Текст книги "Корпоративное племя. Чему антрополог может научить топ-менеджера"

Глава 2
Глазами антрополога. Исследуем неосязаемое и учимся понимать

Антропологи участвуют и наблюдают.

Фраза «Измерить – значит узнать» не относится к антропологии. Если спросить физиков, психологов, социологов или студентов МВА, что характерно для антропологов, скорее всего, они расскажут, чем антропологи не занимаются. Они не работают с заранее выдвинутыми гипотезами, не пользуются структурированными интервью, не проводят эксперименты, не работают в тесных рамках теории. Они вообще чем-то занимаются? Конечно.

Примерно в 1920-е годы работа в полях стала нормой для западных антропологов, которые желали изучать культуру аутентичным ей способом. Антропологи стали следовать принципу заинтересованности (ученый отбрасывает принцип научной нейтральности и становится заинтересованным членом изучаемой группы). Это должно было положить конец спекуляциям на тему туземных народов и экзотических обычаев; антропологи принялись изучать культуру изнутри. Чтобы понять основополагающую структуру сообщества, необходимо было начать с достоверных описаний поведения, отражающего внутреннее восприятие мира, избегая, насколько возможно, интерпретации этого опыта с точки зрения западных чужаков или колониальных правителей.

Коллеги не будут считать антрополога «настоящим», пока он не проведет длительного исследования с погружением в жизнь народа в каком-нибудь отдаленном месте (чем сложнее обстоятельства и некомфортнее условия, тем лучше). Но многие придерживаются мнения, что уважения заслуживает только тот антрополог, который провел время среди разных групп. «Если ты знаешь только один народ, – думают они, – то, считай, ничего не знаешь».

Независимо от того, будем мы рассматривать прошлое антропологии в романтическом или критическом ключе, нельзя отрицать, что за годы работы антропологи собрали обширную коллекцию историй и знаний о человеке и сообществах по всему миру, содержащую мудрость, достаточную, чтобы решить проблемы, с которыми сегодня сталкиваются организации. Кроме того, антропологи разработали уникальный и эффективный набор методов, которые позволяют на практике применять эту мудрость в организациях.

Во время партисипативных[4]4
  От англ. participation – участие. – Прим. ред.


[Закрыть] исследований антрополог, полностью полагающийся на наблюдения и интервью, и есть самый важный инструмент сбора данных. Он также является их переводчиком и интерпретатором. Только он может перевести субъективный опыт на объективный язык науки. И это одновременно и сильная сторона, и ахиллесова пята партисипативного исследования, потому что то, как будет собрана, структурирована и интерпретирована информация, зависит от навыков и личностных качеств конкретного исследователя. Проверять точность и объективность работы исследователя – сложное занятие, учитывая, что часто антропологи описывают людей, говорящих на другом языке и необязательно знакомых с языком науки.

В корпоративной антропологии, которая носит прикладной характер, эта ахиллесова пята вызывает меньше проблем. Мы часто привлекаем объекты исследования к анализу наших описаний культуры. Корпоративные антропологи как никто другой знают, как начать диалог с целевой группой и направлять его в нужное русло, чтобы получить точное описание культуры. Неверная интерпретация незамедлительно опровергается, и выводы, которые кажутся группе неприятными, могут послужить катализатором немедленных положительных изменений в господствующей культуре. Учитывая, что антропологические исследования в организациях часто проводятся с целью изменений, презентация и обсуждение полученной информации с членами корпоративного племени только приветствуются.

Следующий раздел носит главным образом методологический характер. С помощью трех историй мы более подробно разъясним, что означает смотреть на культуру глазами антрополога, и дадим практические советы, как это сделать.

Взгляд изнутри: эмический и этический

Давайте отправимся…

…на землю народа накирема, которая граничит с землей канадских племен кри, мексиканских яки и тараумара и араваков на Антильских островах. Необычайный стиль жизни этого племени впервые исследовали не так давно, и его культура до сих пор не до конца понятна. Вот как описывается один из бытующих в племени телесных ритуалов.

