Текст книги "Зомби"

– Тогда зачем меня звал? Я думал, отпраздновать.

– Шеф хочет с тобой поговорить.

Я вздохнул.

– Все хотят. Ну как же я могу их винить? Мир не сможет вертеться, если не будет спрашивать у меня совета.

Мы прошли через металлоискатель.

– Помни, – наставлял он. – Бергсон тебя не любит.

– Это легко понять, – согласился я. – Ведь я – тот человек, которым он всегда мечтал стать. Умный, красивый, сильный. И увидев меня, твой босс сразу ощущает свое ничтожество. А потом он запирается в туалете, долго тихонько плачет и пытается утопиться в унитазе.

Мы поднялись на шестой этаж.

Люди сновали туда-сюда, с важным видом и кипами бумажек в руках. Мэддокс с усмешкой наблюдал за мной.

Он явно гордился своим термитником.

– И что скажешь?

– Паразиты! – воскликнул я, распахнув руки.

Люди стали на нас оглядываться.

– Мир не знает большего паразита, чем Управление по борьбе с наркотиками.

Мэддокс скрипнул зубами.

– Мы тут важную работу делаем, между прочим. Знаешь, сколько людей гибнет от наркотиков каждый день? А мы хотим это остановить.

– Хотите уже сто лет, – согласился я. – И остановили?

Мэддокс нахмурился.

– Мы делаем все, что можем.

– Вот именно, – я кивнул. – Вы ничего не можете. Бегаете по улицам. Ловите мелких, обдолбанных наркодилеров. То там, то здесь чего-нибудь конфискуете. Но в целом ничего не меняется. Наркотики как были, так и остались. И будут всегда. А вы здесь месите грязь на одном месте, и вручаете друг другу медальки.

– А ты что предлагаешь? – набычился Мэддокс. – Взять и пустить все на самотек?

– Легализация, – сказал я. – Самый простой и самый эффективный способ борьбы с наркотиками. Первое. Сколько людей умирают в день, из-за некачественной дури? Цифры ты знаешь лучше меня. Но если за всем будет следить государство…

– Так проще их запретить.

– А ты Солнцу прикажи не вставать на небе. Нельзя остановить наркотики. Ибо они – в природе людей. А вы здесь лишь теряете время. Вот тебе и вторая причина.

Я обвел рукой залу.

– Деньги! До черта денег, и человеко-часов уходит в год на борьбу с наркотиками. А на настоящие преступления у вас не хватает времени.

– Какие, например?

– Торговля людьми. Детская проституция. Рабство. Это есть во всех крупных городах, от Москвы до Бостона. А что делаете вы? Ничего. У вас нет ни времени, ни сил, чтобы реальных людей спасать. Вы просто бегаете по подворотням, и гоняете дилеров, – а те лишь переходят с места на место, да крутят вам дули под нос.

Мэддокс насупился.

Но он-то хорошо знал, что в этом я прав.

– А третье? – спросил он.

– Самое важное. Доходы. Торговля наркотиками может приносить прибыль от тысячи процентов и выше. Небывалые суммы. Куда они идут? На укрепление мафии. Террористов. Работорговцев. А теперь представь, что дурь легализовали. И с ее дохода будут платить налоги.

Я пожал плечами.

– Школы. Больницы. Образовательные программы. Только представь, сколько денег – каждый день! – уходит в карманы наркоторговцев. Сколько больных детей можно будет спасти. И в том числе, – тех самых наркоманов, о которых вы так, якобы, заботитесь.

– Не прав ты, – ответил Мэддокс. – Вот ведь не могу объяснить почему, но неправ.

– Конечно, – согласился я. – Легализация наркотиков – это забота о реальных людях. Это тяжело, трудно и скучно для государства. А вот борьба с наркотиками, – это выгодно для всех. Укрепляем силовые структуры. Люди карьеры делают. Что станет с нашими тюрьмами? А ведь тюрьма – большой источник дохода.

– Нельзя разрешить наркотики, – Мэддокс взорвался. – Ну ты представь только. Такого ж никогда не было. Это просто немыслимо.

– Ну конечно, было, – отмахнулся я. – Когда ввели сухой закон, – люди что, перестали пить? Нет. Просто мафия и чиновники потуже набивали карманы. А люди дохли, как вши, от паленого виски. То-то торжество правосудия! А потом сухой закон отменили. И что случилось, дружок? Мир рухнул? Звезды погасли? Нет. Родился мир, который ты знаешь. Легализуют наркотики, – и тысячи проблем решатся.

