Текст книги "Королева Лис"

– Отлично, одной проблемой меньше, тогда идем на занятия.

– На занятия? – Айси резко остановилась и недоумевающе уставилась на Эль.

– Знаю-знаю, нам не разрешали околачиваться на уроках, но ведь и не запрещали! – игриво ухмыльнулась та. – Нам нужна информация: как управлять нашими способностями, как найти моего дедушку, как вернуться на Землю и как справиться с провалами в памяти. Это наш шанс.

На Фела слова подруги подействовали убедительно, но все же он рискнул уточнить:

– А почему бы нам не спросить у местных напрямую?

– Ну, смотри, – начала Эльвия тоном педагога, объясняющего несмышленышу простейшие правила. – Про порталы и Землю нам уже сказали все, что могли или что хотели. Помочь нам развить дар я тоже просила, но меня вежливо продинамили. О Викторе Романове я не осмелюсь допытываться ни у кого, пока не буду абсолютно уверена, что потенциальный рассказчик не связан с Величайшим Злом, которое всю жизнь угрожало дедушке и которое я должна победить. Не хватало еще, чтобы я сама привела к нему врага! А ты… ну, давай, вперед, можешь попробовать узнать у ароны Опирум хоть что-нибудь.

– Один точно не пойду. Меня она, если честно, немного пугает, – поделился Фел и, хорошенько подумав, согласился: – В целом, идея просто посидеть на уроке звучит неплохо. Стоит попробовать.

– Эль, ты в курсе, что это называется манипуляцией? И мне не нравится твоя авантюра, – проворчала Айси. – Опять нарушение правил и договоренностей…

– Да брось, ничего страшного не случится. Вы можете услышать что-то действительно важное, а я – поспать за компанию, – усмехнулся Феликс и, будто в подтверждение своих слов, опять зевнул, чем вызвал добрую улыбку Айсин.

– Ладно, это все равно лучше, чем просто сидеть и ждать, – кивнула она.

– Ура! Кажется, удача на нашей стороне! Смотрите, они только заходят в аудиторию! – обрадованная Эль ринулась к новым знаниям, не оглядываясь.

Земляне быстро примкнули к группе из человек пятнадцати и проследовали с ними в учебное помещение.

– Л.В.Я. – прочитала Эльвия надпись над входом в кабинет. – Звучит интригующе!

– Ага, как «лучше выпить яду», – сарказм Айсин отдавал привкусом страха, что их обнаружат и накажут.

Феликс поддерживающе хохотнул, за что вновь удостоился укоряющего взгляда, теперь от Эль. Но спустя буквально минуту она уже шепотом ликовала:

– Кажется, форма творит чудеса!

– То, что нас никто не заметил, возможно, лишь вопрос времени, – предостерегла Айси. – Лунас ведь узнал…

На этом разговор прекратился, поскольку даже Эльвия не могла оспорить очевидное. Ребята молча вошли в кабинет-амфитеатр с огромными окнами во всю левую стену, выстроившимися вдоль лестницы, и выбрали места почти у самого выхода, подальше от профессорского стола. Им повезло: преподавательница, волосы которой напоминали мох, присыпанный снегом, а кожа – сизый мусковит, еще не была знакома со второкурсниками, поскольку болела каменной лихорадкой, опасной для ореад, и только сегодня проводила первый урок. Эль таращились на нее во все глаза, как и друзья, будто перед ними расхаживала ожившая гора, и невольно вспомнила жертв серой хвори, придуманной одним из ее любимых писателей-фантастов.

– Итак, представлюсь. – «Гора» положила на свой стол несколько рукописных пергаментов. – Меня зовут Але́ра Го́рин. Мое имя вам понадобится не только для обращения ко мне, но и дабы взять в библиотеке Шамадора книги, которые я три года назад опубликовала и теперь активно распространяю. А если серьезно, по ним вы будете изучать мой предмет. Так, а сейчас я бы хотела отметить присутствующих. Надеюсь, на занятие явились все.

– Извините, арона Горин, Семпер попросил передать, что опоздает. Остальные здесь.

