Текст книги "Избушка на козьих ножках"

– А были еще общие друзья у Лени и твоего мужа? Я имею в виду – близкие друзья? – спросила Мариша.

– Ага, – кивнула головой Надя. – Есть еще Санька. Они втроем: Боря, Леня и Санька со школы дружили.

– И что Санька?

– У Сани тоже своя фирма, но только она уже пятый год угрожает развалиться. Во всяком случае, так выходит по словам самого Сани. Но почему-то до сих пор не развалилась. Санька в принципе славный парень. Обаятельный. Женат на дочери богатенького папочки. И я подозреваю, что тесть и подбрасывает Саньке деньжат, на которые до сих пор существует его фирма.

– А чем занимается этот Саня?

– Что-то, связанное с алкогольными напитками, – ответила Надя. – То ли акцизные марки изготавливают, то ли разливают по бутылкам и продают. Я точно не помню. Да и не интересовалась особенно.

Подруги сразу выяснили у Нади и записали телефоны Алены и Сани, чтобы не искать их в записной книжке Сукова. И начали прощаться.

– Кстати, ты сейчас идешь в милицию? – спросила у Нади Инна.

– Да, а что?

– Ну, в таком случае ты должна быть готова к тому, что они у тебя спросят, а что ты сама получаешь в случае смерти мужа, – остановившись в дверях, сказала Наде Мариша.

– А ничего я не получаю, – лучезарно улыбнулась Надя. – Абсолютно ничего. Борис часто повторял, что мне он не оставит ничего. Потому что хочет, чтобы я жила с ним не ради наследства, которое когда-то, возможно, получу. А ради него самого. Так что хоть тут мне повезло. Никто не сможет меня подозревать в убийстве мужа из корыстных побуждений. К тому же у меня алиби.

– Минуточку, а к кому же тогда перейдет все имущество Бориса? – спросила у Нади Мариша.

– Не знаю, – ответила Надя. – Квартира приватизирована в равных долях на Бориса и его мать. Так что, думаю, квартира достанется ей. Машину Борис собирался оставить Саньке. А деньги… Ну, наличности у Бориса было в доме не так уж много. А завещание он написал. Когда огласят, тогда и узнаем. Но не думаю, что мне что-то завещано. Разве что какие-то пустячки на память, как он и говорил.

– А давно был написано завещание?

– Сразу же после нашей с ним свадьбы, – сказала Надя. – Вообще-то правильней было бы составить брачный контракт. Но почему-то Боря остановился на завещании. И, думаю, оно не в мою пользу.

– Но почему? Мало ли что мужчины говорят. Боря ведь любил тебя!

– Любил. Но именно поэтому скорей всего ничего и не оставил. Он вообще-то был не слишком предусмотрительным, но завещание написал сразу же. Так вот, он мне показывал чистовик, перед тем как поехать к нотариусу. Там было четко расписано все известное мне имущество Бори. И мне там отписывалась мебель из этой квартиры. И то не вся. И еще его подарки. Пара колечек, серьги и часики с золотым браслетиком. Конечно, может быть, у Бори имелось где-то еще другое имущество, про которое мне ничего не известно и которое он потом включил в свое завещание в мою пользу. Приписал, так сказать. Только я очень в том сомневаюсь. Боря все время твердил, что любовь и деньги несовместимы. И что мне он ничего не оставит, даже могу и не мечтать.

– Милый человек был твой муж, – заметила Мариша. – Даже не подумал, чем же ты будешь жить, если с ним что-то случится.

– Вообще-то я работаю, – сказала Надя. – Просто сейчас я в отпуске.

– И где же ты работаешь?

– В частной гимназии, – ответила Надя. – Преподаю литературу и русский язык. Платят вполне прилично. Жить я вернусь к родителям. Так что нужды я знать не буду. Это Боре было известно.

И Надя неожиданно снова расплакалась.

– Только не плачь! – испугались подруги.

– Вы не понимаете, – прорыдала Надя. – Я его очень любила! А он… он, наверное, тоже меня любил. Только как-то по-своему.

– Раз женился, значит, любил, – убежденно сказала Инна, хотя на самом деле такой убежденности отнюдь не испытывала.

