Текст книги "Не доверяй никому"

Дебра Уэбб
Не доверяй никому

Debra Webb

TRUST NO ONE

Text copyright © 2020 by Debra Webb All rights reserved This edition is made possible under a license arrangement originating with Amazon Publishing, www.apub.com, in collaboration with Synopsis Literary Agency

© Атамалибекова Т.М., перевод на русский язык, 2021

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Я бесконечно благодарна Меге Парех за то, что предоставила мне эту потрясающую возможность. И я так рада нашему предстоящему сотрудничеству с издательством «Томас и Мерсер».

Написать роман сложнее, чем просто сесть за компьютер и позволить волшебству струиться с твоих пальцев. Порой это тяжелый, психологически изматывающий труд. А иногда слова сами текут рекой. И когда рукопись закончена, впереди тебя ждет еще много работы. Очень много работы. Чтобы придумать потрясающую историю, нужен командный подход. И я хочу поблагодарить каждого члена команды, помогавшего мне воплотить в жизнь эту историю. Огромное спасибо Меге Парех, Шарлотте Хершер, а также всем редакторам и корректорам, работавшим над этими страницами. Вы все просто невероятны!

Дебра Уэбб

Чего глаза не видят, о том сердце не тужит.

Народная пословица

1
Сегодня

Суббота, 16 июня

7:15

– Давай немного остынем, просто скажи, где она. – Керри осторожно выдохнула. – И я опущу пушку. Даю слово. Все, что от тебя нужно, – это сотрудничество.

Ее ладони вспотели, руки дрожали от напряжения – она слишком долго держала подонка на мушке. Керри последовала за ним, несмотря на то что совершенно ему не доверяла.

Теперь ситуация казалась безвыходной.

Лейтенант бы сказал, что отчаяние заставило ее перейти черту, и не ошибся бы. А новый напарник покачал бы головой и поинтересовался, какого черта она вообще посмела осуждать его.

Керри моргнула. Она зашла слишком далеко. Но уже ничего не изменить. Подавив приступ неуверенности, подкатывавший к горлу, она посмотрела в упор на человека, которого держала под прицелом. Ничего не изменить.

Он засмеялся. Из его распухшего, сломанного носа текла кровь. Кажется, она как следует ему врезала. Подтверждением тому служила саднящая боль в правой руке. Керри сердито поджала губы. Видимо, этого было недостаточно, иначе он бы не выглядел таким самодовольным, сукин сын.

– Вам пора бы уже уяснить, детектив Девлин: вы ничего не сможете мне сделать. Я вас уничтожу, – предупредил он гнусаво и смахнул брызги крови со своего светло-голубого поло. – Знайте, что вашей карьере в Бирмингемском департаменте полиции пришел конец.

Вообще-то Керри и без него это было совершенно ясно. Всем своим существом она хотела одного – убить его. И в глубине души это желание лишь нарастало. Она знала, что натворил этот подонок. Видит бог, у нее были доказательства. Может, их недостаточно для обвинительного заключения, и тем не менее… Но сейчас она могла с ними подождать. Были вещи намного важнее – и неотложнее.

Теперь засмеялась она.

– Неужели тебе до сих пор непонятно, что мне плевать? Если я сумею справиться с тобой, то уж как-нибудь справлюсь и с последствиями.

Он улыбнулся – эта улыбка выглядела дико на его окровавленном, изуродованном лице.

– Но тебе ведь не плевать на твою маленькую дочурку, не так ли? Не хотелось бы, чтобы она расплачивалась за твои ошибки, детектив.

Керри передернуло. Ее охватил новый приступ ярости, вызванный скорее ее собственной реакцией, нежели его угрозой.

– Отвечай на вопрос, скотина. – Она дернула дулом своего «Глока» 40-го калибра. – Или, клянусь богом, я влеплю тебе пулю между глаз.

Он смотрел на нее две-три секунды, затем сказал:

– Давай, пристрели меня.

Твою мать.

Может быть, он заметил, как тряслись ее руки или как ее передернуло. В любом случае, он догадался, что она блефует.

Отступать некуда.

Керри крепче сжала пистолет. Указательный палец замер на спусковом крючке.

