Текст книги "Неразлучные"

Они заказали свои любимые блюда и попробовали несколько новых, которые Макс очень рекомендовал им и добавил к их заказу, и никто не был разочарован ужином. А Саша повеселила всех, рассказав о своем свидании с актером, демонстрирующим нижнее белье. Она не рассчитывала, что он снова объявится, и ее это не волновало. И как раз когда она заканчивала свой рассказ, появилась Эбби. Она выглядела слегка возбужденной, извинилась за опоздание и также извинилась от имени Айвана, который, по ее словам, очень устал и отправился домой отсыпаться. Никто не выразил сожаления из-за его отсутствия, но все были рады видеть Эбби. Она сказала, что спектакль прошел удачно, хотя никого это не интересовало. Официант убрал тарелки со стола, и они заказали десерт и капучино. Саша получила сообщение на телефон и нахмурилась, потом посмотрела на своих друзей.

– Я только что превратилась в Золушку.

На ней были джинсы и розовый свитер, но домой ей заходить было не нужно – она могла переодеться в свой халат в больнице. Ее вызывали из-за близнецов. Их мать положили в больницу неделю назад, чтобы предотвратить преждевременные роды, но дольше она продержаться не смогла. Младенцы собирались появиться на свет на четыре недели раньше срока, и возникло какое-то осложнение. В сообщении говорилось, что у женщины начались схватки, и Сашу просили срочно вернуться в больницу.

– Долг зовет, – сказала она, вставая со своего места.

Саша расцеловала всех присутствовавших перед тем, как уйти.

– Увидимся завтра. Кстати, я приду к вам на ужин в День благодарения, если не буду работать, – сказала она Оливеру, когда обнимала его на прощание. – Я больше не в состоянии терпеть то, что родители делят меня между собой. Всегда кто-то остается обиженным. Я остаюсь здесь и в любом случае, вероятно, буду на вызове в этот день. Так что, если я не зависну в больнице, рассчитывайте на меня. Я передам ваше приглашение Валентине, но она, скорее всего, будет к тому времени в Гштаде[7]7
  Горнолыжный курорт в Швейцарии.


[Закрыть] или в Дубаи с новым ухажером.

Валентина не уезжала домой на этот праздник уже много лет, по тем же причинам, которые упомянула и Саша. Для них это был большой стресс, и, не желая того, родители заставляли сестер чувствовать себя несчастными. Это было как игра в перетягивание каната. И Саша чувствовала себя этим канатом, который ее родители тянули каждый на себя, продолжая воевать друг с другом даже спустя семь лет после развода.

– Мы будем рады тебе, – заверил ее Оливер.

Саша знала, что праздник у них в доме пройдет в теплой и радостной атмосфере. У мужчин были роскошные апартаменты, и они любили принимать у себя друзей, делая это хорошо, в отличие от Морган, которая никогда не была такой хозяйственной, как ее брат, и не умела готовить лучше Макса, который устраивал для них День благодарения в прошлом году.

Саша поспешно ушла, пока остальные продолжали строить планы на осень. Сидя в такси по дороге в больницу, Саша все еще улыбалась, довольная вечером, проведенным с друзьями. Войдя в больницу, она поспешила к лифту, чтобы подняться в родильное отделение. Девушка знала, что все ждут ее, чтобы принять роды.

Поднимаясь в лифте, она думала о Валентине и беспокоилась о том, как она ладит с тем мужчиной на Сент-Барте. Ее романы обычно длились не дольше нескольких месяцев. Казалось, что ни она, ни Саша не способны к длительным отношениям. Причиной тому был неудачный брак родителей. А Валентина чересчур любила развлечения и была не слишком разборчива в своих связях. Главное, чтобы мужчина был богатым и немолодым. Саша же всегда была «слишком занята», чтобы построить с кем-нибудь серьезные отношения. Но тем не менее другие врачи и даже ординаторы ухитрялись поддерживать длительные отношения или даже вступать в брак. Саша думала, что с ней не случится такое в ближайшее время, а может быть, не случится никогда. Она слишком боялась, что все пойдет не так.