Мэддокс покачал головой.

– Лучше уж держи мысли при себе, – сказал он. – У нас умников не любят.

– Это точно, – согласился я.

5

Том Бергсон был невысоким, полным, и руки у него все время потели. Он всегда одевался плохо, – а лысина словно шла в комплект к мятому костюму.

Зам еще не оставил надежды стать директором DEA, хотя с каждым годом та становилась все призрачней.

– Садитесь, – пригласил он.

– Зачем позвали меня? – спросил я, устроившись в кресле.

Бергсон глянул на Мэддокса.

– Он всегда такой?

Агент хмыкнул.

– Это он еще не проснулся, сэр.

– Ладно, – сказал Бергсон. – Наши эксперты расшифровали файлы Вацлава Бенича. Вы правильно сделали, что сразу же пришли к нам.

«Сразу ли?» – мелькнуло во взгляде Мэддокса.

+ – Что вы нашли в компьютере? – спросил я.

– Информацию. Досье на тех, кто занимается нелегальной торговлей артефактами. Диего Анонио Торрес. Драгон Ковач. Айвен Саттон. Борис Смольный. Многого мы даже не знали.

– Деранторы умнее вас, да?

Бертон нахмурился.

– Мы больше не можем полагаться на охрану Рубежа и ооновских миротворцев. Нам нужны там глаза и уши…

– Мозги и яйца вам тоже не помешают, – заметил я. – Но у чиновников с этим туго.

– Не перегибай, – негромко напомнил Мэддокс.

– А я вообще-то и не напрашивался сюда. Если хотите, могу уйти. И, в качестве жеста доброй воли, по пути даже не плюну в ваш кофе.

– Дело в следующем, – сказал Бергсон. – Мы хорошо сотрудничали с вами раньше. Моему начальству не нравятся ваши методы, зато им нравятся результаты. Мы не просим от вас ничего особенно сложного. Только отчет.

Он постучал по папке карандашом.

– Вы проверить данные Деранторов. Кто торгует артефактами в Зоне? Какие базы, перевалочные пути они используют? Кто бы согласился с нами сотрудничать? Только информация.

Бергсон поднялся.

– Агент Мэддокс сообщит вам подробности.

Он посмотрел на меня долгим взглядом. Явно хотел что-то сказать, – но понимал, что не сможет остановиться.

Я подождал, пока дверь за ним закрылась.

– А теперь расскажи мне правду, приятель, – произнес я. – Просто информация… Когда люди вроде Бергсона ввели войска во Вьетнам, они тоже говорили про «просто». Теперь скажи, что им нужно на самом деле.

– Не знаю, – Мэддокс покачал головой.

– Хорошо, тогда я скажу. Твой босс хочет втянуть меня во что-то очень, очень поганое. Подождет, пока я окажусь в Зоне. А потом расскажет, в чем дело.

Мэддокс хмыкнул.

– Вижу, ты хорошо знаешь Бергсона. А значит, должен понять, что мне он тоже ничего не рассказывает. В Зоне творится что-то паскудное… Мы получаем шифрованные донесения. Сам я их не видел, – они только для Бергсона. Но сразу видно, дело очень плохо.

Он поднялся, и подал мне руку.

– Ты же знаешь, что всегда можешь отказаться.

Я знал, что не могу.

6

– Осталось самое сложное.

Оксана и Ричард поднялись по краю холма.

Вдоль тропы стояли кресты, из дуба-мутанта, – он рос по краям решетчатых аномалий. На них были распяты мертвые люди.

– Кто это? – спросил Ричард.

– Сталкеры. Рылись на землях Оррима Молота. Бандиты такого не позволяют.

Они подошли ближе.

– Раньше сложно было представить, что Зона кому-то может принадлежать, – бросил Ричард.

Один из сталкеров еще был жив; глаза его открылись, и он с мольбой посмотрел на спутников.

– О слава богу, – прошептал он. – Люди, живые люди… Прошу, освободите меня.

Тело его дергалось, лицо искривилось в мольбе.

– Не бросайте меня, пожалуйста… Я так хочу вернуться домой.

Ричард смотрел на него, не в силах пошевелиться.

– Пошли, – резко бросила девушка.

– Нет! – взмолился сталкер. – Не оставляйте меня. Здесь…

Его передернуло.

– Вы не знаете, что творится здесь по ночам. Мне страшно. До утра я не доживу. Прошу, освободите меня!

