Текст книги "На разных берегах. Книга I"

Глава 3. Решение

После собрания жители вернулись к своим обыденным делам. Однако выполнять привычную работу было трудно. Услышанное на площади вызвало небывалое оживление, а слова вождя о награде взбудоражили умы и разогрели сердца многих северян. Тут же объявились те, кто уже не раз замечал загадочные следы и находил большие клочья шерсти в кустах. Один человек даже утверждал, что недавно и сам видел варгальда, но не решался кому-нибудь об этом сказать, чтобы не вызвать паники. Разумеется, этим рассказам никто не верил.

Все с замиранием сердца ожидали вечера. Алрика знали как умелого и опытного охотника. Он всегда возвращался вовремя, неважно, с добычей или без нее, но Алрик никогда не давал своей семье повода для волнений. Однако солнце клонилось к закату, а об охотнике так и не было ничего слышно. Жители Риквена готовились к худшему.

Берт не был исключением. Завершая работу над «особой вещью», которую должен был вскоре представить на суд мастера Вьёрда, парень раздумывал об услышанном. Воображение рисовало фантастические, пугающие картины, становиться участником которых ему совсем не хотелось. В то же время последние слова Ингмара прочно засели в голове Берта и не давали покоя. Он представил, как степенной, важной походкой идет к трону Скаймонда. Его шаги отдаются эхом в просторном зале. На плечах висит богатая меховая накидка, в новых ножнах покоится меч. Рядом с ним, чуть позади, идет Ингмар. Их с почестями сопровождают воины из личной стражи вождя Комьяра. Люди приглушенно переговариваются за спиной. Вот он, настоящий герой. Берт – победитель варгальда. Мужчины боятся и уважают его, женщины – хотят. Дойдя до подножия трона… «Стоп! Стоп! Прекрати! Что за нелепые фантазии? – Берт одернул себя. – Для начала нужно дождаться вечера, а еще лучше – завтрашнего утра. И если Алрик не вернется (а все шло именно к этому), встать в один ряд с добровольцами. Затем нужно найти и убить зверя. Лучше, чтобы при этом штаны еще оставались сухими. Только и всего», – печально закончил Берт. Как бы сильно ни манила награда, он понимал, что шансов одолеть варгальда в одиночном бою практически не было. Но возможность исполнить давнюю мечту – покинуть родной дом и отправиться навстречу чему-то новому – не давала покоя. Со звонкими монетами в кармане и славой на плечах этот путь казался Берту особенно привлекательным. Разумеется, он думал и о Лиме с детьми. Пока у него была лишь одна идея – перевезти свою семью в столицу. Однако он хорошо знал мать, и веры в то, что она одобрила бы его предложение, было мало.

День близился к своему завершению. Жар, исходивший от большого горна, стал особенно приятен. Легкий ветерок, приносивший в кузню приятную прохладу, сменился резкими северными порывами. На бескрайней небесной глади появились первые облака. Скоро небосвод затянет полностью, и неизвестно, когда Север вновь увидит солнце. Оно все еще светило, но его лучи уже совсем не грели. Бесшумной поступью в Риквен пришла осень.

Берт отложил в сторону щипцы и решил немного передохнуть. Он был один. Омунд закончил работать намного раньше и сейчас, скорее всего, сидел у себя в комнате и занимался неизвестно чем.

Берт облокотился на столб, служивший опорой для крыши кузницы, и в который раз оглядел поселение, где он провел все свои шестнадцать лет. Бревенчатые дома, изломанные линии заборов, огороды, стена частокола, центральная площадь с колоколом, поле для тренировок, большой дом (дворец – так его называли местные жители) вождя с резным гербом над дверью. Бесконечный лес кругом.

До боли знакомый пейзаж.

Воспоминания вновь нахлынули бурным потоком, вернув его в прошлое. Берт мысленно оказался в Скаймонде. Величественные и красивые постройки. Боевые корабли, гордо идущие по Дьярвиг-фьорду и несущие на своем борту искателей приключений. Купцы и наемники из неизвестных стран. Люди в странных одеждах. Диковинные вещи. Вокруг бурлила и кипела совсем другая жизнь, так непохожая на спокойный уклад Риквена. Этот новый, неизведанный мир манил, и он навсегда остался в душе ребенка. Всплывшие в памяти картинки о поездке в столицу отозвались щемящей тоской в груди Берта. Его с новой силой потянуло обратно в большой город.

