Текст книги "Буря начинается"

Джейк потрясенно вскрикнул.

– Что вы имеете в виду? Он же погиб в горах.

Галлиана утешающе положила руку ему на плечо.

– Когда он пропал, он работал на нас. Твои родители пытались его остановить. Но мы не можем противиться своей судьбе: тяга слишком сильна.

Джейк ощутил дурноту и крепко ухватился за оконную раму.

– Так что же произошло? – спросил он.

– Филипп отправился в Вену тысяча шестьсот восемьдесят девятого года, выслеживать одного из наших старейших и величайших врагов, принца Ксандера Зельдта, – ответила Галлиана. – Твой брат раскрыл заговор, нацеленный на убийство трех глав европейских государств. Что произошло дальше, неизвестно – план так и не был осуществлен, и о Зельдте больше никто ничего не слышал. К несчастью, о твоем брате тоже. Мы считаем, что он пожертвовал жизнью, исполняя свой долг, но тела так и не нашли: история, как ты можешь себе представить, достаточно велика, чтобы в ней потеряться.

Повисло молчание, пока Джейк пытался свыкнуться с этими новостями.

– Так… так что вы имеете в виду? – запинаясь из-за охватившей его дрожи, выговорил он. – Что Филипп еще может быть жив где-то?

– Вероятность этого крайне мала, – уточнила Галлиана.

Тут Джейк не выдержал: его губы задрожали, дыхание сбилось, и горячие слезы неудержимо хлынули из глаз. Заметив его состояние, три юных агента разом бросились к мальчику.

Топаз приобняла его за плечи.

– Все хорошо, – шепнула она. – Все будет хорошо.

Джейк кивнул.

– Я в порядке, в порядке, – повторял он между всхлипами. – Сам не знаю, с чего я разревелся – я же уже не ребенок…

Он поспешно утер слезы.

– Тебе нет нужды вести себя с нами по-взрослому, – заверила его Топаз. – Мы понимаем, почему ты расстроен.

– У меня нет с собой носового платка, – шепнул Чарли, обернувшись к Натану, – а у тебя?

С едва заметной неохотой тот вытащил из кармана украшенный изящной вышивкой квадратик ткани.

– Это китайский шелк, – пояснил он, передавая платок Джейку.

Мальчик высморкался трижды, и всякий раз Натан вздрагивал.

– Спасибо, – поблагодарил Джейк, возвращая платок.

– Пожалуйста, оставь себе, – настоятельно отказался юноша. – На добрую память.

Когда мальчик наконец-то взял себя в руки, Галлиана заговорила снова.

– Мне жаль, если я расстроила тебя этим рассказом, – произнесла она. – Однако мы не знаем, что произошло. Возможно, не узнаем никогда. Но твои родители вернулись на службу в надежде, что однажды они выяснят истину. Понимаешь?

Джейк кивнул. Галлиана коснулась ладонью его лба.

– А теперь ты, должно быть, устал. Норланд покажет тебе твою комнату.

Она проводила его до двери, где ждал улыбающийся дворецкий.

Мальчик уже собирался уйти, но задержался на пороге.

– Этот фиолетовый код… Это ведь очень плохо, да? – спросил он.

Галлиане несвойственно было подслащивать пилюли.

– Боюсь, он подразумевает угрозу потенциально катастрофических масштабов. На моей памяти такое случилось лишь однажды и ничем хорошим не закончилось.

– А этот принц… Зельдт, или как там его, – что именно он сделал?

Галлиана глубоко вздохнула и принялась объяснять.

– Это долгая история. Пока достаточно будет сказать, что некогда были только «хорошие» хранители. Давным-давно семья Зельдта работала на нашу организацию, но теперь они стали врагами. – Она чуть помедлила. – Если ты решишь к нам присоединиться – а я, на самом деле, не могу этого советовать, тебе стоит самому как следует все обдумать, – то со временем все узнаешь сам.

Джейк кивнул, и Галлиана продолжила.

