изменила собственной судьбе, и ей в срочном порядке требовалось восстановить растраченную силу. Но как только сила вернется к ней, она сама вернется к Ройсу. Главное, не повторить ошибки – не дать ему еще раз отведать ее силы.

Перед ее мысленным взором возник образ. Элли словно наяву увидела, как его аура и его тело впитывают ее целительную силу. Так повторялось всякий раз, стоило ей попытаться исцелить его раны.

– И сколько ты продержишь меня здесь? – резко спросила она, обращаясь к Макнейлу.

Тот, в свою очередь, смерил пристальным взглядом Ройса.

– До тех пор, пока он не забудет вкус твоей силы.

– Что все это значит? – в ужасе воскликнула Элли.

Ройс не решался посмотреть ей в глаза.

Эллис знала: ей никогда не забыть пламенной страсти прошедшей ночи. Ройсу тоже.

– Даже не надейтесь! – крикнула она в сердцах. – Это лишь временное недомогание. Как только я вновь буду здорова, сила вернется ко мне! Так что я возвращаюсь в Кэррик.

– Ты сразу слишком много хочешь. Определись, чего тебе хочется – принадлежать человечеству или принадлежать любви. Впрочем, мы оба знаем твой выбор.

Элли остолбенела. Земля у нее под ногами как будто накренилась. Всю свою жизнь она знала, что ей уготована великая судьба – гораздо более важная, более значимая, нежели самый страстный роман и даже любовь. Ей даже в голову не могло прийти, что в один прекрасный день окажется перед выбором. Но, черт побери, в глубине души она всегда мечтала о большой любви, о мужчине вроде Ройса, смелом и великодушном.

– Прости меня, красавица, – произнес Макнейл. – Я думаю о куда более важных вещах, не о земных страстях и не о земной любви. Попрощайся с ним. – Макнейл сочувственно улыбнулся и зашагал назад к трапезной.

Элли застыла на месте, не в силах сдвинуться с места. Сердце ее было готово кричать от горечи и бессилия. А вот мысли, наоборот, потекли совсем в ином русле – она тотчас напомнила себе, что люди нуждаются в ней. И если мир лишится ее целительной белой энергии, страшно подумать, чем все может кончиться.

Ройс одарил ее печальной улыбкой.

– Мы еще встретимся. Но так будет лучше для всех нас.

– Неправда! – воскликнула Элли. – Лучше всего – это когда мне нужно выбирать между тобой и остальным миром! Ну почему нам нельзя быть вместе, ведь моя сила почти полностью вернулась ко мне! – Элли даже схватила Ройса за руки, словно боялась потерять его навсегда. – Когда будет этот следующий раз? Когда?

Он нежно взял ее руки в свои.

– Я говорил тебе, что твоя сила, твой свет – лучшее, что в тебе есть? – негромко спросил он.

Но Элли уже лила слезы.

– Это потому, что ты нуждаешься в исцелении, – прошептала она.

– Я жил той жизнью, какой живу, вот уже сотни лет. А ты прибереги свою целительную силу для тех, кто по-настоящему нуждается в ней, – добавил он вполголоса.

Элли упрямо покачала головой. Ну когда же он, наконец, поймет, что нуждается в исцелении – что она нужна ему. Как и он сам нужен ей. Но вместе с тем в ней нуждается и все человечество.

– Ройс, пойми, для нас это лишь начало, а не конец, – произнесла она со слезами в голосе, прижимая к груди руки. – Прошу тебя, воспользуйся моей силой, это пойдет тебе только на пользу. Помоги мне найти способ… Скажи, что заставило тебя прошлой ночью попытаться вкусить моей силы?

– Я не хотел этого делать! – с жаром возразил он. – Мне нужно было лишь твое тело, Эйлиос, потом меня обуяла жадность…

Элли прильнула к нему, и он нежно прижал ее к себе.

– Это не конец, это начало, – прошептала она.

– Макнейл самый мудрый из нас, – негромко возразил он, зарывшись лицом ей в волосы. – Он должен постоянно заботиться о богах, о Братстве, об Альбе. Я ведь не простой смертный – как, впрочем, и ты тоже. Ты принадлежишь Альбе, Эйлиос. – Его голос неожиданно дрогнул.