«Одно из основополагающих убеждений накирема состоит в том, что человеческое тело уродливо, склонно к слабости и болезням. Человек, запертый в таком теле, надеется изменить его характеристики с помощью сильного влияния ритуала и церемонии. В каждом доме есть как минимум один алтарь, посвященный этой цели. […] Хотя в каждой семье и есть хотя бы один алтарь, связанные с ним ритуалы не являются семейными церемониями, они проводятся приватно и тайно. Обряды обычно обсуждают только с детьми и только в период их посвящения в таинства. […] Главной частью алтаря является ящик или сундук, встроенный в стену. В сундуке хранится множество амулетов и волшебных зелий, без которых, по мнению туземцев, невозможно жить. Амулет не выбрасывают после того, как воспользовались им, а возвращают в ящик на алтаре. Магические пакетики столь многочисленны, что люди забывают их предназначение и боятся использовать их снова. […] Под ящиком с амулетами находится маленькая купель. Ежедневно все члены семьи по очереди заходят в алтарную комнату, склоняют голову перед ящиком, смешивают в купели различные виды святой воды и выполняют краткий ритуал омовения. […] Ежедневный телесный ритуал включает и обряд, связанный с ротовой полостью. Непосвященному этот ритуал кажется отвратительным. Как сообщается, во время этого ритуала в рот вставляется небольшой пучок свиной щетины, посыпанный магическими порошками, и производится серия жестко формализованных ритуальных движений. Кроме того, один-два раза в год люди посещают жреца, у которого имеется впечатляющий набор предметов для изгнания дьявола изо рта. Он расширяет отверстия, проделанные гнилью в зубах, и заполняет их магическими материалами. […] Священный и традиционный характер ритуала очевиден, так как туземцы из года в год ходят к жрецу, несмотря на то что их зубы продолжают разрушаться».

Накирема – необычный народ… или нет? Прочитайте описание ритуала еще раз, и, возможно, он покажется вам знакомым. Вероятно, вы сами проделываете его один-два раза в день. Только вы называете его чисткой зубов. Магический порошок – это зубная паста, купель – раковина. В случае кариеса вы идете к стоматологу, который очищает гнилой зуб и заполняет специальными материалами: золотом, фарфором, серебряной амальгамой или композитной пластмассой. Прочитайте слово «накирема» наоборот, и вы поймете, что перед вами описание принятой в Америке гигиены полости рта.

История народа накирема, написанная профессором Горацием Майнером, была опубликована в 1956 году в престижном антропологическом журнале American Anthropologist. В то время она наделала много шума, так как люди были поражены варварскими ритуалами неизвестного прежде племени. Эту историю и сегодня рассказывают студентам-антропологам, чтобы они задумались о том, как смотреть на незнакомые ритуалы и какими словами их описывать.

Антропологи исполняют роль переводчиков для культурных и социальных систем, и язык, которым вы пользуетесь, говоря о других, влияет не только на восприятие их культуры и ее понимание, но и на ваши собственные наблюдения. Когда вы смотрите на повседневные действия и ритуалы извне, то пользуетесь так называемой этической перспективой. Взгляд человека, находящегося внутри сообщества, антропологи называют эмической перспективой.

Антропологи постоянно переключаются между эмической и этической перспективами. Эмический означает взгляд изнутри наружу: как воспринимает культуру или субкультуру человек, находящийся в ней. Например, антрополог рассказывает, как однажды шаманом овладели духи предков и его руками наказали одного из жителей деревни. Или вы рассказываете, почему, как считают члены команды, одного сотрудника из нее исключили. Вы проводите исследование ситуации на собственном опыте, находясь внутри культурной группы, с эмической точки зрения, вы свободны от каких-либо ценностей и суждений и не руководствуетесь никакой заранее определенной теорией или моделью. Собираемая вами информация по определению зависит от контекста и анализируется для группы и при ее участии.

