Текст книги "Знамена из пепла"

Ещё на границе, красуясь перед соратниками, он репетировал зрелищный фокус – выхватить меч и сразу же им ударить. Главное точно рассчитать расстояние до мишени.

Орк побагровел, на секунду-другую превратившись в недвижимую статую.

– До сих пор не понял? – Феранор плюнул ему под ноги.– Ты – сын раба и толстой kurwy. Ты – собиратель цветов!

И орка прорвало. Он взревел, одним молниеносным движением выхватывая ятаган. Точнее попытался выхватить – Феранор был быстрее. Серебристый клинок взлетел вверх, в кровавых брызгах проходя сквозь короткую шею орка. Доворот кисти – меч рушится на голову горбоносого. Одновременно, стремительный шаг вперёд. Орк успел подставить под меч ятаган, но пропустил молниеносный удар кинжалом, чуть выше кожаного нагрудника. От первого удара до лёгкого облачка пыли, поднятого рухнувшим телом последнего врага, прошло десять ударов сердца.

В конце улицы дико и испуганно закричала женщина. Ей вторил какой-то мужчина в зелёной чалме, стуча деревянной колотушкой. У дома, где вчера на углях готовилось мясо, злобно залаял пёс.

Жутко довольный, чувствуя себя героем, но понимая, что вряд ли кто из местных скажет ему за победу «спасибо», Феранор спрятал меч, поспешил к духану где остался конь. Несуразный зверь с заячьими ушами дремал под навесом, горбатое чудище высокомерно посматривало из загона, у коновязи воняла куча лошадиного помёта. Но коней не было. Ни одного!

Ну конечно! Его товарищи уже забрали лошадей и теперь ждут возле бань, не зная, что его там нет!

Опрометью он побежал обратно. Атраванец в чалме бешено гремел колотушкой. Прохожие спешили скрыться.

Бани. Площадка перед дверями пуста. Хозяин лупал на него воспалёнными глазами. Феранор схватил его за грудки.

– Где остальные?! Они ещё у тебя?! Отвечай!!!

Человек испуганно затряс головой, залопотал на своём варварском языке. Эльдар оттолкнул его, пинком растворил дверь. Прямо от входа вниз уходила узкая каменная лестница, клубы водяного пара поднимались на встречу. Феранор метался по каменным скудно освещённым галереям, пугая немногочисленных посетителей, мокнущих в воняющей тухлыми яйцами воде.

– Каэльдар! Агаолайт! Милорды?!

Он пробежал сквозь пустую парилку, заглянул в комнату отдыха с массажными лежаками. На низком столе, средь горы объедков тускло блестело несколько серебряных лун. Сердце затрепетало и сорвалось в пятки.

Ушли. Увели с собой всех лошадей. Что за дурацкая шутка?!

***

Они навалились ему на плечи вдвоём. Неожиданно, со спины, пригибая голову и заламывая руки. Феранор охотно подыграл, согнувшись сильнее чем того хотели нападавшие, вывернулся, ударил правого локтём в лицо. Хрустнуло. Нападающий хрюкнул, оступился и сорвался в бассейн, окатив всех тучей горячих брызг. Эльдар выхватил кинжал, нападающий поймал за запястье, ударил о стену. Кисть занемела, кинжал виновато зазвенел по камням. В ответ капитан ударил по голени, оттолкнул охромевшего противника к стенке. Оружие оба выхватили одновременно. Феранор напал первым, сходу сфинтив. Когда незнакомец высоко поднял для парирования ятаган, он нанёс секущий удар в бок и добил коротким тычком в грудь.

Оставив второго бултыхаться в воде, он ринулся к выходу. Перед парилкой резко притормозил. Что-то нехорошее кольнуло сердце, заставив спину покрыться мурашками.

Третий противник с рёвом вырвался из клубов пара. Феранор успел вскинуть меч, парируя сверху, получил ногой в живот и отлетел на несколько шагов. Враг быстро шёл на него, полосуя воздух кривым клинком наискось, право-лево. Капитан пятился, защищаясь, пока не упёрся в стену. Пригнулся, уворачиваясь от рубящего удара, нырнул под руку с ятаганом. В спину прилетел страшный удар – кольчуга аж зазвенела. Морщась от боли, эльдар развернулся на каблуках, обратным хватом всадил меч в открытый вражеский бок. Противник захрипел, тяжело рухнул на колени и завалился ничком. Капитан с беспокойством ощупал спину. Кольчуга выдержала удар, хотя синяк через всю спину ему наверняка обеспечен.

