Текст книги "Университет Льда. Страха не существует"

Глава 20

Если я пришла на ужин злющая, как армия демонов, то Ааррон пребывал в состоянии глубокого уныния. Пока мне три часа рассказывали про королевский документооборот, юному главе рода Даларн пришлось изучать азы управления недавно приобретенного солидного куска активов. И он оказался к этому совершенно не готов, несмотря на то, что мой отец все внеплановые каникулы пытался натаскать парня по азам.

– Я даже не представлял, как все это сложно, – мрачно заявил Аар, ковыряясь вилкой в салате.

– А ты думал, деньги на счетах сами собой появляются? – усмехнулся Кеннет.

– Ну, Валенсия, конечно, жаловалась на какие-то отчеты, но я никогда не воспринимал ее слова всерьез, – наш ледяной друг отодвинул поднос с едой, так ни к чему и не притронувшись.

С тех пор, как родная мать исключила его из собственного рода, Аар называл ее не иначе как по имени. Он вообще старательно избегал разговоров о произошедшем, а мы не давили, уважая личное пространство друга. Захочет – расскажет сам.

Меж тем Кеннет излучал прямо-таки раздражающее жизнелюбие.

– Ты что-то слишком радостный, – недовольно буркнула я, обращаясь к побратцу.

– У меня было замечательное свободное утро, и ваши жалобы – музыка для моих ушей, – нагло заявил Нэт, намереваясь умять обед минимум за троих. Несложно догадаться, чем его утро было замечательно.

– Тебе тоже грозит управление семейными активами, наследничек, – я попробовала приземлить побратца.

– И в этом ты совершенно права, сестренка. Только мы-то с тобой знаем каждый бизнес-процесс в собственном наследстве. С детства наблюдали и иногда принимали участие. А вот нашего друга, думаю, ждет целый сугроб новых знаний, – хохотнул Кеннет.

«Наш друг» молча заморозил всю еду на подносе у Нэта.

– Вот за что ты так со мной? – грустно вздохнул побратец, любуясь, как на куске мяса, наколотого на вилку, переливается иней.

– Соль совершенно права. Ты невозможно радостный, – вздохнул Аар.

Но мы слишком любили Кеннета, чтобы по-настоящему портить настроение другу. Впрочем, и без нашего участия всегда был кто-то, кто хотел подпортить нам кровь.

Со скоростью айсберга в океане Хасоса к нам неслась Ильда.

– Если ты отбила еще одного ее жениха, у меня нет аргументов в твою защиту, – пробормотал Кеннет, наблюдая перекошенное лицо девицы.

Ис-Ниара подлетела и швырнула на стол газетную вырезку. Премиленькая статья говорила о том, какая я молодец, потому что задарма помогла потушить скважину, действуя сообща с простыми работягами под руководством юного и талантливого ис-Лотиана.

У меня зубы сводило от этого текста, до такой степени он был проплаченный. Однако народу нравилось, и благодаря этой записульке, а главное, упоминанию рядом родовых имен Лотиан и Лааксо, лояльность населения к моей персоне повышалась. По крайней мере, так говорил Астарт. И все это несмотря на то, что статья проходила через тридцать три сита цензуры и вышла в свет лишь на днях. Видимо, газетная вырезка попала к ис-Ниаре с почтой, потому как мой экземпляр этого образчика от литературы еще не пришел.

– Не стоит благодарности, – мило улыбнулась я Ильде.

– Может, мне еще расцеловать тебя? – тихо прошипела ледяная леди. Признаться честно, я ожидала громогласный скандал.

– Из-за тебя мой род лишили лицензии на добычу летучего петролиума.

Ну, теперь понятно, почему меня хотя бы не контузило от истеричных воплей.

– А я тут при чем? – искренне возмутилась в ответ. – Как будто это мои криворукие рабочие его подожгли.

– Не строй из себя наивную дуру, тебе не идет, – процедила Ильда. – Все знают, что скважину подпалили нарочно, чтобы пригласить тебя и посмотреть принцесску в деле.

