Текст книги "Тени черного волка"

– Я понял! – облегченно вздохнул Штефан. – Это штучки Кёнига! Он приказал проложить эти дурацкие следы, а сейчас вместе со своими остолопами наблюдает за нами сверху из какой-нибудь башни!

– А может, грязь просто стерлась, и теперь лапы не оставляют отпечатков, – заметил осторожный Маркус.

– Всяко может быть, – недовольно буркнул Штефан. – Он не любил усложнений.

Луна стояла прямо над ними, и настроение улучшилось даже у Маркуса. Ведь верить в хорошее легче и приятней, чем в плохое.

– Или действительно это Кёниг нас проверяет? – он уже был готов согласиться с напарником в более простом и удобном объяснении.

– Конечно! Чего тут придумывать?!

Справа тянулась конюшня, сквозь щели в воротах пахнуло теплом, навозом и сеном, а почувствовавшие присутствие человека лошади зафыркали и нетерпеливо затоптались в ожидании хозяина, который обязательно принесет угощенье.

– Если бы волк тут был, представляешь, какой бы переполох устроили лошади? – спросил Штефан. – Да и собаки бы какой вой и лай подняли?

– Собак на ночь стараются выгнать из замка, хотя некоторые успевают спрятаться, – сказал Маркус. – Но вообще-то ты, наверное, прав! Животные бы взбесились от волчьего духа и устроили та-ра-рам!

За конюшней улица расширялась и переходила в небольшую площадь, на которой стояла чёрная карета с нарисованными на дверцах белыми цветками эдельвейса.

– А это еще что? – удивился Штефан.

– Экипаж итальянского вельможи, он остался ночевать: колесо разболталось, – пояснил Маркус. – Завтра каретник починит.

– Ну, это не наше дело…

– И то правда…

Неожиданно под каретой зашевелилось что-то большое. В густой тени ничего разобрать было нельзя. Стражники решили, что это пришел в себя какой-то заснувший с вечера пьяница.

– А ну, вылазь, живо! – грозно рявкнул Штефан и, пригнувшись, сунул в темноту древко алебарды. Трудно сказать, что произошло раньше: увидел ли он нечеловеческие глаза, горящие злым зеленым огнем, или услышал рев потревоженного зверя.

– Осторожно! – уронив факел, Штефан отпрыгнул назад.

– Кто здесь?! – отшатнулся и Маркус, вскидывая арбалет. Его факел тоже, разбрызгивая огненные искры, упал на мостовую.

Вместо ответа прямо на них выскочил из непроглядного мрака огромный клок черноты! Волк!! Чуть не сбив Штефана с ног, он сиганул вправо и в призрачном свете луны помчался по ведущей к воротам улице.

Маркус прицелился, беря с упреждением – чуть выше ушей.

– Дзы-ы-н-н! – грубо ударила тетива.

– Фьюить! – стремительно вылетела стрела. Она должна была вонзиться зверю в хребет, в районе шеи. Но пролетела выше и попала в мостовую, выбила из камня сноп искр, отлетела в сторону, еще дрожа, воткнулась в ставню дома, но, потеряв последние силы, замерла, нелепо белея оперением в мирной ночи замка.

– Где он?! – закричал Штефан.

Улица была пуста – волк исчез…

– Только что был! – воскликнул Маркус. – Ты видел?!

– Да не видел я ничего! Только что был здесь… и вдруг пропал!

– Вы чего по окнам стреляете, стекло разбили! – раздался недовольный крик.

Дверь дома, в который попала стрела, приоткрылась, и в проёме появилась рыжая голова высокого худого парня. Это был Мориц – помощник кастеляна. В руках он держал внушительного вида самодельную дубину с налобком на конце.

– Пьяные, что ли?! Орете, как на войне, людям спать не даёте… А еще стражники! Хотите, чтобы я господину Вагнеру пожаловался?

– Не скандаль, Мориц, здесь был волк! – ответил Маркус. – Я в него и стрелял!

– Какой ещё волк? – вроде не поверил рыжий, но опасливо осмотрелся по сторонам. – Настоящий?

– Самый настоящий! – подтвердил Штефан и добавил страху:

– Огромный чёрный волк, оборотень!