И тут Берт все понял. Последние сомнения, как снег под весенним солнцем, растаяли и исчезли. Вот шанс, который приготовили для него предки! Да, пусть это будет непросто (а как еще могло быть на древней земле предков?), но он должен сделать все возможное, чтобы пройти трудный путь до конца. Он должен хотя бы попытаться, а иначе, оборачиваясь назад и вспоминая упущенный момент, будет жалеть о несбывшемся до конца своих дней. Огонь уверенности зажегся в душе молодого парня и придал сил. Он принял решение. Теперь осталось сказать об этом Лиме. Ее сын знал: предстоит тяжелый разговор.

Рассеянно осматривая родные места, краем глаза Берт заметил мастера Вьёрда, с порога своего дома задумчиво наблюдавшего за учеником.

Дикий Медведь махнул ему своей жилистой рукой и жестом велел подойти.

– Что же, Берт, ты славно поработал, – издалека зашел кузнец.

Слышать подобные слова было непривычно: Вьёрд обычно скуп на похвалы. Но сегодняшний день явно не похож на другие, поэтому Берт удивился, но не сильно.

– На сегодня хватит. Можешь идти домой, – вдруг отрезал Вьёрд.

– Благодарю, мастер Вьёрд, – Берт слегка кивнул, – но я бы хотел остаться и закончить одно дело. Мне нужно еще немного времени… – парень замялся, не зная, говорить ли учителю о принятом только что решении, но потом посмотрел на широкое лицо мастера и уверенно произнес: – Я должен закончить это до завтра. Прошу разрешения остаться и поработать еще.

Вьёрд не ответил. Его бесцветные жесткие глаза внимательно изучали ученика. За плечами Дикого Медведя лежали годы странствий и груз жестоких битв. За свою долгую жизнь он много раз видел выражение твердой решимости на лицах людей. Решимости, спорить с которой не было абсолютно никакого смысла. Берт напомнил Вьёрду его самого в далекой молодости, когда его тело было таким же поджарым, а душа преисполнена высокими желаниями. Как бы ни раздражали его постоянные опоздания ученика, мастер успел привязаться к юноше. Трудные месяцы практики не прошли зря, и Берт делал отличные успехи в кузнечном деле. Вьёрд по праву мог бы гордиться своим подмастерьем. К тому же он был одним из немногих, с кем общался Омунд. Берт, в отличие от других, не избегал общения с его сыном, за что Вьёрд был особенно благодарен.

– Хорошо, Берт, – глаза мастера вдруг погрустнели, и он опустил их. – Ты же понимаешь, что можешь не вернуться?

Берт прекрасно понимал.

– Да, мастер Вьёрд, – произнес Берт. Порыв ветра растрепал его волосы. – Но я решил, что сделаю это. Понимаете, я должен сделать это.

– О, я вижу. – Глаза парня уже давно все сказали Дикому Медведю. – Ты… Ты, главное, возвращайся, – в голосе Вьёрда послышались заботливые нотки, что неожиданно напомнило Берту об отце. – Я ведь тоже хочу, чтобы и мне досталась слава.

Берт чуть напрягся и вопросительно взглянул на собеседника.

– Слава учителя, который воспитал лучшего молодого кузнеца, – мастер улыбнулся, и Берт расслабился. – Может быть, когда ты поедешь в Скаймонд и покажешь свои навыки там, люди потянутся в Риквен и моих учеников станет чуть больше. – Вьёрд выглядел довольным. Видимо, эта мысль и впрямь доставляла ему удовольствие. – Главное, не забудь упомянуть мое имя.

– Конечно, мастер, – Берт был немного смущен. Он и не подозревал, что старый кузнец так его ценит. – И… я очень благодарен вам за все. Я не подведу, можете быть уверены.

– Не сомневаюсь.

Учитель протянул ученику свою большую мозолистую ладонь. Берт ответил рукопожатием.

– Береги себя. Пусть предки хранят тебя и укажут правильный путь.

– Благодарю, мастер.

Момент прощания прошел, и каждый почувствовал некое смущение.

