Текст книги "На шаг впереди. Как предотвратить проблему до того, как она возникла"

Конечно, эта картина выглядит мрачновато, и все же есть по меньшей мере один момент, который дает надежду. Не так давно человечество уже сумело сплотиться, чтобы побороть другую глобальную экологическую угрозу, которая имела все вышеописанные свойства. Речь идет об исчезновении озонового слоя планеты. Давайте заглянем в прошлое, в 1974 год, когда ученые-химики Марио Молина и Шервуд Роуленд опубликовали в журнале Nature статью под названием «Стратосферная раковина для хлорфторметана: ускорение разрушения озона атомами хлора»[157]157
  Mario J. Molina and F. S. Rowland, «Stratospheric Sink for Chlorofluoromethanes: Chlorine Atom-Catalysed Destruction of Ozone,» Nature 249 (1974), 810–12, https://www.nature.com/articles/249810a0.


[Закрыть]. За этим сухим названием скрывалось воистину апокалиптическое открытие.

Ученые обнаружили неизвестное ранее свойство хлорфторуглеродов, или фреонов, химических веществ, используемых, к примеру, в качестве пропеллентов в дезодорантах, действующих как охладители в кондиционерах, а также имеющих множество других областей применения[158]158
  Wendy Becktold, «'Ozone Hole' Shows That We Avoided Planetary Disaster Before,» Sierra Club, April 10, 2019, https://www.sierraclub.org/sierra/ozone-hole-shows-we-avoided-planetary-disaster-before-pbs-documentary.


[Закрыть]. Фреоны были идеальными химикатами для работы – негорючими и нетоксичными[159]159
  Здесь я ссылаюсь на фильм PBS Ozone Hole: How We Saved the Planet, 2019, https://www.pbs.org/show/ozone-hole-how-we-saved-planet.


[Закрыть]. Чрезвычайно стабильные, фреоны долгое время скапливались в атмосфере, и никто не задумывался, куда они деваются, когда больше не нужны холодильнику или подмышкам. Как выяснили Молина и Роуленд, фреоны поднимаются в атмосфере все выше и выше, пока в конце концов не распадаются под воздействием солнечных лучей, высвобождая хлор, который разъедает озоновый слой – важнейший щит планеты, прикрывающий ее от насыщенной ультрафиолетом солнечной радиации[160]160
  См. также: Justin Gillis, «The Montreal Protocol, a Little Treaty That Could,» The New York Times, December 9, 2013, https://www.nytimes.com/2013/12/10/science/the-montreal-protocol-a-little-treaty-that-could.html.


[Закрыть]. Потенциальным итогом должны были стать разрушение производства продовольствия в мировом масштабе и массовая заболеваемость раком кожи – в масштабах эпидемии[161]161
  Там же.


[Закрыть].

Что же произошло после того, как было обнародовано это вроде бы громкое открытие ученых? Да ничего особенного. «Статья не наделала особого шума, поскольку речь шла о невидимом газе, который высвобождался в невидимом слое, предохраняющем нас от невидимых лучей, – вспоминал Молина в документальном фильме телекомпании PBS "Озоновая дыра: Как мы спасли планету". – "Должно быть, вы преувеличиваете", – говорили нам»[162]162
  PBS, Ozone Hole: How We Saved the Planet, https://www.pbs.org/show/ozone-hole-how-we-saved-planet/at00:11:50.


[Закрыть].

Но они не преувеличивали. К счастью, конец света не наступил, поскольку международное сообщество совместными усилиями запретило использование фреонов, приняв ряд соглашений. Начав с Монреальского протокола 1987 года, который один ученый-климатолог назвал «притормаживанием», к 1992-му мир дошел до Копенгагенской поправки – и это был «визг тормозов»[163]163
  Sean Davis, «Lessons from the World Avoided,» TEDxTalk, October 11, 2017, https://www.youtube.com/watch?v=sTCnJa_P8xY, временная отметка 00:08:17.


[Закрыть]. (Впоследствии было заключено еще несколько соглашений по этому вопросу.) В итоге человечество перестало усугублять проблему. Конечно, озоновый слой «починить» не удалось: к уровню 1980 года он вернется не раньше, чем в 2050-м, если все и дальше так пойдет[164]164
  Brad Plumer, «The Ozone Layer Is On Pace for a Full Recovery by 2050, Scientists Say,» Vox, September 10, 2014, https://www.vox.com/2014/9/10/6132991/ozone-layer-starting-to-recover.


[Закрыть]. Однако мы перестали рыть себе могилу, и наша готовность отложить лопату заслуживает похвалы.

В упреждающих действиях всегда кроется парадокс: нам приходится искусственно создавать насущную потребность в решении проблемы, которая, быть может, никогда и не возникнет. Иными словами, мы должны сделать так, чтобы, пытаясь оказаться на шаг впереди, по-прежнему оставаться в текущей точке. Только задумайтесь, как обстояли дела в 1974 году, когда Молина и Роуленд опубликовали свою статью. Должно быть, всего несколько человек в мире понимали, что проблему уничтожения озонового слоя нужно решать как можно скорее. Представьте себе карту мира, на которой горит одинокая красная лампочка: «Спасем озоновый слой». Она освещает лишь университетские кафедры, где работают Молина и Роуленд. Остальной мир окрашен в синий цвет безразличия. А десять лет спустя красный цвет уже распространялся по карте со скоростью лесного пожара и человечество уже было готово подписать важнейшее международное соглашение по этому вопросу. Как же это произошло?

