Текст книги "Только с тобой"

Даниэла Стил
Только с тобой
Роман

Глава 1

Процесс поступления в школу Этвуда начинается задолго до занятий, еще зимой. Собрания, собеседования, встречи психологов с детишками доводят родителей до исступления. Конечно, братья и сестры тех, кто уже учится в Этвуде, всегда имеют небольшое преимущество, но в целом у каждого ребенка есть шанс. В Сан-Франциско наберется немного частных школ, похожих на эту по методике обучения. Большая часть школ, заработавших свое честное имя много десятилетий назад, все еще придерживается раздельного обучения для мальчиков и девочек, но в Этвуде дети учатся все вместе, независимо от пола, к тому же детский сад здесь примыкает к школе, чтобы малыши могли безболезненно влиться в процесс обучения. Именно это всегда делало Этвуд для каждого родителя вожделенным учебным заведением, куда следует пристроить своего отпрыска.

Письма, уведомлявшие о поступлении, школа начинала отправлять уже с конца марта. Родители ждали их почти с тем же нетерпением, с каким ждут уведомления из Йельского университета или Гарварда. Наверное, эта суета была несколько преувеличенной, но ведь за малышей всегда переживают больше, чем за взрослых детей. Поговаривали, что Этвуд и вовсе лучшая школа Сан-Франциско, поскольку здесь уделяли особое внимание каждому ребенку, стараясь найти индивидуальный подход. Пробиться сюда было непросто и очень почетно. Здесь училось около шести с половиной сотен детей, и учителей нанимали только самых лучших. Как правило, выпускники Этвуда легко поступали в высшие учебные заведения и делали успешную карьеру.

Когда же Этвуд в очередной раз открыл двери первых классов, а по сути, детских садов, в Сан-Франциско стояло жаркое бабье лето, столь редкое для этого города. Была среда, и с самого воскресенья термометры показывали около тридцати трех градусов, даже ночью температура не опускалась ниже двадцати семи. Такой зной накрывал город лишь пару раз в год, заставляя жителей изнывать в душных офисах. И всегда вслед за жарой в Сан-Франциско неизбежно приходили пронизывающие ветра и густые туманы, заставляя ежиться от сырости, а температура падала почти на двадцать градусов.

Мэрилин Нортон любила жаркую погоду, но только теперь ощутила в полной мере, каким кошмаром становится девятый месяц беременности в жару. Ей предстояло рожать через пару дней, и это снова был мальчик, причем на этот раз крупнее своего старшего брата. Щиколотки и колени Мэрилин настолько отекли, что она сама себе напоминала слониху. Засунуть ступни в резиновые шлепки казалось непосильной задачей. На Мэрилин были белые шорты, резинка которых обхватывала снизу невероятных размеров живот, обтянутый футболкой мужа. Ее собственная одежда давно на ней не сходилась, но, к счастью, мучиться оставалось недолго. Хорошо хоть она успела побывать на первой школьной линейке Билли до начала схваток. Конечно, окажись Мэрилин в родовом блоке раньше срока, ее муж Ларри был бы с ней, а малыша Билли вел бы за руку в школу их приятель, живший в соседнем доме, однако все сложилось наилучшим образом.

Как радовался сынишка, впервые ступая на школьный двор! Здание начальной школы недавно отстроили заново, и в первый учебный день перед ним толпились взволнованные родители с детишками.

Билли страшно нервничал, тискал в руках старый футбольный мяч и широко улыбался всем и каждому, словно хвалился недавно выпавшими передними зубами. Рыжие кудри трепал теплый ветерок, и Мэрилин, от которой сын унаследовал цвет волос, поглядывала на него с нежностью. Билли с раннего детства был послушным и не доставлял родителям хлопот. Он всегда старался угодить маме, а от папы перенял интерес к футболу.

– Весь в отца! – с гордостью говорил Ларри Нортон, когда его малыш внимательно смотрел с ним матчи и даже комментировал игру. – Однажды тебя возьмут в национальную сборную!

Ларри играл в футбол, бейсбол и баскетбол, а также частенько бывал на гольф-полях с клиентами. Каждое утро он совершал пробежку и отжимался. Его жена Мэрилин тоже была подтянутой, спортивной и до последних месяцев беременности играла в большой теннис, пока бегать за мячом не стало слишком тяжело.

