Текст книги "Проект «Новый Берлин». Apertio veritatis"

Глава II

12.07.2024. Геостационарная орбита Земли. Секретная Международная космическая станция «МКС-2 „Горизонт“».

Просторный кабинет полковника ГРУ Буланова, защитившего не так давно докторскую диссертацию по философии истории, был наполнен ароматом жареного кофе и погружен в легкий полумрак. Портал широкого иллюминатора, открывшегося мне справа, выпускал взгляд в бездну ледяного космоса, усеянную искрами далеких звезд и желтоватой дымкой туманностей. Завораживающее и одновременно пугающее зрелище бездонной пропасти никак не сочеталось с запахом комнаты жилого отсека орбитальной станции. Я невольно залюбовался увиденной картиной.

– Я до сих пор глаз не могу оторвать от этой… уму непостижимой бесконечности, когда открываю окно, – вдруг нарушил тишину кабинета тихий голос с хрипотцой.

Я обернулся. В кресле с высокой спинкой, в правом углу, за столом, сидел полковник, скрытый сумраком кабинета, из-за чего я сразу его не увидел.

– К такому не привыкнешь. Хотя пошел уже четвертый месяц, как я на МКС… Здравствуйте, Владислав Александрович. Вы присаживайтесь, – полковник протянул мне руку, указывая на кресло у стола.

Металлические портьеры иллюминатора бесшумно закрылись. Включился свет, открывая мне крупное лицо офицера с так называемым римским носом и парой пронзительных серых глаз, окинувших меня изучающим взглядом из-под густых бровей, которые уже давно тронула седина.

– Дмитрий Сергеевич Буланов, – представился он. – Кофе будете?

– Не откажусь.

– Как вам «Горизонт»? – поинтересовался полковник, подвигая тем временем мне чашку цилиндрической формы. Ускользнувшие из чашки капли благоухающего напитка подпрыгивали выше привычного, разлетаясь в стороны из-за меньшей, чем на Земле, силы тяжести, которая обеспечивалась на станции гравитатором.

– Впечатляет, – признался я. – Как давно станция на орбите?

Буланов улыбнулся и с довольным видом откинулся на спинку кресла.

– Давно, Владислав Александрович. Давно. – Посмотрев на меня с нескрываемым интересом, он добавил: – Проектировать «Горизонт» начали еще в две тысячи двенадцатом. Но это лишь один из многих проектов Федерального космического агентства России. Он нисколько не удивляет.

– А какие удивляют? – Я глотнул кофе, наслаждаясь растекающимся теплом напитка в груди.

Офицер с едва заметной улыбкой, тронувшей уголки его губ, продолжал с любопытством сканировать мое лицо. Редкие каштановые волосы с обильной сединой на висках, холодный отблеск серых глаз, глубокая ямка на гладко выбритом подбородке, массивная короткая шея – все это выдавало в Буланове несгибаемую силу воли, аналитический склад ума и несомненный стаж на руководящих должностях. На первый взгляд ему давно перевалило за пятьдесят.

– Владислав Александрович, давай на «ты», – наконец начал полковник. – Так проще. – Покрутив в руках чашку (моментом отметил для себя отсутствие обручального кольца) он продолжил: – Я хорошо знаком с результатами твоей работы в Германии и читал твое досье. Можно, конечно, потолковать о том да сем, но я привык, работая с человеком, сразу переходить к делу. Отвечая на твой вопрос, – Буланов слегка кашлянул, подыскивая слова, – хочу сразу обратить твое внимание на то, что я не уполномочен отвечать на некоторые твои вопросы. И не нужно обижаться, правила игры ты не хуже меня знаешь. Но… – Глаза полковника сузились: – В этой каше нам вариться вместе. Поэтому кое-что ты все-таки должен знать.

Я отставил кофе, устроившись в кресле поудобнее.

