Текст книги "Разговоры с таксистами о жизни и устройстве Вселенной"

3. Стоит ли мне бояться вторжения с Марса?

Поездка с железнодорожного вокзала Лестера до Эксплорейшн-драйв, где находится Британский национальный космический центр

Мы выехали с парковки у вокзала, и, сказать вам честно, я не слишком-то готовился к предстоящей встрече. Я был рад поучаствовать и направлялся в Национальный космический центр, прекрасный музей, чтобы поговорить об астробиологическом образовании. Но последние несколько дней выдались загруженными. Поездка в такси была моей возможностью немного подготовиться, так что у меня не было настроения болтать о политике. Но иногда разговоры о политике настигают тебя, хочешь ты того или нет. Стоило мне только заикнуться о моем пункте назначения, как таксиста понесло.

– Не хочу тебя обидеть, дружище, но космос… это ведь для богатых, да? – требовательно спросил он. – Мне там не побывать, беднякам тоже, так какой смысл?

– Да, у богатых действительно хватит денег, чтобы там побывать, но космос не только для них, – попробовал я смягчить его. – Там много хороших вещей, которые приносят пользу всем нам, богатым и бедным. Например, спутники на орбите для мобильной связи и прогноза погоды. И помимо ежедневной выгоды, которую мы получаем от всех этих спутников, мы еще можем найти что-то неизвестное и невероятное. Вам не кажется, что это здорово, если где-то там найдется жизнь?

– Я не против, если найдут жизнь. Главное, чтобы она не прилетела к нам сюда, – ответил он.

Это сбило меня с толку. После небольшой паузы я спросил:

– Что вы имеете в виду? Почему не хотите, чтобы инопланетяне прилетели сюда?

Казалось, мой таксист был раздражен. Лысый здоровяк в голубой куртке, он нависал над рулем, за который держался железной хваткой.

– Жизнь жизни рознь, – ответил он. – Если они такие же, как мы, то могут прийти и объявить нам войну, и в таком случае я, конечно, против них. Но если нет, то удачи им. Главное, чтобы они не объявились тут, в Лестере. Лестер – хорошее местечко, не правда ли? Жизнь жизни рознь, а все равно закончишь под холмиком с цветами. Мне все равно, что там происходит в мире. Богатеи могут отправиться на Марс, и если там есть эти микробы, то и ладно. А я прожил здесь всю жизнь, приятель, и пока здесь все хорошо, меня все устраивает. Проблема Лестера не в марсианах, тут всего другого хватает, и уж точно и без них рабочих мест не слишком много.

Мы, ученые, которым предоставлена необыкновенная привилегия созерцать и экспериментировать, чувствуем некоторую досаду в подобных ситуациях, когда сталкиваемся с теми, кто загоняет вопрос об инопланетной жизни или другие вопросы чистой науки в рамки противостояния бедных и богатых. Такова пропасть между нашими утонченными заботами и заботами обычных людей, просто живущих своей жизнью.

Забавно, что подобные экономические и политические тревоги нимало не занимали людей в те века, когда визит инопланетян представлялся вполне вероятным. Аристотель настойчиво утверждал, что Земля особенная и что существ, подобных нам, в космосе больше нет, но, как мы увидели в прошлой главе, остальные считали совершенно иначе. Долгое время, даже вопреки религиозным представлениям, многие люди верили, что Бог никогда не бездействует. Как говорят, природа не терпит пустоты[14]14
  Высказывание принадлежит древнегреческому философу Аристотелю (384–322 гг. до н. э.).


[Закрыть], и, по Божественному замыслу, вся Вселенная должна быть заполнена разумными существами, чтобы наилучшим образом использовать имеющееся пространство. На протяжении нескольких веков людям казалось очевидным, что Вселенная до краев полнится жизнью, однако весьма любопытно, что предположений о том, что инопланетяне прилетят на Землю и отберут у нас работу, не возникало. Я теряюсь в догадках отчего. Подозреваю, из-за того, что у нас не было понимания, как сконструировать нечто позволившее бы нам путешествовать к другим планетам. А если у тебя самого нет основы для планирования таких подвигов, то ты и не можешь представить, как бы это удалось другим. Ты по умолчанию предполагаешь, что все остаются привязанными к своим планетам, наблюдая за населенной Вселенной, но никогда не посещая другие планетарные «острова». Практические аспекты и детали того, как инопланетный разум может достичь Земли, оставались совершенно за пределами нашего научного видения, и, следовательно, инопланетная иммиграция не вызывала никаких опасений.

