Текст книги "Повелитель сновидений"

Глава 20

Пение птиц кружилось в воздухе, как тополиный пух, доносясь с прохладным ветром, который шелестел сочной травой. Солнечные лучи согревали кожу Клэр.

Она села, оглядываясь в поисках короля из кошмаров, но его нигде не было.

Внезапно воздух расколол оглушительный треск.

Звук шел со стороны обвалившейся крепости. Камни, раньше составлявшие сторожевые башни, теперь разлетелись по всему холму. Клэр поискала глазами тоннель, откуда они выбрались прошлой ночью, но все здание казалось сплошной грудой гранитных обломков, беспорядочно наваленных друг на друга, как рассыпавшийся карточный домик.

«Как мы могли остаться в живых при подобном обвале?» – мелькнула в голове неприятная мысль.

Не иначе, как благодаря магии. Человеческое тело ни за что не выдержало бы подобного разрушения, а даже если бы и уцелело каким-то чудом под тонной обломков, то так и осталось бы навечно в ловушке каменных завалов.

До ее слуха донесся еще один громкий треск.

Клэр начала кругом обходить рухнувшее строение. Обогнув остатки стены, которая удержала внутри раскатившиеся гранитные блоки высоких сторожевых башен, она обнаружила источник шума.

Король из ее кошмаров устроил левое запястье на плоском прямоугольном камне и сдвинул вниз браслет оков так, чтобы его край оказался на подставке, а затем занес правую руку и с поразительной силой ударил острым осколком по стеклянным кандалам, стараясь не задеть левое предплечье. Судя по отсутствию на прозрачных обручах малейших царапин, усилия ни к чему не привели, хотя гранитная крошка, усеивавшая все вокруг, свидетельствовала о настойчивом стремлении пленника избавиться от уз.

– Не получается? – спросила Клэр, подходя ближе.

Мужчина застыл на месте, не оборачиваясь, и уставился на покрытые засохшей кровью худые запястья и обхватывавшие их оковы.

– Нужен ключ. У меня его нет, – наконец отозвался он.

Девушка нерешительно приблизилась. Король выглядел настороженным и опасным, как оголенный электрический провод под напряжением. Заметив его косой взгляд, она застыла на месте.

– Прости. Если хочешь, я буду держаться как можно дальше.

Пленник выпрямился, разжал пальцы и выронил острый каменный обломок, словно избавление от оков перестало казаться важным.

Клэр настороженно наблюдала за злодеем из кошмаров, наполовину ожидая очередного подвоха и готовая немедленно броситься наутек в случае необходимости. Тот же просто стоял, слегка раскачиваясь, будто на ветру, и отсутствующим взглядом смотрел на камень, служивший наковальней. Раньше рассеянный утренний свет смягчал его черты, теперь же жесткие дневные лучи резко подчеркивали все острые углы. Порывы свежего воздуха прижимали рубашку к худому телу, обрисовывая когда-то гибкие мышцы, теперь же иссохшие до кожи и костей.

Король вздрогнул. Похоже, на ветру ему было слишком холодно.

Молчание затягивалось, напряженное как тетива, и Клэр захотелось закричать, лишь бы нарушить тишину.

– Что нам теперь делать? – прошептала вместо этого она.

Он обернулся, но, заглянув в его чудесные и необычные глаза, девушка увидела лишь пустоту. Они оставались все теми же сине-серебряно-золотыми омутами, но в них отсутствовали искра, магия, жизнь. Она словно смотрела в прорези маски, лишенные эмоций и сознания.

– Значит, ты тоже этого не знаешь? – пробормотала Клэр. Мужчина склонил голову набок и прищурился, будто стараясь расшифровать смысл ее слов. – Ты хоть меня понимаешь? – Вместо ответа он отвернулся и уставился на камень. Она подошла на шаг ближе. И еще один. – Я могу чем-то помочь?

Безумный король не отреагировал и, вообще, похоже, не услышал ее. Ближе. Еще ближе. Сделав еще пару шагов, девушка оказалась лицом к лицу с ним.