Со стороны купален раздался громкий всплеск – это упавший в бассейн вражина пытался выбраться из воды. Следовало поспешить, пока к нему не прибежала подмога, но Феранор задержался, перевернув убитого. У покойника оказалось серое скуластое лицо подгорного орка. Жёлтые раскосые глаза с безразличием смотрели в затянутый паром потолок.

«Наверное, это дружки тех, двоих»,– подумал Феранор.

Он вышел на улицу и обмер.

– Да что вами весь город кишит?!

Большинство улиц в Шагристане шли под уклоном к морю. Со своего места он отлично видел ниже по улице большую группу орков, спешащих в его сторону.

Эльдар бросился в ближайший проулок, намереваясь скрыться от превосходящих вражеских сил. Однако его заметили. Из раскрытых дверей серных бань вылетел мокрый орк, с красной распаренной рожей.

– Alv! – закричал он, размахивая руками.– Geto alv! Za nym!

Его сородичи зашумели, затрясли оружием, перешли на бег. Улицу огласил громкий протяжный гул сигнального рожка. Через минуту вся толпа была возле бань. Взвизгнул под чей-то плетью оказавшийся на пути банщик.

– Tamy! – командовал орк в красной накидке поверх панциря.– Insha vulca!

Феранор задыхался от бега. Нырял в узкие закоулки, перепрыгивал через тележки торговцев и заборы, и благодарил судьбу, что жители Шагристана не держат по собаке в каждом дворе. Когда позади стихли крики и топот орочьих башмаков, он пробежал ещё несколько улиц и остановился на перекрёстке, переводя дух. Справа от него дорога шла под уклон вверх.

«В верхнем городе резиденция Сандара,– вспомнил Феранор.– Надо идти туда!»

Он успел пройти полсотни шагов, когда увидел троих вооружённых, торопливо идущих навстречу. Солнце било в глаза. Эльдар остановился, прикладывая ладонь козырьком ко лбу, пытаясь разглядеть идущих.

– Alv!

Нос одного был недавно сломан, плечи другого укрывал красный плащ.

Феранор обернулся. От перекрёстка к нему поспешали два орка, в тусклых кольчугах и железных шлемах, обмотанных от жары тканью. У одного на плече сверкал медный щит.

Улицу стискивали стены из глины и кирпича. В стене справа, выше его роста ряд узких окон. В стене слева грубо сколоченная деревянная дверь. Запертая. Феранор был в ловушке.

– Катмэ!

Он сорвал с плеч накидку, зажал её в кулаке, вытащил меч и, в следующую минуту, сам налетел на орков, как коршун на стаю куропаток. Вращая накидкой как пращёй, он обмотал ею оружие одного противника, пугнул ложной атакой второго, напал на третьего. Ему даже удалось ранить предводителя в красном плаще, чиркнув самым кончиком меча по запястью. Тот взвыл, отшатнулся назад. Клинки оставшихся сверкали с быстротой молний, звон оглашал улицу, заставляя случайных прохожих удирать без оглядки. Противники попались сильные и выносливые, но не очень искусные – в учениках у мастеров боя не ходили, классиков фехтования не читали, навыками овладевали посредством личного опыта. Эльдар смог запутать их серией финтов и обвести вокруг себя.

Двое в доспехах были уже на подходе. Самым разумным было сейчас убежать, что Феранор и изобразил. Но споткнулся. На него ринулся орк с коротким воинственным гребнем на макушке, замахнулся ятаганом. Он резко остановился, с разворота сеча мечом на уровне пояса. Ударили одновременно, но эльдарский меч был длиннее. Короткий вскрик. Густо пахнуло кровью и требухой. Гребнястый упал на колени, повалился ничком в пыль.

А потом к оркам подошла помощь и капитану стало не до хвастовства. Спустя пару минут яростной рубки он начал задыхаться. Меч потяжелел, пот ручьями струился по лицу. Он оказался прижат к стене, отражая сыпавшиеся со всех сторон удары – в грудь, в голову, в бок. Два раза его достали, к счастью, не сильно. Спасала кольчуга и злой рёв раненного вожака.