Наши раздумья о внеземных существах часто смешиваются со страхом неизвестного, незащищенностью перед чем-то иным. Когда мы в XIX веке наконец смогли представить себе путешествия по межпланетному пространству, то это новое чувство возможности быстро украли те, кто представлял грядущие катастрофы. Марсианские машины Герберта Уэллса начали первую войну между мирами. Его ви́дение разрушения основывалось на широко распространенном, возможно, инстинктивном страхе перед чужаками. Имея это в виду, даже удивительно, что таксист в Лестере больше обеспокоен влиянием инопланетян на рынок труда, чем вероятностью того, что они уничтожат Великобританию.

Какие бы опасения ни возникали в Лестере, остается фактом, что мы еще не видели инопланетян. И это несмотря на то, что, в отличие от наших предшественников-энтузиастов, теперь мы знаем, что, скорее всего, существует множество миров, которые в некотором роде напоминают Землю. За последние три десятилетия мы стали свидетелями быстрого прогресса в этой конкретной области науки, поскольку исследователи обнаружили большое количество планет, вращающихся вокруг других звезд. Эти так называемые экзопланеты оказались настоящим калейдоскопом разных жилищ. Большинство из них совсем не похожи на Землю и поэтому кажутся плохими кандидатами. Некоторые из них в десять раз больше газового гиганта Юпитера. Какие-то крепко обнимают свою звезду, совершая оборот вокруг нее каждые несколько дней, а их поверхность обжаривается в ее лучах. Некоторые из них каменистые, немного похожие на Землю, но, вероятно, покрыты глубокими океанами. Есть шансы, что существуют и подобные Земле миры.

Если они и являются родиной для разумной жизни, с нами на связь они не выходили. Тайна внеземной тишины пленительна. Эту странную неподвижность часто называют парадоксом Ферми[15]15
  Суть ее заключается в отсутствии видимых следов деятельности инопланетных цивилизаций.


[Закрыть] (назван в честь физика Энрико Ферми). Как могло так получиться, что в огромной Вселенной, в которой так много планет, некоторые из которых должны быть старше Земли, мы не видели никаких свидетельств существования разумных цивилизаций? Про парадокс Ферми пишут целые книги, ученые выстроились в очередь, чтобы объяснить причины неуловимости инопланетян. Возможно, они наблюдают за нами, но не хотят вмешиваться. Возможно, они уже здесь, но мы не можем их распознать. Может быть, они где-то там, но не могут преодолеть непостижимые расстояния, отделяющие их от нас. Существует также вероятность того, что жизнь редка и что миры, порождающие путешествующие по галактике разумы, настолько исключительны, что в остальной части Млечного Пути их просто нет.

Пока мы ехали по провинциальному Лестеру, я выглянул в окно и на секунду окунулся в детские фантазии о марсианских машинах, возвышающихся над домами, и лучах смерти из «Войны миров», разыскивающих своих жертв. Лестер предстал эпицентром вторжения булькающих пришельцев с щупальцами, чьи демонические планы будут разрушены плотными рядами разъяренных таксистов, блокирующих входы в местные офисы центров занятости. Почему бы и нет?

– Не думаю, что вам стоит беспокоиться о появлении инопланетян в Лестере, – ободряющим тоном заметил я. – Штука в том, что, если они уже здесь и при этом не афишируют свое присутствие, значит, не заинтересованы в Лестере или, по крайней мере, скрывают свою заинтересованность. Если же они где-то далеко и для них проблематично добраться сюда, то, если в ближайшее время не произойдет их судьбоносное прибытие с целью здесь обосноваться, думаю, мы можем резонно предположить, что они не представляют собой актуальной угрозы. – После небольшой паузы я добавил: – А если они редко встречаются во Вселенной, то тогда нам лучше переживать о собственной изоляции и оторванности. Думаю, Лестеру скорее светит космическое одиночество, а не инопланетное вторжение.

