Текст книги "Не доверяй никому"

14

12:45

Адвокатское бюро «Йорк, Хэммонд и Голдман»

Двадцатая стрит, Север

Для сегодняшней встречи Джен выбрала свое лучшее платье – она отхватила его на распродаже и все ждала особого случая, чтобы его надеть. Как правило, она берегла дорогую брендовую добычу для свиданий с Тео.

Но Джен понятия не имела, когда состоится следующее свидание с Тео. Он не звонил и не писал с тех пор, как отменил ланч.

Видит бог, такое поведение неприемлемо. Совершенно неприемлемо. Пришло время потребовать у него отчета о его истинных намерениях. Льюис Йорк – адвокат Тео. Может быть, если она сможет перекинуться с ним хоть парой слов, она поймет, куда ведут ее отношения с Тео. Уж адвокат-то должен точно знать, собирается Тео разводиться или нет.

К выполнению секретной операции Джен приступила во всеоружии. Белое льняное платье без рукавов c намеком на декольте подчеркивало ее потрясающий загар и длинные ноги. Сексуально, но изысканно. Белые босоножки на платформе завершали дело. Она распустила волосы по плечам и лишь слегка подкрасилась. Расслабленная и элегантная. Джен выглядела сногсшибательно, даже если она сама так сказала.

Если она случайно встретит Льюиса, у нее заготовлено прекрасное начало для разговора. Джен хотела поблагодарить его за заботу о ее очаровательной крестнице. И может быть, как-то намекнуть, что ему стоит как следует присмотреться к своему другу. В последнее время Тео стал очень напряженным.

Если Тео попал в беду, Джен очень надеялась, что это никак не связано с тем, что случилось с Эбботтом и его семьей.

Сама идея абсурдна – разве нет?

Как бы там ни было, лучший способ исполнить задуманное – пригласить Амелию на ланч. Им все равно пора пообщаться. Она не видела Амелию целую неделю.

Джен прошла по мраморному полу, словно здание – ее собственность, и остановилась прямо перед стойкой администратора. Девушка за стойкой лет на десять моложе Джен, но в ней ничего не было. А Джен изо всех сил старалась сохранить упругими грудь и задницу и следила, чтобы на лице не появилось ни одной морщинки.

– Я могу вам помочь? – спросила девушка тоном, в котором явно читалось полное безразличие.

Женщины вечно завидовали Джен и редко старались это скрыть. Даже те, которые работали в крутых адвокатских бюро.

– Я Дженнифер Уиттен. У меня встреча с Амелией Своннер, ланч.

– Присаживайтесь, мисс Уиттен. – Она повернула руку ладонью вверх и, словно Ванна Уайт[7]7
  Ванна Уайт – американская актриса и телеведущая.


[Закрыть], указала на устроенную неподалеку зону ожидания. – Я передам мисс Своннер, что вы ее ждете.

– Благодарю вас.

Джен повернулась на каблуках и, гордо проследовав к группе роскошных кресел, устроилась в одном из них лицом к стойке администратора, чтобы видеть лифты, расположенные за ней. И хотя Джен никогда бы не признала этого вслух и не превратила бы мысль в действие – она умирала с голоду.

Но Джен была готова голодать, лишь бы не допустить отложения лишних граммов на своем теле.

Администратор подняла трубку и куда-то позвонила, затем положила ее и повернулась к девушке, которая только что подошла к стойке. Это была, очевидно, еще одна сотрудница, в руках она держала стопку папок. Тоже молодая и привлекательная. Она прижалась бедрами, обтянутыми дизайнерской юбкой, к стойке и стала болтать с администратором.

Джен расправила плечи и высоко подняла голову, а секунды с минутами все шли и шли. Когда обе девушки оглянулись на нее и засмеялись, прикрываясь ладошками, Джен охватила ярость. Конечно, она не могла знать, разговор о ней или нет. Но когда они обернулись во второй раз, Джен была готова подойти к ним и спросить, что же такое чертовски веселое произошло.

Но она не могла этого сделать. Чтобы не ставить не только себя, но и Амелию в дурацкое положение.

Джен достала телефон и написала СМС своей крестнице. Господи, если бы только знать все эти новомодные сокращения. А то у нее уходила масса времени на то, чтобы набрать всего одно предложение, не говоря уже о двух.