Но Надю Иннины слова утешили. Рыдать она, во всяком случае, стала уже значительно тише, а вскоре и вовсе вытерла слезы и сказала:

– Ладно, у меня еще куча дел сегодня. Сначала в милицию. Потом нужно заняться устройством похорон. Ну и всякое такое.

Подруги попрощались с Надей и вышли на улицу.

– Ну и куда сейчас? – спросил у них Бритый, который, верный своему слову, хранил молчание на протяжении всей беседы подруг с Надей.

– Думаю, что нам нужно разделиться, – сказала Мариша. – Вы можете поехать в офис Сукова, поговорить там с его коллегами. А я позвоню бывшим любовницам Сукова – Татьяне и Ольге. Может быть, они прольют свет на то, кто бы мог желать смерти Надиному мужу. А если не удастся с ними поговорить, то постараюсь достать Саню – третьего друга.

– Ладно, – кивнул Бритый. – Годится.

– Тогда до связи, – сказала Мариша, и друзья разошлись в разные стороны.

Бритый с Инной отправились в офис фирмы, принадлежащей Борису Сукову. Она располагалась на проспекте Славы и занимала три комнаты на первом этаже жилого дома. По соседству с ней располагались продуктовый магазин и аптека. Фирма называлась «Арена». Инна с мужем с трудом нашли скромную табличку, которая указывала, что они прибыли на место. По словам Нади, фирма ее мужа занималась изготовлением визиток, рекламных брошюр, календарей и прочей мелкой печатной продукцией.

Открыв большую железную дверь, покрашенную в практичный коричневый цвет, они вошли в офис «Арены» и оказались в небольшой приемной. На полу лежал палас, стены оклеены чистенькими светлыми обоями, на окнах стеклопакеты, но в целом обстановка в приемной была довольно скромной. Исключение составляла красивая девушка, сидящая за компьютером.

– Что вам угодно? – спросила она, подняв на вошедших глаза.

Глаза у нее были красные, а нос предательски распух. Инна это тут же заметила и смекнула, что в фирме Сукова есть по крайней мере один человек, которого смерть шефа повергла в отчаяние.

– Что вам нужно? – повторила девушка свой вопрос.

– Мы к вашему директору, – сказала Инна.

– Его нет, – сдавленным голосом произнесла девушка. – И никогда уже не будет.

И она поднесла к глазам уже и без того промокший платочек.

– Его что, и в самом деле убили? – подсев к девушке, шепотом спросила у нее Инна. – Видите ли, нам сказала об этом его жена. Но мы ей не поверили. И приехали поговорить с людьми, которые лучше знали Бориса.

– Она вас не обманула! – разрыдалась секретарша. – Я сначала тоже не поверила. Но потом позвонила в милицию, и там мне подтвердили, что Бори больше нет. Его жена опознала тело мужа. Так что сомнений нет. Борис умер! Господи, как это ужасно!

Бритый поспешно налил воды из графина, поставил стакан перед девушкой и тактично отошел в сторонку.

– Как вас зовут? – спросила Инна у плачущей девушки.

– Вика, – ответила та.

– Вот что, Вика, вы давно тут работаете?

– Уже два года, – ответила Вика. – Я самый старый сотрудник. То есть работаю тут дольше всех. Я была первой, кого Боря нанял на работу.

В голосе девушки прозвучали нотки гордости.

– А где остальные сотрудники? – спросила Инна.

– Разбежались, – презрительно ответила Вика. – Сказали, что глупо сидеть на работе, когда не известно, закроют нас или нет.

– А вы, выходит, остались? – спросила у нее Инна.

– Ну да, – кивнула Вика. – Это самое меньшее, что я могу сделать в память о Боре. Просидеть до конца рабочего дня.

– Вы были очень преданы своему шефу? – спросила Инна. – Я понимаю, ведь Борис был прекрасным человеком.

Вика неожиданно перестала рыдать и посмотрела на Инну.

– Не был он прекрасным человеком! – неожиданно произнесла она. – Видимо, вы его совсем не знали! И знаете, хотя о мертвых полагается говорить только хорошее, но я вам скажу. Борис был обманщиком и бабником. У него всегда была куча девушек. А еще у него была эта старая мымра Татьяна. С ней он, слава богу, расстался, но зато женился на толстой клуше Надьке. Господи, где глаза у человека были?