Ричард шагнул к нему.

– Детей у меня двое, – сбивчиво говорил сталкер. – Сын и доченька. Четыре года всего. Машенька…

Нижняя челюсть у него отвалилась, и гной потек по груди.

Глухой, бешеный рык вырвался из груди полу-зомби. Говорить он больше не мог; стал дергаться, и с ненавистью глядеть на Ричарда и Оксану.

Юноша вытащил пистолет.

– Нельзя его так оставлять.

Тайпан схватила Ричарда за руку.

– Что это ты задумал? – нахмурившись, спросила она. – Убить его?

– Да.

Ричард не мог отвести взгляд от сталкера.

– Никто не должен так мучиться.

Оксана встала между ним и зомби.

– А кто тебе сказал, что он мучится? Кто ты – судья? Господь? чтобы решать, когда ему умереть? Он жив, и может, ему так нравится.

– Но это же не жизнь! – возмутился Ричард.

– А он тебе об этом сказал? Просил его убивать?

Юноша не нашелся, что ответить.

– Пошли, – сказала Оксана, увлекая его прочь. – Нельзя вмешиваться в то, чего мы не понимаем.

7

Они спустились в долину.

Там и здесь, неприкаянно, бродили серые зомби. Их было немного. Казалось, пройти мимо них довольно легко. В темной земле, обугленной после взрыва, стояли темные лужи, и густые облака капель поднимались над ними.

– Нам нужно добраться до того склона, – сказала девушка. – Иди медленно. Не шуми.

Она посмотрела в небо.

– Солнце еще высоко.

Ричард кивнул.

Он знал, в это время дня серые зомби погружены в ленивую полудрему. Они будут ходить так, ничего не замечая вокруг, до самых сумерек, – и если их не тревожить, не станут нападать сами.

– Если не повезет, – сказала Оксана. – Беги к той скале.

Девушка показала на огромный камень, высившийся где-то на полдороги к другому склону.

– Это алый гранит, зомби его боятся. И близко не подойдут.

– Но если мы туда заберемся, – спросил Ричард. – Как же потом выберемся?

Оксана пожала плечами.

– Тогда и будем думать.

Они спустились со склона.

– Говори, – приказала девушка. – Есть поверье, что звуки голоса их убаюкивают. Если, конечно, не орать во всю глотку.

– Это правда? – спросил Ричард.

– Не знаю, – хмыкнула девушка. – Но стоит проверить.

– Если зомби боятся камня, почему они не уйдут отсюда?

– Может, мертвецы умнее живых. Скала им не мешает, если близко не подходить. А вот люди на их месте обязательно попытались бы ее уничтожить. Им всегда не хватает того, что есть…

Один из зомби вдруг остановился, и посмотрел на них.

Спутники замерли.

– Еще не поздно повернуть назад, – сказала Оксана. – До южного склона мы добежим за пару минут.

– Но ты сама сказала, тогда придется ждать, почти два месяца.

– Хорошо, пошли дальше.

Ричард посмотрел на дальний склон.

– Мы ведь не дойдем туда?

– Нет, – бросила Оксана.

И стоило ей сказать это, – как сразу два зомби обернулись к ним.

Пасти оскалились, и глухое рычание прокатилось по долине.

– Бежим! – приказала девушка.

Они кинулись вперед.

Ричард добрался до скалы первым; вскарабкался на нее, и подал руку, чтобы помочь девушке. Но Оксана разбежалась, и одним прыжком оказалась наверху.

Внизу, в долине, просыпались зомби.

Они поднимали головы, смотрели на скалу и шагали туда, – сгорбившись, низко опустив руки и завывая.

– Их не так уж много, – пробормотал Ричард.

Его рука легла на приклад автомата.

– Может, мы сможем…

– Их очень много, – ответила девушка.

Тучи капель начали сгущаться.

Сперва бесформенные, шаг за шагом они превращались в тела живых мертвецов. Каждая лужа, каждое облако пара, – было серым зомби, распавшимся на короткий срок, но всегда готовым проснуться, стоит ему лишь почуять добычу.

– Вот почему никто не ходит сюда, – бросила Оксана.

Зомби становилось все больше. И все они тянулись сюда, к скале.

Ричард передернул затвор.

– Мы сможем пробиться, – бросил он. – Меня не испугает какая-то кучка зомби.

Оксана посмотрела на него.