Джен отругала себя за нетерпение. У нее всегда был комплекс неполноценности. Как бы модно она ни одевалась и как бы ни работала над произношением, ей все равно казалось, что другие считают ее отбросом общества.

Джен ненавидела это чувство.

Джен молилась о том, чтобы мраморный пол разверзся и поглотил ее. Как теперь выйти отсюда?

Но, вместо того чтобы упиваться жалостью к себе и втягивать в это дело Амелию, она написала ответ:

Джен встала и прошествовала на выход, даже не взглянув на парочку за стойкой. Однажды она станет очень важной персоной. Может быть, даже женой сенатора.

Может быть, поэтому Тео ей и не звонил. Его рейтинг пошел вверх. А ведь он предупреждал, что будет крайне занят своей предвыборной кампанией.

На улице светило солнце, и Джен глубоко вздохнула. К концу года ее вклад в эти отношения принесет большие дивиденды. Ее новая жизнь будет стоить теперешнего ожидания.

Джен очень надеялась.

Когда она спускалась по лестнице, к тротуару подрулил темный седан. Открылась задняя дверь, и из машины вышла светловолосая женщина в огромных модных темных очках на пол-лица, с королевской осанкой и в розовом костюме, вне всякого сомнения от «Шанель».

Они встретились внизу лестницы – Джен как раз дошла до последней ступени, а блондинка только начала подниматься, – и тут Джен ее узнала.

Сьюзан Томпсон, жена Тео.

Сама того не желая, Джен остановилась как вкопанная. Она знала, что пялится на эту женщину, но оказалась не в силах выйти из транса. Как будто едешь мимо аварии – смотреть нельзя, но ты все равно поворачиваешься и смотришь.

Проходя мимо Джен, Сьюзан глянула на нее с очевидным отвращением и пошла дальше вверх. Джен проводила ее глазами.

Жена сенатора была так занята собой, что даже не узнала женщину, которая трахалась с ее мужем.

15

15:30

Уиспер-Лейк-серкл

Керри обошла дом и вышла на задний двор. Фалько начал с подъездной дороги. Внушительных размеров участок с видом на озеро занимал один или даже полтора акра. Сейчас их задача заключалась в том, чтобы осмотреть все постройки, предназначенные под снос. Этот момент в споре между Эбботтом и Томпсоном может иметь, а может и не иметь никакого значения в деле об убийстве.

Подготовка к сносу уже началась. Знаки «НЕ ПРИБЛИЖАТЬСЯ» и «ОСТОРОЖНО! СТРОИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ» были расставлены по участку. Отдельно стоящий гараж также снабжен знаком. Бассейн за домом помечен большим красным крестом. Патио, все хозяйственные постройки. Все строения, принадлежавшие бывшим владельцам, определены под снос. Впрочем, электричество и другие услуги пока не отключили. Электричество – точно, поскольку один из фонарей позади дома все еще горел. Рядом с бассейном стоял внушительный экскаватор. Видимо, оттуда собрались начинать, как только будет получено последнее разрешение. И, очевидно, задержка отчасти объяснялась необходимостью отключения коммунальных услуг.

В самом конце участка, почти у озера, Керри остановилась и оглянулась на дом. Потом осмотрела берега озера. Место красивое, спору нет. Но в нем не было ничего уникального или экстраординарного, такие участки можно найти в окрестностях Бирмингема и за гораздо меньшие деньги. И без необходимости разрушать старый дом и строить новый.

Почему именно этот дом? Только чтобы досадить Томпсонам? Рассчитаться с ними за что-то?

– Что думаешь, Девлин?

Она медленно повернулась, бросив последний взгляд на озеро.

– Хотела бы я знать, почему Эбботт так заморочился c этим местом? Я понимаю, прекрасный вид, но я не вижу ничего особенного – ни вокруг, ни на этом конкретном участке.

– Я проверил школьный рейтинг, – сказал Фалько. – Ничего выдающегося, и в округе нет частных школ. – Он покачал головой. – Я тоже не понимаю. Родителей всегда ведь заботят в первую очередь школы?