Размышляя об этом, она вышла из лифта и налетела на врача, одетого в белый халат. Он, как и Саша, направлялся в родильное отделение, и она чуть не сбила мужчину с ног и сама чуть не упала, врезавшись в него на полной скорости.

– Простите! – выдохнула девушка, когда врач удержал ее от падения.

Саша подняла глаза и увидела лицо, которое уже видела раньше, хотя и не была знакома с этим человеком. Она поспешно обошла его, отправилась обработать руки и переодеться, спустя всего несколько минут она уже входила в палату, в которой лежала мать близнецов. Это была женщина в возрасте, хотя стоявший рядом с ней мужчина выглядел намного моложе ее. Медицинский персонал к этому времени уже видел все варианты комбинаций – мужчины и женщины, однополые пары, старые, молодые, бесплодные, которые рожали по нескольку детей сразу в результате искусственного оплодотворения донорскими яйцами или своими собственными. Существовало множество разных вариантов, но они почти ни разу не видели идентичных близнецов, таких, как Саша с Валентиной, поскольку такие близнецы случаются только при естественном оплодотворении. А гормоны, которые используют для бесплодных женщин, заканчиваются родами разнояйцевых близнецов, а не идентичных, которые являются даром природы.

– Привет, я доктор Хартмен.

Саша со спокойной улыбкой посмотрела на пациентку, которая испытывала сильнейшую боль, но отказалась от эпидуральной анестезии. Собравшиеся медики поговаривали о кесаревом сечении, но пока не пришли к единому мнению. Мать близнецов сначала хотела, чтобы роды были естественными, но теперь быстро изменила свое решение, измученная болезненными схватками. Она стонала, в то время как партнер гладил ее по голове, держал за руку и успокаивающим тоном разговаривал с ней.

– Это намного хуже, чем я думала, – с трудом выдохнула женщина.

Саша предложила ей еще раз эпидуральную анестезию, и женщина согласилась. Саша отправилась к сестринскому посту, чтобы вызвать анестезиолога. Она вернулась через две минуты, в то время как женщина громко кричала при очередной схватке.

– Вы почувствуете себя намного лучше через несколько минут, – заверила ее Саша.

В палату вошел дежурный анестезиолог, который, по счастью, находился в соседней палате. Он стал готовить женщину к наркозу, в то время как она продолжала кричать от боли, а спустя пятнадцать минут, которые показались роженице вечностью, она уже улыбалась. Пара могла видеть схватки на мониторе, но женщина их уже не чувствовала, и ее молодой муж, похоже, испытал облегчение. Когда Саша в первый раз вошла в палату, мужчина казался охваченным паникой. Но Саша обладала удивительным даром успокаивать пациентов, давая им почувствовать, что все находится под контролем. Она принимала взвешенные, быстрые и правильные решения, а ее умение найти подход к пациенту было превосходным. Этим она производила глубокое впечатление на всех врачей, которые стажировались вместе с ней. А теперь Саше предстояло решить – делать кесарево сечение или позволить женщине родить естественным путем. Сердцебиение у младенцев было достаточно сильным, хотя они и рождались на четыре недели раньше срока. И существовали все предпосылки для того, чтобы нормально провести младенцев через родовые пути и дать им возможность начать дышать.

Она посовещалась с родителями, чтобы узнать их мнение, и они решили по возможности не прибегать к кесареву сечению. В палату вошел главный врач и поддержал это решение. Каталку, на которой лежала женщина, повезли по коридору в родильную палату. За каталкой шли анестезиолог, медсестра, отец близнецов и еще два врача, которые присоединились к ним из-за того, что ожидалась двойня. А в родильной палате их уже ждали два педиатра, и Саша обратила внимание, что одним из них был тот врач, которого она чуть не сбила с ног, выбегая из лифта. Саша поняла, что он тоже был ординатором из отделения реанимации новорожденных, поскольку дети рождались раньше срока. Но близнецы, рождающиеся на тридцать шестой неделе, не были редкостью, и мониторы, подсоединенные к животу роженицы, показывали, что с детьми все в порядке.

