Текст книги "В семье не без убийцы"

Глава 6

Оказавшись в метро, Мариша сначала растерялась, не зная, что ей делать дальше. Но потом быстро сообразила, как ей обернуть свой промах себе же на пользу. Как ни подозрительно вела себя Лена, главное она Марише все же сказала. Долговязая тетка в длинном синем пальто могла быть их с Наташей бывшей начальницей. И работала эта женщина напротив станции метро «Лиговский проспект».

– Отлично, поеду туда. Может быть, найду нужный дом.

Выйдя из павильона метро, Мариша пересекла Лиговский проспект и обнаружила по правую руку жилое здание, в цокольном этаже которого действительно располагались магазины и какие-то конторы. Однако вывески магазина постельных принадлежностей Мариша тут не увидела. На всякий случай она вошла в помещение «Сбербанка» и спросила у безупречно вежливой сотрудницы, не наблюдала ли она где-нибудь поблизости нечто похожее на торговлю постельными принадлежностями. Ответ был холоден и категоричен: нет, ничего такого тут нет.

Но огорчаться раньше времени Мариша не стала. Старая часть города изобиловала всевозможными сюрпризами. Например, в домах тут были арки, ведущие во дворы-колодцы, где первые этажи также давно выкуплены под различные коммерческие нужды. Мариша шагнула под арку и тут же была остановлена железными воротами и длинным списком больших и маленьких организаций, прячущихся за этими воротами. Поздравив саму себя и внимательно изучив список, Мариша немножко огорчилась. «Антея» не было и тут.

На всякий случай она позвонила в первую же фирму, где ей не слишком вежливо, но опять же твердо сказали, что никакими одеялами или простынями тут не торгуют, для этого надо отправиться в другое место, что Мариша и сделала. Бодрости духа она не теряла. Очень могло статься, что упомянутый магазин находился где-нибудь во дворе дома, относился к тому же адресу, но войти в него можно было лишь с другой улицы. Такие случаи Марише встречались. Так что она обежала здание со всех сторон, но, увы, и тут не достигла успеха. Мариша даже побеседовала с несколькими жильцами дома в надежде на то, что они сумеют вспомнить нужный ей магазин, но все безрезультатно.

Разочарованная и усталая, она посмотрела на часы и почувствовала укоры совести. Дети должны были вот-вот вернуться из школы, а она болталась тут, совершенно непонятно чем занимаясь. Раз уж не удалось взять крепость натиском, придется перейти к планомерной осаде.

Путь до дома занял у Мариши еще некоторое время, ведь ей нужно было вернуться за машиной и уже потом ехать обратно. Несмотря на то что Мариша спешила, как могла, дети уже пришли домой и жевали холодные пирожки, даже не подумав их разогреть или налить себе супу.

– Где ты была? – спросила Светочка, выскочив на шум открывающейся двери. – Мы пришли, а тебя нет.

– Так… ездила кое-куда.

Но от Светочки было не так-то легко отвязаться. Уклончивый ответ матери ей совсем не понравился, и она пожелала уточнить:

– Куда это «кое-куда»?

И так как Мариша молчала, Светочка сказала:

– У меня пятерка по истории и четверка по английскому.

– Почему четверка?

– Слишком быстро говорила, училка ничего не могла понять.

– Ты этим и в родной речи грешишь. И не училка, а учительница. Какие еще оценки есть?

Светочка не стала отвечать. Она была хорошей девочкой, очень любила и немного побаивалась свою маму, поэтому огорчать ее лишний раз девочка избегала. И, услышав вопрос, Светочка тут же поспешила ретироваться обратно к себе в комнату. За сегодняшний день у нее имелась еще тройка по алгебре и пара по геометрии, которую еще предстояло завтра исправлять, о чем говорить маме совсем не хотелось.

– Через десять минут приходи на кухню, буду вас кормить, – крикнула вслед дочери Мариша.