Земляне видели только спину и затылок девушки, которая села на первый ряд явно лишь из-за порыва показать преподавательнице свое стремление к учебе. Белесые локоны девушки, более темные и даже сероватые у корней, спускались на тонкие плечи и были плотно затянуты в низкий хвост.

– Благодарю, аронита…

– Диа́ра фон Гра́йт.

– Прекрасно! У меня возникла идея. Давайте для разминки немного поиграем? Вы будете называть мне свои имена, а я угадывать, откуда вы родом. Так мы с вами и познакомимся поближе. Ну что? Кто первый? Аронита фон Грайт?

– Ну… давайте, – неуверенно согласилась та, не видя энтузиазма со стороны других учеников.

– Так, у вас яркие сунтлео́новские корни, однако… – задумчиво протянула Алера и тяжелыми шагами принялась ходить по кафедре из стороны в сторону, размышляя.

– Вы это поняли по цвету моих волос? – иронично подметила Диара.

– Отнюдь. Вас выдал характерный для королевства белых львов диалект, именуемый «рычащим». Однако у вас также есть акцент, свойственный Фронтье́ру. Полагаю, вы родом из данного измерения, пограничного с Сунтлео́ном.

– Это было слишком просто, – заявил парень с ярко-красной шевелюрой, похожий, по мнению Эльвии, на азиата. – Королева Арстан спонсирует Шамадор, нетрудно догадаться, что большинство студентов из Сунтлеона.

– Хорошее замечание, – согласилась преподавательница. – Как я могу к вам обратиться?

– Ки́о Чжуа́н.

– Аро Чжуан, ваша речь говорит о том, что значительную часть жизни вы прожили в развлекательном измерении Луизи́р на втором континенте. Но, вероятно, тщательно это скрываете, судя по попыткам подражать сунтлеоновскому диалекту. – Алера Горин ненадолго остановилась, задумавшись, но вскоре снова начала расхаживать взад-вперед. – Кроме того, у вас также присутствует говор, свойственный измерению Драгдир́, где, так уж исторически сложилось, собирается весь цвет преступного мира. Вероятно, кто-то из ваших родителей подарил вам такую особенность?

Кио присмирел. По аудитории пробежал гул обсуждения новой сплетни, а недовольство шамадорца только подлило масла в огонь.

– А обо мне что скажете? – отвлекая внимание на себя, вызвалась рыжая девушка с пышными формами, сидящая в третьем ряду. Ее длинные локоны, украшенные живыми белыми цветами с желтыми сердцевинками и пятью овальными лепестками, ниспадали каскадом, словно бушующий водопад. – Меня зовут Ила́рин Си́л.

– Ну, аронита Сил, это проще всего, – едва не рассмеялась преподавательница. – Жителей Лесного Королевства я узнаю издалека, ведь сама оттуда. Кажется, ваша родина на границе с измерением Ривье́р, ведь так? Кстати, плюмерии просто прелестны!

– Спасибо, – Иларин, смущенно тронув соцветия в волосах, кивнула. – Вы совершенно правы.

– Что ж, полагаю, мне удалось вас удивить и немного развлечь, – довольно подытожила арона Горин. – Есть еще кто смелый?

Эльвию обуяло любопытство, и она даже потянула руку, как делала в школе на Земле, но Айсин остановила ее, схватив за запястье.

– Ты что творишь, де Вита? – шикнула она.

Эль мгновенно поникла и опустила руку.

– Ты права. Надо сидеть тише воды, ниже травы…

– Что ж, раз желающих больше нет, приступим к основной части занятия. Теперь вы знаете, как много может сказать наша речь. Дальше задавать вопросы буду я, а вы перед ответом называйте, пожалуйста, свое имя, если мы еще не знакомы, – попросила арона Горин, непринужденно облокотившись на край стола. – И так, надеюсь, все знают, как расшифровывается Л.В.Я.?

– Лингвистика Веритациа́нского Языка, – отозвалась девушка с темными волосами и светло-коричневой, как у мулатки, кожей и вальяжно добавила: – Арне́з Дуа́йт.

– Верно, аронита Дуайт, – кивнула Алера. – Веритацианский – древнейший язык. Он появился еще во времена Великих Планетарных Открытий и получил широкое распространение в период расцвета правления О́Дюсса́нов, а затем разделился на множество наречий и диалектов. На сегодняшний день он, по статистике, – наиболее употребляемый на Неере, отчего его нередко называют просто «всеобщий».

