Текст книги "Кровь на холсте"

Только через минут двадцать, когда они уже были на подъезде, Кэрол почувствовала неудобство перед Эшли и решила наладить с ней контакт:

– Эш, слушай, – начала она, не отрывая взгляда от дороги. – Я должна тебе кое-что сказать… я по-настоящему очень благодарна за то, что ты поехала со мной. Я действительно ценю, что ты рядом, – мельком косится на неё, заканчивая очередной поворот. – Знаю, у тебя куча своих дел, но ты постоянно меня выручаешь. Не знаю, что бы я делала без тебя… – вяло мотает головой. – А по поводу того, как пробраться туда – у меня есть пара вариантов, но проверить их можно только на месте. Потерпи немного, – просит её, – мы уже почти на подъезде…

Не сразу, но Эшли всё-таки смягчается и произносит в ответ:

– Ладно…

Как и пообещала Кэрол, через пару минут они припарковались возле тротуара самой обычной ночной улицы, что была освещена светом фонарных столбов.

– Мы что, уже на месте? – спрашивает Эшли, озираясь по сторонам, но не обнаруживая поблизости ничего похожего на галерею.

– Да, – отвечает Кэрол и указывает на подворотню неподалёку. – Нам нужно пройти немного пешком.

– Туда? – удивлённо переспрашивает.

– Ага, через сквозной переулок. – подтверждает Кэрол, отстегивая ремень. Затем сама спрашивает: – Значок у тебя точно в сумочке?

– Точно, точно, – кивает Эшли. Она снова собиралась спросить, зачем он нужен, но в следующую же секунду Кэрол потянулась к бардачку и, открыв его (Эшли еле успела убрать в сторону колени), достала оттуда не только свой жетон, но и пистолет. – Эй, – чуть ли не вскрикивает Эшли. – А нафига тебе сдался Глок?

От испуга бедняжка даже вжалась спиной в дверь с раскрытыми по максимуму глазами.

– Это так, на всякий случай, – говорит, намереваясь убрать оружие в сумочку.

– Я с места не сдвинусь, если ты возьмёшь его с собой, – выдавливает из себя Эшли. – Клянусь!

– Так, успокойся, – произносит Кэрол, поглядев на растерянный вид напарницы и поняв, что та всерьёз. – Он нужен только для безопасности – я не собираюсь ни в кого стрелять. – Осторожно вынимает ствол обратно: – По правде говоря, я догадывалась, что тебе это не понравится, поэтому вот как мы поступим: чтобы ты сильно не беспокоилась, я отдам обойму тебе, – Кэрол нажимает на кнопку выброса магазина, и тот выскальзывает ей прямо в ладонь, – а ствол оставлю у себя.

Она протягивает ей магазин с полным боезапасом.

– Патронник покажи, – требует Эшли.

Кэрол осторожно оттягивает кожух-затвор и показывает, что в стволе пусто.

– Пойдет? – спрашивает у подруги.

– Пойдет, – та кладёт в сумочку магазин.

– Раз мы с этим закончили, тогда давай, пора на выход…

Хлоп-хлоп…

Буквально через десять метров они оказываются в начале темной подворотни.

И если Кэрол, не сбавляя шага, продолжила уверенно идти в глубь неё, то Эшли притормозила на мгновение:

– А нам обязательно здесь идти? – спрашивает, осматривая эту грязную, узкую «щель между домов», вид которой произвёл на неё жуткое впечатление.

Из заваленного мусором переулка веяло холодом и смрадом, большинство фонарей в нем было разбито, а те, что горели – время от времени погасали или начинали конвульсивно мерцать, точь-в-точь как в фильмах ужасов. Так помимо этого, подворотня перед ней была настолько длинной и мрачной (на всём её протяжении даже не сияло ни одного окна над головой), что казалось – это не переулок, а невообразимо длинный туннель, проходящий где-то глубоко под землёй и не имеющий края…

– К сожалению, да, – на ходу отвечает Кэрол и бросает на подругу взгляд через плечо. – Пойдём… – взмахивает рукой, прежде чем начать растворяться во мраке.

Тогда Эшли, ещё чуть помедлив, пошла потихоньку за ней.