Анестезиолог снизил дозу эпидуральной анестезии, чтобы роженица могла тужиться более эффективно, и женщина снова начала кричать и говорить, что боль слишком сильная.

– Давайте тогда достанем оттуда детей, и все закончится, – спокойно сказала Саша, продолжая пристально наблюдать за процессом.

В палате повисла атмосфера напряженного ожидания, в то время как Саша говорила роженице, когда тужиться, но она только кричала и стонала. Саша знала, что все присутствующие врачи готовятся к кесаревому сечению, чтобы избежать ненужного стресса для новорожденных, на случай, если роды затянутся. И она начала подавать команды более решительно и строго, в то же время выражая сочувствие роженице по поводу испытываемой ею боли. Наконец у женщины между ног появилась головка, и быстрым уверенным движением Саша подхватила ребенка за плечи и за тельце, и на свет, громко плача, появилась маленькая девочка. Ее мать рассмеялась сквозь слезы и тут же начала снова кричать, в то время как медсестры забрали девочку и передали педиатру, который внимательно ее осмотрел. А Саша стала принимать второго близнеца, который был крупнее, и которым было труднее управлять. Но спустя мгновение мальчик уже вышел наружу, обе пуповины были перерезаны, младенцы выглядели здоровыми и неповрежденными и хорошо дышали. Тем не менее за ними будут пристально наблюдать и поместят в кувез на несколько дней. Они были приличного роста, весили по пять фунтов, что было вполне нормально для восьмимесячных близнецов.

Все прошло хорошо, и Саша почувствовала, как общее напряжение спадает. Муж с женой поцеловали друг друга, на их лицах читались облегчение и восторг. Матери разрешили подержать детей и на несколько мгновений приложить к груди, после чего младенцев увезли в отделение реанимации новорожденных, еще раз осмотрели и положили в один кувез. Саша поздравила родителей и занялась матерью. Женщине дали успокоительное, она сильно дрожала после пережитого, что было вполне нормально.

Саша спокойно разговаривала с ней, накладывая несколько швов.

– Я говорила вам, что я близнец? У меня есть сестра по имени Валентина. Вы получите большую радость от общения со своими детьми.

Саша продолжала говорить, чтобы отвлечь внимание женщины от того, что она с ней делает. Потом, проверив ее жизненные показатели, женщину увезли в послеоперационную палату, чтобы некоторое время понаблюдать за ней. Если все будет в порядке, позже она вернется в свою палату. Саша оставила ее в послеоперационной палате на попечение медсестер, пообещав прийти завтра, и еще раз поздравила ее.

Муж женщины находился рядом с младенцами в отделении интенсивной терапии для новорожденных, а сама роженица уснула после того, как ей дали лекарства. Саша направилась в ординаторскую, чтобы выпить кофе, и не успела она сделать первый глоток, как в комнату вошел врач из интенсивной терапии, также в поисках кофе. Оба они находились в приподнятом настроении после удачно проведенных родов. Было уже три часа ночи, но время пролетело незаметно.

– Как там близнецы? – спросила Саша, чтобы быть в курсе дела, поскольку он обследовал детей более тщательно, чем она.

– Прекрасно, – улыбнулся врач. – Вы проделали отличную работу. Когда она отказывалась тужиться, я был уверен, что придется в конце концов делать кесарево сечение, но вы ловко управились.

– Спасибо. Извините, что я налетела на вас у лифта. Я просто задумалась и хотела успеть к роженице, прежде чем она разрешится. Но на роды ушло больше времени, чем я предполагала. Не хотела сбить вас с ног.

– Я не думаю, что вам это удалось бы, – рассмеялся мужчина. Он был крупным, широкоплечим, намного выше Саши. – Хотя вы очень старались, – поддразнил он ее. – Но я играл в футбол в колледже.

