Текст книги "Путешествия и исследования в Африке"

Бушмен

Рисунок Г. Фритча

Макололо, которых мы нашли на р. Чобе, были рады нам, а так как их вождь Себитуане находился приблизительно на 20 миль ниже по течению реки, то мы с Освеллом отправились на челноках в его временную резиденцию. Как только он услышал, что белые люди ищут его, он приехал из города Нальеле в Сешеке и теперь проехал еще сто миль, чтобы приветствовать нас у себя. Он находился на одном из островов, окруженный своими князьками. Когда мы приехали, он занимался пением. Здешнее пение больше напоминало церковную музыку, чем звуки «ээээ», «аааа», обычные в песнях бечуанов на юге. Они продолжали петь несколько секунд после того, как мы подошли к ним. Мы рассказали Себитуане о трудностях, с которыми встретились в пути, сказали, как мы рады, что они наконец закончились теперь, когда мы доехали до него. Он выразил нам свою радость и добавил: «Ваш скот весь искусан цеце и, наверное, падет, но не беда; у меня есть быки, и я дам вам их столько, сколько вам нужно». По своему неведению мы тогда думали, что если мухи так мало кусали наш скот, то от этого не должно произойти для него вреда. Затем он преподнес нам в качестве угощения целого быка и кувшин меду и поручил нас заботам Магале, который возглавлял посольство от этого вождя к нам на Колобенг и который теперь хотел присвоить себе все, чем мы пользовались по праву гостей. Нам дали покрыться ночью выделанными бычачьими шкурами, не уступавшими по мягкости материи; так как, по обычаям туземцев, не полагалось ничего возвращать обратно вождю, то этими одеялами завладел Магале. Задолго до наступления дня пришел Себитуане и, сев у костра, который был разложен для нас около наших постелей, рассказал нам о своей жизни, о трудностях и невзгодах, которые пришлось испытать ему в молодости, когда он переходил через ту же самую пустыню, через которую много лет спустя прошли мы. Жизненный его путь весьма замечателен, и сам он является, несомненно, величайшим из людей этой страны. Высокий, стройный, крепкого сложения, с оливковым цветом кожи, немного лысый, он был спокоен и сосредоточен и при разговорах откровеннее всех других вождей, с которыми я встречался. Как воин он был величайшим из всех, о ком было слышно за пределами колонии. Вступить в общение с белыми людьми было мечтой всей его жизни. Себитуане не только подчинил своей власти все черные племена, живущие на необъятных пространствах страны, но заставил бояться себя даже грозного Мозиликаце. Он владел искусством привязать к себе и своих и чужих. Он был очень доволен доказательством нашего доверия, которое мы оказали ему, привезя с собой наших детей, и предлагал показать нам свою страну, чтобы мы сами могли выбрать место, где нам остановиться.

Однако, достигнув того, чего он так пламенно желал, – вступить в общение с белыми людьми, он заболел воспалением легких и вскоре умер. С его смертью власть перешла, как он хотел, к его дочери, Ма-Мочисане. Теперь нам предстояло увидеться с этой женщиной, которая жила в Нальеле, в 12 днях пути на север. Поэтому мы должны были оставаться на месте, ожидая от нее извещения, и, когда оно пришло, мы узнали, что нам предоставлено право совершенно свободно ехать в любое место, которое нам по душе. Итак, мы с Освеллом совершили путешествие, покрыв 130 миль [240 км] к северо-востоку до Сешеке, и в конце июня 1851 г. были вознаграждены, открыв в центре материка р. Замбези. Это было делом огромной важности, потому что о существовании этой реки в Центральной Африке прежде совсем не знали. Все португальские карты представляют ее поднимающейся на восток далеко от того места, где мы теперь находились.

Оружие бушменов

Стрелы; колчан из коры алоэ и кожи Берлинский музей народоведения

Мы увидели ее в конце сухого сезона, в то время, когда воды в реке бывает меньше всего, и все-таки это была глубокая река от 300 до 600 ярдов [приблизительно от 270 до 550 м] в ширину. Освелл сказал, что даже в Индии он никогда не видел такой красивой реки. В период ежегодного наводнения она поднимается на 20 футов [около 6 м] и заливает всю прилегающую к ней местность на 15–20 миль [27–37 км].