Пытаясь ни во что не вляпаться, она с осторожностью делала каждый новый шаг, но одновременно с этим старалась не отставать от Кэрол, хотя, сказать начистоту, это ей слабо удавалось. И в первую очередь из-за того, что она постоянно отвлекалась на угнетающую, пугающую до чертиков атмосферу вокруг. Внезапно гаснущее освещение; писк крыс, пробегающих по старым гниющим мусорным бакам, что стояли вдоль прохода и чьё зловоние шаг от шага становилось всё сильней. Но что больше всего её напрягало, так это странное эхо: как только они с Кэрол свернули с улицы и пошли по безлюдной подворотне, стук их каблуков обрёл странный отзвук, отчего создавалось впечатление, что за ними кто-то идёт… причём прямо у Эшли за спиной…

– Так а почему мы не могли подъехать сразу к галерее? – спрашивает она, не выдержав неприятных ощущений после того, как в очередной раз обернулась назад.

– Нам нужно кое-что проверить, – как ни в чем не бывало отвечает ей Кэрол, по-прежнему уверенно шагая впереди.

И только сейчас Эшли с удивлением поняла, что Кэрол не разделяет её страхов – вместо этого она продолжала целеустремленно двигаться вперёд, лишь прибавляя шага и совершенно не обращая внимание на происходящее вокруг.

– Проверить? – изумлённо переспрашивает Эшли. – Что именно?

– Скоро узнаешь… – доносится до неё короткий ответ.

Но сразу после этого Эшли вляпывается в грязь ногой:

Плюхх…

– Твою мать, – вырывается из неё. – Почему нельзя всё сразу по-человечески сказать? – спрашивает саму себя, принявшись счищать об асфальт какую-то гадость с туфли.

Правда, в стенах мрачной подворотни её агрессия быстро затухает, уступая место беспокойству и тревоге, поэтому она тут же забывает про испачканную обувь и, не желая отставать, ускоряется, чтобы нагнать подругу.

Однако, едва успев пройти пару тройку шагов, как всё крепчающий смрад помоев и огромные крысы, таращившиеся на неё переливающимися глазами прямо из темноты, в конце концов доводят терпение Эшли до черты. Она снова поднимает глаза на отрывающуюся от неё подругу и уже собирается что-то ей сказать, как вдруг Кэрол резко замирает, словно до её ушей донесся какой-то звук…

– Что там? – шепчет Эшли и тоже замедляет шаг.

Но Кэрол, которой и так мешал, хоть и стихший, стук каблуков Эшли, тут же затыкает её:

– Тихо…

А через несколько мгновений спрашивает:

– Слышишь голоса? – слегка поворачивает голову к подруге.

Эшли же, наконец, поравнявшись с Кэрол, тоже прислушивается внимательнее к звукам, и довольно быстро улавливает чью-то болтовню, что доносилась из-за поворота в небольшую «кишку» в глубине переулка.

– Да, – кивает Эшли, уставившись на столб холодного света с мелькающими в нём тенями, который проливался из прилегающего закоулка в основной.

– Будем надеяться, что нам повезёт, – произносит Кэрол, а уже через секунду она вновь двинула вперёд. Но на этот раз практически бесшумно.

– Повезёт? – недоуменно повторяет Эшли.

Однако на этот раз её даже не удостоили ответом, вместо этого её напарница стала доставать из сумочки недавно убранный в неё пистолет.

– Ты чего удумала? – не уставала задавать вопросы Эшли и поспешила за подругой.

– Доставай значок… – вполголоса сказала Кэрол.

– Зачем?

– Просто сделай, как я прошу! – рявкает она, резко обернувшись на подругу.

Звук её яростного голоса глухо прокатился по подворотне, но и этого хватило, чтобы у Эшли сбился шаг, и она решила сделать то, что от неё требуют.

С каждым метром отголоски разговоров и чьё-то хихиканье становились всё отчетливее. А когда они стали заглушать остальные звуки в переулке, Кэрол, уже с пистолетом на перевес, переместилась к старой кирпичной стене и, почти прильнув к ней, остановилась у самого поворота в кишку.

