Текст книги "Коринн из Некрополиса"

– Ты расскажешь, что произошло с тобой? – наконец выдавил он, – Таис кое о чем говорила мне, но она не знает всего. Я хотел бы понять, что здесь произошло, потому что сейчас я ничерта не понимаю.

Коринн прикинула так и эдак, может ли она доверить Крысолову свою историю. Или опять опрометчиво верит первому встречному, а он потом…

«Он хороший!» – возмутилась Таис в ее подсознании. «Да уж, лучше не придумаешь», – съязвила Коринн, припоминая руки на собственном горле. Но он спас ее вслед за этим, хотя и не мог увидеть в этом выгоды.

– Ладно, расскажу. Что смогу.

И она рассказала, все больше увлекаясь. Только о Николасе пришлось промолчать – клятва на крови связала горло, не давая произнести ни звука на запретную тему. Поглядев за ее муками рассказать о бывшем Губернаторе, Ренар кивнул, мол «понимаю».

– …И вот теперь я расплачиваюсь за свою глупость, – горько подытожила Коринн.

– Если все, что ты говоришь, правда…

Она хмуро вскинула бровь.

– Я рассказала, как есть. Все, о чем смогла.

– Если это так, то ты очень…

– Ну, говори как есть! Глупая! Доверчивая!.. Какая еще?

Ренар почесал подбородок:

– Я хотел сказать, наивная. Но тебе виднее. Так, ладно. Нам необходимо немного поспать. По крайней мере, мне, – Крысолов поднял голову к небу, – Часа три у нас есть. Где-то здесь дом моего отца, там найдется все необходимое.

Спутники еще пропетляли среди низких серых домов и наконец Ренар объявил, что узнает это место. Перед ними был одноэтажный дом, своей входной дверью повернувшийся не к дороге, как было принято, а к узкому, заросшему сухостоем двору. Дом как дом, в готическом стиле с маленькими декоративными башенками, а на крыше флюгер в виде крысы. Парень оставил Коринн и проворно взбежал по нескольким потрескавшимся ступенькам из серого камня. Приложил руку к двери возле облезлого медного кольца. в ночной тишине зазвучала тихая мелодия, всего пять нот. и дверь открылась.

– Пойдем, – оглянулся Ренар.

Внутри было очень пыльно, и довольно тесно – камин, стол, пара кресел да кровать. Кухня и ванная комната, куда Коринн заглянула, и вовсе оказались крошечными. Но все-таки мебель была добротная с намеком на изысканность, чего стоили только витые подлокотники и чугунные узоры камина.

– Удивительно, что здесь никто не поселился! – отчаянно зевнула Коринн. Ренар был занят более полезным делом: под его тихую мелодию пыль поднималась с предметов и струйкой исчезала в открытом окне.

– Дом защищен, – пояснил он. – Над входом печать. Только Крысолов сможет войти сюда.

– А выйти? – испугалась Коринн. Ренар поймал ее затравленный взгляд и слегка улыбнулся:

– Любой. Ты мой гость, а значит и гость этого дома. Можешь уйти в любой момент.

– А-а, – протянула она, немного успокаиваясь. – Ладно. Хорошо.

Кровать была только одна. Ренар скинул куртку и ботинки и устроился на одной половине.

– Извини, но на полу я спать не буду, – сообщил он, закрыв глаза. – Мне необходимо отдохнуть, иначе совсем не останется сил. Я и так еще не восстановился после перехода.

– Да мне все равно, – буркнула Коринн, разуваясь. Плащ она еще раньше пристроила на бронзовой вешалке у входа. Она тоже не собиралась ложиться на полу.

Кровать пахла пылью и плесенью, но все это было уже не важно. Коринн с удобством устроила голову на подушке и даже улыбнулась, предвкушая короткий, но живительный сон. Но все-таки кое-что не давало покоя.

– А кто такая эта Элиза?

– Ты хочешь поговорить об этом сейчас? – удивился Ренар и обнял теплой рукой, прижимая к себе. – Спи.