– Извини, но ты несешь полную чушь. Я попала на этот заказ, потому что была дома, как и многие после трагедии в университете, – сухо ответила я. – А если к вашим скважинам может подойти любой псих и зажечь спичку, то это у вас проблемы с безопасностью. А у тебя еще и с фантазией.

– Я выведу тебя на тонкий лед, огненная дрянь, и твоя жизнь будет уничтожена, – прорычала Ильда, точно рассерженная намтару. Общего с этим зверем у них было одно – самка саблезубого оленя тоже издавала такие звуки перед атакой.

– Хочу напомнить, если ты забыла… – я широко улыбнулась, чувствуя, что идиотизм происходящего переходит все грани, – в этом мире не существует тонкого льда. А еще я умею летать.

Глава 21

Поздно вечером в окно моих покоев кто-то самым бессовестным образом кидал снежки. К моему удивлению, это не парни пришли с новой классной идеей широкоформатного щита, а Астарт, которого я не видела половину дня.

«Второй глаз накрась», – посоветовал огнелис, когда я потрепала его меж ушей, намереваясь выбежать навстречу ледяному лорду.

Я тихо чертыхнулась. Разговор с Ильдой заставил меня посмотреть на случившееся с другой стороны, и сторона это, как водится, оказалась непрезентабельная. А потому к ис-Лотиану имелся ряд неприятных вопросов.

– Привет, – выдохнул Аст в мои губы, подхватывая с последних ступенек женского общежития за пояс и приподнимая над землей.

– Привет… – пробормотала я, обнимая его за шею.

– У меня есть повод, выпивка и закуска, – заявил ледяной.

– Звучит интересно, – чуть улыбнулась я, подумав о газетной статье.

– Что-то не так? – нахмурился Аст, почувствовал мое напряжение.

– Есть пара вопросов, но обсуждать их лучше за закрытыми дверьми, – уклончиво ответила я. Ледяной понимающе кивнул.

В покоях Астарта был полумрак, закуски под охлаждающим куполом и бутылка золотого игристого вина в ведерке с чуть мерцающим бледно-голубым льдом.

– Позволь мне сказать первым. Уверен, это снимет все твои вопросы.

Сомневаюсь, подумала я, но в ответ лишь мило улыбнулась. Нельзя прерывать воодушевленно настроенных мужчин, иначе они превращаются в обиженных мальчиков, – этому меня мать Кеннета, Аскара, научила.

Астарт резкими шагами пересек комнату, приложил ладонь к стене. Морозный узор забегал, очерчивая дверцу сейфа, и мгновение спустя ис-Лотиан вернулся ко мне с протянутыми руками. В руках была довольно толстенькая пачка бумаги, прошитая серебряными нитками. На титульной странице среди традиционного декора в виде морозного узора крупными буквами и массивным шрифтом было набрано «Договор о намерениях».

Я молча и вопросительно посмотрела на Астарта.

– Договор помолвки, – пояснил он, все еще протягивая бумаги.

– Это тот самый типичный ледяной договор, по которому жених клятвенно обещает жениться или выплачивает отступные с неприличным количеством нулей? Я же ничего не путаю, да?

– В данном случае никакого или-или. Обязательства жениться и только, – с самым серьезным видом произнес ис-Лотиан.

Нет, я, наверное, никогда не пойму этих ледяных. И вопросов моих это тоже не снимает, но ситуация любопытная.

– Хорошо… – протянула я. – А зачем?

Растерянный ис-Лотиан – это потрясающее зрелище, надо сказать. С минуту парень переваривал мой вопрос и, наконец, выдал:

– Я хочу, чтобы ты была уверена.

Я улыбнулась, одним пальчиком отодвинула разделяющие нас бумаги, будто они могли укусить, и обняла Астарта за шею.

– Ис-Лотиан, я вам доверяю безо всяких сопроводительных документов.

– Нам нужно заявить о помолвке, – тихо заметил Аст, приобнимая меня за талию.

