Текст книги "Мы были семьей бестелесного мира"

9

Кто бы мог подумать? Ко мне присоединили сиделку в виде взрослого парня.

Оказалось, что это было посягательство на жизнь.

Не смотря на то, что мы бессмертны, нам могут конкретно навредить – изменить наш код, что приведет к видоизменению последующий обязательных действий, а так же внутренних характеристик. Это практически запрещено, разрешается только в редких случаях, и то, проверяется сотни раз, прежде чем реализуется.

Меня пытались видоизменить неофициально, как объяснил Сережа, пока еще мое тело слабое и я легко уязвима.

Поскольку Андрей и так следит за младшим братом и вообще не является официально моим охранником, ко мне приставили Дарка – того парня с голубыми глазами и кровавыми волосами. Имя было явно неожиданным.

– Теперь я буду жить с тобой, – заулыбался парень, – будем спать в одной постели и тискаться каждую минуту, – зря сказал, Андрей пришел в ярость.

Нам пришлось добираться до дома всем четверым. Взбешенный Андрей нес меня в руках теперь спереди. Через грубую рубашку я чувствовала твердость мускул и тепло, мне нравилось это ощущение, чувствуешь себя в безопасности. Я заснула, даже того не заметив.

В быстро мелькающих картинах менялись воспоминания, сначала яркие и теплые, потом более серые, а под конец те, которые вовсе хотела бы забыть.

Меня уложили на мягкую поверхность и тепло укутали.

– Не разбрасывай тут свои вещи, пока она не проснется, – послышался совсем рядом рычащий шепот.

– Ты что делаешь?!

– Буду здесь спать!

– Какого черта?!

– Не ори тут!

– Сам не ори!!

Я попыталась незаметно закрыться подушкой, но меня заметили.

– Видишь до чего ты ее довел?!

– До чего это я ее довел?!

– Она уже подушкой закрывается!!

Я дотянулась до полки с лекарствами и достала валерьянку. К черту обоих, хочу спать и не видеть сны.

10

В окно просачивались лучи недоброжелательного солнца, где-то внизу слышался свист сквозняка. Вот и утро. Надеюсь эти оба спят. Незаметно приподнимаю голову. Андрей сидит у меня в ногах и спит с выражением строгости на лице, напротив него, практически лежа на столе, с бутылкой странно светящейся зеленой жидкости в руке, сидел и спал Дарк. Где-то должен еще быть Сережа.

Тихо встав, я пошла к плите. На ближайшие пол года этот парень будет жить со мной. Оказалось, что он и Андрей очень хорошо знакомы, знают друг друга много лет, но все время были в очень плохих отношениях – не сошлись в характерах.

В общем меня ничего не напрягает. Этот парень спит меньше меня в два раза, а значит может и на стуле толочься.

Нужно завтрак приготовить. В шкафу стоит варенье, если сделать домашних булочек, будет просто превосходно.

Я замесила тесто и поставила в духовку. Недалеко послышался знакомый шелест. Я обернулась. Розовое письмо лежало рядом с Дарком. На листке было написано всего два слова:

«Приходи. Джон.»

11

Мне кажется, или из всех знакомых здесь, мы втроем единственные славянского происхождения?

Поставив на стол свежеиспеченные булочки и завернув несколько с собой, я оделась потеплее и направилась к двери.

Нужно оставить записку.

Начеркав на бумаге несколько слов и приклеив ее к тарелке с выпечкой, я с чистой совестью вышла.

В холле был слышен телевизор из квартиры трех бабушек. Думаю, это одна из самых главных особенностей нашего дома, квартир всего пять на пять этажей, а шум постоянный.

– Девочка.

Я обернулась, старик с первого этажа смотрел на меня затянутыми пеленой голубыми глазами.

– В один день тебе плохо станет, боль тебе причинят со зла, будут стоны рваться из горла, будет боль сочиться из шва.

– Шов? – удивилась я, что-то мне это встречу с бабушкой напоминает.

– А ты ничего и не помнишь, позабыла ты свою судьбу, ты одна из ошибок особых, та, чью судьбу уничтожат, проиграешь, и будет проблема, не умри, создастся судьба.