И Вика снова заплакала.

– Знал ее всего несколько месяцев, а ведь женился! – проговорила она сквозь слезы. – Лучше бы уж на своей Татьяне женился, честное слово. От нее, по крайней мере, ему польза хоть была. А Надька… Ни рожи, ни кожи, ни денег. Что он в ней нашел?

– Вероятно, любовь, – коварно предположила Инна.

– Ничего вы не знаете! – гневно воскликнула Вика. – Боря любил меня. А на Надьке женился, потому что она сказала ему, что беременна. Потом ее беременность таинственным образом рассосалась. Только было уже поздно – Борис оказался женатым. Конечно, рано или поздно они бы все равно развелись. Но…

– Но не успели, – закончила ее мысль Инна.

– Вот именно, – сказала Вика. – А меня Борис любил. И мы были с ним очень счастливы. Вместе ездили отдыхать на Кубу. И в Болгарию. И еще на Крит. И вообще, я точно знала, что Боря меня любит, несмотря на то, что изменял мне. Но я с этим смирилась. Просто Боря не мог иначе.

– Вика, а кто мог желать, чтобы Боря умер? – спросила у нее Инна.

– Конечно, Татьяна! – воскликнула секретарша. – После того, как Борис с ней расстался, она то и дело угрожала ему отомстить. Сначала лишила денег. Если хотите знать, эта фирма ведь была открыта на ее деньги. Но Борис не испугался. Я своими ушами слышала, как он сказал Татьяне: у него, мол, скоро будет столько денег, что ему больше нет нужды любоваться ее престарелыми прелестями и что вообще ему надоело изображать безумную любовь, которой он вовсе не испытывает и никогда не испытывал.

– А что Татьяна?

– О, она жутко разозлилась! Что они тут друг другу наговорили, страшно вспомнить! Она сказала, что он сдохнет без гроша в кармане. Что она уж позаботится, чтобы его фирму прикрыли. И что она не может отнять у него свои подарки, которые делала, когда думала, что Борис ее любит, но зато может отобрать нечто гораздо более ценное.

– Что? – затаив дыхание, спросила Инна.

– Жизнь, надо полагать, – шмыгнула носом Вика. – В общем, Борису, конечно, было глупо ссориться с Татьяной. Во-первых, она и в самом деле много ему помогала. И он хорошо на ней нажился. Хотя бы из-за этого мог бы с женщиной расстаться по-хорошему. А во-вторых, Татьяна не из тех людей, которые прощают нанесенные им оскорбления.

– А кто такая эта Татьяна? – спросила Инна.

– Ну, она очень богатая женщина, – мечтательно произнесла Вика. – Она даже подарила Боре «Ягуар». Представляете?

Инна молчала, давая понять, что не представляет, откуда бы у женщины могло взяться такое богатство.

– Муж у Татьяны был очень крупным бизнесменом, – сказала наконец Вика. – Он безумно обожал свою жену. И все его деньги после его скоропостижной кончины, когда наемный убийца всадил в него сразу три пули, остались Татьяне. Так, во всяком случае, про нее говорят. А сама Татьяна работает в администрации города. Где именно, я не знаю. Ну, в общем, я иногда видела в журналах ее фотографии, она присутствовала на всяких крутых тусовках. Так что, думаю, что не врут.

– И такая женщина заинтересовалась каким-то Борисом? – удивилась Инна.

– Сердцу не прикажешь, – вздохнула Вика. – Несмотря на недостатки, у Бориса было одно огромное достоинство – он безумно нравился женщинам. Причем всем подряд. Независимо от возраста и социального состояния. Но если Татьяна думала, что она сможет Бориса купить, то она здорово прогадала. Деньги он у нее брал, но продолжал встречаться и с другими женщинами. Помоложе и покрасивей Татьяны. Но на эти интрижки она смотрела сквозь пальцы. А вот когда Борис женился, тут терпение у Татьяны лопнуло. И у них вышла та ссора, о которой я вам рассказывала.

– Ясно, – пробормотала Инна. – А конкуренты у Бориса были?

