Текст книги "Правовые гарантии в сфере алиментирования"

Существует и смешанный подход к пониманию сущности правовых средств. В частности, по мнению А.В. Малько, правовые средства представляют собой «правовые явления, выражающиеся в инструментах (установлениях) и деяниях (технологиях), с помощью которых удовлетворяются интересы субъектов права, обеспечивается достижение социально полезных целей»[137]137
  Общая теория государства и права. Академический курс: в 3 т. / отв. ред. проф. М.Н. Марченко. Т. 3. С. 292. Автор параграфа – А.В. Малько; Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права: учебник. С. 492. См. также: Шундиков К.В. Цели и средства в праве (общетеоретический аспект): дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 1999. С. 9; Струнков С.К. Процессуально-правовые средства: проблемы теории и практики: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2003. С. 8; Баулiн Ю.В. Уголовно-правовые средства противодействия преступности // Вибранi працi. Харкiв: Право, 2013. С. 834.


[Закрыть]. Иными словами, подчеркивается сочетание статических (идеальных) и динамических (реальных) начал.

Критикуя такой подход как «простое сваливание разнородных субстанций в одну кучу»[138]138
  Филиппова С.Ю. Инструментальный подход в науке частного права. С. 115.


[Закрыть], С.Ю. Филиппова определяет правовые средства в качестве «не противоречащих правовым нормам инструментов, предназначенных, пригодных и достаточных для достижения правовой цели»[139]139
  Филиппова С.Ю. Частноправовые средства организации и достижения правовых целей. С. 53.


[Закрыть], справедливо подчеркивая парность категорий «(правовая) цель» и «(правовое) средство». При этом подобно тому, как Д.И. Мейер выделял в науке гражданского права догматический и практический, исторический элементы[140]140
  См. подр.: Мейер Д.И. Русское гражданское право (в 2 ч.). По исправ. и доп. 8-му изд., 1902. М.: Статут, 2003. С. 49–51.


[Закрыть], С.Ю. Филиппова говорит о догматической и социологической юриспруденции, в целом соответствующей первым двум элементам. Догматическая юриспруденция изучает правовые средства, предназначенные для достижения правовой цели, зафиксированной в норме права, т. е. в данном случае правовое средство есть правовая норма. Социологическая юриспруденция исследует правовые средства, предназначенные для достижения правовой цели субъектов правореализационной деятельности, т. е. «закрепленные правовыми нормами инструменты (условия, способы и предметы), пригодные и достаточные для достижения правовой цели субъекта»[141]141
  Филиппова С.Ю. Инструментальный подход в науке частного права. С. 117, 120.


[Закрыть]. Вместе с тем такие правовые средства являются одноименными, за исключением лишь указания применительно ко второй группе на деятельностный аспект[142]142
  Филиппова С.Ю. Частноправовые средства организации и достижения правовых целей. С. 69.


[Закрыть] (например, соглашение об уплате алиментов – заключение соглашения об уплате алиментов). Кроме того, автором выделяются также правовые средства, предназначенные для достижения конечной правовой цели, представляющие собой «регламентацию самого процесса постановки правовой цели» или «интеграцию правовых средств догматической юриспруденции с правовыми средствами, разрабатываемыми социологической юриспруденцией», изучение которых является прерогативой философии и теории права[143]143
  Филиппова С.Ю. Инструментальный подход в науке частного права. С. 117, 127.


[Закрыть]. Представляется, что данная позиция весьма близка отрицаемому мнению А.В. Малько, за исключением лишь того, что С.Ю. Филиппова в основе понимания правовых средств не просто включает в данную правовую категорию различные правовые явления, а указывает на их системное взаимодействие и взаимозависимость с различными уровнями целей и целеполагания.

Таким образом, основные направления в понимании правовых средств и правовых гарантий носят одинаковый характер, что допускает если не взаимное влияние, то по крайне мере влияние первых на вторые. Кроме того, смешанные подходы в определении правовых средств позволяют говорить о включении в понятие «правовое средство» понятия «правовой способ». Поэтому обоснованным видится рассмотрение правовых гарантий как разновидности исключительно правовых средств.