– Ты давно уже работаешь над проектом, – говорил военный, – поэтому не мне тебе рассказывать, что реальный мир устроен иначе, чем кажется простому человеку. Какие космические проекты тебя могут удивить? Да, наверное, никакие. Если бы ты только пришел в институт в Мюнхене, тогда бы я ходил вокруг да около, выдумывая как тебе все это рассказать. Но ты уже бывалый.

Буланов пожевал губами, задумчиво глядя на меня. Было видно, что полковник мысленно решался поведать мне то, о чем, возможно, знать мне и не следовало. Вдруг, наклонившись вперед и скрестив руки на столе, офицер пристально посмотрел мне в глаза.

– Ты веришь в ангелов, Влад?

Вот такого вопроса я никак не ожидал. Немного опешив, я кивнул головой:

– Верю. Знаю и верю в Многомерность Вселенной.

Серые стальные глаза меня внимательно изучали. Минуту помолчав, Буланов протянул:

– Итак, тебе давно известно о планах фюрера и нацистской элиты в конце сороковых в отношении Антарктиды.

Вопрос об ангелах сразу выпал из сознания. Холодный голос полковника стал почти ледяным, однако не потерял своей неизменной учтивости:

– Не буду повторять и так тебе известное, Владислав. Кстати, благодаря именно твоим исследованиям мы существенно продвинулись в изучении «Базы 211» и, в частности, ее двенадцатой зоны. Но без предыстории, неизвестной тебе, не обойтись. А касается она не Антарктиды. И даже не родной нам Земли. Касается она – нашего естественного спутника. Который, нужно признать, при имеющихся у нас данных, более похож на искусственный объект.

В глазах офицера зажглась какая-то голубоватость. Откинувшись на спинку кресла, смягчившись в голосе, он продолжил:

– По сути вопроса, все началось даже не с «Базы». Она долгое время была лишь путаным комком артефактов, объяснения которым не было, пока не пришел в институт – ты. Антарктида была своеобразным ключом или, может… – полковник потер висок, – путеводной нитью, скажем. Началось все с нашумевших в свое время снимков обратной стороны Луны, сделанных американским зондом Кассиопея. По крайней мере, это то, что мне известно. В прессе тогда поднялась шумиха – ты об этом должен помнить. Снимки просочились в интернет, но вскоре о них быстро позабыли, по понятным нам причинам2020
  Речь идет о поддельных снимках лунного кратера Шредингера, якобы сделанных зондом Кассиопея. На снимках на дне кратера видны искусственные сооружения в форме свастики.


[Закрыть]. Подлил масла в огонь Родован Томовичи2121
  Румынский ученый.


[Закрыть], утверждавший, что нацисты на Луне пребывают уже с конца сорок пятого. Сейчас широко известна программа Ганса Каммлера, целью которой был захват контроля над орбитальным пространством. И Слава Богу, что планам Гитлера не суждено было осуществиться! – Буланов отпил кофе. – Потом фотоснимки Ричарда Хоугленда, бывшего сотрудника НАСА, попавшие в сеть2222
  Речь идет о скандальных фотографиях «Аполлона 10» и «Аполлона 16», на которых виден лунный «город» с прозрачным куполом.


[Закрыть], заставили наши спецслужбы серьезно отнестись к изучению этого вопроса. Хотя Россия переживала в то время не самые лучшие времена. В архивах КГБ кое-что нашлось, и в библиотеке Хьюстонского отдела НАСА тоже было чем поживиться. Сооружение под куполом в кратере Риттер, в районе посадки «Аполлона 11», который была выбрана не случайно, вскоре прибрали к рукам Штаты. Вся информация засекречена. Что нашли там американцы – неизвестно. Сегодня этот купол с бортов окололунных зондов и лунохода можно увидеть. Там какой-то полуразрушенный комплекс. Но Штаты упрямо не желают идти на контакт. Год назад даже пришлось популять в наших американских «коллег» барионами2323
  Барион – сверхтяжелая частица, почти в четыре раза тяжелее по массе, чем протон.