Мэрилин было тридцать. Она встретила Ларри Нортона сразу после колледжа, восемь лет назад, когда они оба работали в страховой компании. Ларри был старше ее почти на восемь лет, но выглядел шикарно. Мэрилин он приметил сразу и подтрунивал над ней, называя «рыжая-бесстыжая», заставляя бедняжку отчаянно краснеть. За Ларри бегали толпы девиц, но главный приз достался именно «рыжей-бесстыжей», которая в двадцать четыре года превратилась в миссис Нортон. Вскоре она забеременела, и на свет появился душка Билли. Пять лет спустя Мэрилин решилась на второго ребенка, и Ларри был вне себя от радости, узнав, что у него снова будет сын. Малышу уже выбрали имя – Брайан, и до его рождения оставалось совсем немного времени.

Учительница возле двери посмотрела на Билли с теплой улыбкой, а малыш отчаянно засмущался и крепче вцепился в ладонь матери. Девушка улыбнулась шире и протянула ему руку. Похоже, эта симпатичная блондинка недавно окончила колледж, и во взгляде читался энтузиазм выпускницы. Бейдж на груди сообщил Мэрилин, что перед ней помощница классного руководителя – мисс Пэм. У Билли на груди также был бейджик с именем. Мэрилин чуть подтолкнула сына вперед, в классную комнату, где уже играли и общались около дюжины детишек. Классный руководитель, примерно одного с Мэрилин возраста, заметила новеньких и предложила Билли оставить рюкзак и мяч, чтобы поиграть с детьми. Согласно бейджу, это была мисс Джун.

Билли замялся, а затем покачал головой. Он переживал, что кто-нибудь украдет его мяч. Мэрилин заверила его, что все будет в порядке, если положить мяч в шкафчик. Она помогла сыну найти среди других шкафчиков, распахнутых настежь, тот, на котором было написано его имя, и Билли запихнул туда рюкзак и мяч. Мисс Джун предложила ему поиграть в конструктор, пока не подойдут остальные одноклассники. Билли нахмурился и посмотрел на маму. Та кивнула на горку строительных блоков.

– Тебе же нравится строить замки, – напомнила Мэрилин. – Я буду рядом. – Она указала на глубокое кресло возле учительского стола.

В кресло она опустилась с явным трудом, живот так и тянул вниз, и не рухнуть в объятия мягкого плюша, даже упершись руками в подлокотники, оказалось непростой задачей. Мэрилин даже не представляла, как будет выбираться из кресла. Наверное, ей потребуется подъемный кран. А пока мисс Джун показала Билли, где лежат запасные блоки для конструктора, и он немедленно занялся возведением крепости. Он был высоким и крепким мальчиком, и Ларри чрезвычайно гордился этим, утверждая, что его сын непременно будет играть в национальной лиге. Он сумел заразить Билли страстью к футболу, сделать свою мечту мечтой сына. Билли был выше и крепче своих сверстников, однако никогда не применял в спорах с детьми физическую силу. Наоборот, он был чутким и добрым, и это удивительное сочетание крепости и мягкости поразило экзаменационную комиссию Этвуда. «Неужели и второй сын будет таким же чудным подарком?» – думала порой Мэрилин с улыбкой.

Меж тем Билли уже забыл о своих волнениях и целиком погрузился в строительство.

Мэрилин, сложив руки на огромном животе, смотрела то на него, то на детишек, заходивших в класс. Она сразу заметила темноволосого мальчишку, ниже Билли, но крепко сбитого, с большими голубыми глазами. За пояс его шортиков был заткнут игрушечный пистолет, а на груди поблескивал значок шерифа. Вообще-то военные игрушки запрещалось приносить в школу, но, видимо, пистолет новичка ускользнул от внимательного взгляда мисс Пэм – уж слишком много малышей сновало по классу. Шона – так звали мальчика – тоже привела мама, миловидная блондинка в джинсах и белой майке. Она была чуть моложе Мэрилин. Как и Билли, поначалу Шон цеплялся за мамину руку, но уже через несколько минут занялся конструктором в углу класса. Мальчики играли рядом, плечо к плечу, однако так увлеклись, что не обращали друг на друга никакого внимания.