– Тогда хватит болтать, найдите его и убейте! – явно копируя своего хозяина, распорядился Мориц, быстро спрятался обратно, захлопнул за собой дверь и с лязгом задвинул засов.

– Не повезло нам нарваться на этого рыжего паникёра! Завтра весь замок и окрестности будут знать про волка! – угрюмо сказал Штефан. – И кастелян Вагнер, и офицер Кёниг, и сам Господин! И если мы не убьем этого проклятого зверя, то нам не поздоровится!

Стражники тщательно проверили ворота – они оказались заперты, как и положено. Потом несколько раз обошли замок, добросовестно заглядывая во все закоулки. Волка нигде не было. На всякий случай осмотрели стены – не остались ли на них следы грязи с лап? Нет, не остались.

Светало, дежурство подходило к концу, но сегодня их это не радовало.

– Но как-то же он сюда пробрался? – рассуждал Маркус. – И куда-то делся? А стены высокие, не перепрыгнешь… Да и стрелял я прицельно, метров с десяти, а промазал… Непонятно!

– Ну что, теперь поверил, что Хитрый не врал? – спросил Штефан. – Что волк этот не простой?

– Теперь верю, – кивнул напарник. – Точно оборотень! Только…

– Что «только»?

– А то, что раньше у нас такого не было, чтобы по замку оборотни шастали! И вдруг стало! Может, простое совпадение? Только не верю я в простые совпадения с непростыми волками!

– Да говори ты по-человечески! – обозлился Штефан. – Какое совпадение?!

– Вспомни, о чем мы на вышке говорили? Про эту, новенькую, красивую… Как она появилась, так и черный волк в замке объявился… Что ты на это скажешь?

– Не знаю.

– Вот и я не знаю!

На следующий день Мориц растрезвонил о ночных событиях, о волке-оборотне, которого он, якобы, лично видел. Каждый раз, повторяя свой рассказ, он добавлял новые, всё более страшные подробности: как вставала дыбом на волке шерсть, как горели его глаза, как он злобно скалился и рычал, как внезапно пропал, словно растворился в воздухе… А ещё через пару дней пугающие слухи охватили не только деревню, но и ближайшие окрестности.

Штефан и Маркус за нерадивость отсидели пять дней в холодном сарае, получая через день кусок хлеба и кружку воды. Тем временем вся дворцовая стража целыми днями искала логово волка. И нашла. Точнее, нашли Кох и Дитмар, и не оборотня, а другую пропажу… И не далеко, а совсем рядом – в заиленном рву под мостом, который поднимается при осаде, отрезая вход и укрепляя ворота. Неизвестно зачем, Кох заглянул под бревенчатый настил, увидел среди кувшинок и не успевшего затянуться зеленого слоя ряски длинный темный предмет и тут же позвал напарника. Они зацепили непонятный предмет алебардами и вытащили на берег.

Это был пропавший Карл-Колокольчик. Вопреки предположениям, он не отправился без спросу к родителям, не сбежал неизвестно куда и не исчез бесследно. Бедный шут оказался в болоте под подъемным мостом замка Маутендорф, заколотый рыцарским кинжалом прямо в сердце. Тип орудия убийства определил Раймунд Кёниг. Он же сказал, что, судя по точности единственного удара, убийца профессионально владеет оружием. А Кёнигу в таких делах можно верить…

Глава 3. Охота на козерога

Заяц, фаршированный куропатками, томленый в красном вине и зажаренный на углях, был выше всяких похвал. Но наслаждались им только счетовод Клара, писарь Эмма и новые помощники счетовода – по таможне увалень Бартольд и по общим вопросам – стремительно взлетевшая из подметальщиц Грета. К сожалению Клары, Раймунд Кёниг на обед не пришёл. Начальник стражи зашёл позже, перед окончанием рабочего дня.

– Извините меня, – пояснил он, щелкнув шпорами. – Непонятная история: князь объявил внезапную проверку боеготовности стражи! А самое удивительное, что эту идею ему подал управляющий Вагнер! Но ведь управляющий никогда не лез в мои дела! Удивительно!