– Я рада, что все прошло так гладко, – сказала Саша, расслабившись.

Они оба знали, что так бывает не всегда. И когда что-то случается, все воспринимают это как личное горе. Саше приходилось присутствовать при родах, когда ребенок умирал во время родов или рождался уже мертвым. Это была та часть ее работы, которую она ненавидела. Но сегодня ночью результат был отличным, хотя и пришлось поволноваться.

– На этой неделе мы принимали тройню. Было довольно страшно. Жаль, что вы прозевали это событие, – заметила Саша.

– Я слышал об этом. У меня был выходной. Иногда такое случается, но нечасто.

Саша рассмеялась, отлично понимая его.

– Я ужинала с друзьями, когда меня вызвали, – сказала она, но врач решил, что у нее было свидание. Женщину с ее внешностью наверняка часто приглашают, скорее всего, каждый вечер, подумал он.

– Мне повезло, что вас вызвали, – заявил врач, улыбаясь.

Саша направилась к шкафчикам, чтобы переодеться в одежду, в которой она была на ужине.

– Надеюсь, нам еще доведется поработать вместе, – сказал он, но Саша уже скрылась за дверью, ведущей к шкафчикам.

Он не видел, как она уходила, но, когда пошел проведать близнецов, обратился к дежурной медсестре.

– Сегодня роды принимала потрясающая женщина, – сказал он с улыбкой, и медсестра рассмеялась. Она хорошо знала Сашу.

– Не слишком возбуждайтесь, – предупредила его женщина.

– Она замужем? – разочарованно спросил он.

Это не удивило бы его. Большинство женщин-врачей, с которыми ему доводилось работать, были замужем. Какой-то счастливчик наверняка подцепил и эту.

– Она не ходит на свидания ни с кем из сотрудников. Хорошо делает свою работу и не отвлекается на флирт. Я никогда не видела, чтобы она болталась попусту с кем-нибудь из персонала.

– Может быть, у нее есть парень на стороне, – удрученно предположил он.

– Я не знаю ничего о ее личной жизни. Она никогда не говорит о себе. Работать с ней – одно удовольствие, но она ни с кем не сближается.

– Я не буду упускать ее из виду, – сказал он, внезапно почувствовав себя уставшим по мере того, как напряжение последних часов стало покидать его. И тут мужчина сообразил, что не знает ее имени, и обратился с вопросом к медсестре.

– Саша Хартмен. Желаю удачи, – сказала та с лукавой усмешкой.

Спустя несколько минут ординатор из реанимации тоже покинул больницу. Его звали Алекс Скотт, и Саша даже ни разу не вспомнила о нем, когда вернулась в свою квартиру и рухнула в кровать. Она думала только о том, что проделала хорошую работу, а перед этим с удовольствием пообщалась со своими друзьями у Макса в ресторане. И ей не нужно было ничего большего.

Глава 4

Как Макс и обещал, воскресным вечером он приготовил ужин в лофте. Принес все ингредиенты из ресторана и сделал два вида пасты, огромную миску салата и стейки для всех. Он также прихватил с собой несколько батонов французского хлеба, свежевыпеченную фокаччу, полдюжины разных сыров и шоколадный торт, который испек в этот день. Все были в прекрасном расположении духа и толпились на кухне, пока Макс готовил. Морган и Клэр накрыли на стол. Оливер открыл вино, чтобы дать ему «подышать». Грэг сделал соус для салата. Эбби тоже была дома, но у Айвана была встреча с бухгалтером, после чего он планировал почитать пьесу Дафны Блейк, поэтому не пришел. Саша вернулась с работы к тому моменту, когда все рассаживались за столом, и присоединилась к друзьям, даже не сняв свой привычный белый халат. Грэг включил музыку, Макс разлил вино по бокалам, а Морган поставила перед каждым тарелку, нагруженную едой. Атмосфера была праздничной. Это был настоящий пир, друзья любили так проводить воскресные вечера. Они смеялись и много разговаривали. Это было семейное собрание хороших людей в доме, который все любили. Эбби вначале казалась немного напряженной из-за отсутствия Айвана, но после второго бокала вина расслабилась. Саша в этот вечер не была на вызове. Поэтому тоже немного выпила.