Еще минута – и мисс Джун заметила пистолет. Мама Шона следила за тем, как та направилась к играющему малышу. Конни О’Хара знала, что пистолет придется забрать домой. Кевин, ее старший, учился в седьмом классе Этвуда, поэтому политика школы была ей известна. Но Шон так просил разрешения взять пистолет, что Конни сдалась. Когда-то и она преподавала в школе, поэтому искренне верила в нерушимость школьных заповедей… но чего не сделаешь ради любимого ребенка! По сути, она малодушно предоставила обязанность забрать пистолет новой учительнице Шона.

Мисс Джун наклонилась к мальчику.

– Давай отнесем пистолет в шкафчик, Шон. Как и твой значок шерифа.

– Я не хочу, чтобы кто-нибудь украл мое оружие, – нахмурился мальчик.

– Тогда давай отдадим его твоей маме. Уж она-то точно проследит за тем, чтобы пистолет не потерялся. Но поверь: хранить вещи в шкафчике вполне безопасно. – Мисс Джун попыталась забрать пистолет у Шона.

– Но он может мне понадобиться! – упорствовал тот, пытаясь одновременно отодвинуться подальше и водрузить два пластиковых кирпича поверх своей постройки. Он был не слишком высок, поэтому ему пришлось подняться на цыпочки. – А вдруг понадобится арестовать кого-нибудь?

Мисс Джун с серьезным видом покивала:

– Я понимаю тебя. Но вряд ли в этом будет необходимость. Твои одноклассники – хорошие детишки.

– А если в школу ворвется грабитель?

– Мы этого не допустим. Здесь нет плохих парней, так что давай отдадим пистолет твоей маме, – чуть тверже сказала учительница и протянула руку. Шон, прищурившись, посмотрел на нее, словно пытаясь оценить, насколько она серьезна. Сообразив, что с оружием все-таки придется расстаться, он возмущенно засопел носом, но все-таки достал пистолет и отдал учительнице, которая передала его матери. Конни смутилась и торопливо убрала игрушку в сумку, а затем присела рядом с Мэрилин.

– Так и знала, что будут неприятности. Мне известны правила школы – старший сын здесь учится. Но Шон был так упрям… – Конни растерянно взглянула на соседку.

– А Билли притащил мяч. Еле уговорила оставить его в шкафчике. – Мэрилин указала на сына, игравшего рядом с Шоном.

– Ой, какой рыженький! – восхитилась Конни.

Мальчики мирно играли рядом. Они не обменялись еще ни единым словом. Чудесная маленькая девчушка, похожая на ангелочка, подошла к ним, перешагивая через строительные блоки. У нее были светлые прямые волосы, перехваченные двумя резиночками, и голубые, широко распахнутые глаза. На ней было розовое нарядное платьице, которое ей очень шло. Малышка повернулась к Билли и забрала из его руки большой пластиковый кирпич, который ему был нужен для крепостной стены. Билли так опешил, что даже не стал противиться. Между тем девочка забрала пару кирпичиков и у Шона, а затем принялась увлеченно строить домик. На мальчиков она бросила всего лишь один взгляд, в котором читалось предупреждение, так что они замерли в полной растерянности.

– Вот почему мне нравится совместное обучение, – прошептала Конни. – Они получают опыт общения с противоположным полом в реальном мире, а не по книжкам.

Когда девочка забрала еще по кирпичику у обоих, лицо Билли исказилось, словно он вот-вот хотел заплакать, а Шон недовольно поджал губы, словно собирался возмутиться.

– Хорошо, что пистолет у меня в сумке, – снова шепнула Конни. – Он бы попытался ее арестовать. Надеюсь, потасовки не будет.

Они продолжали следить за детьми, в то время как маленький ангелочек (а может, дьяволенок) продолжала строить домик, уже не просто забирая чужие кирпичики, а снимая их с чужой постройки. Подобное вероломство сбивало мальчиков с толку, и они только шмыгали носами и возмущенно смотрели на девочку. На ее бейджике значилось сразу два имени: Габриэла и сокращенное Гэбби.