Как она и запомнила по сновидениям, мужчина оказался довольно высоким. Когда-то черного цвета рубаха теперь была покрыта светло-серой каменной пылью и другими темными, неприятными на вид пятнами, вероятно, от крови. Из-под закатанных до локтей рукавов торчали ужасно исхудавшие и болезненно-белые предплечья, перепачканные глубоко въевшейся грязью. Прозрачные браслеты кандалов на тонких запястьях ярко блестели на солнце, на них не было заметно ни единой царапины. Штаны, когда-то плотно облегавшие мускулистые ноги, как она это запомнила по снам – или кошмарам, – теперь свободно болтались. Из-под потрепанных краев выглядывали босые ступни, пыльные и окровавленные.

– Давно тебя держат в плену?

– А есть ли давность у куска угля? – пробормотал сумасшедший король и растянул губы в неискренней гримасе, вероятно обозначавшей улыбку.

– Тебе что-то нужно? – Клэр внимательно осмотрела его, отметив напряженную, болезненную осанку, словно мужчина хотел ссутулиться, но забыл, как это делать. – Ты не голоден?

Он слегка нахмурил белесые брови такого светлого оттенка, что их можно было бы и вовсе не увидеть, если бы не перепачканное пылью и грязью лицо.

– Я не помню, – наконец последовал ответ. Пленник метнул на собеседницу настороженный взгляд, будто это она могла послужить причиной подобного провала в памяти. – Все равно у тебя нет с собой еды.

– Я потеряла заплечный мешок.

– Какая беспечность с твоей стороны. – Он осмотрелся по сторонам. – Мне не нравится это место.

– Кто бы сомневался, – пробормотала Клэр себе под нос, не сводя глаз с непредсказуемого собеседника.

– Пахнет ловушкой. – Он снова оглядел окрестности, а потом быстрым шагом устремился вниз по склону холма. Она поспешила следом, неприятно удивленная скоростью истощенного узника.

– Куда мы направляемся? – уточнила она.

– Откуда мне-то знать? – огрызнулся он, неожиданно смерив ее пустым и непонимающим взглядом.

– Тогда почему мы так быстро идем? – тяжело дыша, спросила раскрасневшаяся девушка.

Король слегка скривил губы в раздраженной гримасе, но замедлил шаг, чтобы спутница поспевала за ним. Спустя какое-то время они вошли в лес и, не останавливаясь и не разбирая дороги, помчались дальше. Ветки, без всяких усилий расступавшиеся перед высоким мужчиной, со всего размаха хлестали по лицу следовавшей за ним Клэр. После одного из особенно неприятных ударов еловой лапой по щеке та раздраженно буркнула:

– А можно еще более бестактно себя вести?

Безумный король резко остановился и быстро обернулся, чтобы смерить девушку удивленным взглядом.

– Вероятно, нет. Я совершенно забыл, что за мной кто-то идет. – Его голос прозвучал почти так же высокомерно, как ей помнилось по первому сновидению. Он склонил голову набок и внимательно осмотрел спутницу с ног до головы, не обращая внимания на ее возмущенный взгляд. – Кажется, я тебя знаю.

– Да уж я на это надеюсь!

– Откуда у тебя это ожерелье? – Глаза короля недоуменно метались от медальона на шее девушки к ее лицу и обратно.

– Не помню. Оно у меня уже много лет. – Она неосознанно поднесла руку к подвеске привычным жестом. Украшение всегда висело на шее, приятно оттягивая цепочку, и она никогда об этом не задумывалась. Почему он спрашивает?

Странный мужчина прищурился, и Клэр сделала шаг назад, наполовину ожидая, что он набросится на нее с оскаленными зубами. Да он безумен!

– Тогда идем, – прорычал опасный спутник, повернулся к ней спиной и продолжил гонку через лес.

* * *

Постепенно между деревьями начал сгущаться туман.

Быстрый шаг короля замедлился, он осторожно крался сквозь густую чащу, придерживая ветки, чтобы те не хлестали девушку по лицу, как запоздало отметила она.

– Спасибо, что придерживаешь ветки, – поблагодарила она, и голос громом прозвучал в абсолютной тишине. Мужчина никак не отреагировал, так что Клэр добавила: – Я проголодалась. Ты не мог бы наколдовать ужин или что-то вроде того?