– А где Валентина? – спросил кто-то у Саши.

– Она все еще на Сент-Барте со своим мужчиной. Он француз.

– И богатый, – добавила Морган, все рассмеялись.

Морган сидела рядом с Максом, и он обнял ее за плечи, когда она поблагодарила его за ужин. Еда была необыкновенно вкусной, и все было съедено до последнего кусочка.

Клэр сварила кофе для желающих, а Эбби разлила его по чашкам. Это был чудесный вечер, но в полночь Оливер и Грэг ушли. У Грэга утром была ранняя тренировка, а Оливер в семь утра вез важного клиента на телешоу «Доброе утро, Америка». Остальные еще недолго посидели за столом за неспешной беседой, а Клэр и Саша убрали посуду. Никто не хотел расходиться. Но после того как все поблагодарили Макса за еду, он отправился спать вместе с Морган. Ей тоже предстояло рано вставать.

Они скрылись в ее комнате и сели на кровать, тихо беседуя. Макс любил проводить ночи у Морган, хотя и дразнил ее по поводу того, что это все равно, что ночевать в женском общежитии. Но он любил их теплую, дружелюбную обстановку. Это был настоящий дом, а не просто квартира, которую делили четыре девушки. Иногда ему было жаль, что они с Морган не живут вместе, но он знал, что может остаться у нее в любое время, что обычно и делал два-три раза в неделю. Но им обоим нравилось иметь и личное время, и у обоих была насыщенная жизнь и работа, отнимавшая много сил.

Макс лег на кровать и поманил Морган к себе.

– Иди сюда, приляг рядом со мной.

Они за весь вечер ни разу не остались наедине, и в уединении ее спальни Макс хотел заняться любовью. У Морган на уме было то же самое. После четырех лет, проведенных вместе, у них часто всю неделю не было возможности заняться сексом, или они были не в настроении, если встречались поздно ночью, после того как Макс закрывал свой ресторан. Но воскресные вечера были особенными для них, когда стресс после рабочей недели уже остался позади, и они могли побыть просто двумя людьми, любящими друг друга и имеющими возможность проявить свою любовь.

Потом они лежали обнявшись, и спустя несколько минут Макс крепко заснул, а Морган улыбнулась, глядя на него. Он был таким хорошим человеком. Она не знала, как ей посчастливилось найти его. Но понимала, что это было благословением для нее. Она и Оливер были счастливы со своими партнерами. Оба они установили те отношения, которые хотели и которые были далеки от того, что они наблюдали в своем детстве. Жизнь Морган с Максом была идеальной, именно такой, как она хотела, и лофт в Адской Кухне стал ее домом, а девушки, живущие вместе с ней, – сестрами, которых у нее никогда не было. Макс понимал, как много это значит для нее, и больше не пытался ничего изменить. Он принимал ее такой, какой она была – независимой, трудолюбивой, успешной, ласковой с ним и панически боящейся замужества.

А в общей комнате Клэр и Эбби сидели на кушетке, и Эбби признавалась Клэр, что беспокоится по поводу Айвана, и рассказывала ей о Дафне Блейк и пьесе.

– Я знаю, что он мне не изменит, но она просто вешается на него. И она такая молодая, а ее отец богат и готов финансировать постановку ее пьесы. Что, если она заманит его в ловушку? Ты же знаешь мужчин. Они такие наивные.

Клэр подумала, что Айван был каким угодно, но только не наивным, но не стала говорить этого Эбби. Она постаралась по мере сил приободрить подругу, не высказывая снова все, что она думает о нем.

– Побойся бога, ты ведь не старуха, – сказала Клэр.