– Так мы уже заявили, зачем еще раз? У ис-Морара столько стен нет, – ухмыльнулась я.

– Нет, ты не понимаешь. Официальное заявление – это либо договор, либо кольцо.

Я смущенно потупилась и попыталась высвободиться, но рука, еще мгновение назад нежно обнимающая меня, превратилась в глыбу льда, которую ничем не сдвинуть. Мне банально не дали сбежать от очередного позора.

– Мне очень стыдно за то, что я спалила твою семейную реликвию, – сказала я пуговицам на белоснежной рубашке ис-Лотиана.

Над моей макушкой раздалось презрительное фырканье.

– Это вообще не проблема, я в столице заказал новое. Однако заказ задерживается. Что и приводит нас к необходимости подписания договора, – резюмировал Астарт.

Дивная ледяная логика, и не поспоришь.

– Скажи, а что будет, если мы не заключим договор и, ну не знаю, например, просто подождем, пока кольцо не будет готово? – осторожно спросила я.

Астарт надолго замолчал, и мне пришлось запрокинуть голову, чтобы проверить, не сломал ли мой вопрос ледяного мага.

– Не случится ничего, – медленно ответил парень. – Но договор закрепляет за тобой статус.

– Мы же оба понимаем, что договор нужен только для тех невест, кто боится, будто жених в последний момент вздумает уклониться от обязательств.

– Все так, – согласился Астарт.

– Но я-то не боюсь. Я доверяю тебе.

– Доверяешь, но при этом тревожишься, – покачал головой ледяной.

– Тревожусь я не об этом, – нахмурилась в ответ. – Так, или бросай эту гадость и обнимай меня нормально, или отпусти поесть, там так вкусно пахнет сыром, что я, кажется, опять голодная, – потребовала я.

– Ты первая леди в этом мире, которая отказывается от подписания договора о намерениях, ты в курсе, да? – Астарт отправил бумаги по воздуху обратно, и сейф сыто щелкнул дверцей быстрее, чем я успела спалить этот унизительный документ.

– В таком случае я первая леди в этом мире, которая любит своего жениха, – парировала я, пока мне галантно помогали присесть за стол с закусками.

– Отчего же? – поинтересовался ис-Лотиан, открывая бутылку игристого вина.

– Оттого, мой дорогой ледяной лорд, что доверие – высшая форма любви.

– Какая интересная мысль, – улыбнулся Астарт, разливая золотое игристое вино по высоким бокалам. – И что же в таком случае тебя беспокоит, моя огненная леди?

– Имела я тут интересную беседу с ис-Ниарой, – сказала я, отламывая кусок хлеба от хрустящей булочки. – И поведала мне эта любезная леди совершенно сумасшедшую теорию, будто скважину, которая оказалась в ведении ее рода, подпалили намеренно, чтобы посмотреть предел моих возможностей.

Я говорила и внимательно смотрела на Астарта, пытаясь понять, насколько Ильда далека от правды. К моему удивлению, Аст не стал ни спешно отрицать, ни горячо соглашаться. Парень задумчиво смотрел на свой бокал, в котором кружились радужные пузырьки.

– Если это действительно спланированная акция, то мне об этом неизвестно, – наконец ответил он.

Помолчал и добавил:

– Но мысль такая у меня возникала.

Лучше бы не добавлял.

Глава 22

А на следующее утро университетский городок встал на уши. По зеркальной связи разлеталась шокирующая новость: на столицу мира Железа рухнул дирижабль. И рухнул не просто на какое-то босяцкое гетто, а на квартал механических дел мастеров.

И это была единственная новость, обсуждаемая за любым столиком на завтраке. Никому не было интересно, что это ужасное трагическое событие унесло жизни сотен людей. Зато все знали, что Гильдия инженеров имела кворум в Железном Конвенте. Мало кого волновало, что удар по Гильдии самым плачевным образом может отразиться на внутренней и внешней экономике целого мира. Зато все с удовольствием обсуждали, какими депешами обменялись правительство мира Железа с правительством мира Воздуха. Ведь официальной версией катастрофы был брак артефактов магической тяги, которые изготавливались в одном из воздушных полисов.