– Bruzak!19

Вперёд сунулся орк со сломанным носом. Удачно ткнул ятаганом под кольчужную юбку, порезав Феранору ногу с внутренней стороны бедра, в ощутимой близости от некой мужской части тела. В сапог по ноге потекла липкая тёплая струйка. Не стеснённый приказом брать кого-то живым, капитан отмахнулся. Попал по плечу. Сломанный Нос упал. На пару мгновений в рядах врагов образовалась брешь. Собрав остатки сил, он ринулся в неё, яростно полосуя клинком. На короткое время возникла иллюзия, что он вот-вот вырвется. Но орки лишь отодвинулись, по-прежнему удерживая эльдара в полукольце. Стоило сделать шаг к одному – тот ровно на шаг отступал. Остальные на тот же шаг приближались. Медлили. Осторожничали. Поняли, что так просто его не возьмёшь

Пользуясь секундами затишья, Феранор пытался отдышаться. Штанина на ноге мокла всё больше, но боли не было. Сердце тараном долбило грудь. Он кидал быстрые взгляды по сторонам, оценивая обстановку. За спиной стена, перед ним трое врагов. В центре главарь, с костистым бледным лицом, раненое запястье он перетянул оторванными от плаща лоскутами. По бокам орки в панцирях из железа и кожи. У левого, со щитом, открытый клёпанный шлем и абсолютно плоское лицо серо-землистого цвета, перечёркнутое шрамом от волос до скулы. У правого льдистые глаза глядят сквозь прорези забрала-полумаски.

Отдых закончился внезапно. Быстро, без клича, вперёд ринулся левый. Взмахнул поверху щитом, атаковал саблей понизу. Остальные присоединились с секундным опозданием. Феранор отступил к стене, отбивая нацеленный в ноги удар, получил кромкой щита по щеке, крутясь, полетел наземь, прямо под ноги к обладателю льдистых глаз. Не увидел – скорее почувствовал – устремлённый в него клинок, успел отвести его гардой. Развернул меч доворотом кисти, располосовал врагу бедро. Перехватился двумя руками, блокируя рубящий удар вожака, подсёк ему ногу возле стопы. После этого, с переката поднялся на одно колено, размашисто рубанул подскочившего шрамоносца и сразу ушёл в кувырок, подныривая под нацелившийся в висок щит. Орк стремительно развернулся, ударил саблей туда, где ожидал найти голову Феранора. Кривое лезвие обдало маковку смертельным холодком, сбрив небольшую прядь. Капитан коротко сунул ему мечом в грудь, услышал, как лопается кожаный панцирь. Поднялся с колен, очертя клинком круг, хватанул по шее встающего вожака.

Застонал орк в шлеме с полумаской. Под ним успела собраться лужа крови, но он всё ещё был в сознании и пытался подняться. Ему даже удалось привстать на колено. Несколько секунд Феранор, по-птичьи наклонив голову, наблюдал, как животная природа орка борется с подступающей смертью. Потом взялся за меч. Примерился к серой шее, коротко размахнулся…

– Az nat mar,– прохрипел орк, дрожащей рукой поднимая ятаган.– Odr-is…

Эльдарский меч не дал договорить, отделив голову от тела. Феранор остался один на заваленной трупами улице. Возбуждение схваткой сменялось невыразимой усталостью, в раненной ноге нарастала боль. Оторвав клок от плаща вожака, он перевязал рану. Руки слегка дрожали. Хотелось пить, а ещё упасть на землю и неподвижно полежать с часок, но отдыхать нельзя. Надо добраться до посольства!

Глава 7

Дешевле нанять мхаза для защиты, чем защиту от мхаза.

Атраванская поговорка

Практика нанимать на службу в городскую стражу иноземцев сложилась в Атраване со дня его основания. Логика была такова, что иноземец не связан родством ни с одной из многочисленных национальных и религиозных групп, не имеет своих интересов, а следовательно, лучше будет исполнять обязанности.

Каэль Арелин

«Варварские государства Риенлисета»

Серные бани не работали. В дверях всех посетителей встречали и отправляли прочь двое орков в лакированных панцирях. Народ тихо возмущался, но открыто не перечил, видя подле них жёлто-синие плащи шахских гвардейцев – сафуадов. Любопытные собирались возле духана, возбуждённо спорили и обменивались слухами.