Страна, по которой мы ехали от Чобе, была совершенно плоской, кроме тех мест, где встречаются большие термитники или их остатки в виде возвышений в несколько футов высотой. Они обычно покрыты финиковыми и другими пальмами. Местами имеются целые леса, состоящие из мимоз и мопане. Страна между Чобе и Замбези иногда затопляется, и поблизости к Чобе и ее берегам встречаются большие болотистые участки.

Макололо живут между этими болотами, так как такие заросшие тростником глубокие реки представляют собой естественную защиту от врагов. До этого времени макололо будто бы никогда не слыхали о том, что людей продают и покупают. Они говорят, что относятся к этому неодобрительно, но мы убедились в том, что они занимаются работорговлей. Макололо очень любят оружие, и, когда при нас проезжие мамбари предложили им восемь старых ружей, макололо взяли их в обмен на большое число мальчиков; эти мальчики не были их собственными детьми, а пленниками, принадлежащими к разным покоренным ими племенам. Я не знал ни одного случая, чтобы в Африке отец продал свое дитя. Впоследствии макололо были подучены сделать набег на племена, живущие на востоке; мамбари условились с ними пустить самим в дело ружья для того, чтобы захватить пленных, а макололо должны были овладеть скотом. В этом году они продали по меньшей мере 200 рабов. Во время этого набега макололо встретились с арабами из Занзибара, которые подарили им три английских мушкета и получили взамен около 30 пленников.

Обсуждая это дело с моим спутником, мы пришли к мысли, что если снабжать невольничий рынок изделиями европейских фабрик путем законной торговли, то торговля рабами станет невозможной. Представлялось вполне осуществимым поставлять те товары, из-за которых люди расстаются теперь со своими слугами, в обмен на слоновую кость и другие произведения страны и, таким образом, пресекать работорговлю в самом начале. Это можно было бы осуществить, создав большую дорогу от побережья к центру страны.

Женщины бушменов с кароссом, амулетом и украшениями

Рисунок Г. Фритча

Так как у меня не было надежды на то, что буры позволят мне заниматься спокойно просвещением туземцев, я решил спасти свою семью от риска, связанного с проживанием в этой нездоровой местности, где всюду свирепствовала лихорадка, отправить их в Англию и вернуться одному, с целью исследовать страну в поисках здоровой местности, которая могла бы стать центром цивилизации, и сделать внутренность страны доступной каким-нибудь путем или с восточного, или с западного берега. Это решение привело меня обратно в Кэп в апреле 1852 г., когда в первый раз за 11 лет я увидел культурную жизнь.

Глава V

Отправление из Кэпа в июне 1852 г. в последнее и самое продолжительное путешествие. – Спутники. – Путешествие в повозках. – Физическое деление Африки. – Восточная, центральная и западная зоны. – Пустыня Калахари. – Ее растительность. – Наш путь. – Пустынный вид области. – Недостаток травы. – Виноград. – Животные. – Миграция южноафриканских газелей. – Осторожность животных. – Река Оранжевая. – Грикуа. – Одежда туземцев. – Неохота бечуанов к учению и их склонность к критике

В 1852 г., отослав свою семью на родину в Англию, я отправился из Кейптауна в последнее свое путешествие. Это путешествие продолжалось от южной оконечности материка до столицы Анголы Сан Паоло де Лоанда, находящейся на западном побережье, а оттуда – наискось, через южную часть Центральной Африки до Келимана на восточном ее побережье. Ехал я, как всегда, в неуклюжем, тяжеловесном кэпском фургоне, запряженном девятью быками; меня сопровождали баквейны, двое мужчин и две молоденькие девушки; последние приехали в Кэп в качестве нянь с нашими детьми и теперь возвращались обратно на Колобенг. Путешествие по Африке в повозке описывалось слишком часто, и мне не остается сказать ничего, кроме того, что оно представляет собой длительный пикник, полезный для здоровья и приятный для людей не слишком требовательных, довольствующихся лишь свежим воздухом.