– Такие, чтобы могли его убить? – догадалась Вика. – Не думаю, что кто-то из них стал бы убивать Бориса. Фирма ведь не особенно процветала. Нет, дела шли неплохо. Но и только. Никакой серьезной опасности для конкурентов Борис не представлял. Потому что сам он заказы не искал, а поручил менеджеру. Ну а тот особо не надрывался. Работал, конечно, но вполсилы.

– А что вы можете сказать про жену Бориса?

– Про Надю? – переспросила Вика, и в глазах ее мелькнула ревность. – Не знаю. На мой взгляд, так просто толстая клуша. И что Борис мог в ней найти? Этого я никогда понять не могла.

«Ну, ясно, милочка, – подумала про себя Инна. – Татьяну Борис не любил, ты к ней и не ревнуешь. Прочие девушки появлялись и исчезали, а ты оставалась на месте. А потом вдруг появляется какая-то Надя, и твой постоянный любовник, на которого ты возлагала известные надежды, вдруг – бац! – и женится на ней. Такое тоже легко не прощается».

Отметив, что список подозреваемых пополнился еще одним человеком – секретаршей Бориса, Инна, взяв мужа под руку, вышла из офиса.

– Нужно позвонить Марише, – сказала она Бритому. – Узнать, как у нее дела продвигаются.

– Предлагаю сначала узнать адреса любовниц вашего Сукова, – возразил муж. – Татьяны и Ольги. Одни имена чего стоят! Заедем ко мне в офис, и мои ребята быстро найдут их адреса. А заодно и где-нибудь перекусим.

– Ты же завтракал, – заметила Инна.

– Разве это завтрак? Я до сих пор удивляюсь, как мне удалось, поев приготовленной Маришей снеди, до сих пор оставаться на ногах без острого кишечного расстройства.

– Ты просто неблагодарная скотина! – обиделась за подругу Инна.

– Думай, что хочешь, – пренебрежительно пожал плечами Бритый. – Кстати, сейчас уже полдень, если ты не заметила. Пора бы уже и обедать. Только ты, Инна, снова не обижайся, но пообедать я бы все же предпочел в ресторане.

Инна вздохнула и покорилась, по опыту зная, что голодный Бритый становится совершенно невыносим. И напротив, сытый Бритый неизменно находится в благодушном расположении духа, и от него можно вытребовать решительно любую услугу.

А у Мариши дела шли ни шатко ни валко. Друга Бориса – Саню она по телефону найти не смогла. Он исчез. И никто не знал, где он находится. Дома просто никто не снимал трубку, а в его офисе говорили, что босса нет и когда появится, никому не известно. До Татьяны – бывшей любовницы Бориса, проявлявшей к нему такую щедрость, – Мариша тоже не смогла дозвониться.

Оставалась Ольга. Та девушка, которую Борис увел из салона, где делал свою татуировку. Мариша позвонила. И тут ей наконец улыбнулась удача. Девушка подошла к телефону.

– Ольга? – обрадовалась Мариша.

– Да, это я, – ответила девушка. – А с кем я говорю?

– Оля, мне очень нужно побеседовать с вами о Борисе, с которым вы познакомились, когда он делал татуировку в вашем салоне, – сказала Мариша. – Помните, такая большая татуировка на руке и правой лопатке.

Даже по телефону Мариша почувствовала, как напряглась девушка.

– А в чем дело? – спросила та.

Мариша мысленно поздравила себя еще раз. Оля явно помнила, о ком идет речь. А раз помнила Бориса, значит, могла рассказать про него что-нибудь интересное.

– Он погиб, – трагическим голосом произнесла Мариша.

Но реакция Оли ее несколько озадачила.

– Да вы что?! – воскликнула девушка таким счастливым голосом, словно только о том и мечтала все последние годы. – Нет, вы в самом деле говорите правду? Вы меня не обманываете?

– Даю вам честное слово, – поклялась ей Мариша. – Он мертв. Мы с вами можем поговорить о нем?

– Вообще-то я собиралась сейчас уходить, у меня дела, – сказала Оля. – Но раз такая радость… Полагаю, мы можем встретиться с вами через два или нет, лучше через три часа где-нибудь у Пяти углов. Ну, хотя бы… там есть кафе «Тропики». Знаете?

