Текст книги "Мы были семьей бестелесного мира"

Мы были семьей бестелесного мира
Чили Кардамон

© Чили Кардамон, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1

В нашем мире происходит множество вещей, которые нельзя так просто объяснить, подвести к науке или обосновать обычными фактами, многие исследователи пытаются открыть что-то новое, найти еще не изведанную грань возможного.

Я хочу вам рассказать историю, которая вышла за рамки обыкновения и создалась там, где человек бессилен.

Мы познакомились в пятнадцать лет, в тот период, когда мне нужна была поддержка и человеческое тепло. Он стал первым человеком, которого я полюбила.

Первые пол года я была действительно счастлива, как, впрочем, любая девушка в отношениях. Потом начались разногласия, споры по мелочам, ревность, драки. Многие после нескольких месяцев такой разрушительной жизни расстаются, проходят депрессию и одиночество, а потом снова ищут необходимое. У нас так не получилось. Мы остались вместе.

В восемнадцать лет мы поженились. К тому времени смогли полностью друг к другу приспособиться, уменьшить количество ссор и перестать реагировать на предметы раздражения.

В двадцать лет оба учились в университете, я на факультете экологии, он на программиста. Снимали однокомнатную квартиру, имели собственную машину. Детей не было. Желание их заводить тоже. Большая часть задуманного была перенесена на возраст «После двадцати пяти».

Как и все остальные, мы придумывали планы на завтра, копили, организовывали, отсчитывали дни.

Кирилл меньше задумывался о наступающем дне, главным планировщиком была я.

У меня многое получалось на высоком уровне, редкие загвоздки при возможности сглаживались, я учитывала все, кроме одной вещи, о которой стараешься для собственного спокойствия не задумываться – случайная гибель.

С нее как раз все и началось. Двадцатого июня две тысячи семнадцатого года, около восьми утра нос к носу разбились две машины, авария унесла жизни всех находящихся внутри.

Кирилл умер мгновенно, так же как и отец со своими дочерьми из второй машины. Мне пришлось помучаться несеколько суток. Возможность спасти меня была, но из-за мелких случайных ошибок врачей, я была лишена такого шанса. Пока мое тело медленно отключалось, в голове одна за другой проскальзывали мысли:

«Почему погибли именно мы? Почему не какой-нибудь грабитель или маньяк, а именно мы? Те люди продолжать убивать и похищать, а никто из нас даже не сможет кому-то помочь, спасти или поставить на ноги, ведь мы уже мертвы, я смогу дышать еще пару часов, а остальные даже этого больше не могут.»

Вы скажете: «Сами идиоты. Кто на дорогу смотреть будет?» А вот здесь загвоздка, виноваты не мы.

На удивление, я не только смогла остаться в сознании после смерти, но мне еще дали и шанс на возрождение.

Дело в том, что в аварии и гибели пятерых людей виновата ошибка, произошедшая в нашей реальности.

Нет, мы не живем в определенной системе, просто мир иногда дает сбои, более того, мы живем не в одном мире, а в двух – точнее одни живут в первом, а вторые живут во втором, который накладывается на первый.

В первом живут телесные существа, там много ограничений в виде физической устойчивости, моральных принципов и географических особенностей.

Во втором все куда проще, что делает этот мир куда сложнее. Здесь живут уже бестелесные существа, с индивидуальными возможностями, но без общих моральных принципов и всего того, что сказано выше. Некоторые могут полностью жить без кислорода, не есть и не пить, находиться в любом месте – под водой, землей, в твердых породах. Другие должны хотя бы дышать. Третьим нужно еще спать и есть. Общих моральных принципов нет, потому что все, кто живет в этом мире, пришли из разных эпох. Для того, что бы все еще сильнее усложнить, были созданы особые места, где тебе могут понадобиться твои физические силы, есть конторы, существует полиция и оружие, которое может действительно убивать, а если ты умрешь в этом мире, третьего тебе уже не светит.

Все это мне рассказал молодой парень, приехавший из конторы.

Мне выделили квартиру на чердаке в заброшенном пятиэтажном доме, находящимся в центре города. Заполнили весь холодильник продуктами, поставили мебель.

– Ты перенеслась обратно в прошлое и сейчас находишься во втором мире, если тебе удобно, называй его бестелесным. Сейчас день твоего рождения, девяносто шестой год, мы не стали тебя будить в день, когда родился Джон, мужчина, погибший с вами в аварии, в этом не было необходимости, поэтому ты пробыла в отключенном состоянии семь лет.

– Это жестоко.