– Пакх-ми-джу, правоверные! Почему баня закрыта? – спрашивал худой длиннорукий мужчина, с перемазанной высохшей глиной бородой.– Неужто одна из дочерей шах-ан-шаха, решила посетить их, или старый Фаримасп по пьяни хулил нашего милостивейшего повелителя?

– Алуит ас’салам, почтенный! – отвечал другой мужчина, загорелый до черна, в пёстрых лохмотьях бродячего богослова.– Какой-то душегуб – столкни Алуит его в Бездну – посёк ас’шабаров.20 Прямо в бане.

– О, Алуит! А много ли посёк?!

– Десятерых! – отозвалась бединка, в платке и мешковатом дашики.– От крови покраснел даже серный!

– Всевышний! Кто мог такое сотворить?!

– Глупцы! – самодовольно хмыкнул молодой парень в фиолетовой чалме с заткнутым за обмотки гусиным пером, говорившим, что он помощник писца.– Не знаете ничего!

– А ты знаешь?

– Знаю! Да покарает меня Алуит если вру. Это был алясбадский ассасин. Хотел пробраться к визирю, или к самому шаху. Может, узнал, что государь наш, даруй Алуит ему многие годы, любит посещать весёлые места, тайно и в простолюдинской одежде. Вот убийца и спрятался в бане, но мхазы21 вперёд его нашли.

Рядом захрапел конь. Белый жеребец вклинился между гончаром и помощником писца, толкнув последнего крупом. Толпа зевак начала раздаваться перед всадником, разглядев золотую кайму на синих одеждах и жёлтый шёлковый плащ. Поднятая маска-забрало открывало молодое лицо с тонкими щётками усов и мужественной бородкой.

По толпе, словно ветер, шелестящий пальмовыми кронами, над собравшимися пролетел шёпоток:

– Это ас’Саир! Приехал сам Митр ас’Саир!

Митр ас’Саир остановил коня возле бань. К нему подошёл один из сафуадов, украдкой передал длинный кинжал. Всадник повертел оружие в руках, оценил остроту лезвия, попробовал прочитать руническую надпись на гарде, пристально взглянул на воина.

– Глышак знает о нём?

Сафуад едва заметно покачал головой.

– Хорошо.

Быстрым отточенным движением ас’Саир спрятал кинжал за пояс. В это время из бань вышел плечистый орк в тусклой кольчужной броне. Это был Глышак – вожак самого крупного отряда орков в Шагристане. Островерхий шлем по атраванскому обычаю обматывала ткань, чтобы металл не перегревался на солнце. Свободные концы, были обёрнуты вокруг шеи, закрывая пепельно-серое лицо до острого подбородка. Как всякий наёмник, держался орк гордо и независимо. Как всякий орк он вёл себя так, словно собирался бросить вызов. Кроме того, он едва сдерживал клокотавшую в нём ярость.

– Это альв! – объявил он сходу.– Уверен, из той мрази, что прибыла вчера.

– Почему думаешь, что это был алялат? – ровно поинтересовался ас’Саир, перековеркав самоназвание эльдаров на атраванский манер.– Ты поймал его?

Орк сверкнул глазами.

– Нет, но клянусь, что поймаю и заставлю его заплатить за кровь братьев! Я вытащу его кишки!

– Умерь пыл, Глышак. Шах платит тебе золотом не за личную месть. Твое дело охранять закон.

– О да, я охраняю закон! И хорошо помню, что за вред ас’шабару по нему полагается смерть!

– Не раньше, чем ты поставишь виновника перед кади22,– сухо напомнил всадник.– И шаха не удовлетворит обвинение первого попавшегося алялата.

– За это не беспокойтесь, агыз,23 – оскалил жёлтые клыки Глышак.– Я найду свидетелей. Кровь другого остроухого мне не нужна.

– Тогда поторопись с поиском.

***

Сандар ан-лорд Турандил встречал их в холле.

– Пакш-ми-Джу, благородный Митр ас’Саир! – звонко приветствовал он.– Проходите! Как видите, мы решили воссоздать кусочек нашей далёкой родины, чтоб всякий мог оценить красоту Эльвенора!