Существует, конечно, и более прозаичная причина, почему моему водителю не стоило беспокоиться. Если бы даже инопланетяне прилетели и объявили о себе, нужна ли им наша работа? Звучит неправдоподобно. Если они умеют путешествовать по бескрайним пространствам между звездами, то вряд ли им много от нас нужно. Что им делать с заработанными деньгами? Может быть, купить еды? Скорее всего, они привезут пропитание с собой, каким бы оно ни было. Если бы им даже потребовалась еда, то сомнительно, что наша биосфера могла бы предложить им что-то удобоваримое. Большинству из нас нужна некоторая адаптация к еде других стран; нырять с головой в флору и фауну чужого мира, возможно, не самое мудрое кулинарное решение. Если биохимия инопланетян отличается от нашей, то бо́льшая часть нашей пищи может оказаться для них бесполезной. Помимо еды, инопланетянам может понадобиться помощь в ремонте их корабля или какие-то ресурсы для его питания, но я сомневаюсь, что они выстроятся в очередь за работой, чтобы удовлетворить эти потребности. Они либо попросят, либо возьмут силой.

Так что держу пари, что моему таксисту не стоит слишком беспокоиться о рынке труда в Лестере, если, конечно, среди нас уже нет инопланетян. Но их, конечно же, нет. Неразрешимая проблема с похищениями, случаями наблюдения НЛО и другими предполагаемыми эфемерными визитами инопланетян заключается в ужасающем качестве доказательств. Из баек и нечетких пленок получаются хорошие книги и телевизионные программы, но нет веских оснований верить этим заявлениям. После десятилетий охоты на НЛО до сих пор нет данных, которые могли бы пройти хотя бы одну мало-мальски приличную экспертную комиссию в научном журнале. Каким бы оптимистом вы ни были, это должно вас навести на определенный вывод. Тем не менее есть те, кто хочет, чтобы мы поверили, что инопланетяне посещали Землю и взаимодействовали с нашим обществом и что правительство об этом знает и скрывает это. Позвольте мне с величайшим уважением сказать, что, хотя правительство способно на выдающиеся вещи и хотя мы все прекрасно знаем, что оно умеет хранить секреты, сокрытие инопланетян и их космических кораблей в течение многих лет – сложнейшая задача, перед лицом которой они были бы бессильны. Даже у бюрократов есть свои пределы.

Мы развеяли некоторые опасения по поводу инопланетных вторженцев, но, может, нам стоит бояться чего попроще? Мой таксист согласно кивал в ответ на мои слова, так что я сменил курс и немного рассказал ему о микробиологии. По его положительной реакции я понял, что он готов к разговору о бактериях.

– Думаю, что мы и без угрозы нашествия инопланетян с нас величиной понимаем, что маленькие формы жизни, микробы, могут устроить хаос даже похлеще, – начал я.

– Тут ты прав, – перебил он. – Все эти внутрибольничные инфекции и новые заболевания – вот в чем наша проблема.

– Как вы считаете, нам стоит беспокоиться по поводу их инопланетных аналогов? – спросил я. – Я имею в виду, что, если катастрофу вызовут не разумные пришельцы, а микробы?

– Определенно да, – ответил он таким же однозначно уверенным тоном, какими были и его слова. – Нам их здесь не нужно, необходимо обезопасить себя. Я бы беспокоился о них не меньше, чем о разумных.

Разрушения, вызванные Yersinia pestis[16]16
  Чумная палочка (лат.).


[Закрыть], бактерией, которая стала причиной Черной смерти, а в последнее время – коронавирусом и другими патогенами, напоминают нам: не факт, что наши технологические достижения смогут нас защитить от крошечных существ, которые осваивают Землю уже более трех с половиной миллиардов лет. Если мы не можем доверять мельчайшим формам жизни, делящим с нами планету, – организмам, которые во многих отношениях являются нашими эволюционными родственниками, – какая нас ждет судьба, если на Землю прилетят не потенциальные таксисты в поисках работы, а микробы? Когда Герберту Уэллсу нужно было положить конец своему марсианскому вторжению, он обратился к микробам. Микробам, которые сразили марсиан, а вместе с ними и их огромные смертоносные машины. Можем ли мы быть уверены, что столкновение с инопланетными микробами не приведет к тому же результату и нас, людей?

Вам, читатель, простительно думать, что я радостно убежал в край необузданных отвлеченных рассуждений. Но в отличие от разумных безработных инопланетян, инопланетные микробы действительно привлекли внимание космических агентств. Серьезные люди обеспокоены тем, что Земля может быть заражена, если, скажем, маленькие существа будут непреднамеренно занесены сюда вместе с образцами, собранными с какого-нибудь астероида, летающего в космосе. Эта благодатная область деятельности носит заманчивое название «планетарная защита». В NASA есть сотрудник по планетарной защите, а в Европейском космическом агентстве есть Рабочая группа по планетарной защите.