Первое, что следует понять: «создавать насущную потребность» означает использовать во благо силу туннельного мышления. Вместо того, чтобы пытаться выбраться из туннеля – о чем мы говорили выше, разбирая понятие резервов, – можно заставить туннельную сосредоточенность работать на вас.

Любой из вас наверняка замечал, что продуктивность работы и мотивация всегда зашкаливают, когда вы не успеваете к дедлайну. А приближение дедлайна искусственным образом придает работе высокую значимость и требует безотлагательного решения проблемы. Возьмем для примера 15 апреля – срок, к которому в США необходимо подать декларацию о доходах. Вроде бы – объективно – это самый обычный день, и все же он очень сильно влияет на наше поведение. Более 21 миллиона американцев заполняют декларации в последнюю неделю перед крайним сроком сдачи[165]165
  Ben Casselman, «Everyone Files Their Taxes at the Last Minute,» FiveThirtyEight, April 15, 2016, https://fivethirtyeight.com/features/everyone-files-their-taxes-at-the-last-minute.


[Закрыть]. По мере приближения заветной даты они бросают все дела, чтобы успеть в срок. (Представьте себе, что на нас не давит крайний срок и мы можем сдать декларацию за прошлый год в любой удобный нам день, но при этом каждый месяц к сумме, которую мы должны заплатить, добавляется 2 %, – как на кредитной карте по мере накопления задолженности. Есть подозрения, что для федерального бюджета такая практика была бы огромным подспорьем – если, конечно, все мы, всей страной не остались бы вовсе без денег и с кучей долгов.) И это отнюдь не выход из туннеля. Напротив, это государство загоняет задачу в туннель, чтобы вы уж точно ее выполнили.

Каждому из нас хотелось бы «загнать в туннель» наиболее важные для нас темы. Но, по правде говоря, там и так тесновато. Нашим потребностям приходится конкурировать с массой других срочных и важных: надо отвезти детей на тренировку по футболу, обработать данные для босса, заехать к бабушке в дом престарелых. Если вы всего это не сделаете, никто не сделает. Проблема уничтожения озонового слоя на этом фоне, конечно, по-прежнему важна, но она не имеет никакого отношения к вашим повседневным заботам. Она вне вашего туннеля. Чтобы побороть это безразличие, многие ученые, занимавшиеся этой темой (в том числе и Роуленд), стали выступать перед массовой аудиторией с призывами к действию – хотя их этому не учили и у них не было особого желания участвовать в пропаганде[166]166
  Shari Roan, «F. Sherwood Rowland Dies at 84; UC Irvine Professor Won Nobel Prize,» Los Angeles Times, March 12, 2012, https://www.latimes.com/local/obituaries/la-me-sherwood-rowland-20120312-story.html.


[Закрыть]. Они подчеркивали последствия уничтожения озонового слоя для людей, даже если перед ними были слушатели, враждебно относившиеся к их исследованиям.

Просветительские усилия ученых помогали находить самых неожиданных союзников. Так, в 1975 году в одной из серий самого популярного в США телесериала All in the Family («Все в семье») появилась сцена, в которой герой, студент-либерал, набрасывается на свою жену из-за того, что она пользуется лаком для волос с фреоном: аэрозоль, по его словам, уничтожит озоновый слой и «всех нас убьет»[167]167
  All in the Family, сезон 5, серия 7 (1974); Stephen O. Anderson and K. Madhava Sarma, Protecting the Ozone: The United Nations History (London: Earthscan, 2012), 375.


[Закрыть]. После выхода в эфир этой серии было отмечено значительное падение продаж лака для волос[168]168
  PBS, Ozone Hole: How We Saved the Planet, April 10, 2019.


[Закрыть].

Сделать тему актуальной помог и термин «озоновая дыра»[169]169
  Sebastian Grevsmühl, «Revisiting the 'Ozone Hole' Metaphor: From Observational Window to Global Environmental Threat,» Environmental Communication 12, no. 1 (2018): 71–83.


[Закрыть]. Сегодня он знаком каждому, однако общеупотребительным стал лишь к середине 1980-х, через десять лет после публикации той самой статьи в Nature. Некоторые ученые критиковали термин за «неточность»[170]170
  Kerri Smith, «Past Cast: Discovering the Ozone Layer Hole,» Nature, May 31, 2019, https://www.nature.com/articles/d41586–019–01582-z#MO0.


[Закрыть], но широкая публика мгновенно его подхватила. Исследователь Ричард Столарски в своем подкасте признался, что этот термин «помог быстрее достучаться до сердец многих и многих людей», поскольку представлял собой «простое ключевое слово для описания ситуации»[171]171
  Там же.


[Закрыть]. Упоминание о «дыре» помогло сделать проблему наглядной и пробудило в людях стремление действовать. Когда в чем-то важном – к примеру, в крыше или свитере – появилась дыра, ее нужно заделать или зашить. Дыра – это важно, в отличие от «разрушения озонового слоя».

У компании была и другая задача – борьба с теми, кто потенциально мог противостоять международным усилиям. Скажем, компания DuPont, крупнейший производитель фреонов, годами противилась их запрету, как и некоторые другие корпорации отрасли, но к моменту подписания Монреальского протокола даже DuPont присоединилась к общим усилиям[172]172
  PBS, Ozone Hole: How We Saved the Planet, April 10, 2019.