Глышак красоты не оценил. Сразу за порогом он злобно выругался на «проклятые чары остроухих» сплёвывая через слово. Семенящий следом владелец бань, громко помянул Алуита. Командир сафуадов поднял с лица маску, оторопело огляделся. Там, где полагалось быть стенам, росли вековые деревья, сплетая могучие ветви в зелёный купол. Ноги ступали по ковру из палых листьев, мха и зелёной травы. Иллюзию леса нарушали каменная лестница, ведущая на второй этаж и светящиеся шары, развешанные там-сям на ветках. Однако о деле, с которым пришёл, Митр позабыл напрочь. Напомнил, как ни странно, сам посол.

– Вы желали увидеть воинов, ходивших в город. Вот они,– он призывно взмахнул рукой.

По лестнице на поляну спустилось пятеро эльдаров. Даже в тенистом холле, их лица светились, словно отражая несуществующие солнечные лучи. Гордые и надменные, будто дети богов, к которым пришли просить милости жалкие смертные, они выстроились перед гостями.

Глышак толкнул вперёд владельца бань.

– Смотри внимательнее, вонючий бурдюк,– напутствовал он.– Укажи убийцу, или я выколю тебе глаза за укрывательство!

– Но помни, что за ложь, вырывают язык,– с безразличием напомнил Митр.

Бедин прошёлся туда-сюда, шумно дыша, усиленно потея и воняя серой. Ему можно было пожалеть – зажат меж двух огней. Не укажешь убийцу – разгневается Глышак, а укажешь, но ошибёшься – покарает грозный сафуад. Некоторое время он сосредоточенно вглядывался в лица эльдарских воинов, потом взмолился.

– Клянусь Алуитом, не признаю я его тут! Он против света стоял и тряс мной как Алал рогами. Помню только, что молод и черноволос был.

Митр задумчиво посмотрел на чужеземцев.

Все пятеро были молоды, но чёрные волосы были только у одного – высокого, со шрамом на лбу. На этом, черноволосом, взгляд задержался дольше чем на других. Что-то было не так с ним. Какая-то маленькая деталь, не привлекающая внимания, но отмеченная подсознанием…

Внезапно он понял. В глазах заплясали лукавые искорки. Покосился на Глышака.

– Вспоминай лучше! – рявкнул вожак, опуская жилистую руку толстяку на плечо. Сдавил так, что бедин взвыл, втянув короткую шею в плечи.– У него был шрам или другая примета?!

– Клянусь Алуитом, не знаю!

Командир сафуадов вздохнул.

– Мы зря теряем время.

Глышак скрипнул зубами, отпихнул бедина. Резко развернулся, взметнув полой белой накидки, он направился к выходу. Митр уходил последним. Ненадолго задержался на пороге, произнеся принятое в Атраване прощание:

– ЙазахАлу, Сандияр-ока!

***

В городе свирепствовала полуденная жара, а в посольском дворце было прохладно. Это могло показаться невероятным, но в четырёх стенах гулял настоящий ветерок.

Феранор стоял недвижимый как истукан, положив левую руку на эфес меча. Он больше не находился под иллюзорной личиной и всем были вины его синяки, ссадины, раны и кровавые пятна на одежде. Избегая встречаться взглядом с Сандаром, он смотрел на настенную мозаику, весьма реалистично изображавшей сцену соблазнения всадника двумя нимфами.

Эльвенорский посол мерно прохаживался взад-вперёд, заложив руки за спину, хмурил брови, пытаясь придать себе строгий вид. Даемара держалась в стороне, сцепив пальцы на животе замком и, казалось, полностью была погружена в созерцание носков своих туфель.

– Ну и напугал ты нас! – проговорил Сандар, цокая по мраморному полу щёгольскими каблуками.– Я думал орки возьмут нас штурмом! Зачем тебе понадобилось задевать городскую стражу?!

– Я не знал кто они.

– Не знал? Хе-хе… хорошая отговорка! Он не знал и потому в городе девять трупов!– Сандар остановился, оборачиваясь к волшебнице.– Это он погулять вышел! А представляете, что бы было, возьмись он воевать всерьёз?!

Та едва заметно кивнула, не поднимая головы. Только исподлобья сверкнули оливковые глаза.

– Спасая тебя,– продолжал Сандар.– Я надул людям в уши, что убийца матрос с отчаливших утром парусников. Пусть догоняют их в море, если хотят.