Старик замолчал на секунду.

– Я лекарь, лечу всех духов, – он задумался, – приходи вечером ко мне, дам подарок тебе.

Не говоря более ни слова, старик зашел к себе и захлопнул дверь.

Соседи умеют удивлять.

Снова прохожу те же улицы. Все стало привычно.

– Джон, – крикнула я в окно, – выходи гулять!

Детское личико высунулось в окно. Еще совсем маленький.

В комнате послышался рев. Через пол часа худенькая, даже можно сказать тощая мама вышла с ребенком за руку, прошла вдоль небольшого цветущего садика и села на лавку.

Я подошла к ней и села рядом.

– Мне не приходила запись, что мы должны скоро увидеться.

Ребенок сжимал бумажку. Мать не замечала.

Вытянула из под детских пальчиков помятую записку. Сегодня он может меня видеть в любое время, но сказать ничего не сможет. Ого, блокирование голоса, впечатляет.

– Не повезло.

Ребенок прожег меня взглядом.

– Да знаю я, но мне они сами сказали, что иначе сегодня нельзя.

Ребенок свел уничтожительно брови и после расслабил личико. Мы прошли к качели, он сел и начал раскачиваться.

– Была недавно в конторе, меня пытались убить, – я набрала в грудь как можно больше воздуха и начала продолжительный рассказ.

После, когда уже закончила, ребенок грустно улыбнулся.

Пора идти.

– Терпи, постараюсь больше историй на следующий раз приготовить.

На дороге оказалась авария, пришлось идти в обход по аллее. Какой влажный воздух. По земле расстилается легкий туман, кое-где показывается отблеск таяющего снега, теплая зима.

Хочу остановиться где-нибудь, сейчас в состоянии умиротворения.

Вот показалась старая деревянная лавка.

Сняв верхнюю кофту и опустив ее на поверхность, легла сверху. Слышен звон птичьих голосов, по коже проходят мурашки от холода. Шум деревьев кажется мелодией. Давно мне не хватало уединения, согласия с окружающим миром, как же я скучала по природе.

Каждый раз мы проходим по похожим аллеям, но ни единый звук не затрагивает нас. Мы просто ничего не замечаем, нам важны только мы сами – люди.

Вот прошел час, а может два. В астрале. Чья-то теплая ладошка прикоснулась к моей руке.

– Лиза, – послышался детский голос. Это Сережа, я знаю.

– Что, малыш? – поднявшись на локтях спросила я.

– Ты очень замерзла..

– Ничего, я в порядке, мне нравится, что мое тело остыло, люблю состояние холода, – подмигнула ему.

Ребенок улыбнулся.

– Через минуту сюда и они придут.

И вправду, ровно через шестьдесят секунд на нас налетели два яростных демона.

– Тебя долго не было, – разозленный Андрей, прожигал взглядом.

– Я твой телохранитель, не смей без меня уходить!

– Вы такие милые, когда злитесь.

Андрей зашипел. Дарк только недовольно сморщил нос.

– Пошли ужинать, сегодня готовит Сережа.

Старший брат ухватил меня и перекинул к себе на спину.

– Ты холодная, – немного сдержаннее ответил он.

Сверху на плечи опустилась куртка.

– Так будет теплее, – послышался совсем рядом голос Дарка.

Оттолкнувшись от земли, все трое парней понеслись с огромной скоростью.

В каждом шаге чувствовалась неимоверная мощь. Они живут в этом мире дольше меня, их сила возросла до огромных высот.

Впереди уже виднелся наш дом.

– Закрой глаза!

Ослепительный блеск стекла, вот мы и дома.

В квартире чувствовался запах запеченной рыбы и риса.

– Ты и такое умеешь, дитя?

– Я старше тебя, не задирай нос.

На стол сразу были поставлены тарелки, чайник и чашки. Мы все уселись, два самых старших из нас вроде более менее ладили, по всей видимости просто поставили уговор, вот и все.

– Сегодня спишь отдельно от нас, – уставив вилку в лицо Андрея торжественно объявил Дарк.