– Действительно странно, – согласилась Клара, хотя она тут же просчитала ситуацию: ревнующий Вагнер прознал про совместный обед и лишил соперника возможности его посетить! Ничего удивительного и странного она тут не увидела. Но задумалась о дальнейших последствиях складывающегося треугольника.

По должности Вагнер выше Кёнига, но по силовым возможностям и значимости для безопасности замка начальник стражи важнее. То есть, практически они равны. Но если два крупных чиновника начнут бодаться между собой, то ничего хорошего из этого не получится. И в первую очередь для нее самой: ее ждет судьба веточки, случайно попавшей между мельничных жерновов… Если, конечно, она ничего не придумает… Но ситуаций, когда она не придумывала выхода из самых сложных положений, в ее жизни еще не было!

Кёниг вновь проводил ее до дома.

– Госпожа Майер, я собираюсь на охоту и повторяю вам свое приглашение, – сказал он уже у дверей.

– Что ж… Если вы найдете для меня дамское седло и хорошую лошадь…

– У вас будет лучшая лошадь и лучшее седло во всём Зальцбургерленде! – окрыленно воскликнул начальник стражи.

* * *

И вот желанный день наступил: рано утром через главные ворота замка выехала живописная процессия. Клара в коричневом платье восседала боком на белом коне, у Раймунда конь был чёрной масти, в некотором отдалении за ними держались четверо конных слуг. Еще несколько слуг ехали в закрытой повозке, загруженной всем, что должно обеспечить успех охоты и комфорт дамы, само участие которой в таком мероприятии было большой редкостью.

Ехали они долго. По мере продвижения вверх растительность становилась реже, а склон каменистее. Один раз сверху с шумом обрушился камнепад, и валун, размером с лошадиную голову, пролетел буквально в нескольких метрах от охотников. Лошади всё чаще стали спотыкаться, в конце концов всадникам пришлось спешиться и вести их под уздцы.

Впереди выросшая каким-то чудом на покрытой мхом скале одинокая сосна раскачивалась от ветра. Влажность была такая, что притороченная к седлу Кёнига сумка покрылась мельчайшими каплями росы, а от разгоряченных лошадей шёл пар. Переваливаясь через вершину, будто молочная река, сплошным потоком медленно ползли вниз облака, клубясь и обволакивая всё большее и большее пространство. Вскоре и сосна на скале оказалась наполовину скрыта белой пеленой.

– Погода портится, – сказал Кёниг. – До козерогов, видно, не добраться. Ну, ничего, ниже должны быть серны…

– Я не привыкла отказываться от своей цели! – возразила Клара. – Вот ваши козероги!

Она показала рукой куда-то вправо и вверх.

Подивившись остроте ее зрения, Кёниг посмотрел в указанном направлении и действительно рассмотрел на значительном расстоянии небольшое стадо козерогов, почти сливающихся с окружающим ландшафтом.

– Молодец, госпожа Майер! – Кёниг махнул рукой старшему слуге. – Ганс, возьми людей, обойдите дичь и не дайте уйти в горы! Гоните на нас, а мы разойдемся по флангам. Госпожа Майер, вы доберетесь до того остроконечного камня? Или мне пойти с вами и помочь?

– Конечно доберусь!

– Позвольте, я взведу вам арбалет…

– Спасибо, справлюсь, – рычагом «козья нога» Клара ловко натянула тетиву, наложила и закрепила стрелу.

Кёниг только удивленно развел руками, но попытался дать последнее напутствие:

– Цельтесь так, чтоб животное было видно в эту щель…

– Разберусь! – азартно зажав еще две стрелы в зубах, Клара быстро и ловко, словно снежный барс, полезла вверх по покрытому тонким слоем льда скальному склону. Иногда она оскальзывалась и упиралась рукой в камни, но арбалет держала профессионально: бережно и стрелой постоянно в сторону цели.

Завороженно глядя вслед гибкой фигурке, Кёниг заметил, что подошвы её обуви подбиты гранёными гвоздями, точно так же, как и его охотничьи ботинки.

«Она мало похожа на избалованных красавиц, – подумал он, тоже карабкаясь вверх. – Как будто всю жизнь охотится в горах… Удивительная женщина!»