Разбудила навязчивая мелодия, столь заунывная, что пробилась даже сквозь толщи крепкого сна. Коринн села на постели, вяло размышляя, что лучше было не ложиться. Слабость навалилась на нее с удвоенной силой. Ренар уже встал и деловито расхаживал по дому и выглядел гораздо свежее вчерашнего.

– Вот, я оставил тебе пару глотков, – он протянул бутыль со снадобьем, что дала им Арлетта Крылоусс.

– Спасибо, – Коринн не раздумывая влила жидкость в рот, по опыту зная, что с варевом соседки лучше не мешкать. а то можно и передумать, вдохнув этот горький травяной запах. и ладно бы просто травяной. Но ведь и нотки компоста чуткому носу могут померещиться.

– Гадость, но помогает неплохо, – подтвердил ее мысли Крысолов. – Вставай, если не передумала.

И он скрылся в стороне кухни.

Ренар разложил свою порцию тушеного мяса по двум тарелкам и одну придвинул Коринн. Она попыталась отказаться, но настаивать оказалось бесполезно.

– Тебе тоже пригодятся силы, – заявил Крысолов. – Кушай. не искушай кормить тебя, как маленькую.

Коринн хмыкнула и взяла в руки серебренную ложку. Вяло рассмотрела искусную гравировку, без сомнения старинной работы – три крысы, выстроившиеся в ряд выгибают хвосты на подобие скрипичного ключа. Она, как никогда, мечтала о какао.

– Больше в доме никаких съестных припасов нет, увы, – жуя, сообщил парень, – давненько сюда никто не заглядывал.

– Жаль, – Коринн со вздохом потерла глаза и принялась за еду.

– Как ты себя чувствуешь?

– Гораздо лучше, я быстро восстанавливаюсь. Еще одна ночь и я смогу покинуть Некрополис.

– Уведя за собой неупокоенных чудовищ?

– Именно, – кивнул Ренар, – если чудовища не прикончат меня раньше. Я еще не выполнял свою работу в этом городе. Сюда приходил мой отец и однажды взял меня с собой. Года четыре назад. Он оставил мне этот дом… и это предназначение.

– Кто вы такие?

Он пожал плечами:

– Чистильщики. Мне нравится думать, что мы нужны для того, чтобы города не захлебнулись в грязи. Но на самом деле никто и никогда не объяснял нам, зачем мы появились.

– А Таис? Как она может быть твоей сестрой?

– Она сестра не по крови. Это другое, – он пощелкал пальцами, пытаясь найти слова для объяснений, – таких как она мы называем «дети судьбы». Они рождается, или их призывают, чтобы выполнить одно единственное дело. Мы чувствуем родство с этими детьми, а они с нами. не знаю, понимаешь ли ты…

– Я понимаю, – заверила Коринн. – Вас связывает музыка. Музыка… судьбы? Можно ли так говорить?

Ренар хохотнул:

– Некоторые считают, что так и есть.

А потом посерьезнел:

– Собирайся и пойдем. Время не ждет.

Они вышли в ночь, которая вслед за шагами двух спутников превращалась в утро. Небо светлело по мере того, как они приближались к Оппидуму. По дороге Коринн придумала, как попасть в крепость, но не знала, получится ли у нее. Увы, Крысолов, в отличие от сестренки, на открывание любых заколдованных дверей был не способен.

Пьяная певичка, прислонившись к стене, исполняла куплет за куплетом: «Когда ты умрешь, ты станешь зомби, и будешь жить под моей крышей, когда ты умрешь, ты станешь зомби, и все равно меня будешь слышать…»

– Какой ужас, – поморщился Ренар, – ну у вас и вкусы!..

– Я-то тут причем? – удивилась Коринн, – она побольше выпьет и тебе еще не то споет! Да и потом, не всем же дано обращаться с настоящей музыкой! Кстати, как ты это делаешь?

– Что?

– Колдуешь без посоха и без флейты?

Крысолов хитро прищурился:

– Хочешь услышать красивое объяснения?

– Давай.