Она осторожно выглянула из-за угла. А когда вернула голову обратно, Эшли, которая уже была на подходе, подметила её странное выражение лица:

– Что там? – интересуется она.

– Как раз то, что нам надо, – ошарашено произносит Кэрол, чуть мотая головой, словно не веря собственной удаче. Затем она снова выглядывает за угол в полглаза, чтобы удостовериться, не показалось ли ей: – Там двое работников галереи – кажется, официанты – и два журналиста – парень и молоденькая девчонка.

Не глядя, Кэрол стала доставать из сумки свой жетон.

– Слушай, – наконец, поворачивается к Эшли, – сейчас выходим: ты тыкаешь им в лицо значком, а я займусь всем остальным… Договорились?

– Подожди, займёшься чем?

– По ходу сориентируешься. Они могут смыться в любую секунду – надо спешить…

А уже в следующее мгновение она юркает за поворот…

– Стоять! Чем это мы тут занимаемся?! – спрашивает она на всю подворотню.

Обескураженная Эшли сразу же скользнула за угол вслед за ней.

И первое, что она видит, как трое молодых людей и одна девушка разом вздрагивают от неожиданности, но тут же замирают, заметив направленный на них ствол из темноты. Они стояли в иссякающем свете светодиодного фонаря над чёрным ходом Галереи, окружив сравнительно новый оцинкованный мусорный бак с крышкой; и по виду молодых людей было очевидно – их застукали за мутными делами. Двое парней и вправду были одеты, как официанты для фуршета – белые рубашки, бабочки, – ещё один был наряжен в смокинг, а молодая девушка – в вечернее платье, что казалось крайне неуместным на фоне обдрипанных стен и грязи темной подворотни (впрочем, тоже самое можно было сказать и о нарядах двух напарниц). У последних – девчонки и парня в смокинге, – на груди висели пресс-карты с синими лентами.

– Руки держим на виду, – продолжает давить Кэрол, медленно двигаясь к ним.

Один из официантов – тот, что постарше – заметил поблескивающий жетон, который Кэрол сжимала в руке под стволом, и явно занервничал – он хотел «выкинуть» какой-то финт, но Кэрол, привыкшая считывать подобные реакции, тут же заставила его пересмотреть свои планы:

– Даже не думай – пулю пущу! – навела дуло прямо на него.

Тогда тот официант замер, а другой парень, что в костюме, попробовал качать права:

– Что происходит? Кто вы такие? Мы что, задержаны?..

Но Кэрол и его быстро осадила:

– DEA – отдел по борьбе с наркотиками! Теперь тебе понятно, кто мы такие?

Услышав это и осознав, насколько хреново дело, парню больше ничего не оставалось, кроме как тихо выругаться и опустить глаза в асфальт под собой.

– Выше руки, – скомандовала Кэрол, продолжая тыкать в них пушкой.

Все послушно подняли руки выше.

Когда же до молодых людей осталось буквально шесть-семь метров, Кэрол, наконец, остановилась. Чуть помедлив, она кинула короткий взгляд на напарницу, которая всё это время, слегка шокированная, следовала за ней по пятам.

– Эшли, глянешь, что у них там, пока я держу их на мушке? – кивает головой в сторону злополучной компашки.

Сперва недобро покосившись на подругу, Эшли всё же решается к ним подойти. Правда, как только она делает первый шаг в их направлении, знакомое чувство опасности вдруг заиграло у неё в груди.

А когда она подобралась к ребятам поближе и пригляделась к ним, то быстро поняла причину возникшей у неё тревоги – оказалось, вся четвёрка молодых людей была под кайфом, и по специфическим признакам внешнего вида и их реакций она даже верно определила наркотическое вещество. Это был Эйфорин. Зная, каким неадекватным может быть поведение этих наркоманов, Эшли даже пожалела, что забрала у Кэрол магазин.

Чтобы хоть как-то себя обезопасить, она, словно с вытянутым перед собой распятием, заставила двух парней убраться со своего пути, тыкая им в рожи жетоном спецагента, прежде чем добраться до мусорного бака, на крышке которого было всё для продолжения веселья.

– Здесь скребок, трубочка и чёрный порошок! – сообщает она Кэрол.