– Думаешь, не выстрелю?

Тогда он набросился на нее.

Керри инстинктивно отклонилась вправо.

Он всем телом врезался в ее левое плечо, заставив потерять равновесие и упасть на пол.

Вес его рухнувшего тела выдавил весь воздух из ее легких.

Пистолет?

Со вспышкой адреналина она крепче сжала в правой руке свой «Глок».

Оружие по-прежнему было у нее. Керри выдохнула с облегчением.

Собрав остатки сил, Керри со всей силы ударила левым кулаком противнику в горло. Но тот успел уклониться в сторону, так что ему прилетело в плечо.

Она занесла руку для нового удара, в этот момент он ее опередил, и у Керри зазвенело в ушах.

Стараясь не обращать внимания на боль, Керри попыталась двинуть ему коленом в пах, но он снова увернулся. Вцепившись одной рукой в «Глок», другой он ухватил ее за волосы.

Нет. Нет. Нет!

Она вывернула правую руку, стараясь выдрать ствол. Он вцепился еще крепче, его лицо исказила ярость. Керри изогнулась, стараясь свободной рукой вцепиться ему в горло или в глаза. В ответ он со всей силы ударил ее несколько раз головой об пол.

Все вокруг закружилось. Она почувствовала, как хрустнуло запястье от его усилий вырвать пистолет.

Нельзя… допустить… чтобы… он… забрал… оружие…

Он еще сильнее впечатал ее в пол. Глаза закатились. Керри на секунду зажмурилась, стараясь встряхнуться, насколько это было возможно под тяжестью его тела.

Еще один удар по голове….

Грохот выстрела разнесся по комнате.

Она судорожно вздохнула.

И снова погрузилась в темноту.

Керри изо всех сил старалась не потерять сознания и подняться.

Где он?..

Перед глазами все поплыло, комната стала вращаться. В надежде унять головокружение Керри закрыла глаза.

Темнота накатила волной, засасывая глубже и глубже…

Раздался звук, который вырвал Керри из обволакивающей тьмы.

Дребезжание и вибрация повторились.

Она почувствовала боль и снова попыталась открыть глаза.

Вновь дребезжание.

Глаза открылись, и ее пронзила острая боль. Керри зажмурилась и застонала.

Чертово дребезжание не прекращалось, это был телефон. Несмотря на адскую боль, Керри открыла глаза, повернула голову и уставилась на черный предмет, лежавший на деревянном полу. Понадобилось время, прежде чем мозг дал команду руке поднять телефон и ответить.

На экране появилось лицо ее напарника Фалько. Что-то же он хотел ей сказа…

Твою мать.

Она села. Комната продолжала вращаться. Казалось, голова сейчас расколется от усиливающейся боли. Когда Керри снова осмелилась открыть глаза, ее взгляд уперся в мужчину, лежащего лицом вниз, причем одна ее нога была все еще прижата его телом к полу.

– Господи Иисусе. – Она с трудом выбралась из-под него.

Комната снова завертелась. Схватившись за голову, Керри закрыла глаза и сидела так до тех пор, пока не прекратилось головокружение, а боль не стала терпимой. Еще один стон сорвался с ее губ.

Телефон снова завибрировал. Но сейчас было не до него. Она заставила себя открыть глаза и медленно, на четвереньках, поползла. Остановившись только рядом с ним, Керри дотронулась до шеи, проверила пульс.

Ничего.

Он был мертв.

Твою мать.

Где оружие?

Она с трудом поднялась на ноги и, пошатываясь, обошла тело. Чертовой пушки нигде не было.

– Черт. Черт. Черт.

«Глок» должен был быть под ним.

Она толкала его правой ногой до тех пор, пока не перевернула на спину. Дыра на груди и обилие крови подсказали, что пуля, должно быть, вошла вертикально вверх и пробила артерию.

Он был мертв.

Она убила его.

Присев и обнаружив пистолет рядом с растекающимся пятном крови, она выдохнула с облегчением. Керри схватила оружие и сунула за пояс.

Телефон снова завибрировал. На этот раз она подняла трубку, успев нажать нужную кнопку.

– Девлин.