Выбравшись на позицию, он осмотрелся. Клара уже добралась до своего ориентира, опустилась на колено и изготовилась к стрельбе, грамотно уперев локоть в колено, чтобы не держать арбалет на весу и повысить точность прицела.

Загонщики делали свое дело, и стадо козерогов постепенно спускалось в их направлении. Кёниг прикинул, что они выйдут ближе к женщине. Но стрелять ей придется снизу вверх, при этом обычно неопытные охотники завышают прицел, не зная, что стрела и без того летит выше. И промахиваются! А он не предупредил Клару об этом… Значит, надо подстраховать ее своим выстрелом, чтобы не остаться без добычи, а то слава удачливого добытчика улетит туда же, куда и пролетевшая мимо цели стрела!

Но валуны и клочья спустившегося вниз тумана мешали прицелиться. У Клары позиция была лучше, и она выстрелила первой. Звон тетивы и свист стрелы спугнули чутких животных, козероги шумно рванули в стороны, но самый крупный, сделав несколько шагов, упал и покатился вниз, ударяясь о камни и отскакивая от них, как пружина. Вверху поочерёдно мелькали то еще бегущие сильные ноги, то большие, немного изогнутые назад ребристые рога. Пролетев так метров двадцать, туша застряла в узкой расщелине неподалеку от Клары.

– Есть! – азартно воскликнула она, легко потрясая увесистым арбалетом.

Козероги разбежались, только большие и маленькие камни продолжали катиться и сыпаться вниз, глухо стукаясь и громко щелкая друг о друга. Сравнительно безобидная каменная осыпь в любой момент могла превратиться в камнепад, разрушающий все на своем пути, но Клара не обращала на это внимания.

– Поберегись! – запыхавшийся Кёниг подбежал к ней и, прикрыв своим телом, повалил за остроконечный обломок скалы.

– Ты цела? Не ушиблась?

– Нет, наоборот, пока мне все нравится. Но вы уже можете с меня встать.

Азарт быстро прошёл, она снова была спокойна.

– Извините! – Кёниг вскочил и помог ей подняться. – Но как вам удалось попасть? С такого расстояния, да еще снизу вверх… Это очень сложный выстрел! Тем не менее стрела попала в шею!

– Не знаю, так получилось. А мы будем обедать? Я проголодалась.

– Да, и очень скоро, – Кёниг показал на слуг, которые, оскальзываясь на камнях, тащили тяжелую тушу, подвешенную за связанные ноги к прочному шесту.

Они спустились вниз, где уже был разбит лагерь и горел жаркий костер.

Клара продрогла и устроилась ближе к огню. Ганс с несколькими помощниками сноровисто разделывали добычу. Через несколько минут свежее мясо жарилось над угольями, с шипением стрелявшими искрами, когда на них капал жир. Кёниг внимательно, испытующе рассматривал спутницу.

– Что-то не так? – поинтересовалась она.

– Не знаю, – пожал плечами офицер. – Я часто хожу на охоту с Дитмаром и сегодня не заметил никакой разницы…

– Между мной и Дитмаром? – засмеялась Клара.

– Ну, не в том смысле, – слегка смутился начальник стражи. – Между вами как охотниками. Женщина-счетовод такой же опытный охотник, как мой солдат! Вы не уступаете ему в выносливости, зоркости, целеустремленности, умении владеть оружием… А стреляете, может быть, даже лучше него! И мне это кажется очень странным!

– Не забывайте, что я была женой рыцаря…

– Да, у нас много рыцарей, и у большинства есть жены, но они не обладают такими качествами… А кстати, на каком турнире погиб ваш муж? Что с ним случилось? Я закончил «Рыцарскую академию» в Вене и изучал историю рыцарских поединков…

– Год назад, в Энсе, – печально сказала Клара. – Копье сломалось, и острый обломок древка вошел в глазницу шлема…

– Удивительное совпадение! – воскликнул Кёниг. – Точно так когда-то погиб король Генрих II на турнире в Париже… А этого случая в Энсе совершенно не помню! Впрочем, уже три года я живу в Маутендорфе, а столичные новости сюда не доходят…

– Я бы желала, чтобы этого несчастного случая вообще не было… И такое королевское совпадение не уменьшает моего горя!