Но тут голос подаёт единственная девчонка из их компании:

– Я впервые это попробовала… – говорит она с искренним видом. – Они просто предложили мне, и всё…

К её сожалению, Эшли уже не раз слышала нечто подобное, поэтому она, поглядев на торчащие скулы девчонки, а также на её зрачки, покрытые тонким слоем мутной матовой плёнки, которая возникает из-за угнетения работы слезных желез при постоянном употреблении вещества, пробормотала:

– Ну да, конечно… – После чего Эшли мельком обернулась на напарницу, что не сводила оружия с ребят: – Так и что мы будем с ними делать? – спрашивает.

– А ты сама что думаешь? Много там, в пакете?

Взгляд Эшли снова падает на замотанный пакетик с чёрным порошком:

– Где-то пара грамм.

– Ого! – отыгрывает удивление Кэрол. – На уголовку потянет!

– Может, всё-таки как-нибудь договоримся?.. – снова встревает в разговор парень в костюме.

– Лучше не начинай, – сразу останавливает его Эшли. – Хочешь прибавку к сроку?

Парень напряженно сглотнул и снова потупил взгляд.

– Ладно, – звучит голос Кэрол. – Дай-ка мне их пресс-карты – посмотрим, кто у нас тут.

– Слышали, что говорят? – передаёт им Эшли, всё ещё держа значок перед собой. – Снимайте, живей! – командует она, повысив тон.

Тогда парень в смокинге и девчонка стали неохотно снимать через головы удостоверения журналистов.

– Дай сюда, – шипит Эшли, помогая девчонке снять запутавшуюся в волосах ленту.

И только заполучив оба документа, она стала пятиться к напарнице обратно…

Как только пресс-карты попадают Кэрол в руки, она вслух зачитывает их имена:

– Марк Брайт и Хедли Чейз… А вас как? – спрашивает у остальных.

– Пит Дэвис.

– Карл Ядвиг, – представляются один за другим.

– Прям как король какой-то, – подмечает Кэрол и смотрит на каждого сверлящим взглядом по несколько секунд. – Значит так, мальчишки и девчонки, слушайте внимательно, вот как мы поступим: на дилеров вы, вроде, не похожи, так что я, пожалуй, дам вам последний шанс… Вы двое, – тычет стволом на парней в белых рубашках, – сию секунду возвращаетесь к работе. А вы… – переводит мушку пистолета на журналистов и медлит ещё несколько мгновений, чтобы пощекотать им нервы, – а вы берёте ноги в руки и мотаете по домам – на сегодня ваша вечеринка окончена. Мы пробьём вас по этим документам, и если вы чистые – то бог с вами… Вопросы есть?

Все члены компании переглянулись между собой, но промолчали.

– Тогда на счет три… Три…

Услышав это, парни в белых рубашках тут же ринулись к чёрному ходу, а девчонка, схватив сумочку с крышки мусорного бака, тут же застучала каблуками в направлении темного переулка позади напарниц. Только парень в костюме, проходя мимо, притормозил на мгновение и попросил:

– Можно всё-таки пропуски забрать – с нас спросят…

Но Кэрол заглянула в его тупые, обдолбанные глаза с «селедочным блеском» и злобно прошептала:

– Вали отсюда, пока в отдел не загребли…

И стоит отметить: это сработало – парень быстро сообразил и пулей рванул вслед за подругой…

Когда напарницы вышли обратно в переулок, Кэрол, переминая в одной руке пакетик с чёрным порошком, а во второй держа пресс-карты, остановилась ненадолго:

– Смотри, как пятками сверкают, – говорит она, глядя на ту парочку журналистов, которая изо всех сил удирала в том направлении, откуда Эшли и Кэрол когда-то пришли.

– Как ты узнала, что они будут тут? – спросила Эшли, сперва поглядев на убегающих, а затем вернув глаза к напарнице.