Мы убеждены, что для правильного определения сущности правовых гарантий, преодоления имеющейся научной полемики по поводу их понимания отсутствует необходимость как взаимоисключения нормативного (статического, догматического) и деятельностного (динамического, социологического) подходов, так и их объединения, слияния. Напротив, достаточно уяснить существование относительно самостоятельных правовых феноменов – статических правовых гарантий и динамических правовых гарантий. Итак, представляется возможным следующее определение правовых гарантий в сфере алиментирования.

Правовые гарантии в сфере алиментирования есть правовые средства, которые, обеспечивая осуществление и защиту субъективного семейного права на получение содержания (алиментов) и исполнение корреспондирующей ему юридической обязанности обозначенных в законе членов семьи, способствуют достижению цели алиментирования, в качестве которой выступает удовлетворение разумных жизненно важных потребностей алиментоуправомоченного лица.

Целесообразным видится выделение следующих признаков правовых гарантий в сфере алиментирования.

1. Правовые гарантии представляют собой специальные обеспечительные правовые средства, характеризующиеся единством статического и динамического начал. Получая свое внешнее выражение в нормах права, они активно реализуются в рамках правореализационной деятельности соответствующих субъектов. Вместе с тем правовые гарантии конкретизируются в актах индивидуального правового регулирования. Так, при заключении соглашения об уплате алиментов стороны имеют возможность самостоятельно «достроить» систему правовых гарантий, предусмотренных в нормах права, конкретизировать их с учетом особенностей конкретного правоотношения по предоставлению содержания.

В.М. Сырых справедливо полагает, что в процессе перевода абстрактных норм права на уровень конкретных позиций осуществляется, помимо прочего, изучение системы правовых гарантий и определение их способности обеспечивать реальное исполнение обязанностей другой стороной правового отношения, а в случае их недостаточности – поиск конкретных правовых путей, гарантирующих надлежащее исполнение обязанностей или установление дополнительных гарантий[144]144
  Сырых В.М. Материалистическая философия частного права: монография. С. 303–304, 260.


[Закрыть]. Стороны самостоятельно выбирают и определяют набор гарантирующих правовых средств, который будет обеспечивать достижение соответствующих целей. Чтобы такая индивидуализация системы правовых гарантий сторонами алиментных обязательств была осуществима, необходимым является их законодательное закрепление во всем многообразии и всей многочисленности.

В качестве примера можно обозначить ситуацию, когда алиментоуправомоченное и алиментообязанное лица по своему усмотрению предусматривают меры ответственности за виновную несвоевременную уплату алиментов посредством включения соответствующего условия в соглашение об уплате алиментов (п. 2 ст. 115 СК РФ). Аналогично действует и суд, конкретизируя правовые нормы при рассмотрении дел о взыскании алиментов и вынесении по ним решений, которые в данном случае выполняют обеспечительную (гарантирующую) функцию. Это объясняется «необходимостью уточнения самых различных деталей алиментирования»[145]145
  См. подр.: Тарусина Н.Н. Семейное право: в «оркестровке» суверенности и судебного усмотрения: монография. М.: Проспект, 2014. С. 187–188.


[Закрыть], способных обеспечить достижение соответствующей цели.

Существенное значение для внешнего выражения и закрепления правовых гарантий имеют не только нормативные правовые акты, содержащие правовые нормы-гарантии, индивидуальные правовые акты (семейно-правовые соглашения и судебные решения по конкретным семейно-правовым спорам), но и общерегулятивные акты судов высших инстанций. Так, выше раскрывалась роль актов Европейского Суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации в формулировании и установлении отдельных гарантирующих положений преимущественно в виде правовых принципов. Кроме того, речь идет также о разъясняющих постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации, обзорах и обобщениях судебной практики.