Но несмотря на все громкие официальные заявления и правильные заголовки на первых полосах утренних газет, в воздухе витало то самое страшное слово, о котором все думали, но еще пока боялись произносить.

«Теракт».

С одной стороны, казалось, будто это все произошло где-то далеко и не имеет к нам совершенно никакого отношения. Нереальные события в далеких мирах. И вот у нас-то точно такого никогда не будет, потому что ледяная безопасность не чета железной. Да и дирижаблями почти не пользовались. А границы у нас вообще не для свободного перемещения.

С другой стороны, в мире Льда достаточно уязвимых мест, грамотный и точный удар по которым принесет крупные неприятности. И об этом почему-то никто не думал. Мои ровесники, выросшие в достатке и безопасности, в страшном сне не могли вообразить, что существует сила, способная пошатнуть надежность и величие мира Льда.

Однако, любая сколь угодно увлекательная беседа гаснет под строгим преподавательским взглядом. Естественно, никто из педагогов не поощрял сплетни, а потому сегодня на студентов налегли с особым усердием.

У нас в расписании значились: пара по натуральным наукам, пара по точным исчислениям и пара по межмировым отношениям, которую мне теперь прогуливать было категорически нельзя.

На натуральных науках мы изучали раздел мироустройства. Глубоко изучали, до трехэтажных формул.

– Сегодня у нас принципиально новая тема! – радостно вещал лектор – сухонький и шустрый старичок. – Честно признаться, это одна из моих самых любимых тем, потому что она сложна, интересна и безумно перспективна. Итак, вашему вниманию Большая Портальная Теорема!

Мирно дремлющие после обеда студенты заметно оживились. Об этой теореме знал каждый уважающий себя образованный маг. Словесно она формулировалась так: из любой точки одного мира можно построить портал в любую точку другого мира. Данную теорему разработал некий Э. Олковс. Время не сохранило сведений, жителем какого мира он был, но принято считать, что Олковс был гражданином мира Железа. Ведь именно там всегда были наиболее развиты технологии. Кроме того, Великие порталы строились именно под руководством Олковса.

И была здесь одна тонкость. Олковс все свои бесценные вычисления держал при себе, спрятав принципиально важные коэффициенты под ничего не значащие буквы-символы. Он справедливо опасался, что кто-нибудь на них покусится и разрушит его технологическую монополию. Как это часто бывает, амбициозный ученый умер внезапно и сильно раньше, чем планировал, не оставив потомкам ровным счетом никаких намеков о способах доказательства теоремы – в результате не слишком удачного эксперимента в его лаборатории произошел взрыв. Поэтому система порталов осталась не достроена, а уничтожение мира Огня еще больше усложнило сообщение между мирами.

Но если в пересказе это все звучит очень увлекательно, то вот прилагаемые к теореме трехэтажные вычисления заставили нас взвыть. Лектор исписывал, стирал и снова исписывал огромную хрустальную доску мелкими формулами. Формулы слегка светились бирюзовым светом, и к середине занятия у меня перед глазами осталось просто белое пятно в красивых бирюзовых разводах.

Под конец занятия преподаватель рассказал замечательную байку – тому, кто найдет числовое значение буквенных коэффициентов, обещан центал орихалка. Орихалк, конечно, сейчас практически не найти, но в золотом эквиваленте награда будет весить еще внушительнее.

– Какие-то у нашего друга подозрительно горящие глаза, – заметил Аар, пока мы шли от аудитории к аудитории.

Я покосилась на Кеннета. Действительно, вид был крайне воодушевленный.

– Новая пассия? – предположила я.

– Эй! – возмутился побратец. – Я, между прочим, вас слышу.

– И какие же мысли придают тебе столь мечтательный вид? – поинтересовался Аар.

– Финансовая выгода, – заявил Нэт. – Орихалк на дороге не валяется. Особенно в золотом эквиваленте.