– Отлично знаю! – обрадовалась Мариша. – Там еще пираньи в аквариуме плавают.

– Точно! – сказала Оля. – Там и встретимся. Ровно через три часа.

– А вы успеете?

– Да, через три часа я точно успею, – ответила Оля. – А как я вас узнаю?

Мариша описала себя и отключилась. Она находилась в центре города. Времени до назначенной встречи полно, Мариша решила еще раз позвонить в офис Сани, друга Бориса. Секретарша с плохо скрытым раздражением предложила ей самой приехать и убедиться, что босса нет на месте уже второй день, если она не верит ее словам.

– Тут давно сидят такие же подозрительные, – сказала она. – Выжидают. Так что сможете объединить свои проклятия в адрес моего босса. А меня лично уже все достало! В конце концов я ему не нянька, чтобы следить за каждым его шагом. И я не могу отвечать, где он и что с ним, если меня саму никто в известность не поставил.

И расстроенная секретарша бросила трубку. Решив, благо время позволяло, воспользоваться ее «любезным» приглашением, Мариша еще раз позвонила в офис, узнала, что он находится на Петроградской стороне. То есть с Невского, где она находилась сейчас, туда добираться не больше пятнадцати минут, если не застрять в пробке. Мариша решила, что успеет. Она поймала машину, потому что ее «Опель» забрал муж, и двинулась к офису друга Бориса Сукова.

Как только Мариша уселась в машину, зазвонил ее сотовый.

– Милая, ты где? – спросил ее муж.

– Я еду, – ответила Мариша, вспомнив, что ей полагается искать салон, где бы ей сделали татуировку. – Ищу.

– Нашла что-нибудь подходящее? – спросил Смайл.

– Пока ничего определенного, – ответила Мариша.

– Все-таки второй день ищешь, – сказал муж. – Не слишком ли ты капризничаешь?

– Нет, дорогой, все в порядке, – заверила его Мариша. – Это же на всю жизнь. Я не хочу ошибиться. А ты где?

– Я тоже еду, – ответил Смайл. – Тот человек, который должен Жану денег, где-то от него прячется. Нам удалось узнать его домашний адрес. Мы там побывали, но парня нет дома. Соседи его не видели. А в квартире воет собака.

– Чья собака? – рассеянно спросила Мариша.

– Собака того парня, – ответил Смайл. – Во всяком случае, соседи говорят, что это его собака. И что выть она начала еще вчера вечером. А сегодня они уже просто с ума сходят от ее воя. Жена этого типа куда-то уехала. А сам он тоже, видать, смылся, забыв про собаку.

– Бедное животное, – расстроилась Мариша. – Какой мерзавец этот приятель твоего Жана. Разве можно так мучить животное? Она, наверное, голодная!

– Наверняка, – согласился Смайл. – Но глотка у собаки здоровая! Мы там простояли всего полчаса, у нас и то голова кругом пошла от ее завываний. Представляю, в каком восторге соседи. Если мы не доберемся до господина Ширяева раньше них, то боюсь, что они его просто линчуют.

– А куда ты едешь сейчас?

– Обратно в офис к этому господину Ширяеву, – сказал Смайл. – Пусть секретарша свяжется с его женой. Раз у парня имеется жена, то она может знать, где находится в данный момент ее муж.

– Правильно, – одобрила Мариша. – Я еще не знаю, насколько у меня хватит сил, чтобы мотаться по городу. Но думаю, еще часика три поезжу.

На этом супруги распрощались, как они думали, до вечера. Минут через десять Мариша подъехала к офису Сани. Офис ее приятно порадовал. Он был значительно представительней офиса самого господина Сукова. Мариша вошла внутрь и увидела миловидную рыженькую секретаршу.

– Простите, могу я видеть вашего директора? – спросила Мариша.

– Его нет! – сухо ответила девушка. – Не верите? Вон, посмотрите, все эти люди его ждут.

И она указала на четверых мужчин, которые сидели на стульях с самыми трагическими выражениями лиц.

– И вот еще двое пришли! – воскликнула секретарша, указывая за спину Мариши. – Им тоже нужен господин Ширяев. Так что вы, девушка, не огорчайтесь. Вы тут будете не одна.