– Нет.

От слова веяло такой окончательной безысходностью, что она застыла на месте. Затем встрепенулась, в несколько быстрых шагов нагнала спутника и схватила его за руку. Он застыл на месте, словно громом пораженный прикосновением.

Почувствовав, как он дрожит, девушка разжала пальцы и отошла на несколько шагов назад.

– Мне казалось, ты обладаешь сильной магией, – заметила она. – Опекун уверял, что ты способен сотворить практически все, что угодно.

«Не считая того, чтобы самостоятельно освободиться из тюрьмы или избавиться от кандалов», – добавила она про себя.

Сумасшедший король поднес палец к губам, призывая к тишине, обвел пустым взглядом лес, глаза его метнулись влево, потом вперед.

– Скорее, – тихо произнес он и быстро пошел дальше.

Клэр поспешила следом, все ускоряя и ускоряя шаг, пока не перестала поспевать за спутником даже бегом.

Ветки хлестали ее по лицу, пока они неслись между деревьями. В какой-то момент мужчина схватил ее за запястье и потащил дальше с немыслимой быстротой, так что ноги девушки периодически взмывали над землей в длинном прыжке, но куда чаще она спотыкалась, едва не падая. Спустя некоторое время король поднял ее на руки и помчался по лесу так, что стволы сливались в одну линию. Однако вскоре он издал странный приглушенный возглас, и Клэр покатилась вниз по длинному откосу. Камни и трава, песок и сосновые иглы, дубовые листья и буковая кора вихрем проносились у нее перед глазами.

* * *

В огромном камине плясали оранжевые языки пламени. Король из кошмаров сидел в потертом бархатном кресле слева от Клэр, опираясь головой на руку и протянув ноги в носках поближе к огню. Поблизости стояли высокие сапоги.

– Это тоже сон? – спросила его удивленная девушка.

– В каком-то смысле да, – пробормотал он едва различимо за громким потрескиванием поленьев.

– Значит, я сейчас без сознания?

– Я не могу тебе все рассказать, – тихо вздохнул собеседник. Тень от руки, на которую он опирался, прятала выражение его глаз. – Это… усложнит ситуацию.

Клэр внимательно рассмотрела линию челюсти мужчины, на которой плясали отсветы от огня. Мягкая и темная ткань его рубашки выглядела скорее изысканной и дорогой, чем пугающей. Необычная шевелюра казалась… подходящей к его лицу.

– Каким образом это может усложнить ситуацию? – наконец спросила она.

– Парадоксы опасны даже при благоприятном раскладе. – Король выпрямился и повернулся к девушке лицом. Его сине-серебряно-золотые глаза блестели и искрились в свете пламени. – Этот отрезок времени… – Он помедлил в нерешительности, беззвучно шевеля губами, словно перебирая слова и тут же их отбрасывая. – Сложно объяснить, – сказал он наконец с горькой полуулыбкой.

– Значит, ты можешь путешествовать сквозь время? – с этой версией человека в черном Клэр чувствовала себя более свободно. Собеседник выглядел скорее королем фейри, чем злодеем из кошмаров, а воздух потрескивал от переполнявшей его магии. – Но путешествия во времени невозможны.

– Почему? – с улыбкой поинтересовался мужчина, с любопытством наклонив голову.

У девушки на секунду перехватило дыхание от красоты этой улыбки, которая казалась такой же волшебной и мимолетной, как лунный блик на воде, молния в небесах или свежий запах после дождя.

– Ну, из-за законов физики, полагаю, – она взмахнула рукой, подыскивая рациональное объяснение, которое придало бы смысл этому разговору.

– Ты разбираешься в законах физики? – поинтересовался король, и его глаза весело сверкнули, словно он хотел рассмеяться, но понимал, насколько это будет невежливо.

– Э-э… нет. Значит, из-за парадоксов. Например, можно случайно убить своего дедушку или что-то вроде того.