– Где тебя черти носят? – Не дожидаясь ответа, ее напарник, Люк Фалько, продолжил: – Они кое-что нашли, Девлин. Еще одно тело, возможно, женское. Наше дело растет как снежный ком. Ты должна приехать. Ты должна приехать прямо сейчас.

Дело. Десять дней расследование двойного убийства уводило их все глубже и глубже в прошлое, не давая ничего, кроме случайных обрывков информации. А теперь неожиданно десятки разрозненных кусочков стали собираться в картину.

Керри глянула на мертвеца на полу. Он был одним из этих кусочков.

Она возвращалась в тяжкую, холодную реальность.

Твою же мать! Керри осторожно дотронулась свободной рукой до головы. Крови она не почувствовала, но боль была адской. Она сморщилась и убрала руку. Соберись! Дело. Фалько. Господи Иисусе, ну и заваруха.

– Прости. – Она подавила приступ паники. – Мне тут надо было кое с чем разобраться. – Керри закрыла глаза, чтобы не видеть труп. – Пришли мне адрес, я уже еду.

– Давай скорее, Девлин. У меня есть предчувствие.

– Ага, да-да. Скоро буду. – Керри нажала «отбой» и сунула телефон в задний карман.

И что же, мать твою, теперь делать? Доложить обо всем? Но в таком случае… грудь сдавило щемящее чувство тревоги.

Она обхватила раскалывающуюся от боли голову, стараясь не расплакаться. Поздно лить слезы. Он мертв.

Ок. Ок. Она его убила. Случайно это произошло или нет, но он был мертв, и причиной этого стала ее пуля.

Надо все спокойно обдумать, а после этого решить, что делать дальше.

Она подумала о дочери. О господи, если ее посадят, то Тори…

Керри отогнала эту мысль, стараясь успокоиться. «У меня нет времени, обдумаю все как следует позже».

А сейчас надо было бежать. Фалько с поисковой группой уже были на месте. Она тоже должна быть там, а с тем, что случилось, можно разобраться и потом. Заявить о временном помешательстве, заставившем ее покинуть место преступления.

Керри осмотрела руки и одежду, чтобы убедиться, что на ней нет крови. Все чисто.

Резко повернувшись, она бросилась к выходу, споткнулась и едва не упала. Керри закрыла за собой дверь, замедлив шаг, вышла на крыльцо и стала спускаться по ступенькам, пытаясь нащупать в карманах ключи от машины. Только бы не пришлось за ними возвращаться…

Она села в свой «Вагонер» и поблагодарила бога за то, что ключи оказались в замке зажигания.

Собрав остатки решимости, Керри завела машину и тронулась, лишь после этого вспомнив про ремень безопасности. Судя по боли в голове, тошноте и головокружению, у нее, скорее всего, сотрясение, но разбираться с этим тоже придется позже.

Керри вцепилась в руль обеими руками и сделала глубокий вдох, затем еще один. Она все объяснит позже. «Это был несчастный случай».

Пустые слова.

Он набросился на нее. Пистолет выстрелил.

Случайный выстрел. Или даже самозащита. Он угрожал ей и ее дочери.

О чем она вообще думала, решив встретиться с ним вот так, один на один? Неужели и правда верила, что сукин сын возьмет и во всем сознается? А ведь она считала себя профессионалом. Твою мать…

Она стремительно теряла контроль над ситуацией – да что там, давно потеряла его.

Человек был мертв. Возможно, невиновный человек. Ну уж нет. Черта с два невиновный! Так далеко она заходить не станет. Он был виновен по крайней мере в том, что помогал покрывать массу преступлений, а возможно, даже убийство. Керри сжала губы. О да. Все инстинкты, развитые за столько лет службы в полиции, кричали ей о том, что это был он.

Поворот.

У Керри перехватило дыхание, и она ударила по тормозам.

Слишком поздно, машину занесло и закрутило.

Она не вписалась в поворот и уперлась взглядом в канаву.

2
Десять дней назад

Среда, 6 июня

9:15

Департамент полиции Бирмингема

Первая авеню, Cевер

Специальный отдел особо важных расследований

– Не нравится мне все это. – Керри покачала головой и сильнее уперла кулаки в бока. – И почему это я должна была вытянуть короткую спичку?