Наша дорога на север шла почти посредине того конусообразного массива суши, который образует Кэпский мыс. Если мы разделим мысленно этот конус на три зоны, или продольные полосы, то найдем, что климат, ландшафт и население каждой из них имеют свои отличительные признаки. Это особенно заметно за пределами колонии. Местами кажется, что одна полоса является продолжением другой и переходит в нее, но в целом деление это подтверждается их несходством.

Крещеные кафры-хламбе

Рисунок XIX в.

В восточной зоне часто встречаются горы, покрытые всюду вечнозелеными деревьями, которым нисколько не вредят ни пожары, ни засуха (Strelitzia, Zamia horrida Portulacaria afra, Schotia speciosa, Euphorbias, Aloes arborescens). Склоны горных ущелий на побережье покрыты строевым лесом. Эта зона сравнительно хорошо орошается протекающими по ней реками и ручьями. Количество выпадающих за год дождей здесь значительно.

Жители, кафры, или зулусы, высокого роста, мускулисты и хорошо сложены; они отличаются энергией, смелостью и хитростью; в общем, они вполне оправдывают характеристику, данную им военным начальством белых: «великолепные дикари». Оставляя в стороне черную окраску их кожи и курчавые, как шерсть, волосы, они по красивому телосложению и форме черепа могли бы равняться с лучшими из европейцев.

Зулусский колдун

Рисунок XIX в.

Следующую зону, занимающую центр континента, едва ли можно назвать холмистой, потому что имеющиеся здесь холмы очень невысоки. Эта зона состоит из больших, слегка холмистых равнин. Здесь нет высоких гор, есть немного источников и еще меньше рек. Дождей здесь выпадает не так много, и засухи бывают по несколько лет. Без искусственного орошения здесь невозможно выращивать ни один из европейских злаков.

Жители этой зоны, бечуаны, по происхождению, очевидно, одной ветви с вышеупомянутыми племенами и очень похожи на них, будучи земледельческим и пастушеским племенем, но сравнительно с кафрами они более робки и ниже последних по своему физическому развитию.

Улица в бечуанском городе Курумане

Рисунок

Западная зона еще ровнее центральной и становится неровной только около побережья. Она заключает в себе огромную равнину пустыни Калахари, отличительной особенностью которой является чрезвычайная скудость водой и, несмотря на это, довольно обильная растительность.

Вероятная причина недостаточности дождевых осадков на этой обширной равнине заключается в том, что на большей части пространства внутри страны преобладают восточные ветры с легким уклоном на юг. Влага, воспринятая атмосферой с Индийского океана, отлагается на гористом восточном склоне материка; когда движущиеся массы воздуха доходят до самого высокого места, то это бывает как раз на границе великой равнины, или, поскольку речь идет о Калахари, на границе больших нагретых равнин внутри страны; там, встречаясь с разреженным воздухом этой раскаленной сухой поверхности, восходящее тепло еще более способствует удержанию в воздухе остатков влаги и, в соответствии с увеличением «гигрометрической» его силы, средняя и западная части страны могут получать лишь очень редкие ливни.

Бечуанский тростниковый танец в лунном свете

Иллюстрация к первому английскому изданию произведений Д. Ливингстона

Это же явление, имеющее здесь место в гигантском масштабе, наблюдается и на Тэйбл Маунтин («столовая гора») в Кэпе, где оно вызывает развертывание облачного слоя, или «скатерти». Юго-восточный ветер заставляет подниматься на высоту по меньшей мере 3000 футов [около 900 м] массу воздуха, равную диаметру горы; распространение воздушных масс наверху, вместе с сопутствующим ему холодом, сразу же создает образование на вершине горы облака; влага, находящаяся в воздушных массах, становится видимой; плавно поднимающиеся и сменяющиеся одни другими массы воздуха производят непрерывное образование облаков, причем верх этой массы паров, или «скатерть», является плоским и кажется недвижным, но на подветренной стороне клубы густого пара все время вздымаются и опускаются, и когда они достигают внизу того места, где большая плотность воздуха и более высокая его температура усиливают способность воздуха удерживать влагу, то там облака совершенно исчезают.