– А, ясно. Но во сне парадоксы не просто возможны, а даже распространены. – Он ослепительно улыбнулся. – Что же касается времени… Разве ты никогда не грезила о будущем? Или о прошлом? Почти уверен, что существует множество вещей, которые ты видела только в сновидении. Или проживала целую жизнь, только чтобы при пробуждении обнаружить: в реальности прошла всего пара минут. А может, ты представляла, как исправляешь какой-то ранее совершенный поступок? – Глаза собеседника стали такими глубокими и пристальными, что девушка почувствовала, как тонет в них. – Само собой, во снах существует время, но там оно гораздо более гибкое.

Клэр помотала головой, стараясь избавиться от гипнотического воздействия невероятного взгляда и притягательного голоса короля.

– И все же это лишь сновидения. Они не настоящие!

– Ты действительно так считаешь? Но почему? – Мужчина с любопытством выгнул бровь, внимательно рассматривая собеседницу.

– Ну…

– Раз уж речь зашла о парадоксах, как насчет такого: «Ты должна стать той, кем всегда являлась»?

– Не мог бы ты пояснить? – замерев на месте от удивления и хлопая глазами, попросила она.

– Но тогда это породило бы настоящий парадокс, – тепло улыбнулся Клэр король.

Глава 21

Она пришла в себя и поняла, что лежит щекой на ковре сырого мха, а затем принялась медленно обследовать тело на предмет серьезных повреждений, осторожно распрямляя ноющие конечности и дотрагиваясь до саднящих участков кожи прежде, чем решиться встать.

Голова раскалывалась, и Клэр потянулась к шраму. Холодные пальцы коснулись черепа, заставив ее вздрогнуть. Волосы начали отрастать и на ощупь казались похожими на бархат.

За спиной и перед глазами высились почти отвесные каменные стены, покрытые мхом и палой листвой, а направо и налево тянулось ущелье с весело журчавшим ручейком на дне.

Во рту пересохло от невыносимой жажды, а вода выглядела прозрачной. Враждебных монстров тоже не наблюдалось, но девушка все равно внимательно огляделась по сторонам, прежде чем зачерпнуть пригоршню.

– Не смей! – резко окрикнул из-за спины король, потом перехватил ее запястье и оттащил от ручья.

– Я хочу пить, – возразила Клэр и предприняла попытку высвободиться. – А в воде никого нет, я проверила.

– Действительно? – язвительно усмехнулся спутник и взмахнул рукой в сторону речушки.

На поверхности тут же образовались призрачное пятно, которое обходило стороной течение, и легкая рябь, пятно приняло форму улыбающегося лица и подмигнуло мужчине.

– Ну ты и жадина!

– Следовало догадаться, – пробормотала себе под нос Клэр. – И оно наверняка хищное.

– Как и большинство существ в этих землях, – кивнув, тихо подтвердил собеседник. – Отойди от ручья.

Она медленно попятилась, обратив внимание, что король держится между ней и водой.

«Приятно видеть, что он способен на благородные поступки». – Эта мысль заставила девушку по-новому взглянуть на злодея из кошмаров.

Он же в это время повернулся и зашагал вверх по течению, не оглядываясь на нее. Клэр побрела следом, с недоумением разглядывая рубашку у него на спине.

– Что это у тебя на одежде? – наконец окликнула она.

– Кровь, я полагаю, – король остановился и посмотрел на нее через плечо.

Девушка удивленно заморгала. Конечно же, это была кровь. Какая еще жидкость может выглядеть ржаво-красной? Однако на мгновение пятно приобрело голубой оттенок на том месте, где к поношенному воротнику прикасался белый пух волос.

Какая необычная игра света!

– На секунду мне показался странным ее цвет, – пояснила Клэр. – А еще я должна спросить, как ты себя чувствуешь.

– Это неважно.

– Куда мы идем? – окликнула она возобновившего путь короля. – Потому что рано или поздно мне нужно будет отыскать воду и напиться. А еще я не понимаю, как состояние твоего здоровья может быть неважным.

– На юг. – Ответ последовал не сразу, хотя шаг мужчина замедлил.

– Почему на юг? – Девушка догнала его и заглянула в лицо. Он остановился и приложил руку к голове, накрывая длинными тонкими пальцами глаза. – Тебе нехорошо? Голова кружится?