Алексей из своей комнаты даже не вышел. И когда Мариша заглянула к сыну, то обнаружила его с наушниками и полностью поглощенным планшетом. Сняв с него наушники, мать повторила приглашение. Сын кивнул и снова зашлепал по экрану пальцами.

На кухне Мариша быстро разогрела суп, поела сама, налила тарелки для детей. К пирожкам отлично подошел салат из свежих огурцов и помидоров, которые еще оставались после недавнего визита бабушки – Маришиной мамы. Теперь бабушка все теплое время года жила за городом, так было лучше для ее звериной стаи, которая со временем заметно расплодилась и умножилась.

Беспородные дворняги Белка и Стрелка, появление которых и положило начало всему зверинцу, уже благополучно преставились по причине преклонного возраста. Но зато вместо них у Маришиной мамы появился Джим – огромный «кавказец», которого прежний хозяин собирался пристрелить по причине невозможности найти с псом общий язык, и месье Бомонд – крошечный джек-рассел-терьер, невероятно задиристый и суетливый. Эта парочка, да еще ворон Вася, да волнистый попугай Кокочка, да морская свинка Муся, да еще десяток куриц – Пеструшка, Белянка, Заринка и так далее. И гусь Иван Иванович и его супруга Матрена Сергеевна – это был далеко не полный перечень всех тех питомцев, которые пригрелись возле Маришиной мамы.

– Привет! – услышала Мариша голос попугая. – Как дела?

Кокочка обожал общаться, и его совсем не смущало, что весь его репертуар насчитывал от силы два десятка слов. Попугай использовал их, так умело сочетая и оперируя нюансами эмоциональной окраски, что слов вполне хватало для того, чтобы объяснить людям, чего он от них хочет в данный момент.

Накрошив салат, Мариша не забыла бросить попки от огурцов Мусе, которая на холодное время года переселялась от бабушки обратно в городскую квартиру. Вместе с ней был отправлен в теплые пенаты и волнистый попугай Кокочка, который прекрасно сознавал свое интеллектуальное превосходство над Мусей, и постоянно напоминал об этом ей и всем остальным. Вот и сейчас, увидев, что Мусе достался лакомый кусочек, а ему, красавцу и умнице, ровным счетом ничего, он страшно разволновался и принялся твердить:

– Муся – дура, дура! А Кокочка хороший.

И словно хозяйка могла чего-то не понять, тут же льстиво прибавил:

– Мариша, иди ко мне. Кокочка хочет кушать.

Мариша замешкалась, не отреагировав на его просьбу, и попугай в истерике заметался по клетке:

– Кушать, кушать, кушать! Кушать давай!

Выкрикивая «кушать», он прыгал с жердочки на жердочку. И с каждым прыжком это его «кушать» становилось все громче и надрывнее. Убедившись, что его призывы не имеют практического толку и, пока Муся вовсю грызет свой огурец, ему не дали даже листика салата, попугай обиделся, отвернулся от Мариши и вовсе замолчал.

И тут уж Марише пришлось отреагировать, иначе потом прощения пришлось бы вымаливать очень долго. В иных случаях попугай дулся на своих хозяев сутками. Не выходил из клетки, не разговаривал с ними, даже есть не просил, вот до чего доходило его желание настоять на своем.

Но сейчас в планы Мариши ссора с попугаем не входила, и она сказала:

– Ладно, не дуйся. Кокочка у нас и вправду самый хороший. Сейчас будешь кушать.

Услышав знакомое слово из уст хозяйки, попугай тут же сменил гнев на милость, прыгнул к кормушке и вцепился в нее лапками, всем своим видом демонстрируя немедленное желание начать трапезу. Насыпав попугаю зернышек и сунув между прутьев клетки кусочек антоновского яблока, а Мусе дав еще и сухого корма, который та принялась уплетать за обе щеки, Мариша крикнула детей, которые появились не сразу, а ровно к тому времени, когда суп уже немного остыл. Но это не помешало обоим долго ныть, что есть невозможно, языку горячо, нёбу невкусно, и вообще, кто придумал эту глупость – есть, когда не хочется.