– И последнее, Джейк: если что-то произошло, нам ни в коем случае нельзя изменять прошлое. Мы не имеем права и не пытаемся воскрешать людей из мертвых, или останавливать войны, или отменять бедствия, если они уже свершились. Мы не можем и не должны препятствовать Великому лондонскому пожару или крушению «Титаника», как бы мы ни относились к этим событиям. – Ее голос посуровел. – История неприкосновенна. Прошлое может изобиловать ужасами, но помни, Джейк, что эти ужасы могут стать в миллион раз хуже. Зельдт и ему подобные мечтают о таком темном и бесконечно жестоком мире; они хотят разрушить нашу историю. – Теперь ее глаза полыхнули огнем. – Вот зачем мы сражаемся с ними: чтобы предотвратить новые вспышки насилия, чтобы защитить то, что уже произошло в нашем хрупком прошлом, – именно затем и существуют хранители истории.

Она подождала, пока ее слова улягутся в голове мальчика.

– А теперь ступай и отдохни.

Джейк кивнул остальным.

– Обязательно приди нас проводить, – с улыбкой потребовала Топаз.

Мальчик снова кивнул, развернулся и следом за Норландом вышел из зала.

Галлиана еще мгновение смотрела им вслед, затем тщательно прикрыла дверь и вернулась к троице, ожидающей у окна.

– Командующая? – обратилась к ней Топаз. – О чем вы хотели с нами поговорить?

Галлиана глубоко вздохнула.

– У меня есть еще одно важное указание относительно вашего задания. В основном оно касается тебя, Топаз, но вы все должны это понять…

10
Пункт назначения: 1506

Норланд проводил Джейка наверх в одну из башен.

– Как вы, наверное, заметили, на этом крохотном острове целая прорва ступенек, – бодро заметил он, скорчив рожу. – Это, безусловно, помогает нам, старикам, поддерживать форму.

– Вы большую часть времени живете здесь? – вежливо поинтересовался Джейк.

– То здесь, то в Лондоне. Мистер Коул предпочитает держать меня на подхвате. Надо же кому-то проверять по утрам, что он не забыл собственную голову.

Норланд зашелся хохотом так, что его и без того румяные щеки раскраснелись еще сильнее. Джейк не был уверен, что это так уж смешно, но все равно улыбнулся.

– И вы отправляетесь на задания в другие исторические времена?

– О нет, только не я, сэр. Видите ли, когда я был помоложе, у меня случились кое-какие неприятности с доблестью… Фигуры у меня в глазах все сбились по шесть-семь штук. Но не поймите меня неправильно, я вполне счастлив тем, что имею. Чудесно быть одним из хранителей истории, в любом виде или звании.

Джейку вспомнилось кое-что услышанное во время путешествия через Ла-Манш.

– Разве не вы рассказывали, что однажды отправились в Австрию? И слышали, как Моцарт играет на фортепьяно…

– Боже милостивый, у вас отличная память, сэр. Вы, конечно же, правы, но вышло так, что это было мое первое и единственное задание как секретного агента. Однако впечатление просто волшебное, – добавил он, и его глаза увлажнились от воспоминаний. – Пышность и роскошь двора Габсбургов, все эти танцы, и балы, и значительные персоны в напудренных париках…

Норланд изобразил их размашистым жестом, а затем смахнул с ресниц выступившие слезы.

– Как бы там ни было, мы на месте, – объявил он перед дубовой дверью. – Ваши родители всегда предпочитали эту комнату. Им нравилось, что здесь много света.

Он впустил Джейка в небольшое круглое помещение, занимавшее верхнюю часть одной из замковых башен.

– Вы, наверное, спуститесь, чтобы проводить остальных. А пока устраивайтесь, чувствуйте себя как дома.

Норланд повернулся, собираясь уходить, но задержался на пороге.

– Кстати, простите за похищение в Гринвиче. Мы не хотели сделать ничего дурного.

– Все в порядке, – улыбнулся ему Джейк. – Просто эта пятница выдалась не слишком-то заурядной.

Дворецкий все еще глядел на него с легкой тревогой.

– Так вы меня прощаете? Вы же понимаете, сэр, я просто выполнял приказ.

– Разумеется. Я в этом ни минуты не сомневался, – заверил его Джейк.