– Потеря всегда дезориентирует, – пробормотал король, затем пошатнулся, но, когда Клэр схватила его за запястье, вырвался и упал на колени, сжав обеими руками виски.

* * *

Очнулась Клэр в промерзшей комнате с разожженным камином и тут же вытянула ноги к огню.

Король из кошмаров дремал в соседнем кресле.

– Почему я здесь оказалась? – громко спросила она. – И какой это отрезок времени? С какой стати мне снится то, что еще не случилось, а может, и никогда не случится?

Собеседник несколько раз взмахнул левой рукой, изящным жестом отправляя в воздух вихрь мягко мерцающих искр.

– Ты продолжаешь говорить так, словно сновидения нереальны. – В его бархатном голосе перекатывались соблазнительные интонации, полные обещаний и солнечного света.

– Но так и есть! Сны – это всего лишь… сны.

– Только потому, что по твоему опыту реальность и сновидения редко пересекаются, это не значит, что один из миров более настоящий и что они не могут взаимодействовать. Ты и сама в этом убедилась. – Он посмотрел на девушку с плохо скрываемым весельем и изогнул тонкие губы в полуулыбке, будто ее замешательство казалось забавным. – Чаще всего ты грезишь о вещах, которые повлияли на тебя в реальном мире, но иногда и увиденное во сне оказывает воздействие на восприятие, когда ты бодрствуешь.

Клэр внимательно вгляделась в черты короля. На пушистом облаке белых волос трепетали отсветы пламени, а тонкие изящные пальцы были сжаты в замок на коленях. Этот жест говорил, что, несмотря на расслабленную позу и спокойный голос, мужчина нервничал.

– Да, это правда. – Она не сводила глаз с бледного лица, полускрытого тенями. – Но так происходит оттого, что сны – это отражение наших мыслей. Они существуют только в подсознании. И только потому, что кажутся реальными, не становятся таковыми на самом деле.

– Для поддержания подобного спора у тебя отсутствуют достаточные основания. Полагаю, ты опираешься на свой собственный опыт, что достаточно логично. – Собеседник язвительно усмехнулся. – Но ты не знакома с концепцией магии, а потому воспринимаешь время как прямой отрезок, по которому можно двигаться лишь вперед и нет никакого способа переместиться назад или вперед. Или рассмотреть поближе любой момент кроме того, в котором ты находишься сейчас. – Он снова сделал изящный жест кистью. – Но подобная оценка настолько далека от истины, что ее можно сравнить с теорией о плоской земле. В нее верят только потому, что она совпадает с увиденным, по крайней мере, на первый взгляд.

Клэр почувствовала, как к щекам приливает кровь, забурлившая от злости, но постаралась подавить эмоции. В конце концов, это был всего лишь сон, да и король для разнообразия не угрожал ей.

– Нравится изображать из себя самого умного?

– Ты действительно считаешь, что такова моя цель? – Он удивленно выгнул бровь, на губах возникла и тут же угасла улыбка. – Ах, похоже, так и есть. – В его глазах промелькнуло странное выражение, прежде чем собеседник отвернулся и уставился в огонь. – Что ж, прекрасно. – Пальцы сжались на его колене так, что побелели костяшки. – «Но даже лучшие из нас падут с разбитым сердцем от умерших признаний на устах»[4]4
  Отрывок из стихотворения «Умершие признания» (The Things We Dare Not Tell) Генри Лоусоуна (1867–1922 гг.) – одного из самых известных австралийских поэтов и писателей.


[Закрыть].

– Ты умираешь от разбитого сердца? – язвительно фыркнула девушка. – Прости, но я сильно в этом сомневаюсь.

– Я готов простить тебе что угодно, – едва слышно прошептал король. – Но в это, полагаю, ты тоже не поверишь.

– Что я тебе сделала? – нахмурилась она, на этот раз с искренним интересом. Похоже, эта версия злодея из кошмаров тоже безумна. Затем в памяти всплыли недавние воспоминания, и Клэр виновато добавила: – Кроме того, что случайно обожгла тебе ладонь?