Паренек и правда не был испуган. В его словах не таилось лживой бравады, что всегда скрывает страх и отчаяние. Но не было и безумной храбрости дурака, что привык бросаться навстречу опасности, не думая о последствиях.

Ричард уже не раз бывал в таких переделках, и был уверен, что сможет выйти живым.

– Можешь не бояться зомби, – кивнула девушка. – Бойся его.

8

Ричард проследил ее взгляд.

Вдалеке появилась серая размытая фигура человека. Из его подбородка росли длинные тонкие щупальца, словно плети. Он был одет в старую куртку, потертые джинсы и походил на сталкера.

– Кто это? – спросил Ричард.

– Страж Дарайны.

Тварь приближалась.

Звонко стегнуло щупальце-плеть, – и трое зомби распались, опав на землю гнилым дождем из капель, и вновь обратившись в лужу.

Страж шагнул к ней, и его щупальца погрузились в жижу, стремительно выпивая ее.

– Он пожирает зомби? – вполголоса спросил Ричард.

– Страж убивает всех, – ответила девушка.

Монстр шагнул к ним.

Зомби расступались, уступая ему дорогу.

– Быстрее, – пробормотала Оксана. – Мы должны подготовиться.

Из-за пояса, она достала четыре мины-ловушки.

– Есть еще? – спросила девушка.

У Ричарда оказалось две.

Одного за другим, Стражник пожирал живых мертвецов.

– Он состоит из нестабильной энергии, – бросила девушка. – Сердце стража, это сгусток антиматерии. Если нам повезет, то она взорвется и разнесет его.

Оксана швырнула вниз мины-ловушки.

Они упали на землю, дробно раскатились, выстроившись в точный ряд, и сами полузарылись в землю. Китайская технология.

– Значит, Стража можно убить? – спросил Ричард.

– Это мы как раз и проверим.

Тварь обернулась, и посмотрела на них. В мертвых глазах что-то мелькнуло. Он шагнул к скале, – но в этот момент громкий стон раздался со склона.

То был сталкер, прикованный к кресту.

Страж подошел к нему.

Склонил голову.

– Отпусти меня, – глухо прошептал пленник.

+ Плоть на его лице вновь начала отрастать. Нижняя челюсть скалилась гнилыми зубами.

– Ради всего святого…

Щупальца Стража выстрелили, и обвились вокруг распятого сталкера. Тот бился и рычал, пытаясь вырваться.

Его правая ладонь осталась на кресте, прибитая двумя гвоздями. Она дергалась, и пальцы сжимались и разжимались.

Монстр подтащил к себе тело сталкера.

Голова полу-зомби билась о землю. Щупальца захлестнулись на шее пленника. Пасть стража распахнулась, все больше увеличиваясь в размерах, и он заглотнул сталкера по пояс.

Ричарда передернуло.

Юноша ждал, что тварь откусит сталкеру ноги, – но Страж просто держал пленника на весу. Тело монстра содрогалось, как будто он выпивал что-то, черные всполохи бежали по его силуэту.

– Что он делает? – спросил Ричард, и сразу же получил ответ.

Монстр вынул из пасти сталкера.

Ноги пленника превратились во что-то вязкое, бесформенное, вроде жижи. Они медленно стекли на камень, каплями грязи.

– Страж воплощение хаоса, – сказала Оксана. – Он пожирает не саму материю, а ее упорядоченность.

Сталкер бился и рычал, пытаясь вырваться.

Страж заглотнул его голову и плечи.

– С нами он то же самое сделает? – спросил Ричард.

Вот теперь в его голосе появился страх.

Девушке это понравилось, – хуже нет, оказаться в Зоне вместе с тем, кто ничего не боится. Такой и сам погибнет, и тебя за собой потянет.

– Нет, – сказала Оксана. – Нас он убьет иначе.

– Почему?

– Мы еще живые. Живой умирает гораздо, гораздо дольше, чем зомби. А главное – он чувствует боль…

Страж вынул из пасти пожранного сталкера.

Распавшаяся плоть стекала сквозь щупальца, и бесформенными кусками падала на острые камни.

Тварь повернулась к людям, и оскалилась в беззвучном рычании.

– Страж ненавидит людей, – пробормотала Оксана. – Наверное, чувствует в нас угрозу.

Она вытащила пистолет, передернула затвор.

– Когда его накроет взрывом, стреляй.

– Разве стражника можно убить пулей?

– Не знаю. Стоит попробовать.

Страж приближался.