[Закрыть], когда моя разведгруппа высадилась недалеко от кратера.

– Популять?.. На Луне? – от удивления мои глаза едва не полезли на лоб.

– Посадка «Аполлона 11», – говорил полковник, пропустив мимо ушей мою удивленную реплику, – замаскированная под научно-исследовательскую, можно полагать, была не первой. Вернее, первой удачной. Как и в Союзе полет Юрия Гагарина был не первым. Да и собственно, СССР, судя по всему, не был пионером в освоении орбитального пространства в двадцатом веке. Есть все основания полагать, что немцы вывели человека в космос уже в сорок третьем. А в шестьдесят четвертом стартовал совместный советско-американский проект высадки астронавтов на Марс, который, увы, закончился по ряду исторических причин трагично. В целом. Если не вникать в детали, – полковник покачал головой. – Может, помнишь шокирующее признание отставного морпеха? В две тысячи четырнадцатом в интервью для британской газеты «Дэйли Мирор?»2424
  Речь идет об интервью отставного американского морпеха, представившегося капитаном Кеем, который, якобы, служил 17 лет на Марсе. Источник информации: http://www.runyweb.com/articles/leisure/interesting-things/retired-us-marine-claims-he-spent-17-years-on-mars-protecting-five-human-colonies-from-martians.html


[Закрыть]. Правда, надо полагать, он сознательно указал неверную дату старта. Его тогда все приняли за сумасшедшего. А «Служба защиты Земли»2525
  Секретная международная организация «Earth Defense Force».


[Закрыть], между тем, давно существует и реализовала целый ряд космических проектов.

– Вы сказали Марс? – я не верил своим ушам.

Буланов пристально уставился на меня. Прищелкнув языком и немного помешкав с ответом, он констатировал:

– Мир, в котором живут люди на Земле, – мир ложных представлений и заведомо искаженных знаний. – Он слегка склонил голову набок: – А мне показалось, ты был готов.

Я, наверное, выглядел обескураженным. Но мой мозг, действительно, столкнувшись с предоставленными мне сведениями, с трудом принимал информацию, умещая ее в рамки моих познаний и картины моего мира.

Я пожал плечами:

– Не просто вот так сразу принять услышанное и в одно мгновение уложить в уме. Вам, Дмитрий Сергеевич, должно быть, в свое время тоже было нелегко осознать ложность нашей истории.

– Да, ты прав, – немного задумавшись, согласился полковник.

Помолчав минуту, Буланов развернулся в кресле и наклонился к одному из ящиков стола.

– И все-таки Влад, давай на «ты». Договорились? – офицер вытащил тонкую пластину полупрозрачного планшета.

– Договорились, – ответил я.

Включив сенсорную панель кнопок, полковник быстро нашел искомый документ.

– Знания, которые открылись тебе в древнеиндийской книге, купленной у сеньора Бессадеса в Южной Америке, помогли нам понять предназначение каменных артефактов двенадцатой зоны. Я читал в свое время твой отчет. Это, действительно, дверь между базами в Антарктиде и на Луне в кратере Шредингера. Другими словами, телепорт. Вот каким образом немцы оказались на обратной стороне Луны. Хотя тебе как историку, должно быть известным о военных разработках немцев к концу войны, которые вполне позволяли им достигнуть Луны привычным нам путем. Так вот. Откуда взялся этот портал и почему именно там, выяснить, как ты знаешь, пока не удалось. Но кое-что мы нашли.

Штабист ткнул пальцем в планшет и, раскрыв какие-то фотографии, показал их мне.

– На что похоже?

Я взял в руки протянутый мне десятидюймовый Web-блокнот и взглянул на снимки. На первый взгляд – ничего необычного. Ожидал нечто более диковинное. С экрана компьютера на меня смотрел самый обыкновенный полупрозрачный, с металлическим отливом, двенадцатигранный аналог кубика Рубика, разместившийся, судя по всему, в условиях невесомости в центре какой-то комнаты.