– Определенно. Надо обсудить это с Бельмонтом. – Керри решила не упоминать дом в единственном их разговоре с адвокатом, чтобы посмотреть, не поднимет ли он сам эту тему. Но он не поднял. – Посмотрев на это все, я начинаю думать, что у Эбботта была какая-то причина, чтобы купить именно этот дом, а потом разрушить его.

– Позлить Тео Томпсона? – предположил Фалько.

– Именно, – согласилась Керри.

– Раз нам все равно придется ждать до завтра, чтобы поговорить с этой соседской домработницей, – сказал Фалько, – давай вернемся и спросим его.

Домработница, о которой упомянул Фалько, некая Энджи Коварт, сегодня работала, поскольку ее хозяйка собиралась устроить вечеринку. Так что она вернется домой не раньше полуночи. Чтобы не предупреждать заранее Коварт, Керри попросила миссис Дженкинс узнать ее расписание, но не говорить ей причину. Все еще не пришедшая в себя после убийств миссис Дженкинс с радостью согласилась помочь.

– Хорошая идея. – Керри не нравилось, что единственный близкий друг Бена Эбботта оказался не таким сговорчивым, каким мог бы быть. – Мне кажется, что по-хорошему с ним разговаривать больше нет смысла.

– Хочешь сказать, что я могу его немножечко встряхнуть?

– Посмотрим, как пойдет. – Керри направилась к машине. – А по дороге, может, позвонишь своей подружке в департаменте регистрации имущества и узнаешь, подавал ли Эбботт чертежи нового дома на утверждение?

В разрешении на снос, выставленном у дома, значилась компания «Кризман и Кольер», но они специализировались именно на сносе и не занимались строительством.

Керри хотела собрать всю возможную информацию об Эбботтах, а особенно ее интересовала их недавняя активность.

Адвокатское бюро Кита Бельмонта

Третья авеню, Север

Когда они приехали, контора оказалась закрыта. Но Фалько заметил джип, принадлежащий Бельмонту, припаркованный неподалеку.

– Он припарковался ближе к запасному выходу, – заметила Керри.

– Тогда давай подождем его здесь, он, видимо, чаще уходит с работы через боковую, а не парадную дверь. – Фалько прищурился. – Знаешь, у адвокатов ведь масса врагов. Может, даже больше, чем у копов.

Ее напарник был прав. Интересно, думала ли об этом ее племянница. Полицейский или адвокат – это не просто работа. Она определяет образ жизни человека, наполняет собой все его существование. Керри не могла говорить за адвокатов, но для полицейского работа превращается в зависимость. Она не отпускает тебя, когда ты приходишь домой, даже когда ложишься спать. Ты засыпаешь, думая про дело, и просыпаешься, думая про него же.

Когда они дошли до переулка, Керри показала на служебный минивэн, принадлежащий цветочному магазину.

– Можем подождать за этим минивэном.

– Давай. – Фалько кивнул в сторону выхода из адвокатского бюро. – Мы же не хотим, чтобы он заметил нас в глазок и сбежал через главный вход.

Источник Фалько в департаменте регистрации подтвердила, что Эбботт обратился только за разрешением на снос; официального ответа еще не было. На строительство никаких запросов не поступало. Марселла Гиббонс, ассистентка Эбботта в «Эбботт Опшенс», по телефону подтвердила, что Бен Эбботт не нанимал ни архитектора, ни кого-либо еще, имеющего отношение к строительству. Керри нутром чувствовала, что участок таил в себе массу тайн, помимо мифических планов возвести новый дом.

Она прислонилась к стене цветочного магазина и стала смотреть на запасной выход из офиса Бельмонта через водительское окошко минивэна.

– Не знаю, как ты, Фалько, но если бы у меня были серьезные проблемы в жизни, я бы рассказала о них лучшей подруге.

– У меня никогда не было лучшего друга, – признался он, – но то, о чем ты говоришь, имеет смысл. Черт возьми, да если ты не можешь доверять своему лучшему другу, на фига он тогда вообще нужен?

– Именно. – Керри всегда могла довериться Диане и Джен. Эта дружба играла немаловажную роль в поддержании ее объективности, а возможно, и здравомыслия. – Бельмонт что-то скрывает от нас. Или это, или они с Эбботтом давно уже не лучшие друзья.