Щупальца его развевались, тянулись к людям, лицо исказилось в злобной гримасе.

– Не жалеешь, что пришел сюда? – спросила Оксана. – Могли всего пару месяцев подождать.

Ричард только покачал головой.

Грохнул взрыв.

Все мины-ловушки сдетонировали разом. Облако земли и осколков камня поднялось над долиной.

– Стреляй! – крикнула Оксана.

Она спустила курок.

Разрывные пули, из черного свинца, понеслись в монстра. Ричард вскинул автомат и начал стрелять. Грохот выстрелов оглушил его. Казалось, никто не мог выжить после такого шквала огня.

Но когда пыль рассеялась, – Страж стоял перед скалой, невредимый.

– Назад, – крикнула Оксана.

Монстр шагнул вперед, и длинное щупальце выстрелило.

Ричард не успел отпрыгнуть.

Плеть-отросток обвился вокруг его ноги, и сдернул вниз. С криком юноша рухнул. Он продолжал стрелять из автомата, – хотя было ясно, что толку от этого нет.

– Глаза! – закричала девушка. – Закрой скорее глаза.

В ее руке ярко сверкнуло зеркало.

Оксана крепко зажмурилась. Только так артефакт мог сработать.

Глухо прогремел взрыв.

Когда девушка вновь открыла глаза, – Стража больше не было. Лишь лужа гниющей слизи, и пузыри шли по ней.

Зеркало разлетелось обугленными клочьями.

– Как ты думаешь, – спросил Ричард едва слышно. – Что он увидел там?

Девушка пожала плечами.

– Зеркало показывает лишь одно. То, что ты сам захочешь. Захочешь по-настоящему.

– А что хотел видеть он?

– Свою смерть.

Глава 5

1

– Вот она, – прошептал Питбуль. – Аномальная Зона.

Вертолет скользил высоко над туманным болотом.

Черные, обугленные деревья поднимались из гниющей воды. Заслышав рокот мотора, они выпрямлялись, тянули скрипучие ветви к небу, медленно оборачивались, и их мертвые кроны словно провожали нас взглядами.

– Они живые? – спросил я.

– Кто знает! – ответил Питбуль. – Местные верят, будто это души тех сталкеров, что заблудились в Зоне и не смогли найти дорогу домой.

Негр усмехнулся:

– Вижу, ты не веришь в легенды.

– Слишком много из них я видел собственными глазами, – ответил я.

Кроме нас в вертолете было еще четверо.

Японский ученый в тонких очках, – нервничал, то и дело поглядывая в окно. К груди прижимал маленький чемоданчик. Два сталкера негромко переговаривались, на заднем сиденье.

– Не стоило деньги тратить, – чуть слышно бормотал первый. – Могли бы пешком дотопать. Не баре, чай.

– Знал я парня, который так говорил, – согласился его приятель. – В прошлый раз шли с ним, через это болото. Под той скалой я его и зарыл.

Рядом сидел военный, в форме майора США. Глаза закрыты, он спал.

– Башня Ворона – лучшее место, чтобы начать поиски, – негромко сказал Питбуль. – Здесь можно узнать последние новости. Нанять проводника. Взять машину. Были бы деньги.

– Держитесь, – крикнул пилот.

Нас тряхнуло.

Ученый заполошился, блеснул очками. Хотел спрыгнуть с кресла и куда-то бежать.

– Спокойно, – рыкнул Питбуль. – Здесь всегда трясет. Говорят, так Зона гостей встречает.

Впереди показалась вышка.

Огромная платформа держалась на пяти высоких колоннах. Почти вся она была крытой; узкий козырек служил для посадки. По углам поднимались пулеметные вышки.

– Ее построили русские, – бросил Питбуль. – Когда пытались очистить Зону. Был план – ставить такие башни, одну за другой, в полумиле друг от друга. И так, постепенно, освоить всю территорию.

– Не вышло?

– Эта единственная, что уцелела. Говорят, ее защищает Проклятый Лес. Оттягивает на себя аномальную энергию. А может, все проще. Башня Ворона стоит на самой окраине. Здесь почти безопасно.

Бригада сварщиков, на трех подвесных платформах, латала одну из стальных опор.

– Что здесь случилось? – спросил я.

– Бандиты, – ответил Питбуль. – Порой они нападают на Башню Ворона. Хотят захватить… Пока им это еще ни разу не удавалось. Но кто знает, что будет завтра.

– А там что? – спросил я.