Он положил ладонь себе на грудь:

– С помощью сердца. Музыка идет оттуда.

«Только ты не будь пока зомби, слышишь! Я буду петь тебе песни с крыши! Я буду петь тебе песни с крыши! Осталось гулем лишь стать!» – завывала оставленная позади певичка.

Они вышли на площадь перед корпусом Губернатора, необычайно оживленную в столь ранний час. Причиной послужили заунывные крики баньши, разбудившие горожан и сами горожане, вооружившиеся посохами, дабы обрушить свой гнев на возмутителей спокойствия.

– Он их все-таки выпустил! Вот ведь псих! а все из-за Алана! – возмутилась Коринн, закрывая руками уши. Ренар одарил ее внимательным взглядом, но уточнять ничего не стал. и так понял, кто такой «он». Баньши стенали и выли, граждане Некрополиса посылали в них молнии, но большей частью не попадали. Убить баньши было не проще, чем заставить истеричную женщину замолчать. Наблюдатели делали то, что им и было положено: они наблюдали за образовавшейся сварой, пока не вмешиваясь. Обогнув людские потоки, Коринн и Ренар протиснулись к дверям. Четверо пепельных плащей застыли по обе стороны, с подозрением посверкивая глазами.

– Давай! – шепотом поторопил Крысолов, так что она смогла прочесть по губам. – А я сыграю им музыку отвлечения.

Коринн прильнула к дверям и позвала:

– Господин Тень?! Это я, Коринн Тирс! Господин Тень!

– Да, мадмуазель? – послышался знакомый голос. Коринн даже показалось, что она различает темноту его лица на стене.

– Что вы хотели?

– Я должна войти в крепость.

– У вас назначено?

Коринн смутилась.

– Нет, но… Вы же понимаете, что происходит! Я должна попасть внутрь, я хочу помочь! и Губернатор, нынешний Губернатор в опасности, а еще девочка, ее зовут Таис, мы пришли из-за нее…

Она готова была продолжать, но Тень сказал вдруг:

– Проходите.

И дверь открылась. Когда Коринн раздумывала, как лучше проникнуть в крепость, ей на ум приходил вход в секретные коридоры, который показал Ник. Но поразмыслив, пришлось отказаться от этой манкой идеи. Она не помнила точное расположение двери, не помнила символы, которые надо вывести на камне, и боялась потерять драгоценное время.

Ренар первый нырнул внутрь, Коринн за ним. Ее сердце колотилось, как сумасшедшее.

– Правда боюсь, вы опоздали, – прошелестел Тень. – А ваш спутник – это не…

– Все потом! – перебила Коринн. – Где они?

– Наверху. Как и всегда, наверху.

Они бросились к лестнице, на ходу отмечая, что не видно охраны. Ответ на этот вопрос пришел довольно быстро, в районе ступеней второго этажа. Трупы. Мертвые наблюдатели с красными, заплаканными лицами, скорчились в разных позах и перестали жить. ни крови, ни следов от молний, только капли слез повсюду.

– Здесь были баньши! – догадалась Коринн.

Ренар кивнул. Они, уже осторожнее, поднялись выше, но так никого и не встретили.

Двери в приемный зал оказались настежь распахнуты, где-то в глубине комнат рыдали баньши, а посредине зала стоял Николас с видом победителя. в клетке бесновалась мантикора. Свора гремлинов погребла под собой Губернатора Дюка, разрывая то, что от него осталось. Паркет блестел от крови. Брюнет удерживал рвущуюся Таис за волосы, а другой рукой сжимал флейту.

– Если ты их остановишь, я сломаю эту штучку, – приговаривал он, – пусть закончат. Никто больше не пострадает, если ты будешь хорошей.

Таис громко всхлипнула, но прекратила вырываться. Ее губы были разбиты, а туника покрыта слоем грязи, будто девочку волокли по земле. Ренар сжал кулаки.

– Сволочь! Урод! Отпусти ее! – не помня себя заорала Коринн и бросилась на Ника. в руке блеснул осколок стекла. О, с каким удовольствием она бы вонзила это стекло ему в шею! Она дралась бы до последнего, только бы защитить Таис!