Элли подняла голову и увидела в глазах его… слезы.

– Скажи честно, тебе самому грустно от этого. Признайся, ведь я тебе небезразлична.

Он взял ее лицо в свои ладони.

– Нет, конечно.

Элли сделала глубокий вздох. Неожиданно ее охватила дрожь.

Ройс отстранился от нее и зашагал прочь, к монастырским воротам. Элли растерянно смотрела вслед его удаляющейся фигуре. Еще миг, и он вышел вон, за стены монастыря, где его ждала дорога, которая уведет его еще дальше.

* * *

Элли, обхватив колени, сидела под высокой елью. В течение всего утра ее никто не беспокоил – что даже к лучшему. Сколько раз ни твердила она себе, что они с Ройсом еще будут вместе – более того, проживут вместе целую жизнь, преодолеют все препятствия, переживут все невзгоды, внутренний голос неизменно возвращал ее к суровой действительности. Сердце болело. Хотелось плакать. Будущее не предвещало ничего хорошего, надежда ускользала. Элли меньше всего хотелось, чтобы кто-то видел ее такой – печальной и подавленной.

Постепенно начал накрапывать дождик. На Элли были лишь джинсы и топик, и поэтому она плотнее закуталась в плед. Что еще хуже, она переживала за Ройса. Вернее, ей было страшно. Страшно не только потому, что он ведет охоту на Моффата, от руки которого – теперь ей это было известно – Ройс погибнет в будущем, если только они не смогут изменить ход событий. Ее преследовал еще один подспудный, безотчетный страх. Что было не так – Элли ощущала это едва ли не кожей, и, что бы ни происходило, оно имело к Ройсу самое непосредственное отношение.

Нет, ей никогда не забыть его взгляд, когда они с ним прощались. Не забыть то, как дрогнул его голос, когда он сказал ей, что она ему небезразлична.

– Элли!

Услышав голос Клэр, Элли мгновенно вскочила на ноги и, к своему ужасу, поняла, что чувства ее все еще приглушены. Иначе она давно бы уловила приближение Клэр.

Жена Малькольма одарила ее ласковой улыбкой.

– Пойдем, на улице слишком холодно. Вот-вот хлынет ливень.

Элли направилась вместе с ней к ближайшему из зданий.

– Ты когда приехала?

– Только что, – ответила Клэр, входя в дом. Элли последовала за ней. Внутри было пусто. – Я слышала, Ройс уехал в Кэррик.

Элли дала себе слово, что не будет никому показывать своих чувств.

– Макнейл решил, что Ройс не может меня защитить и потому нам с ним лучше расстаться.

– Макнейл обычно бывает прав. Но как ты себя чувствуешь?

Элли в упор посмотрела на Клэр:

– Так тебе все известно?

Клэр кивнула:

– Я здесь не первый раз, Элли. Когда я только познакомилась с Малькольмом, он пытался побороть искус, и мы сражались за его душу. Я уверена, что душе Ройса ничего не грозит, но ты нужна нам, ты и твоя целительная сила. Секс с Магистром – опасная вещь.

– То есть ты на их стороне? – спросила Элли, злясь на весь мир.

– Нет, – ответила Клэр, убирая мокрую прядь от ее щеки. – Я на твоей стороне. Я по натуре неисправимый романтик. И все же у меня в голове не укладывается, что такой человек, как Ройс, утратил контроль над собой, едва не потерял голову. А все из-за тебя. Это говорит о многом. Потому что Ройсу хладнокровия не занимать.

Чего никак не скажешь о прошлой ночи, подумала Элли и неожиданно улыбнулась собственным мыслям, вспомнив, как легко в нем шевельнулась ревность.

– Что, по-твоему, все это значит? – спросила она у Клэр.

– По-моему, ты вскружила ему голову. И кому? Ройсу – Магистру, у которого всегда трезвая голова на плечах. По крайней мере, так всегда было раньше.

– Я ему небезразлична – он сам признался мне. – С этими словами Элли подошла к плетеному стулу и опустилась на сиденье рядом с пылавшим очагом. Она сама не заметила, как озябла, и теперь хотела согреть продрогшее тело. Увы, ее по-прежнему бил легкий озноб. – По-моему, со мной снова все в порядке. Потому что, после того как мы с Ройсом занялись любовью, все мои чувства словно притупились. Но сейчас все вернулось в норму.