[Закрыть]. Исследователи, изучавшие впоследствии роль DuPont, пришли к выводу, что «поддержка компанией DuPont протокола зависела, помимо прочего, от способности властей США дать гарантии, что европейские производители не получат конкурентных преимуществ на основе положений международного договора»[173]173
  James Maxwell and Forest Briscoe, «There's Money in the Air: The CFC Ban and DuPont's Regulatory Strategy,» Business Strategy and the Environment 6, no. 5 (1998): 276–86, 282.


[Закрыть]. Другими словами, DuPont была против запрета, если он касался исключительно США. Но, поскольку он охватывал всех мировых производителей, компания не чувствовала себя проигравшей в конкурентной борьбе.

Среди других оппонентов были лидеры развивающихся стран: их не устраивала высокая цена решения проблемы, созданной по большому счету без их участия[174]174
  Richard E. Benedick, «Human Population and Environmental Stress in the Twenty-First Century,» Environmental Change & Security Project Report 6 (2000): 5–18, 13.


[Закрыть]. Маргарет Тэтчер, в то время премьер-министр Великобритании, предложила промышленно развитым странам взять на себя основную долю необходимых расходов[175]175
  PBS, Ozone Hole: How We Saved the Planet, April 10, 2019.


[Закрыть]. (Казалось бы, «Железная леди» совсем не годилась на роль лидера в борьбе за сохранение озонового слоя, однако разгадка кроется в ее биографии: в колледже она изучала химию и даже какое-то время занималась научной деятельностью.)

До того, как были достигнуты эти компромиссы, DuPont и развивающиеся страны воспринимали международную деятельность по защите озонового слоя как угрозу. А угрозы по своей сути требуют срочных действий. Поэтому все совместные усилия стран были направлены на то, чтобы уравновесить срочность и актуальность: сторонники процесса должны были еще больше увериться, что проблема требует безотлагательного решения, а противников, наоборот, следовало убедить, что не стоит суетиться.

Если оценивать подобные истории успеха ретроспективно, то может показаться, что дело с самого начала было беспроигрышным. Разумеется, мы справились с проблемой разрушения озонового слоя: у нас просто не было другого выхода! Однако все много раз могло рухнуть. Вот лишь один пример: в мае 1987 года, всего за несколько месяцев до подписания Монреальского протокола, стало известно, что министр внутренних дел США Дональд Ходел критически отзывался о международных дебатах по проекту[176]176
  Guy Darst, «Hodel Offends Environmentalists with Lotion-and-Hats Policy,» Associated Press, May 30, 1987, https://www.apnews.com/006054380f941f9735f0fb0201ef2056.


[Закрыть]. Он предложил: пусть человечество не запрещает фреоны, а приучится пользоваться солнцезащитным кремом и носить головные уборы и темные очки. Пресса подняла шум. (Согласитесь – вот бы в то время были соцсети! Они бы наверняка взорвались от такого заявления.) Ходел быстро взял свои слова обратно[177]177
  PBS, Ozone Hole: How We Saved the Planet, at 00:33:20, April 10, 2019.


[Закрыть], и администрация Рейгана сохранила роль ключевого игрока в глобальном процессе.

Президент Рейган поначалу был настроен скептически, но постепенно искренне поверил в общее дело. Госсекретарь Джордж Шульц в документальном фильме PBS так охарактеризовал отношение Рейгана: «Может, вы и правы, и ничего не произойдет, но, согласитесь, если это все-таки произойдет, то будет катастрофа, а значит, нам стоит обзавестись страховкой».

Климатологи, обсуждая проблемы, предотвращенные благодаря соглашениям о сохранении озонового слоя, говорят о «будущем, которого мы избежали». «Думаю, будет полезно задуматься, какого будущего мы избежали, – заявил Шон Дэвис, исследователь из Национального управления по исследованию океанов и атмосферы США в своей лекции TED. – Будущее, в котором нам не пришлось жить благодаря подписанию Монреальского протокола, – это будущее, где окружающая среда и благополучие человека катастрофически изменились. К 30-м годам нашего столетия мы избежим миллионов новых случаев рака кожи в год и постоянного роста заболеваемости»[178]178
  Davis, «Lessons from the World Avoided,» TEDxTalk, https://www.youtube.com/watch?v=sTCnJa_P8xY, 00:08:39.


[Закрыть].

«Будущее, которого мы избежали» – очень емкая фраза. В каком-то смысле все упреждающие усилия направлены именно на то, чтобы избежать будущего, где по-прежнему существуют те или иные трудности, болезни, несправедливость. Но путь в будущее, свободное от всех этих бед, труден, поскольку на нем мы то и дело натыкаемся на барьеры: неспособность увидеть проблему («Я не вижу здесь проблемы»), нежелание брать на себя ответственность («Эта проблема – не мое дело») и туннельное мышление («Сейчас мне не до этого»).

В следующей части книги мы познакомимся с лидерами, которые стремятся к другому будущему – не к тому, которого мы избежали. Проблемы, которые они пытаются обойти, относятся к самым разным сферам человеческой деятельности и имеют разные уровни сложности – от домашнего насилия до сломанных лифтов, от инвазивных видов, угрожающих биологическому многообразию, до разбитых тротуаров, от потери клиентов до стрельбы в школах. И каждый из этих лидеров, как может, ищет ответы на одни и те же семь вопросов – от «Как объединить нужных людей?» до «Кто заплатит за то, чтобы этого не случилось?».