– Конечно, конечно, – сочувственно покивал Кёниг. – А из какого рода происходил ваш муж? Я не помню фамилии Майер в рыцарских сословиях…

– Вы и не можете ее помнить – это фамилия моего отца, он был лекарем. А Конрад происходил из нижней ветви Лотарингской династии… Надеюсь, мне не придется вам объяснять, почему я осталась на девичьей фамилии?

Теперь Клара отвечала ему пристальным, изучающим взглядом. Так рыцари на турнире, ощетинившись копьями, смотрят друг на друга перед тем, как пустить вперед коней. Несколько мгновений – и будет ясно, кто победил, а кто повержен, а пока это знает только Господь Бог. Правда, соперничающие рыцари смотрят сквозь узкие щели шлемов, а лица мужчины и женщины открыты, и на них играют красноватые отблески костра. К тому же они могут заглядывать в глаза друг друга, которые гораздо выразительнее, чем черные щели враждебных шлемов. Но в глазах Кёнига читалось подозрение, и Кларе это не нравилось.

– Думаю, что вы скоро поймете, чем я отличаюсь от других женщин, – наконец, сказала она. – А тем более, чем я отличаюсь от Дитмара!

В ее голосе достаточно откровенно звучало обещание. Подозрение растворилось в других чувствах, и Кёниг первым опустил взгляд.

– А насчет моей супружеской жизни и семейных событиях мы, возможно, еще будем иметь возможность поговорить…

– Надеюсь, – кивнул Кёниг.

Слуги подали жареное мясо и разлили по кубкам вино из бурдюка. Охотники жадно набросились на еду, запивая жесткое мясо вином. Голод был утолен быстро. Стало смеркаться, усталость брала свое.

– Даме постелено в повозке, – дипломатично доложил Ганс. – Надеюсь, ей будет удобно, тепло и даже дождь не помешает!

– Хорошо! – кивнул начальник стражи. – Расставь посты по периметру и организуй смену дежурств. А я посижу у костра…

Но уже через полчаса он оказался в затянутой тентом повозке. Это была вершина лестницы, которые ничем не отличаются друг от друга в любых временах и странах, та самая отдельная комната, только вместо задвижки – завязывающиеся веревки и вооруженная охрана по периметру.

Клара встретила его жарким поцелуем и обвила руками и ногами, как лианы обвивают крепкое дерево. Чертыхаясь, Раймунд принялся распаковывать женщину, путаясь в многочисленных крючках, тесемках и шнурках. Терпения у него хватило ненадолго, он выхватил кинжал и вмиг разрезал шнуровку.

– Вот, так всегда! – притворно вздохнула Клара. – Куда вы все торопитесь? Хорошо, что я захватила запасные тесемки…

– Хорошо, что ты такая предусмотрительная! – сказал Кёниг, и в голосе прозвучала легкая издёвка. А может, Кларе это показалось: в такие моменты не до анализа нюансов.

* * *

На обратном пути Клара почти всю дорогу дремала в повозке, но въехала в замок так же, как выезжала – верхом. Процессия охотников привлекла внимание: зеваки выстроились вдоль улиц, улыбались и оживленно что-то обсуждали, рассматривая сидящую в дамском седле красивую женщину, молодцевато гарцевавшего рядом начальника стражи, довольных и сытых слуг, а главное – их внушительный трофей: крупного козерога с отрубленной задней ногой.

Иозеф Вагнер, заложив руки за спину, тоже смотрел из окна, но вид у него был мрачный и суровый. Он не радовался удачной охоте, не интересовался добычей, а, цепко вглядываясь в лица главных участников, пытался прочитать на них тайну прошедшей ночи. Радостное возбуждение Кёнига и деланное безразличие Клары не успокаивали душу, а, наоборот, укрепляли его худшие подозрения. И это больно ранило каменное сердце кастеляна – могущественный управляющий должен был признаться самому себе, что он влюбился в эту женщину и ревнует ее, чего раньше никогда с ним не случалось. Но каков плут Раймунд Кёниг! Правда, у него высокие покровители в Вене и князь Бауэрштейн к нему благоволит…