– Не оставлю я с ней наедине такого ничтожного кровососа как ты, – в отместку ответил второй.

– Пщ, и это говоришь мне ты? Да я сильнее тебя в несколько раз, – оскалился кровосос.

– Неужто, хочешь проверить?

– Уже проверяли!

– Ну конечно, вспомни случай, когда я израненный попал сюда, практически без сил, а ты меня еще сверху решил многоэтажкой накрыть, – в свою очередь оскалился и Андрей.

– Когда это ты его так накрыл? – ошарашено посмотрела я на Дарка.

– Он меня тогда взбесил, решил его из поля зрения убрать, – улыбнулся мне острозубой улыбкой Дарк.

– Меня тоже можешь?

– Нет, ты мне нравишься, – отправив воздушный поцелуй ответил тот.

Андрей снова начал метать молнии во все стороны.

– Завтра иду к Кириллу.

Молчание. Все трое уставились на меня, но через мгновение Сережа снова продолжил уплетать рис за обе щеки, а эти оба пререкаться, как два недобитых гуся.

– Завтра нам еще нужно в контору, – объявил ребенок, пытаясь запихнуть в рот к рису кусок рыбы, – будет день новых поступлений в библиотеке, хотим посмотреть информацию о тебе, кем была в прошлом, что можно в тебе развить, кем являешься вообще, постарайся закончить все до двух, если что, кто-нибудь из нас троих за тобой зайдет.

Так и решили. До конца ужина эта тема уже не продолжалась. Андрей пару раз пульнул рыбой в Дарка, Сережа, на первый взгляд добрый ребенок, со спокойным видом врезал обоим, рис попал мне в чай, после чего обоим гусям дополнительно досталось кипятком по макушке – жестокий Сережа, а я получила дополнительную порцию мороженки и успокоенная милым ласковым малышом уложилась под теплое одеялко и засопела, пока эти два мазохиста давились смехом.

12

Что-то мокрое и холодное прошло по шее. Чувствую себя куском мяса.

На грудную клетку сильно давит нечто тяжелое, чувствую, как последний воздух вырывается из легких.

Глаза постепенно привыкают к темноте. В шею вонзилось два острых, рвущих клыка. Слышен хруст сухожилий.

На мне лежит Дарк и постепенно втягивает в себя кровь.

– Зачем? – отдав последний кислород на вопрос, надеясь на ответ, спросила я.

– Она у тебя очень горькая, – причиняя еще большую боль, рыча и вжимая сильнее в кровать, ответил он, – не волнуйся, я дам тебе кое-что взамен.

Внутри начало все скулить, по органам постепенно растекалась теплая, отличающаяся от моей, жидкость, легкие наполнялись серым дымом.

Рывок. И я уже на нем.

– Мне больно, – зашипел мой голос, – мне очень больно.

– Тише, – ласковый голос донесся в ответ, он обнял очень нежно и мягко, – давай уснем вместе.

Как по приказу, я погрузилась в беспамятство.

13

– Ты же мой милый, – с улыбкой на лице гладила я двумя пальцами пухлую, покрытую детским пухом, щечку.

Маленький Кирилл сидел на ковре у кровати и складывал пирамидку из потертых кубиков.

Он меня чувствовал так же, как и раньше.

– Какой же ты чистый, никаких лишних эмоций, чужих привычек и выражений, тебя еще не успели испортить, – приятно его так чувствовать, совсем рядом, мое тело прикасается к нему, и несмотря на то, что мы оба находимся на разных уровнях существования, мы рядом, и мы ощущаем друг друга.

В комнате, так же как и раньше тепло и солнечно, снова засыпаю, так всегда, когда он совсем близко.

Скрипнула дверь. Скорее всего кто-то из родителей.

Но нет, это старший брат. Противный мальчишка, любящий только себя.

Послышался стук разбиваемой пирамидки и детский крик. Я резко села. Брат смеялся над ситуацией, он понимал, что ему ничего не сделают.

Постепенно начинала закипать ярость.

Как этот молокосос может себя так вести?!