И прежде чем Мариша успела вспомнить, где же она слышала фамилию директора, у нее над ухом раздался знакомый голос, который она и хотела бы не узнать, но не узнать, увы, не могла. Потому что это был голос ее собственного мужа.

– Мариша! – прогремел Смайл. – Что ты тут делаешь?

Мариша, соображая, что происходит, медленно повернулась и моргнула глазами, надеясь, что у нее всего лишь галлюцинация. Но нет, все было правильно. Возле дверей стоял ее дорогой муж в сопровождении Жана и недоуменно смотрел на нее.

– Я? – пролепетала Мариша.

Мариша решительно не знала, что ей сказать, но тут зазвонил ее мобильник, и она схватилась за трубку, как утопающий за соломинку. Все-таки это была благословенная отсрочка перед неприятным и неизбежным, как догадывалась Мариша, объяснением с мужем.

ГЛАВА 5

Инна и Бритый после разговора с Викой сначала отправились в кафе, где Бритый заказал плотный обед, а Инна ограничилась салатиком. Как только на горизонте появлялись трупы, требующие к себе внимания, организм Инны переключался на скрытые в нем резервы. Аппетит пропадал начисто, и Инна могла обходиться без пищи целыми сутками, не чувствуя голода.

Бритому до такого самоотречения было далеко. С обедом он разобрался быстро, с аппетитом умяв кучу еды и запив все таким количеством сока, что Инна просто сбилась со счета.

– Теперь мы можем заняться делом? – спросила у него Инна, когда Бритый закончил смаковать последний стакан сока, которым запивал и суп, и второе, и салат, и десерт.

– Можем, – удовлетворенно кивнул Бритый. – Хотя я предпочел бы поспать немного.

– Не дождешься! – сердито буркнула Инна. – У нас полно дел. Ты что, забыл? Если хочешь спать, мог бы оставаться дома.

– Нет, нет, – поспешно возразил Бритый. – Пошли, конечно.

И они отправились в офис Бритого. Где им и в самом деле за полчаса нашли адреса Татьяны, Сани и Лени Орехова, лежащего в настоящий момент в больнице города Приозерска. Потом Бритый по очереди начал набирать телефоны, но ответили только у Лени.

– Это Алена, – прикрыв трубку рукой, шепотом сказал Бритый Инне.

– Оскорбленная невеста? – вспомнила Инна. – Что она там делает?

– Говорит, что зашла к Лене домой взять некоторые его вещи, – сказал Бритый. – А потом снова поедет к нему в больницу, в Приозерск. Он пока еще не пришел в себя.

– Дай мне трубку! – решительно потребовала Инна.

Заполучив трубку, Инна представилась подругой Нади. Рассказала про смерть Бориса Сукова.

– Так я и знала, что этим кончится! – воскликнула Алена. – Допрыгались, голубчики! Ведь чувствовало мое сердце! Чувствовало!

Инна чуть не умерла от нетерпения, желая во что бы то ни стало узнать, что же конкретно чувствовало сердце Алены. Но по телефону девушка разговаривать отказалась.

– Приезжайте ко мне сюда, если хотите, – сказала она.

Еще бы Инна не хотела! Повесив трубку, она вылетела из кабинета Бритого так поспешно, что тому пришлось ее догонять.

– Сумку возьми! – сердито сказал Бритый, когда ему удалось нагнать Инну, уже садившуюся в машину. – Забыла у меня в кабинете.

Инна, не поблагодарив, кинула сумку на заднее сиденье и нетерпеливо сказала:

– Ты едешь или нет?

– Еду, – пробурчал Бритый. – Других дел у меня, конечно, нет.

Инна даже внимания не обратила на сарказм, скрытый в словах Бритого. Она тронула машину с места и поехала на Невский проспект. Разумеется, в середине дня Невский был одна сплошная пробка. Вообще-то, конечно, попадались свободные участки пути, но их было мало. Так мало, что Инна насчитала две большие пробки и пять или шесть маленьких. Она уже стала всерьез опасаться, что Алена их не дождется и умотает к своему Лене в больницу. А тащиться в Приозерск Инне страшно не хотелось. Во-первых, далеко, а во-вторых, она опасалась снова столкнуться там со Спицыным, от которого можно было ожидать разных неприятностей. Например, появления еще одного трупа.