Что один, что второй, ели ребята без всякого аппетита.

– Посмотрите на Мусю, – уговаривала их Мариша. – Вот у кого вам надо поучиться.

Муся и впрямь уминала корм так, что даже не успевала глотать. Попугай тоже активно насыщался, набивая пшеном полный клюв, словно кто-то мог отнять у него еду. Интересно, кто? Кокочка единолично занимал всю большую клетку. Правда, у него там имелось зеркальце, которому он постоянно что-то доказывал. Возможно, угроза остаться без еды, по мысли попугая, как раз исходила именно оттуда.

Когда дети с горем пополам покончили с обедом, Мариша отправила обоих отдыхать. А сама, сунув тарелки в посудомойку, задумалась о своем расследовании. Сегодня она провела подготовительную работу, вот только результатов пока что не было видно. Но останавливаться Мариша не собиралась. Включив свой планшет, она вбила в поисковик «Антей, постельные принадлежности». К ее удивлению и радости, тут же появился результат.

Адрес был, правда, совсем не тот. Значился Суздальский проспект, а это очень и очень далеко от Лиговки. Но, с другой стороны, фирма запросто могла сменить офис. В условиях кризиса, когда все искали возможность сэкономить, очень даже могло такое случиться. Тут же имелся и телефон. Мариша набрала номер и спросила начальницу отдела сбыта – Зиновию.

В трубке раздалась музыка, а потом высокий женский голос официальным тоном произнес:

– Я вас слушаю.

– Мне нужна Зиновия.

– Да, я вас и слушаю.

Теперь в голосе послышалось нечто человеческое. Но Мариша уже повесила трубку. Отлично, она нашла Зиновию, про которую ей рассказывала Лена. И значит, очень возможно, что уже сегодня к вечеру маленький Михасик будет найден и возвращен кому-нибудь из близких ему людей. Почему Мариша не стала разговаривать по телефону с Зиновией о том, что случилось с Наташей и об условиях возвращения Михасика домой, сказать трудно. Что-то ее остановило.

Обрадовавшись, как легко у нее получилось найти Зиновию, Мариша снова начала собираться в дорогу. Ребята прокричали ей каждый из своей комнаты: «Пока, мам!» – но выйти, чтобы обнять на прощание, ни сын, ни дочь так и не вышли.

Когда Мариша закрыла за собой дверь квартиры, она столкнулась нос к носу с двумя интеллигентного вида гражданами. Он и она пытались справиться с замком на дверях квартиры Романа и Наташи. И когда мужчина выпрямился, то Мариша сразу поняла – этот человек приходится Роману по крови близким родственником. Очень уж они были похожи.

Так оно и оказалось. Сухощавый подтянутый мужчина оказался отцом Романа. А женщина была его матерью. Оба они выглядели огорченными, но старались держаться.

– Здравствуйте, – первой поздоровалась с ними Мариша. – Я соседка Романа. Я слышала, что случилось, полицейские тут уже побывали.

Муж с женой переглянулись. На их лицах явственно читалось смущение. Им явно было стыдно за то, что с их сыном произошла такая история.

Но затем женщина произнесла:

– Наш сын не мог убить Наташу!

В голосе ее слышались воинственные нотки. И Мариша поспешила ее поддержать:

– Я тоже так думаю! Много с ними общалась и видела, что Роман искренне любит свою жену.

– Даже, я бы сказал, слишком, – проворчал мужчина.

И, не обращая внимания на предостерегающие жесты своей жены, прибавил:

– Наташе нужна была строгость, а Ромка совершенно распустил жену. Она буквально села ему на голову!