Вернувшись за стол, он с силой ударил кулаком по столешнице и хотел было немедленно вызвать нового счетовода под свои светлые очи под предлогом её отсутствия, но вовремя сдержался, вспомнив, что сам отпустил её на несколько дней. Правда, она не рассказывала о том, как намерена провести свободные дни, но это не повод предъявлять ей претензии. Тем более, что она умная женщина и поймет, что им руководит не служебное рвение, а обычная ревность, и значит, его авторитет в ее глазах упадет… С другой стороны, если ничего не делать, то молодой и энергичный начальник стражи вскоре поведет красавицу под венец, а ему останется только злиться и жалеть об упущенных возможностях… Вагнер заперся, никого не принимал и думал, как лучше ему поступить. И к вечеру ему пришла в голову хорошая, на первый взгляд, мысль.

* * *

Клара целый день спала, а к вечеру выспалась и от нечего делать смотрела в окно на пустынную улицу, думая, что так придется провести всю бессонную ночь. Занять себя было решительно нечем, и она приготовилась скучать, размышляя о своем будущем.

И вдруг раздался требовательный стук. Очень странно: никто и никогда не приходил к ней в столь позднее время! Запахнув халат, надетый на голое тело, она подошла к двери.

– Кто здесь?

– Это я, фрау Майер, – раздался голос Вагнера. И это ее не удивило. Она предвидела, что управляющий сразу же узнает о ее поездке на охоту с Кёнигом и что это вызовет его недовольство, если не гнев. Но она шла на это сознательно. Во-первых, хотела дать кастеляну понять, что руководящее положение не делает его хозяином над ней, во-вторых, пробудить ревность, а в-третьих, набить себе цену в его глазах. Очевидно, все цели были достигнуты, и поздний визит это подтверждал.

– Откройте, пожалуйста, фрау Майер, – просительно раздалось из коридора.

Она с лязгом отодвинула щеколду.

Вагнер без спроса вошёл в комнату и закрыл за собой дверь. В руке у него был глиняный горшочек с крышкой.

– Мёд! – протянул он гостинец Кларе. – Вы ведь любите дары природы, а у меня есть большая пасека!

Намек на «дары природы» был довольно прозрачный, но Клара пропустила его мимо ушей.

– Если пасека большая, то почему горшочек такой маленький? – засмеялась она.

– Завтра я прикачу целую бочку, – смешался кастелян.

– Я, конечно, пошутила. Спасибо! – Клара приняла подарок, кивнула, отнесла его на стол и осталась стоять там же, пытаясь сообразить, как себя вести.

– Я знаю, что вы были на охоте с этим… с этим стражником! – Вагнер подошёл к ней поближе. Он был заметно взволнован. – Я пришел узнать, не позволил ли он каких-либо действий, которые могут затронуть честь столь достойной и порядочной женщины, как вы!

– Что вы, Иозеф! – Клара нарочно выполнила его давнюю просьбу и назвала по имени. – Господин Кёниг настоящий рыцарь, а вы знаете обычай: если рыцарь путешествует с девицей и если даже им приходится спать в одной постели, то между ними кладется обнаженный меч, который создает препятствие более серьезное, чем крепостная стена! Но я вообще спала в повозке, а он со слугами – у костра, как и подобает мужественному воину…

Человек легко верит во все, во что ему хочется верить. Даже в то, что вдова может быть непорочной девицей, а меч – непреодолимей крепостной стены. У Вагнера резко улучшилось настроение.

– Дело в том, что женщин редко берут на охоту, – мягко пояснил он. – И при этом дама никогда не бывает в одиночестве: ее окружают служанки, подружки, жены других участников… Да и всегда присутствует мужчина, который оберегает ее жизнь и честь: муж, отец, брат, жених…

– Но у меня, к сожалению, нет такого мужчины! – развела руками она.

– Теперь есть! То есть, я надеюсь – будет, если ты дашь согласие… Я хочу взять тебя в жены! – перейдя на «ты», Вагнер достал из кармана золотое кольцо с красивым красным камнем и протянул на раскрытой ладони. По тонкости резьбы и камню, пылающему даже в свете восковых свечей, было видно, что это дорогой подарок.

Клара лишь расширила удивлённо глаза, глядя то на неожиданного жениха, то на драгоценный предмет.

