Текст книги "Долгое падение"

Глава 13
Пятница, 16 мая 1958 года

После ланча в суде слушают историю «Беретты». Она похожа на историю «Уэбли», но не такая изящная.

Первоначальным источником снова был солдат в пабе. Опять-таки никто не платил за пистолет и никого не спрашивали, могут ли они заплатить. И опять не имеющие отношения к покупке деньги перешли из рук в руки в течение того же времени, когда пистолет был подарен.

Первый человек, которому подарили «Беретту», – Билли Фуллертон, известный головорез и лидер банды «Билли бойз оф Брайтон рейзор». В городе, который почитает сердитых людей, Билли Фуллертон – бог. Он идет под конец дня через душный зал суда, а за ним следует его репутация, сверкая злобой и самовластьем. В зале царит полная тишина. Все наблюдают, как он идет, и в головах людей крутятся истории, которые они слышали о нем.

Билли ведет своих парней в близлежащие католические кварталы в дни церковных праздников. «Билли бойз» орудуют бритвами, ножами и разбитыми бутылками, играют на свистульках и бьют в барабаны, вызывая ирландцев встретиться с ними.

Католические матери распластываются по входным дверям, умоляя своих мальчиков не покидать дом.

Католические матери вкладывают ножи в их руки и велят им идти.

Билли Фуллертон был злым всю свою жизнь. В юности он присоединился к Британскому союзу фашистов. Он получил медаль за подавление забастовки во время Всеобщей стачки. Когда он стал старше и разочаровался в либерализме, с которым столкнулся среди фашистов, он основал одно из первых отделений Ку-клус-клана на британской земле.

Теперь Билли бросил уличные стычки и каждый вечер бил свою жену. Спины его детей костенели при первом звуке его шагов на лестничной площадке. Он отбыл срок за избиение жены, что в 1950-х годах означало, что он едва не убил ее. Она не выходит из дома без его разрешения, и на ее лице столько же шрамов, сколько на лице ее мужа.

Фуллертон тяжело поднимается на трибуну свидетелей. У него плоскостопие, и с этим он ничего не может поделать, но шаги его звучат так, будто он пытается пробить насквозь каждую ступеньку.

Когда он поворачивается лицом к суду, юристы отводят глаза. Его лицо исполосовано шрамами – карта злобных столкновений с другими злыми людьми.

Билли оглядывает зал. Он видит юристов в забавных костюмах, шикарных мальчиков. Он видит женщин на балконе – все они сидят, выпрямившись, наклонив головы, глядя на него сверху вниз. Он задирает подбородок, бросая им вызов. Они раздражены просто тем, что он здесь.

М. Дж. Гиллис, джентльмен, нехотя встает и откашливается. Фуллертон кивает, давая ему разрешение говорить.

Гиллис берет улику 72, пистолет «Беретта», из которого убили семью Смартов, и просит свидетеля опознать оружие. Фуллертон говорит, что этот пистолет некоторое время принадлежал ему.

– Мистер Фуллертон, не могли бы вы рассказать суду, где впервые увидели эту «Беретту»?

И Фуллертон объясняет: человек по имени Джон Тоттен подошел к нему пару лет назад и попросил Билли найти для него пистолет.

– С какой целью?

Вопрос сформулирован так, что смысл его не совсем ясен. Фуллертон колеблется, прежде чем ответить. Он раздражен этой вынужденной паузой – думает, что из-за нее он кажется тупым. Кровь заливает его шею, Билли всеми силами старается сохранить спокойствие.

– Тоттен управлял школой «Кинь и подбрось» в Глазго-грин. Это была большая школа, двести, иногда триста человек. Тоттен сказал, будто слышал, что соперничающая банда собирается ее захватить.

– Школа «Кинь и подбрось»?

– Школа азартных игр. В Грин. Тоттен хотел заполучить пистолет, чтобы защищаться.

– И вы снабдили его пистолетом?