С этими словами он вновь вернулся к замку, который наконец щелкнул, и оба родители оказались в квартире. Видя, что родители Романа не в том настроении, чтобы вести беседу, что в общем-то и понятно, они и огорчены, и растеряны, и не понимают, что им делать дальше, Мариша направилась было к лифту, но в этот момент услышала возмущенный вопль:

– А это еще что такое?!

Догадавшись, что родители Романа обнаружили порядком опустевшую квартиру, Мариша немного притормозила. Может быть, теперь эти двое станут более словоохотливыми? Так оно и оказалось. Муж и жена при виде появившейся Мариши кинулись к ней за объяснениями.

– Что тут произошло?

– Вы это о чем?

– Где вся мебель?!

– И техника?

– И вообще, что здесь случилось?

– А разве вам не сказали?

– Что?

– Еще утром приезжали родители Наташи, они все и вывезли.

– Как? – поразился отец.

– Почему? – вторила ему мать.

– Сказали, что не хотят, чтобы обстановка досталась банку вместе с квартирой. Квартира ведь в ипотеке, а платить ее теперь некому. Наташа убита, Роман в тюрьме.

– Это мы еще посмотрим, кто в тюрьме!

– Мы уже наняли адвоката, который считает, что наш сын имеет все шансы обрести свободу!

– Нельзя засудить невиновного человека только за то, что он оказался не в том месте и не в то время!

Мариша искренне обрадовалась:

– Очень рада слышать, что у Романа появилась надежда.

– Да, надежда есть, но наш сын просил нас привезти ему кое-какие личные вещи. А как тут найдешь?

– Полагаю, что вещи Романа тоже оказались у родителей Наташи. Можете к ним обратиться.

– Ну уж нет! – категорически заявил отец. – К ним мы не пойдем. Лучше мы купим своему сыну все новое!

Мариша уже хотела уйти, но вспомнила, что не прояснила один вопрос, связанный с возвращением Михасика. Допустим, ей удастся найти мальчика, кому его возвращать? Она попросила у родителей Романа их координаты. А те, услышав, что соседка пытается самостоятельно найти женщину, которая увезла их внука в неизвестном направлении, сразу же смягчились и заговорили с Маришей совсем другим тоном. Сразу стало ясно, что люди они воспитанные, просто обстоятельства сложились таким образом, что их воспитанность подверглась серьезным испытаниям и дала трещину.

– Разумеется, мы примем в воспитании внука посильное участие.

– Рита неоднократно заявляла о своем желании забрать мальчика у такой никудышной матери.

– Рита всегда говорит правильно.

– Рита – умничка! Рита уж сумеет сделать из Миши настоящего человека.

Рита! Мариша вспомнила, что уже слышала это имя от Наташи. Так звали сестру Романа. Правда, Наташа всегда склоняла это имя в самой уничижительной форме. Эту самую Риту, которой ее родители так восхищаются, сама покойница люто ненавидела. И, наверное, для Наташи было бы худшим наказанием знать, что ее обожаемого и всячески балуемого ребенка станет воспитывать именно эта особа.

Марише эта идея отчего-то тоже не понравилась. И невольно вспомнился разговор, который состоялся у нее с Наташей ранней весной, когда отмечали день рождения Михасика. Праздник, о котором повествовала Наташа, увы, не обошелся без эксцесса, а все по вине Риты. Во всяком случае, Наташа считала, что вина за испорченный праздник лежит именно на сестре Романа.

– Представляешь, она потребовала, чтобы я лучше следила за поведением Михасика за столом. Ребенку всего два года, а она требует, чтобы он не крошил хлеб на стол! А потом еще и заявила, что если ребенок не умеет себя прилично вести, то его лучше сажать отдельно. В его собственный день рождения! Ее саму бы отдельно от всех посадить! Да она одна и сидит! Купила себе квартиру, ни мужика у нее нет, ни ребенка своего. Вот и цепляется ко всем!