Феранор промолчал. Ответа от него и не ждали.

– Сейчас, поручаю тебя Даемаре. Пусть приведёт тебя в надлежащий вид, а то выглядишь как…кхм… да и пахнешь не лучше.

«А как бы выглядел ты сам,– подумал Феранор,– если б из окна тебя облили помоями. Если б тебе пришлось прятаться в логове бродяг от облавы, а потом пройти полгорода в душном жарком женском платке, с корзинкой, полной несвежей рыбы, в самый зной?»

– Знайте,– подняла голову волшебница, когда за Сандаром затворилась дверь. – Я считаю, что вы заслуживаете самого строгого наказания! Одним махом вы поставили судьбу всей миссии под угрозу провала. Будь послом я, то посадила бы вас под арест, а на родину отправила письмо с требованием лишить вас командирского звания.

Феранор вспыхнул, сжал кулаки, усмиряя злость. И не произнёс ни слова. Это слуга волшебницы – давешний бродяга, которого он приказал выбросить за борт – нашёл его заблудившегося на улицах. Это он помогал ему прятаться и избегать столкновения с патрулями. Он был ей обязан.

Она подошла ближе.

– Ступайте вниз. Слуги займутся вашими ранами. После приходите ко мне – у нас будет долгий и вдумчивый разговор. Только сперва помойтесь.

***

Вопреки указаниям Даемары, перед купальнями Феранор заглянул в казармы. Была парочка долгов, с отдачей которых он тянуть не желал.

Первая очередь выпала Каэльдару. Мерзавцу хватило наглости изобразить святую невинность.

– Прости капитан, это была неудачная шутка! Я не представлял, что всё так обернётся.

– Я могу приказать казнить тебя прямо сейчас, за вредительство в боевом походе,– медленно, будто выплёвывая слова, заговорил Феранор.– Но не хочу, чтоб меня посчитали слабаком, прикрывающимся званием командира! Поэтому, я просто тебя убью. Насажу на меч, как собаку.

Каэльдар отпрянул. Удивление на его лице сменялось недоверием и растерянностью. Он непринуждённо улыбнулся, но вышло криво и явно фальшиво.

– Милорд, я…

– Но сделаю это в Эльвеноре. В поединке,– тем же тоном докончил Феранор.– А это…– он демонстративно размял пальцы,– чтобы ты не смог от него отказаться!

И ударил. На выдохе, коротко, с наслаждением ощутив, как под кулаком лопаются губы Каэльдара. Знаменосец клацнул зубами, падая между кроватей.

Никто в казарме не шелохнулся. Ни слова не сказал стоявшие чуть в стороне Вэй и Агаолайт.

– Заберите у него меч,– приказал Феранор.– И заприте. Отныне и до нашего возвращения он арестован.

Следующую беседу капитан предпочёл провести в пустующей караулке.

– Можешь меня наказать,– объявил Агаолайт, едва они оказались наедине.– Ударить, запереть под замок, вызвать на поединок, но я скажу. Не чтобы избежать наказания, но чтобы знал ты. Я не участвовал в этой злой шутке и не подозревал о ней. Клянусь в том светом Лучезарного Таэ!

– Ты видел, что он забирает моего жеребца и это не вызвало никаких подозрений?!

Знаменосец, не отводя глаз, выдержал долгий и пристальный взгляд капитана.

– Я был пьян. Даже не помню, как садился верхом.

Он замолчал, облизывая сухие губы.

– Бальфур говорил, меня просто взвалили в седло…

Феранор прервал его взмахом руки. Злость его медленно остывала. Он сожалел, что сорвался на глазах подчинённых и приказал запереть Каэльдара. Однако, посчитал он, нет ничего хуже, чем отменять собственные приказы.

– Довольно,– сказал он.– Часть вины лежит и на мне. Сам, глупец, согласился на предложение «единорога». Но если я тебя не накажу, все решат, что «фениксам» позволительно больше других.

– Понимаю.

– Несколько суток ареста рядом с Каэльдаром будет достаточно.

***

Переступая порог обиталища волшебницы, Феранор отметил, что оно не было изменено иллюзией и не превратилось в цветник, хотя возле окон вились какие-то растения. В нём преобладал бежевый цвет с жёлтым подтоном. Пахло нагретым камнем и чем-то маслянистым.