– Ага, снабдил. Солдат в пабе предложил мне «Беретту».

Вся Британия завалена пистолетами, купленными у «солдата-в-пабе». В конце Первой мировой войны солдатам разрешалось забирать домой свои казенные револьверы «Уэбли» на память. Вторая мировая закончилась тринадцать лет назад, а обязательная воинская повинность означает, что все связаны с оружием, или имеют оружие, или могут украсть оружие. Солдат в пабе с револьвером не вызывает никаких дальнейших вопросов.

– Сколько Тоттен заплатил вам за него?

– Пять фунтов.

– Сколько вы заплатили за него?

– Ничего. Но я одолжил солдату пятерку, и Тоттен возместил нам ее, и дал еще фунт сверху – награду тому, кто раздобыл оружие.

– Почему мистер Тоттен попросил вас достать ему револьвер, мистер Фуллертон?

Билли надувается. Его лицо в шрамах складывается в нечто вроде улыбки.

– Несколько лет назад я был знаменит благодаря моим сражениям.

– На пистолетах? – невинно спрашивает Гиллис.

Фуллертон оскорблен. Стреляться на пистолетах – не по-мужски. Это малодушно, так поступают покинутые женщины и французы. Он плотно сжимает губы. Кровь бросается ему в голову, и щеки его становятся темно-красными, но шрамы, в которых меньше капилляров, остаются белыми и ярко выделяются на его крапчатом красном лице.

Билли поднимает сжатые кулаки, показывая их суду: они опухшие и тоже в шрамах.

– Никогда на пистолетах! – рычит он. – Только руками!

Говоря это, он делает выпад в сторону галереи, полной женщин.

Фуллертона благодарят и спрашивают, не желает ли он сойти с трибуны.

Вызывают Джона Тоттена. Тоттен красив, как актер – любимец женщин; у него высокая прическа, он в блестящем голубом шелковом костюме итальянского покроя. Носит галстук футбольного клуба «Селтик», зеленый платок, аккуратно заправленный в нагрудный карман, и зажим для галстука с той же клубной символикой.

Дав клятву, он поворачивается к суду, покачивая плечом, с улыбкой Фрэнки Вона[50]50
  Фрэнки Вон (1928–1999) – английский поп-певец.


[Закрыть]. Совершенно ясно, что этот парень умеет танцевать.

Тоттен – неожиданность для суда. Билли Фуллертон такой неистовый антиирландский республиканец, что является персонажем песни, которая воспевает его как стоящего «по колени в крови фениев»[51]51
  Фении – члены тайного ирландского общества, боровшегося за освобождение от британского владычества. Имеется в виду песня «Билли бойз», которую распевали члены банды Фуллертона, идя в ирландские кварталы. Впоследствии песня распевалась болельщиками «Рейнджерс» из Глазго (протестантами, в отличие от католиков, болевших за «Селтик») на футбольных матчах, что приводило к конфликтам. В 2011 г. «Билли бойз» был включен в список скандирований, запрещенных на шотландских футбольных стадионах.


[Закрыть]. Песня эта надолго переживет Фуллертона. С приходом эры цифровых технологий директора футбольных клубов будут терять работу, потому что их заснимут распевающими эту песню. Песня эта настолько зажигательна, что людей будут увольнять из общественных учреждений, когда другие будут петь ее в их присутствии. Ее запретят, перепишут, пригладят. Гнев Фуллертона останется жить в легенде благодаря этой песне. Но Билли, похоже, человек, который не гнушается поисками пистолетов для испуганных католиков, поэтому, возможно, он вообще не был таким, каким его считали. Может, он был просто злым человеком, не имевшим ничего, кроме своей репутации.

– Да, – признается Тоттен, – я и вправду раньше держал школу «Кинь и подбрось». И да, в ней действительно одно время собиралось две-три сотни человек. Она была в Грине.

Он показывает на стену, потому что Глазго-грин как раз напротив, через дорогу.