В следующих главах мы узнаем о целой стране, где удалось невероятное: практически полностью решить проблему употребления подростками наркотиков. Если вы думаете, что поколение подростков, счастливых отнюдь не из-за запрещенных веществ, – это фантастика, просто переверните страницу.

Часть II
Семь вопросов для лидеров, готовых сделать шаг вперед

5. КАК СОБРАТЬ НУЖНЫХ ЛЮДЕЙ?

6. КАК ИЗМЕНИТЬ СИСТЕМУ?

7. КАК НАЙТИ ТОЧКУ ПРИЛОЖЕНИЯ СИЛЫ?

8. КАК ЗАРАНЕЕ ПРЕДУГАДАТЬ ПРОБЛЕМУ?

9. КАК ПОНЯТЬ, ЧТО УСПЕХ ДОСТИГНУТ?

10. КАК НЕ ПРИЧИНИТЬ ВРЕДА?

11. КТО ЗАПЛАТИТ ЗА ПРОФИЛАКТИКУ?

Глава 5
Как собрать нужных людей?

В 1997 году в деловой части Рейкьявика, столицы Исландии, была сделана фотография, которая впоследствии стала символом важнейшей национальной проблемы. На ней – квартал, запруженный народом: в основном все светлоголовые, лишь кое-где вклинились несколько брюнетов[179]179
  Inga Dóra Sigfúsdóttir, презентация Planet Youth, март 2019 года.


[Закрыть]. На дворе три утра, но нетрудно рассмотреть лица в толпе. Подавляющее большинство – пьяные подростки[180]180
  Беседа с Ингой Дорой Сигфусдоттир, июнь 2019 г.


[Закрыть].

Подростки наводнили город.

В 1998 году 42 % опрошенных исландских подростков 15–16 лет хотя бы раз напивались допьяна в течение предыдущих 30 дней[181]181
  D. Sigfúsdóttir, A. L. Kristjánsson, T. Thorlindsson, and J. P. Allegrante, «Trends in Prevalence of Substance Use Among Icelandic Adolescents, 1995–2006,» Substance Abuse Treatment, Prevention, and Policy 3, no. 1 (2008), 12; Inga Dóra Sigfúsdóttir, Planet Youth Workshop presentation, March 2019, graph, p. 35.


[Закрыть]. Почти четверть из них ежедневно курили, а 17 % уже пробовали марихуану[182]182
  D. Sigfúsdóttir, A. L. Kristjánsson, T. Thorlindsson, and J. P. Allegrante, «Trends in Prevalence of Substance Use Among Icelandic Adolescents, 1995–2006,» Substance Abuse Treatment, Prevention, and Policy 3, no. 1 (2008), 12; Inga Dóra Sigfúsdóttir, Planet Youth Workshop presentation, March 2019, graph, p. 35.


[Закрыть]. «Помню, как поддерживал приятеля, когда его рвало посреди небольшой улицы, – вспоминает врач Дагур Эггертссон, ставший в 2014 году мэром Рейкьявика. – Другой мой приятель как-то упал в море – пытался пройтись по нефтепроводу в гавани. Это были обычные истории. Часть взросления. Все это было неизбежно, когда мы в четырнадцать лет получали первые зарплаты, подрабатывая летом»[183]183
  Мэр Дагур Эггертссон, лекция Planet Youth, март 2019 г.


[Закрыть].

Такое поведение явно выходит за рамки обычных подростковых шалостей. Из 22 европейских стран именно в Исландии десятиклассники чаще всего страдали от несчастных случаев и травм, связанных с употреблением алкоголя[184]184
  European School Survey Projection Alcohol and Other Drugs (ESPAD), 1995 report, приложение Эггертссона II, 62 (с. 223 документа).


[Закрыть]. Что касается других проблем, исландские подростки тоже занимали первые строчки рейтингов – например, по количеству тех, кому случалось перебрать с выпивкой в 13 лет и ранее[185]185
  Отчет ESPAD, 1995, с. 71.


[Закрыть], а также тех, кто напивался 10 раз и более в течение предыдущего года[186]186
  Там же, с. 67.


[Закрыть]. Самим подросткам это казалось нормальным: другой жизни они не знали. Однако в 1990-е показатели подросткового пьянства и наркопотребления год за годом росли[187]187
  Sigfúsdóttir, Kristjánsson, Thorlindsson, and Allegrante, «Trends in Prevalence of Substance Use,» 21; Inga Dóra Sigfúsdóttir, Planet Youth Workshop presentation, March 2019, graph, p. 11. Concerned leaders: Drug-free Iceland Final Report, May 2003, https://www.landlaeknir.is/servlet/file/store93/item10661/IAE_final2003.pdf.


[Закрыть] – а в обществе росла тревога.

Исландские политические и общественные деятели, неспособные разглядеть проблему, в итоге прозрели. Они перестали считать поведение подростков естественным или неизбежным. Они были готовы сделать шаг вперед. Но что конкретно они собирались делать?

Чтобы преуспеть в упреждающих действиях, лидерам следует ответить на семь ключевых вопросов, каждому из которых посвящена целая глава этой части книги. Мы разберем, почему на них иногда трудно ответить, и рассмотрим стратегии, которые помогают разумным лидерам преодолевать эти трудности. И первый из этих вопросов – как собрать вокруг себя правильных людей?