Лейтенант Донтрелл Брукс так сильно откинулся в кресле, что, если бы не книжный шкаф, стоявший позади, он бы точно опрокинулся. Белоснежная выглаженная рубашка, безукоризненный узел галстука – он мог бы украсить обложку журнала GQ как самый стильно одетый полицейский Америки. Жаль, что образ недолговечен. К полудню крахмальная рубашка размякнет и сомнется, а лейтенант слегка ослабит узел галстука в красно-синюю полоску, разбираясь с очередной неприятностью вроде нынешней, – на что он, впрочем, не обратит внимания.

– Детективу Фалько нужен самый лучший напарник, который смог бы быстро и доходчиво объяснить ему, что к чему. – Лейтенант протянул к ней свои большие руки – руки, которые, прежде чем принялись гонять по столу карандаши и перекладывать бумажки, в свое время задержали столько бандитов, сколько иным и не снилось. – Ты лучшая в отделе, Девлин. Что тебя, собственно, не устраивает? Ты тоже была когда-то новичком. Если бы Босвелл не захотел взять тебя в напарники, как думаешь, светил бы тебе сейчас, в твоем нынешнем положении, чин сержанта?

Семь лет Трент Босвелл был ее напарником – до тех пор, пока месяц назад не ушел на пенсию. Лучший напарник на свете. Хороший коп – и хороший человек. А про Фалько только ходили слухи, что он заноза в заднице, что всю свою непродолжительную карьеру он ходит по краю, что у него больше взысканий, чем у любого сотрудника Бирмингемского департамента. Честно говоря, Керри вообще не понимала, как он стал детективом, не говоря уже о том, как умудрился попасть в Специальный отдел. Чтобы быть хорошим детективом, одного сданного экзамена недостаточно. И послужной список, и поведение, и характер – тут важно все. Керри предполагала, что парень раскопал какой-то компромат на кое-кого весьма влиятельного, потому что у Фалько не было ни приличного послужного списка, ни поведения, ни характера, соответствовавших его званию, по крайней мере по ее, возможно, не такому уж скромному и совершенно необъективному мнению.

Она терпеть не могла такие схемы.

За что и получила.

– То есть меня теперь наказывают за то, что я хороший полицейский?

Брукс демонстративно закатил глаза.

– Хватит причитать, Девлин. Ты знаешь, как это работает.

И прежде, чем она успела возмутиться, добавил:

– Попробуйте поработать один месяц. Если он так и не устроит тебя в качестве напарника, рассмотрим другие варианты.

Лейтенант бойко выпалил эту ложь, однако язык жестов рассказал правду. Брукс ссутулился и сразу отвел глаза. Значит, ей придется терпеть Фалько до тех пор, пока он не уволится – или пока его не уволят, а то и не убьют.

Хотя более вероятно, конечно, что его петушиный, задиристый нрав скорее угробит ее саму.

Черт бы его побрал.

– Как скажете, сэр. – Спорить не имело смысла. Единственный вариант сейчас для нее – попробовать найти с Фалько общий язык и выяснить, каким образом он умудрился выбиться в детективы – с таким-то стремным послужным списком.

Узнать его секреты и заполучить тем самым некоторое преимущество.

И хотя работа с новым напарником не сулила ничего, кроме головной боли, учитывая все, что она о нем слышала, Керри была старше по званию и собиралась вовсю этим пользоваться. Важно, чтобы он играл по ее правилам. Конец.

Брукс кивнул.

– Ты всегда была образцовым командным игроком, Девлин. Твоя гибкость замечена и отмечена.

Бла-бла-бла. Она сама чуть не закатила глаза, но вовремя опомнилась.

Разумно промолчав в ответ, она просто кивнула и покинула кабинет. Керри прошла по коридору и затормозила, оказавшись перед входом в кабинет, который они занимали вдвоем с Босвеллом. Стать детективом было ее целью с того самого дня, как она решила, что хочет быть полицейским. Назначение в только что созданный Спецотдел стало вишенкой на торте. Специальный отдел был единственным в своем роде и обслуживал не только сам Бирмингем, но и близлежащие окрестности, такие как Ховер, Маунтин Брук, Веставиа и полдюжины других. Только самые лучшие детективы из этих городков были отобраны для службы в отделе – наряду с лучшими представителями ДПБ[1]1
  Департамент полиции Бирмингема. – Прим. пер.