Две или три сотни – огромное число участников для школы азартных игр.

В зале гадают, почему полиция позволяла собираться на открытом воздухе и играть в азартные игры такому количеству людей, какую взятку получали полицейские, чтобы разрешить это, и какую долю загребал Тоттен. Наверное, прибыль была огромной.

Пользовался ли мистер Тоттен пистолетом?

Да, пользовался, но не против кого-либо. Он просто держал его в сарае рядом, иногда доставал и стрелял в землю в начале игры. То был способ отпугнуть неприятности. Конкурирующая банда, насчет которой он беспокоился, так и не появилась, но Тоттену, к несчастью, пришлось отказаться от школы, потому что он получил четырехлетний срок за небольшую драку. Тогда пистолет остался в шкафу у него дома вместе с «Люгером», который тоже принадлежал ему. Его беспокоило, что у него дома лежит оружие. Пока он сидел в Барлинни, парень по имени Тони Лоу попросил пистолет, и Тоттен был счастлив ему услужить, главным образом для того, чтобы избавиться от оружия.

Тоттена отпускают, и он покидает трибуну, улыбаясь балкону так, будто ему жаль уходить, не выступив на «бис», но у него есть другие дела.

Тони Лоу для дачи показаний привезли из тюрьмы Уондзуорт. Он серый, как сигаретный пепел, в плохо постиранной одежде, которая к тому же ему велика. Никто не хочет на него смотреть, потому что после других, колоритных, свидетелей он ввергает в уныние.

Лоу бормочет, что просил у Тоттена пистолет потому, что у него в то время были «маленькие неприятности». Даже рассказ об этой угрозе его жизни в устах Тони звучит уныло и жалко. Тоттен сказал, что дома у него есть пистолет, и Лоу вполне может пойти и забрать его, как только его выпустят. Лоу вышел раньше Тоттена. Проблема была в миссис Тоттен, которая не позволяла никому из презренных друзей своего супруга приближаться к семейному очагу.

Из-за этого Лоу пришлось связаться с Дэнди Маккеем, совладельцем клуба «Гордон», чтобы вместе с ним отправиться в дом миссис Тоттен. Мистер Маккей надлежащим образом сопроводил Лоу в дом, и они забрали оружие у миссис Тоттен, которая была рада его отдать. Потом, для пущей сохранности, они отнесли оружие в дом Шифти Томсона на Флоренс-стрит.

Томсон приносит клятву, еще не успев повернуться на свидетельской трибуне лицом к суду. Он прикрывает рот рукой, он бормочет, он темнит. Никто не может его расслышать, и все раздражены. Томсон такой никудышный лжец, что слушатели чувствуют себя оскорбленными, но Шифти на это плевать. Он служит другим хозяевам.

Томсон говорит, что пистолет ему отдали на сохранение Лоу и мистер Маккей. Он держал оружие у себя в доме примерно год. Потом мистер Маккей пришел с Питером Мануэлем, чтобы забрать «Беретту». Шифти всегда говорит «мистер Маккей», никогда – «Дэнди Маккей». Мистер Маккей то, мистер Маккей сё. Мистер Маккей то, мистер Маккей это. Мистер Маккей взял пистолет. Мистер Маккей сказал, что всё в порядке. Мистер Маккей ушел – вот, наверное, и всё, что Шифти знает об этом дельце.

Томсон описывает деятельность клуба «Гордон» как «вроде бы слегка похоже на скачки и все такое прочее». Он описывает свою собственную роль в клубе как должность клерка у букмекера.

– У вас есть офис?

– Не то чтобы.

– Да или нет?

– Полагаю, не совсем.

– Вы ведете свои счета на улице, мистер Томсон?

– Может быть, иногда, я не знаю.

– Вы рассыльный букмекера, не так ли?

– Не совсем, не всегда.

Изо всех лгунов, которые побывали в тот день в суде, лорд Кэмерон находит Шифти Томсона наименее убедительным. Он решительно прерывает показания Шифти.