– Ты серьезно намерен попытаться доказать Большую Портальную Теорему? – удивился Аар.

– Почему нет? – пожал плечами побратец.

Действительно, почему бы и нет.

– Вечером в библиотеку? – уточнила я на всякий случай.

– И вечером, и ночером, – отозвался Кеннет, и стало понятно, что мы опять полезем туда, куда приличные студенты не лазают без разрешения.

Глава 23

На территории университета было две башни: обсерватории и библиотеки. Напоминали они витые свечи и, наверное, когда-то были сторожевыми. Говорят, раньше университет был самым неприступным городом-крепостью. Кто бы мне рассказал, с кем приходилось воевать в почти пустом мире, где единственным врагом местного населения был не холод, а дикие звери?

Башня обсерватории была закрыта на большой замок и солидную магическую печать. Замок мы открыли шпилькой на первом семестре первого курса и сразу же попали на ковер к ректору. Так и познакомились, можно сказать. А вот с печатью пришлось провозиться почти два семестра. Но неприступная башня пала перед нашим упорством, и уже в конце первого курса мы ходили в башню обсерватории как к себе домой. Целое заброшенное здание и все – наше. Точнее, мое, потому что ребята ленились подниматься триста ступеней вверх.

А вот в библиотеку мы наведывались часто, и количество этажей никого не пугало. По части стерильности это здание напоминало мне лекарский корпус. Температура – особая, освещение – специальное, влажность контролируется, в секциях с особо ценными фолиантами выдавались специальные белые перчатки, чтобы не заляпать страницы немытыми руками.

Заведовала этим святым местом леди почтенного возраста, болезненно-тощая, невероятно аккуратная и до безобразия занудная. А ее замечания «не бегать!», «не шуметь!», ничего «не лапать своими сальными пальцами!» сопровождались неприятной ледяной магией. Кого по рукам щелкнет, кого – по носу, а некоторым даже пониже спины доставалось. Но это Кеннет вообще всякий стыд потерял – полез на верхнюю полку без лестницы и в обуви.

В общем, что и говорить, госпожа библиотекарь нас любила нежной, всепоглощающей и абсолютной безответной любовью.

– Лютого холода, ис-Нинем! – дружно поздоровались мы, вваливаясь в башню библиотеки.

Полки в библиотеке располагались вдоль стен по всей высоте башни. Крыша казалась стеклянной, но это был обман – под потолком располагались особо мощные белые светильники, создавая ощущение яркого солнечного света. Естественно, под потолком хранились и наименее ценные книги, которые не жалко было повредить прямым светом. Например, большинство самых востребованных учебников, чтобы студенты уж наверняка прониклись уважением и нежными чувствами к прекрасному, поднимаясь под самую крышу.

К слову, подниматься приходилось пешочком. Четко в центре башни вилась белая кованая лестница с металлическими ступенями. На каждом этаже от нее отходил неширокий мостик, и снизу казалось, будто вся конструкция визуально складывалась в колесо с коваными спицами.

Балконы ограждали также кованые ажурные перила, имитирующие морозный узор. Говорят, раньше было очень удобно заглядывать леди под юбки, стоя на уровень ниже, но потом на кованый металлический пол настелили матовое сверхпрочное стекло, и количество жаждущих знаний студентов резко сократилось. Студенток, впрочем, тоже.

Библиотекарша проводила нас пламенным неласковым взглядом, но от комментариев воздержалась.

Система поиска представляла собой панель из горного хрусталя на толстой белокаменной ножке. Кеннет решительно подошел и вписал своим корявым почерком «Большая Портальная Теорема». Панель на несколько мгновений задумалась и выдала бесконечно длинный список не относящейся к запросу ерунды.

Это повторялось из раза в раз при каждом нашем посещении. Кеннет надеялся победить писчую магию, но обладал настолько нечитаемым почерком, что еще ни разу не смог самостоятельно отыскать нужную книгу. И несмотря на возмущение ис-Ором, мои каракули магия признавала читаемыми. Хотя идеалом чистописания, естественно, у нас был Ааррон.