– Очень занимательная лекция, – медленно моргая, негромко пробормотал Феликс. Сложив руки на столе, он оперся на них подбородком, удобно устроившись, широко зевнул и прикрыл глаза. Айсин усмехнулась, глядя на него, а Эльвия вся превратилась в слух, поглощая новую информацию.

– Язык – это основа коммуникации и межрасового сотрудничества, – продолжала арона Горин. – Как же во времена Великих Планетарных Открытий понимали друг друга разные народы, которые не проживали на Неере и не знали веритацианского? Вспоминайте прошлый учебный год, профессор Хаймис должен был вам рассказывать.

– Дже́йлос Акари́м, – представился улыбчивый кудрявый парень со светло-русыми волосами. Он даже встал в знак уважения к педагогу. – В период Открытий маги пользовались порталами, возникающими между мирами и планетами. Порталы воздействуют таким образом, что после перемещения любой, кто знает «всеобщий», начинает понимать самый распространенный на исследуемой планете язык. Работает принцип замещения одного другим. А если путешественнику по мирам известны еще какие-то языки, они преобразуются в другие, на которых говорит меньшее количество жителей, соответственно.

– Прекрасный полноценный ответ, аро Акарим! Можете садиться.

Парень смутился и покраснел, отчего по аудитории пробежал тихий смешок со словом «сверги́ня».

– Так вот как мы их понимаем! – округлившиеся глаза Эльвии блестели от восторга. – Английский, получается, заменился на веритацианский, когда мы прошли через портал!

Она не сразу осознала, что сказала это слишком громко, и несколько второкурсников обернулись, а по аудитории пронесся шепот. Алера Горин резко остановилась и оглядела студентов, но не заметила, чей это был комментарий, поэтому решила не акцентировать на нем внимание.

– Хорошо. А кто скажет, какой язык являлся самым распространенным до «всеобщего»?

Шамадорцы по-прежнему шептались, создавая раздражающий фоновый шум.

– У тебя где-то завалялась кроличья лапка на счастье? – чуть слышно спросила Айсин приятельницу, которая едва не сползла под парту.

За их спинами раздался громкий хлопок, донесшийся от двери лектория. Феликс даже проснулся.

– Со́тин, – бодро произнес вошедший в дожде затухающего солнечного фейерверка, словно появившийся на сцене иллюзионист. – До веритацианского неерцы говорили преимущественно на Сотине. До наших дней, увы, не сохранилось сведений об особенностях его формирования и применения, лишь некоторые слова с приблизительным переводом на «всеобщий».

– Да вы издеваетесь, что ли? – негодующе простонала Эль.

Лунас на миг задержался, пристально посмотрев на нее, а затем ухмыльнулся, словно что-то задумал. Айси тоже повернула голову в сторону шамадорца, победоносным шагом спускающегося по лестнице к кафедре педагога, держа в руках горшочек с пыльно-голубой эхеверией.

– А ты думала, он не придет? – в голосе Айси звучала неприкрытая насмешка. – Надеялась, что будет переодеваться до завтра?

Фел хмыкнул и заговорщически обменялся с Айсин взглядами, после чего они уставились на Эльвию, не в силах сохранить серьезные выражения лиц.

– Идем отсюда, – проворчала та.

– Ну уж нет, – возразил Феликс и, уперев ногу в спинку сидения, преградил выход. – Будем торчать тут до конца, раз ты нас сюда притащила. К тому же, кажется, начинается самое интересное!

Фел кивком указал на маленького солнечного кролика, скачущего по партам вслед за своим создателем. Эль, успевшая привстать, сердито посмотрела на друга, но все-таки опустилась обратно и демонстративно сложила руки на груди.

Тем временем, Лунас уже подошел к Алере и с блистательной улыбкой протянул ей роскошную каменную розу.

– Этот редкий цветок в знак моих глубочайших извинений за опоздание, уважаемая арона Горин! Надеюсь, заветная мечта каждой ореады немного загладит мою вину. Думаю, в человеческом обличии вы будете еще прекраснее!