– Похоже, додекаэдр? – немного растерявшись, предположил я.

– Именно.

Я поднял глаза на офицера, ожидая увидеть ироничную ухмылку или нечто похожее, но никакого намека на глум в глазах Буланова я не увидел.

– Даю голову на отсечение, что понимаю твое недоумение, Влад, – поспешил заверить в серьезности представленных снимков полковник. – Центр долго не мог разобраться что к чему, а главное – из какого материала сделаны эти многогранники…

– Стоп! Их несколько? – перебил я.

Взгляд Буланова вдруг сделался каким-то особенно пронзительным:

– Тебе что-то о них известно?

На мгновение перед глазами поплыли круги и мелькнули незнакомые образы, однажды увиденные мной в состоянии забытьи, впервые спустившись в холодные лабиринты подземной антарктической базы. Также искрометно, как и появилось, наваждение рассеялось.

– Когда-то я видел такие, – неуверенно пробормотал я. – Привиделись в состоянии дежавю, или что это было, когда я впервые оказался рядом с двенадцатой зоной в «Новом Берлине».

Буланов пожирал меня оценивающим взглядом. Снова пожевав губами, он взял из моих рук планшет и продолжил:

– Их несколько. Все были найдены в одном из павильонов лунной нацистской базы, которую окрестили «Шварц Зонне2626
  Schwarze Sonne (нем. «Черное солнце») – фантастическая секретная база Третьего Рейха на обратной стороне Луны.


[Закрыть]». Сохраняют стабильное состояние только в условиях невесомости. При воздействии сил земной гравитации мгновенно распадаются на молекулярном уровне. Поэтому доставить их в целости на Землю не представляется возможным. Кроме того, они не желают находиться вместе, вернее… – офицер, на мгновение задумавшись, почесал бровь. – В общем, вся наша аппаратура перестает нормально работать, из-за чего объекты стараемся держать подальше друг от друга. Но самое интересное началось после того, как несколько экземпляров были переправлены на «Горизонт», и наши специалисты попытались их просканировать. Оказалось, что они непрозрачны для большинства известных нам волн, но главное, при непосредственном контакте с человеком начинают испускать какое-то излучение. Многогранники буквально наливаются светом.

Полковник начал взволнованно излагать умозаключения, как собственные, так и специалистов, работающих с найденными объектами, о природе и загадочных свойствах лунных кубиков. Повествование офицера затянулось на целых полчаса, но предоставленная информация оказалась настолько захватывающей, что ощущение времени как будто затерялось где-то на окраинах моего разума. Я узнал о результатах экспериментов, проведенных на орбитальной станции, которые породили больше вопросов, чем ответов. Рассказ Буланова коснулся и остросюжетной истории обнаружения многогранников на нацистской базе в кратере Шредингер.

Закончив рассказ, офицер устало протер глаза рукой и допил свой кофе.

– В общем, выяснилось, что многогранники представляют собой какую-то крайне запутанную топологическую2727
  Топология – раздел математики, изучающий в самом общем виде явление непрерывности.


[Закрыть] фигуру. Рентгеновские лучи, попадающие под определенным углом, дробятся на бесконечное множество и в пределах додекаэдра выписывают немыслимые траектории.

– А при контакте с человеком что происходит? – спросил я.

– В присутствии человека мыслефон2828
  Фантастическое устройство, записывающее человеческие мысли в виде математических символов.


[Закрыть] бешено начинает реагировать и записывать нескончаемый поток различных комбинаций из единиц и нулей. И…

Остановившись на этом неприятно многозначительном «и», Буланов достал из невидимого ящика стола серый платок и промокнул лоб. Образ уверенного в себе респектабельного офицера таял на глазах. В эту секунду я понял, что это оборванное «и» каким-то образом коснется меня, и внутренне напрягся. Обдумывая свои последующие слова, полковник покачал головой и вздохнул:

– По-другому сказать не получится, Влад. Два наших парня сейчас в состоянии комы. Но ты не спеши с выводами. Слабыми своей биополярной силой они оказались для этих «кубиков Рубика». Нам нужен такой человек как ты! – заключил он после секундной паузы.