– Но это так неожиданно, Иозеф…

– Уверен, ты ощущала мои чувства! Я хочу, чтобы ты ни с кем никуда больше не ходила! Ни с кем, кроме меня!

Помешкав, Клара взяла кольцо и надела на палец. Оно оказалось как раз впору.

– Подошло? Это хорошая примета!

Вагнер схватил ее в охапку, как разбуженный во время зимней спячки и выбравшийся из берлоги медведь.

– Я больше не могу владеть собой! – он осыпал ее поцелуями и повалил на кровать. – Мы прямо сейчас станем мужем и женой!

Возбужденный и сильный медведь думал, что побеждает беззащитную женщину, которая даже не решается сопротивляться. Он не знал о физических возможностях Клары, о лежащем под подушкой рыцарском кинжале, испившем немало человеческой крови, да и о многих других секретах скромного счетовода замка Маутендорф. В том числе и о том, что женщина просто позволяет рычащему медведю срывать с себя одежду, грубо хватать белое тело, от чего на нежной коже моментально появлялись красные пятна, наваливаться всем своим весом, дыша запахом выпитого для храбрости шнапса…

Клара отвернула голову в сторону и прикрыла глаза. Работа есть работа… Всё закончилось быстро. Вагнер надел штаны и сел на кровати у ее ног. Женщина продолжала лежать с закрытыми глазами, никак не реагируя на произошедшее на вершине лестницы, до которой кастелян добрался так быстро.

– В ближайшее время мы сыграем свадьбу, – тяжело дыша, произнес Вагнер. – Ты станешь моей женой и, клянусь, ты об этом не пожалеешь!

Клара открыла глаза, но смотрела на него равнодушно и даже безучастно, как будто бы это не ей только что сделал предложение один из самых завидных женихов земли Зальцбург.

– Ты выйдешь за меня? – настаивал Вагнер, искренне удивлённый безразличием женщины. – Со мной ты не будешь нуждаться ни в чём. Или ты не рада?

Клара вполне искренне улыбнулась.

– Конечно, рада!

И Вагнер перевел дух.

* * *

Почти весь мёд съели на следующий день во время обеда в канцелярии. Клара сообщила коллегам о предстоящей свадьбе. Они восприняли это известие с восторгом.

– Пусть будет твоя жизнь такой же сладкой, как этот мед! – воскликнула Эмма.

– Господин Вагнер так богат и могуществен, что сделает ее еще слаще! – вторила ей Грета.

– Теперь будете ходить в шелках и бархате, фрау Майер, – не остался безучастным Бартольд. – Да вы можете и вообще оставить работу!

– Нет, я не хочу сидеть без дела! – возразила Клара. – Но Эмме придется все-таки научить меня готовить…

– Зачем? У него два своих повара! – засмеялся Бартольд.

– Это неважно, – покачала головой Клара. – Хорошая жена должна хотя бы иногда кормить мужа своей готовкой! Ты умеешь печь грибной пирог, как Грета?

– Конечно! И научу тебя! – воскликнула Эмма. – Будешь иногда баловать его по торжественным случаям. Этого будет вполне достаточно!

– Правильно! – согласилась Клара. – Но тогда научи меня и собирать грибы! Чтобы я угощала Иозефа полностью продуктом собственных рук! Ему это будет приятно!

– Какая ты умница! – засмеялась Эмма. – Собирать – это самое простое!

– Все просто, если умеешь, и все сложно, если не умеешь! – резонно заметила Клара. – Пейте чай и ешьте мед!

В воскресенье рано утром, когда ещё не сошла роса с травы, Клара с Эммой встретились у дороги напротив главных ворот замка и, обойдя деревню, зашли в густой лес. Слежавшаяся листва проминалась под ногами как перина. Длинной сухой палкой Эмма привычно разгребала листья, быстро срезала открывшийся гриб и бросала в плетеную корзину. Клара пыталась повторять ее действия, но так ловко у нее не получалось.

– У тебя нож короткий, – заметила Эмма. – Надо подлиннее брать, им удобней. И наточить хорошо. Вот, смотри, как у меня…

У Клары в левом рукаве был закреплен острый, как бритва, рыцарский кинжал, но она покорно согласилась с замечанием своего писаря. Корзина, хоть и медленно, но наполнялась. Эмма изредка проверяла ее добычу:

– Молодец! Шампиньоны, подвишенники – отличные грибы. И старайся не мять их, чтобы пироги выглядели красиво!