Эльвия не смогла точно определить эмоции преподавательницы, принимающей презент: то ли она хотела хорошенько стукнуть нахального студента, то ли расцеловать.

– Аро Семпер, полагаю? – Лунас кивнул в ответ. – Благодарю, но чтобы подобное опоздание было в последний раз, – потребовала она.

– Конечно-конечно, – не стал спорить шамадорец, устраиваясь поудобнее рядом с Диарой и подмигивая ей.

– Так, на чем я остановилась… – задумалась женщина, сбившись с мысли.

Она отвернулась к преподавательскому столу, чтобы поставить эхеверию и мимолетом глянуть на план лекции, а солнечный кролик выпрыгнул на просторную часть кафедры за спиной ароны Горин. Созданный Лунасом зверек изобразил пару танцевальных элементов и беззвучно сплющился до искорки, которая резко увеличилась, превратившись в сотканного из света минотавра. Даже Эльвия восхищенно уставилась на существо, ибо двухметровый человек с головой быка был одет в крайне необычный костюм, похожий на байкерский. Длинная шерсть на голове и шее заплелась в мелкие косички с ленточками, в копыте-руке он держал гигантскую секиру. Несколько девушек испустили восторженно-испуганный возглас, когда минотавр шагнул вперед. Однако вместо того, чтобы на кого-то напасть, он замер на долю секунды и пустился в пляс наперевес со своим топором. Зал взорвался хохотом. Алера обернулась. Она быстро окинула взглядом аудиторию, но, не отыскав причину смеха студентов, недовольно поморщилась и, стараясь не устраивать разборок на первом же занятии, продолжила объяснять материал. Все это время минотавр, обхватив секиру ногами и руками, зависал в воздухе, прячась за спиной ароны Горин и изображая глубочайший ужас и страх. От этого зрелища большинство учеников распластались на столах, стараясь не захохотать во весь голос. Другие, закрыв ладонями лица, тряслись от беззвучного смеха, словно в лихорадке. Казалось, только Эль разделяла недоумение и раздражение учительницы. Она, поджав губы, смотрела то на минотавра, который опять стал танцевать, добавляя балетные па, то на создавшего иллюзию Лунаса. Он управлял движениями своего творения, как кукловод, пряча руку за спиной Диары.

– Интересно, как он это делает? – произнес Фел, его лицо сияло от радости.

– Как? Думаю, включив кнопку «идиотизм», ты справишься не хуже него, – фыркнула Эльвия. – Хотя куда уж хуже. Насколько нужно быть жалким, чтобы выпендриваться своим даром!

– Почему бы и нет? – пожал плечами Феликс. – Готов спорить, ты просто завидуешь, потому что не можешь повторить такую магию.

– Я все могу! – запротестовала Эль.

Она почувствовала неприятный укол воспоминаний: отец постоянно сомневался в ней, вечно упрекал, что бы она ни делала, используя в своих гневных или издевательских монологах фразу «готов спорить». Девушка научилась жить с его нескончаемыми придирками, но именно эти слова слишком сильно цепляли ее.

– Ну-ну, – Фел ехидно поднял бровь.

Айсин неодобрительно покачала головой, но Эльвия уже сосредоточенно прикусила кончик языка, как котенок, которого внезапно отвлекли от умывания, и призвала дар. Огонь плясал по ее рукам, взмывал вверх и в стороны, игриво колыхался, сплетаясь в тесные узоры. Эль представила, что надувает фигурный воздушный шарик, и улыбнулась, заметив, как Айси и Фел удивленно таращатся на стремительно появляющееся пламенное существо на лестнице возле входа в аудиторию. Эльвия хотела создать настолько же величественное, как у Нейрана, животное, поразившее ее до глубины души. Воздух горел и плавился вокруг ее огненного зверя. Искры плыли, трещали и дергались в гриве льва, а когда он увидел минотавра, его глаза полыхнули ярким заревом. Эль с упоением наблюдала за своим творением – на него ей потребовалось всего несколько мгновений, но усталость охватила все тело, как после восхождения на гору. Огненный зверь замер, пригнувшись к полу, и прыгнул вперед, поджигая лапами студенческие столы. Послышались крики учеников, бросившихся в разные стороны. Тлеющие угольки запрыгали по полу и партам, оставляя за собой раскаленные борозды. Алера Горин обернулась – в ее глазах отразился испуг, быстро сменившийся решимостью.