Наташа считала, что бездетная и незамужняя Рита не имеет права учить ее тому, в чем сама ничего не смыслила. Так что «Зазнайка» и «Придира» – это были самые мягкие эпитеты, которыми награждала Наташа свою золовку.

Но Мариша не могла быть столь категоричной. Она и сама видела, что Наташа многое делает не так, неправильно. И отчасти понимала Риту, которой не нравилось, что и как делала Наташа. И что касается того, что Михасику не место за общим столом, Мариша была отчасти согласна. Избалованный матерью мальчик вел себя за столом иногда просто неприлично. А «крошить хлеб» в его понятии было веселой игрой, он и крошил, и лепил из хлеба уродцев, и кидался ими в родителей, в стены или просто скидывал хлебные крошки на пол. Наблюдать за этим развлечением было не очень-то приятно, но Наташа ничего не замечала и ничего не желала слушать. Риту она на дух не переносила, да и свекра со свекровью тоже, называя их «Риткиными подкаблучниками».

– Никого, кроме своей обожаемой доченьки, не хотят ни видеть, ни слышать. Что она им ни скажет, какую глупость ни изречет, все для них истина в последней инстанции. Противно! Ну, и что с того, что у нее высшее образование и, кажется, даже докторская степень, а у меня только десятилетка, я все равно умнее ее! У меня и муж, и ребенок, а у нее только ее карьера!

Но самой Марише родители Романа, напротив, понравились. Несмотря на то что сперва разговаривали с ней совсем не ласково, Мариша ничуть на них за это не обиделась. Все равно чувствовалось, что они люди хотя и строгие, но при этом и справедливые. Если уж выбирать между ними и родителями Наташи, то лучше передать Михасика им.

И, словно поняв, о чем она думает в данный момент, мать Романа произнесла:

– Так что волноваться не надо, Миша без присмотра не останется.

– Главное сейчас для нас всех – выяснить, что с ним все в порядке, что он жив и здоров.

И уже хором родители произнесли:

– Сделайте что можно. Мы будем вам безумно благодарны за это.

Таким образом, заручившись от родителей Романа поддержкой, пусть даже и всего лишь моральной, Мариша снова отправилась в путь.

Добираться до Суздальского проспекта ей пришлось около часа. Она завязла в пробках, но когда выбралась на КАД, дело пошло значительно быстрее. Правда, разогнавшись, Мариша чуть было не пропустила нужный ей съезд. Честное слово, тем, кто строил все эти развязки, не стоило скупиться на указатели, иначе совсем запросто человек мог проскочить нужную развилку и укатить бог весть в какую даль.

Нужное здание Мариша нашла быстро. Это был очередной бизнес-центр, но вот его скромный интерьер не позволял думать о том, что тут могут располагаться серьезные фирмы. Простые панели, никакого мрамора или зеркал. Лишь парадная часть центра имела какое-то подобие упорядоченности, по крайней мере, тут сидел охранник и давал указания, куда и как идти, чтобы добраться до нужного помещения. Маришу он послал в неопределенном направлении, махнув рукой на стеклянную дверь и сказав одно лишь слово: «Там!»

«Там» оказалось двором, в котором кипела оживленная работа. Грузчики по неровному, в выбоинах и ямах, асфальту катили тележки, загружали и разгружали стоящие тут машины, сновали озабоченные клиенты с накладными в руках, пытаясь найти нужную эстакаду. Тут Маришу послали по очереди в трех противоположных направлениях, но в конце концов она все же добрела до нужной ей комнаты, на дверях которой красовалась табличка «Антей. Ваш сон – это наша работа».

Внутри находились три женщины и еще одно существо неопределенного пола, то ли мальчик, то ли девочка, но в любом случае его было жалко.

– Извините, что отрываю. Но как я могу повидать Зиновию? – произнесла Мариша.

Женщины не отреагировали, но то ли юноша, то ли девушка подняло голову и сказало:

– Она сейчас на складе.

– А как туда попасть?