– Нет, проснись ты семь лет назад, могла бы возникнуть еще какая-нибудь ошибка. Что насчет остального, – вернулся парень к своим бумагам, – ваш будущий муж появится через три месяца, но уже в том мире, простите, ничего не смогли поделать, на некоторые вещи мы не имеем давления, мальчик будет расти, ни о чем не подозревая, у него проблем не должно возникнуть. По поводу Джона, он все помнит, до тридцатого июня семнадцатого года все его движения будут точно такими же, как и впервой жизни, за исключением того, что он все будет помнить из прошлого, ему придется помучаться. Мы будем выдавать вам время, когда вы сможете его навещать, в эти минуты он сможет действовать так, как сам захочет. Для Кирилла будут похожие встречи, с небольшой поправкой, вы будете уже в телесном виде, как будете выглядеть, мы сами решим. Девочки, Мэги и Ронда, дочери Джона, будут расти точно так же, как и Кирилл. Вам придется прожить пятнадцать лет в этом мире, после вы вернетесь в физическую реальность и заново начнете отношения со своим будущим мужем, это обязательное условие. Вы должны пережить двадцатое число июня семнадцатого года, после, все в ваших руках. Мы сделали вас в возрасте восемнадцати лет, внешность будет немного видоизменяться, если пожелаете что-то изменить по собственному усмотрению, вы вам поможем. Теперь я ухожу, завтра вы получите листовку с необходимой информацией, – он захлопнул небольшой кейс и направился к выходу, – не беспокойтесь, вам все понравится.

Вкратце, это была маленькая пыльная комната, без покраски, с деревянным полом и одним небольшим окном. Была установлена серая, потрескавшаяся в дверцах, кухня, поставлены синий шкаф, диван, стол со стульями. Выдали компьютер и телевизор.

Зашла в ванную. Ничего себе, даже стиральную машинку подарили.

Надо срочно убраться – пыль в углах, серые стекла и чувство необжитого пугают.

Меня оставили одну в пять утра. По полу расползаются первые лучи солнца. На стол с шелестом опустилась розовая блестящая бумажка, цвет не напрягал, был хорошо подобран, не врезался в глаза. Я взяла ее в руки и начала читать.

Информация впечатлила, вот, что было сказано:

Во-первых, мне придется ежедневно спать по четыре часа, есть не обязательно, но желательно. Все функции организма человека у меня остались, но при желании могу от них отказаться. Мне решили ничего не отключать, что бы через пятнадцать лет для меня это не оказалось заново новым.

Во-вторых, мне дали карточку и пин-код, на счет будут класть определенную сумму – в зависимости от того, сколько на меня потратили в предыдущей жизни, столько денег у меня будет сейчас. Я могу покупать себе еду и личные вещи на специальных интернет-сайтах или в магазинах, построенных в бестелесном мире.

Так же было сказано, что у меня не получится воздействовать на материальный мир, я могу дотрагиваться до любых предметов, стоять, сидеть и так далее, но за этим никакой реакции не последует, ни на что не повлияет.

В доме, где я жила, так же находились и другие жильцы, которые по разным причинам застряли в этом мире. Сам дом был опечатан, сюда из живых никто не мог зайти, снести его тоже не могли. Дальше шла краткая информация о соседях:

На первом этаже жил старичок. При жизни он убил свою жену, после покончил жизнь самоубийством. В наказание получил триста лет ожиданий, пока его жена не проживет достаточное количество жизней, что бы на подсознательном уровне его простить – обида у нее запала глубоко в душу. Он за это время должен полностью измениться.

Двумя этажами выше жили три старушки. Они случайно родились нев то время, не в том месте, сделали много ненужных дел, влияющих сильно на оба мира. Их быстро перенесли сюда, оставив форму старух. Они родятся через двести лет с большим багажом знаний. Пока, они должны многое понять и изучить, внешность будет отвлекать. В будущем, каждая из них, как минимум один раз повлияет на ход истории.

На четвертом жил в одиночестве мужчина. О нем не рассказывали.

Последним оказались два брата, живших рядом со мной на чердаке, перестроенный под квартиру. Одному было девять лет, второму девятнадцать. Им никак не могли выделить подходящее место, где они бы не умерли в первые годы своей жизни.

В итоге у меня получилось семь человек в соседях.

Дальше было написано, что мне будут сообщать даты, когда я смогу приходить к Кириллу и Джону, а они смогут со мной общаться. На прикрепленной внизу бумажке были написаны адреса контор, а также местонахождение необходимых людей, к которым буду наведываться – сотрудников – что бы показать свое состояние.