Тихий смех заставил ее вздрогнуть. Она и представить себе не могла, что человек в черном умеет смеяться, тем более настолько мелодично.

– Я и забыл об этом, – пробормотал он. Казалось, его внимание полностью поглощено языками пламени, но девушка успела перехватить косой взгляд сине-золотых глаз. – Ты была великолепна, знаешь ли. Такая смелая и яростная. И сама не представляла, что натворила.

– Я не хотела ранить тебя.

– О нет! Конечно же, хотела! – Король искренне рассмеялся во весь голос, отчего воздух заискрился весельем, и посмотрел на Клэр так, словно приглашал разделить с ним особенно забавную шутку. – Из всех страданий, что мне довелось вынести, то было самым незначительным. Я нахожу утешение в воспоминаниях о твоих глазах, сверкающих праведным гневом, и губах, красных, как спелая малина. Я тогда едва сдержался, чтобы не поцеловать тебя.

– Ты надо мной издеваешься! – Девушка подскочила с кресла, кипя от злости. – Ты… ты невыносимый, высокомерный, эгоистичный, безрассудный и глупый негодяй! Я пытаюсь придумать, как спасти твою шкуру, а ты в ответ насмехаешься!

– У меня нет шкуры. – Мужчина отпрянул, сведя брови в искреннем изумлении.

* * *

Прозрачные браслеты оков сверкали на солнце, словно стеклянные, хотя было очевидно, что они сделаны из куда более прочного материала.

Спина короля содрогалась, голова обессиленно склонилась. Истончившаяся черная рубашка обтянула плечи, и Клэр, только теперь сумев разглядеть повреждения, втянула воздух через зубы. Скорее всего, она осталась в живых не только благодаря магии. Похоже, ее спутник принял на себя основной удар обрушившихся камней. Часть крови уже подсохла, и теперь темные пятна покрывали и натягивали ткань, но в длинном разрезе возле плеча виднелась свежая рана, которую девушка раньше не замечала. А еще у нее сложилось впечатление, что пленника постоянно избивали и до того, как развалилась башня.

– Спина болит? – спросила Клэр, не особо надеясь получить ответ, а просто желая разговорить короля.

– Вероятно, – прошептал он, прижимая пальцы к вискам.

– Ты заслонил меня от камней при обвале? – тихо спросила она, горло перехватило от нахлынувших эмоций.

Собеседник хмыкнул, что с одинаковым успехом могло означать как утвердительный, так и отрицательный ответ.

Девушка нерешительно застыла рядом с коленопреклоненным мужчиной. Оковы на худых запястьях казались ужасающе неправильными: красивыми, словно браслеты из полупрозрачного нефрита, но с заостренными краями, целью которых было причинять боль.

– Как их можно снять? – в конце концов спросила она.

– Что снять? – непонимающе посмотрел на нее безумный король.

– Кандалы.

Он перевел взгляд на запястья и поморщился, будто собраться с мыслями было невыносимо сложно.

– Это айш[5]5
  Oighear (ирл.) – лед. Почти все названия и имена приведены на ирландском и имеют говорящее значение.


[Закрыть]. Означает… – Он элегантно взмахнул рукой. – Магический предмет. Сделан из воды, которой волшебным образом придали форму и кристаллизовали, как лед. Но он гораздо плотнее, чем любой природный камень, и прочнее, чем алмаз. Кто-то потратил немало сил, чтобы сотворить для меня оковы. – Бывший пленник слегка нахмурился, его взгляд стал отстраненным.

– И? – подсказала Клэр, размышляя, не потерял ли он нить беседы.

Тот моргнул и продолжил:

– Подобный материал чрезвычайно полезен и широко используется при создании оружия, так как хорошо держит заточку. Но сделать предмет с подвижными элементами, вроде замка, из айша невероятно сложно. Ты заметила, что даже цепи к браслетам крепились бронзовые? – Он умолк, словно задумался о чем-то. Либо же просто потерял мысль.

– Так каким образом можно их снять? – наконец переспросила Клэр.

– Что снять? – Король удивленно поднял на нее глаза.

– Кандалы!