– В самом деле? Вы бесконечно добры! – воскликнул Норланд. – Я убежден, мы с вами чудесно поладим.

Он подмигнул, закрыл за собой дверь и направился обратно вниз по лестнице.

Джейк скинул ранец и обвел взглядом комнату. В ней едва хватало места для кровати с пологом, застеленной свежими простынями и с пышными подушками, и старинного расписного шкафа.

Мальчик рассеянно плюхнулся на постель, откинулся на спину и уставился в беленый потолок. Галлиана предлагала ему отдохнуть, но в его голове было слишком много мыслей. До него доносились звуки снаружи: Натан выкрикивал приказы. Джейк снова встал, открыл окно и выглянул. Прямо под его комнатой располагалась пристань. «Побег» там уже не стоял – вероятно, его отвели в потайную гавань, его место заняло другое, меньшее по размерам судно «Кампана», из показанных ему Топаз кораблей. Оно было яркое, охристо-желтое, с крутым штевнем и квадратными парусами. Натан, чей американский выговор делался еще заметнее, когда он отдавал приказы, надзирал за группой моряков, занятых погрузкой.

Джейк оставил окно открытым и заглянул в шкаф. Кровь отхлынула от его лица. Он думал, что ничего внутри не обнаружит, но там стоял предмет, который мальчик узнал сразу, – красный чемодан.

Тот самый чемодан, который мама с папой принесли с собой в магазин сантехники, когда они виделись в последний раз. Джейк схватил его, поднял на кровать и, открыв, тут же узнал родительскую одежду. Пока он рылся в содержимом, наскоро собранном для поездки на выставку сантехники в Бирмингем, его снова охватила паника. Он расстегнул передний кармашек и пережил очередное потрясение: внутри лежали паспорта.

Мальчик достал и открыл документы. Знакомые изображения мамы и папы, смущенно снимающихся в фотокиоске на станции Гринвич, уставились на него. Он отлично помнил тот день. Они смеялись так сильно, что на все про все ушло пять попыток. Кислолицый тип, сурово их отчитавший, лишь усугубил ситуацию.

Джейк переводил взгляд с одного снимка на другой, и осознание случившегося обрушилось на него с новой силой…

Его родители действительно пропали.

Потерялись не просто где-то в Европе, а в глубинах истории. Конечно, Джейк понимал, что в Италии шестнадцатого века им не понадобятся паспорта, но оказавшиеся в его руках документы подчеркнули опасность их положения: а что, если они в тюрьме? Что, если их разлучили? Что, если они уже?.. Мальчик бросился к окну, ему остро не хватало воздуха. Далеко внизу матросы по-прежнему грузили «Кампану», хотя Натана уже не было видно.

Джейку отчаянно захотелось отплыть на этом судне – присоединиться к остальным в их экспедиции и помочь с поисками родителей.

«Я вернусь и поговорю с Галлианой, – сказал он себе. – Она поймет, насколько это важно. Я уже потерял брата – не могут же они ожидать, что я смирюсь еще и с потерей родителей?»

Мальчик потряс головой, вспомнив растерянные взгляды после того, как он предложил отправиться на задание. Он прекрасно понял их значение: он ничего не знал о хранителях истории и о том, чем они занимаются. И все же мечтал отплыть с ними: возможно, даже его брат все еще жив.

Затем в голове у Джейка оформилась идея.

– Я мог бы незаметно пробраться на борт, – шепнул он сам себе. – Мне просто нужно спрятаться до тех пор, пока мы не окажемся далеко в море. Они не станут тратить время на то, чтобы меня вернуть. Я мог бы убедить их дать мне атомий и взять с собой.

Джейк терпеть не мог обманывать людей, но альтернатива была еще хуже. Он торопливо убрал родительские паспорта во внутренний карман пиджака. Уже в дверях он остановился и подобрал школьный ранец. Поднял его на кровать и вытащил одну из книжек: учебник истории, над которым насмехался Джупитус. Мальчик перелистал страницы с иллюстрациями к рассказам о событиях прошлого. Он с раннего детства гадал, каково было бы жить в том мире. Джейк отшвырнул томик и бросился бежать, оставив сумку на постели.