Берт уже было собрался продолжить свое занятие, но из его уст невольно вырвался вопрос, который он давно хотел задать Дикому Медведю:

– Почему Риквен?

– Риквен? – медленно повторил Вьёрд. – Здесь я могу делать что-то полезное. Здесь мне хорошо и спокойно. И здесь мое место. Когда-нибудь ты поймешь. Если доживешь до моих лет, – мастер почесал руку.

– Ясно, – серьезно кивнул Берт. Честно говоря, парню не до конца был понятен ответ учителя, но он запомнил его и отложил в памяти.

Когда парень закончил свою работу, на улице уже заметно похолодало, а солнце почти скрылось за верхушками деревьев. Начинало темнеть. Вслед за коротким, но теплым летом Риквен покинули и белые ночи, которые так любили все жители этого края. Отмыв испачканные руки и переодевшись, он осмотрел напоследок рабочее место, проверив, все ли лежит на своих местах. После сегодняшнего разговора расстраивать мастера Вьёрда особенно не хотелось. Ловко закинув вещевой мешок на плечи, Берт покинул двор Дикого Медведя и бодрым шагом направился к стене. Туда, где маячил его друг Грой.

С небольшой высоты открывался удивительный вид. Лучи заходящего солнца упорно пробивались сквозь густую стену хвойного леса, играя теплыми красно-желтыми красками. Зеленый цвет всевозможных оттенков давал отдых глазам. Раскидистые ветви древних елей, высокие сосны, гордо возвышавшиеся над Риквеном, пленяли своей первозданной красотой. В свете заката лес казался тихим и спокойным пристанищем, где не было места монстрам.

Грой видел, как Берт направлялся к нему, но не подал виду и стоял спиной к поселению, смотря на вечерний пейзаж. Подойдя к другу, Берт встал рядом с ним. Некоторое время они молчали.

– Ну как обстановка? – нарушил тишину Берт.

– Все спокойно, – Грой выглядел усталым и на редкость задумчивым. Он поглаживал свою бородку и, казалось, не замечал друга.

– Мне стоит пересказывать тебе последние новости? – спросил Берт.

Дозорным запрещалось покидать свой пост во всех случаях, поэтому присутствие Гроя на собрании исключалось.

– Нет, не стоит. Об этом шумит весь Риквен. Сегодня ко мне заходил отец, он все поведал.

– И что ты об этом думаешь?

Грой повернулся к Берту. Его лицо выражало ту же самую решимость, какую Вьёрд прочитал в глазах своего ученика.

– А что тут можно думать? Мне сложно поверить, но если это правда, то есть только один путь: убить зверя. И получить награду Ингмара, – глаза Гроя опасно блеснули. – Ты же не думал, что старина Грой будет стоять в стороне, пока мужи Эргунсвальда будут рисковать своими жизнями ради безопасности Риквена?

– Конечно нет, – дружелюбно улыбнулся Берт. – Сказать по правде, я и не предполагал, что ты окажешься в стороне. Но будь готов к тому, чтобы разделить награду со мной.

– Ха! Отлично! – Грой довольно хлопнул друга по плечу. – Я рад, что мы будем вместе. В конце концов, ты не самый слабый боец.

– Ну спасибо. Ты тоже неплох, – парировал Берт. И это была правда. Несмотря на молодой возраст, Грой на равных бился с лучшими воинами поселения. – Значит, ты уже все решил для себя?

– Конечно. Сразу после того, как услышал новость. Знаешь, не ты один мечтаешь о чем-то большем, чем коротать свои дни в Риквене.

– Ты прав, определенно прав. Слушай, как к твоему решению отнесся отец? – осторожно спросил Берт.

– Он полностью поддержал меня, – гордо произнес Грой. – Я чувствовал, что это далось ему нелегко, но он понимает: в случае победы моя жизнь изменилась бы. Изменилась так, как я бы и хотел, – Грой почесал затылок.

– А мать? Она уже знает?

– Нет. Но думаю, что отец ей уже рассказал, – предположил Грой.

– Думаешь, она одобрит?

– Честно говоря, не знаю. В любом случае она ничего не сможет изменить, – брови Гроя сошлись на переносице, он нахмурился и повернулся в сторону леса, старательно делая вид, что высматривает врага. Он подумал о моменте, когда придется прощаться со своей семьей.