Еще одна девочка направилась к конструктору, но посмотрела на троицу и решила поиграть с детской посудкой. Она открывала и закрывала дверки маленькой кухни, ставила кастрюльки в холодильник и раковину. У нее был невероятно серьезный вид, словно она готовила ужин на целое семейство. Две темные косички подпрыгивали всякий раз, когда она вздергивала подбородок. На ней были красная футболка, широкие шорты и кроссовки. Она так углубилась в игру, что не заметила, как мать подошла к ней и чмокнула в висок. У нее были такие же темные волосы, как у дочери, только собранные в пучок на затылке. Несмотря на жару, ее темно-синий деловой пиджак был застегнут на все пуговицы, воротничок белой блузы выглядывал ровно настолько, насколько позволяли правила, на ногах были колготки и туфли с высокой шпилькой. Возможно, она работала в банке или адвокатской фирме, где ценили внешний вид сотрудников. Ее дочь рассеянно кивнула в ответ на поцелуй. Уход матери ее совершенно не взволновал. Похоже, малышка привыкла быть одна в отличие от Билли и Шона. Судя по бейджу, девочку звали Иззи.

Мальчики, немного растерявшиеся после вероломного вторжения Габриэлы, оставили конструктор и отправились к кухонному набору. Хорошенькая Гэбби показалась им не слишком дружелюбной. Иззи, напротив, сразу улыбнулась, стоило только к ней приблизиться.

– Что ты делаешь? – спросил Билли.

– Готовлю завтрак. – Иззи пожала плечами, словно это и так было очевидно. – Что вам приготовить? – Она принялась вытаскивать из игрушечного холодильника пластиковые продукты и складывать их в корзинку и на блюда.

В начальной школе Этвуда были отличные игрушки. Разумеется, здесь были также прекрасно оборудованный спортзал, игровая площадка и бассейн. Качественное оснащение школы было одной из причин, по которой родители хотели пристроить сюда детей. Отец Билли, Ларри, восхищался спортзалом Этвуда. А Мэрилин радовалась тому, что школа дает своим выпускникам образование высокого уровня. Нельзя же делать ставку только на спорт. Конечно, в Ларри была сильна коммерческая жилка, поэтому он неплохо зарабатывал, но образование у него было среднее, и Мэрилин хотела для сына большего.

– Настоящий завтрак? – изумился Билли, сделав такие большие глаза, что Иззи засмеялась. Билли, похоже, верил всему, что ему говорили.

– Конечно, нет, глупенький. – Девочка покачала головой, не переставая улыбаться. – Не настоящий, а игрушечный. Так что тебе приготовить? – Она смотрела так внимательно, словно ответ был ей очень важен.

– О… – Билли смутился. – Тогда мне гамбургер. И хот-дог с кетчупом и горчицей. И с картошкой фри. Только никаких огурцов, – попросил он улыбаясь.

– Сейчас сделаю. – Иззи деловито принялась что-то творить на тарелочке. – Ты пока садись.

Билли послушно сел на пластиковый стульчик, а девочка взглянула на Шона. Она словно превратилась в заботливую хозяйку, и эта роль удавалась ей превосходно.

– А ты что будешь?

– Пиццу, – серьезно ответил Шон. – И огро-о-омное мороженое в рожке.

Не прошло и минуты, как Иззи вручила мальчикам их порции игрушечной еды. Все трое были явно довольны игрой. И в этот момент появилось создание в розовом платьице, недавно завладевшее конструктором.

– Твой папа – владелец закусочной? – с интересом спросила Гэбби у Иззи.

Маленькая повариха принялась снова греметь посудкой.

– Нет. Он адвокат для бедных. Помогает тем, у кого нет денег. Мама тоже адвокат, но работает в компании. Ей сегодня в суд, так что она уже ушла. Мама очень занята, поэтому готовит у нас папа.

– А мой папа продает машины. Дарит маме каждый год новый «ягуар». А ты хорошо готовишь, как мне кажется, – вежливо сказала Гэбби. Судя по всему, мальчики ее не особо заинтересовали, поскольку сидели тихо и делали вид, что жуют. – А можно мне биг-мак и пончик с посыпкой? – Она ткнула пальчиком в пластмассовый розовый кружок с разноцветными бисеринками.