Он спускался вниз по лабиринту коридоров и лестниц, изредка возвращаясь назад по собственным следам, если выбирал неправильную дорогу, пока, наконец, не выбрался к арсеналу. Джейк поспешно пересек зал и направился вниз по главной лестнице. И снова непроницаемый взгляд Сеяна Попполо, давно почившего основателя Секретной службы хранителей истории, следил за ним, пока он проходил мимо. Мальчик распахнул огромные усеянные заклепками двери и вышел на пристань.

По счастью, вокруг не было видно ни души: «Кампана» обезлюдела. Сердце Джейка колотилось быстро-быстро, пока он на цыпочках крался к ней. Он уже собирался ступить на сходни, когда сверху раздался звучный голос.

– Нормально устроился? – спросил выбравшийся на палубу Натан, застегивая пуговицы своего кителя.

Джейк окинул его взглядом: теперь Натан был одет совершенно иначе. На нем была плотно обтягивающая куртка из темно-синей замши, такие же штаны и пара удивительно мягких, поношенных сапог. Блестящий клинок висел на бедре, а голову охватывал повязанный на пиратский лад платок.

– Хорошо, – откликнулся Джейк. – Это твой костюм для путешествия?

– Итальянская мода начала шестнадцатого века – весьма запутанная штука, – пояснил Натан, вставляя в ухо крохотную сережку-гвоздик с бриллиантом, – но, думаю, я поймал верное равновесие, как по-твоему?

– Весьма достоверно, – согласился Джейк – хотя не имел ни малейшего представления, о каком равновесии рассуждает Натан. – На этом корабле вы отправитесь в Венецию? – быстро спросил он, чтобы собеседник не успел поинтересоваться, что он здесь делает.

– Может, по виду и не скажешь, но эта малышка достаточно крепкая, – заметил Натан, любовно хлопнув ладонью по мачте. – По слухам, Христофор Колумб учился водить корабли на этом самом судне.

Юноша спрыгнул на пристань.

– Мне нужно забрать остаток гардероба. Секрет того, как всегда выглядеть отменно, прост: имей выбор!

И он широким шагом направился обратно в замок.

Как только Натан скрылся из вида, Джейк вдохнул поглубже, притворяясь, будто просто осматривает корабль, поднялся по сходням и ступил на палубу. На тот случай, если кто-нибудь за ним наблюдает, он устроил целое представление, разглядывая паруса, мачту и штурвал, прежде чем напоследок украдкой оглядеться и нырнуть на крутую изогнутую лестницу, уходящую вниз.

Спрятавшись от чужих глаз, он принялся подыскивать себе укрытие. Камбуз был крохотным, из столовой вело две двери: одна – в опрятную каюту на носу, где стоял единственный чемодан Топаз, вторая – в неряшливую на корме, с двухъярусной койкой и огромной горой Натановых сундуков.

С палубы донесся глухой стук – погрузили новый багаж; затем раздался голос самого юноши.

– Это последнее, – сообщил он. – Оставьте все в каюте. Распакуюсь я сам. Осторожней – этот наряд принадлежал Карлу Великому!

Голос стих снова. Мигом позже послышался грохот шагов вниз по лестнице, а за ним – вскрик, когда один из матросов что-то уронил.

– Повезло, что Его Величество ничего не видел, – пробормотал кто-то себе под нос.

Джейк торопливо спрятался за дверью, пережидая, пока моряки занесут остаток вещей Натана в каюту.

– И зачем ему все это? – спросил один. – Будто ему лет двенадцать.

Они вернулись наверх, и Джейк услышал, как они сходят с галеры.

– Это просто нелепо, я не справлюсь, – произнес он вслух, выходя из каюты Натана.

Мальчик поднялся обратно, остановился, повернулся и спустился снова. Вытащил из кармана родительские паспорта и уставился на фотографии.

– А что, если остальных недостаточно заботит спасение моей семьи?.. – спросил он сам себя – и еще раз принял решение.

И тут же заметил встроенную в пол крышку люка. Откинув ее, он увидел приставную лестницу, уходящую в темные недра корабля.