В частности, в п. 59 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. № 56 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных со взысканием алиментов» содержится правовая гарантия, представляющая собой основание освобождения от обязанности по уплате алиментов другому супругу ввиду предоставления совершеннолетнему лицу, получающему алименты, социальных услуг в стационарной форме в организациях социального обслуживания бесплатно (например, когда они проживают в домах-интернатах для престарелых и инвалидов, ветеранов войны и труда, других организациях, осуществляющих стационарное социальное обслуживание) либо передачи такого лица на обеспечение (попечение) общественной или других организаций или граждан (в частности, в случае заключения договоров пожизненного содержания с иждивением). Тем не менее важно подчеркнуть, что в положениях п. 5 ст. 87, ст. 92, п. 2 ст. 96, п. 2 ст. 97 и ст. 119 СК РФ такое основание для освобождения от алиментарной обязанности отсутствует. Получая свое внешнее выражение в положениях разъясняющего постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, такой юридический факт служит правовой гарантией интересов алиментообязанного супруга.

Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий квартал 2006 г.[146]146
  Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий квартал 2006 г. (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20 ноября 2006 г.) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007. № 6.


[Закрыть] позволил разрешить проблему реализации такой правовой гарантии прав алиментоуправомоченного лица, как индексация размера алиментных платежей, до внесения необходимых изменений в ст. 117 СК РФ. Ранее правила об индексации алиментов в зависимости от величины минимального размера оплаты труда являлись своего рода примером неэффективности некоторых правовых гарантий. Это было вызвано тем, что Федеральный закон от 19 июня 2000 г. № 82-ФЗ «О минимальном размере оплаты труда»[147]147
  Собрание законодательства РФ. 2000. № 26. Ст. 2729.


[Закрыть] содержит две величины минимального размера оплаты труда. Одна из них предназначена для регулирования оплаты труда, определения размеров пособий по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, иных целей обязательного социального страхования, а другая – для исчисления налогов, сборов, штрафов, платежей по гражданско-правовым обязательствам, а также по иным платежам. При буквальном толковании соответствующих норм можно прийти к выводу, что алиментные выплаты необходимо относить к «иным платежам». Однако величина минимального размера оплаты труда, устанавливаемая для таковых, не подлежала изменению с 1 января 2001 г., что блокировало возможность индексации размера алиментных платежей. Ввиду этого Верховный Суд Российской Федерации разъяснил, что при индексации алиментных выплат должно применять величину минимального размера оплаты труда, устанавливаемую для трудовых отношений, поскольку существует прямая связь между размером алиментов и доходом их плательщика. Это позволило в определенной степени восстановить действенность одной из правовых гарантий прав получателя алиментов до принятия Федерального закона от 30 ноября 2011 г. № 363-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»[148]148
  Собрание законодательства РФ. 2011. № 49 (ч. 1). Ст. 7041.


[Закрыть], в соответствии с которым коренным образом изменились правила индексации размера алиментов.

2. Правовые гарантии выстраиваются в сложную систему. В качестве системообразующих начал выступают целеполагающие принципы во главе с принципом гарантированного осуществления субъективного семейного права на получение содержания (алиментов) и исполнения корреспондирующей ему юридической обязанности, а также принципы-методы, проанализированные выше.

В настоящее время приходится констатировать отсутствие единого научного понимания категории «система»[149]149
  См. подр.: Воронин М.В. Основания и проявления системности права: дис. … канд. юрид. наук. Казань, 2013. С. 26–32.


[Закрыть]. Разумно критикуя предлагаемые в рамках научной дискуссии определения, Д.А. Керимов под системностью права понимает «объективное объединение (соединение) по содержательным признакам определенных правовых частей в структурно упорядоченное целостное единство, обладающее относительной самостоятельностью, устойчивостью и автономностью функционирования». На основании этого определения автор выделяет признаки, анализ которых позволит нам подтвердить в том числе системность правовых гарантий. Во-первых, элементы необходимо объединены в систему, причем такое объединение является объективным. Во-вторых, элементы объединены в систему по содержательным основаниям, характеризующим базисные особенности их свойств и связей. В-третьих, система являет собой единство вследствие структурной упорядоченности ее элементов, чем определяются их функциональные взаимозависимость и взаимодействие. В-четвертых, относительная самостоятельность системы, подразумевающая несводимость качеств системы к качествам элементов, способность системы видоизменять элементы, возможность системы делиться на подсистемы и быть подсистемой системы более высокого порядка, наличие связи с внешней средой. В-пятых, относительная устойчивость системы, в пределах которой допускаются изменения ее элементов и их связей. В-шестых, относительная автономность функционирования системы[150]150
  Керимов Д.А. Методология права: Предмет, функции, проблемы философии права. М.: Изд-во СГУ, 2011. С. 234–235.