[Закрыть]. К ним попадали преступления, выходящие за рамки местной юрисдикции.

В первый же день они с Босвеллом поставили свои столы напротив друг друга, отодвинув к стене шкафы с папками, а в центр поместили информационную доску. Теперь Керри задумалась о перестановке. Личное пространство сильно облегчит жизнь, иначе ей придется сидеть с Фалько лицом к лицу и целыми днями пялиться на него.

Слава богу, большую часть дня они будут находиться вне офиса. С другой стороны, уйму времени придется провести в тесноте машины, плечом к плечу, занимаясь слежкой.

Керри глубоко вздохнула. Придется потратить массу усилий – и нервов, но, как бы там ни было, ее долг – заставить это навязанное партнерство работать. Образцовый командный игрок.

– Хей, Девлин, – подал голос ее новый напарник, когда она приблизилась к их общему кабинету. – Как прошла встреча с боссом?

Керри уставилась на него. Поскольку Фалько отсутствовал, когда ее вызвали к лейтенанту, очевидно, он ходил вынюхивал, куда она подевалась.

– Моя встреча с боссом – мое частное дело, Фалько. Тебе знакомо такое понятие?

Он поднял руки вверх в знак того, что сдается.

– Я понял, Девлин. Я совершенно не хотел лезть в твои дела.

Она с трудом удержалась от очередной колкости. Не усугубляй, лучше воспользуйся ситуацией. Когда-нибудь им придется обсудить его одежду и внешний вид. Потертые джинсы, мятые рубашки и потертые байкерские ботинки не подходят детективу, представляющему Спецотдел. Небритая физиономия и лохматая голова также никуда не годятся. Справедливости ради Керри напомнила себе, что Фалько был новенький. И в ее обязанности входило правильно его сориентировать.

– Ну, если у тебя не предвидится новых частных встреч, – Фалько поднялся и потянулся за винтажной кожаной курткой, – нам только что прилетело наше первое совместное дело. Убийство.

Стоп. Стоп. Стоп. Керри встряхнула головой.

– Откуда нам вообще могло что-то прилететь?

Он пожал плечами – в своей потертой кожанке, которая на поверку оказалась не такой уж винтажной, просто поношенной.

– Понятия не имею. Сержант Гордон вручил мне его буквально пару минут назад.

– Сайкс и Петерсон же свободны. – Керри только-только успела сдать отчет по делу Хейдена.

– Дело в том, – объяснил Фалько, – что Сайкс и Петерсон заняты ограблением в «Старбаксе» – зашли с утра кофейку выпить…

Прекрасно. Керри забрала ключи от машины, лежавшие на столе, и подхватила стаканчик с кофе, который купила по дороге и не успела еще даже попробовать.

– Поедем на моей.

Репутация совершенно безбашенного водителя бежала впереди Фалько. За пять лет службы он уже разбил два казенных автомобиля.

– Как скажешь. Я говорил тебе, что это двойное убийство?

Две жертвы? Плохо.

– Адрес?

Керри направилась к лестнице. Должно быть, есть какие-то особые обстоятельства, раз убийство попало в Спецотдел. Потому что обычно копы ревностно охраняют свою территорию. Никому не нравится, когда чужаки без веских на то оснований суют нос в твои дела.

– Ботаникал-плейс в Маунтин Бруке, – догнал ее Фалько. – Так, для справки, – искал тебя, чтобы сообщить.

Керри остановилась в дверях.

– Приятно слышать. Не хотелось бы думать, что ты шпионишь за мной уже на столь ранней стадии наших отношений.

– Отношений, – подмигнул он. – Красиво звучит, да, Девлин?

Помоги, господи. Возможно, ей все-таки придется его прибить.