Я приподнял правую бровь:

– Откуда такая уверенность, Дима?

– Я хорошо знаком с твоим досье и давно слежу за тобой, – уклончиво, но многозначительно ответил Буланов. – Как только ты привез тот древний манускрипт и начал работать в институте, мы поняли, что именно ты приведешь нас к разгадке тайн «Базы». А потом, – полковник опустил взгляд на свою чашку, покрутив ее в руках, – а потом, твои способности к экстрасенсорике подтолкнули нас к мысли воспитать, скажем, тебя как спецагента и подготовить к работе на «Горизонте». Ты уж прости, – полковник кашлянул, поднимая взгляд, – но мы, как и ты, выполняли свою работу, каждый в рамках своих полномочий. И не спеши это называть «использованием в темную». Нет. Проект секретный. Вороненко еще там, в пампасах, тебе рассказал, в какие опасные игры наши службы играют. Да и ты… как бы это сказать… – Буланов иронично хмыкнул. – Успел в Штатах поиграть в шахматы с агентами ЦРУ.

– А кто это, собственно, «мы»? – спросил я.

Полковник почесал щеку.

– Ну, тут тайн для тебя никаких нет. Как тебе уже известно, я возглавляю вспомогательную службу Главного развед управления России – Управление космической разведки, которая уже достаточно давно работает в структуре Девятого управления2929
  Девятое управление ГРУ – управление военных технологий.


[Закрыть]. Именно моя служба, вместе с российско-немецким военно-космическим Центром, курирует этот проект. Институт в Мюнхене, в котором ты провел три года, работает как раз на этот Центр.

– Да, мне это известно, – кивнул я.

– А в целом, в игре задействовано много фигур. С нашей стороны это и российский Центр эниологии и научной парапсихологии, с немецкой – частично университет в Бохуме. Ведь не просто так заинтересовались твоей докторской, – Буланов многозначительно подмигнул. – С китайской – ГРУ Генштаба НОАК. Наши коллеги, будем так говорить. Но «Поднебесная» – союзник непростой. Ведет свои темные игры.

Я задумался. Почему-то вдруг захотелось курить. Давно брошенная привычка оживила в памяти забытый привкус табака и ощущение наполняемости легких сигаретным дымом. Несколько минут я сидел молча, обдумывая услышанное. Буланов также молча изучал мое лицо. Наконец, улыбнувшись сухой бесцветной улыбкой, он спросил:

– Перейдем ближе к делу, или тебе еще нужно время?

Я посмотрел на офицера. В невозмутимом взгляде серых глаз, как мне показалось, зажегся легкий огонек раздражения.

– Ближе к делу, – ответил я. – Можно попросить еще кофе?

Буланов усмехнулся:

– Конечно. Покрепче?

Я кивнул.

– Ты прав, так лучше думается. Кофе шикарный – высший сорт. Привез из Уганды, – полковник встал из-за стола и, направившись к стене слева от меня, нажал невидимую кнопку, отворившую барный отсек.

Пока Буланов был занят приготовлением напитка бодрости, я, оставшись наедине со своими мыслями, анализировал полученную информацию, пытаясь связать ее воедино с уже имеющейся. Лунные базы нацистов… Совместный советско-американский проект шестьдесят четвертого… Многогранники, несомненно, внеземного происхождения… Открывшиеся мне сведения о неизвестной мне прежде стороне проекта, конечно же, поражали своей невероятностью, шокировав вдребезги разносили привычные представления и, главное, отвлекали от преждевременных вопросов. Я это прекрасно понимал. И интуитивно ощущал, что во внешне стройной картине рассказа полковника все-таки чего-то не хватало.