[Закрыть].

Обратив пристальное внимание на правовые гарантии обеспечения алиментных прав и обязанностей, можно заметить наличие всех данных признаков. Так, объединение их в систему действительно необходимо и носит объективный характер; система правовых гарантий обладает целостностью, поскольку реально существует как единое, обособленное целое, а не равняется обычной сумме ее элементов. Сама по себе каждая правовая гарантия несет настолько низкий «обеспечительный заряд», что неспособна самостоятельно гарантировать исполнение алиментного обязательства. Только объединившись в систему, в рамках которой правовые гарантии получают возможность взаимодействовать между собой, они способны обеспечить достижение цели института алиментирования.

Содержательное основание объединения правовых гарантий, отражающее их свойства и связи, кроется в их сущности как специальных обеспечительных правовых средств, характеризующихся единством статического и динамического начал, а потому в полной мере показано при раскрытии содержания первого признака правовых гарантий.

Система правовых гарантий в сфере алиментирования структурно упорядочена, организованна, ее элементы ни в коей мере не находятся в хаотичном беспорядке, так как последнее в будущем может привести к ее полной неэффективности и бесполезности. Из этого вытекает относительная самостоятельность анализируемой системы. Как уже было показано выше, свойства системы отличаются от свойств ее элементов (свойство эмерджентности), попадая в систему правовых гарантий, те или иные правовые средства в единстве с другими обретают обеспечительные свойства, которые ранее не имели. Например, гарантирующее значение доказываемого нами недопущения новации алиментных обязательств ввиду противоречия их существу проявляется в том, что следствием новации станет блокирование действия всех иных правовых гарантий в результате прекращения алиментного правоотношения. Кроме того, система правовых гарантий представляет собой подсистему другой, более объемной системы гарантий, что подразумевает наличие системных связей и взаимодействие между ними и социально-экономическими, политическими, духовно-культурными гарантиями прав и обязанностей человека и гражданина, это же подтверждает связь системы правовых гарантий с внешней средой (свойство ингерентности). Однако, несмотря на это, рассматриваемой системе все же имманентно присуща относительная автономность функционирования.

Система правовых гарантий осуществления права на получение содержания и исполнения корреспондирующей ему обязанности обладает свойством иерархичности или делимости, что обусловливается существованием внутри нее подсистем, которые могут выделяться по различным критериям (подсистема правовых гарантий, направленных на обеспечение целей в праве, и подсистема правовых гарантий, направленных на обеспечение целей субъектов правореализационной деятельности; подсистема правовых гарантий осуществления субъективного права на получение содержания и подсистема правовых гарантий защиты субъективного права на получение содержания и т. п.).

На наш взгляд, наиболее целесообразным является выделение подсистем правовых гарантий в зависимости от порядка уплаты алиментов (договорного, «медиативного» или судебного), в основе чего находится отсутствие или наличие (с учетом стадии развития) правового конфликта между сторонами алиментного правоотношения или их законными представителями. При этом подсистемы правовых гарантий строятся на началах единства и дифференциации, сформулированных и разработанных Н.Д. Егоровым[151]151
  Егоров Н.Д. Единство и дифференциация гражданско-правового регулирования общественных отношений в СССР: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. Л., 1988. 34 с.


[Закрыть]. Единство правовой природы алиментных обязательств, направленность на достижение одной цели независимо от способа формализации детерминируют единство системы правовых гарантий их исполнения. Вместе с тем различная степень конфликтности отношений между алиментоуправомоченным и алиментообязанным членами семьи определяет предоставление им специфических гарантий (дифференциация).

Относительная устойчивость системы правовых гарантий в сфере семейно-правового жизнеобеспечения, наличествуя одновременно с признаком связи системы с внешней средой, допускает ее переменчивость[152]152
  См.: Чечот Д.М. Субъективное право и формы его защиты. С. 51–52.