Вспомним: очень часто упреждающие усилия – это исключительно добровольное дело. Это вопрос личного выбора, а не обязанностей. Именно так и произошло в Исландии. Бороться с последствиями подросткового пьянства приходилось многим – и государственным организациям, и частным лицам, но ответственных за его профилактику не было. И вот нашлись те, кого проблема взволновала достаточно сильно, чтобы по крайней мере попытаться ее решить. В качестве первого шага, как это часто бывает при упреждающих действиях, было решено взять проблему в окружение – привлечь к ней внимание самых разных людей и организаций, объединенных общей целью.

В 1997 году небольшая группа из числа этих волонтеров (в нее входили в основном ученые и политики) создала антиалкогольное и антинаркотическое движение «Исландия без наркотиков»[188]188
  Drug-free Iceland Final Report, 7, https://www.landlaeknir.is/servlet/file/store93/item10661/IAE_final2003.pdf.


[Закрыть]. Команда с энтузиазмом привлекала к работе всех, кто изъявлял желание включиться в общее дело: исследователей, высокопоставленных чиновников, школьное начальство, родителей, самих подростков, певцов и музыкантов, некоммерческие организации, государственные структуры, муниципалитеты по всей Исландии, частные фирмы, церкви, медицинские центры, спортивные клубы, спортсменов, журналистов и даже компанию по торговле алкоголем и табаком, которая была государственным монополистом[189]189
  Там же.


[Закрыть]. Такая сеть волонтеров может показаться огромной – но следует иметь в виду, что большинство исландцев живут либо в Рейкьявике, либо в окрестностях столицы, при этом во всей столичной агломерации насчитывается едва ли 250 тысяч жителей[190]190
  Andie Fontaine,"Population Figures: Reykvikingar Vastly Outnumber Other Icelanders," Reykjavík Grapevine, January 29, 2019, https://grapevine.is/news/2019/01/28/population-figures-reykvikingar-vastly-outnumber-other-icelanders.


[Закрыть]. По площади Исландия сравнима со штатом Кентукки (где, правда, нет действующих вулканов, мощных гейзеров и Бьорк)[191]191
  Comparea, http://www.comparea.org/ISL+US_KY.


[Закрыть]. А в таких обстоятельствах несколько сотен общественных лидеров из разных сфер могут довольно быстро установить связь друг с другом.

Всех участников проекта привлекла совершенно новая концепция борьбы с алкоголем и наркотиками. Обычно в таких случаях пытаются изменить поведение конкретного человека, заставить подростка отказаться от выпивки или наркотиков. Но лидеры исландской кампании считали, что сторонники прежнего подхода – «Просто скажи "нет" пьянству и наркотикам» – упускают из вида более глубинную, базовую идею: а что, если никто и никогда не предложит подростку наркотик?[192]192
  Инга Дора Сигфусдоттир, лекция Planet Youth, март 2019 г.; беседа с Альфгейром Кристьянссоном, январь 2019 г.


[Закрыть] Что, если сам он будет настолько увлеченно заниматься чем-то другим – футболом, театром, туризмом, что вовсе не потянется к выпивке? Другими словами, что будет, если в подростковом мире выпивка и наркотики перестанут считаться нормой и станут, наоборот, чем-то ненормальным? «Мы хотели изменить общество, чтобы в итоге изменилось поведение детей», – говорит социолог Инга Дора Сигфусдоттир, один из лидеров кампании[193]193
  Беседа с Ингой Дорой Сигфусдоттир, июнь 2019 г.


[Закрыть].

Научные исследования помогли выделить ключевые факторы, повышающие риск злоупотребления алкоголем[194]194
  Sigfúsdóttir, Kristjánsson, Thorlindsson, and Allegrante, «Trends in Prevalence of Substance Use,» 12; о курящих друзьях: I. D. Sigfúsdóttir, T. Thorlindsson, Á. L. Kristjánsson, K. M. Roe, and J. P. Allegrante, «Substance Use Prevention for Adolescents: The Icelandic Model,» Health Promotion International 24, no. 1 (2008): 16–25, 17, 24.
  Там же, с. 24.


[Закрыть]. Одним из этих факторов вполне ожидаемо оказались пьющие и курящие друзья, а другим – излишнее количество свободного времени для вечеринок с друзьями или, скажем, для прогулок по центру города в три часа утра[195]195
  Inga Dóra Sigfúsdóttir, презентация Planet Youth, март 2019 года.


[Закрыть]. Другие факторы, наоборот, защищают подростка от увлечения пьянством или наркотиками[196]196
  Sigfúsdóttir, Kristjánsson, Thorlindsson, and Allegrante, «Trends in Prevalence of Substance Use,» 12.


[Закрыть]. Как правило, меньше рискуют те, у кого есть более интересные дела – к примеру, спорт и другие внеклассные занятия[197]197
  Там же, с. 8, 12.


[Закрыть], – а также подростки, которые много общаются с родителями. (Примечательно, что в последнем случае количество общения оказалось важнее качества[198]198
  Презентация Planet Youth, март 2019 г., временная отметка 00:16:56–19:16.