– Немедленно прекратить колдовство! – схватив эхеверию, потребовала она, попутно стараясь призвать шамадорцев к спокойствию.

Эльвия попыталась выполнить распоряжение преподавательницы, но лев не подчинился. Айсин и Феликс вскочили, пропуская Эль, которая выбралась на лестницу лектория, пробираясь к своему зверю поближе. Минотавр Лунаса встал перед пылающим созданием наперевес с секирой, будто защищая педагога.

Паника нарастала. Кто-то с воплями выбегал из аудитории, пробираясь через огонь с помощью своих даров, другие шамадорцы атаковали магией, но пламенного зверя ничто не останавливало. Иларин слезно просила принести воды, чтобы она смогла наколдовать дождь. Сквозь полупрозрачный силуэт льва Эльвия увидела ожесточенный взгляд Лунаса, тоже выбравшегося на лестницу. Она усердно схлопывала руки, пробовала различные движения, плавные и резкие, всеми силами стараясь уничтожить свое творение, однако ничего не помогало. Пламя от гривы крутилось и вилось, оранжевые языки уже догоняли друг друга по стенам аудитории. У кого-то из шамадорцев вспыхнула одежда, послышался испуганный визг. Огонь взревел диким зверем. Минотавр, храбро сошедшийся в схватке со львом, возгорелся, словно свеча. Эль услышала Айси, которая силилась перекричать вой пламени и ор студентов:

– Останови это!

– Я не могу, он не слушается!!! – чуть не плача, завопила Эльвия, уже еле держась на ногах.

– Уходите сейчас же! – скомандовала Айсин, указывая всем на дверь, а сама устремилась ко льву, подступающему к волшебникам.

Эльвия застыла, наблюдая за тем, как Айсин сиганула сквозь огонь, защищаясь снежным туманом и создавая огромного саблезубого волка. Эльвия чувствовала, как в горле застрял комок злости на свою слабость и беспомощность, а чувство вины зажало в тиски ее ноги.

– Эль, быстрее! – Фел схватил подругу за руку и потянул за собой. Она успела последний раз взглянуть на бесстрашного снежного волка, который, жертвуя собой, кинулся на вышедшего из-под контроля огненного льва, прежде чем Феликс выдернул ее из кабинета.

Глава 9. Преступление и наказание

Небосклон медленно окрашивался в фиолетовый, цвет кровоподтека, а пылающая линия горизонта напоминала свежую рану. На измерение опускался вечер, и маги по всему Шамадору зажигали огни. Пара, держась за руки, прогуливалась вдоль стен школы. Рядом с Нейраном шла стройная девушка с острым носом, слегка длинноватым, по мнению юноши, но даже придающим ей изюминку. Соблазнительные алые губы гармонично сочетались с каштаново-бордовым цветом волос, уложенных идеально ровным каре. Черный костюм, состоящий из редингота и облегающей юбки до колен, настолько хорошо сидел по ее фигуре, что Нейран то и дело ловил себя на разглядывании линий ее тела. Большие бледно-зеленые глаза девушки напоминали ему бериллы.

– Пойдем ко мне? – предложил шамадорец, прислонившись к стене здания и притянув девушку к себе. Он склонился поцеловать ее, но она увильнула, слегка выгнувшись, и уклончиво произнесла:

– Мне уже пора, Ней. Да и Альва́рус будет крайне недоволен, если опять увидит нас вместе.

Парень усмехнулся и, скользнув пальцами по плечу девушки, возразил:

– Ал мне не нянька и не отец, чтобы подвергать сомнению мой выбор. Ну и серьезно, Анни, тебя до сих пор волнует мнение Алива́ра? Шесть лет прошло.

– Прошло, да только он до сих пор недовольно косится на меня, фыркает и не упускает момента съязвить о моем происхождении.