Под значком в виде плюсика сообщалось, что теперь мое здоровье стопроцентно, и я его не смогу усугубить, как сейчас, так и после возрождения, небольшой бонус за случайную смерть. В добавок, в честь переезда, под дверью мне оставят завтрак – неожиданно, ну ладно, тоже радует.

Я пошла к двери, по пути дочитывая последний пункт:

Арена крика. Если станет совсем невмоготу жить здесь, иди и сразись с кем-нибудь с помощью электричества, встав на песок, ты автоматически получаешь столько заряда в свою пригодность, сколько энергии находится в тебе, подходишь к противнику и начинаешь бой, использую тактику или нападая без нее. Неплохо.

Взяв корзину с пола, я пошла к столу. Под салфеткой виднелась стеклянная бутылка с молоком и бутерброды с шоколадном маслом, мне как раз нельзя было их при жизни есть.

Через окно пролетела еще одна записка – напоминание – встреча с Джоном назначена на семь утра.

Быстро поев, я хлопнула дверью и побежала к выходу. Какие легкие движения, хотя по ощущениям, как обычный человек, не просвечиваюсь, руку просунуть через себя не могу.

Не лестничной площадке одна из бабушек стягивала сохнувшее белье и похоже не свое.

– Используй свой дар, проходи через стены и закрытые двери, – усмехнулась она.

– Ого, я не знала, что такое возможно, – со всей скорости затормозив, остановилась прямо перед ней.

– Да, ты такое умеешь, правда пока у тебя слабо получаться будет, дар надо развивать.

– Дар?

– Пф, конечно дар, думаешь, если бы все так могли, то у нас стены бы были?

– Ничего себе, откуда вы знаете?

– Ой, я же умная бабушка, я многое знаю.

– Вас зовут миссис Меринья.

– Мдаа… а когда-то была мисс, мужа нет, а я все миссис, тело старческое, как я соскучилась по молодым костям, хоть и нет тех проблем, что у пожилых людей, но как же тошно. А тебя совсем девочкой сделали, восемнадцать? Как мало, – бабушка стянула последнюю рубашку, – тебе пора уже наверно, к тому ребенку направляешься, что в собственном теле мучается? Бедный мальчик, ему будет очень тяжело повторять заново те же ошибки.

– Возможно ему потом помогут.

– Кто знает, – она похлопала по одежде, – иди, – подтолкнула на ступеньках.

Сделала несколько шагов.

– Девочка, – я оглянулась. Холодным взглядом, не сочитающимся с телом, она смотрела прямо на меня, – не смей свой дар использовать.

– Но вы же сами сказали…

– Я ошиблась, тебе нельзя его сейчас использовать.

– Почему?

– Если о нем раньше времени узнают, тебя изуродую, а потом уничтожать, – Меринья с силой дернула ручку, дверь открылась, – спрячь его, жди момента, сделай его своим козырем, – дверь захлопнулась, за стеной послышались голоса.

Подавлено пошла на остановку. Она смогла ошеломить.

Доехав за каких-то пол часа, я прошла через стену. Так ведь могут делать все духи, почему тогда это считают даром?

На кровати сидел семилетний мальчик и играл в машинки.

– Тебе в школу не пора?

– Я болею, – сказал тот без интереса в голосе, – мне еще неделю дома сидеть, – он поднял на меня личико, поздравляю, ты, наконец, с нами.

– Как в старом теле?

– Плюсов мало, хожу, как зомбированный, без собственной воли, спасибо плохой памяти, что я хотя бы ничего из этого не помню, было бы слишком скучно.

– Устал?

– Немного.

В соседней комнате были слышны шаги.

– Мама на работу собирается, у нас есть три минуты, расскажи что-нибудь.

– пока еще нечего. Мне пока только указания дали, в этом мире оказывается есть арена для боев, когда скучно станет, можешь электричеством шизануться, еще можно не есть и не пить, при желании, полностью отключить эти потребности.

– Здорово, я о них слышал.

– С кем-то общаешься?

– Да, ко мне психолога присылают раз в неделю, что бы с ума не сошел.

Вспомнился диалог с бабушкой.

– Ты случаем не знаешь, в чем ключ иметь дар прохождения через стены?

– Через стены? Слышал о таком. То оно и значит, проходишь через любую бездушную преграду.

– Да это и так возможно.

– Нет, там особенность немного в другом, ты можешь пройти там, где другие не могут.

– В этом много преимуществ?