[Закрыть] и социально-историческую обусловленность. О.В. Бутько, определяя правовые гарантии прав личности, указывает на их обусловленность закономерностями общественного развития[153]153
  Бутько О.В. Правовой статус ребенка: теоретико-правовой анализ: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2004. С. 24.


[Закрыть]. Например, в ст. 93 Кодекса о браке и семье РСФСР 1969 г.[154]154
  Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1969. № 32. Ст. 1086.


[Закрыть] предусматривалось проставление в паспортах лиц, осужденных за злостное уклонение от уплаты алиментов или разысканных органами внутренних дел в связи с уклонением от уплаты алиментов, отметки (записи) об их обязанности платить алименты в соответствии с решением суда или постановлением народного судьи. Представляя собой некое общественное порицание, такая отметка в паспорте (ее проставление) имела гарантирующую функцию. Однако в действующем СК РФ данная правовая гарантия отсутствует, что в большой степени объясняется произошедшими в нашей стране общественно-политическими изменениями.

В настоящее время Концепция совершенствования семейного законодательства также предусматривает дополнение системы правовых гарантий в сфере алиментирования, в частности, посредством предлагаемого расширения перечня способов защиты семейных прав, закрепления гарантий от злоупотребления правом на взыскание алиментов, ужесточения мер ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение алиментной обязанности и т. п. Более того, определенное потенциальное влияние на систему алиментно-правовых гарантий оказывает Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации, в которой предлагается отказ от запрета новации алиментных обязательств.

3. Субъективное семейное право на получение содержания и корреспондирующая ему юридическая семейная обязанность обеспечиваются посредством системы правовых гарантий, в рамках которой взаимодействуют гарантии международно-правовой, конституционно-правовой, семейно-правовой, гражданско-правовой, гражданско-процессуальной, исполнительно-процессуальной, налогово-правовой, административно-правовой, уголовно-правовой и другой природы. Такое комплексное сочетание частноправовых и публично-правовых гарантирующих средств объясняется особенностями объекта правового гарантирования, т. е. спецификой правоотношения по предоставлению содержания, характеризующегося сочетанием частных и публичных интересов, наличием слабой стороны в лице алименто-управомоченного субъекта, а также социально значимой целью его жизнеобеспечения или удовлетворения разумных жизненно важных потребностей. Применительно к правовым гарантиям в семейном праве важно подчеркнуть их предопределенность особенностями общественных отношений, составляющих предмет семейно-правового регулирования, а также его методом, который характеризуется в качестве дозволительно-императивного. По этой причине представляется правильной точка зрения о невозможности существования исчерпывающего общего перечня правовых гарантий, поскольку оценивание того или иного правового средства как гарантирующего возможно только применительно к конкретному правоотношению или группе однородных правоотношений[155]155
  См.: Лошкарев А.В. Правовые гарантии: теоретические проблемы определения понятия и классификации: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Самара, 2008. С. 9.


[Закрыть].

На наш взгляд, ядро системы правовых гарантий осуществления и защиты права на алименты и корреспондирующей ему обязанности составляют семейно-правовые гарантии, поскольку именно они в первую очередь выполняют обеспечительную функцию. Правовые гарантии иной отраслевой принадлежности, как правило, призваны либо их дополнить, либо обеспечить их непосредственную реализацию, становясь тем самым «гарантией гарантии». Вместе с тем семейно-правовые гарантии наитеснейшим образом взаимодействуют с гражданско-правовыми гарантиями, что вызвано предусмотренной в ст. 4 СК РФ возможностью субсидиарного применения норм гражданского законодательства к семейным отношениям постольку, поскольку это не противоречит их существу[156]156
  О межотраслевых связях гражданского и семейного права см.: Челышев М.Ю. О межотраслевых связях гражданского и семейного права // Семья и право (к 10-летию принятия Семейного кодекса Российской Федерации): материалы Международной науч. – практ. конференции (г. Москва, 5–6 декабря 2005 г.): сборник / отв. ред. Л.Ю. Михеева. М.: РПА МЮ РФ, 2005. С. 20–24.