Первоначальной целью офицеров планетарной защиты, которая до сих пор остается одним из приоритетов, было предотвращение загрязнения нами других миров. Речь идет не о благополучии инопланетян, а о научной строгости и эффективности исследований. Мы не хотим тратить миллиарды долларов на поиски жизни на Марсе только для того, чтобы обнаружить жизнь, которую мы сами привезли туда с Земли. Если микробы путешествуют автостопом на космическом корабле, а затем попадают в ваш прибор для обнаружения жизни или высыпаются на поверхность планеты и попадают в чей-то еще прибор, это означает значительную трату времени и денег. Планетарная защита была задумана для минимизации подобных проблем. Сегодня планетарной защитой занимается международный Комитет по космическим исследованиям. Комитет не принимает законы, но создает правила, которые космические агентства соблюдают по общему согласию.

Не дать микробам попасть в другие миры – непростая задача. В 1970-х годах, когда NASA стремилось удостовериться, что аппараты «Викинг», отправляющиеся на Марс, не кишат жуками, которые могли бы помешать приборам обнаружения жизни, агентство решило обжарить их, прямо как индейку, в течение сорока часов при температуре 111°C. Сегодня более сложная электроника в космических кораблях еще больше усложняет задачу предотвращения загрязнения, но гениальные ученые могут использовать различные другие методы избавления от жуков. Технология холодной плазмы или токсичная перекись водорода могут использоваться для уничтожения микробов и очистки поверхностей, сводя к минимуму «биологическую нагрузку» космического корабля и, таким образом, прямое загрязнение других миров, насколько это возможно.

В последние годы беспокойство по поводу прямого загрязнения приняло более этический характер. Ученые стараются не только максимизировать качество своих экспериментов, но и минимизировать шанс загрязнения иной биосферы. Хотя мы не знаем других биосфер в нашей Солнечной системе, на данный момент мы не можем полностью исключить вероятность того, что они все же существуют. Следовательно, нам стоит действовать осторожно и принимать меры для предотвращения распространения наших собственных форм жизни по Солнечной системе. Если космическое агентство случайно уничтожит всю экологию на чужой планете, то это могут счесть плохими манерами, да и в целом позорным поведением.

Но то, что, казалось, беспокоило моего таксиста из Лестера, как и в случае с его опасениями по поводу рынка труда, было обратной стороной проблемы. Люди, которые занимаются планетарной защитой, называют это обратным загрязнением: бесконтрольное прибытие внеземной жизни на нашу планету. NASA задумалось об этой проблеме еще во время программы «Аполлон», когда научные агентства поняли, что астронавты вернутся на Землю с образцами камней, которые могут содержать микробы. В наши дни этим занимаются роботы: летают на удаленные поверхности с единственной целью – собрать образцы и привезти их домой. Ключевая цель таких исследований – выяснить, существовала ли когда-либо жизнь в этих камнях, на них или рядом с ними, поэтому обнаружить микробов или свидетельства их существования было бы невероятно интересно. В настоящее время ученые думают, как получить образец Марса, чтобы выяснить, была ли когда-то жизнь на этой планете. В ближайшие десятилетия планируется собрать и привезти на Землю больше образцов с астероидов и комет. А в наших хранилищах содержатся плоды предыдущих трудов, включая образцы с Луны, собранные луноходами и астронавтами, а также кометные и астероидные обломки, привезенные различными космическими агентствами.

Ни в одном из выбранных нами для пробы мест не обнаружилось известных нам признаков жизни, поэтому исследователи и агентства, как правило, не беспокоятся о том, что Земля подвергалась чьему-нибудь опасному воздействию. Любое беспокойство на этот счет мотивировано принципом предосторожности: хотя крайне маловероятно, что наши образцы содержат жизнь, мы должны быть внимательны, потому что последствия внедрения инопланетного микроба в биосферу Земли могут быть катастрофическими. Поэтому неудивительно, что космические агентства используют ультрачистые помещения и технологии для работы с внеземными образцами, очень тщательно их изолируют и гарантируют, что ничто не просочится во внешний мир. Если исследователь хочет изучить образцы, то его проект должен проводиться в помещении, предназначенном для этой цели.