– Ты знаешь Ала, он, в общем-то, очень тактичный, если…

– Если не сталкивается с «лисами», – закатила глаза Анни. – Вы, сунтлеоновцы, до мозга костей пропитаны этой ненавистью к нам…

– Ане́лия, – Нейран перебил ее, понизив голос. – Прекрати обвинять Аливара в его воспитании. Ты просто его недолюбливаешь. Ну и неужели ты правда думаешь, что я тоже тебя ненавижу? Это же чушь.

– Ты, Нэмет, – другое дело, – неопределенно сказала она.

Нейран недовольно вздохнул и убрал руку с плеча девушки. Затем взглянул на стоящий вдали особняк, принадлежащий им с Альварусом, и задумчиво проронил:

– Да уж. Другое дело.

Он хотел продолжить свою мысль, но не успел – несколько окон третьего этажа вылетели наружу с оглушающим грохотом. Взрывная волна, несущая за собой огненно-ледяной вал, зацепила, казалось, всю территорию Шамадора, заставив Нейрана броситься прикрывать свою девушку.

* * *

– Сутки не успели пройти, как я приняла вас под свое покровительство, и вы снова попали в этот кабинет, причинив материального ущерба Шамадору на сто золотых лео́нов, – арона Опирум гневно обрушилась на виновников происшествия. – И ты, Семпер. Опять в центре событий.

– Да я-то здесь причем?! – ощетинился Лунас, устремив ядовитый взгляд на Эль. – Все эта фурия.

– Тишина, – тон Нарины заставил юношу закрыть рот. Директриса потерла пальцами виски. Возвышающийся за ее спиной Ферхис Олриман на фоне окна напоминал привидение и мрачно молчал, сложив руки на груди. В кабинете пылал камин, витал невесомый запах корицы, а над головой стайками плясали светлячки, освещая помещение не хуже дневного света. На диване восседала незнакомая землянам девушка, томная и стильная. Ее волосы оттенка красного дерева ярко контрастировали с белоснежной окружающей обстановкой. Черный костюм с тремя полосками кроваво-красных кожаных ремешков на плече и груди сидел на ней, как вторая кожа. Эльвия чувствовала на себе ее пристальный взгляд.

– Что за ЗолСум вы мне тут устроили? – Нарина Опирум посмотрела на Эльвию и Айсин.

– Вы о чем? – Эль с непониманием уставилась на директрису.

– Арона, вы забываете, что имеете дело с теллейцами. – Ферхис слегка наклонился, подсказывая Нарине очевидный факт.

– Да, действительно… Однако сейчас не время проводить разъяснительные лекции.

Профессор Олриман понимающе кивнул и отступил на шаг.

– Подобное бесчинство недопустимо в стенах Шамадора, и я обязана вас наказать. Аро Семпер, начнем с вас. Баловство и срыв занятия, как мне передали.

– Вы считаете, что это я сорвал занятие? – искренне изумился Лунас. Юноша ненадолго потерял дар речи и перевел взгляд на Эльвию. Его аквамариновые глаза сузились и превратились в две льдинки. – Нет, правда, вы серьезно считаете, что мой минотавр сравнится с беспределом и разрушением, что устроил этот Уголь?

Феликс, стоящий между Айси и Эль, не сдержался и усмехнулся, но тут же потупил взгляд в пол, чтобы его не успели отчитать за неподобающее поведение. Эль мысленно согласилась с прозвищем – она и вправду напоминала уголек. Сухие черные руки, будто только что вынутые из сажи, походили на обгоревшие деревяшки, и даже малейшее движение вызывало у нее боль. Хлопья золы запорошили карамельные волосы, а из-под расстегнутой жилетки на ключицах виднелся ожог.

– Я не обязана отчитываться за свои решения перед вами, аро Семпер. Отработаете у профессора Олримана, убираясь за питомцами Шамадора. Впрочем, для вас это не в новинку.

– С каких пор я учусь на уборщика, а не на боевого мага? – проворчал Лунас.