У самого горизонта, дымились уродливые развалины.

Питбуль поежился.

– Башня Орла… Вторая платформа. Ее успели достроить, когда она взорвалась. Сотни людей тогда погибли. Говорят… там до сих пор творятся странные вещи. Сталкеры ее десятой дорогой обходят.

Негр замолчал, – но я был уверен, он еще многое мог рассказать о Башне Орла. Если бы захотел.

Мы начали снижаться.

– Здесь будь настороже, – пояснил Питбуль. – В Зоне никому нельзя доверять. И меньше всех – самому себе.

– Почему это?

Негр ухмыльнулся.

– Много сталкеров погибло лишь потому, что слишком верили в себя.

Вертолет приземлился.

Питбуль придержал меня за руку. Сталкеры вышли первыми, – молодой все жалел, что слишком много потратились.

– Оба погибнут, – негромко бросил негр.

– С чего ты взял?

Видно, мой спутник хорошо изучил Зону и ее обитателей.

– Башня Ворона – опорная база наемников. Здесь все очень дорого. Обычный сталкер другой дорогой пойдет. Но этим, видно, в прошлый раз подфартило.

Питбуль постучал пальцем по носу.

– А дважды удача в Зоне не выпадает.

Трое солдат, с израильскими винтовками, стояли у вертолета. Они носили черную форму, с белой головой ворона на груди. У каждого, что прилетел с нами, проверили документы.

– Почему мы последними выходим? – спросил я.

– Да кто его знает, – ответил Питбуль. – Кто первый вылез, может и пулю схлопотать. Закон Троянской войны.

– Нет, я уже заплатил, – бормотал ученый.

Сталкеры и майор уже шли дальше, в глубь ангара. Профессора задержали.

– Вот, спросите у летчика…

– Ты платил за полет, – безразлично сказал охранник. – Нас это не касается. Нам башляяешь за то, что ты взошел на платформу.

– Но у меня нет денег, – заволновался ученый. – Откуда? Мне никто не сказал.

Он обернулся к летчику.

– Давайте я полечу обратно.

Пилот лишь покачал головой.

– Обратный билет в десять раз дороже.

– Это еще почему?

– Поживете в Зоне – узнаете.

Охранник флегматично спросил.

– Так будем платить, очкарик?

Ученый забормотал.

– У меня нет… Никто же мне не сказал…

– Ну, как знаешь.

Его подхватили под руки, и поволокли куда-то.

– Что с ним будет? – спросил я.

– Сбросят, – ответил Питбуль. – Высота здесь, наверное, этажей сто. Хошь посмотреть? Прикольно.

Охранники подтащили ученого к краю посадочной площадки. Тот кричал, дрыгал ногами, пытался вырваться.

– Ему еще повезло, – заметил негр. – Многие, кто в Зону попал, – сильно жалеют, что сразу их не убили.

– Отпустите его, – велел я. – Сколько он вам должен? Я заплачу.

– Щедр ты, брат, – пробормотал Питбуль. – Чужими деньгами.

Я вынул бумажник.

Ученый дрожал, – бился мелкими судорогами. Зубы его стучали, он пытался бормотать слова благодарности, – но не мог.

– Дурак ты, – хмыкнул охранник, приняв у меня деньги. – Всех не спасешь, за всех не заступишься. Такие, как ты, здесь первыми подыхают.

Профессор подхватил чемоданчик, и мышью ринулся прочь.

Питбуль едва мог скрыть улыбку.

– Че ржешь? – спросил я. – Я чего-то не понял?

– Да есть у него деньги, – ответил негр. – Знаю я этого прощелыгу. Он туда-сюда раз в неделю летает. Торгует ценными артефактами. У сталкеров берет за бесценок, а потом на Большой Земле втридорога продает.

Питбуль поднял руки.

– Ты не подумай. Тех, кто не платит, здесь и правда скидывают с платформы. На моей памяти человек пять так погибло. Один…

Питбуль наклонился через ограждение.

– Вон об ту опору размазался. Крови было, как кетчупа на сосиске. Я тебе потом фотки покажу. Но этот очкарик, – совсем другая история. Бабок у него больше, чем у нас с тобой.

– Тогда какого черта? – спросил я.

Питбуль хлопнул меня по плечу.

– Он эту сцену каждый раз и разыгрывает. Охранники, конечно же, в курсе. Почти всегда находится дурачок, что за него заплатит.

– Поэтому ты хотел, чтобы мы шли последними?