Мелодия поплыла по залу. Веки Николоса стали закрываться. Коринн даже остановилась, решив, что он заснет или застынет. Но тот вдруг встрепенулся, отбросил флейту и прижал Таис к себе. в другую руку прыгнул его посох. Кристалл уперся девочке между ключицами, в яремную ямку.

– Если попробуете напасть, она умрет. Достаточно крохотной молнии. Вы поняли?! – он с прищуром посмотрел на Коринн. – И выбрось эту гадость, еще поранишься! Давай-давай.

Осколок выпал из ослабевших пальцев и со звяканьем ударился об пол.

– Хорошо, – Николас перевел взгляд на разозленного Крысолова. – А ты даже не думай о своих музыкальных штучках. Один звук и твоя сестренка не успеет даже пикнуть.

– Если ты ее убьешь, будущего не будет ни у кого, – пожал плечами Ренар.

– Возможно, – Ник облизал губы, отступая назад. Девочка прикрывала его, как щит. – Да и не хочется ее трогать, честное слово. Но придется. Вы меня заставите, если попытаетесь помешать. Это будет ваша вина. Подумайте об этом. Так ли надо ссориться со мной? Я Губернатор этого города. Я лишь беру то, что мое по праву. Поэтому удача за мной.

Он пятился, пока не уперся спиной в стену.

– В следующий раз, Коринн, ты будешь умолять своего Губернатора быть к тебе благосклонным. Я ничего не забуду и останусь здесь. а твой новый дружок уйдет. Тогда и поговорим.

Николас сильно толкнул Таис вперед, а сам, в мгновение начертив на стене знаки, исчез в проходе за стеной. Коринн проводила его глазами, не скрывая ненависти во взгляде.

– И почему все прикрываются детьми! – возмутилась она. – Что за храбрецы!..

– Достойный правитель достойного города, – фыркнул Ренар, – ну и дружок у тебя!

– Ты же слышал его, мой дружок ты, – парировала Коринн. Их взгляды встретились.

– Таис не ребенок, – отчетливо сказала девочка и вдруг зарыдала, осев на пол.

Коринн еще не доводилось видеть, что бы плакали так: сотрясаясь всем своим существом. Даже баньши не наводили на людей столь неподъемного горя.

– Он заставил Таис… приказать гремлинам напасть на Губернатора… Он… он… угрожал сломать флейту… Таис не могла этого допустить, не могла…

Ренар гладил девочку по плечам.

– Я убью этого урода, – пообещал он. – Так, что больше он никогда не воскреснет! Никогда, слышишь?

Таис все всхлипывала, прижимаясь к брату. Коринн принесла ей флейту и сунула в руку.

– Сыграй что-нибудь. Прикажи гремлинам разойтись.

Девочка подняла на нее глаза.

– Да, ты права. Времени совсем не осталось. Нужно завершить начатое. Таис некогда плакать.

Она утерла слезы и поднялась, маленькая, печальная, голубоглазая. Поднесла флейту к губам. и заиграла.

Музыка успокаивала, говорила, что стоит бросить дела, отринуть заботы и пуститься в далекий путь на ту сторону жизни. Музыка вела за собой.

И девочка неуловимо изменилась, она больше не казалась бедным ребенок, она была проводницей. Таис повела гремлинов через зал, спустилась по лестнице и вошла в один из коридоров. Она ни мгновения не раздумывала над выбором пути, просто шла и играла. Вихрь незнакомых дверей вывел во двор, по ту сторону крепости. Здесь возвышались скалы и находился тот самый спуск в подземный ход, где некогда жили баньши. Таис миновала его не оглядываясь. Нырнула в проем в скале, незаметный, крохотный, скрытый от глаз. Здесь оказались ступени, выдолбленные прямо в камне. Девочка поднялась первой – за ней тянулась вереница гремлинов и Коринн с Ренаром, которым необычайно трудно стало поспевать за процессией.