Этический означает взгляд на ситуацию снаружи внутрь, как эту специфическую реальность видит посторонний человек. При этическом описании вы предлагаете объяснение, анализ или суждение по поводу того, что наблюдали. Вы вправе пользоваться всевозможными теориями, моделями и объяснениями из различных дисциплин и концепций. Исследователь-антрополог в полевой работе собирает субъективные эмические истории и затем анализирует их с помощью этических теоретических концепций, чтобы получить более объективное описание общих человеческих характеристик и динамики.

В примере с шаманом антрополог, использующий этический подход, мог бы проанализировать, с какого конфликта все началось, кто потребовал вмешательства шамана и наказания и почему его исполнение выпало на долю шамана, а не вождя племени. В примере с исключенным коллегой корпоративный антрополог, применяющий этический подход, может проанализировать неформальную иерархию группы или исследовать, как поведение формального лидера способствовало появлению неформального.

Этические элементы, такие как властные отношения и экономический обмен, универсальны для всех культур, в то время как эмические элементы специфичны для каждой конкретной группы. Например, в конкретной организации вы можете завоевать уважение тем, что способны быстро прочитать множество отчетов. В другой ваш статус будет зависеть от того, сколько человек вам подчиняется. Антропологи обучены распространять эмическое на этическое и находить универсальные шаблоны поведения, спрятанные в различных эмических историях. В то же время антрополог стремится глубже понять специфические для конкретной культуры эмические истории, интерпретируя их с помощью знания этических элементов. Максимальное понимание культуры требует применения как эмического, так и этического подхода.

Представьте себе мусульманскую женщину. Можете ли вы посмотреть на нее эмическим взглядом? Можете ли вы погрузиться в ее мир? Или вам доступен только этический взгляд, то, как люди смотрят на женщину-мусульманку со стороны? Антрополог всегда ищет способы связать эмический и этический мир.

Термины «эмический» и «этический» происходят от лингвистических терминов «фонемический» – имеющий отношение к специфическим звукам конкретного языка и «фонетический» – относящийся к универсальной системе обозначений звуков, которые можно использовать для сравнения языков друг с другом. В 1954 году Кеннет Пайк (Kenneth Pike) ввел эти термины в обращение в антропологии, пытаясь дать практический и методологический ответ на философский вопрос, существует ли объективность.

Когда мы понимаем разницу в языке, между сбором данных и их анализом, между эмическим и этическим, нам легче сравнивать культуры, не теряя из виду отличительные аспекты и опыт конкретной группы. Именно так Маргарет Мид (Margaret Mead) исследовала период полового созревания мальчиков на островах Самоа. В отличие от жителей западного мира, самоанцы не считают подростковый возраст особенно сложной фазой воспитания. С этической точки зрения гормоны, бушующие в организме мальчиков-подростков, влияют на их поведение в любой стране мира. С эмической точки зрения на то, как взрослые справляются с их гормонами, в значительной степени влияет культурный контекст, в котором они живут. Лидеры дают указания и должны принимать решения – это этический факт. Согласно эмическому взгляду, конкретный лидер имеет дело с универсальной ответственностью в конкретной организации. Он демонстрирует нам уникальные культурные ответы, которые конкретная группа дает на универсальные вопросы.

Чаще всего корпоративные антропологи начинают с этической позиции. В конце концов, они посторонние люди, приглашенные организацией, чтобы выполнить конкретную задачу, относящуюся к специфическому вопросу или проблеме. Чтобы применить эмический подход, корпоративному антропологу необходимо погрузиться в повседневную жизнь различных групп внутри организации, в реалии, не прописанные в документах. Для этого нужно не искать подтверждения заранее подготовленной истории, а проникать в организацию как можно глубже, опираясь на допущения обоснованной теории. Чем больше антропологу дают свободы задавать вопросы и участвовать в жизни группы, тем более сфокусированным выходит эмический взгляд.