– Столько же, сколько и опасности, что тебя захотят заграбастать. Не знаю, где его лучше всего использовать, но такие места есть, и там ты будешь стоить не мало, как диковинное оборудование. Правда, если ты что-то найдешь, то за собой не сможешь утянуть, дар вещам не передается.

– Много же ты знаешь.

Семь лет историями питаюсь.

Шаги начали приближаться.

– Мне пора, до встречи.

– До скорой встречи, – нажав на второе слово, подмигнув, закончил Джон. В комнату зашла мама, ребенок заулыбался. Пора уходить.

1

Уже темнело. Через два часа мне надо быть на окраине города. На столе лежал упакованный в синюю бумагу подарок. Я не знала, что точно могу подарить полезного. Долго блуждала по сайтам, ходила по детским магазинам и не понимала смысла в громоздких игрушках, необходимых только на пару месяцев и пустышках. Все казалось бесполезным. День назад я проходила мимо витрины с термобельем для спортсменов. Вроде бы, что такого детского, врезающегося в память, может быть в таком месте, но оказалось, что есть.

Я смогла найти милый, зимний, с мордочкой медведя, комбинезон, который можно носить пару лет.

На тот момент он считался слишком дорогим.

По этой причине мне теперь и придется экономить месяц на еде.

Я уже знала точное время, когда смогу прийти к Кириллу. Переодевшись в джинсы и майку, надев сверху куртку, в очередной раз выдвинулась в путь, только уже не через стены, а как все нормальные люди, по улицам и коридорам.

В сотый, наверное, раз, я стояла у двери многодетной семьи. Послышалась знакомая мелодия дверного звонка, и мне отворила бабушка.

– Здравствуйте, я троюродная сестра Олега, хотела подарить подарок и посмотреть на малыша, – улыбнулась женщине.

Бабушка, недоверчиво посмотрев на гостью, пропустила в холл. Я вошла в знакомую комнату, открыла дверь справа, у меня защемило сердце от радости, он такой маленький, лежит в самодельной кроватке, даже не открывает глаза. Я встала над ним, как он сразу почувствовал, что рядом кто-то есть. Его большие серые глаза раскрылись, и он, к удивлению, установил на мне прямой, внимательный, неподвижный взгляд. Узнал на уровне подсознания. Я протянула к нему руку и погладила его щечку своей ладонью.

– Как ты? – спросила, хотя сама знаю, что ответ все равно не последует, – я к тебе через пару недель снова приду, ты только не скучай, я всегда рядом, знай.

Как же больно смотреть, он малыш, будет заново расти, будет снова получать от родителей и братьев, переживать вторично потери близких, хочу его защитить, но это невозможно, разрешено быть только бесправным зрителем. Всем душам приходится так жить, видеть и терпеть происходящее. Никто не может предотвратить насилие, смерть, боль, мы можем только смотреть на настоящую правду и анализировать.

Пора. Время истекает

2

В последнее время появилось новое развлечение. Поскольку мне нельзя было навредить физически, я могла прыгать с крыш без единых повреждений, меня это забавляло, придавало ярких красок, впускало адреналин. Я и не знала, насколько легко и не страшно прыгать с высоток, точнее теперь не страшно.

Сначала прыгала с пятиэтажек, потом перешла на дома в два раза больше, а затем перебралась на огромные высотки города.

Дом, в котором я жила, находился на одной из главных улиц. С одной стороны был тихий двор, с другой шумная дорога и старые перекрестки. Вечное движение машин, голоса разных людей, все мне нравилось, не смотря на то, что такой жизнью были недовольны практически все горожане.

Каждый день я залазила на какую-нибудь крышу, какое-то время просто сидела, наслаждаясь видом, затем начинала прыгать.

Практически все свое время я проводила на высоте, в небе, среди облаков, я не только развлекалась, но и училась, изучала географию, историю и химию. Я научилась быть свободной от чего-либо, и меня это делало счастливой.

Пару раз в неделю я навещала Кирилла. Он быстро рос. Я приходила, когда никого рядом не было или когда все уже легли спать, мне нравилась эта тишина, как и он сам. У него пока что еще был курносый нос, щечки, большие глаза. Я хотела его взять на руки, но могла только смотреть и находиться рядом.

Ребенок чувствовал, когда я приходила. Если он плакал, то успокаивался. Если ерзался в кровати, то переставал. Он засыпал, когда я ложилась рядом. Было приятно смотреть, как он рос. Кирилл был красивым ребенком. И очень одиноким. Братьям до него не было дела, мать в разъездах, отец на работе, рядом только бабушка, уставшая пожилая женщина, ей нужно было уже давно спокойно сидеть на пенсии, но она даже не думала о подобном, на ней была вся семья, она растила детей, убирала, готовила с утра до вечера. Ее было жалко, и не только из-за такого количества труда, но и из-за того, что ей никто не был благодарен. Она терпела постоянные упреки и продолжала делать. Зачем? Кирилл ей также не будет благодарен.