– Неужели? Тогда почему ты не заметила, как я подошла к тебе?

Элли почувствовала, как краска заливает ей лицо. Ей было стыдно, что Клэр поймала ее пусть даже на мелкой, но лжи.

– Большая часть моих чувств вернулась ко мне.

Клэр подтянула к очагу еще один стул.

– Мне известно, что твоя мать была великой целительницей и жрицей. Кто знает, вдруг тебе уготована куда более великая судьба, нежели ты себе представляешь. Поначалу все было против нас с Малькольмом. Но вдвоем мы вдвойне сильней, и каждый новый день делает нас еще сильнее. Кто знает, вдруг в конце концов у вас с Ройсом все будет так же?

Элли поморщилась.

– Ройс должен излечиться от внутренних терзаний, от своего прошлого. А пока это не произойдет, он даже не подпустит меня к себе, не говоря уже о том, чтобы позволить мне наделить его еще большей силой.

– Излечиться от внутренних терзаний? – удивилась Клэр. – Это из-за чего же? Какое прошлое ты имеешь в виду?

Но Элли лишь помахала рукой – мол, сейчас не об этом.

– Забудь. Сейчас для меня куда важнее другое – уехать с этого острова. К черту Макнейла. У меня нехорошее предчувствие насчет Ройса. Я ему нужна. Боюсь, он угодил в неприятности.

Клэр вопросительно посмотрела на нее.

– Скажи, чего ты недоговариваешь? – спросила Элли, вставая со стула.

Клэр помедлила с ответом.

– Элли, мы приехали сюда, чтобы предупредить Ройса. Не хотелось бы, чтобы ты из упрямства вздумала противоречить Жанне Бофор.

Значит, действительно происходит что-то нехорошее.

– Ты уже второй раз говоришь, что приехала сюда, чтобы предупредить его. Разве королева – это демон? Ему самому что-то угрожает?

Не успела Элли произнести эти слова, как ее охватило дурное предчувствие.

– Ему будет грозить опасность лишь в том случае, если он отвергнет ее. Ах да, ты не в курсе и плохо представляешь себе этот мир! Но королю или королеве здесь никто не посмеет сказать «нет». В этом мире венценосные особы решают, кого казнить, а кого миловать, по веской причине или без таковой. Здесь нет судей, здесь нет присяжных. В общем, законом здесь даже не пахнет.

У Элли перехватило дыхание.

– Господи! В чем же дело? Выкладывай!

– В прошлом Ройс – а может даже, и в настоящем – любовник королевы.

Элли лишилась дара речи. Впрочем, в следующую минуту ее охватила ярость.

– Пусть даже не мечтает!

* * *

Ройс въехал во внутренний двор Кэррика. Наконец ему удалось приструнить свое сердце. Весь день им владело неизбывное чувство утраты, от которого ему было скверно на душе. И весь день он провел пытаясь подавить в себе эту гнетущую тоску, а также отогнать прочь образ Элли, который упорно стоял перед его мысленным взором. И вот теперь его ждут другие, куда более срочные дела – его ждет сама королева.

На протяжении всех тех лет, когда он был знаком с Жанной Бофор и даже когда стал ее любовником, королева ни разу не наведывалась в эту часть Шотландии. Когда ей требовались его услуги, она просто призывала его ко двору. Иногда он приезжал, однако куда чаще оставлял без внимания эти приказы. И вовсе не потому, что не желал ублажать ее величество в постели, – у Жанны имелся не один любовник, а сама она была еще хороша и горяча. На первом месте для него всегда был обет, и ее приказ явиться ко двору, как правило, приходил не в самый подходящий момент. И хотя редко кто из мужчин осмеливался отказать ей, Ройсу было безразлично, разгневается ее величество на него или нет. Нет, он отдавал себе отчет в том, что такая дерзость с его стороны также имеет свои границы и что в один прекрасный день его голова, насаженная на пику, может быть выставлена на всеобщее обозрение, разумеется отдельно от тела. Но раньше такое развитие событий отнюдь не пугало его. Что будет, то будет.