– Может, они поссорились, просто папочка об этом не знает. – Фалько посмотрел на нее. – Даже будучи взрослыми, мы не всегда все рассказываем нашим родителям.

Родители Керри умерли, но Фалько прав. Были вещи, о которых она не рассказывала своему отцу, а ведь он работал в социальной службе. Он тоже отлично понимал, что дело может захватить всю твою жизнь. И несмотря на то что Керри была уверена, что он поймет, она ни слова не сказала ему о желании завести второго ребенка после рождения Тори. Правда заключалась в том, что больше всего на свете Керри боялась, что не сможет быть хорошей матерью.

Эти мысли до сих пор иногда ее беспокоили.

Керри встряхнула головой, отгоняя их прочь.

– А твои родители живы, Фалько?

Не поворачивая головы, он продолжал смотреть вперед.

– Мой отец умер, когда мне был двадцать один год. И к лучшему. Если бы я добрался до дома прежде, чем он бросился с моста, я бы сам его убил.

Керри подождала минуту, но, когда объяснений не последовало, она заметила:

– Ты не можешь сказать то, что ты только что сказал, и ничего не объяснить.

– Мой отец бил меня, пока я рос. Бил до тех пор, пока мне не исполнилось семнадцать, и то он отстал от меня только потому, что я врезал ему как следует, когда он снова попытался меня тронуть.

– А твоя мать не могла его остановить – или просто уйти? – Керри сама не знала, зачем спросила. Многие женщины, оказавшиеся в такой ситуации, были слишком напуганы, чтобы искать помощи. Другие – настолько сломлены морально, что не имели сил сделать то, что нужно было сделать. Керри этого никогда не понимала, но она и никогда не оказывалась в таких условиях. Легко судить других, когда сам не находишься в их ситуации.

– Она пыталась, но каждый раз меняла свое решение по той или иной причине. Когда он не смог больше вымещать свою агрессию на мне, он переключился на нее. В последний раз, когда он поднял на мать руку, я ехал к ним, чтобы убить отца. Я думаю, когда мать сказала, что я еду, он испугался и, в жопу пьяный, тупица, сел в машину и уехал. Недалеко, впрочем. Он отключился за рулем и съехал прямо с того долбаного моста.

– Это ужасно, Фалько. Она что, боялась обратиться в полицию?

Фалько глубоко вздохнул.

– Мой отец был полицейским.

Керри такого откровения не ожидала.

– Удивительно, что ты решил последовать его примеру.

Он наконец повернулся и посмотрел ей в глаза.

– В том-то и дело, Девлин. Вовсе нет. Я лучше, чем он, и я намерен доказать это.

Керри удержалась от того, чтобы протянуть руку и потрепать его по плечу. Она была не уверена, что Фалько оценит физическое выражение сочувствия.

– Он причина, по которой ты не хочешь иметь отношения к жизни своего ребенка?

Фалько покачал головой.

– Не-а. Не он. Страх.

Скрип открывающейся напротив двери прозвучал, как выстрел. Они оба двинулись одновременно, обходя минивэн и блокируя Бельмонту дорогу.

– У нас есть еще несколько вопросов, – объявил Фалько.

Адвокат посмотрел на Фалько, потом на Керри.

– Я рассказал вам все, что знал.

– Мы можем поговорить здесь – или у вас в офисе, – заявила Керри, давая понять, они с Фалько не намерены уйти без ответов.

– Хорошо. – Бельмонт развернулся и отпер дверь.

Керри и Фалько последовали за ним в кабинет. Бельмонт бросил портфель на стол и сел.

– Спрашивайте, что хотите, детективы.

Керри выдала первый раунд:

– Для чего Бен приобрел участок на Уиспер-Лейк-серкл?

Бельмонт молча пялился на нее.

Пока он колебался, вступил Фалько:

– Нам не нужен аккуратный ответик, который ты состряпаешь на своем юридическом языке. Нам нужен быстрый и грязный. Нам нужна правда.

Бельмонт расправил плечи.

– Бен купил этот участок, потому что Села нашла его и влюбилась. Она хотела дом именно в том месте. Бен сначала заупрямился, но Села умеет убеждать. В итоге Бен купил участок и дал отмашку исполнению ее мечты.