Ребенок исходит в плаче. Ему было не только обидно, но и больно. На руке виднелось покраснение. Видимо задело при ударе. Вот это уже действительно серьезно. Я встала над старшим братом, хоть он меня и не видел. Руки прошли сквозь шею. Я его на месте прибила, если бы могла.

Кирилл просил защиты. Он знал, что я рядом, надеялся, что смогу успокоить.

Надо оправдать ожидание.

В углу засветилась ткань, прижатая сверху книгами. «Дерни» – прописью появились буквы.

Я подошла и с размаху рванула.

На пол полетело все, что лежало сверху: книги, коробки с отложенными игрушками, испорченный чайник и будильник.

Старший ребенок от страха и удивления не смог даже пошевелиться.

Вот теперь послышались шаги взрослых.

В комнате появилась мать и бабушка.

– Что ты наделал?! – заорала пожилая женщина, – кто тебя просил все здесь портить?!

Мать дала громкий подзатыльник и за руку грубо повела сына в соседнюю комнату.

Будут разбираться и так понятно.

Я обернулась. Кирилл сидел и смотрел на меня. Он видел меня, хоть никто другой этого не мог. Он улыбнулся.

Теперь все в порядке, теперь я могу тебя защитить.

14

У входной двери меня уже ждал Дарк.

– А ты молодец.

– Сарказм?

– Нет, ты действительно молодец, ты его защитила и искоренила обиду, которая могла вырасти вместе с ним.

Он взял меня за руку и мы пошли.

– Они нас ждут, решили не смотреть ничего без тебя.

Я глянула на него. Лицо спокойное – так же, как и голос. Не помню, что бы до этого видела его таким.

Мы дошли до поворота за угол и остановились. Что-то его явно тяготило.

– Что с тобой?

Он молчал.

Я дотронулась до его спины. Он вздрогнул. Резко повернулся и обхватил меня руками.

– Ты кто-то близкий мне, а кто точно, не знаю, – нервно простонал он на ухо.

– Сегодня узнаем.

Он кивнул головой. Резко опустил руки, и мы снова пошли.

Через пару углов мы оказались у огромного дуба. Дарк отстучал ритм и перед нами раскрылась огромная дыра.

– Потерпи немного, – и не дожидаясь согласия, подхватил на руки и прыгнул вниз.

Не знаю как долго мы летели, в темноте ничто не понятно.

Но зато я успела привыкнуть, никакого страха, скоро это войдет в привычку.

Дарк приземлился на ноги даже не покачнувшись, не осев в коленях.

Впереди был только черный коридор с красным ковром.

– Напоминает старый отель, а на самом деле библиотека, – спокойным голосом ответил он.

Отпустив меня обратно на ноги и опять взявшись за руки мы пошли. Никого, практически тишина, только наши шаги и чей-то унылый скрежет звучали по деревянным стенам.

По обе стороны были двери с номерами – действительно, как в отеле.

Вот и самая последняя, номер позолочен больше, чем остальные.

– Нам сюда.

Дарк надавил на дверную ручку и послышался скрип, а сразу за ним неимоверный шум тысячи людей.

Мы вошли в огромную комнату, высотой в десятки метров. Все стены были сплошь в полках и обставлены книгами. Где-то виднелись лестницы. Пол был до краев заполнен столами с зелеными и желтыми лампами. Люди ходили, что-то передавали, кричали из угла в угол, что бы не преодолевать пространства.

– Вот они.

Впереди был виден Андрей, мы подошли вплотную, когда он нас заметил.

– А вы быстрые.

Он потянул нас к информатору, где заставил меня передать свои данные: отпечатки пальцев, скорректировал радужки глаз, заставил произнести несколько слов, для определения голоса – все то, что нельзя изменить – после чего, нам разрешили доступ к информации.

– Я сейчас сбегаю, – Сережа моментально побежал, быстро скрываясь за чужими спинами.

Мы сели за один из столиков.

Дарк начал о чем-то разговаривать с Андреем, а я решила рассмотреть публику.