Задумался и Берт. На душе стало тягостно.

– Тебе еще долго стоять на посту? – изменил тему разговора Берт.

– Нет. Скоро придет Дейн и сменит меня.

– Хорошо. Я тогда пойду, нужно обсудить кое-что дома.

Берт вздохнул.

Грой уловил настроение друга, ободряюще улыбнулся и похлопал по плечу:

– Не грусти. Ты же знаешь, что принял верное решение. Но ты и сам понимаешь, что ни одна мать никогда не одобрила бы его.

– Это точно… – согласился Берт.

– Но лучше скажи ей, что на рассвете в зале Ингмара соберется пол-Риквена, а значит, у нас будет больше шансов вернуться с пустыми руками, чем с трофеем.

Оба держали в уме такое развитие событий. Отчасти по данной причине охота на варгальда не казалась им таким опасным занятием.

– Да, шансов встретить зверя именно нам это не прибавляет. Об этом я упомяну, – согласился Берт. – Кстати, а с чего ты вообще взял, что мы пойдем с тобой вдвоем?

Грой пожал широкими плечами:

– А почему бы и нет? Мы же друзья.

– Ай, – покачал головой Берт. – Да, так и скажем Ингмару: мы друзья, поэтому выступаем вдвоем.

– А что не так? Я хорош в бою, да и ты неплохо машешь топором и к тому же знаешь все тропы.

– Безусловно. Но ты, видимо, забыл, что обычно на поиски снаряжают отряд как минимум из трех человек. И наш случай на исключение явно не тянет. Поэтому нас или разделят, или добавят еще одного.

– Хм, пожалуй. Что ж, придется разделить славу на троих, – не унывал Грой. – Кроме того, шансы выжить повысятся, не так ли?

– Да. Матери будет определенно спокойнее, если в нашей компании окажется кто-нибудь из ветеранов, – согласился Берт, и тяжесть предстоящего разговора немного спала с его груди.

– Ну вот, – обрадовался Грой. – Главное – не бойся. Так ты мне всегда говоришь? – с этими словами молодой здоровяк по-дружески ударил Берта в плечо.

В глазах друга читалась благодарность за поддержку.

– Ладно, мне пора идти. Утром встречаемся на перекрестке. – Так друзья называли место пересечения дорог, где стояли их дома.

– Смотри, не опаздывай.

– Постараюсь, – усмехнулся Берт и развернулся.

– Эй, – кинул вслед Грой. – Раз возникли такие дела… Может, перенесем? – и его взгляд уперся в карман друга, где тот хранил найденный с утра гриб.

– Куда ты пялишься, дубина? – ухмыльнулся Берт. – Разумеется. Как-нибудь в другой раз, – парень махнул рукой и спустился вниз. Ему предстоял нелегкий разговор.

Дома ждал отменный ужин из хорошо прожаренного мяса кабана, щедро присыпанного ароматными приправами, отварного картофеля и свежей зелени. После трудового дня аппетит Берта разыгрался не на шутку, и за накрытый к его приходу стол сын был готов расцеловать мать. Войдя на кухню, он так и поступил.

За трапезой Лима сообщила, что Алрик так и не пришел. За окном стемнело, и небо затянула привычная серая пелена. Риквен знал, что охотник уже не вернется.

Лима, как и утром, села напротив Берта. Обсуждая с ней судьбу Фолрика, Берт не мог не заметить волнения матери. Ее руки то и дело вертели в руках ложку, барабанили по столу, мяли край фартука. Она бросала на Берта странные взгляды, как будто ожидая услышать от него особенные слова, но при этом не решаясь спросить о том, что ее волновало. Медлил и Берт, не зная, с чего начать разговор.

– Ох, – выдохнул парень, погладив себя по животу. – Это было очень, очень вкусно. Не представляю, как можно научиться так готовить.

– Пожалуйста, – довольно улыбнулась Лима. – Сегодня я говорила с Фридой. Помнишь ее?

Фрида была частой гостьей в их доме. Женщин связывала давняя дружба. С ней Лима и вела разговор перед сегодняшним собранием.

– Ну, конечно, помню.

– Так вот, она поделилась со мной одним новым рецептом, и поэтому… – Лима сделала небольшую паузу. – Завтра тебя ожидает особенное блюдо, которое ты еще не пробовал. – Ее синие глаза смотрели на сына с немой надеждой.