– У меня ключа нет. Я ведь заключенный. – Его взгляд стал отсутствующим, словно нечто иное полностью поглотило его внимание. – Понимаешь… Символизм имеет огромное значение в магии. Любой, кто обладает властью освобождать, просто снимет оковы. Узнику же они неподвластны. – Он помотал головой, будто собираясь с мыслями, и посмотрел на запястья. – Думаю, у моего скелета будут очень красивые украшения.

Клэр нерешительно протянула руку, чтобы потрогать кандалы. На ощупь они производили впечатление стеклянных: гладкие и прохладные. Она схватилась за один браслет и потянула в разные стороны, хотя и не могла различить, где именно должны размыкаться края.

Ничего не произошло.

Король, похоже, искренне забавлялся, глядя на ее тщетные усилия снять оковы.

– «Как нежный розовый бутон, Рассвет смущенно заалеет, И лепесток за лепестком Ночную хмарь как дым развеет^»[6]6
  Отрывок стихотворения «Утро наступает» (The Morning Comes Before The Sun) Сьюзан Кулидж (наст. Сара Чонси Вулси) – американской поэтессы, известной в основном произведениями для детей (пер. Д. Урбанской).


[Закрыть]… – Слова звучали так тихо, что девушка на секунду засомневалась, слышала ли их на самом деле или придумала.

– Что ты сказал? – задыхаясь, переспросила она, разглядывая гладкие браслеты без единой царапины. Сейчас по ним текла, перемешиваясь, его и ее кровь.

– Ты поранилась. – Безумный король провел пальцем по красным каплям и нахмурился. Затем схватил обе руки Клэр и уставился на порезы от острой кромки магического айша, оставшиеся на ее пальцах. – Мне очень жаль. – Он бережно сомкнул ее ладони своими, со всхлипом втянул в себя воздух и с горестным выражением лица склонил голову.

– Ничего, мне не больно, – дрожащим голосом заверила девушка. Как он вообще сумел отличить ее кровь от своей? Конечно, порезы неприятно горели, но были не особенно глубокими и не причиняли особенного дискомфорта. Ее не слишком расстраивали такие незначительные повреждения кожного покрова. Но тогда почему так огорчился человек в черном? Его отчаяние давило на нее, как нежеланный груз.

Клэр мягко отстранилась, и король позволил ее пальцам выскользнуть из его ладоней.

Странное чувство разлилось по венам девушки от его прикосновения, от искр, загоревшихся в его пустых глазах при взгляде на нее, словно этого было достаточно, чтобы безумец наконец пришел в себя. Она отмахнулась от ощущения и снова сосредоточила внимание на оковах.

Нечеловеческая сила короля не помогла разбить оковы из магического айша. Значит, она и тем более не добьется успеха, действуя подобным образом.

– Может у меня получится снять их по-другому? – пробормотала она себе под нос, затем достала кухонный нож и попыталась вогнать между браслетами кандалов и запястьями пленника, но как только металл коснулся его кожи, он вскрикнул и отдернул руки, дико таращась по сторонам.

– Прости! – воскликнула Клэр. – Я не знала, что нож причинит тебе вред.

– Разве нет? – дрожащим от боли голосом прошипел король, пристально глядя на нее. – Ты солнце яркое, а я осколок льда, Клубок я шерсти – ты же жаркий пламень. – Он вздрогнул и зажмурился, лицо исказила гримаса гнева и страдания. – Но вспыхнув светочем в ночи, Ты опалить способна даже камень[7]7
  Отрывок из стихотворения «Ты солнце яркое» (Yourself the Sun) сэра Артура Горджеса (1569–1625 гг.), морского капитана, поэта, переводчика и придворного.


[Закрыть].

На худом запястье, полускрытый браслетом оков, виднелся черный ожог, по размерам совпадавший с кончиком лезвия ножа, кожа по краям раны обуглилась.

– Почему он тебе навредил? – недоуменно пробормотала девушка. – Это же обычная нержавеющая сталь, а не железо. – Она вспомнила реакцию келпи и нахмурилась. Видимо, в стали содержались достаточно похожие химические элементы.