Даемара ожидала перед низким столом, спрятав кисти в широких манжетах. Гуляющий по комнате сквозняк, колыхал её белые одеяния, делая похожей на привидение. И да. Она ни капли не подобрела.

– Ты не должен был оказаться здесь,– проговорила она.– С нами отправлялся капитан Гилетэй – старый, спокойный, уравновешенный «ревнитель», никогда не дозволявший эмоциям брать верх над собой.

– Мне жаль… – почти не соврал Феранор.

– С самого начала я была против,– тихо продолжала она, глядя на Феранора так, словно по его вине пал Великий Эльвенор, эльдары были изгнаны с Запада, а на Луне и Солнце появились пятна.– Я готова была кричать и топать ногами, едва увидела тебя в кабаке, вусмерть пьяного, с мечом в руке, храпящего, среди трупов и битой посуды. Но кто будет слушать меня, если так приказали Высокие Лорды?

– Среди… чего?

– Среди трупов, черепков битой посуды, обломков мебели, обрубков тел,– волшебница обжигающе холодно улыбнулась.– Хотя последнее могло быть просто объедками… Неужто ничего не помнишь?

Не дождавшись ответа, она продолжала.

– Какими связями – спросила тогда я себя – должен обладать этот юнец? Сознаюсь, мне не хотелось выискивать правду. Я смирилась с тобой как с неизбежным злом. Заставила себя думать, что зачинщиком был не ты, что портовой швали не надо большого предлога для драки. Но теперь я уверенна, что гордландцы пристали к тебе неслучайно. От кого сбежал в Атраван? От убийц? А может ещё и от Закона?! Я хочу знать, каким образом ты оказался среди нас! Отвечай!

Феранор почувствовал, как щёки его алеют. В нём боролись злость, стыд и обида и ни одно из них не могло взять верх. Чтобы скрыть дрожь в руках, он крепко вцепился в свой пояс.

– Я не мальчишка, хейри,– выдавил он сиплым голосом.– Я не творил преступлений. Мне незачем было сбегать в Атраван. Я не понимаю, о каких гордландцах вы говорите. И у меня нет и не было никаких высоких покровителей. Это назначение стало для меня неожиданностью. Сандар сам настоял на мне…

– Этого не могло быть,– холодно прервала волшебница.

– Но он сам сказал…

– Сандар не принимал решений. Он и сейчас не сильно свободен в своих поступках. Не зря рядом с ним находятся Толаспир и Толанор.

– Но… если не Сандар, то кто?

– Хотела б я знать,– выдержав мгновение, хмыкнула Даемара.– Ещё больше я хочу знать, кто натравил на тебя убийц и не повторит ли он свою попытку уже здесь. Это может навредить нашей миссии. Кстати…

Волшебница полезла маленькую поясную сумку и выложила на низкий столик круглый предмет размером с ладонь. Это оказалась железная «бляха союзника», выдававшаяся наёмникам на время их нахождения в Эльвеноре.

– Это я нашла на полу, её обронили в драке. Пока Сандар прогонял стражу, ко мне подошла разносчица – чем-то ты ей приглянулся. Она поведала мне подробности.

Феранор будто зачарованный разглядывал кусок металла на столе. Он легко определил по его оттиску, кому служили наёмники. Горящая птица – уменьшенная копия той, что красовалась на его колло. В какой-то момент он понял, что Даемара молчит и пристально смотрит на него. Ещё он понял, что пальцы его на ремне напряглись так, что смяли сыромятную кожу.

– Эрандил…– выдавил он.– Это Эрандил! Он обещал мне, что я пожалею за брошенный вызов! Но… это не то, что вы думаете.

– Неужели?

– Он… поверьте же, я не творил никаких преступлений, но не просите меня рассказать. Достаточно того что обо всём узнал Сандар. Всё это слишком лично…

– Лично? Личные дела кончились, когда тебя занесли на борт «Гордости Торнэля». Я желаю знать всё. Немедленно. В противном случае я добьюсь, что на родину ты вернешься в цепях!

Даемара обошла стол, встала перед Феранором, заглядывая в глаза снизу вверх.

– Выбор за тобой.

***

– И это всё? – спросила Даемара, когда Феранор закончил рассказ. – После этого ты ушёл и ничего более?