Ботаникал-плейс,

Маунтин Брук

В Маунтин Бруке были дорогие особняки и очень дорогие особняки. Дом Эбботтов был очень дорогим. Великолепный, построенный в европейском стиле, он располагался среди величественных деревьев на одной из самых престижных улиц. Участок был обнесен забором, оборудованным предположительно новейшей системой безопасности. И тем не менее преступник как-то смог пробраться в дом и убить двух, а возможно, даже трех человек.

Керри вытащила бахилы и перчатки из старой коробки от салфеток, которая лежала на диване, заменявшем два передних кресла, и сунула их в левый карман вместе с блокнотом. Ключи она всегда держала с правой стороны, права и необходимые карточки лежали в тонком чехле для кредиток во внутреннем кармане. Керри никогда не покупала одежду без достаточного количества карманов, потому что ненавидела сумки, выделявшие ее на фоне детективов-мужчин. Все остальное необходимое лежало в машине. И это сильно упрощало ей жизнь.

Керри вообще ненавидела сложности, особенно в последнее время.

Она нажала на кнопку и захлопнула водительскую дверь. Фалько обогнул капот, и вдвоем они прошли по узкому газону, отделявшему дорогу от тротуара. Желтая лента растянулась перед домом – она начиналась там, где булыжный въезд сливался с дорогой. Керри кивнула патрульному, охранявшему периметр, и показала свое удостоверение. Прищурилась, пытаясь прочитать его имя на бейджике. Несмотря на то что до сорока ей оставалось еще целых четыре года, у нее уже начало портиться зрение. Окулист сказал бы, что пришло время разобраться с ее астигматизмом и перестать его игнорировать, но пока плохое зрение не так сильно портило жизнь, чтобы покупать очки или линзы. И очки, и плохое зрение ее раздражали. Может быть, не так сильно, как новый напарник, но, с другой стороны, между напарниками ведь всегда устанавливается особая связь. Керри взглянула на Фалько. Несмотря на все ее опасения и сомнения на его счет, как-то же он добился успеха? И презумпцию невиновности никто не отменял. Она натянула перчатки. Удивительно, какие чудеса творит с ее настроением большой стакан суперкрепкого кофе.

– Доброе утро, детектив Девлин.

Широкая улыбка патрульного подстегнула ее память, и в тот же момент она наконец смогла прочитать его имя.

– Доброе, Бейкер.

Три недели назад Бейкер первым прибыл на место убийства члена городского совета Хейдена. Она подумала тогда, что его, наверное, дразнили в детстве пекарем или кондитером[2]2
  Baker – пекарь, булочник, кондитер (англ.).


[Закрыть]. Хотя ничего плохого ни в том ни в другом нет. По крайней мере, его не обзывали дьяволом. Порой Керри спрашивала себя, для чего вернула девичью фамилию после развода.

А, ну да – мерзавец, за которого она вышла замуж, ей изменил. И она не хотела иметь с ним совершенно ничего общего – кроме дочери Виктории, разумеется. Тори была единственным плюсом их обреченного четырнадцатилетнего союза.

Почему ей понадобилось так много времени, чтобы понять, кем был на самом деле Николас Джекман? А может, он правильно упрекал ее в том, что она сама толкнула его на измену, потому что была зациклена на своей работе?

Ну конечно, он-то ни в чем не виноват.

Керри пролезла под желтую ленту и с трудом удержалась от того, чтобы не застонать, потому что мысль о разводе и ее неверном муже напомнила о более животрепещущей проблеме: их тринадцатилетняя дочь решила, что хочет провести лето с папочкой в Нью-Йорке. В самом деле, какая девушка не захочет сменить Бирмингем в Алабаме на Манхэттен? Тем более что папочкина новая фирма выделила ему квартиру в Верхнем Ист-Сайде с потрясающими видами на город.

Керри вновь ощутила шок, как утром, после заявления Тори. Слава богу, Керри настолько поразила эта идея, что она почти ничего не сказала, но у нее не было сомнений: Тори поняла, что они еще вернутся к этому вопросу. Ни за что Тори не поедет на целое лето к отцу. Только не в Нью-Йорк, не в его крутые апартаменты и особенно не к его молодой и красивой подружке, с которой он изменил.

Никогда.