– Мне как раз туда нужно. Хотите, могу вас проводить.

– Пожалуйста! – обрадовалась Мариша.

Когда существо встало, то выяснилось, что оно носит юбку, значит, все-таки девушка. Но отчего же тогда такая стрижка? И почему ни грамма косметики на лице? Хоть бы глаза подвела и губы обозначила. При ближайшем рассмотрении оказалось, что девушке уже к тридцати, в углах ее глаз появились первые предательские морщинки. Но, судя по всему, ее это ничуть не расстраивало. Что же, в такой невзрачной внешности, оказывается, есть и свои плюсы. Хуже уже не будет, так что подступающую старость встречаешь стоически и без лишних эмоций.

И все же, шагая рядом со своей проводницей, Мариша не удержалась от вопроса:

– Скажите, а вы тут давно работаете?

– Уже года три, нет, больше, четыре или даже пять. А что?

– Значит, вы можете помнить Наташу с Леной? Они у вас работали. Лена с такой большой… грудью.

– Да, помню, – кивнула головой девушка. – Наташа первой ушла, у нее ребенок родился. А Лена… Лена потом тоже уволилась.

То, как она сказала про Лену, заставляло думать, что с ее увольнением все было не так уж гладко.

– Они ведь были подругами?

– Ну, я бы так не сказала, – улыбнулась собеседница.

Улыбка у нее оказалась хорошей и светлой. И очень украсила бледное личико. Из дурнушки эта девушка в один миг превратилась почти в красавицу. Даже глаза блеснули и в одно мгновение из тусклых и прозрачных стали зелеными, словно вода в летнем озере.

– Скорей соперницами они были, а не подругами.

– Что? Почему?

– У нас тогда Гена – директор наш – сам, вместо Зиновии, с нами работал. Это он уже потом филиалы по всей стране открыл и здесь почти бывать перестал. Но тогда Гена все время с нами работал. И Наташа с Леной из кожи вон лезли, чтобы его внимание на себя обратить.

– И кого же он предпочел?

– Сначала всем казалось, что Наташу. Он ее и до дома провожал, и цветы дарил, и вообще все время возле нее крутился и всячески ее отличал. У нас девочки даже одно время шушукались между собой, что ребенок у Наташки не иначе как от Гены и получился. Но потом мы узнали, что у нее жених есть, Роман, кажется, от него и ребенок. Ну и все толки сами собой прекратились.

– А что же Лена?

– Она продолжила Гене знаки внимания оказывать. А Лена у нас была девушка… хм… с большими достоинствами. Вы, как я понимаю, их видели?

– Да. Видела.

– Так вот, Гена в конце концов против этих достоинств не устоял. Начал он и Лену после работы до дома подвозить. Ленка хвасталась, что в ресторан ее несколько раз приглашал, на вечеринки к друзьям, на шашлыки на дачу. Может быть, все у них и склеилось бы постепенно, только Лена сама все испортила.

– Что?

– Очень уж наседать на него стала. Жениться требовала. Да еще со скандалами, со слезами, истериками. Ну а Гена струхнул. То есть не то чтобы струхнул, но как-то так дела свои постарался устроить, чтобы тут пореже бывать. Зиновию на свое место привел, а сам почти перестал заглядывать.

Маришу слова девушки удивили.

– Выходит, Зиновия уже после увольнения Наташи тут появилась?

– Да.

– А Наташа уже не работала?

– И не работала, и не появлялась даже ни разу. Не знаю, как-то это не по-человечески. Хоть бы зашла, фотографии мужа и ребенка принесла. Интересно ведь.

Мариша размышляла. Рассказанное этой девушкой совсем не совпадало с тем, что рассказывала Лена. Та говорила, что Наташа и Зиновия были хорошо знакомы. А тут получалось, что они и не виделись вовсе.

И Мариша решила уточнить:

– Ты это хорошо помнишь?

– Что?