Как и «Побег», галера была переделана так, чтобы ходить на пару: в полумраке можно было различить машину, напоминающую большую кухонную плиту. Среди связок дров и ящиков с едой оставались укромные уголки, позволяющие спрятаться, и Джейк осторожно слез по лестнице и закрыл за собой люк. Он на ощупь нашарил в темноте проход в носовую часть и устроился за грудой коробок.

Мальчик вспомнил, что на нем по-прежнему надета «безыскусная» школьная форма, и невольно пожалел о том, что пропустит условленную встречу с синьором Гондолфино. Ему больше обычного хотелось даже внешне принадлежать к этим чудесным и изящным временам.

Считаные минуты спустя до Джейка донеслись приглушенные голоса людей, собирающихся на пристани. Затем корабль покачнулся – это поднялась на борт команда. Натан разразился импровизированной речью, используя выражения вроде «ради славы» и «на благо всего человечества». Затем Топаз отдала приказ к отплытию, послышались крики, и отшвартованная галера накренилась вбок.

Мальчика внезапно пробрал ужас: он просто обязан сообщить о своем присутствии на борту.

Но он не сдвинулся с места.

Хотя в трюме царила непроглядная темень, он зажмурился и подумал о родителях, запертых в подземелье, умирающих от голода, ожидающих палача. Подумал о Филиппе – как брат взъерошивал Джейку волосы, когда он впадал в уныние. Однажды, когда они в дождливые выходные стояли лагерем в Нью-Форесте, Филипп всю ночь не смыкал глаз, охраняя братишку от выдуманного тем убийцы, затаившегося в лесу. Старшие братья редко бывают так добры, но Филипп не походил на чьих-нибудь еще старших братьев.

Когда корабль отошел от пристани, у Джейка внутри все будто бы перевернулось. Он был уверен, что расслышал голос тети.

– Куда же запропастился Джейк? – спрашивала она. – Должно быть, задремал…

Часом позже он уже весь извелся от тесноты и морской болезни. В столовой наверху слышались приглушенные голоса Натана, Топаз и Чарли Чиверли. Кто-то готовил еду, и заманчивые запахи доносились вниз, от чего в животе у мальчика отчаянно урчало.

Он отсидел ногу и поэтому осторожно принял более удобную позу. Увидев два крошечных желтых глаза, уставившихся на него из черноты, Джейк громко вскрикнул, отпрянул и опрокинул ящики. Задыхаясь от страха, он огляделся, изучая окружающую тьму. Глаза вспыхнули снова, и открытое пространство торопливо пересекла крыса, скрывшаяся в тени.

– Крысы! Терпеть не могу крыс! – невольно выдохнул он.

Тут Джейк заметил, что голоса смолкли. Секундой позже скрипнула крышка люка, и Натан в мгновение ока оказался у подножия лестницы, выставив перед собой обнаженный клинок.

– Назовись или умри! – приказал он низким угрожающим тоном.

Джейк собрался с духом и поднял руки вверх.

– О чем ты вообще думал? – возмущался Натан, стуча кулаком по столу.

Джейк беспокойно переминался с ноги на ногу посреди столовой, под взглядами трех пар суровых глаз (четырех, если считать мистера Дрейка). Как и Натан, Топаз с Чарли переоделись в костюмы шестнадцатого века. Топаз прекрасно смотрелась в кремовом шелковом платье с квадратным вырезом и рукавами с раструбами. Чарли, который ухитрялся выглядеть юным ученым, что бы он на себя ни нацепил, надел дублет и рейтузы в мелкую красную клетку, а к ним – фетровую шляпу с пером.

– Ты что, считаешь это какой-то игрой? – продолжал отповедь Натан. – Мы на задании. На кону жизни людей. Не просто жизни – существование целых цивилизаций! – пафосно добавил он.

– Я просто…

– Ты просто что?

Этот Натан изрядно отличался от веселого балагура, с которым Джейк встретился по прибытии.

– Я просто хотел найти родителей.

– Это не твое дело. Мы должны его вернуть, – решительно заключил Натан.

– Ce n’est pas possible[24]24
  Это невозможно (фр.).


[Закрыть]. Мы всего в двадцати лигах от точки горизонта, – возразила Топаз, указав на константор, висящий над обеденным столом. – Мы потеряем день.