Когда мы начинаем работать с организацией, генеральный директор или HR-менеджер выдвигает четкую гипотезу или сформулированный вопрос, держа в голове несколько вариантов ответов, и ему интересно узнать, какой из них правильный. Чтобы сделать свою работу, мы должны переформулировать этот вопрос и отложить в сторону гипотетические ответы. Только так мы сможем откопать все эмические истории, поймать настроения, витающие в комнате отдыха, и найти неформальные решения, созданные людьми, чтобы облегчить напряжение и решить организационные проблемы.

Приведем пример хорошего эмического задания. Однажды Итске попросили «найти историю», стоящую за нарушением производственного процесса на заводе. Руководство не стало предлагать ей готовые объяснения и навязывать предвзятые мнения, а предоставило Итске свободу самой исследовать проблему с разных сторон. Правильней начинать антропологическое исследование с открытых вопросов, чтобы затем исследовать полученные ответы, истории и мнения, а не с гипотезы, которую нужно доказать или опровергнуть.

Связывая эмический и этический взгляды, корпоративный антрополог выявляет заметную разницу между той организацией, что описана на бумаге, и той, что существует в реальной жизни. Благодаря способности корпоративных антропологов переключаться между точками зрения их часто рассматривают и приглашают как специалистов, которые могут понять и расшифровать затаенные настроения, царящие в организации. Иначе говоря, антропологи рассказывают тайные, но не менее важные истории корпоративного племени и объясняют их смысл.

Некоторые критикуют партисипаторный подход как дающий преимущественно субъективные данные. До какой-то степени это так. Полностью объективных, свободных от контекста данных просто не существует, когда одни люди смотрят на других. Поэтому крайне важно, чтобы антрополог, корпоративный или любой другой, постоянно размышлял о собственных убеждениях, ограничениях и предрассудках, следил за ними и исправлял их. Как, по нашему мнению, должны делать все ученые.

Сила антропологии заключается в постоянном переключении между эмической и этической позицией. Эмический взгляд – это взгляд изнутри наружу. Он описывает, как люди ощущают свою собственную культуру, структурируют ее и какой смысл приписывают поведению и правилам. Применяя эмический подход, исследователь, насколько может, пользуется языком и описаниями самой группы. Этический взгляд – взгляд на культуру постороннего человека извне. Применяя этический подход, исследователь ищет смысл в наблюдаемых явлениях. Он объясняет, интерпретирует, анализирует эмические наблюдения, применяет к ним различные модели и теории. Этический взгляд позволяет извлечь уроки, не всегда очевидные для носителей культуры.

Найдите историю: включенное наблюдение

Более двадцати лет мы отправляемся в путешествия в поисках «истории» конкретных культурных групп. Иногда мы путешествуем ради собственных исследований; иногда нас нанимают организации. Так мы узнали о жизни монахинь и полицейских в Нидерландах, деревенских жителей Ботсваны, театральных трупп Уганды, директоров коммерческих центров исследований и разработок, HR-отделов крупных правительственных служб, лидеров региональных советов по безопасности, менеджеров финансового мира, технических работников на производстве и ученых, работающих в научном мире и коммерческой среде. Некоторые путешествия длятся дольше, чем другие, но каждый раз мы применяем включенное наблюдение. Ниже мы предлагаем две истории из нашего опыта.

Давайте отправимся…

…в Индию, в большой, пыльный и ужасно жаркий цех завода и душную комнату, где заседает совет директоров. Итске поручили выяснить, почему продукция завода никогда не соответствует чертежам, почему усовершенствования никогда не вводятся вовремя и почему между голландскими проектировщиками и индийскими техническими специалистами так плохо налажена коммуникация. Ей нужно было ответить на базовый вопрос: как знания и информация перемещаются по организации? Чтобы получить ответ, Итске провела несколько недель на трех индийских заводах в поисках сходств и различий между ними.