Она была огорчена тем, что Эбби не осознает, как много у нее достоинств и как много у Айвана недостатков, главным из которых была непорядочность. Она была уверена, что Айван лжет подруге по поводу этой девушки, но ей не хотелось расстраивать Эбби.

– Она всего на пять лет моложе тебя, и какое имеет значение то, что у нее богатый отец? Айван же любит тебя.

– Надеюсь, что ты права, – сказала Эбби, и ее слова прозвучали со спокойствием и уверенностью, которых она не чувствовала на самом деле.

Чуть позже они тоже отправились спать. Клэр подозревала, что Айван изменяет ее подруге, и изменял раньше, возможно, много раз. Он столько ночей проводил без нее с жалкими отговорками, или просто не появлялся на встречу, или не отвечал на звонки по мобильному телефону, когда Эбби звонила ему. Но Эбби всегда оправдывала Айвана.

Измученная работой Саша уже давно легла спать, расслабившись после счастливого вечера, который Макс устроил им.

На следующее утро Макс встал раньше всех и прошептал Морган, что ему нужно ехать на рыбный рынок в Бронкс, чтобы закупить там свежий улов. Он любил сам закупать рыбу и мясо и часто сам же готовил их. Обычно повар сопровождал его, а иногда Макс отпускал его одного. Он поддерживал в ресторане железную дисциплину, но все любили и уважали Макса. Он был всеобщим любимцем.

Морган пришла в свой офис пораньше. Она хотела подготовиться к своей первой встрече, проделать кое-какую исследовательскую работу и уточнить некоторые данные на своем компьютере. Джордж хотел сделать одно вложение, и Морган обещала ему высказать свое мнение перед встречей. Она просматривала информацию на компьютере, когда что-то привлекло ее внимание. Это было просто имя в списке директоров недавно образовавшейся компании, которая их заинтересовала, но оно почему-то показалось ей знакомым. Она набрала имя в браузере и увидела, что этот человек пять лет назад предстал перед судом присяжных, но обвинение было с него снято. Компания СЕК обвиняла его в инсайдерской торговле, но он смог оправдаться. Клэр запомнила его имя. И девушке не понравилось, что он теперь был одним из директоров интересующей Джорджа компании, о чем чуть позже она и сообщила Джорджу. Но он только рассмеялся.

– Это было всего лишь недоразумение. Нелепое совпадение, когда кто-то из его семьи сначала купил акции, а потом продал. Не беспокойся об этом – он был полностью оправдан. А тебе за домашнюю работу ставлю пятерку. – Он улыбнулся Морган и выглядел довольным. – Я горжусь тобой.

Но ей все равно не нравилась идея вкладывать деньги в компанию, в которой один из директоров был обвинен в мошенничестве, пусть даже его и оправдали. Девушка твердо верила в то, что без огня дыма не бывает, и ей не хотелось объяснять все это своему клиенту. Но эту тему никто не затронул, а Джордж перед встречей сказал ей, что не стоит об этом упоминать. Однако Морган была не согласна с ним. Это был один из редких случаев, когда они не соглашались друг с другом, но Джордж был ее боссом, и она следовала его указаниям. Клиент был полон энтузиазма по поводу этой компании, и предполагалось, что через год она станет открытой акционерной. Это была молодая компания, занимающаяся высокими технологиями, и, если у них все пойдет гладко, вкладчики смогут получить большие деньги.

После встречи с клиентом Морган выбросила из головы все мысли об этой компании. Ей нужно было заняться другими клиентами и проделать кое-какую исследовательскую работу. Она больше не видела Джорджа этим утром, а в полдень ей позвонила Клэр.

– Прости, что отрываю тебя от работы, – извинилась она.

– Что-нибудь случилось?

– Нет… да… Я сражаюсь со своим боссом весь последний месяц. Это так действует на нервы. Мне нужен хороший деловой совет. – Клэр заговорщически понизила голос. – Я не знаю, остаться ли на этой работе и терпеть, или поискать другую работу и уволиться. Ты не хочешь завтра поужинать вместе и поговорить об этом?