– Ну, когда Наташа уволилась, а Зиновия, наоборот, пришла?

– Конечно, я все помню. Народу у нас, сами видели, в офисе немного трудится, все подолгу работают, конечно, я помню, когда, кто и как увольнялся. Тем более что тут такой любовный треугольник нарисовался. У нас все девчонки затаив дыхание за этими тремя следили. Интересно было, куда там сериалам по телевизору! На работу как на праздник спешили. Знали, что каждое утро очередная серия нас ждет. Теперь-то уж, конечно, не то. На Зиновию нашу разве что только черт и взглянет.

Так они дошли до склада, до самого потолка набитого постельными принадлежностями. Склад был с ободранными бетонными стенами, потолок покрывали лохмотья отслоившейся побелки, а пол был до такой степени грязным, что даже невозможно определить, какого он цвета и из какого материала сделан. Если бы покупатели «элитных спальных принадлежностей» увидели, в каком состоянии эти принадлежности хранятся, наверное, у них бы возникли серьезные сомнения в элитности приобретаемой продукции.

Впрочем, Мариша и сама видела изделия от французских кутюрье, безумно дорогие, но где все внутренние швы были кривыми, словно дорожка пьяного. Похоже, их строчил ученик, причем далеко не из самых лучших. И точно так же Марише доводилось приобретать брюки, на которых было честно написано, что сделаны они в Китае, но при этом все строчки находились строго на своих местах и были к тому же идеально ровными. Так что место производства и место хранения отнюдь не гарантируют качество самого продукта. Но все же сама Мариша поостереглась бы покупать подушки, которым довелось полежать в таком вот месте.

Вместе с черноглазыми грузчиками тут находилась только одна женщина. Была она высокой, с такими густыми волосами, что издали они казались париком. Но при этом дама была весьма в теле и еще рыжей, об этом свидетельствовали веснушки, усеявшие ее маленький курносый нос.

И тем не менее именно к ней обратилась спутница Мариши со словами:

– Зиновия Борисовна, к вам тут посетительница.

Это и есть Зиновия? Мариша была изумлена и озадачена до крайности. Нет, эта женщина никак не могла быть той самой, нужной ей. Ведь Мариша разыскивала женщину, которая забрала маленького Михасика, его «няню», а эту женщину она видела в своей жизни впервые. Сказать, что Мариша была разочарована, значило ничего не сказать. Она поняла, что ее поиски привели не туда. И случилось это по вине Лены.

Именно Лена направила сыщицу по ложному пути. Это она соврала, что Наташа близко знала Зиновию – свою бывшую начальницу. Это Лена соврала, что приметы Зиновии подходят той «няне», которая увела Михасика. А Мариша теперь своими глазами видела, что общего у этих двух женщин было только одно – рост и, возможно, отчасти возраст. Все остальное в них было разное.

– Вы ко мне? По какому вопросу?

Зиновия вперила в Маришу нетерпеливый взгляд. Надо было срочно что-то придумать. И тут Маришу осенило:

– Я по поводу Лены Колокольцевой.

– Да, и в чем дело?

– Она ведь прежде работала у вас? Она пришла устраиваться к нам на работу, но я бы хотела навести на ее счет справки.

– Ничем не могу вам особенно помочь, девушка. Лена проработала под моим руководством совсем недолго, может быть, месяц-полтора, а потом она уволилась.

– И что стало тому причиной?

– Лично у меня к ней особых претензий не было. Но Лена сказала, что нашла себе более выгодное место, я попросила ее поработать, пока не найду ей замену, а потом отпустила. Так что вам лучше будет обратиться на последнее место работы этой девушки, а не к нам.

– А Наташа?

– Какая Наташа? Никакой Наташи у меня тут не работало.

И, сказав это, Зиновия вновь принялась отдавать распоряжения грузчикам. Припахала она к работе и ту девушку, которая любезно проводила Маришу до склада, так что самой Марише не оставалось ничего другого, кроме как вежливо попрощаться и уйти.