[Закрыть].

Необходимость учета межотраслевых связей в анализируемой системе имеет существенное значение, поскольку взаимодействие между правовыми гарантиями различной отраслевой природы осуществляется часто в форме конкуренции или конфликта, что вызвано в первую очередь нарушениями системных, межотраслевых связей между соответствующими элементами и влечет неэффективность всей системы в целом. Восстановление системных связей на правотворческом уровне должно осуществляться с позиций сбалансированности как между частноправовыми, так и между частноправовыми и публично-правовыми гарантиями.

4. Правовые гарантии направлены на достижение определенной цели. Если быть точнее, то обеспечительные правовые средства для того и существуют, чтобы цель была достигнута и реализована. Этим объясняется первичность цели по отношению к системе правовых средств. При этом для потенциальной возможности достижения правовой цели правовые гарантии, конечно, должны характеризоваться достаточностью, полнотой, действенностью и эффективностью, что возможно для них лишь в системе. Более того, в такой системе должны отсутствовать нарушения системных связей, а правовые гарантии должны находиться в состоянии согласованности, взаимообусловленности, беспрепятственного взаимодействия.

В исследовательских работах справедливо констатируется «несовершенство юридических механизмов, гарантирующих практическую реализацию провозглашенных в законодательстве положений», так как «нередко законодатель не обеспечивает необходимую для реализации того или иного права либо законного интереса степень достаточности, согласованности и взаимодействия правовых средств»[157]157
  Концепция правотворческой политики Российской Федерации (проект) / разраб. А.В. Малько, А.П. Мазуренко. М.: МГЭИ, 2011. С. 12.


[Закрыть]. Поэтому обеспечение прав и свобод человека и гражданина должно выступать в качестве одной из целей российской правовой политики, под которой понимается «научно обоснованная, последовательная и системная деятельность уполномоченных субъектов, направленная на создание эффективного механизма правового регулирования, на цивилизованное использование юридических средств в достижении благих для каждого участника правоотношений целей»[158]158
  Малько А.В., Субочев В.В. Законные интересы как правовая категория. С. 310–311.


[Закрыть].

В свою очередь, правовые цели классифицируются в научной литературе. К.В. Шундиков отмечает, что к достижению правовой цели посредством правовых средств стремятся субъекты как правотворческой, так и правореализационной деятельности. Тем самым подчеркивается существование цели в праве, которая отражается в правовых средствах нормативной природы, и цели в юридической практике, выражающейся в правовых средствах деятельностного характера[159]159
  См.: Шундиков К.В. Цели и средства в праве (общетеоретический аспект). С. 34.


[Закрыть]. Это мнение в целом разделяет С.Ю. Филиппова, выделяющая правовую цель в норме права, частную правовую цель (субъектов правореализационной деятельности) и конечную правовую цель («дух» права)[160]160
  Филиппова С.Ю. Инструментальный подход в науке частного права. С. 74.


[Закрыть].

О.С. Иоффе указывал, что «вступая в обязательство, его участники ставят перед собой определенные цели – общие и непосредственные. Общие цели обязательств ничем не отличаются от общих целей правоотношений». В качестве же непосредственной цели субъектов алиментных обязательств выступает обеспечение «распределения между гражданами уже полученных ими трудовых доходов». Однако скорее к таковым можно отнести выделяемую автором для других обязательств, преимущественно между гражданами, цель «удовлетворения индивидуальных материальных и культурных потребностей». Вместе с тем он подчеркивает, что алиментные обязательства «выходят за пределы обязательственного права в собственном значении этого слова и включаются в сферу… семейного права»[161]161
  Иоффе О.С. Избранные труды: в 4 т. Т. III. Обязательственное право. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. С. 57.


[Закрыть].

Применительно к институту алиментирования в семейном законодательстве отсутствует четкое закрепление его цели. Исходя из его существа, назначения в качестве таковой традиционно понимается жизнеобеспечение (обеспечение жизненно важных потребностей) социально незащищенного алиментоуправомоченного лица. Причем понятие «жизненно важные потребности» является оценочным, а потому его содержание конкретным образом не раскрывается на законодательном уровне. По мнению Е.В. Тресцовой, удовлетворение жизненно важных потребностей предполагает обеспечение «продуктами питания на уровне физиологически обоснованных норм, необходимой одеждой, а также жилищем, отвечающим санитарным и техническим требованиям»[162]162
  Тресцова Е.В. Материально-правовые гарантии обеспечения имущественных интересов несовершеннолетних в семейном праве. С. 7.