– С тех самых, когда решили, что вы выше правил, писанных для всех учеников, – непоколебимо отозвалась Нарина Опирум, взглядом указав Семперу на дверь. Не дожидаясь, пока он покинет кабинет, она продолжила:

– Вернемся к части, где я назначаю наказание вам, но прежде представлю нашу неожиданную гостью. Это уважаемый инспектор, Анелия Шпи́н, сотрудник Дар-Инспекции, которая в нашем мире контролирует особенно… – Нарина на секунду замялась, – нестабильных магов, склонных причинять вред другим живым существам.

– Думаю, дальше я сама. Спасибо, рэ́ва Опирум. – Инспектор встала. – Я заинтересовалась случившимся инцидентом. Скажите, пожалуйста, у кого из вас Темпурус? Насколько я могу судить по внешнему виду, это вы. – Анелия одарила Эльвию странным прилипающим взглядом.

Директриса переменилась в лице: утомленность в мгновение ока испарилась, дурман озадаченности исчез, и она подобралась в кресле, будто тигр, готовый броситься на добычу.

– Далеко не факт, что это Темпурус, и сейчас крайне глупо делать подобный вывод, аронита Шпин.

Анелия опешила от бесцеремонности Нарины.

– Я благодарю вас за совет, – холодно отреагировала представительница Дар-Инспекции. – Однако прошу доверить мне делать мою работу. Я определенно видела взрыв, вызванный огнем и льдом. Причем для такого колдовства во всем Шамадоре не найдется столько источников снега и пламени, следовательно, они создавались магом, а не призывались извне.

Арона Опирум была не в силах возразить аргументам Анелии, но ее взгляд сулил недоброе. Директриса сложила руки на столе перед собой, сцепив их в замок.

– Так я права? – почти ласково и текуче, словно мед в теплый день, протянула аронита Шпин.

– А что не так с этим Темпурусом? – в лоб задала вопрос Эль. Ее раздражение по отношению к Анелии росло.

– Ровным счетом ничего, – неестественно улыбнулась Анелия. – Не считая того, что дар управления температурой исчез почти двадцать лет назад вместе с их последними носителями. А еще он относится к редкой и уникальной стихийной магии. На сегодняшний день волшебники умеют создавать металлы и камни, древесину и стекло, звуки, запахи и так далее, но стихии… Даже способности Дова и Фламме позволяют магам лишь управлять водой и огнем, как бы притягивая их, но не творить из ничего. Впрочем, вы и сами должны это знать. В противном случае, рэва Опирум не только скрывает от мира факт внезапного возрождения сил Темпуруса, но и обманывает вас.

– Не знаю, что у нас за магия, но я могу вызывать только огонь, – пожав плечами, неуверенно проговорила Эльвия, почему-то стараясь не подставить Нарину, и скривилась от боли, аккуратно почесав левую руку. – Лед и снег у Айсин.

– А это еще интереснее, – паучьи тихим голосом произнесла Анелия и задумалась. Директриса следила за гостьей не моргая.

– Вынуждена пока что с вами согласиться, рэва Опирум, хорошо бы выяснить, точно ли у этих девушек Темпурус. А до того времени, из-за разрушительности их сил и для безопасности окружающих, Дар-Инспекция назначает им наручи-блокираторы. Данная мера также поможет не тратить на колдовство всю энергию, а значит, впредь с вами не случится такая неприятная вещь, как магическое истощение. – Аронита Шпин жестом показала на травмы Эль, которые проявились на ее теле вскоре после создания огненного льва.

Анелия извлекла из портфеля два кожаных наруча и провела по ним пальцами, тихо прошептав «Áверо». Кожу рассекли линии от руны, замерцавшие кобальтовым сиянием. Аронита Шпин протянула блокираторы девушкам.

– Я больше не смогу колдовать? – ужаснулась Эльвия.

– Нет, один наруч лишь стабилизирует ваши способности и ограничит их потребление. Если бы я решила, что вы крайне опасны, то потребовала бы постоянного ношения двух наручей, что полностью нейтрализуют магию. Иногда это вынужденные меры. Кроме того, полагаю, рэва Опирум не будет против, если я заберу вас из Ла́уна для дальнейшего исследования.

Эль вздрогнула, почувствовав себя угодившей в ловушку морской свинкой, которую теперь сделают подопытной. Еще и друзей в это втянула! Она в панике задумалась, как сбежать, обратилась к дару, но он откликнулся лишь жгучей болью, разносящейся по всему телу.