– Мистер Томсон, вы здесь для того, чтобы делать две вещи: говорить ясно и говорить правду. Вы не делаете первого, и у меня есть жестокие сомнения в том, делаете ли вы второе.

Это не располагает Шифти ни к честности, ни к ясности, а просто заставляет его сильнее нервничать.

Его спрашивают:

– Если вы не продавали револьвер, то почему взяли пять фунтов, которые предложил вам мистер Мануэль?

Шифти пожимает плечами и мямлит:

– Не знаю. Он просто дал их мне. А вы бы не взяли?

– Видите ли вы сегодня мистера Мануэля в суде, мистер Томсон?

Шифти очень долго смотрит на лорда Кэмерона и присяжных. Потом оглядывается по сторонам. В конце концов тычет пальцем:

– Это он?

– Нет, мистер Томсон, это не он, это стенографист.

На свидетельскую трибуну поднимается Морис Диков. Этот мужчина старомодного типа джентльмен из низов. Он не хочет состоять в гольф-клубе, или владеть домом в пригороде, или иметь машину больше, чем у соседа. Чего хочет Диков – это чтобы всем было удобно, чтобы все приятно провели вечер и дали ему денег. Он знает обо всех все, что стоит знать, ведает слабые стороны людей и на что они годятся.

В суде он открыто признается, что был совладельцем клуба «Гордон» вместе с Дэнди Маккеем.

– И для каких именно частных лиц предназначается этот клуб?

– Ну, у нас бридж-клуб, – говорит Диков. – Джентльмены могут играть в карты и расслабляться среди придерживающихся тех же взглядов парней.

Он улыбается. То, как он об этом говорит, звучит мило.

– Клуб по интересам?

– Да, клуб для личных членов. Приятное окружение, хорошо укомплектованный бар и хорошая компания. Великолепные парни. Возможность для джентльменов отовсюду встречаться друг с другом. Общаться.

– И все они играют в бридж?

На общей галерее посмеиваются – не потому, что это смешная шутка или людям весело, а просто чтобы дать понять Дикову: они знают, что он лжет.

Но Диков смотрит на них, нахмурившись. Он не лжет. Он и вправду думает, что его бизнес заключается именно в этом.

– Да, для людей, которым нравится близкая по духу компания и игра в бридж.

– Большинство членов и вправду играют в бридж?

Он пожимает плечами и понижает голос:

– Ну, это не основное условие принятия в члены клуба, но некоторые из них определенно играют.

– Сколько в любую отдельно взятую ночь в клубе членов, играющих в бридж?

– Трудно сказать наверняка.

– Трудно сказать, потому что никто из них не играет в бридж, мистер Диков?

– Нет.

– Полагаю, некоторые из джентльменов любят делать свои карточные игры более интересными? Возможно, держат пари на результат определенных игр?

– Не знаю; я не наблюдаю, как они играют в бридж.

– Пожалуйста, ответьте «да» или «нет»: клуб «Гордон» – место, где люди могут биться друг с другом об заклад на результат карточных игр?

Диков не отвечает. Они полностью упустили из виду сущность клуба.

– Пожалуйста, просто «да» или «нет», мистер Диков.

После понуканий он говорит:

– Может быть, возможно, иногда.

Мистера Дикова вырастили его бабушка с дедушкой, беженцы из Болгарии. Мистер Диков – житель Глазго, но у него отчасти сохранился их акцент и манера речи. Он называет детей «дорогими», произнося это как «таракой». Как только сколотит состояние, что произойдет очень скоро, он переедет во Флориду и остаток своей жизни будет говорить о том, как сильно любит Шотландию. Морис унаследовал привычку своих бабушки и дедушки быть родом из других мест.

Дикова отпускают со свидетельской трибуны.