– Жене Тео Томпсона это очень не понравилось, – заметила Керри. – Она хотела, чтобы ее муж подал в суд на Бена.

– Что бы она там ни хотела – в этом нет смысла. Покупка была абсолютно законной, и, за исключением возможных сложностей с получением необходимых разрешений, Бен мог делать с новой собственностью все, что ему заблагорассудится.

– Но он так никого и не нанял, чтобы построить новый дом, – сказал Фалько. – Ни архитектора, ни строителей. Я проверял, «Кризман и Кольер» не строители, они только сносят.

– Возможно, у него есть приятель в Сан-Франциско, который рисует для него планы. Я не знаю, как ответить на этот вопрос.

Керри подозревала, что Марселла Гиббонс знала бы, если бы такой приятель действительно существовал.

– Почему Сьюзан Томпсон назвала Селу охотницей за состоянием? – Керри наблюдала за выражением лица Бельмонта, пока он переваривал вопрос.

– Ну, в этом вся Сьюзан. Она не самый приятный человек на свете. Она не любит тех, кто сам добивается всего в жизни. Если ваши деньги слишком новые или вы вышли замуж за богача – она будет считать себя неизмеримо выше вас. Сьюзан Томпсон – неприятный человек, детектив.

Керри еще секунду смотрела на него.

– Что-то еще? Если нет, то я бы хотел уже поехать домой к жене и детям.

– Спасибо, что уделили нам время. Я уверена, у нас еще будут новые вопросы. – Керри поднялась.

– Если ваши вопросы помогут узнать, кто это сделал, я более чем счастлив вам помочь.

Керри перехватила его взгляд и задержала на секунду, прежде чем покинуть кабинет.

Фалько нагнал ее, когда она уже вышла в переулок. Он заговорил, когда они подошли к машине:

– Ты слишком легко его отпустила, Девлин. Но я поддерживаю твою стратегию. Что он скрывает, как ты думаешь?

Керри глянула на него поверх машины.

– Все, что знает.

16

20:30

Включился автоответчик.

Нил Рамси скрипнул зубами и сунул телефон в карман.

Где она, черт возьми? Почему не берет трубку?

На всякий случай он отправил сообщение:

Нил смотрел на дом. Он припарковал машину через полквартала и два часа наблюдал. Она не вернулась домой. Последний раз он видел ее рано утром.

Он не сильно беспокоился, потому что говорил с ней накануне вечером. Но сегодня все изменилось. Она перестала отвечать.

Завибрировал телефон. Он посмотрел на экран.

Босс.

Прекрасно. Он неохотно снял трубку.

– Да…

– Она связалась с тобой? – спросил Бельмонт.

Нил предпочел бы не отвечать на вопрос, но сейчас у него не было выбора.

– Нет.

Молчание на том конце продолжалось слишком долго. Нил знал, что объяснять бесполезно. Когда все уже настолько запущено, лучший выход – слушать и выполнять приказы.

– Есть хоть какие-то мысли, где она может быть?

– Нет, – признался он. – Она оторвалась от меня сегодня утром.

– Господи. – Бельмонт тяжело вздохнул.

До недавнего времени Кит Бельмонт был единственным работодателем Нила – так продолжалось уже пять с лишним лет. Он работал на нескольких адвокатов в Бирмингеме, но Бельмонт был единственным, у кого он захотел остаться. Большинство других не устраивали его по тем или иным причинам.

И все же, как бы ему ни нравился Бельмонт, иногда приходится делать то, что необходимо. И если его босс не узнает обо всем раньше времени, Нил сможет жить с тем, что случится потом.

– Я ее отыщу, – заверил он адвоката. – Не о чем беспокоиться.

– А что насчет….

– Я и ее тоже найду, даю слово.

– Все покатилось к черту, Рамси, и я не думаю, что мы выберемся из этой заварухи.

– Давай не будем пока так переживать, – предложил он. – Чего бы это ни стоило, мы вернем себе контроль над ситуацией.

– Что, если мы опоздали?

Абсолютный страх, звучавший в голосе адвоката, предупреждал, что он дошел до края. Это плохо. Даже для такой цельной натуры, как Бельмонт.