Вырезанные из дерева ложки и ковши кафров

Берлинский музей народоведения

И вот, если бы вместо впадины на подветренной стороне Тэйбл Маунтин у нас была приподнятая нагретая равнина, то облака, которые клубятся и исчезают над этой стороной, как это бывает в настоящее время при юго-восточном ветре, могли бы давать немного дождя при поднятии их с наветренной стороны и находясь вверху; но тогда жара усиливала бы то свойство воздуха, которое он теперь получает на более низком уровне при опускании на подветренную сторону, и вместо обширной страны с флорой, состоящей из Disa grandiflora, Gladiolus, тростников и лишаев, которые мы видим на Тэйбл Маунтин, у нас была бы только скудная растительность Калахари.

Почему на равнинах Калахари должно быть много растительности, можно объяснить, исходя из геологической структуры страны. Большая центральная равнина страны, которая, опускаясь внутрь, образует как бы чашу, окаймлена, как бахромой, поднятыми породами; ее дно составляют древнейшие силурийские породы. Эта впадина во многих местах растрескалась и заполнена изверженными траппами и брекчиями, и в их массах часто содержатся обнажившиеся участки более древних пород, как это видно по ископаемым, которые в них находятся. И вот, хотя огромные пространства равнины были так денудированы, что от первоначальных форм ее теперь остались лишь небольшие следы, все же весьма вероятно, что на этих огромных пространствах остается доминирующей форма впадины. И так как на тех склонах, на которые дождя выпадает больше всего, породы имеют наклон к центру, то они, вероятно, и проводят воду под равнины, мало орошаемые дождем. Существование источников со стоячей водой, которые, благодаря новому и более глубокому выходу, становятся неиссякаемыми ручьями, может подтвердить тот взгляд, согласно которому вода проходит на дно центральной котловины с ее окраин; и тот факт, что вызывающая у нас удивление северная речная система, которая, если верить туземцам, создает приток воды в источниках Матломаган-яна («звенья»), проявляет свое животворное действие и под равнинами Калахари, не выходит за пределы возможного.

Своеобразная структура поверхности страны может объяснить, почему между двадцатой и тридцатой параллелями в Южной Африке и теми же параллелями в Центральной Австралии существует такая разница в растительности. Недостаток растительности одинаково присущ некоторым местам как в центре Южной Африки, так и в Австралии; разница эта происходит, вероятно, вследствие влияния артезианских колодцев на огромные пространства Африки, которые не имеют населения только вследствие недостатка воды на самой их поверхности. По крайней мере, позволительно немного поразмышлять над причинами более обильной растительности в Африке, так как, от какой бы причины ни происходило это обилие, в нем для Южной Африки заключается надежда на ее будущее, которое для Центральной Австралии безнадежно.[9]9
  Ливингстон высказал правильное предположение о возможности существования артезианского горизонта в Южной Африке, но отрицал наличие такой структуры в Центральной Африке, хотя там не производил своих наблюдений. Интересна его аналогия между Южной Африкой и Австралией, где открыты и используются артезианские горизонты.


[Закрыть]

Дорога, по которой мы в это время следовали, шла или в середине или по краю вышеупомянутой западной зоны, пока мы не достигли широты оз. Нгами, где начинается совершенно иная местность. Она имеет безжизненный вид. Так как зиме предшествовала сильная засуха, то многие из фермеров потеряли две трети своего скота. Ландшафт здесь был непривлекательный; лишенные деревьев темно-бурые холмы и скудная растительность на равнинах заставили меня подумать, что эта местность больше заслуживает названия пустыни, чем Калахари. Говорят, что когда сюда впервые пришли европейцы, то она была сплошь покрыта зеленым ковром, но вместе с антилопами, которые паслись на нем, исчезла и сама трава, и ее место заняли культуры мезембри-антемума и крассула.