Спустя десять дней полиция нагрянет в клуб «Гордон» и найдет там колеса рулетки и столы для игры в блэк-джек. Они найдут в сейфе восемь тысяч фунтов, все маленькими купюрами, множество ювелирных украшений, украденные чековые книжки и несколько незаполненных паспортов.

Еще они найдут порнографические фильмы и проектор в коробке, под сложенной простыней, которую пришпиливали к стене, чтобы она служила экраном. Клуб закроют навсегда, конфискуют деньги, паспорта и оборудование для азартных игр. Порнографические фильмы останутся во владении ряда неженатых полицейских до тех пор, пока не изорвутся или не расплавятся от старости.

Они упустили из вида суть «Гордона». Те старшие полицейские офицеры, которые втайне были его членами, будут об этом знать. Они не смогли конфисковать сеть дружеских связей и контактов, которая была там сплетена.

Дикова отчасти опечалит кончина клуба «Гордон», а отчасти – нет. Он чувствует, что клуб исчерпал себя, выполнил свою цель. Диков – прагматик и продолжает двигаться дальше.

Когда Дэнди Маккей, владеющий клубом вместе с Диковым, входит в зал суда, все вытягивают шеи, чтобы увидеть, во что он одет.

Дэнди маленький и пухлый, чисто выбритый, с аккуратной прической Тони Кёртиса[52]52
  Тони Кёртис – американский актер, пользовавшийся широкой популярностью в конце 1950-х и начале 1960-х гг.


[Закрыть] и очень маленькими глазками. Его костюм в елочку черно-белого цвета, двубортный, старого покроя, рубашка – странного переливающегося оранжево-красного цвета. Из нагрудного кармана торчит напоказ красно-коричневый носовой платок, в петлице – маленькая зеленая гвоздика. Но главное событие – его галстук. Галстук в завитках такого цвета, который Дэнди, похоже, считает неярким желтым и голубым. На самом деле галстук красно-голубой с крапинками зеленого. Дэнди дальтоник, но никто никогда не осмеливался сказать ему об этом.

Дэнди правит Глазго и может носить все, что ему нравится, к чертям собачьим. А ему нравится носить именно это. Отсюда и его прозвище.

Дэнди поворачивается на свидетельской трибуне и видит то, что всегда видит на лицах незнакомцев: удивленные, а потом отведенные в сторону глаза. Единственные люди, которые когда-либо осмеливались его спрашивать, почему он одевается вот так, – это его дети. Бедные дети, это единственная их разновидность, с которой он когда-либо встречается, и что они смыслят в стиле? Дэнди говорит им, что одевается так, потому что богат. Если им удается задать еще один вопрос, Дэнди крепко шлепает их и велит проваливать на хрен обратно к их матери-шлюхе.

Дэнди дает клятву. Он признает, что является совладельцем клуба «Гордон», но если это игорный дом, как предполагает Грив, для Дэнди сие явно новость. Он нечасто бывает в тамошнем помещении. По большей части он находится у себя в офисе.

Дэнди признает, что отвозил Лоу в дом Тоттена. Они забрали оружие у миссис Тоттен и доставили его в дом Шифти Томсона на Флоренс-стрит. Для пущей сохранности. В чем заключалась сохранность?

– Ну, – говорит Маккей, – у мистера Тоттена одиннадцать детей. Нельзя без опаски оставлять оружие в двухкомнатной квартире с одиннадцатью детьми.

Люди в зале суда относятся к этому с одобрением. Это очень ответственно с его стороны, а ведь там даже не его дети. Женщин на общей галерее слишком захватила мысль об одиннадцати детях в двухкомнатной квартире и впечатлила гражданская позиция Дэнди. Они размышляют о том, сколько стоит шелковый костюм Тоттена и куда пошли деньги от «Кинь и подбрось». Заявление Маккея отвлекает всех так, что отсутствие связи в повествовании между серолицым Тони Лоу, добывающим пистолет, чтобы защититься, а потом оставляющим его Шифти Томсону, остается без расследования.