Иззи положила на серебристый поднос пончик, сандвич, пару кусочков игрушечной пиццы и поставила его на столик. Гэбби придвинула еще два стульчика – себе и новой знакомой. Теперь дети вчетвером сидели за столом, словно старые приятели, собравшиеся позавтракать.

Гэбби как раз собиралась что-то спросить у Билли, когда к ним подбежал высокий худощавый мальчишка с подстриженными, как у взрослого, светлыми прямыми волосами, одетый в белую рубашку и брюки цвета хаки. Он выглядел как второклассник, настолько был выше остальных.

– Я что же, опоздал? – спросил он, переведя дух.

Иззи рассмеялась:

– Конечно, нет. Что ты будешь?

– Сандвич с индейкой и яйцом на белом тосте.

Девочка долго рылась в игрушечном холодильнике, прежде чем обнаружила похожую игрушку. Она положила «сандвич» на тарелку, добавив от себя игрушечный картофель фри.

Мальчик сел рядом с остальными и помахал рукой матери, которая кивнула и снова вернулась к телефонному разговору. Судя по взволнованному лицу, женщина сильно переживала.

– Мама уже уходит, – сообщил новенький. – Она работает акушеркой. У ее пациентки вот-вот будет тройня, какой-то сложный случай. А папа у меня психиатр, он сообщает людям, психи они или нет. – Энди, судя по надписи на бейджике, был хорошо воспитан: он вскочил с места, чтобы отодвинуть для Иззи стульчик, пока она ставила на стол поднос.

Минуты через три мисс Джун и мисс Пэм, сверившись со списком, попросили всех детишек встать кружком. Пятеро малышей, накормленных «завтраком», встали рядышком, словно давно знали друг друга, а Гэбби даже взяла Иззи за руку и улыбнулась.

Детям раздали бубны, в которые надо было стукнуть, когда называют твое имя, и после переклички все стучали изо всех сил, создавая немыслимую какофонию.

Затем все вместе перекусили печеньем с соком и направились в зал.

Мамы, которые остались в классе, тоже получили печенье и сок, отказалась лишь Мэрилин, сообщившая, что умудряется толстеть даже от чашки зеленого чая. Она ужасно потела и постоянно потирала живот ладонью. Остальные женщины смотрели на нее с сочувствием и пониманием.

Вскоре к Мэрилин и Конни присоединилась мать Гэбби. Мамы в классе разбились на группы почти так же, как чуть раньше их дети.

Мать Гэбби оказалась очень молодой и невероятно красивой. У нее были мелированные волосы и пухлые губы. Ее белую джинсовую юбку можно было смело называть даже не мини, а микро, в вырезе розовой маечки выглядывало кружево белья, а босоножки на высоком каблуке, состоявшие из одних ремешков, красиво подчеркивали изящность загорелых лодыжек. Маму Гэбби звали Джуди, и даже в жару она была при макияже и пахла духами. Впрочем, несмотря на ее откровенно сексуальный наряд, держалась Джуди очень просто и дружелюбно. Она рассказала, что во время последней беременности набрала лишних двадцать кило, при том что Гэбби была ее первой дочкой. Но сколько бы она ни набрала, ей явно не составило труда вернуться к прежнему весу. Джуди еще не было тридцати, с мужем она познакомилась в колледже в южной Калифорнии. Два года назад им пришлось переехать в Сан-Франциско, и Джуди очень скучала по яркому солнцу и жаре.

Разговор снова плавно вернулся к школе. Если найти еще пару попутчиц, можно будет ездить до Этвуда на одной машине, да и за рулем каждой из них придется проводить лишь один день в неделю, заметила Конни. Джуди сообщила, что ее младшей дочери недавно исполнилось три года, так что оставлять малышку дома не получится, поэтому нужна машина побольше, и предложила свой микроавтобус, где могут уместиться все детишки и мамы. Мэрилин добавила, что ей скоро рожать, но через несколько недель после родов она сможет садиться за руль. Конни сказала, что поищет попутчиц, поскольку несколько лет назад именно так возила в школу Кевина. Она пожаловалась на своего старшего сына, который отказался сопровождать маленького Шона на автобусе, потому что это «слишком хлопотно и неудобно».