Выйдя со склада, Мариша буквально бурлила от возмущения:

– Ну, Ленка! Ну, врушка! Зиновия, говорит, Михасика забрала! Похожа очень. Ничего она не похожа! Вообще ни капли!

Вранье Лены не только разозлило, но и здорово насторожило Маришу. Она по опыту предыдущих расследований знала, что, если человек принимается врать даже в маленьком, он и в большом не удержится, тоже соврет. Такой человек в качестве свидетеля крайне ненадежен. Но так уж получилось, что других свидетельниц, с которыми бы можно было работать, у Мариши не имелось. И поэтому она направилась обратно к месту работы Лены, надеясь побеседовать с ней по душам.

До конца рабочего дня оставалась еще пара часов. На телефонные вызовы Лена не отвечала категорически. Поэтому сыщица и решила, что дождется, когда та освободится после работы и спустится вниз, а потом уж Мариша хорошенечко потолкует с ней. Что за игры в прятки, когда речь идет о судьбе ребенка? Мариша была уверена, что когда она описывала внешность женщины, забравшей Михасика, то Лена ее узнала. Но потом зачем-то принялась врать про Зиновию, которая как раз никакого отношения к Наташе иметь не могла, поскольку даже знакомы между собой они никогда не были. Наташа уволилась еще до прихода новой начальницы.

Тем не менее, вспоминая свой диалог с Колокольцевой, сыщица понимала, что Лена знает ту женщину, которой Наташа доверила Михасика. И Лена была этому выбору своей подруги очевидно удивлена. Явно она сама про эту женщину никогда бы не подумала, планируя выбор няни. И это говорило о том, что Лена не просто знает ту долговязую в синем пальто, но и знает ее достаточно хорошо. Но вот поделиться своей информацией с Маришей почему-то не захотела. И вместо того чтобы сказать правду, принялась врать, направила сыщицу по ложному следу, все время довольно ловко мешая правду с небылицей.

И Мариша решила, что ни за что не уйдет, пока не вытрясет из Лены то, что ей нужно. Понадобится, так и полицию подключит. Что это за дела такие, ребенок пропал, она его ищет, а ей какая-то сисястая баба ставит палки в колеса?

Мариша была очень сердита на обманщицу Лену. Но в то же время в душе у сыщицы поселилась какая-то тревога. Лена говорила, что у них на работе очень строго с опозданиями, даже пирожное не доела, так торопилась вернуться. Но, выйдя из кафе, направилась совсем не на работу, а нырнула в метро.

– Куда же она поехала? С кем договаривалась о встрече по телефону?

И по мере того как шло время, тревога в душе у Мариши все больше разрасталась. Чтобы немного ее заглушить, Мариша подошла к стенду, на котором имелся перечень всех фирм, располагающихся в этом здании. Мариша не знала названия фирмы, в которой трудилась Лена Колокольцева, так что читать названия принялась исключительно из любопытства. Но внезапно ее внимание привлекла к себе знакомая фамилия. Самсонов.

– Где-то я уже эту фамилию видела.

Мариша принялась шевелить мозгами, а потом вспомнила и сунула руку в карман. Так и есть. На визитке, которую она нашла в квартире Романа и Наташи, значилась та же фамилия – Самсонов. Мариша сверилась с визиткой еще раз и убедилась, что это скорей всего то самое адвокатское бюро. А раз так, отчего бы ей туда не наведаться? Время у нее еще есть.

Конечно, шанс, что Наташа или Роман обращались за услугами адвоката, ничтожно мал, но он все же имеется. А сыщикам негоже пренебрегать и куда более мелкими зацепками. Так что Мариша поправила перед зеркалом прическу, подкрасила губы, а потом, убедившись, что лучше ей прямо сейчас уже не стать, направилась за пропуском и потом наверх по гладким мраморным ступеням на второй этаж.