– Ничего не поделаешь. Он ставит под угрозу всю операцию. Поворачиваем, Чарли.

– Топаз права. Мы потеряем целый день, – откликнулся Чарли и вернулся к плите, где грелись на огне три блюда разом.

Жестом профессионального повара он высыпал в одно из них несколько крупных шампиньонов.

И снова Натан раздраженно стукнул по столу.

– Что же, такое расстояние ему все равно не выдержать. В первый раз? Это вам не приятная прогулка до тысяча восемьсот пятого. Это триста четырнадцать лет. Если он взорвется, мы все обречены.

Джейк с ужасом взглянул на Натана. Неужели он действительно только что произнес слово «взорвется»?

– Кроме того, вы только посмотрите на него, – продолжал юноша. – На нем школьная форма. По-моему, она будет несколько бросаться в глаза.

– Ой, да ладно. Одежды у тебя в каюте хватит на целую армию, – заметила Топаз.

Но Натан оставался непоколебим.

– Посадим его в шлюпку – и пусть сам ищет дорогу назад.

– Не говори глупостей! – одернула его Топаз. – Как он справится с этим в одиночку?

– А это уже не наша забота.

– Он ромб, Натан. Первого уровня, по словам Джупитуса Коула. Он выживет. В любом случае, группой руковожу я, так что и решать мне, – отрезала Топаз и повернулась к Джейку. – Ты можешь остаться. Но когда мы прибудем в Венецию, будешь держаться тише воды ниже травы. Ясно?

Мальчик кивнул и обвел всех троих серьезным взглядом.

– Простите, что я забрался на корабль. Я был неправ. Но теперь я обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы помочь.

Лицо Топаз чуточку смягчилось.

Натан пожал плечами и откинулся на спинку кресла.

– Первый уровень, а? – пробормотал он себе под нос. – И кто бы мог подумать?..

– А что все-таки значит… «взорваться»? – поинтересовался Джейк.

– Если ваше тело не подготовлено к высоким дозам атомия, что требует определенной практики, – объяснил Чарли, обернувшись от плиты, – вы можете застрять во временном потоке; тогда ваши атомы расщепятся на миллионы частиц, и вы взорветесь, словно водородная бомба, заодно уничтожив всех нас.

Он вынул из духовки блюдо и попробовал на вкус его содержимое.

– Это суфле из цуккини просто превосходно. Похоже, я превзошел самого себя.

Хотя Джейк вдруг совершенно лишился аппетита, Чарли «сообразил на скорую руку» обед, достойный восхищения по меркам лучших лондонских ресторанов. В него входили гренки с помидорами черри, крохотные перчики, фаршированные маринованными грибами по-гречески, и малиновый торт со взбитыми сливками. Чарли, как выяснилось, учился готовить на кухне Наполеона в Париже, но в итоге сам стал убежденным вегетарианцем.

После того как убрали тарелки, Топаз выставила на стол шкатулку. Из нее девочка достала фиал атомия и чашу горизонта. Джейк же последние полчаса только и думал, что о собственной возможности взорваться. Все гадал, насколько кровавым и разрушительным выйдет взрыв.

Атомий снова оказался омерзительным на вкус, вроде жидкости, сочащейся из старых батареек, решил мальчик, а действовать начал быстрее и хуже, чем в первый раз. Приняв его, Джейк пошатнулся и потерял сознание. Очнулся он от того, что Чарли тыкал его пальцем в грудь.

– Проснитесь, вам нельзя спать. Проснитесь.

Джейк попытался остановить мельтешение склонившихся над ним лиц. Сам он осел на обеденный стол.

– Проснитесь! Спать опасно.

– Мы уже там? В Венеции? – выговорил мальчик, соскальзывая обратно в забытье.

Натан кивнул Чарли, он наполнил стакан холодной водой и выплеснул ее в лицо Джейку. Мальчик очнулся, отчаянно хватанув ртом воздух.

– Не хочу взрываться.

Через пару минут он отключился снова. Так продолжалось еще около получаса, пока с палубы до них не донесся крик Топаз.