– Куда она их ведет? Что сейчас случиться? – без конца спрашивала Коринн, но парень не отвечал. Ужасное предчувствие затопило разум. Да и музыка способствовала, она стала пронзительно печальной, будто рассказывала о прощании с близкими. Запыхавшись, Коринн влетела на плато – десятиметровый каменный уступ, похожий на обзорную площадку. Налетевший ветер едва не сбивал с ног. Убирая хлещущие волосы с глаз, Коринн вертелась по сторонам, пытаясь отыскать девочку. и нашла. Таис стояла не на камне – на воздухе. Закрыв глаза, с печальной потусторонней улыбкой, она выводила последнюю мелодию. Повинуясь этому грустному мотиву, гремлины подходили к краю плато и шагали вниз. Некоторые пели. Хриплые надсаженные голоса взмывали в небо и обрывались. Другие уходили молча.

– Таис! – закричала Коринн, пытаясь перебить шум вокруг, – Таис!!! Вернись к нам! Мы тебя ждем!

Рука Крысолова легла на плечо.

– Она не вернется, Коринн.

Когда последний гремлин шагнул с плато, музыка стихла. не открывая глаз, Таис полетела вниз. Ее предназначение было выполнено. Она увела гремлинов той тропой, которой они не возвратятся.

Тел под скалистым уступом не оказалось. ни единого. Будто и не было никого.

– Пойдем, – сказал Ренар. Глаза Коринн застилали слезы, а ветер размазывал их по лицу. Ей никуда не хотелось идти. Она бы навсегда осталась прямо здесь, на плато, оплакивать свои потери. Но Крысолов бесцеремонно тащил ее прочь.

Глава восемнадцатая

Коринн проснулась ближе к вечеру, когда за окнами сделалось темно и неприютно. Коринн повозилась и тяжело села на кровати, мутным взором оглядывая комнату.

– Ренар?!

Тишина. Коринн вскочила, но запутавшись в простыне, не устояла на ногах и скатилась на пол. Чертыхнувшись, потерла содранное колено.

– Ренар? Ты здесь? – спросила она громко, поражаясь, до чего жалостливо звучит голос. Выпутавшись из сетей постельных принадлежностей, она бросилась на кухню, потом в ванную. Дом звенел тишиной и был пуст.

Он уже ушел? Уже все, простился со мной? Сколько же я проспала?!

Она стекла по стене в маленькой прихожей.

Лязгнул замок на двери. Крысолов шагнул через порог, держа в руках увесистую сумку с продуктами.

– Привет. а ты чего здесь сидишь?

– Да так, – смутилась Коринн.

– Нашла место, – он неодобрительно нахмурил брови, и бросив сумку, помог Коринн подняться. – Я купил еды. Ты можешь оставаться здесь, сколько хочешь, и не умрешь с голоду.

– А ты?

– А я завтра ухожу.

– Может быть, – она несмело взглянула в его рысьи глаза, ища в них поддержку, – ты останешься здесь?

Ренар покачал головой с ноткой сожаления. Он по-прежнему не отпускал ее.

– Не могу. Меня ждут в другом месте. Но Николас прав, стоит мне уйти, наблюдатели притащат тебя к нему. и как тебя оставишь? Думаю, ты должна уйти со мной.

– Куда? – испугалась Коринн.

– Во внешний мир. Или как вы там его у себя называете?.. Там живут нормальные, обычные люди, баргесты и зомби не разгуливают по улицам, а неугодные правители никогда не воскреснут. Ты дитя того мира, не этого.

– Я…

Коринн сбросила его руки и убежала в комнату.

– Что ты делаешь? Я не какая-нибудь крыса, ты не можешь взять и увести меня от друзей и родителей! Какой бы ни был Некрополис, это мой город. Я его дитя!

Ренар появился в проходе, скептически скривив губы.

– Уходят только те, кто хотят. Я никого не тащу насильно. Если нравится жить здесь – что ж, это твое право. Как я могу отнять его у тебя?

Он откровенно смеялся над ней, но Коринн не понимала, почему. Что она сделала ему плохого?