[Закрыть] – и эта новость, как замечает Сигфусдоттир, очень расстроила многих исландских родителей.) Проще говоря, часы, проведенные с пользой, не оставляют особых возможностей для саморазрушения, поскольку свободное время подростка все-таки ограничено.

Итак, философия кампании была проста: изменить культуру, в которой живут подростки, снизив влияние факторов риска и увеличив воздействие защитных стимулов[199]199
  Sigfúsdóttir, Kristjánsson, Thorlindsson, and Allegrante, «Trends in Prevalence of Substance Use,» 12.


[Закрыть]. Участники кампании, от родителей до политиков и руководителей спортивных клубов, имели в своем распоряжении самые разные ресурсы, но их объединяло главное – все они могли так или иначе повлиять на ситуацию.

Родители и местные власти старались изменить культуру местных праздников: подростки часто посещали их без надзора взрослых, тогда как целью кампании стала пропаганда семейных гуляний[200]200
  Drug-free Iceland Final Report, May 2003, 23–26, https://www.landlaeknir.is/servlet/file/store93/item10661/IAE_final2003.pdf.


[Закрыть]. Подростков привлекали к написанию сценариев и съемкам социальной рекламы на тему отказа от пьянства.

Большинство мероприятий строилось на взаимодействии нескольких участников. Показательный пример: в Исландии долгое время действовали правила, согласно которым ребенок мог находиться на улице лишь до определенного времени (это зависело, в частности, от его возраста). Разрешенные часы прогулок были, по сути, смягченной версией комендантского часа[201]201
  Беседа с Ингой Дорой Сигфусдоттир, март 2019 г.


[Закрыть]. При этом законом не предусматривалось никакого наказания для детей, нарушивших предписание. Разумеется, зачастую молодежь не обращала на них никакого внимания. Толпы подростков, заполонивших улицы Рейкьявика на знаменитом снимке, были сплошь нарушителями[202]202
  Беседа с Ингой Дорой Сигфусдоттир, март 2019 г.


[Закрыть].

В целях борьбы с таким наплевательским отношением всем родителям подростков были разосланы письма, призывающие – от имени мэра Рейкьявика и шефа городской полиции – следовать установленным правилам[203]203
  Drug-free Iceland Final Report, 23.


[Закрыть]. К письму прилагался магнит на холодильник, на котором были напечатаны разрешенные интервалы для прогулок[204]204
  Там же; беседа с Ингой Дорой Сигфусдоттир, март 2019 г.


[Закрыть]. До этого, вспоминает Сигфусдоттир, контроль за соблюдением закона о «детском комендантском часе» был обязанностью родителей, которые, давя на подростков, тут же превращались в злодеев в их глазах[205]205
  Беседа с Ингой Дорой Сигфусдоттир, март 2019 г.


[Закрыть]. Подростки весьма предсказуемо протестовали: «Другим родителям наплевать на все эти правила!» А магниты превращали «детский комендантский час» в нечто официальное, и соблюдать его стали гораздо чаще и охотнее[206]206
  Sigfúsdóttir, Thorlindsson, Kristjánsson, Roe, and Allegrante, «Substance Use Prevention for Adolescents,» 22; Drug-free Iceland Final Report, 23; беседа с Ингой Дорой Сигфусдоттир, март 2019.


[Закрыть]. (Кое-где родители, объединившись, устраивали ночные рейды, разгоняя встреченных подростков по домам[207]207
  BBC News, «How Iceland Saved Its Teenagers,» December 3, 2017, https://www.youtube.com/watch?v=cDbD_JSCrNo.


[Закрыть].)

Одно из самых изобретательных направлений кампании возникло благодаря исследованию Харви Милкмана, американского клинического психолога, специализирующегося на работе с зависимостями[208]208
  Biography: Metropolitan State University of Denver, MSU Denver Experts Guide, «Harvey Milkman,» https://www.msudenver.edu/experts/allexperts/milkman-harvey.shtml.


[Закрыть]. «Я понял, что люди стремятся не столько к наркотикам, сколько к химическим изменениям в мозге, – вспоминал Милкман. – Поэтому альтернативой наркотикам должна стать естественная активность мозга»[209]209
  Беседа с Харви Милкманом, март 2019 г.


[Закрыть]. Другими словами, не стоит бороться с инстинктивным стремлением подростков к «кайфу», нужно лишь показать более безопасный путь к нему. Руководители кампании уже понимали, что молодежи нужны достойные способы времяпрепровождения (стандартный защитный фактор), но озарение Милкмана добавляло к этому важный нюанс. Подросткам нужны не просто занятия, а по-настоящему увлекательные занятия: игры, спектакли, тренировки… словом, то, в чем есть элемент физического или эмоционального риска.

После школы исландские подростки часто ходят в спортклубы, где можно заниматься разными видами спорта – от футбола и гольфа до гимнастики[210]210
  Emma Young, «Iceland Knows How to Stop Teen Substance Abuse, But the Rest of the World Isn't Listening,» Mosaic Science, January 17, 2017, https://mosaicscience.com/story/iceland-prevent-teen-substance-abuse/; Margret-Lilja-Gudmundsdottir, Planet Youth workshop presentation, March 2019, 16–17.


[Закрыть]. Местные власти решили выделить средства на хороших тренеров, чтобы подростков учили играть в футбол не родители-волонтеры, а опытный бывший спортсмен, получающий за это зарплату[211]211
  Маргрет-Лилья Гудмундсдоттир, презентация Planet Youth, март 2019 г.