– Итак, Влад, – начал офицер, усевшись в свое кресло и протянув мне чашку, – я уже догадываюсь, какими первыми будут твои вопросы. Ты человек умный, но повремени с ними.

Я промолчал. Почувствовав легкий озноб от невесть откуда взявшейся странной тревоги, я обхватил горячую ёмкость, наслаждаясь теплом, расползающимся в моих пальцах.

– Факты остаются фактами. Вопросов много, а ответов мало. Остановимся пока на самом главном. А именно – на твоей работе на станции. – Полковник шумно хлебнул кофе. – По какому-то фатальному совпадению ты первым понял значение найденных двенадцатигранников, еще не зная об их существовании на «Шварц Зонне», в то время, как мы их только нашли.

У меня округлились глаза:

– Что?

Буланов тихо рассмеялся.

– Да, Влад. Когда тебя допустили в подземелья антарктического бункера, ты был уже на прослушке, и за тобой велась слежка. Нами же, не переживай. Но так как ты человек замкнутый, до этого момента ничего интересного не происходило. – Засияв не очень лицеприятной улыбкой, он продолжил: – В свою первую ночь во льдах на базе ты бредил. И как раз в это время там, на обратной стороне Луны, наши ребята наткнулись на эти «кубики-рубики». Так вот. Обронив в бреду фразу «Свет памяти людской сокрыт в двенадцати границах», ты нам подсказал, чем могут быть эти находки. Может быть, правильнее будет – подсказал, что применить к ним. Эм-м, – Буланов, откинувшись в кресле, забарабанил указательным пальцем по столу, – как бы… Конечно, твоя вот такая своеобразная подсказка не сразу была связана с объектом. В общем, нужно отдать должное нашим специалистам, цифрового материала было получено немало, но вот беда! Расшифровывать запись мыслефона – дело трудоемкое и долгое. Ты, конечно же, понимаешь, о чем я?

– Я, конечно же, не совсем понимаю, о чем ты, – учтиво отпарировал я.

Буланов недовольно хмыкнул.

– Мыслефон – техническая новинка, записывающая человеческие мысли в виде математических символов…

Полковник принялся растолковывать технические характеристики устройства с таких азов, что я скоро потерял интерес к его речи. Многое мне было известным. Мыслефоны не находились в свободной продаже, и, в основном, использовались в судебных делах и криминалистике.

– …человеческая мысль – это своего рода электромагнитный импульс, который можно записать, но вот на расшифровку, как я уже сказал, уходит уйма времени. А многогранников на объекте было найдено много, поэтому-то и решили привлечь к этой работе тебя. Ты меня слушаешь?

– Не могу сказать, что твои доводы меня убедили, – поднял я глаза на офицера.

В глазах моего собеседника зажглось что-то негодующее. Отхлебнув кофе, полковник облокотился на стол и прочеканил:

– Влад, я не знаю, какая связь между тобой и многогранниками, но тебе нужно будет поработать с ними. – Уставившись мне в глаза, он повторил: – Нужно. Понимаешь?

– Понимаю, Дима, – я скривился в притворной улыбке.

Остывающий кофе все еще приятно грел руки.

– Так что с теми парнями, которые взялись поработать с вашей находкой?

Поняв мою иронию, полковник поспешил ответить:

– Центр готовил тебя к этой работе, Влад. Ну, вот не знаю почему. Но уверен, у тебя получится. Ты же не какой-то морпех. И потом, ты же каким-то странным для меня образом связан с додекаэдрами!

Я пристально взглянул в глаза офицеру. Буланов не выдержал и снова откинулся на спинку кресла.

– Дима, а что я еще говорил в бреду? Вы же, как я понимаю, все записали. Не так ли?