Но в конце концов они добрались до дома, где жил Леонид Орехов. И позвонили в квартиру, где должна была их ждать Алена. Дверь им открыла красивая высокая девушка с длинными прямыми, явно крашеными волосами. Потому что в природе такого ярко-малинового цвета не встречалось. Впрочем, цвет девушке шел, а волосы красиво рассыпались по ее обнаженным точеным плечам. Глаза у нее были голубовато-серые. Носик очень хорошенький. Лифчик, как тут же заметила Инна, Алена не носила, и облегающий топик позволял судить, что форма груди у нее великолепная. Тонкая талия подчеркивала наличие бедер, а округлая соблазнительная попка плавно переходила в длинные ноги.

Все это Инна заметила в одну секунду. Бритому понадобилось гораздо больше времени, чтобы закончить осмотр. Он так пялился, что Инне пришлось его слегка лягнуть, как только Алена отвернулась на секунду. Только тогда челюсть Бритого вернулась на место, он подобрал слюни и смог наконец снова реагировать на сигналы, посылаемые ему остальным миром.

– Так это вы невеста Леонида? – спросила у Алены Инна.

– Бывшая невеста, – уточнила Алена.

– Почему бывшая? – удивилась Инна. – Что, Леня…

– Пока жив, – сухо ответила Алена. – Но ненадолго.

Инна слегка опешила.

– Почему ненадолго? – наконец спросила она.

– У Леньки в роду существует легенда, что когда-то его предок по отцовской линии обесчестил бедную девушку. Сам он был из богатой семьи. Так вот жениться он не захотел, и мать той девушки прокляла предка Лени. Она сказала: «Да не проживет ни один твой потомок мужского пола дольше тебя». И что вы думаете, в ближайшее время тот предок Лени взял и дал дуба. А было ему тогда тридцать пять лет. Потом так уж и пошло, и поехало. Почти никто из мужчин в роду Лени не доживал до сорока лет.

– Ну и что? – спросила Инна.

– А Лене в прошлом месяце исполнилось тридцать пять, – сказала Алена. – И если проклятие еще действует – а оно действует, я знаю, потому что и отец Лени погиб в тридцать шесть лет, – Леня тоже умрет.

– Чушь! – заверила ее Инна. – Все эти легенды об обиженных девушках и матерях, проклявших их обидчиков, – полная чушь. Практически любой мужчина в своей жизни обидел хоть одну девушку. Примитивно – изменив ей с другой или проявив изобретательность – как-то иначе насолил бедняжке. А чаще мужчина обижает даже не одну, а целую кучу девушек. Однако посмотрите вокруг: полно цветущих мужчин, которым ничего не делается. Они продолжают жить и пакостить.

– Хм… – подал голос Бритый, как бы напоминая Инне, что он тоже мужчина и ему не слишком приятно слышать в адрес своего пола такие обвинения.

– Нет, не чушь! – возразила Инне Алена, не обращая внимания на Бритого. – Я давно чувствовала, что с Леней творится что-то неладное.

– Например?

– Ну, эта татуировка, которую он сделал примерно около года назад, – сказала Алена. – Я его на коленях умоляла не уродовать себя. Но он меня не послушался. Посмотрите, какой кошмар получился!

И Алена достала фотографию, где был запечатлен ее жених, на спине которого красовалась сложная татуировка.

– И вот еще гляньте! – сказала Алена, продемонстрировав вторую фотографию, где татуировка была снята крупным планом.

– Она очень похожа на ту, которая у Бориса Сукова, – сказала Инна.

– А! – обрадовалась Алена. – Вы тоже заметили? Ну, уродство же, правда?

– Они что, сделали себе одинаковую татуировку?

– Ой, нет! – махнула рукой Алена. – Они мне все уши прожужжали, что татуировки у них чем-то отличаются. Что, дескать, непосвященному человеку не понять, но на самом деле рисунки отличаются чем-то очень важным. Бред полный! Они мне еще заявили, что теперь эти татуировки делают их неразлучными на всю жизнь. Вроде побратимов. В общем, крыша у них обоих на почве татуировок поехала окончательно. У двоих и еще у Саньки. Тот тоже щеголял с татуировкой.