– Здорово, – не сразу ответил Берт. – Уверен, Логмур и Эйдин будут в восторге. А я смогу попробовать его чуть позже, – как можно мягче постарался произнести Берт.

Слова повисли в воздухе. Надежды Лимы на то, что сын останется дома, рухнули. Улыбка молодости исчезла, губы сошлись в тонкую линию. Лицо переменилось, и на нем отразился весь груз прожитых лет. Пришел тот момент, когда нужно было говорить открыто.

– Ты хочешь стать одним из добровольцев и сгинуть в лесу? – с болью спросила Лима, глядя в глаза сына.

– Да, это так, – отступать не было смысла. – Но я не собираюсь умирать.

– Не собираешься?! Ну конечно. А кто собирается? Думаешь, твой отец собирался?

– Мама, не надо. Это совсем другая ситуация.

– Конечно, другая. Он бы не стал рисковать собой без нужды, – в глазах женщины читалась мука. – Он любил тебя. Он любил меня. Он любил жизнь.

– Я тоже люблю свою семью, и тебе не стоит в этом сомневаться, – голос Берта стал суровее. – Я делаю все, что от меня зависит.

– Тогда почему ты хочешь уйти на эту глупую охоту? Ты понимаешь, что можешь умереть? Разве ты не слышал, что говорили Вайн и Рогвельд? – Лима яростно осыпала вопросами сына, в отчаянии пытаясь изменить его решение.

– Да, мама, я все понимаю и обо всем подумал, – все так же решительно, но спокойно ответил Берт. – Я понимаю твое волнение.

– Понимаешь?! – не выдержала Лима. – Нет, Берт, ты не можешь понять. Из-за этих проклятых нападений я уже потеряла мужа, но если и с тобой что-то случится, я не перенесу. Ты – мой первенец, моя опора… Мы и так живем в постоянном страхе – в любой момент могут прийти племена и сжечь все дотла. Но ты… Ты хочешь умереть добровольно. Зачем, скажи?

– Повторю еще раз: я не собираюсь умирать, – слова матери задели его больше, чем он предполагал. В горле стоял ком, но Берт старательно прятал свои эмоции. – Ты ведь не забыла наш утренний разговор?

– Нет, – подтвердила мать.

– Я обещал рассказать тебе, что меня тревожит. Думаю, сейчас самое время.

– Это связано с твоим решением?

– Гораздо больше, чем ты можешь представить, – сказал Берт.

– Что ж, говори. Я слушаю тебя, Берт, – отозвалась мать.

– Помнишь ту поездку, когда мы с отцом ездили в Скаймонд?..

Лима уже не раз слышала восторженный рассказ своего тогда еще маленького сына о столице Севера. Но Берт ни разу не говорил ей о своих переживаниях и чувствах, которые пробудились и с годами прочно поселились в его душе. Да, она подозревала, что в нем живет какое-то недовольство, но приписывала это молодому возрасту и непростому нраву старшего сына. Теперь ей все стало ясно, и картина открылась целиком.

– Берт, я понимаю, что ты хочешь другой жизни, но у тебя еще все впереди. Не губи себя. Ты молод, здоров. Сдашь экзамен у мастера Вьёрда, и тебе не придется гнуть спину в огороде. Ты сможешь отправиться куда хочешь. Хороший кузнец ценится в любом месте, и ты это прекрасно знаешь. Кроме того, ты уже можешь обзавестись своей семьей, построить дом, – голос Лимы стал ниже, и уголки ее рта чуть приподнялись. – Для тебя все только начинается.

«А мои лучшие годы позади», – в голове Лимы вспыхнула и хлестнула по сердцу ненужная мысль.

– Сынок, ты напрасно думаешь, что лучший способ воплотить задуманное – это убить варгальда.

– Не совсем так. – В глубине души Берт признал ее правоту, но не мог сказать об этом, боясь ранить мать еще больше. – Я смогу уйти лишь тогда, когда буду знать, что вы в безопасности и хорошо устроены. А варгальд – как раз тот шанс, который я могу использовать, чтобы все изменить.