– Конечно, – Морган была польщена ее доверием, а Клэр явно была обеспокоена и боялась, что не сможет найти другую работу, если уволится. – У Макса в половине восьмого? Я скажу ему, что нам нужен тихий столик где-нибудь в уголке.

– Спасибо, – сказала Клэр с облегчением.

Она была уверена, что Морган найдет для нее выход из этой ситуации. Клэр лучше разбиралась в бизнесе, чем Эбби или Саша, хотя они тоже захотели бы присутствовать при разговоре.

– Буду рада помочь, – сказала Морган и вернулась к работе, а Клэр снова взялась за свои ненавистные рисунки для весенней коллекции. При этом Уолтер все время заглядывал ей через плечо, словно не доверял. И ко всему прочему малышка из Парижа доводила Клэр до сумасшествия.

После воскресного ужина Саша должна была появиться на работе только в полдень, так что она могла поспать, и она почти проспала. Саша появилась в больнице в страшной спешке. На ней были черные джинсы и белый свитер, и она быстро схватила из своего шкафчика белый халат с ее именем. С удивлением она увидела врача из реанимации, который прохаживался около ординаторской.

– Вы, похоже, проводите здесь немало времени. Должно быть, в реанимации маловато клиентов, – пошутила Саша.

Но он не хотел признаваться, что просматривал график работы врачей и околачивался возле ординаторской, поджидая ее.

– Я так и не представился той ночью, – сказал Алекс, испытывая неловкость. Она была так чертовки красива, что у него перехватывало дыхание. А Саша выглядела спокойной и хладнокровной. – Я Алекс Скотт.

– Саша Хартмен, – просто ответила она.

Девушка уже знала, что у нее лежат со схватками сразу три женщины, и одна из них почти готова родить. Это была суррогатная мать, рожавшая чьих-то близнецов, и родители этих близнецов планировали отправиться в родильную палату вместе с ней, что могло привнести нервозности в обстановку. Суррогатная мать была замужем, ей было чуть больше тридцати, и у нее было трое детей. Она уже второй раз выступала в этой роли. Она считала, что это благородное дело, к тому же это был хороший источник дохода для нее. Биологические родители близнецов отчаянно хотели иметь ребенка и были готовы заплатить за это любые деньги.

– Могу я как-нибудь пригласить вас на ужин… или на обед? – выпалил Алекс, когда Саша поспешно направилась к двери.

Она с удивленным видом повернулась к нему. Мысль о том, чтобы отправиться с ним на свидание, а не просто выпить вместе кофе в ординаторской, не приходила ей в голову. Алекс просто казался ей дружелюбным коллегой, не более того. – Либо то, либо другое, – коротко и уклончиво ответила Саша.

Ее мысли уже были обращены к младенцам, которых она примет и вручит законным родителям.

– Завтра? – с надеждой спросил он.

– Завтра что? – Саша торопилась уйти, и он видел это.

– Завтрашний ужин?

– Обед. В кафетерии. Я буду на вызове.

Он чувствовал, что это самое большое, на что пока мог рассчитывать.

– Хорошая идея. Я тоже на вызове. Приду к вам в полдень, чтобы узнать, насколько вы загружены.

Саша кивнула, отдала ему честь по-военному и выбежала из дверей. А мужчина чуть не закричал «ура», потом выбросил пустую чашку из-под кофе и направился обратно в реанимационное отделение. День уже складывался отлично, а было всего лишь несколько минут первого. И он с нетерпением стал ждать завтрашнего обеда.

Саша в это время была в родильной палате, осматривая свою пациентку, которая хорошо переносила схватки. Родители были так взволнованы, что уже плакали, хотя даже время тужиться еще не наступило. Но они не могли дождаться момента, когда дети окажутся у них на руках. Однако в настоящее время главной пациенткой была роженица, и Саша сосредоточилась на ней. Младенцы вели себя прекрасно, мониторы не давали повода для беспокойства, и Алекс Скотт был последним, о чем Саша сейчас думала.