– Я не знала, – отвечает Кэрол, и прежде чем продолжить путь по подворотне, она закидывает пакетик с веществом в ближайший мусорный бак. – Просто я заглядывала сюда ночью, – объясняет последовавшей за ней подруге, – обошла всю Галерею по периметру, пытаясь придумать, как в неё попасть, пока не наткнулась на этот закоулок. Ты видела, там на крышке мусорника куча следов от дорожек? Значит, последнее время туда часто выходили подзаправиться. Так что оставалось надеяться, что нам повезёт, и мы сможем подкараулить местных работников с парой друзей из прессы… Я собиралась рассказать тебе об этом пока мы ждём, но случилось, как случилось…

– Ты серьезно? – дослушав до конца, Эшли невольно останавливается на секунду. – Это был твой план?

– А что мне оставалось делать? – Кэрол тоже притормаживает, обернувшись на подругу. – У меня была ещё пара вариантов, но поверь, они бы тебе точно не понравились…

Дождавшись Эшли, Кэрол протягивает ей пресс-карту:

– На, возьми – это твоя…

И как только удостоверение попадает ей в руки, Кэрол возобновляет шаг, вновь принявшись шарить в поисках чего-то в своей сумке.

– Подожди, – только сейчас начинает доходить до Эшли, – а как ты собираешься попасть внутрь по чужим пропускам?

– Сейчас поймёшь, – отвечает ей подруга, направляясь к сияющему выходу из переулка, который виднелся уже неподалёку. – Не тормози, как бы мы уже не опоздали…

– Смотри только, чтобы фотка не отклеилась, – предупреждает Кэрол, разглаживая большим пальцем свою фотографию, наклеенную поверх лица парня на пресс-карте.

– Всё-таки не понимаю, когда ты всё успела? – бубнит себе под нос Эшли, занявшись тем же самым.

– Неподалёку от моего дома есть фотомастерская – там-то мне всё и распечатали, – отвечает она и уже вертится по сторонам, осматривая огромную очередь вокруг. – Блин, тут народу как в БургерКинг на обеде, – делает шаг вместе с медленно продвигающейся толпой. – Я думала, что к этому времени людей уже будет поменьше, – говорит, глядя, как покачивающиеся фигуры тянутся к входам в Галерею. – Чертовы пингвины, – комментирует она важный и напыщенный вид некоторых представителей толпы.

Эшли же, тем временем поспевая за напарницей, продолжает расспрашивать о своём:

– А откуда ты мою фотографию взяла?

– Что? – переспрашивает Кэрол. Но тут же отвечает сама: – Да скопировала её с одной общей фотки. А свою – оцифровала с документов.

– Понятно. И что, ты уверенна, что нас пропустят по ним?

Кэрол вздыхает, изрядно утомившись от её расспросов:

– Нам осталось буквально десять метров – скоро узнаем… – бормочет она подруге в ответ.

К её счастью, дальше очередь задвигалась значительно быстрее, поэтому они не стали долго мариноваться в сомнениях, вместо этого уже через какие-то полторы минуты напарницы оказались у входа, где их встретил один из охранников с планшетом в руках.

– Здрасьте, – говорит он не самым вежливым тоном. – Фамилии, пожалуйста.

Девчонки произносят их друг за другом:

– Хедли Чейз.

– Марк Брайт…

Лысый здоровяк с небольшой бородкой стал забивать их имена в планшет.

– Да… вы есть в списке… – Но затем он нахмуривается и с подозрением повторяет имя: – Марк?

Охранник поднимает взгляд на Кэрол, а та, пытаясь скрыть свою нервозность, кивает ему:

– Ага.

Мясистые пальцы здоровяка приподнимают висящую у неё на груди пресс-карту, а Кэрол намеренно пытается отвлечь его, говорит под руку:

– Мой отец всегда хотел мальчика, а когда родилась я, имя менять не стали.

Успев скользнуть взглядом лишь по имени и по хорошо приклеенной фотографии, здоровяк возвращает суровый взгляд на Кэрол.

– Правда? – спрашивает он. Но не дожидаясь ответа интересуется сам: – А почему фотография черно-белая?

Кэрол мотнула головой:

– Не знаю, такой выдали. – Затем кивает на Эшли: – У неё такой же – посмотри.

Охранник покосился на пресс-карту Эшли с именем: «Хедли Чейз».