Когда же он бывал с королевой в постели, ему не составляло труда в очередной раз доказать ей, какой он неутомимый и непревзойденный любовник и она должна ценить его живым. Ибо в постели Жанна превращалась в ненасытную самку, которую было несложно подчинить своей воле.

И вот сейчас собственная голова стала ему неожиданно дорога. Нет, он не мог покинуть этот мир, когда Моффат разгуливает на свободе, творя свои черные дела, и, самое главное, ведет охоту на Эйлиос. Увы, эта заинтересованность в сохранности собственной головы хотя и заставляла Ройса действовать осмотрительно, но и делала его крайне уязвимым.

Похоже, Жанна прибыла в Кэррик отнюдь не затем, чтобы он в очередной раз продемонстрировал ей свои постельные таланты. Ройса не отпускало подозрение, что ее величество пожаловала к нему, чтобы собственными глазами убедиться, что в замке обитает целительница, наделенная непревзойденными способностями.

Даже если бы Макнейл не отправил его в Кэррик одного, он все равно бы оставил Эйлиос на Айоне. Жанна не должна узнать, каким мощным даром обладает эта девушка из будущего. А еще он был почти уверен: Эйлиос не смогла бы долго прятать свои способности от кого бы то ни было, даже от такого опасного человека, как королева.

Ибо ее хитрость и коварство не знали границ.

К нему, сияя улыбкой, подбежал Дональд. Ройс выскользнул из седла и, отдав мальчишке поводья, в знак приветствия взъерошил ему волосы. Правда, взгляд его был устремлен в другую сторону, туда, где рядом со входом в его собственный дом стояли королевские гвардейцы.

Впрочем, чему удивляться, ведь он уже видел королевские стяги, реявшие на башнях Кэррика. Жанна Бофор сейчас здесь, в этих стенах.

– Как твои дела, приятель? – поинтересовался Ройс у юного слуги.

– У нас в гостях королева! – воскликнул парнишка, в голосе его слышались гордость и восхищение. – Когда я преклонил перед ней колено, то был так близко к ней, что при желании мог бы даже дотронуться до ее юбки!

– О, не забывай, наша королева – англичанка, приятель.

– Да, но король-то наш – шотландец, – возразил юноша, посерьезнев.

– Верно, – кивнул Ройс в сторону солдат, застывших рядом с тяжелой, обитой железом дверью. В следующее мгновение оба стражника сделали шаг вперед и перегородили ему копьями дорогу.

– Я граф Морвен. Опустите ваше оружие, или я отберу его у вас, – произнес Ройс довольно учтиво. Правда, внутри у него все клокотало: какая наглость – поставить стражу у входа в его собственный замок. Но в этом вся Жанна, ей лишь бы продемонстрировать свою власть над ним. Правда, власть эта не была абсолютной, и в постели он непременно напомнит ей об этом.

Стража не спешила выполнять его распоряжение.

Тогда Ройс резким движением вытащил кинжал, а в следующее мгновение и короткий меч. Ткнув мечом под перекрещенные копья, он рывком поднял их как можно выше. В то время как кинжал проложил себе путь к горлу одного из стражников.

– Здесь хозяин я, – процедил сквозь зубы Ройс. Копья тотчас опустились. – Отойдите в сторону! – рявкнул он, чувствуя, как его душит ярость. И пусть его ждет сама королева, ему наплевать, ляжет она к нему в постель или нет. Когда-то ему нравились ее блудливые наклонности. Сегодня он подумал о том, что ублажить ее ему будет стоить немалых трудов. Ведь та, которую он был не прочь уложить к себе в постель, осталась далеко от толстых стен Кэррика. Более того, он не имел права даже мечтать о ней.

Засунув в ножны кинжал и меч, он решительно зашагал в сторону парадного зала.

Жанна сидела в кресле у очага – спиной к нему. Ее окружали придворные дамы и шесть человек стражи. Жанна – среднего роста пепельная блондинка с пышными формами – славилась своей красотой. Услышав, как Ройс вошел в зал, она не поднялась с кресла и даже не обернулась.

– Мы недовольны тобой, Руари, – произнесла она ледяным тоном.

Ройс усилием воли заставил себя забыть про Эйлиос.

– Прошу простить меня, если это так, – произнес он недрогнувшим голосом и, подойдя к королеве, встал напротив монаршего кресла.