– Да… – отмахнулся штабист. – Нес какую-то чепуху. Ничего такого. Вспоминал Карлсруэ разве что. Ну… – полковник отвел взгляд в сторону. – Ты прости. Если тебе интересно. Анастасию свою вспоминал.

В сердце екнуло. К горлу подкатил ком. Желание покурить вернулось с удвоенной силой. «Ход с Настей» был в этом диалоге однозначно неверным.

– Похоже, нет ничего в моей жизни, что не было бы известно в Центре, – предположил я. – Не могу сказать, что мне это приятно.

– По-человечески понимаю тебя, Влад. Но давай все-таки вернемся к делу.

Шмыгнув носом, Буланов уставился на меня. Взгляд серых глаз офицера стал вдруг каким-то рассеянным и усталым, и даже в какой-то момент показалось, что в нем читалась мольба.

– Завтра тебе нужно поработать с одним из объектов, – хрипотца в его голосе оголилась. – Если сказать с юмором, то посидеть какое-то время в кресле в компании с этой штукой и мыслефоном. Инструкции тебе будут предоставлены сегодня же. Что скажешь?

– А что я могу сказать? Нужно ведь, – округлил глаза я, протянув фразу с неприкрытым сарказмом, опуская голос до шепота.

Окинув меня холодным взглядом, офицер вдруг захохотал:

– А ты, блин, интересный человек! Однозначно мне нравишься.

Растянувшись в добродушно-лукавой улыбке, Буланов, как бы невзначай, опустил руки под стол и скрестил свои массивные пальцы у себя на животе. И хотя он постарался, чтобы движение его рук осталось для меня незамеченным, в поле моего периферийного зрения попал странный факт, который позднее мне не давал покоя: офицер, сомкнул большие пальцы таким образом, что положение его рук сформировало замкнутый круг мудры «Черепаха»3030
  Мудра – в йоге и ритуальной практике тантризма – символическое, ритуальное расположение кистей рук, ритуальный язык жестов. Мудры применяются в качестве магических приемов, помогающих адепту сохранить энергию и уберечься от потенциального зла.


[Закрыть]! Похоже, полковник был хорошо знаком с ритуальной практикой тантризма и йоги, и в данный момент порядком утомлен. Или, возможно, дала знать о себе дисфункциональность сердечнососудистой, раз замкнул основы всех ручных меридианов, предотвращая утечку своей энергии. «Или чем-то напуган! – словил я себя на мысли. – Или кем-то?»

– Давай сделаем так, – наклонился вперед полковник, – ты пока отдохни после перелета, загляни в столовый отсек, да и перевари те сведения, которые ты сегодня получил, хотя это всего лишь маленькая толика того, что тебе нужно знать. Работа непростая. Но вот именно сейчас ее обсуждать, Влад, – Буланов, ухмыльнувшись, прищурил левый глаз, – боюсь, ты пока не готов. А я часам к восьми вечера сброшу тебе ряд файлов, с которыми рекомендую тебе ознакомиться. Ну и, конечно же, инструкции для работы с двенадцатигранником. Идет?

Я поставил полупустую чашку на стол и, помедлив с ответом, кивнул.

– Ну да ладно, – начал заканчивать разговор штабист. – Мне нужен будет завтра часам к шести после полудня твой отчет. Иди, отдыхай. Кстати, в столовой сегодня отменный бифштекс и шикарный коньяк на выбор. И… Если возникнут вопросы, то отложи их до завтра. Договорились?

– Да, – ответил я, поднимаясь со своего кресла.

Направляясь к выходу из кабинета полковника, я остановился у двери и, обернувшись, спросил:

– Дмитрий Сергеевич, а Вы? Верите в ангелов?

Лицо Буланова приняло странное выражение. Поднявшись, с шумом отодвинув кресло, он уставился на меня каким-то сосредоточенным и в то же время не выражающим никаких эмоций невидящим взглядом.

– В своем первом полете Гагарин их видел, – отрешенно пробормотал он. – А вчера их видел я!