[Закрыть]. Как видно, в данном случае речь идет исключительно о материальных потребностях. Вместе с тем А.М. Рабец обоснованно указывает на необходимость учета и духовных, эстетических потребностей[163]163
  См.: Комментарий к Семейному кодексу Российской Федерации / отв. ред. А.М. Нечаева. М.: Изд-во Юрайт; Юрайт-Издат, 2011. С. 277. Автор комментария – А.М. Рабец. См. также: Анненков К.Н. Система русскаго гражданскаго права. Т. V. Права семейныя и опека. СПб.: Типографiя М.М. Стасюлевича, 1905. С. 173–174.


[Закрыть].

Таким образом, можно сделать вывод, что правовые гарантии, обеспечивая осуществление и защиту права на получение содержания (алиментов), а также исполнение корреспондирующей ему обязанности, способствуют достижению цели алиментирования в целом.

5. Основной функцией правовых гарантий является функция обеспечения осуществления и защиты права на получение содержания и исполнения корреспондирующей ему обязанности.

Л.Д. Воеводин справедливо отмечает, что гарантии, в том числе и правовые, являются «надежным мостиком», обеспечивающим переход «от прокламируемой в законе возможности к действительности», без них «права и свободы – пустой звук»; функциональное предназначение правовых гарантий состоит в обеспечении и охране прав и свобод, а также в создании благоприятных условий для исполнения обязанностей[164]164
  Воеводин Л.Д. Юридический статус личности в России: учеб. пособие. С. 221, 226–227.


[Закрыть]. Иными словами, речь идет об обеспечительной и охранительной функциях правовых гарантий. А.В. Лошкарев дополняет их регулятивной функцией[165]165
  Лошкарев А.В. Правовые гарантии: теоретические проблемы определения понятия и классификации: дис. … канд. юрид. наук. Самара, 2009. С. 53.


[Закрыть].

Н.А. Боброва также выделяет правообеспечительную и превентивно-охранительную функции, характеризуя их с точки зрения активности на том или ином этапе осуществления права. По ее мнению, функцию обеспечения правовые гарантии выполняют в случаях затруднения правореализующего процесса, а функции превенции и охраны – при необходимости предотвращения или устранений нарушения субъективного права или его восстановления. Кроме того, она также обозначает стимулирующую функцию, которая направлена на стимулирование активного поведения в рамках реализации правовых норм[166]166
  Боброва Н.А. Гарантии реализации государственно-правовых норм. С. 98.


[Закрыть]. Напротив, В.И. Зимарин указывает, что правовые гарантии обеспечивают исключительно нормальный правовой режим поведения субъектов правоотношений, чем и отличаются от мер защиты и мер ответственности[167]167
  Зимарин В.И. Лично-правовые гарантии воспитания несовершеннолетних по советскому семейному праву. С. 6.


[Закрыть].

В свою очередь, регулятивная и охранительная функции неотъемлемо присущи праву в целом, а потому, на наш взгляд, не могут быть отнесены к непосредственным функциям правовых гарантий. Если последние таковые и выполняют, то исключительно опосредованно, в силу их нормативного закрепления преимущественно в нормах права, что тем не менее не делает регулирование и охрану их собственными функциями. Более того, думается, что функции правовых гарантий являют собой такую реализацию их назначения, которая характерна для них на всех этапах правореализационной деятельности, а не на некоторых из них. Так, позволим себе не согласиться с тем, что правообеспечительная функция правовых гарантий в своем действии ограничена определенным этапом, характеризующимся нормальным, беспрепятственным осуществлением прав и исполнением обязанностей или, напротив, появлением затруднений, препятствующих осуществлению субъективного права, т. е. принудительным исполнением обязанностей.