– Берт, Берт… – устало покачала головой его мать. – Здесь мы никогда не будем в безопасности. Ты это знаешь. А за наше благополучие не волнуйся. Если ты уйдешь, я справлюсь, потом подрастут и Логмур с Эйдин…

– Мама, о чем ты говоришь?

– Тебе не нужно подвергать себя такой опасности, – попыталась улыбнуться Лима. – Если ты действительно чувствуешь, что твое место не здесь, то я… – мать с грустью вздохнула, – отпускаю тебя. Ведь то, о чем ты мечтаешь, – желание многих. Но мало кто может признаться в этом. Еще меньше тех, кто осмеливается встать на нелегкий путь. Ты прав, мир не ограничивается частоколом Риквена. И если ты готов следовать зову своего сердца, то я лишь буду гордиться тобой, Берт. Но не стоит ради этого рисковать своей жизнью. Она у тебя одна. Как и ты у меня.

Берт задумался. Он не ожидал такого поворота событий, внутренне готовясь к долгому и упорному спору с матерью. Возможность уйти без лишних ссор и с согласия родительницы он и не рассматривал.

– Но… Так я не смогу перевезти вас в более безопасное место, – нашел оправдание Берт.

– А с чего ты решил, что я хочу куда-то уезжать? – спросила Лима.

– Ты только что сама сказала о безопасности. Есть только одно место на Севере, куда никогда не пробиться врагу, – Скаймонд.

– И ты решил, что мы бросим все и поедем туда?

– Да, я так и подумал.

– Все не так просто, Берт, – Лима склонила голову набок. В ее глазах была усталость. – Я не хочу уезжать. Кто нас там ждет? А дети… Дети подрастут и сами решат, чего они хотят.

Мысль о том, что ее сыновья и дочь когда-нибудь могут оставить родной дом, острым ножом вошла в ее сердце, но она скрепила его и сказала:

– Уезжай, сын, даже если ты и сразил бы зверя, мы бы все равно остались в Риквене.

Повисло молчание. Выходило так, что Лима была права. Смысла рисковать жизнью не было. Он тихо уйдет, и его мать будет спокойна. А слезы и боль разлуки залечит время.

В груди парня нарастали противоречивые чувства. Берт не мог поступить таким образом. В этом развитии событий было что-то неправильное. Что скажет старый мастер Вьёрд, узнав, что его лучший ученик оставил семью и ушел куда глаза глядят? Что скажет его друг Грой, не встретив его утром на перекрестке? Жители Риквена станут презирать Берта, он покроет себя позором. Ведь в тяжелые времена мужчины не должны покидать свою семью. А пока Логмур не вырос, он старший в семье и отвечает за все. Другое дело, если ты уходишь в почете и по приказу вождя. Лима не могла этого не знать.

– Мама, – он решительно посмотрел на нее, встал, обошел стол и сел рядом. – Я принял решение. Оно мое и только мое. Я благодарен тебе за то, что ты понимаешь меня и готова отпустить. Я очень тебе благодарен. Но поступив так, вряд ли смогу спокойно жить.

– А разве ты сможешь спокойно жить, потерпев неудачу? – возразила мать.

Берт ответил не сразу, но, собравшись с мыслями, произнес:

– Я не смогу спокойно жить, если хотя бы не попытаюсь.

Лима вздохнула. Берт только сейчас заметил, что золотистый цвет ее волос заметно потускнел. Ему вдруг открылось, что мать уже не такая молодая и сильная, какой он привык ее видеть. Чувство семейного долга и горячие веления сердца вступили в решающую схватку. И в этой короткой, но яростной битве родилось простое и ясное решение. Оно казалось ему правильным. Берт принял его и отпустил все свои переживания.

– Мама, – обратился Берт к Лиме. – Мы поступим так: если я вернусь ни с чем, то останусь в Риквене до того, как вырастет Логмур. Либо до того момента, как уговорю тебя уехать, – тут он позволил себе улыбку.

Лима внимательно слушала сына.

– Если же я вернусь с головой варгальда – мне придется покинуть дом.

– А если ты не вернешься?

– Я вернусь. Даже не думай о смерти.

– Берт, – Лима печально вздохнула. – С тобой всегда было невозможно спорить. Весь в отца. Такой же упрямый, – неожиданно мать одарила сына теплым, согревающим в самую ненастную погоду взглядом и обняла: – Значит, так тому и быть.