Не то чтобы Керри была против общения дочери с отцом. Просто не желала играть в его игры. Больше всего на свете ему нравилось использовать дочь для своих манипуляций, чтобы в итоге добиться своего. Непонятно, чего именно он пытается добиться своим летним предложением, но Керри не сомневалась, что за ним стоит абсолютно эгоистичный мотив. Но что бы он там себе ни напридумывал, Керри не хотела, чтобы в результате страдала Тори. Тут требовалось найти компромиссное решение.

Офицер Бейкер и ее новый напарник все еще болтали, когда Керри двинулась к центральному входу. Арочный проем, ведущий к двери, был увит плющом, усиливая европейскую атмосферу. Начиная с маленького, но сочного газона перед домом и заканчивая железными ящиками для цветов, украшавших окна, снаружи все было безупречно подобрано и ухожено. Еще один полицейский ждал у двери. Керри сразу узнала ее – Таня Мэтьюз. Они много раз работали вместе, и Таня зарекомендовала себя как человек, способный подметить важные детали. Сейчас она сосредоточенно смотрела в свой блокнот.

– Доброе утро, офицер Мэтьюз. – Керри показала ей свое удостоверение из уважения. Безусловно, Мэтьюз узнала ее, так же как и Бейкер, – но это была стандартная процедура перед началом работы на месте преступления.

– Что у нас внутри?

Мэтьюз улыбнулась:

– Доброе утро, детектив Девлин, – и улыбка ее сразу увяла. – Муж и его пожилая теща застрелены насмерть. Жена исчезла. В доме все вверх дном. Но пропало ли что-нибудь, сказать сложно. Криминалисты будут через пять минут, судмедэксперт едет.

Черт. Керри ненавидела такие дела. Несмотря на столько лет в отделе убийств, она так и не могла уяснить, как кто-то может причинить зло ребенку или старику. В аду для таких было уготовано особое место.

– Пойдем посмотрим.

У дверей их догнал Фалько.

– Привет, Таня.

Мэтьюз кивнула ему, продолжая свой отчет:

– Хозяйская спальня на первом этаже. Я предполагаю, что убийца проник сначала туда.

Входная дверь вела в просторный холл. Лестница начиналась сразу слева. Там стояла скамейка, был встроенный шкаф и дальше за ним – туалет, а затем левая часть холла терялась в глубине восточного крыла. Направо холл извивался в сторону кухни. Прямо перед ними располагалась огромная гостиная. Надевая бахилы, Керри постаралась запомнить расположение комнат, видимых с ее позиции.

Они двинулись вперед, и Фалько пришлось натягивать свои бахилы, прыгая за Керри поочередно то на одной, то на другой ноге. Мэтьюз шла впереди, показывая дорогу. Она не преувеличила, когда сказала, что в доме все было вверх дном. Двери нараспашку. Содержимое полок сметено на пол: книги, фотографии в рамках, безделушки; ящики выдвинуты, как будто преступник повсюду искал что-то ценное.

Или что-то конкретное.

Они прошли мимо прачечной и двери, ведущей в гараж, и оказались перед входом в хозяйскую спальню в западном крыле огромного дома.

Металлический запах крови ударил Керри в нос, как только они приблизились к высоким двойным дверям. Мышцы напряглись от старой знакомой смеси ужаса и предвкушения.

Эту комнату преступник или преступники также обыскали. Двери гардеробной были распахнуты, все элегантные ящики комода выдвинуты, а их содержимое разбросано по полу.

Когда они подошли к огромной кровати, стоявшей у дальней стены комнаты, возле стеклянных дверей, ведущих на веранду, Мэтьюз сообщила:

– Бенджамин – Бен – Эбботт, сорок лет. Он был какой-то компьютерный гуру. Уже к тридцати стал мульмиллионером. Основал свою компанию в Сан-Франциско, но родом он из Бирмингема. Вернулся сюда примерно год назад. Его отец – Дэниел Эбботт. Тот самый. Он и есть главная причина, по которой убийство попало к вам в Спецотдел.

– Вершина пищевой цепочки в наших краях. – Керри встретилась взглядом с Таней.

– Она самая.