Во время пребывания на каждом из заводов Итске бродила вокруг производственных линий, наблюдала, как сдается работа в конце смены, читала имейлы, где проектировщики указывали изменения, которые техническим специалистам было необходимо внести в производственный процесс, и посещала всевозможные встречи на разных уровнях. Она ходила по заводу с менеджерами и лидерами команд, каждый из которых имел свое мнение, иногда в два часа дня, иногда – в пять утра. Она занималась всем этим столько, сколько требовалось, чтобы картина начала вырисовываться.

А пока она запаслась неприметными тетрадями для записей и двумя типами одежды – красивой и теплой для помещений с кондиционерами, где находился менеджмент, и легкой, рабочей одеждой для ужасно жарких цехов. Каждое утро она брала с собой из отеля ланч; иногда она съедала его с менеджерами, иногда – в столовой завода. Планировать день было довольно трудно: истории рассказывают не по расписанию, а как придется.

Постоянно перемещаясь между группами людей, работающих на заводе, Итске смогла на себе испытать то, что испытывают рабочие в цехах и проектировщики, понять, как они общаются друг с другом и что происходит с информацией, которую они отправляют и получают. Она обнаружила, что информация и инструкции голландских проектировщиков не доходили до адресатов, а скапливались в непрочитанных файлах. В то же время опыт технических специалистов, накопленный в непосредственной работе с продуктом, не выходил за пределы цеха. Это был тревожный результат.

Давайте отправимся…

…на дежурство вместе с полицейскими, мчащимися по улицам Амстердама с включенной сиреной и мигалками. В предыдущей главе мы говорили о работе Даниэль в голландской полиции, где она проводила включенное наблюдение. Даниэль искала ответ на вопрос, как начальник полиции может управлять своими подчиненными, не пытаясь пробить головой стену сложившихся в их культуре моделей поведения, от которых полицейские не собирались отказываться. Нужно было выбрать какой-то другой путь. Находки Даниэль, изложенные в толстой докторской диссертации, указывали на то, что культура на местах (у патрульных полицейских) значительно отличалась от культуры полицейских среднего звена и высшего руководства. Даниэль пришла к выводу, что руководителям среднего звена лучше управлять полицейскими исходя не из собственных интересов и убеждений, а с точки зрения уличной культуры.

В возрасте 23 лет Даниэль оказалась в волнующем мире. В первую очередь ей нужно было, чтобы полицейские приняли ее за свою. Для этого требовалось правильно представиться, пройти по всему отделению и каждому пожать руку (позже она узнала, что новички, не представившиеся подобным образом, заслуживали крайнее неодобрение). Она не должна была никому мешать. Во время задержания она должна была понимать, когда лучше остаться в машине, а когда пойти со всеми. Если поступил важный вызов, она должна была бежать в машину так же быстро, как полицейские, несмотря на отсутствие физической подготовки. На время этой работы Даниэль пришлось отказаться от своих любимых высоких каблуков.

Для включенного наблюдения ей пришлось научиться пить слишком крепкий кофе в три часа ночи, когда нечем заняться и все борются со сном. Холодный кофе с голубоватой пенкой, простоявший несколько часов. И не жаловаться. Знать, когда ее очередь идти за хот-догами. Поддерживать дружескую беседу о детях, браке, ипотеке и пенсии во время ночных дежурств. Понимать, что грязные шутки рассказывают, чтобы не сидеть молча в машине во время ночной смены. И научиться устанавливать границы, когда флирт заходит слишком далеко.

Но в течение этого времени Даниэль также посещала конгрессы и встречи высшего руководства. И тогда приходилось снова надевать туфли на каблуках. И разделять досаду, что у каждого полицейского подразделения своя компьютерная система и это затрудняет обмен информацией. Она должна была так же нервничать по поводу планирования новой работы, как руководители среднего звена.

И всегда у нее в кармане лежала тетрадка, куда она записывала наблюдения, сидя на заднем сиденье патрульного автомобиля, в приемной, в камере или холле морга, куда доставили тело для вскрытия. Записывала интервью после того, как гналась за торговцами наркотиками в торговом центре. Такие прелести ожидают вас во время включенного наблюдения.