– Буду против, – строго отрезала Нарина, встретив недоумевающий взгляд представительницы Дар-Инспекции, не ожидавшей столкнуться с таким протестом. Арона Опирум выдержала выразительную паузу и добавила с напором: – Они находятся под моей опекой, и в настоящем только я решаю их дальнейшую судьбу. Блокираторы также прошу убрать. Они были бы необходимой мерой, если бы эти девушки нанесли серьезный вред здоровью других учеников. Этого не произошло, поэтому, насколько мне известно, Дар-Инспекция не имеет права вмешиваться в инцидент.

Директриса многозначительно посмотрела на Анелию, всем своим видом показывая, что тема закрыта. Та лишь поджала нижнюю губу, будто сдерживая язвительные слова, после чего убрала наручи в портфель и, попрощавшись, торопливо покинула помещение. Эльвия выдохнула с облегчением:

– Фух, чуть не влипли. Спасибо вам!

– Это еще не все, – ответила сердито Нарина. – Вас обеих проводят под стражу в одну из арестантских комнат.

– За что?! – всполошился Феликс.

– Тюрьма за слегка разрушенную аудиторию? – обиженно надулась Эль.

– А за нарушение комендантского часа – казнь? – презрительно фыркнула Айсин, поддержав негодующих друзей.

– Я доверилась незнакомцам не для того, чтобы на следующий же день получить убытки и вести разбирательства с Дар-Инспекцией. Подобное решение вернет в стены Шамадора попранную дисциплину, – удовлетворенно кивнула арона Опирум.

– Тогда и меня сажайте вместе с ними! – возмущенно воскликнул Фел.

– Как пожелаете, аро Сиврес, – хладнокровно согласилась уставшая директриса, не оценив благородного жеста, и поднялась с кленового кресла. – На сегодня все. Ферхис, отведи, пожалуйста, арониту де Вита в госпиталь, пусть аро Ате́й [6]6
  Вита́о Ате́й [Атэ́й]


[Закрыть] поможет ускорить исцеление от магического истощения. После этого – в арестантскую.

* * *

Феликс чутко дремал на неудобной кровати в тесной комнатке, в которой их заперли. По стеклу единственного маленького окна бежали дождевые капли, размывая вид за ним. Глядя на струящиеся дорожки, юноша потер неприятно саднившую щеку. На ладони начинала пульсировать боль, а мысли о неожиданном заключении стояли, словно кегли для боулинга, в которые шарами влетали обеспокоенные размышления о том, как он вызвался отбывать наказание с подругами, хоть и не был обязан. Краем уха он слышал, что им тоже не спится. Ему померещилось, что Айси плачет, но она вдруг сердито села на своей кровати.

– Меня одну бесит этот дурацкий магический мир? – прошептала она, будто не совсем уверенная в том, что никого не разбудит. – Хотела стать детективом, блюстителем правопорядка, а оказалась вместо этого в тюрьме!

– Не будут же нас вечно тут держать, – с сомнением предположил Феликс, заложив руки под голову и смотря в потолок. Краем глаза он видел, как неяркий свет факелов из коридора, пробивающийся сквозь решетки, освещал камеру полосами и золотил его и без того смуглую кожу.

– Все пошло не так, как должно было, – безрадостно отозвалась Эль. – Дедушка ведь говорил о проводнике, но я, похоже, потеряла его след. Иначе мы бы не попали сюда. Может, сбежим?

Феликс заметил досаду на лице Айсин, наполовину освещенном факелами, когда та подняла голову и посмотрела на Эльвию.

– Мы пытались с Фелом выбраться, когда ты была в госпитале. Прутья решетки, похоже, зачарованы рунами. Можешь, конечно, попробовать, если давно пальцы в розетку не совала. Эффект примерно тот же. Ожог обеспечен.

Будто взвешивая правдивость слов Айсин, Эль недоверчиво покосилась на металлические прутья, изрисованные едва различимыми рунами, бледно мерцающими сапфировым сиянием. Поймав вопросительный взгляд Эльвии, он показал ей пострадавшую руку, вздрогнул и скривился от боли – об них Феликс и обжегся.