– Мне нужно время, подожди, не делай пока ничего такого, чего нельзя будет исправить, – сказал Рамси. Он не хотел, чтобы Бельмонт пошел в полицию. Этот шаг все разрушит.

– У тебя время до понедельника, – предупредил Бельмонт. И повесил трубку.

Нил должен был его успокоить. Пока все не будет кончено, Бельмонт должен держать рот на замке.

Его телефон снова завибрировал. На этот раз это было сообщение от его другого босса. Нового. Того, кто платил большие деньги.

Не то чтобы он собирался кинуть Бельмонта. Нил был готов вернуться к их эксклюзивному сотрудничеству, когда все будет кончено. Но деньги за эту левую работу были слишком хороши, чтобы пройти мимо. А преданность, в свою очередь, – качество переоцененное и печально низкооплачиваемое.

Рамси поехал прямиком на место встречи. Она уже там. Он припарковался в нескольких ярдах от нее. Улица была очень плохо освещена. Как и весь район. В этой части города не стоит ждать такой же легкой и беззаботной атмосферы, как в других, лучших его частях.

Выйдя из машины, Рамси просканировал территорию. Других машин нет. Окна захудалых торговых точек темны. Он подошел к ее седану со стороны пассажирского сиденья. Дверь щелкнула в тот момент, как он дотронулся до ручки. Рамси заглянул внутрь и сел в машину.

Его легкие немедленно наполнились ароматом ее духов. Его охватило совершенно другое напряжение.

– У нас новые обстоятельства? – спросил он. Обычно она не назначала встреч, если не было чего-то срочного, что требовало бы его внимания.

Сьюзан Томпсон повернула к нему свою светлую голову.

– Тео нервничает. Он слишком бурно реагирует. Насколько мы близки к тому, чтобы ее найти?

Тео Томпсон быстро стал занозой в заднице Нила, а он ведь даже не был с ним знаком, только читал про него в газетах и видел в теленовостях, особенно в последнее время, когда они с отцом оба вступили в ключевые политические гонки. Впрочем, это не совсем правда. Он знал несколько деталей от Бельмонта, но они были поверхностными и относились к покупке дома на Уиспер-Лейк Беном Эбботтом.

В данном случае Нил имел дело исключительно с женой Томпсона – его новым временным работодателем.

Откровенно говоря, Рамси не понимал, как мужик вообще выжил, будучи женат на такой жестокой суке. Он подумал, что она хорошо трахалась, когда этого хотела. Хотя он сомневался в том, что она станет зависеть от кого-нибудь, чтобы получить удовольствие. Скорее всего, она сама об этом заботилась. И тем не менее он бы не отказался, поступи такое предложение.

– Я подбираюсь к ней. Слежу за ее контактом. Осталось недолго.

– А что насчет ноутбука?

Это ей тоже не понравится.

– На нем оказалась программа самоликвидации. Все, что там было, уничтожено. Восстановлению не подлежит. Вы же знаете, чувак был лучшим в этом деле. – Неужели она правда думала, что компьютерный гений окажется таким дураком? – Я от него уже избавился.

– Я плачу тебе огромные деньги, Рамси. И пока что я не вижу тех результатов, на которые рассчитывала. Старайся. Работай быстрее. Если бы ты закончил свое первое задание, мы бы не оказались в этой ситуации.

Задание, ну да.

Нил подождал, пока она посмотрит на него, прежде чем заговорить. Какой бы она ни была бессердечной и холодной, он не мог не заметить разочарования в ее взгляде.

– Мы же не шопинг в Нью-Йорке или Париже планируем, – заявил он. – Есть переменные величины, и иногда они против тебя. Конечный результат не всегда достигается так, как ожидалось.

Ее гладкие, прекрасно вылепленные скулы окаменели, а хирургически увеличенные губы сжались в твердую линию.

– Я всегда получаю то, что хочу, и тогда, когда хочу, мистер Рамси. Если сейчас этого не произойдет, вы искренне пожалеете о том, что смели утверждать, будто можете справиться с этой работой.

– Вы получите то, что хотите, миссис Томпсон. А пока – успокойте своего мужа.

Нил вышел из машины и вернулся в свою. В этом и заключалась сложность работы с богатыми людьми. Они никогда не ценили то, что имели.

Они всегда хотели большего.