К сожалению, у нас не было достаточно времени, чтобы играть в угадайку, поэтому Аар молча перехватил в очередной раз занесенное Нэтом стило и сам вписал запрос.

Я думала, нам выпадет сотня книг, не меньше. Потому как об этой теории знали все от мала до велика. Порталы – артерии между мирами, ни один из миров не обладает достаточными ресурсами для самообеспечения. Считалось, что мы все погибнем, если хоть один элемент системы выйдет из строя.

Естественно, это не совсем верно. Есть миры, где гипотетическая изоляция была бы перенесена проще, как, например, мир Дерева. Или сложнее, как, например, мир Льда. Но и тот и другой смогли бы выжить. Мир Дерева в таких условиях, конечно, сильно бы отстал в технико-экономическом развитии, но учитывая, как их потрепал Серый Совет, я сильно удивлена, как они не вернулись к феодальной раздробленности. Мир Льда бы тратил все свои запасы топлива и магии для вынужденного развития аграрного комплекса, потерял бы много жизней, но все же устоял бы.

Однако, мало кому хотелось застать при жизни подобный социально-экономический эксперимент. Поэтому все миры относились к порталам исключительно трепетно – охрана каждой портальной арки была сравнима с уровнем охраны персон правящих семей.

В общем, единственный действенный метод благословенного научно-математического тыка – то есть экспериментальной практики – нам был недоступен. Впрочем, разворачивая бурную деятельность по решению Большой Портальной Теоремы, Кеннет об этом знал. Мы же с Аарроном не настолько любили натуральные науки, чтобы заразиться восторгом наживы в виде центала орихалка. Но как всегда готовы были помочь по мере своих скромных возможностей.

Например, вписать буковки в поисковик, принести бутерброды или залезть в запретную секцию. Правда, последнее – мера, естественно, крайняя и отложенная на сладкое. То есть напоследок, когда все доступные материалы уже изучены и по сноскам определены книги, за которыми нужно лезть в подземелье башни.

В подземелье башни располагались секции так называемого «ограниченного» доступа, куда пускали только студентов выпускных курсов для подготовки дипломных проектов по пропускам за подписью декана или ректора, а некоторые этажи так и вовсе были закрыты от свободного посещения, и туда не пускали вообще. Ну, теоретически и в идеале. На практике же мы уже на втором курсе подобрали отмычки к большинству запечатанных помещений, и только секции с историческими хрониками и экспериментальной магией нам не поддавались – слишком сильная и хитрая защита стояла на них. Что неудивительно: ведь еще неизвестно, что опаснее – нестабильные заклятия в руках студентов или подлинная история миров, просочившаяся в массы.

Впрочем, ни тем ни другим мы не интересовались, нас увлекали вещи более приземленные, зато легко применимые на практике.

По теме «Большая Портальная Теорема» поисковая система рекомендовала всего три десятка книг, так что мы быстро поделили меж собой список и начали штудировать предлагаемый материал. Книги по натуральным наукам занимали с пятого по седьмой этаж, а нужная нам литература любезно кучковалась в соседних стеллажах.

Побросав сумки, мы стали перебирать книги и определять степень полезности материала. Ребята работали префильтрами, выбирая то, что больше подходит для решения задачи, я же просматривала внимательнее и отбирала действительно нужное. Из нас троих я читала быстрее всех.

В библиотеке не было читального зала, а все книги давали навынос, поскольку студентам предлагали лишь многочисленные копии оригинальных изданий. Как учебное заведение, обладавшее финансовым запасом, близким к бесконечности, наша альма-матер не скупилась на материалы. Ну и на защиту подлинников и опасных пособий, естественно.

Я плюхнулась рядом с сумкой прямо на пол, и скрестив ноги, погрузилась в пролистывание передаваемых ребятам книг.