Маккей говорит, что примерно год назад он отвез Мануэля к Томсону, чтобы забрать «Беретту». Мануэль сказал, что пистолет нужен ему для самозащиты. Нет, Дэнди никогда не спрашивал Мануэля, от кого ему надо защищаться и почему. У него была машина, а Мануэлю требовалось, чтобы его подвезли, поэтому Маккей отвез его туда и обратно.

Дэнди не похож на человека, развозящего мелкую сошку по доброте душевной, и М. Дж. Гиллис ищет мотив.

Нет, деньги не переходили из рук в руки.

– Даже пятерка? – спрашивает Гиллис, устав от того, что ему лгут насчет денег.

Маккей улыбается и говорит, что отвез Мануэля на своей «Алвис Грей Леди». Это огромная роскошная машина, новенькая, с иголочки. Ясно, что Маккею не нужно гоняться за грязными пятерками за украденные пистолеты. Его необъяснимая доброта тоже остается без расследования.

Виделся ли Маккей с Мануэлем после того случая?

Да, виделся. Мануэль пришел повидаться с ним в клубе десятого января этого года, спустя несколько дней после того, как Смартов нашли мертвыми в Аддингстоне, за день до ареста Мануэля.

– Зачем мистер Мануэль пришел повидаться с вами десятого января?

– Он пришел попросить у меня сто пятьдесят фунтов. Сказал, что хочет покинуть страну.

– Вы оказали ему такую услугу?

– Нет, не оказал. Я видел, как мистер Мануэль спустился по лестнице клуба. И больше не вернулся.

Никто не спрашивает, почему Питер Мануэль решил, что Дэнди может дать ему сто пятьдесят фунтов, чтобы тот покинул страну за день до своего ареста.

Никто не спрашивает и об опознании, состоявшемся на следующее утро в полицейском участке Гамильтона, когда Питер Мануэль выбрал Дэнди из ряда других людей, а тот напал на него. «Не по лицу, мистер Маккей, пожалуйста! Не по лицу!»

Дэнди – человек, владеющий клубом, где работают все свидетели. Он – человек, живущий в Горбалзе на Флоренс-стрит, где было добыто оружие, где мистер Уотт разбил свою машину, а Мануэль оставил «Остин 35», принадлежавший мистеру Смарту. Но никто не спрашивает обо всех этих фактах, хотя все о них знают. Они ни разу не упоминаются перед судом.

Пока Дэнди дает показания, он смотрит прямо на Мануэля. Тот рад, что никто не может видеть его лицо с мест для прессы или с галереи для публики. Питер все время смотрит на подбородок Маккея, надеясь, что с такого расстояния кажется, будто он смотрит ему в глаза. Во время перерыва в допросе, когда Грив и Лесли обсуждают что-то тихим шепотом, Маккей криво улыбается Мануэлю. Того тошнит, когда он видит эту улыбку. Если Дэнди Маккей захочет, чтобы тебя затошнило, тебя наверняка затошнит. Когда Дэнди задерживает на нем взгляд и медленно моргает, Мануэль знает, что скоро умрет, так или иначе, потому что так распорядился Дэнди. И он вспоминает декабрьскую ночь, когда Шифти и Скаут отвезли его и Уотта в «Гордон». Мануэль вспоминает, что есть нечто худшее, чем то, что может сделать с ним Дэнди Маккей.

Когда его арестовали, Мануэль сказал, что купил «Беретту» у «человека» в клубе «Гордон».

Дэнди благодарят за сотрудничество. Он спускается с трибуны. И, в отличие от других свидетелей, не удирает виновато через дверь, ведущую в комнату для свидетелей. Он решает остаться. Хочет понаблюдать с мест для свидетелей, но все они заняты. Трое разных мужчин приподнимаются, чтобы предложить ему свои стулья. Дэнди выбирает лучший и приказывает своему соседу тоже уйти. Он любит разваливаться на сиденье.