– Пять минут до горизонта! – объявила она.

Состояние Джейка вдруг полностью изменилось: словно электрический разряд вышвырнул его из кресла.

– Мы летим! – заорал он и заплясал по каюте в неком подобии ирландской джиги.

Натан несколько смутился, а мистер Дрейк восторженно закричал.

– Мне нужно поговорить с Топаз! – объявил Джейк и взбежал по лестнице на палубу.

Девочка охнула, когда он заключил ее в объятия, словно какой-нибудь романтический киногерой, затем рассмеялась в замешательстве. Чарли поднялся на палубу, качая головой в веселом недоумении. Джейк уже почти поцеловал Топаз, когда константор со щелчком выровнял кольца, и мальчик почувствовал, что им, словно пулей, как будто бы выстрелило в воздух.

Его второе «я» – или что-то, чему он не знал названия, – швырнуло на границу земной атмосферы, туда, где синева переходила в черноту космоса. Оттуда Джейк увидел океан, омывающий Европу; Францию, Испанию и сапог Италии. Британия скрывалась под туманным облаком, совсем как на карте телевизионных прогнозов погоды. Он развернулся, ринулся обратно вниз, к морю и нашел самого себя на палубе «Кампаны», цепляющегося за Топаз. Затем он рухнул на деревянный настил, дрожа и смеясь.

Чарли бросил взгляд на наручные часы, постучал по ним пальцами и улыбнулся.

– Мы прибыли: пятнадцатое июля тысяча пятьсот шестого года.

Джейк обратил внимание сразу на несколько вещей. Вокруг стало темно и очень жарко, поверхность океана была ровной, как блин, а небо мерцало миллионами звезд. Но его голова раскалывалась, как никогда прежде, и он скорее умер бы, чем посмотрел в глаза Топаз. Мальчик скинул пиджак и осторожно сел лицом к суровому морю.

Стояла глухая ночь, и в замке Мон-Сен-Мишель все крепко спали. В безмолвных коридорах и на лестницах ничего не двигалось, лишь изредка мерцал свет. Снаружи, среди темных гранитных башен, морские птицы тихо сидели в своих гнездах.

Вдруг держащая свечу фигура в темно-синем плаще вынырнула из полумрака сводчатого прохода и на цыпочках прокралась к комнате связи. Человек – различить, мужчина это или женщина, было невозможно – остановился, огляделся, медленно и осторожно приоткрыл скрипучую дверь и скользнул внутрь.

Безлюдную комнату заливал призрачный лунный свет. Посередине высился стеклянный шкаф с ядром Меслита. Еще четыре машины стояли на столах вдоль одной из стен. Фигура подошла к ближайшей из них, села и принялась печатать, отчего антенна ярко заискрилась, отбрасывая в глубь комнаты похожие на метеоры отблески. Набирая слова, злоумышленник шепотом произносил их себе под нос.

– Агенты прибывают пятнадцатого июля, пристань Всех святых, Венеция…

Закончив, человек поднялся, задвинул на место стул, протер носовым платком ключи от машины Меслита и крадучись покинул комнату.

Пока неизвестный, таясь, возвращался обратно по коридору и через сводчатый проход, сообщение начало собственное путешествие сквозь пространство и время…

Мерцающий сигнал, дававший свет кристаллической антенне, перепрыгнул на громоотвод, установленный на вершине горы. Там он засиял снова, уже сильнее, подсветив темные тучи, а затем устремился во временной поток.

Он пронизал мешанину триллионов атомов и нашел дорогу сквозь века.

Сообщение, практически невредимое, прибыло, все так же мерцая, на машину Меслита, стоящую на видавшем виды столе в комнате с высоким потолком. Ближайшее окно выходило на крыши темной старинной Венеции. Вспыхнувший свет разбудил спящего и выхватил из темноты огромный шрам, пересекающий сбоку обритую наголо блестящую голову. Человек грузно сел, затем с усилием поднялся с соломенного матраса и крикнул. В комнату вошли двое гвардейцев, оба в черных нагрудниках и багряных плащах. Мужчина со шрамом указал на стол. Свет машины Меслита озарил их лица.

Они улыбнулись.