По огромному залу расхаживали огромные домашние питомцы, ползали змеи, сидели странные пожилые люди в не менее странных одеждах, летали полупрозрачные подобия нечто живого, бегали дети, меньше всего было молодежи, да и то, если встречались, то в основном мужского пола.

– Почему так?

Дарк изумленно посмотрел на меня.

– Ты о чем?

– Нашего возраста я вижу только парней, почему девушек так мало?

– Здесь в основном все умершие. Мужской пол имеет определенный код, отличающийся от женского, он содержит больше смертности, поэтому, если ты родился парнем, вероятность смерти или ошибки больше.

– Странно, почему нельзя было нас уровнять?

– Мужское и женское начало имеет силу в разных областях. Как мне объяснили, ошибка в одном из двух кодов должна была быть неизбежна, выбрали мужчин, как менее эмоциональных в плане неудобств.

– Но женщины все равно встречаются, – добавил Андрей, покосившись на меня.

– А вот и Сереженька, – обрадовался Дарк, – ну что у нас там, показывай-показывай.

Он влип в папку с моими данными, даже на дав мне взглянуть в нее, со спины встал Андрей, и так же начал читать.

Сначала их лица ничего не выражали, потом они начали постепенно напрягаться, затем лицо Дарка застыло в изумлении, через две минуты по лбу Андрея стало заметно напряжение, и под конец – две пары глаз уставились на меня.

– Не верю, – пораженно смотрел на меня Дарк.

– Я тоже, – хрипло ответил Андрей.

15

Мы вернулись домой в молчании.

Мне дали прочитать документы. Информация практически отсутствовала, было только несколько абзацев о прошлом и настоящем:

Как оказалось, мы с Дарком были изначально из одного рода (души создаются партиями). До этого считалось, что было только три человека – три парня – Дарк, Мистэйк и Руффус, о рождении меня умалчивалось. Теперь было понятно, почему у меня есть схожесть с Дарком, которую не брала во внимание. Оба больше похожи на мертвых, чем на живых: вытянутые тела, волосы неестественного кровавого оттенка-у него сильнее, у меня слабее, кожа у обоих бледная, глаза яркие. По сути мы не являемся кровными братом и сестрой, можем спокойно вступать в половой акт или заключать брак, не нарушая морали. Но мы являемся семьей и по сути связаны непонятными для земной жизни узами, но значимыми для нас. У нас общие характеристики. Мы вправе передать осколок души от одного к другому, и он идеально подойдет. Являемся отличным вариантом спасения. Сможем найти друг друга не смотря ни на что. Так во всех семьях, но в нашей есть загвоздка – все четверо из нас являются ошибками, что значит, запрет на обычную для всех жизнь, но большие возможности в том мире, где мы сейчас, особая сила, более очерченная и выраженная, чем у остальных. Есть только одна проблема, в отличие от многих, из-за обладания возможностей и знаний, из-за ошибок в коде, отношения в семействе четверых, а до этого момента троих, были плохими. Так мне объяснил Дарк.

Вечные конфликты с братьями, редкая нормальная жизнь и людские радости, постепенное забвение чувств и отношений – накладывает отпечаток боли и усталости, ты становишься одинок, забываешь все человеческое, что было в тебе изначально.

Дальше уже шло периодическое перерождение – реже остальных. Я рождалась пять раз, мы с Дарком появились семьсот лет назад, за это время успела стать дважды мужчиной – прожила пятьдесят один и семьдесят лет, первый раз прожила девушкой и умерла в шестнадцать, второй раз родилась девушкой и прожила до двадцати двух.

Ничего особенного, не считая того момента, когда я умерла в шестнадцать, изнасилование и убийство, во время войны, мой лучший друг погиб из-за взрыва дома, вместе со своим братом, он был старше тогда на три года и это был Андрей, тот, кто идет сейчас рядом со мной. Я была той, кто был близок ему изначально, вот почему рядом нас охватывало спокойствие и умиротворение. Внешне, само собой, я была другая, но это же была я, жаль, что ничего и не помню.