У Жанны были удивительно голубые глаза и тонкие черты лица. Бог наградил эту женщину воистину ангельской внешностью, в отличие от характера. Так что на смазливом личике сходство с ангелом и заканчивалось. Король Иаков влюбился в нее с первого взгляда, когда был в заложниках при английском дворе. Он до сих пор любил ее – да что там! – был ослеплен любовью настолько, что не замечал ее неверности.

На королеве было парадное платье французского покроя – тесно облегающее бюст и с глубоким вырезом – таким глубоким, что, если бы ее величество сделала глубокий вдох, стали бы видны соски. Впрочем, она сама это прекрасно знала.

– Можешь попросить нашего монаршего прощения, – произнесла королева.

Внутри у Ройса все кипело, но он попытался совладать с собой. Опустившись на одно колено, он смиренно потупил глаза в пол.

– Если вашему величеству угодно, я делаю это прямо сейчас.

– Конечно угодно, еще как угодно! – бросила ему королева.

Он не стал поднимать глаз, ибо еще не получил на то монаршего разрешения. Гнев, похоже, брал над ним верх. Вне постели Жанна была тиранкой. Но если он не уложит ее к себе в постель, то как ему сохранить свою власть над ней? Да, но если он уложит к себе в постель королеву, тогда Эйлиос будет в бешенстве, в этом Ройс не сомневался.

– Оставьте нас! – ледяным тоном приказала королева придворным дамам и страже.

Сердце бешено билось в груди. Нет, сейчас об Эйлиос лучше не думать. Тем более что они с ней не возлюбленные и не давали друг другу никаких клятв верности. И несмотря на смешанные чувства к Жанне, мысль о том, что он проведет с ней ночь, заставляла кровь быстрее бежать по жилам в предвкушении того, что он будет делать с ней. Впрочем, злость порой нетрудно принять за похоть.

– Мы прибыли сюда вчера, но здесь нас никто не встретил, – произнесла Жанна. – Твои служанки – дуры, все как одна. Впрочем, я почти уверена, что они исполняют здесь иные обязанности. Скажи честно, ты поимел их всех в своей постели? Кстати, можешь посмотреть мне в лицо.

Ройс оторвал глаза от пола и поймал на себе полный злости монарший взгляд.

– Верно, всех до одной.

Королева вспыхнула. Сначала краской залились ее щеки, потом – шея и даже грудь.

– Где ты был, Руари? – потребовала ответа королева. – Неужели для тебя существует нечто более важное, чем я?

– Я был в Данроке, только и всего. И для меня, Жанна, ничто не может быть важнее тебя.

Ройс всегда знал, когда нанести точный удар. Назвать ее по имени было именно таким ударом.

– Я провела ночь одна, – прошептала она дрогнувшим от похоти и обиды голосом.

Ройс не верил собственным ушам.

– Тогда я действительно виноват, – вкрадчиво произнес он, поднявшись с колен, и взял ее за руки. – Если хочешь, позволь, я покажу тебе всю глубину моего раскаяния.

Почему-то в голове тотчас возник образ Эйлиос. Вот она, трепещет в его объятиях, воспаряя к высям неземного блаженства. Ройс отогнал от себя предательские мысли.

– Неправда, никакой вины за собой ты не чувствуешь, ни сейчас, ни когда-либо. Так что можешь поступать как тебе угодно, и забудь о том, что я твоя королева.

С этими словами Жанна поднялась с кресла. Взгляд ее был устремлен на подол его рубахи.

– Я призвала тебя ко двору еще полгода назад, – продолжила она, облизнув губы, – но ты не соизволил даже ответить на мое распоряжение.

Ройс встал почти вплотную к ней, нарочно, чтобы запутаться в ее юбках. У Жанны перехватило дыхание. Желание превратило эту женщину из королевы в обезумевшую похотливую самку. Что ж, этим грех не воспользоваться.

– Наверное, ты зла на него за то, что он заставил тебя слишком долго его ждать, – вкрадчиво прошептал Ройс, упираясь ей в живот набухшим членом.

Жанна усилием воли отвела взгляд в сторону.

– Да, прошлой ночью я действительно была зла, я ждала его, а он так и не явился.

Ройс довольно улыбнулся.