– Ну ладно, – пробурчал он, после чего напоследок взглянул на фотографию и выпустил из руки пресс-карту. – Раз так, проходите, – указывает на вход рукой. – Если надо, гардероб и туалет – сразу направо и по лестнице вниз…

Трек: Tina Guo Live – Meditation Black ♾ Sacral Chakra ♾ I FEEL

– Фухх, – с облегчением вздыхает Кэрол, оказавшись на пороге не большого, но очень помпезного холла, полного настоящих журналистов. – Осталось дело за малым – разыскать Его… В туалет хочешь? – поворачивается к Эшли, что продолжает вертеться по сторонам, с открытым ртом осматривая помещение со стенами из черного мрамора и такими же колоннами с позолоченными капителями.

– Нет, – завороженно бормочет Эшли. – Мы как будто на бал попали… прям как в сказке…

– Это точно, – соглашается с ней Кэрол. – Пошли, кажется, нам туда… – тыкает пальцем на проход, в который устремлён поток человеческих фигур

Присоединившись к всеобщему течению, напарниц вскоре выносит в первый выставочный зал.

– Ого…

Сначала они немного удивились масштабу помещения, его высоким расписным потолкам и тому, что помимо мягкой подсветки на стенах дрожал огонь настоящих восковых свечей. Правда, они были совершенно ни к чему из-за постоянных вспышек фотокамер. А сквозь гул толпы и гомон журналистов, что в прямом эфире вели репортажи, раздавался стонущий, хаотичный, чем-то напоминающий потусторонние звуки наигрыш оркестра…

Поглядев вокруг, а также на выбивающиеся из антуража помещения работы в стиле авангардизма, нонконформизма и даже психоделики, Кэрол пробормотала:

– Да уж…

После чего на некоторое время зависла, уставившись на картину, которая была больше похожа на размазанное пятно грязи из подворотни, откуда они недавно вышли.

– Ладно, потопали дальше, – предложила Эшли. – Где там твой слепой художник?

И она первая двинула вперёд…

В своих темных платьях напарницы отлично сливались с местным контингентом, однако несмотря на это, им было непросто протолкнуться через толпу и постоянно приходилось просить их пропустить («Простите…», «Можно пройти?..»), но, так или иначе, им удалось добраться до следующего зала, двери в который распахнула перед ними охрана.

Из-за того, что от прошлого помещения отходило две дополнительные комнаты со скульптурами, в этом зале – народу было чуточку меньше. А ещё в нем было значительно темнее: всё дополнительное освещение было выключено, и горели только свечи на светильниках вдоль стен. Вдобавок здесь глаза не резали вспышки фотоаппаратов – всё потому, что кроме первого зала съёмка в остальных была запрещена, о чём предупреждали специальные таблички и охранники в смокингах на входе. К тому же тут стало ясно: стоны импровизированной музыки были живыми – прямо в центре помещения располагался небольшой оркестр, состоящий преимущественно из струнных инструментов. Он не был чем-либо ограждён, так что люди просто осторожно обходили музыкантов. Так поступили и напарницы – пристально наблюдая за поглощенными игрой виртуозами, они прошли мимо стороной… Но несмотря на музыку, художники прямо в этом же зале представляли свои картины и что-то рассказывали собравшимся вокруг гостям.

Продолжая лавировать между людьми, Кэрол всё вертелась по сторонам, пока необычная атмосфера и странная музыка вдруг не заставили её кое-что вспомнить. У неё перед глазами вспыхнул один мрачный образ из прошлого, которым она поспешила поделиться с подругой:

– Слушай, Эшли, – устремляет к ней взгляд. – Ты помнишь, как мы пару лет назад накрыли нарколабораторию в поселении сектантов?

– Ну, помню, – отвечает напарница. – Тогда эта Эйфориновая эпидемия только начиналась…

– Ага, – подтверждает Кэрол. – Тебе, кстати, здешняя обстановочка ничего не напоминает? – намекает она и принимается демонстративно скользить взглядом по стенам помещения.

– Точно! – вполголоса подхватывает Эшли, когда и перед её глазами всплывает образ тех мрачных бараков и церкви поселения. – Только у них были иконы вместо картин… – подмечает. – Правда, такие же стрёмные…

– Вот-вот, – кивает Кэрол.