– В том числе.

– Сволочь ты, Питбуль, – заметил я.

– В этом секрет моего очарования.

2

«Аномальная Зона – посмотри Ей в глаза»

Яркая вывеска переливалась над аркой алым огнем.

– Что это? – спросил я.

Питбуль недобро сощурился.

– Телескоп. Выходит на Аномалию. Отсюда ты можешь увидеть Зону на много миль вокруг. Волшебное зрелище, должен тебе сказать…

Трое солдат, в форме спецназа, шагнули под арку.

– Говорят, – сказал Питбуль. – Если сквозь этот телескоп ты увидишь, как умирает сталкер, – а это часто бывает, места вокруг Башни очень опасные… Зона пощадит тебя в этот раз. Ты словно отдашь свою смерть ему.

Голос его стал глухим.

– Я видел… Парень шел по тропе, совсем в двух шагах от башни. Как сейчас помню его лицо. Счастливый такой… Нес что-то в рюкзаке, думал, разбогатеет.

– И что случилось?

– Сам толком не разобрал… Камни под его ногами вдруг разошлись, и руки потянулись оттуда. Черные, с длинными такими шипами… Как же он кричал. Я, конечно, не слышал ничего, – далеко ведь, но могу поклясться, его крик до сих пор стоит у меня в ушах. А потом мы сами шли по той же тропе, и проводник говорил, что там полностью безопасно.

Питбуль медленно перекрестился.

– И знаешь что? В тот поход нам всем тяжело пришлось. Много раз я так вот…

Он показал пальцами.

– …был близок к смерти. По всему, должен был сдохнуть. Но мне везло. Раз за разом. Там, где любая удача давно должна была кончиться, – люди дохли вокруг, а я уходил живой. Никогда не забуду этого. Может, тот парень и правда умер вместо меня.

Мы стояли около арки.

– Хочешь зайти? – спросил я.

– Нет уж, – ответит Питбуль. – Этот крик я больше не хочу слышать.

3

Справа поднималась витрина, – там переливались шприцы и ампулы. Чуть дальше продавали оружие; от простых русских автоматов, до самых сложных стволов и бомб, усиленных артефактами.

Были здесь и ножи, и кастеты, и даже пара катан, – хотя я не мог представить, как меч может помочь в Зоне.

– Есть те, кого нельзя застрелить, – пояснил Питбуль, перехватив мой взгляд. – Приходится рубить на куски.

Двое наемников примеривались к станковому шестиствольному пулемету.

– Ничего лучше вы не найдете, – заверял торговец. – Любого зомби уложит. Хоть на вертолет, хоть на джип можно установить. Монтаж и сборка бесплатно.

Я хотел подойти к витрине, но Питбуль остановил меня.

– Не бери здесь. Обдираловка, ловушка для новичков.

Мы прошли мимо.

– Возьмите еще гранаты, – предлагал лавочник.

– Товар хороший, – продолжал Питбуль. – Иначе бы им здесь не разрешили барыжить. Но я отведу тебя на базар, Толокушку, – на нижнем ярусе. Там есть все то же, а еще вещички гораздо лучше, – но по нормальным ценам.

Ангел с шестью крылами, из белоснежного мрамора, стоял на золотом постаменте; люди подходили к нему, крестились, преклоняли колени.

– Это о нем все говорят? – спросил я.

– О ней, – с усмешкой поправил Питбуль. – Местная легенда. Летала тут… над болотами… птичкой. Помогала всем. Ну, по крайней мере, так говорят. Сам-то я ее ни разу не видел. Да и никто, наверное…

– Что с ней стало?

Питбуль хмыкнул.

– А чем все сказки заканчиваются? Мэри Поппинс? Карлсон? Исчезла она. И все ждут, когда же вернется.

– Как Иисус Христос?

Негр вдруг потерял терпение.

– Карлсон, Христос, да какая разница? Вечно одна история. Живешь ты в дерьме, и сам дерьмо, никого не трогаешь, и все зашибись. Гармония дерьма, мать твою. А потом прилетит такой вот… Иисус с пропеллером… и всю душу тебе перевернет нахрен. Так, глядишь, и ты уже не навоза кусок, а человек. И хочется тебе по-человечески жить. А потом эта Мэри Жоппинс сделает ручкой, да улетит себе в прекрасное далеко. И ты как был, так в дерьме и останешься. Но жить уже не сможешь по-старому. Гармония дерьма, блин, разрушена. И будешь страдать и мучиться оттого, что крыльев у тебя нет, пока не подохнешь. Так вот, зачем было прилетать, мать твою? Чтоб жизнь таким, как ты, поломать?