– Может, ты просто устала повелевать. Может, тебе нужен тот, кто мог бы повелевать тобой? И может, подождать – порой это даже неплохо?

С этими словами он обнял ее за талию и развернул к себе спиной.

Королева издала сдавленный крик.

– Никогда! – прошептала она. – Повелевать буду только я!

Ройс расхохотался:

– Не думаю, что сейчас ты в состоянии повелевать, Жанна! Но именно за этим ты ко мне и явилась. Я тот мужчина, над которым ты не имеешь власти. Ты будешь делать то, что я тебе скажу и когда скажу.

Он вкрадчиво прошептал эти слова ей на ухо, плотно прижав ее ягодицы к своему трепещущему члену.

Жанна задыхалась от похоти. Мгновение, и она уступила ему.

– Хорошо, уговорил! – прохрипела она и шепотом произнесла его имя: – Руари!

В ее голосе звучала мольба, мольба самой обыкновенной женщины, а не королевы.

Ройс напрягся. В его планы входило только одно – сохранить после визита королевы собственную голову. И вот теперь, сам того не желая, он попал в двусмысленное положение, и не в последнюю очередь из-за того, что подтолкнуло его на этот шаг. Ощущение было такое, будто Эйлиос – где-то рядом, что она следит за ним, и сердце ее от обиды истекает кровью.

Но, черт побери, есть же на свете такая вещь, как политика!

Ройс одной рукой сжал запястья королевы и потерся губами об ее шею.

– Жанна, дорогая, тебе пора научиться терпению, – нежно проворковал он ей на ухо. По телу королевы пробежала дрожь. Ройс положил руку ей на живот. С королевских губ сорвался сдавленный стон. – Думаю, сегодня я научу тебя терпению, – произнес он и резко убрал руки.

От неожиданности Жанна негромко вскрикнула и обернулась к нему, но Ройс уже шагал к двери.

– В чем дело? – крикнула она ему вслед.

Что поделать, он мужчина, и тело его было более чем готово удовлетворить ее самые прихотливые требования. Более того, ей это было прекрасно известно. Что еще хуже, столь резкий отказ был совсем не в его духе. Ройс попытался собраться с мыслями.

Жанна обожала, когда с ней обращались грубо. Он обернулся.

– Мне решать, когда ты ляжешь под меня, – холодно произнес он. – Я же сказал, что намерен преподать тебе урок терпения, и это была не шутка. Обучение можно начать прямо сейчас.

Королева вспыхнула, ошеломленная его отказом.

– Хочу, чтобы ты отведала крошку того, чем я намерен угостить тебя чуть позже.

Глаза королевы пылали похотью.

– Будь ты проклят!

– И что из этого следует? В твоей власти призвать меня ко двору, но в Кэррике хозяин я. Так что не вздумай наносить мне неожиданных визитов, слышишь?

Казалось, Жанна вот-вот взорвется от злости и… похоти – воистину взрывоопасная смесь.

– Порой, Руари, я ненавижу тебя.

Он только рассмеялся в ответ. Можно подумать, ему есть до этого дело.

– И возможно, на этот раз ты зашел слишком далеко.

– И тебе это нравится. Если бы я обслуживал тебя, как и другие, ты бы не заявилась сюда ко мне.

– В один прекрасный день ты зайдешь слишком далеко! – выкрикнула в ярости королева. – И, Руари? Сегодня вечером урок продолжится.

Ройс натянуто улыбнулся:

– Сегодня вечером мне решать, усвоила ты урок или нет.

Королева вновь залилась краской.

Нет, он отдавал себе отчет в том, что его триумф недолговечен. Более того, он даже не представлял себе, чем сегодня все это может закончиться. Рано или поздно, но ему придется покрыть это кобылку королевских кровей. Впрочем, Жанне в равной степени нравились и мужчины, и женщины – может, стоить устроить для нее небольшую оргию? Вдруг она так распалится, что не заметит его отсутствия в собственной постели?

А потом он увидел Эйлиос.

Нет, не внутренним взором. Бледная, словно призрак, – если не считать пунцового румянца, полыхавшего огнем на высоких скулах, – она стояла в коридоре, который вел в парадный зал.

Было видно, что она вне себя от ярости. И в этот момент Ройс понял: она следила за ним.