Интересно наблюдать, как в природе, в борьбе за существование, самые несходные организации всецело зависят одни от других. Распространение трав, которые прежде росли здесь, зависело от травоядных животных, разносивших всюду их семена. Когда, вследствие исчезновения антилоп, рассеивание семян прекратилось, то на эти сообщества растительности гибельно подействовали африканские засухи. Но, чтобы противостоять мертвящему действию засушливости, было уже наготове другое семейство растений. Это – мезем-бриантемумы. Пока почва продолжает оставаться нагретой и сухой, семенная коробка этих растений остается плотно закрытой и, таким образом, сохраняет невредимой способность семян к прорастанию в продолжение самого знойного периода; но как только выпадает дождь, семенная коробка раскрывается и высыпает свое содержимое как раз в момент наибольшей вероятности их прорастания. У других растений, наоборот, семенная коробка лопается, и семена высыпаются от действия на них жары и засухи.

Одно из растений этого семейства – Mesembryanthemum edule – съедобно; у другого имеется клубневый корень, который можно есть сырым; у всех растений этого рода толстые мясистые листья, поры которых обладают способностью поглощать и удерживать в листьях влагу из весьма сухой атмосферы и почвы; если в самый разгар засухи разломить лист, то в нем можно обнаружить большое количество сока. Растения, принадлежащие к этому семейству, находятся и дальше к северу, но там обилие трав мешает их распространению.

Деревянные сосуды и нож готтентотов. Резной сосуд бушменов

Рисунок XIX в.

Однако они всегда готовы и там заполнить собою всякое пустое пространство, которое может оказаться на месте преобладающей теперь растительности. Если бы там исчезла трава, то это не уничтожило бы животных, потому что им был бы обеспечен запас питания.

Так как в стране, где бывают засухи, это новое растение удобнее для скотоводства, чем трава, то буры уничтожают траву, подражая тому способу, каким антилопы рассевали ее семена. На ферму привозится несколько возов семян ме-зембриантемума, немного прикрытых сверху жесткой травой, и ставится в том месте, куда загоняют на ночь овец. Так как овцы каждый вечер понемногу едят эти семена, то места, где они пасутся, усыпаются семенами таким простым способом и с такой регулярностью, которую можно превзойти только ценой затраты неимоверных усилий. В течение нескольких лет такое место становится овцеводческой фермой, потому что на таком корме овцы достигают высшей степени упитанности. Как уже было сказано, некоторые растения из этого семейства снабжены дополнительными приспособлениями, позволяющими им легко переносить засуху, именно клубнями удлиненной формы, настолько глубоко сидящими в земле, что они бывают вполне защищены от действия солнечного зноя; клубни эти служат резервуарами влаги и питательных соков в продолжение тех периодов бездождья, которые постоянно повторяются даже в самых благоприятных по климату местах Африки. Я коснулся этой особенности растений потому, что она часто наблюдается вообще в растительном мире пустыни.

Медленное продвижение по колонии делало для нас интересным почти все встречающееся нам по пути. Прежде всего обращают на себя внимание различные названия местностей; эти названия указывают на то, что здесь когда-то были буйволы, южноафриканские антилопы и слоны, которые теперь находятся за сотни миль отсюда. Небольшое количество Blesbucks (Antilope pygarga), гну, каменных козлов и страусов (Struthio camelus) продолжают, подобно бушменам, поддерживать здесь свое существование и теперь, когда все другие животные уже исчезли. Услышав звуки выстрелов, первым из них удаляется всегда слон, самое умное из всех животных, а гну и страус, наиболее осторожные и вместе с тем самые глупые, уходят всегда последними. Когда здесь появились первые эмигранты, то готтентоты владели огромными стадами прекрасного скота, но у них не было ни лошадей, ни ослов, ни верблюдов. Туземный скот, наверное, был приведен на юг с северо-северо-востока, потому что туземцы повсюду указывают именно там исходный пункт своих передвижений. Оттуда они привели с собой овец, коров, коз и собак.