– Саня? – удивилась Инна. – Это их третий друг?

– Да, да, – кивнула Алена. – Тот тоже свихнулся на той же почве. И потом, они все трое в последнее время вели себя очень странно. Честно сказать, они и раньше не отличались спокойным нравом, но все же приличия соблюдали. А вот с неделю назад или чуть раньше из них разное дурное полезло.

– А в чем это выражалось? – спросила Инна.

– Ночами дома не бывали, возвращались грязные, словно в земле всю ночь рылись, – принялась перечислять Алена. – И деньги у них откуда-то появились. Причем большие. Но каждый из них, если спросишь, улыбнется так противненько и врет, что занял у другого. Просто смех! Вот, к примеру, я спросила у Лени, где он взял деньги, чтобы выплатить кредит за свой загородный дом. А он тысяч пятьдесят стоил! Так Леня мне сказал, что занял у Сани. Я к Саниной жене, Ане. Откуда у Сани такие деньги, спрашиваю? А она только, бедная, глазами хлопает. Мы с ней к Сане. А он говорит, я сам занял у Борьки. Мы к Борьке. А тот валит все снова на Леню. В общем, замкнутый круг. Все друг у друга якобы берут в долг. Но откуда появляются деньги, так они никому из нас, я имею в виду себя и жен Бори и Сани, и не сказали.

– Значит, вы не выпытали у Лени, откуда у него взялись деньги?

– Сколько ни пытались, – фыркнула Алена, – все бесполезно. Не говорил. Но не в том главное. Бог с ними, с деньгами. Может быть, Анин папа, а он очень богатый человек, кому-то из этой троицы действительно в долг дал, не знаю. Но Леня и сам изменился. Прямо скажу – деньги его испортили, причем удивительно быстро. Он стал шляться по ночам. И думаю, что он мне изменял. И когда я увидела его с той стервой, которая стажируется в Ленином банке, меня словно пыльным мешком по голове огрели, и я прозрела. Думаю, чего я время даром на него трачу! Я еще молодая. Моложе Леньки во всяком случае. Найду себе еще хорошего человека. В общем, я много думала, а вчера пришла к Лене, чтобы сказать ему о том, что собираю вещи и ухожу к маме. Но его дома не было. А потом я узнала, что он в больнице. И без сознания. Так что сказать ему про свой уход у меня пока не получилось. Вот сижу возле него и надеюсь, может быть, он хоть ненадолго придет в себя. Тогда я ему все и скажу, скотине. Достаточно я от него натерпелась. Пусть он сдохнет, думая о том, как его не станет, а я уже в тот же день буду наслаждаться в объятиях другого!

– Вы на него очень злы? – спросила у девушки Инна.

– Конечно! – воскликнула та. – Ненавижу лгунов и предателей! А Ленька меня предал со своей стажеркой.

И глаза Алены полыхнули злым зеленым огнем. Инна невольно посмотрела на ее ступни. Увы, они никак не тянули даже на сороковой размер. От силы тридцать девять, а то и тридцать восемь. Значит, быть тем человеком, который сиганул вчера ночью в окошко на даче у Леонида Орехова, Алена не могла. Но, с другой стороны, она ведь могла нанять какого-нибудь отморозка, чтобы тот разделался с ее женихом. Но тогда при чем тут убитый Суков? Вряд ли Алена стала бы мстить и ему. Да и что, у Сукова своей жены не было, что ли? И разве он ей не изменял? Чем не повод для убийства мужа?

– Вы говорили, что у Лени есть еще один друг – Саня, – напомнила Алене Инна, отвлекшись от своих мыслей.

– Есть такой, – кивнула головой Алена. – И что?

– Что он-то за человек?

– Да они все трое друг друга стоят! – воскликнула Алена. – Анька от своего мужа тоже наплакалась. Правда, она уверяет, что никогда Саню с поличным не заставала. Но со стороны все равно было видно, что он ей изменяет. Хотя и действует осторожно.

И она замолчала.

– Вообще-то, вы сами можете узнать про Сашку у Ани. Она сегодня возвращается, – сказала Алена. – Только зачем вам это нужно?

– Надя просила нас разузнать, что можно, о том, кто мог убить ее мужа, – сказала Инна.