– Ну-у… – юноша опстил взгляд.– Он же оскорбил и унизил меня… Необходимо было чем-то ему ответить, дать понять, что он не всесилен. И…

– И что ты сказал?

– Я был зол и… обещал украсть его дочь…

Губы волшебницы дрогнули, будто в усмешке, а большие папоротниковые глаза смотрели с восторгом и изумлением.

– Ты умеешь наживать врагов, парень! Эрандил один из высших лордов Дома «Феникса». Ему не надо подсылать убийц, достаточно одного слова, сказанного кому надо чтобы ты превратился в ничто. Но одной своей наглостью, посвататься к его дочке ты мог нажить врагов среди других женихов. Кто-то не такой высокий и менее умный отправил своих наёмников разобраться с конкурентом. Подумай, кто мог узнать об этом так быстро.

– Хейри,– взмолился Феранор.– Я их в глаза не видел! Даже о существовании не подозревал.

– Зато они знают тебе,– уколола волшебница.– Хорошо, я попробую что-нибудь выяснить сама. Можешь идти… Нет. Подожди.

Успев одной ногой переступить порог, Феранор обернулся.

– Совсем скоро ты понадобишься нам. С этого момента и до дальнейших распоряжений ни ты, ни другие уланы не должны покидать стены посольства.

Вот так Феранор оказался под тем, что воспринял не иначе как домашним арестом, но ровно через три дня, он понял, что поспешил с выводами. Его призвал Сандар.

Было раннее утро. Посол встречал его в шелковом халате и остроносых туфлях без задников. Он совсем недавно вылез из постели, о чём говорил помятый вид и сама постель, край которой выглядывал из-за ширмы.

– Проходи, садись. Я сейчас.

Склонившись над глубоким серебряным блюдом, посол принялся плескать в лицо, жалуясь и отфыркиваясь.

– Вчера полночи просидел на личной аудиенции у шаха. Представляешь, эти варвары утоляют жажду разбавленным вином!

– И что?

– Ну, в чём-то они правы. Водой так не напьёшься. Уф… голова болит…

Он сел напротив, взял высокий кувшин, выдернул восковую пробку. Запахло плесенью и сырым подвалом. Феранор подумал, что хорошее дорогое вино только так и должно пахнуть. Ему Сандар не налил.

Посол поправил здоровье, шумно и довольно выдохнул и, наконец, уделил внимание капитану.

– Давно хотел поговорить с тобой о твоих ночных похождениях, но всё как-то недосуг…– он облизнул винные губы.– Скажи, те девки стоили того чтоб драться ради них с орками? Бединки в постели правда такие горячие как о них говорят? А, там, они бреются? Я как-то был с парой людинок из Турл-Титла. Хоть овец паси в её зарослях…

– Сандар, знай я, что эти блудницы обслуживают орков – обошёл бы их стороной. А что касается остального, то почему бы тебе не спросить своих советников – Толанора или Толаспира – кажется, они знают всё обо всём. Проели все уши наставлениями как надо вести себя в Атраване.

Сандар скривился так, словно надкусил незрелый лимон. Наполнил кубок по новой. Для себя.

– Прошу, не напоминай о них. Редкие зануды! Не делай того, не делай этого, делай как мы говорим…– он скорчил глубокомысленную рожу, мастерски копируя менторский тон советников.– Бя-бя-бя…

И прыснул в кубок болезненным смехом. Молодые эльдары улыбнулись друг другу.

– Даемара тоже та ещё штучка,– жаловался посол.– Была почти что своя, шутила, смеялась, пока не сошла на этот проклятый берег. Теперь изображает строгую исайринну.24

Он замолчал, воровато окинул взглядом комнату, будто разыскивал притаившуюся Даемару и неожиданно спросил:

– Слышал об Амаэле?

– Да. Этот забулдыга часто сидит в кабаке «Под Якорем», где поёт моряцкие песни за кружку эля.

– Я о городе,– уточнил он, опустошив второй кубок с вином.– Один из первых городов основанных эльдарами в Риенлисете. Ещё в Первую Эпоху. Его называли «Жемчужиной-Посреди-Пустыни» а позже – «Городом Упрямцев» за то, что население отказалось присоединиться к Исходу. На атраванских картах он называется Аль-Амаль. Тебе предстоит съездить туда с поручением. Не одному конечно. С тобой поедет Лаккэнан.