Предки Дэниела Эбботта были одними из основателей Бирмингема. Старые деньги. Власть. Значит, жди шумихи в прессе и давления сверху… Примерно так же было в прошлом месяце, когда она занималась расследованием убийства члена городского совета Хейдена, которое оказалось заказным самоубийством. Всю жизнь Хейден скрывал ото всех свое психическое расстройство. Даже его жена не имела понятия о демонах, с которыми он слишком часто и слишком долго сражался. Не в силах продолжать страдать в одиночестве и не желая подвергать семью последствиям самоубийства, Хейден нанял кого-то, чтобы его убили. Возможно, не последнюю роль в таком решении сыграли также страховые выплаты.

В конце концов все произошло именно так, как он планировал, однако Хейден совершил одну-единственную ошибку: пожадничал, нанимая убийцу.

Керри переключила внимание на первую жертву своего нового дела. Бен Эбботт был красив. Выглядел моложе сорока. Темноволосый, с короткой стрижкой. Загорелый и подтянутый. Дырка посередине лба не оставляла сомнений в том, как именно он умер. Глаза его были закрыты, грудь обнажена. Простыня была откинута до пояса, словно он только что лег в кровать. Со стороны могло показаться, что он просто спит, – если бы не дырка во лбу и не синюшность, уже появившаяся на спине и внутренней стороне рук, вытянутых вдоль тела. Никаких следов борьбы. Керри намеренно не обращала внимания на кровь на другой стороне кровати. Босвелл учил ее каждый раз сосредотачиваться на чем-то одном и, лишь собрав все возможные детали, переходить к следующему элементу. У него было очень простое правило: самый важный аспект сцены убийства – это тело или тела, все остальное вторично.

Керри опустилась на корточки рядом с кроватью. Она попробовала пошевелить пальцами правой кисти Эбботта, а затем чуть приподняла его руку. Пальцы застыли, но в более крупных мускулах не было напряжения. Он умер всего несколько часов назад.

– Похоже, его застрелили во сне.

Мэтьюз кивнула.

– Пожилой леди наверху повезло меньше.

Керри нахмурилась, немедленно представив себе чью-то отчаянную борьбу за жизнь. Взяла в руки фотографию в рамке, стоявшую на тумбочке. У женщины на фото были длинные черные волосы и большие серые глаза. Она тепло улыбалась и выглядела молодой, здоровой и счастливой.

– Что мы знаем о жене? – Керри поднялась и посмотрела на Мэтьюз. Предположительно кровь на другой стороне кровати принадлежала женщине с фотографии.

– Села Роллинс Эбботт. Двадцать восемь лет, – сообщила Мэтьюз. – По словам домработницы, пара начала встречаться года полтора назад. Они поженились буквально через пару недель после знакомства. В домашнем офисе мужа куча ее призов за всю благотворительную работу, проделанную с переезда в Бирмингем. Там у них что-то вроде святилища.

Мэтьюз пожала плечами и продолжала:

– Мы пока что не нашли ее тело, но она должна была быть дома в тот момент, когда пришел убийца. – Она показала на другую сторону кровати, где кровь впиталась в простыню. – Очевидно, это не его кровь. А ее очки и телефон лежат на тумбочке, халат на кресле. И если вы посмотрите в ванной комнате, найдете там пустой футляр от ее фиксатора рядом с одной из раковин.

– Откуда такая уверенность, что это ее футляр? Может быть, он принадлежал покойному мужу, – вмешался Фалько.

Керри подавила вздох в связи с его манерой выражения. Сам вопрос был обоснованный, хоть он и подвергал сомнению способность Тани к анализу места преступления. Керри мысленно сделала себе пометку не забыть поговорить с ним о навыках коммуникации. Спецотдел находился под тщательным наблюдением. Детективы и так всегда старались демонстрировать эффективное взаимодействие в команде, но особенно это было важно, когда приходилось сотрудничать с местными полицейскими на их территории.

Мэтьюз секунду молча смотрела на Фалько, а потом ответила:

– Он розовый, и на нем есть стикер со словом «жена».

Керри подавила улыбку.

– Вы считаете, убийца забрал миссис Эбботт с собой?