Рядом кто-то прокашлялся, явно привлекая внимание. Я даже головы не подняла – была бы библиотекарь, уже б высказывала нам за безобразное поведение, недостойное студентов университета. Астарт просто не стал бы скромничать, значит, это к парням.

Ах, если бы!

– Соль… – нерешительно произнес Кеннет. – Я подозреваю, это к тебе.

Я подняла глаза на побратца, проследила за его взглядом в стороне от себя и повернула голову. В паре метрах от нас мялось несколько огненных студентов. Едва они поняли, что привлекли мое внимание, случилось уж совсем неожиданное: юноши моментально склонились в низком поклоне, а девушки присели в глубоких реверансах. Вот… демон.

Я громко захлопнула книгу и, совершенно неизящно поднявшись с пола, поприветствовала подошедших.

– Щедрого пламени вам, дети огня, – поздоровалась я, старательно придав лицу более-менее дружелюбное выражение.

– Ваше Величество, позвольте обратиться? – не разгибаясь, начал один из парней.

– Высочество, – меланхолично поправил Ааррон, не отрываясь от перелистывания очередной книги. И это было крайне важно, ведь я не правящая королевская особа, а лишь наследую огненный престол в запечатанном мире. Не особенно-то полезные регалии.

Я озадаченно склонила голову набок. То ли раньше мне удавалось избегать близкого общения с поддаными, то ли это какая-то новая мода на повышенное раболепие.

– Удобно? – поинтересовалась, подойдя к говорившему парню и присев на корточки. Просто иначе в лицо заглянуть не представлялось возможным.

– Не очень, – честно признался парень.

– Тогда разгибайся. Всех касается, – суровым тоном.

Я же принцесса Огня, в конце концов, мне по титулу положено. Кеннет прокашлялся на заднем фоне, старательно скрывая смех.

– Дважды повторять не буду, а потому запоминайте и передайте остальным огненным студентам. Первое. Мой титул – Принцесса Огня, обращение – Ваше Высочество. Второе. Приветствие для леди – книксен, для лордов – поклон на сорок пять градусов. У кого плохо с историей и культурой родного мира, рекомендую перечитать. Третье. Это все актуально только для официальных приемов. И четвертое. Что случилось?

Комизм ситуации заключался в том, что мы все друг друга давно знали. И резкая смена поведения мне категорически не понравилась. Признаться честно, я просто не была готова примерить на себя эту крошечную коронку принцессы.

– Ваше Высочество, – снова попытался начать один из парней.

– Сольвейг, – флегматично поправил Ааррон, с ледяной скукой на лице наблюдая за происходящим.

Может быть, парень бы попробовал в третий раз начать свой монолог, но кое у кого не хватило выдержки.

– Соль, нас не допускают на экзамен! – воскликнула одна из девчонок. – Попроси за нас. Пожалуйста.

Упс.

Был порыв обернуться и посоветоваться с парнями, однако в последний момент сдержалась.

– И почему же вы решили, что я смогу вам помочь? – нахмурилась, скрестив руки на груди.

– Ис-Ором сказала, что, если ты за нас поручишься, мы можем попробовать сдать экзамен… – окончание фразы девчонка лепетала, уже не уверенная, что пришла по адресу.

– Вы что, все учитесь на факультете Изящных искусств? – удивлению моему не было предела.

– Нет, мы с прикладных исчислений, – ответил за всех тот, что пытался кланяться мне в начале.

Потрясающе. То есть эта милая женщина не огнем, так пламенем хотела затащить меня к себе на занятия.

– Передайте в точности, что сказала ис-Ором, – мрачно попросила я.

– «Ваши результаты ниже ожидаемого», – передразнивая ледяную леди, возомнившую себя преподавателем теории защиты, процитировала одна из девушек.

И я с огромным облегчением почти решила, что меня это все не касается, как огненная продолжила:

– «Я должна поговорить о вашей успеваемости с куратором огненных, и уже после этого приму решение о допуске к экзамену».

Это что же теперь получается, куратор всех огненных в университете – я?

Я?!