– Хочешь, я расскажу тебе про Элизу? – неожиданно предложил парень.

– Это сейчас так важно?

– Для меня да.

– Ладно, – Коринн села на кровать среди вороха постельного белья. Ренар подвинул к ней кресло и опустился в него.

– Я пришел сюда с отцом четыре года назад. Его вызвали в этот город и он хотел показать мне Некрополис, пока еще был жив. Да, он болел и знал, что протянет не долго. Я не единственный сын, но самый способный, поэтому отец догадывался, что Некрополис и его чудовища в конце концов достанутся мне. Мы распределяем между собой города, – глядя в непонимающее лицо девушки, пояснил Крысолов. – Каждому по способностям, как говориться… Так вот, у нас было несколько дней, прежде чем уходить. с годами отцу требовалось все больше времени на восстановление после перехода. Знаешь, это уже сейчас отнимает много сил… и вот, он отдыхал дома, а я разгуливал по городу…

– И познакомился с Элизой.

– Да. Познакомился. Она была дочкой какой-то гадалки, и я едва не разорился, оплачивая ее предсказания, – он рассмеялся, с теплотой предаваясь воспоминаниям. – Внешне вы очень похожи. Она была такая же маленькая, с грустными карими глазами и забавной улыбкой.

Коринн передернула плечами, не желая, чтобы ее с кем-то сравнивали.

– И что случилось?

– Я влюбился, как мальчишка. Мы начали встречаться. Потом настало время нам с отцом уходить из города. Я звал Элизу с собой. Она не согласилась, прямо как ты. Я собирался вернуться за ней через какое-то время. не знаю, может даже поселиться здесь. Но…

– Не вернулся?

– Не успел. Она покончила с собой. Мы чувствуем такие вещи. За Элизой пришла смерть. Она предпочла умереть в Некрополисе, чем пойти со мной.

– Не говори так, – разозлилась Коринн, – ты не можешь знать, что было у нее на душе! Я кажется догадываюсь, о ком ты говоришь! Я видела ее! Она стала баньши и постоянно плачет о тебе.

– Баньши? Еще хуже.

Он разозлено поднялся, давая понять, что разговор закончен. Коринн вскочила тоже.

– Ты думаешь, я так на нее похожа? Такая же жалкая? Что если полюблю тебя, но останусь здесь, то тут же спрыгну с обрыва?!

Ренар притянул ее к себе, к горячей груди, к бьющемуся сердцу, заглядывая в глаза.

– Нет, ты другая.

И поцеловал.

Заунывная мелодия вытащила из прекрасного, сладкого сна. Коринн села на постели, мало что соображая. Рядом поднялся Ренар.

– Извини, не хотел тебя будить. Дурацкая музыка пробуждения, никак не настраивается… – он наклонился и поцеловал девушку. Потом потянулся за своими брюками.

– Тебе уже пора.

– Да. Ты спи. Я постараюсь больше не шуметь.

Коринн упала на подушку, но конечно, уже не смогла бы заснуть. Поэтому она молча наблюдала, как Крысолов одевается.

– Не передумала? – лукаво обернулся он.

– Неа. и не надейся, – она скорчила вредную мордочку и бросила подушку в его спину. – А вот ты можешь остаться. Я милостиво соглашусь пожить с тобой здесь.

– Ха-ха, звучит не плохо.

Ренар обулся и вышел в прихожую.

– Но ты же знаешь, что я не могу, – донеслось оттуда.

– Угу.

Коринн сунула в рот костяшки пальцев, чтобы не разреветься.

– Ты выйдешь проститься со мной?

– Нет… ты иди… – она едва могла внятно говорить.

– Ладно. Ну пока.

– Пока.

Хлопнула дверь. Коринн с головой забралась под одеяло, пытаясь сдержать рвущиеся рыдания. и почему она не согласилась? Что ждет ее здесь? Мстительный Губернатор, забывающие ее родители, с которыми нельзя видеться, зомби, баргесты, наблюдатели… Чем она так дорожит, что не может оставить? в этот момент, ей показалось – ничем. Она готова все бросить.