Театр был погружен в темноту по понедельникам, но Эбби все равно днем направилась туда. Ей нужно было нарисовать еще несколько декораций и немного поработать плотником. Кроме того, она вместе с вахтером по понедельникам проводила генеральную уборку. Все это утро она звонила Айвану, но он не отвечал на звонки, и к тому моменту, когда она вернулась домой в шесть часов вечера, Эбби уже была в панике. На первом этаже она столкнулась с Клэр. Они вместе поднялись по лестнице, и по дороге Эбби рассказала Клэр о том, что не может весь день связаться с Айваном.

– Он, вероятно, просто занят, или спит, или читает пьесу той девицы. Ты же знаешь его. Иногда Айван просто уходит в подполье на несколько дней, – пыталась приободрить ее Клэр.

Конечно, такое случалось и раньше, но на этот раз у Эбби было плохое предчувствие. Ей не нравился влюбленный взгляд той девчонки. И почему он читает пьесы других авторов, в то время как еще ни разу не поставил ее сочинение?

Они обе запыхались, добравшись до четвертого этажа, и открыли дверь ключом. Остальные еще не вернулись. Клэр знала, что Морган встречается с клиентом за бокалом вина, а Саша появится только через несколько часов, потому что ее рабочий день начался лишь в двенадцать часов.

– Постарайся не беспокоиться об этом, – успокаивающе сказала Клэр, видя, в каком состоянии находится подруга. – Он объявится. Как всегда.

«К несчастью», – мысленно добавила девушка.

Для Эбби было бы самым лучшим, если бы Айван по-настоящему исчез. Но Клэр знала, как расстроена будет подруга.

Клэр отправилась в свою комнату и переоделась в домашнюю одежду, стараясь не думать о проблемах с боссом. Чуть позже позвонила ее мать, чтобы справиться, как у дочери идут дела. Клэр старалась созваниваться с мамой, по крайней мере, раз в неделю, но иногда была слишком занята, или забывала позвонить, или разница во времени играла свою роль.

Ее мать рассказала девушке, что взялась за еще одну маленькую работу, но отец Клэр этого не знает. Она не хочет огорчать его. И работа заключается всего лишь в том, чтобы подновить гостиную и две спальни для подруги. Мать Клэр всегда принижала свою работу и называла ее просто дружеским одолжением, что и говорила мужу, если он случайно узнавал о ее занятиях. Она уже долгие годы так относилась к своей работе, хотя была прекрасным декоратором, и ее клиенты в восторге от того, что она делает. Женщина обычно не использовала весь выделенный на работу бюджет, обладая способностью найти прелестные аксессуары или мебель по разумной цене. Они с Клэр вместе оформляли интерьер лофта девять лет назад и добавляли новые вещи время от времени, чтобы квартира выглядела современно и интересно. Всем нравилось то, что делала мать Клэр, Сара. У нее было отличное чутье на цвета, и она находила в интернете много интересного. Она постоянно отправляла Клэр ссылки на новые сайты, а иногда просто покупала ей что-нибудь в подарок.

Клэр и ее мать были очень близки, и теперь, став постарше, Клэр еще больше ценила то образование, которое ухитрилась дать мама. Сара постоянно находила себе небольшие заказы, которые проходили мимо внимания мужа, чтобы тот не сердился. Клэр считала, что мать должна была давно открыть собственную фирму по дизайну интерьеров, открыто, независимо от того, что думал об этом ее отец. Но это было не в характере Сары. Всю свою замужнюю жизнь она только и делала, что лелеяла самолюбие мужа, пыталась повысить его самооценку и вдохновляла его на новые попытки, когда он терпел поражения. Ее мать никогда не ставила на отце дочери крест. Она даже помогала ему продавать недвижимость, делая для него рисунки домов. Клэр считала, что ее мать просто святая.