Выходило, что вариант с совместными поездками устраивал всех троих.

После торжественной части и прогулки на площадке дети вернулись в класс. Мисс Джун принялась читать вслух сказку, а мамам наконец позволили уйти. Шон и Билли изрядно скуксились, а для Гэбби и Иззи мамин уход ничего не изменил – они внимательно слушали сказку, держась за руки. Еще на площадке они решили стать лучшими подружками, пока мальчишки носились кругами, улюлюкали и вообще вели себя совершенно, на их взгляд, бестолково.

– Вы уже знаете о вечернем собрании? – шепотом спросила Конни своих новых знакомых, когда они вышли из здания. Оказалось, никто ничего не знал. – Собрание проводят для родителей старшей и средней школ. Этим летом один старшеклассник повесился! Говорят, отличный был парень – мой Кевин знал его, несмотря на разницу в возрасте, – входил в состав бейсбольной команды. У него были какие-то проблемы эмоционального характера, но все равно никто не ожидал такого поворота. Родители в шоке, учителя разводят руками – для всех его смерть стала потрясением. На собрании будет присутствовать психолог, который подскажет, как выявить признаки эмоциональной нестабильности у подростков и объяснить им о контрацепции и прочем.

– Уф, хоть о чем-то пока рано беспокоиться с нашими малышами – о контрацепции, – со вздохом сказала Джуди. – Я переживаю, что Мишель все еще писается во сне, а ведь ей уже три с половиной. Вряд ли в этом возрасте она стала бы подумывать о самоубийстве.

– Сейчас – нет, но в восемь или девять такое уже вероятно, – мрачно сказала Конни. – Мой семиклассник Кевин, конечно, очень жизнерадостный мальчик, но порой такой эмоциональный, что может выйти из себя. Шон на него совсем не похож, по крайней мере в этом возрасте. Кевин терпеть не может подчиняться правилам, но он… хороший мальчик. Впрочем, погибший тоже был хорошим мальчиком.

– А что стало причиной такого несчастья? – спросила Мэрилин. – Развод родителей?

– Нет. Там крепкий брак, заботливые родители, мама всегда рядом – домохозяйка. Поэтому никто даже не думал, что однажды… Вроде мальчик ходил к психологу, но, кажется, это было связано с оценками и невнимательностью на занятиях. Он так тяжело переживал любое поражение, плакал, если его команда проигрывала. Возможно, домашние слишком сильно нацеливали его на успех, и он ставил перед собой завышенные планки. Не знаю… Единственный ребенок в семье, причем ребенок любимый.

Все немного помолчали, смущенные мрачной темой в этот праздничный день. Хорошо все же, что вечернее собрание к ним не относилось. И оставалось надеяться, что их никогда не соберут по столь трагичному поводу. Даже на секунду представить, что кто-то из их детишек решится на самоубийство, казалось чудовищным. И без того хватало опасных бассейнов без бортиков, острых шипов ежевики, простуд, лихачей на дороге и драк со сверстниками, чтобы сделать жизнь каждой матери чередой волнений и беспокойств. Самоубийство лежало за той гранью, о незримом присутствии которой даже и подумать было страшно.

Конни пообещала позвонить, как только найдется еще парочка попутчиц с детишками, и мамы разошлись каждая к своей машине.

Они увиделись только ближе к вечеру, когда забирали детей из школы.

Иззи и Гэбби так и держались за руки, словно приросли друг к другу. Гэбби рассказала маме, какой интересный у нее был день. Иззи забрала няня, и девочка сообщила ей то же самое, что и Гэбби своей маме. Билли выскочил с рюкзаком за плечами, бережно прижимая к груди футбольный мяч. Шон, едва забрался в машину, потребовал вернуть ему оружие и значок шерифа. За Энди пришла экономка, поскольку в этот час родители, как обычно, работали.

Все пятеро были в восторге от первого школьного дня. Им понравились учителя и одноклассники. Мэрилин подумала, что мучительный процесс поступления в Этвуд того стоил. Пока она везла сына домой, у нее отошли воды прямо на водительское сиденье.

Ночью родился Брайан.