Не доезжая до р. Оранжевой, мы увидели остатки миграции южноафриканской газели (Gazella euchore) или цепе. Газели идут из пустыни Калахари. Когда мы первый раз увидели этих газелей за пределами колонии, то, говорят, их было больше сорока тысяч. Я не могу определить количество потому, что газелей видишь повсюду на обширных пространствах этой страны; когда они едят, ходят или грациозно вскидывают свои рога, то невольно любуешься их трепетными движениями. Питаются газели главным образом травой. И так как они уходят с севера в то время, когда травы там бывает больше, чем в другое время года, то их передвижение вызвано не скудостью корма. Недостаток воды тоже не может быть причиной миграции, потому что антилопа – одно из самых выносливых в этом отношении животных. По своей натуре они очень любят широкие поляны, поросшие низкой травой, откуда они могут видеть приближающихся к ним врагов. Бакалахари знают это и пользуются в своих целях их инстинктом; они выжигают большие участки высокой травы и кустарника для того, чтобы создать открытые участки, по которым любят бродить эти антилопы.

Охота на антилоп

Рисунок середины XIX в.

Инстинкт подобного рода обнаруживает не только южноафриканская антилопа. Когда обыкновенные наши быки попадают в местность, заросшую высокой травой, то у них усиливается пугливость. С увеличением возможности для их врагов притаиваться в травяном покрове, у них усиливается чувство опасности своего положения. Часто они в ужасе отскакивают от неясно вырисовывающегося силуэта другого быка. Южноафриканская антилопа, у которой этот инстинкт сильно развит и которая является стадным животным, становится очень беспокойной, когда трава в Калахари достигает высокого роста, поэтому естественно, что более редкая растительность бесплодного юга побуждает их стада повернуть в этом направлении. По мере продвижения вперед и увеличения их численности корм становится все более и более скудным. Чем дальше они идут, тем меньше находят корма, пока, наконец, в поисках средств к существованию они бывают вынуждены переплыть через реку Оранжевую и сделаться настоящим бичом для фермеров-овцеводов, потому что в этой местности для антилоп недостаточно излюбленного ими травяного корма. Если им попадется на пути поле пшеницы, то тучи саранчи не произведут такого полного опустошения, какое производят они. Является вопросом, возвращаются ли они когда-нибудь обратно, потому что никто никогда этого не видел. Многие из них погибают от недостатка корма, потому что страна, в которую они пришли, не в состоянии поддерживать их жизнь; остальные разбредаются по колонии, а в такой обширной стране места хватает на всех. Не лишено вероятия, что, несмотря на постоянное истребление их огнестрельным оружием, они еще долго будут здесь держаться.

Воины-зулусы

Рисунок

Переехав через р. Оранжевую, мы прибыли на независимую территорию, населенную племенами грикуа и бечуанами. Грикуа представляют собою помесь туземцев с европейцами. Те грикуа, о которых я говорю, голландского происхождения – через браки голландцев с готтентотками и бушменками. Первое поколение этой смешанной расы считает себя выше второго. Все они обладают в некоторой степени характерными чертами своих родителей.

Прежде грикуа и бечуаны одевались почти так же, как и кафры, если в данном случае можно вообще говорить об одежде. У женщин спереди висела на груди связка кожаных тесемок длиной приблизительно в 18 дюймов [около 45 см], а на плечи была накинута сзади выделанная кожа овцы или антилопы, оставляющая грудь и живот обнаженными. Мужчины носили кусок кожи величиной с тулью шляпы, который служил просто для приличия, и такой же плащ, как у женщин. Чтобы защитить свою кожу от действия солнечного зноя в дневное время и от холода во время ночи, они все тело намазывали смесью из жира с охрой, а голову – смешанной с жиром толченой синей сланцевой слюдой. Мелкие частички блестящей слюды, падающие на тело, на бусы, на медные кольца, считались лучшим украшением, удовлетворявшим вкус самого требовательного щеголя.