Откинув одеяло, Коринн скатилась с постели. Заметалась по комнате в поисках одежды. и где же ее туфли?.. Кое-как натянув на себя платье и накинув плащ, она бросилась вон из дома Крысолова.

Я же не знаю, куда он пошел!

Коринн оглядела двор и побежала в сторону центральной городской улицы. Она уже слышала музыку.

Вон оно! Если можно так сказать, через Некрополис текла музыкальная тропа. Такого Коринн еще не доводилось видеть, хотя что-то похожее проделала Таис. Зомби, баньши, гулей и прочих чудовищ, что спешили вперед, поднимало в воздух, и вот они уже спокойно бежали на уровне крыш. и опять Коринн не успевала. Все происходило слишком быстро, словно в ином времени. Все, что ей оставалось, это следовать за монстрами внизу, изо всех сил пытаясь нагнать их. Но это не просто, ведь горожане высыпали на улицу, злобно крича и пытаясь остановить собственных умертвий.

Коринн споткнулась, налетев на сгорбленную ведьму, стоящую на дороге.

– Чтоб тебя… – начала было та бормотать проклятья, но Коринн извинилась и побежала дальше. Вереница монстров была уже далеко.

Ну и как нагнать их?

Коринн просто хотела бежать так же быстро, как бежали они. Она просто хотела уйти отсюда в другой мир.

В тот же миг музыка подняла девушку в воздух. и вот она уже на уровне крыш, а под ногами неодобрительно бормочет толпа. Коринн побежала, ступая туфлями по прозрачной зеленоватой пустоте. Музыка бодрила, придавала сил. Где-то там впереди ждет он. Крысолов уведет Коринн за собой.

Постепенно город кончился. Коринн пробежала над Оппидумом и оказалась прямо на вершине огромной скалы. Ее вынесло на каменную поверхность. Под ногами снова была опора. «А третий выведет на свет», – вспомнилось предсказание. Коринн должна уйти за Крысоловом во внешний мир, вот о чем там говорилось? Она огляделась, придерживая развевающееся по ветру платье. Фигура в коричневой куртке была на соседней вершине, возле обрыва. Вокруг Крысолова бесновались монстры. Рядом с Коринн тоже гудело и бормотало несколько зомби и парочка особо уродливых гулей. Крысолов шагнул в бездну и застыл в воздухе. Монстры потянулись за ним, но на этот раз пустота отказывалась держать их. Зомби возле Коринн побрели к обрыву. Ей тоже хотелось пойти. Что-то тянуло вперед, звало, обещая вечный покой. Музыка рассказывала, что стоит сделать только шаг и бездна примет тебя в объятия.

Коринн поняла, что ноги несут ее вперед против воли. Но она же не хотела так! Она бежала сюда не за этим! Коринн остановилась, глядя, как нечисть падает со скал. Нашла глазами фигуру Крысолова. Он не упал вниз, просто исчез во вспышке слепящего света, так ее и не увидев. Последние умертвия уходили за край.

Вот так. Он ушел, а она осталась тут. в Некрополисе, который сама признала городом, в котором ее ничто больше не держит. Из которого ей уже не выбраться. а Ренар… он вряд ли вернется. Она ведь даже с ним не попрощалась, не захотела выходить из комнаты, боялась заплакать и показать свою слабость. Коринн подошла к обрыву и заглянула вниз. Высоко. Ей снова захотелось сделать шаг вперед, но уже не из-за магической музыки, а от безнадежности. Что ждет ее впереди? Ничего хорошего.

С противоположной скалы смотрела девушка, что была так похожа на нее саму. Баньши. Элиза. Она покачала головой и грустно улыбнулась:

– Не надо.

И окунулась в бездну, чтобы больше не вернуться. Коринн отступила от края.

Все будет хорошо. Я выстою. Я не буду жалкой.

Ветер принес рев множества чудовищ, сложившийся в слова:

– Я вернусь, когда ты меня позовешь. и на этот раз, ты уйдешь со мной.