Но вдруг она подозвала Клару и указала палкой вроде бы на такой же гриб, которые они с таким азартом собирали.

– Видишь, с виду обычный шампиньон, – тревожно сказала она. – А на самом деле – змеиный поддубник! Очень похож на хороший гриб, только шляпка снизу не белая, а розовая… Смотри!

Она осторожно срезала обманку и перевернула: действительно – пластинки под шляпкой были другого цвета!

Эмма растоптала ложный шампиньон, тщательно вытерла нож и руки о фартук.

– Очень ядовитый – таким можно насмерть отравиться!

– Спасибо, хорошо, что показала. Но в конце проверь у меня все, на всякий случай…

Спустя два часа корзины были полны.

– Ну вот, все съедобные, – сказала Эмма, осмотрев плетенку Клары. – Отдай на кухню, пусть сварят грибной борщ, мой Штефан очень любит. И твоему жениху понравится! Пусть оценит твою хозяйственность!

– Спасибо, так и сделаю, – ответила Клара.

Вернувшись в замок, Клара занесла корзинку с добычей в «Единорог», потом зашла в свою комнату, которую ей предстояло скоро покинуть, достала из кармана десяток грибов и сложила в горшочек из-под мёда. Чтобы закрыть крышку, их пришлось примять, одна шляпка даже отломилась, обнажив розовые пластинки внизу. Но это было неважно: аппетитный вид в данном случае роли не играл.

* * *

Серые скалы находились в одном дне пути от Маутендорфа, почти весь путь шел через лес. Курт выехал утром, под предлогом поисков черного волка, и на закате, когда до цели было рукой подать, остановился на ночлег. Сгущался туман, от горной гряды тянуло холодом и пахло снегом. Он расположился у родника на неприметной лесной поляне, привязал коня на длинном поводе, чтобы мог щипать траву и объедать листья кустарника, разжег костер, перекусил вяленым мясом, положил рядом с собой меч и кинжал. Арбалет заряжать не стал: в дракона он не очень-то верил, а в обычной ночной скоротечной схватке арбалет мало пригоден. Перед сном разбросал вокруг сухие ветки, которые треском выдадут подкрадывающегося человека или зверя, завернулся с головой в тёплый, на меху, плащ и крепко заснул.

Ночь прошла спокойно: ни одна ветка не хрустнула под чужими шагами – так бывает, когда на ночлег устроился лев: более слабые хищники издалека чувствуют его запах и обходят стороной. Курт позавтракал, надел поверх кольчуги стальной нагрудник, сменил широкополую шляпу на железный шлем и оседлал верного коня. Наверняка доспехи он готовил не против дракона, который, если верить легендам, взглядом превращал неосторожного путника в камень, и латы не могли помешать этому процессу. И арбалет зарядил тоже для более реального, двуногого врага. Потому что за много лет опасной, связанной со скоротечными схватками и боями жизни он не встречал ни одного дракона, но убил немало людей, опередив их в аналогичных желаниях. Причем все они хотели с ним расправиться не колдовством, а обычным оружием.

Через пару часов он приблизился к Альпийскому хребту и довольно быстро нашел группу остроконечных скал серого цвета, которые выделялись среди окружающих черно-рыжих склонов и напоминали стены и башни встроенной в горный массив крепости. Наверное, это и послужило основой легенды о замке и его страшном хозяине…

Затаившись на опушке леса, Курт долго наблюдал за Серыми скалами. Не доносятся ли оттуда посторонние звуки, не пробивается ли из незаметной щели дымок костра, не улетают ли потревоженные кем-то птицы… Но ничего подозрительного обнаружить не удалось. Тогда он, осторожно, держа арбалет наготове, направился к логову дракона. У самой горной гряды он спешился и, оставив коня на лужайке, по узкой петляющей тропинке стал подниматься вверх, где его, в лучшем случае, никто не ждал. Под ногами хрустели маленькие серые камешки – осколки окружающего его каменного мира.