Так что же насчет опасности? Стоит ли нам беспокоиться? Скорее всего, нет. Не забывайте, что люди живут с вызывающими болезни бактериями и вирусами с начала нашего существования. Эти патогены развиваются вместе с людьми, рука об руку, на протяжении веков, пока наша иммунная система старается поспеть за их изменениями, держа их на расстоянии. Ваше тело – совершенная машина, предназначенная для отслеживания и уничтожения бесчисленных инородных частиц, которые вы ежедневно проглатываете и вдыхаете. Нужна совершенно особая бактерия или вирус, чтобы обойти нашу иммунную систему и причинить нам вред. Вирус простуды, который ежегодно мутирует, вызывая у нас все новые приступы кашля и недомогания, является свидетельством бесконечной битвы между нашим организмом и вирусами, которые стремятся нас перехитрить. Крепость иммунной системы человека – результат миллионов лет эволюции, прекрасная вещь, потому что, если бы любые вирус или бактерия, появившиеся на свет, с легкостью могли поселиться в теле, ваша жизнь была бы очень короткой. Поскольку наша биохимия так хорошо отражает эти непрекращающиеся нападения, вполне вероятно, что мы сможем побороть любые инопланетные бактерии или другие биологические частицы, прилетевшие сюда с далекой планеты. Ваш организм обнаружит инородную частицу и, наверное, уничтожит ее. Вероятность того, что микроскопическая инопланетная форма жизни из внеземного образца вызовет пандемию, действительно очень мала. Лестер может спать спокойно.

От другого сценария не так легко отмахнуться. Представьте себе голодного микроба, живущего в вечной мерзлоте Марса, лишенного пищи и пытающегося выжить в этих экстремальных пустошах. Теперь представьте, что микроб попадает в космический корабль, который потом отклоняется от курса, направляясь к Земле, и падает в полярных регионах. Освободившись из корабля, микроб оказывается в Арктике, в достаточно холодном и изобилующем пищей месте. Условия больше подходят для роста, чем на Марсе. Теперь микроб может размножаться, потенциально вытесняя земные микробы с их родной территории и закрепляясь в наших планетарных экосистемах. Такой сценарий более вероятен, чем вспышка болезни, потому что в данном случае захватчику не нужен организм-хозяин, который попытается его не впустить или уничтожить. Вместо этого микробу просто нужна среда, в которой он сможет поселиться и размножаться.

Но даже этот жуткий сценарий не должен мешать нам спокойно спать по ночам. Хотя бы потому, что вероятность того, что мы найдем инопланетные микробы, крайне мала. Но представим чисто теоретически, что мы все же отыскали такой образец. В таком случае очень маловероятно, что космический корабль разобьется именно в том месте, где микробы смогут процветать, да еще и не уничтожит их в процессе крушения. Однако, возвращаясь к принципу предосторожности, невероятность этих событий не освобождает нас от ответственности и соответствующих усилий для минимизации вероятности, что такое может произойти. Никому не захочется объяснять моему водителю, почему некоторые из экосистем на Земле были разрушены из-за необдуманной космической миссии, и уже этого достаточно, чтобы обращаться с пробами из космоса как с потенциально опасными до тех пор, пока их тщательно не изучат.

Мы приехали, но я не мог просто так уйти, не уверившись, что хотя бы отчасти развеял опасения моего водителя.

– Что вы теперь думаете о марсианах? – спросил я.

– Все равно в Лестере им делать нечего! – водитель мрачно мотнул головой. – Но, похоже, они и не прилетят.

Таксистам Лестера не угрожает опасность марсианского вторжения, как и вам. Но затаилась ли жизнь в нашей Солнечной системе или в других далеких мирах, вращающихся вокруг других звезд, остается увлекательным вопросом. Эти существа, если они есть, возможно никогда и не столкнутся с повседневным бытом людей, занимающихся своими делами на Земле, но мы все можем задуматься о вопросе их присутствия. А пока мы продолжаем свои поиски, нам, вместо того чтобы беспокоиться о том, отберут ли марсиане наши рабочие места, стоит подойти к этим поискам непредвзято и с определенной степенью осторожности, как и подобает при исследовании чего-то за гранью известного.

Являются ли защита окружающей среды и освоение космоса отдельными задачами или они неразрывно связаны? На фото американская астронавтка Трейси Колдвелл-Дайсон созерцает Землю с Международной космической станции (NASA / Tracy Caldwell Dyson)