Теперь, после того, как мы все узнали, Дарк, потрясенный информацией, молча шел, переваривая информацию, Андрей держал меня за локоть, как будто боясь снова потерять, Сережа смеялся, рассказывая истории из прошлого, как-никак, а он меня тоже помнит, и очень любит.

Так мы дошли до дома. Поднялись на этаж. Открыли дверь. Вошли. Дарк сразу ухватился за бутылку. Андрей набрал номер по телефону, заказал пиццу и повесил трубку.

– Как я раньше не догадался, – улыбнулся он.

Дарк налил третий стакан той же алкогольной жидкости, которую все видели в первое утро и грохнулся на стол.

– Сейчас привезут пиццу, сделаем торт и будем праздновать.

У двоих на лице играла счастливая улыбка.

16

Был уже третий час ночи.

Я уложила Андрея и Сережу на диван. Дарк уснул на стуле.

От усталости все тело испытывало потребность в теплой воде.

Набрав ванную, погрузилась на дно.

Приятное чувство – знать свое прошлое, кто ты, что есть люди, связанные с тобой. Понятно, известны далеко не все факты. Но живя, как обычный человек, я вовсе не знала что-либо, в воспоминаниях могли остаться только прожитые годы в последнем теле.

Когда жила в первом мире, постоянно чувствовала, что живу не той жизнью и не в том месте. Люди, окружавшие меня, не подходили в роли друзей, я не видела в них близких. Даже мое тело, казалось, не было моим. Каждый раз, когда смотрела в зеркало, я не понимала, что за человек стоит передо мной, это была не я, то, что находилось внутри меня, отличалось от внешнего облика.

Теперь, когда пришлось умереть и снова стать бестелесной, я наконец обрела покой. Пропало чувство недостаточности, неполноценности, внешний облик теперь соответствует внутреннему миру, разрастался забытый покой, появились люди, которые были так необходимы, они рядом, хоть мы еще и не сильно близки, но я уже готова их защищать и делить завтрак.

Из меня прошла вся боль, которую испытывала не малое количество лет. Я стала счастливой.

Над водой выросла тень, Дарк бухнулся в воду прямо на меня.

– Ты издеваешься?! Что ты делаешь?! – моментально поднялась на воздух.

– Хочу с тобой побыть, – спокойно ответил он.

– Сними хотя бы одежду, – сказала, успокоившись, и увидев, что он расстроен, – что с тобой?

– Ничего, – с болью в голосе ответил он.

– Заметно.

Я обняла его и притянула к себе.

Дарк скрепил на моей спине руки и уткнулся в шею.

По воде плыли кораблики, пена постепенно расщеплялась, на зеркале все сильнее показывался пар. Периодически спускала остывшую воду и добавляла горячей. Мы лежали, слушая телевизор, раздающийся с нескольких этажей под нами.

– Я боюсь.

– Чего ты боишься?

– Что ты станешь, как наши братья.

– Они плохие?

– Да.

– Ну а ты хороший, я стану похожей на тебя.

– Я тоже плохой.

– В чем это заключается?

– Допустил убийства людей.

– По тебе не скажешь, что ты слабохарактерный, если допустил, значит на то были причины.

Дарк взглянул на меня.

– Я успел тебя полюбить.

– Теперь ты будешь таким, каким являешься на самом деле.

– Да.

– Ведь ты не хочешь, что бы любили твое холодное притворство, будет неприятно думать, что я войду в те сотни девушек, не затронувших твоего интереса.

– Права. Ты меня любишь?

– Да, хоть тебя и не знаю.

Я люблю не только его, но и Сережу, и Андрея, понимание пришло сейчас, после согласия.

Боюсь их потерять, не хочу, что бы им причинили боль. Как все просто сложилось.

– Давай спать?

– Да.

Я выдернула пробку, давая воде спуститься. Дарк вышел из ванны, и, не вытираясь, пошел в соседнюю комнату, принес покрывала и подушки.

– Заболеем.

– Тогда терпи меня таким, – он разделся и залез обратно уже голым. Мы разложили подушки и укрылись.

Засыпая, Дарк прошептал:

– Никогда не покидай меня.