3

За пару месяцев квартира была более менее обжита. По углам не лежала пыль, окно блестело.

Из-за постоянного одиночества, я ввела себе в привычку каждый день набирать ванну. Было скучно просто лежать в горячей воде, и по данной причине вскоре появились всевозможные пены, шипящее в воде мыло и игрушки. Да. Игрушки. Куклы для девочек, а еще домики с присосками, цепляющиеся за плитку, лодки и водяные монстры. Принятие горячей воды каждый раз превращалось в водяной бум.

В один такой день, когда я в очередной раз создавала сцены в воде, в коридоре послышался шум и сразу за ним, гулкие тяжелые удары в дверь.

Я от неожиданности даже в воде подпрыгнуть смогла. Кому вдруг стала так нужна?

По быстрому одевшись, вышла в коридор и открыла дверь. Передо мной стоял один из двух братьев, живших на самом верхнем этаже.

– Пошли гулять? – сказал тихим голосом ребенком.

– Это ты так стучал? – поразилась я.

– Ага, я сильный, – горделиво ответил мальчик.

Повисла пауза.

– Пошли гулять, – снова повторился он, – у меня был только брат, а теперь есть еще и ты.

Я в ступоре. Хотя почему бы и нет? Ребенок милый, мне скучно, а впереди еще пятнадцать лет.

– Подожди минуту, я переоденусь.

Мальчик сделал шаг назад, и я закрыла дверь. Быстро натянула джинсы, свитер, носки и кроссовки. Как только вышла, ребенок ухватил меня за руку и потянул на крышу. Мы вышли через разбитое окно и перед нами вырос второй брат. Внешне было заметно, что он старше меня.

– А я думал, ты не согласишься с ним играть.

– По какой причине я могла отказать?

– Причин может быть много: не любишь детей, слишком «взрослая», ты в депрессии.

– Депрессия-вещь бесполезная. Детей люблю. Взрослой себя назвать не могу.

– Взрослые глупые, – ответил малыш.

– Да, – в один голос согласились мы.

– Пошли, покажу тебе одно место, добились его пару лет назад.

Мы двинулись прямо по скользкой крыше, страшно не было никому, смерть нам не угрожала.

– Не знала, что можно жить на открытой местности, – сказала я, пройдя четыре крыши и увидев открытый чердак с игрушками, старым чайником и подушками внутри, куда уже вскарабкивался ребенок.

– Можно, все равно никто не видит, – ответил старший из братьев, – главное место опечатать, как свое лично пространство, если так не сделаешь, то за свои вещи не ручайся и не обижайся. Когда кто-то тебя потеснит.

– Садись, – предложил ребенок, указывая на место у окна.

Я села на диван, полностью застеленный разноцветными покрывалами. В комнате было два таких дивана, еще деревянный прямоугольный стол, на стенах потертые бледно-желтые обои, полосатые шорты на открытом окне развивались от ветра, возле первого диванчика стоял старый шкаф с банками чая и вареньем, у второго стояла тумба с телефоном.

– Прекрасное место.

– Спасибо, это я все сделал, – сказал младший из братьев.

– Сюда никто не может залезть и никто не может видеть это место, – ответил старший, – какой чай будешь? У нас коллекция, покупаем каждый месяц новый.

– Выбери малиновый, – дернул меня за кофту младший.

– Буду малиновый.

Я села у окна, и мальчик подсел ко мне, старший заварил чай, поставил на стол печенье с вареньем и сел напротив нас.

– Меня Андрей зовут, а его Сережа.

– Меня Лиза.

– Как умерла?

– в аварию попала, а вы?

– Дом взорвался.

– Пошли гулять по ночному городу? – вставил Сережа.

– Давай, как вижу, ты любишь крыши?

– Очень.

Сережа влез в банку с руками.

– Запомни ее и больше не трогай, – ответил на происходящее Андрей.

– у вас так со всеми банками?

– Нет, только с малиновым вареньем.

Начинало смеркаться, меньше чем за час, на улице воцарилась ночь, звезд почти не было видно, их закрыли быстро перемещающиеся тучи.

– Пора.

Андрей взял сумку, засунул в нее термос, печенье и бутерброды. Мы вышли в поглощающую темноту.