[Закрыть]. «Профессионализация» спорта стала важнейшим пунктом. Организаторы кампании по борьбе с зависимостями у исландских подростков провели четкую разделительную линию между неформальными и формальными занятиями спортом: лишь второе может уберечь от пагубного влияния алкоголя и наркотиков. Если ты просто кидаешь мячик в кольцо с приятелями на дворовой площадке, то после игры, скорее всего, выпьешь не меньше (а то и больше), чем тот, кто вообще не пошел на площадку. Но, если ты играешь в профессиональной баскетбольной лиге, это совсем другое дело. Ты взял на себя обязательства. Ты – член команды. Ребята вокруг тебя ведут здоровый образ жизни. Чтобы стимулировать занятия в спортклубах (и не только), власти Рейкьявика, а затем и других городов раздали каждой семье подарочные карты на несколько сотен долларов: деньги можно было потратить на оплату членства в спортклубах или на тренировки[212]212
  Young, «Iceland Knows How to Stop Teen Substance Abuse.»


[Закрыть].

Все это изменило ситуацию к лучшему. В стране начали проводить ежегодное исследование «Молодежь Исландии»[213]213
  ICSRA website, Youth in Iceland survey, http://www.rannsoknir.is/en/youth-in-iceland.


[Закрыть]. Его целью было оценить уровень потребления алкоголя и наркотиков среди подростков, а также воздействие факторов риска и защитных механизмов, выявленных в ходе кампании (например, количество времени, которое молодые люди проводят с родителями). Это исследование стало для компании чем-то вроде турнирной таблицы. А еще участники команды постоянно совещались – чтобы оценить результаты и запланировать очередной успешный шаг. Совещания необходимы. Врачи выписывают рецепты, шахтеры копают землю, учителя учат, а люди, которые решаются сделать шаг вперед, встречаются и разговаривают. Один только координационный комитет за первые пять лет кампании провел 101 встречу[214]214
  Drug-free Iceland Final Report, 9.


[Закрыть]. Но эти совещания вовсе не были похожи на привычное нам всем сонное царство – когда мы сидим в офисе, страдая и тараща стеклянные глаза на докладчика. Правильно организованные встречи, нацеленные на упреждающие действия, заряжают энергией. Они полны творчества, искренности и импровизации, на них царит дух товарищества, который рождается из совместной борьбы во имя значимой цели.

Уже в первые несколько лет лидеры кампании заметили прогресс. Подростки стали больше заниматься в спортивных клубах и секциях[215]215
  Sigfúsdóttir, Thorlindsson, Kristjánsson, Roe, and Allegrante, «Substance Use Prevention for Adolescents,» 22.


[Закрыть], чаще проводили время с родителями[216]216
  Там же, с. 21; Инга Дора Сигфусдоттир, презентация Planet Youth, март 2019 г., диаграмма, с. 31.


[Закрыть], чаще соблюдали «комендантский час»[217]217
  Sigfúsdóttir, Thorlindsson, Kristjánsson, Roe, and Allegrante, «Substance Use Prevention for Adolescents,» 22; Инга Дора Сигфусдоттир, презентация Planet Youth, март 2019 г.


[Закрыть]. Чувство успеха стало эмоциональным подкреплением, оно подталкивало участников двигаться дальше и привлекало к движению новых союзников. В 2018 году, через 20 лет после начала кампании, подростковая культура стала принципиально иной[218]218
  Инга Дора Сигфусдоттир, презентация Planet Youth, март 2019 г.; Sigfúsdóttir, Kristjánsson, Thorlindsson, and Allegrante, «Trends in Prevalence of Substance Use,» 12.


[Закрыть]. Для наглядности давайте представим себе класс, в котором учится 40 подростков. В 1998 году 17 из них употребляли алкоголь в течение предыдущих 30 дней, а в 2018-м таких было только трое. В 1998-м девять школьников курили каждый день, а в 2018-м – только двое. 20 лет назад семеро учеников уже пробовали курить «травку», а теперь только один. Плавно скользящие вниз линии на графике полностью описывают картину:

Пожалуй, самое поразительное в исландской истории – успех кампании оказался настолько бесспорным и впечатляющим, что как бы перевернул страницу. Современные подростки ничего не знают о происходившем раньше[219]219
  Беседа с Харви Милкманом, 2019 г.; беседа с Ингой Дорой Сигфусдоттир, март 2019 г.


[Закрыть]. Они просто растут в мире, где алкоголь и наркотики по большей части отсутствуют.

На кампанию, проведенную в Исландии, с завистью смотрели во всем мире[220]220
  Вопросы и ответы, сайт Planet Youth, https://planetyouth.org/the-method/qa.


[Закрыть]. За рубежом – в Испании, Чили, Эстонии, Румынии – довольно быстро переняли исландский опыт. «Самый важный элемент в этой модели – то, что люди получили право голоса, – говорит Сигфусдоттир. – К местным властям, родителям, самим подросткам прислушались. Среди тех, кто вовлечен в эту систему, каждый играет свою роль. Думаю, это и есть главная движущая сила прогресса»[221]221
  Беседа с Ингой Дорой Сигфусдоттир, март 2019 г.


[Закрыть].

Так как же объединить нужных людей? Начните с идеи, которую выдвинула Сигфусдоттир: у каждого должна быть своя, подходящая именно ему роль. Учитывая, что ваш успех зависит от массовых добровольных усилий, будет разумно собрать побольше участников.