– Признаться, я это «Мероприятие» как-то по-другому представляла…

– Я тоже, – соглашается с ней напарница, продолжая насторожено озираться по сторонам.

Третий зал мало чем отличался от второго, если только не брать в расчет отсутствие оркестра, но именно в нем Эшли не выдержала и прошептала, прильнув к подруге в упор:

– Кэрол, ты, конечно, извини, я в этом ничего не понимаю, но скажи: ЧТО ЭТО ЗА ХРЕНЬ? – выразительно спрашивает она, поглядывая на изображения вокруг. – Я всё надеялась, что хотя бы тут начнутся нормальные картины, но, судя по всему, я их вообще не дождусь… Может, объяснишь, в чём прикол этого «современного искусства»?

Кэрол слегка нахмурилась.

– Это ты меня спрашиваешь? Думаешь, в моей учебке была история искусств?

Эшли даже немного растерялась:

– Ну я подумала, вдруг ты разбираешься… Просто в музыке ты шаришь, в кино тоже, как-то из истории мне что-то рассказывала… вот я и решила, что ты и в этом понимаешь…

– Нет, – мотнула головой, – от этого я точно далека, – пробормотала она, продолжив на ходу рассматривать картины…

Но когда они добрались почти до конца зала, Эшли окликнула подругу ещё раз:

– Эй, Кэрол!

Та обернулась и, взглядом отыскав среди толпы отставшую напарницу, увидела, что Эшли остановилась возле скульптуры из керамики, которая была похожа на мужской половой орган.

– Ну хоть это я поняла, что такое, – говорит она и, убедившись в том, что на неё никто не смотрит, аккуратно толкает постамент локтем, отчего изваяние на нем закачалось…

Следующий зал сильно отличался от прошлых – он был намного больше. Но, как и в первом, в нем было полно народу. Помещение уходило далеко направо, а из его глубины доносился чей-то голос, однако из-за скопления людей невозможно было увидеть, кто говорит. Единственное, что можно было сказать точно: голос принадлежал молодому мужчине, но никак не старику.

Несмотря на это, а также на вариант пройти мимо и отправиться в другие залы через проходы на противоположной стороне помещения, что-то подсказывало Кэрол – ей необходимо идти в толпу.

– Эшли, – зовет подругу, что успела только войти в зал и принялась осматривать просторное, довольно темное помещение по периметру, начиная с потолка, на котором были изображены странные божественные сюжеты создания вселенной. – Пойдем, посмотрим…

Кэрол указывает ей кивком в направлении стены людей.

Пока они вместе осторожно пробирались через слушающих, мужской голос, раздававшийся в помещении, становился всё отчетливее. Многие люди вполне охотно пропускали их вперед, видимо, отдавая себе отчет, что из-за небольшого роста девушкам ничего не видно. Но как только Кэрол приблизилась к краю скопления, она тут же будто оцепенела.

Перед её взором предстала оставшаяся часть зала: она была заставлена многочисленными рядами стульев, которые все без остатка были заполнены гостями, а перед ними стоял длиннющий стол, по центру которого сидел слепой Старик собственной персоной…

Как только Кэрол увидела Его, по её коже словно электричество пробежало, а сердце мигом взвинтило обороты, как мотор…

– Эй, что там? – спрашивает Эшли, проталкиваясь к подруге, но она тоже тут же замирает, стоило ей устремить в глубину зала взгляд своих глаз.

Старик сидел практически неподвижно. Его руки были сложены перед лицом, одну половину которого закрывала густая борода, а вторую – темные, не пропускающие и фотона света солнцезащитные очки. И так выходило, что казалось, будто он смотрит прямо на напарниц. Невзирая на то, что он явно мог говорить сам, вместо него на вопросы отвечал его помощник.

– Только посмотри на эту тварь, – выдавливает из себя Кэрол. – У него пропал сын, а он сидит тут с довольной рожей…

Однако это было не совсем так – Кэрол выдавала желаемое за действительное. На самом деле старик сидел, не выражая никаких эмоций. Он был похож на ожившего истукана – на древнее божество, которое воплотилось в человека и предстало перед внимающей толпой. Вопреки своим собственным словам, Кэрол всё это ощущала и на самом деле хорошо читала на худом, хмуром, покрытом морщинами лице необычную отрешённость, так что правильней было бы говорить о его отсутствии, нежели о его присутствии в зале…

– Кэрол, – произносит Эшли, отвлекая взгляд подруги от стрика. – Всё хорошо? Ты снова вся дрожишь…

Кэрол поглядела на собственное тело, покрывшееся мурашками и вздрагивающее от лёгкого тремора.