Клэр присмотрелась к кандалам и с удивлением заметила, что внутренняя часть и верхний край казались шершавыми и пузырчатыми, будто пластмассу слишком сильно нагрели.

Они обменялись взглядами с королем, хотя его глаза и не выражали никаких чувств.

Ножу, похоже, соприкосновение с айшем ничуть не повредило, что заставило девушку задуматься. Затем она аккуратно, чтобы не дотронуться до кожи пленника, прислонила плоскую часть лезвия к магическим оковам.

Сначала ничего не произошло, и Клэр принюхалась, пытаясь по запаху определить, работает ли сталь против волшебного льда, затем сильнее надавила, и прозрачный браслет смягчился, а через секунду превратился в воду и пар.

– Ха! – победно воскликнула девушка и потянулась к другому запястью короля. – Позволь мне помочь.

Тот молча протянул ей руку, и кухонный нож расплавил и второй браслет.

Вода смыла большую часть крови, оставив на виду сочащиеся сукровицей раны от острых краев.

– Так выглядит не намного лучше, – с сомнением протянула Клэр.

– Однако это был крайне благородный поступок, в особенности если учесть, что ты считала его бессмысленным, – с нечитаемым выражением лица произнес король.

– Всегда пожалуйста, – резким от раздражения голосом ответила она.

– Ты злишься? Но почему? – Собеседник склонил голову набок и прищурился, будто безуспешно пытался разгадать сложную загадку.

– Ты только что сказал, что я лишь впустую потратила время, пытаясь освободить тебя от кандалов. В таких случаях принято говорить «спасибо», вообще-то.

– Я признал, что это был чрезвычайно любезный поступок. – Он с недоумением нахмурил белесые брови. – И что он оказался важнее, чем ты предполагала. Какие еще благодарности требуются для чего-то, что ты совершила по доброте душевной, а не из жизненной необходимости, причем скорее ради своего собственного спокойствия, а не ради меня самого? – Человек в черном отвел взгляд, скривив губы в гримасе неудовольствия. – Однако я проявляю невежливость. Прошу покорнейше меня простить. Похоже, я позабыл о манерах точно так же, как позабыл и о том, кем являюсь. – Он закрыл лицо ладонями, не обращая внимания или не придавая значения, что размазывает текущие по пальцам кровь и воду. – Все исчезает, и я не могу ухватиться за ускользающую нить, – с отчаянием выдохнул король наконец.

– Что исчезает? – мягко спросила Клэр, подавив раздражение. Он же безумен, вряд ли следует ожидать от него безупречных манер.

– Я! – резко заявил собеседник, не глядя на нее. – Я. Я потерялся, и чем дольше брожу кругами, тем слабее становятся воспоминания. Мифы, туман, дым, отражения и мысли испаряются, как роса на солнце. Мне казалось, что я сумею спрятаться так, чтобы помочь, продержаться достаточно долго, пока не явится подмога, скрыться внутри собственного разума, но оставить подсказку… – бессвязно бормотал он, раскачиваясь взад-вперед и стуча кулаками себе по лбу.

– Все в порядке, – прошептала Клэр. – Все будет хорошо.

«Дурацкие банальности! – выругалась она про себя. – Но чем еще его можно успокоить?»

– Ты действительно так думаешь? – уставился безумец на нее пустыми и напуганными глазами. – Но каким образом?

– Я не знаю. – Девушка с трудом сглотнула ком в горле и облизала пересохшие губы.

– Я тебе верю, – пробормотал он с ослепительной, беззаботной и белоснежной улыбкой, от которой кровь у Клэр в жилах превратилась в жидкий огонь. Затем король из ее кошмаров протянул руку и легчайшим, словно крылья бабочки, прикосновением провел пальцами по ее щеке, оставив гадать, верил ли он ее уверениям, что все будет хорошо, или тому, что она понятия не имела, каким образом это устроить. Но благодаря той внезапной улыбке все слова вдруг показались неважными.

Не хочу, чтобы ты мне нравился, высокомерный, невозможный человек. Не хочу, чтобы ты мне нравился. И не смей снова заставлять мое сердце нестись вскачь!