Однако одной стратегической идеи – «чем больше, тем лучше» – тут недостаточно. Ключевых участников следует выбирать с дальним прицелом. Упреждающее воздействие часто требует новых способов интеграции между разрозненными компонентами. Чтобы решить проблему, оказавшись на шаг впереди, ее следует, как уже говорилось, «взять в окружение» – привлечь людей, способных заняться всеми ключевыми направлениями задачи. В Исландии организаторы кампании подключили к ней самих подростков, а также всех, кто так или иначе имеет на них влияние: родителей, учителей, тренеров и многих других. Каждый из них внес свой важный вклад. А вот «реагирующие» способы, наоборот, обычно не требуют столь широкого участия. Вспомните пример компании Expedia из главы 1. Чтобы ответить на звонок клиента, требовались усилия всего одного сотрудника кол-центра. А вот сделать так, чтобы клиенту вообще не потребовалось звонить, удалось лишь объединенными усилиями нескольких команд специалистов.

Удалось «взять в окружение» ту или иную проблему? Теперь вам нужно объединить усилия и направить их в правильное русло. Необходима цель – важная и притягательная. Она должна быть общей для всех участников процесса и подталкивать их к действиям даже в стрессовой ситуации, где от них зависит человеческая жизнь, – как, например, в следующей истории.

* * *

В 1997 году Келли Дунн, недавняя выпускница колледжа, перебралась в живописный городок Ньюберипорт (штат Массачусетс) примерно в часе езды от Бостона[222]222
  Все цитаты – из беседы с Келли Дунн, октябрь 2018 г. По поводу ряда деталей см. также: Rachel Louise Snyder. Rachel Louise Snyder, «A Raised Hand,» The New Yorker, July 15, 2013, 35.


[Закрыть]. Вскоре после переезда ей в руки попал флаер: волонтеров приглашали помогать в суде жертвам, желающим получить охранный ордер (запрет на приближение). Пройдя краткое обучение, в очередной понедельник она направилась в местный районный суд на свое первое волонтерское дежурство. Она прихватила с собой книжку, чтобы почитать в свободное время: вряд ли, рассудила она, за выходные случится что-то серьезное.

Однако в суде разговора с ней ожидали уже три женщины. Одну на все выходные заперли в подвале собственного дома. У другой на руке красовался кровоподтек: в это место лихорадочно вцепился ребенок, когда ее избивал муж.

«Я была в ужасе», – вспоминает Дунн. Господи, думала она, невозможно поверить, какие ужасы творятся по выходным в этом сонном городишке в Новой Англии. День за днем она помогала жертвам домашнего насилия и все сильнее втягивалась в эту работу, а вскоре уже трудилась на полную ставку в организации, где когда-то начинала волонтером, – кризисном центре Жанны Гейджер[223]223
  Изначальное название центра – Women's Crisis Center (Женский кризисный центр). Он был переименован в честь трагически погибшей Жанны Гейджер, владелицы отеля на острове Плам. Ее семья пожертвовала центру 1 миллион долларов, чтобы почтить ее память. См. https://jeannegeigercrisiscenter.org/about-us/who-is-jeanne-geiger; http://archive.boston.com/news/local/articles/2005/02/27/fatal_fall_stirs_more_questions.


[Закрыть].

Пять лет спустя одна из ее подопечных – Дороти Джунта-Коттер, жертва многолетнего семейного насилия, долго пытавшаяся добиться развода, чтобы обеспечить безопасность дочерей, – была убита своим бывшим мужем[224]224
  О гибели Дороти Джунты-Коттер см. «A Raised Hand,» 34.


[Закрыть]. О ее истории написал журнал The New Yorker. Мужчина ворвался в дом, оттолкнув одну из дочерей, выломал дверь в спальню Дороти и выволок ее из комнаты. Когда прибыла полиция, он застрелил ее, а потом себя. Две девочки остались сиротами.

Эта смерть стала для Дунн причиной внутреннего кризиса и переоценки ценностей. «Я чувствовала, что должна либо бросить работу, либо переосмыслить то, чем мы занимаемся, – вспоминает она свою реакцию на убийство Дороти. – Как устроена наша система? Действительно ли она нацелена на помощь людям? Убийство Дороти неожиданно высветило все промахи и провалы в нашей работе»[225]225
  Беседа с Келли Дунн, октябрь 2018 г.


[Закрыть].

Ответственность за помощь жертвам домашнего насилия на тот момент была разделена между несколькими специализированными службами. Полицейские отвечали на звонки по экстренному номеру 911, медики лечили травмы, правозащитники поддерживали жертв, окружные прокуроры готовили обвинение, а инспектора по надзору следили за преступниками после отбытия ими наказания. Соратницы Дороти часто замечали, что между этими функциями – пропасть. Ни у кого из этих людей не было обязанности предотвращать убийства, никто из них не имел для этого необходимых материальных ресурсов. Дунн поняла: единственный способ предотвратить смерти – объединить все эти функции, перенаправив основное внимание на женщин, которые находятся в наиболее рискованном положении. (Рэйчел Луиза Снайдер из журнала The New Yorker описала историю Дороти Джунты-Коттер и кризисного центра Жанны Гейджер во всех подробностях. Именно из ее эмоциональной и содержательной статьи я узнал о работе центра.)