– Всё нормально, – бормочет она. – Не обращай внимания…

И глубоко вдохнув, она попыталась взять под контроль свои ощущения, но на этот раз ей не удавалось это сделать. А когда она поняла, что её старания бессмысленны, Кэрол и сама решила игнорировать их, после чего стала возвращать к старику глаза, в которых мерцал гнев, страх и трепет единовременно.

Так совпало, что как раз в тот момент художник, за спиной которого было вывешено три огромных полотна с очень странными сюрреалистическими, но в то же время крайне мрачными изображениями, решил прервать своего помощника и, по-прежнему не выходя из отрешённого транса, жестом поманил его к себе. Тот послушно замолчал и подставил старику ухо.

– Прошу вас, – произносит он (мужчина в строгом костюме по правую руку от художника), после неслышного бормотания слепого. – Пришло время задать последние несколько вопросов…

По окончании заявления в зале на пару мгновений воцарилось молчание.

Тогда, преодолев всеобщую нерешительность, с одного из сидячих мест поднимается молодой человек и с заметной робостью интересуется:

– Редакция «СитиПост». Скажите, откуда вы черпаете идеи для своих картин? – задав вопрос, скромный молодой человек поспешил опуститься на место.

Тем временем помощник снова подался к старику.

– По правде говоря, Мистер Уризэн рассчитывал на вопрос покреативней, – сообщает он, возвращаясь к аудитории через некоторое время. – Но раз вы об этом хотите услышать… – помощник повёл подбородком в сторону и ненадолго замолк, словно давая возможность толпе поразмыслить об этом. – Талант Мистера Уризэна не требует никаких подпиток. Он ниоткуда не черпает своих идей. Они приходят целиком и полностью ему сами…

Но тут старик вновь подзывает подручного и что-то добавляет.

– Они предстают перед внутренним взором Мэтра во всех мелочах, – продолжает помощник, отрывая от него ухо. – Остаётся только дело мастерства и материалов, чтобы перенести задуманное в реальность… Следующий вопрос.

Будто именно этого и ожидая, на противоположной стороне зала, как пружина, вскакивает девушка – блондинка, кажется, та самая, что вела прямой эфир с открытия Галереи, когда Кэрол и Эшли ещё дома смотрели телевизор.

– Здравствуйте, – начинает она сходу, явно нервничая. – Хочется поблагодарить вас от лица всех за то, что Вы представили свои картины и подарили нам возможность пообщаться с вами лично…

– Ближе к делу, Стейси, – перебивает её помощник.

– Да, да. Хорошо, – она на секунду сбивается от волнения. – Не посчитайте за грубость, Мистер Уризэн, но я осмелюсь выразить общее мнение, – в поисках поддержки девушка кинула взгляд на зал, а старик тем временем, не теряя своего отсутствующего вида, чуточку повернул голову к журналистке. – Дело в том, что представленные сегодня работы нам всем хорошо известны. Но многие присутствующие, в том числе я, с нетерпением ждем вашей новой Картины. Знаю, вы не любите подобные вопросы, но не могли бы вы сделать исключение и немного рассказать о Ней? – Незаметно для большинства гостей на лице старика промелькнула ухмылка, но корреспондентка продолжала своё: – Ходят слухи, что вы работаете над ней уже очень долго. Как продвигается работа? Когда нам стоит её ждать?.. Спасибо ещё раз…

Только закончив, девушка спешно усаживается на место, а помощник в очередной раз подаётся к старику. И пока тот что-то бормочет ему на ухо, Эшли, которая с открытым ртом наблюдала за происходящим, тихо произнесла:

– Какого чёрта здесь вообще происходит? – спрашивает она, по-прежнему пребывая в шоке от всеобщего лебезения и пресмыкания перед стариком. – Они тут что, типа все фанатики?