Не вызывает никаких сомнений тезис о том, что обеспечение осуществления и защиты субъективных прав и исполнения юридических обязанностей является основной, главенствующей функцией правовых гарантий, действующей в рамках всей правореализационной деятельности соответствующих субъектов[168]168
  См.: Синюкова Т.В. Юридические гарантии реализации прав и обязанностей советских граждан: вопросы теории: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Свердловск, 1986. С. 9.


[Закрыть]. Отметим также, что обеспечительная функция правовых гарантий проявляется и в процессе преодоления правовых конфликтов, а также их предупреждения. Этому способствует закрепление различных моделей систем правовых гарантий, обусловленных порядком уплаты алиментов (договорный, «медиативный», судебный), в основе чего находится критерий отсутствия или наличия правового конфликта между сторонами алиментного правоотношения или их законными представителями, а также стадии его развития.

Кроме того, реализация обеспечительной функции правовых гарантий разнится в зависимости от того, осуществляется ли субъективное право беспрепятственно, в нормальном режиме либо же имеет место его нарушение, вызванное ненадлежащим исполнением или неисполнением обязанности. В первом случае можно говорить о функции позитивного обеспечения прав и обязанностей, которая включает в себя обеспечение активного и правомерного поведения субъектов правоотношения, предупреждение правонарушений. Во втором случае речь идет о функции ретроспективного обеспечения прав и обязанностей, включающей защиту субъективных прав и их восстановление.

В качестве факультативных функций правовых гарантий Т.В. Синюкова выделяет информационную, мотивационную и стимулирующую правомерное поведение[169]169
  Там же. С. 9.


[Закрыть]. Представляется, что функция стимулирования активного и правомерного поведения характерна для другого вида правовых средств, а именно правовых стимулов. Другое дело, что одно и то же правовое средство может одновременно выступать в качестве правовой гарантии и правового стимула, что обусловливается его разной инструментальной оценкой[170]170
  См.: Лошкарев А.В. Правовые гарантии: теоретические проблемы определения понятия и классификации: дис. … канд. юрид. наук. Самара, 2008. С. 97.


[Закрыть]. Выходит, что такое правовое средство будет выполнять стимулирующую функцию не по той причине, что она для него характерна как для правовой гарантии, а постольку, поскольку средство является еще и правовым стимулом. В качестве примера обозначим поощрения и льготы, которые занимают определенное место как в системе правовых стимулов[171]171
  См.: Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. М.: Юристъ, 2004. С. 58, 60.


[Закрыть], так и в системе правовых гарантий[172]172
  См.: Витрук Н.В. Проблемы теории правового положения личности в развитом социалистическом обществе. С. 334.


[Закрыть]. Таким образом, с некоторой долей условности можно сказать, что стимулирующая функция характерна для определенного вида правовых гарантий. Однако это не дает оснований для ее распространения на всю систему правовых гарантий, что в полной мере соответствует такому ее признаку, как эмерджентность, согласно которому свойства системы не сводятся к сумме свойств ее элементов.

Сделанный вывод имеет отношение также к мотивационной функции, которая также именуется информационно-психологической и прямо связана со стимулирующей функцией. Правовая мотивация имеет двойственную природу – положительную, проявляющуюся в правовом стимулировании, и отрицательную, выражающуюся в правовом ограничении[173]173
  См.: Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. Т. 2. С.-Пб.: Тип. С.-Пб. АО «Слово», 1907. С. 644; Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. С. 8.


[Закрыть]. Правовая гарантия может выполнять мотивационную функцию лишь постольку, поскольку может одновременно являть собой правовой стимул или правовое ограничение. Выделение мотивационной и стимулирующей функций правовых гарантий если возможно, то только как факультативных.

Таким образом, можно сделать следующие выводы.

1. Правовые гарантии в сфере алиментирования есть правовые средства, которые, обеспечивая осуществление и защиту субъективного семейного права на получение содержания (алиментов) и исполнение корреспондирующей ему юридической обязанности обозначенных в законе членов семьи, способствуют достижению цели алиментирования, в качестве которой выступает удовлетворение разумных жизненно важных потребностей алиментоуправомоченного лица.