Питбуль отвернулся.

И я понял, что он рассказывал о самом себе.

На анти-гравитационной тележке везли большой свинцовый контейнер.

«Осторожно! Опасность!» – гласила маркировка на шести языках.

– Артефакт, – хмуро пояснил Питбуль. – Видать, очень дорогой. Здесь, если повезет, можно в один день стать миллионером. Да только выпадает это не каждому.

Шестеро бойцов, в темно-зеленой форме, сопровождали тележку. Каждый держал наготове автомат.

– Люди Оррима Молота, – Питбуль понизил голос. – Они единственные среди местных бандитских групп, кому дозволено подниматься на Башню.

Чуть дальше тянулись клетки, с прозрачными пуленепробиваемыми стеклами. Заглянув туда, я увидел засохшие лужи крови и несколько кусков гниющего мяса.

– Загоны для зомби.

Питбуль не стал подходить ближе.

– Сталкеры их отлавливают. Опасный промысел, – но не хуже любых других.

– Зачем они нужны?

– Ради опытов. Кто же откажется от секрета бессмертия? Многие верят, что из крови зомби можно получить сыворотку, которая позволит человеку жить вечно…

– Никогда об этом не слышал.

– Такие вещи держат в секрете. Людям не к чему знать, иначе начнется хаос. Вот, нанорепликаторов уже запретили. Но ты не сомневайся, – везде, в лабораториях Лондона, Нью-Йорка, Токио вовсю идут опыты над зомби.

Питбуль пожал плечами.

– Пусть и не все верят в эликсир бессмертия. Но все равно, представь, какие тут перспективы. Бойцы, кого убить почти невозможно, – они ведь уже мертвы. Любая армия об этом мечтает. Или газ – распыли его над вражеским городом, и сразу там начнется полная демократия…

– Разве не стоит запретить такие опыты? – спросил я.

– Зачем? – ответил Питбуль. – Все равно не поможет.

4

– Как думаете, сколько может стоить Осколок? – спросил Николя.

– А с чего ты вдруг спрашиваешь?

Ренье любовался тем, как бурлит и перетекает стекло в огромной колбе, – смешанное с измельченным телом зомби. Такое сразу же приобретало иные свойства, и плавилось совершенно иначе, нежели обычное.

– Да так, просто интересно.

– Ну…

Жак задумался.

– Зависит от того, кто покупатель. Если какой-нибудь богатый бездельник, скажем, коллекционер из Японии, – так для него это просто безделушка, как тысячи других артефактов. К тому же, хранить непросто, и непонятно, какой от него прок. Так что много не заплатят. Но!

Очки Ренье блеснули.

– Если человек понимает, какова истинная ценность Багряной Сферы… О, тогда ему нет цены. Недаром, Николя, у нас здесь столько охраны. Осколок уже пытались украсть…

– Значит, его можно продать очень дорого?

– Полагаю, что так.

– Зря вы этого не сделали, доктор.

За стеной послышались выстрелы.

Юный ассистент сделал шаг назад, и скрылся за дверью заднего входа. Ренье рванулся за ним, но замок уже щелкнул. Доктор забарабанил в створку, – напрасно.

Вновь прогремела автоматная очередь.

Ренье бросился к компьютеру. Он лихорадочно нажимал кнопки. Один экран сменялся другим; и везде он видел лишь трупы своих охранников.

Николя мчался вниз по узкой боковой лестнице.

«Бежит, паскуда», – пронеслось в голове Ренье.

И кинулся бежать сам.

Трясущимися руками Жак набрал код замка. Дверь открылась. Он выскочил в коридор.

Узкий переход теперь показался доктору бесконечно длинным. Жак слышал, как где-то за стеной стучат выстрелы. Грохнул взрыв, и Ренье покатился по полу.

– Скорее, доктор!

Один из охранников склонился над ним.

Тяжелая рука протянулась к ученому.

Жак закричал, забился, и пополз прочь, дрыгая ногами. Теперь он боялся всех, и никому не мог доверять.

– Ну же, док! – воскликнул охранник. – Это же я.

Он двинулся к Ренье, – и одним шагом преодолел разделявшее их расстояние.

– Нет, нет, нет, – заверещал Жак.

– Не бойтесь, – сказал охранник.

Потом он взорвался.