Текст книги "Не покидай меня, любовь"
Автор книги: Дениз Робинс
Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Мама у нас bavard, – говорил он шутя.
Это французское слово очень подходило леди Гейлэнд. Но независимо от этого она была прекрасной и практичной хозяйкой. Она хвасталась, что никогда не забывала ни единого имени, ни места, ни даты. Она была членом двадцати пяти различных комитетов. Леди Гейлэнд организовывала то одни благотворительные мероприятия, то другие, и все они были удачными. Никто не знал, почему она занимается благотворительностью: из милосердия или потому что ей нравится, когда ее фотографии печатают почти все газеты. Розу Гейлэнд все считали женщиной с характером. Те, кто хорошо ее знал, как правило, недолюбливали ее. У нее был острый язык, и она легко наживала себе врагов. Но все сходились на том, что она любящая мать. И все время, остававшееся от заседаний в комитетах, она посвящала своему любимому Винсу. Конечно, все сходились во мнении, что именно она испортила мальчика, давая ему слишком много денег и свободы, как только он поступил в Оксфорд.
Теперь он был главой фирмы, и она хотела, чтобы он наконец женился и устроил свой дом. Но она целила высоко, и в ее кругах поговаривали, что она очень разочарована тем, что ее сын собирается жениться на своей собственной секретарше. Для Розы Гейлэнд не имело значения, как выглядела Кристина и какой она человек. Она хотела женить Винса на леди Эрике Фортлесс, которая была дочерью пэра. У них был шикарный особняк в центре Лондона, а с деньгами Гейлэндов они могли жить в этом доме на широкую ногу.
Однако в эти выходные Роза заставила себя быть любезной не только со своим сыном, но и с Кристиной. Она была обаятельна и гостеприимна. Леди Гейлэнд заполнила всю спальню Кристины розами, подготовила огромное количество подарков Кристине, в том числе великолепную изумрудную брошь, принадлежащую еще бабушке Винса. Она дала званый обед в честь своей будущей невестки, пригласив «все сливки» светского общества. Леди Гейлэнд болтала без умолку с Кристиной – хвалила ее, рассказывала ей различные истории из детства Винса и даже не возражала против их скорой свадьбы.
Только один раз она показала свои коготки. Это было во время званого обеда. Там она говорила слишком много и в конце концов рассказала о девушке, с которой Винс встречался раньше. Затем она зло рассмеялась, посмотрев на Кристину, и сказала:
– Давайте не будем больше говорить об амурных дела моего испорченного сына – их было слишком много. Но теперь, слава Богу, он успокоится, не правда ли, Винс?
Все, включая Винсента, засмеялись, но у Кристины загорелись щеки. Ей не понравился этот разговор.
Но тем не менее выходные прошли прекрасно. Рэкхэм был просто восхитителен. Роза Гейлэнд знала, как содержать дом, у нее была прекрасная прислуга (в основном австрийцы) и новый дворецкий. Рэкхэм был домом эпохи Якова I, построенный из камня с необычайно красивой формой окон. С верхнего этажа дома была видна гавань Бошема. В ясный день всегда было видно море. Дом был обставлен старинной мебелью, а сады вокруг были небольшие, но очень ухоженные, и сейчас, в мае, здесь в изобилии росли тюльпаны.
Той ночью, когда Кристина и Винсент бродили по зеленым лужайкам, залитым ярким лунным светом, Винсент сказал:
– Однажды этот дом станет нашим. Это будет дом нашей семьи. Ты рада, дорогая?
Она была абсолютно счастлива.
– Я ужасно, ужасно счастлива, милый. Спасибо тебе за все.
И все ее страхи и сомнения – если таковые и были – по поводу предстоящей женитьбы полностью исчезли.
Казалось, счастье будет вечным. Свадьба была назначена на начало июня. Приглашения уже были разосланы. Так как у Кристины не было приличного собственного дома, леди Гейлэнд предложила устроить прием в ее просторной квартире на Итен-Сквер. А в это время Кристина и Винсент подыскали себе новую квартиру. Она была недалеко от квартиры матери Винса, на Честер-Сквер. Квартира состояла из четырех больших комнат, двух ванных комнат и прекрасной кухни. Роза, которая обожала декорировать и обставлять квартиры, помогла им подобрать мебель и подарила некоторые вещи из обстановки Рэкхэма, фарфор и фамильное серебро. Кристина попыталась сделать хоть что-то сама. Она купила шторы в комнаты, и теперь квартира выглядела просто очаровательной. Серебристо-голубая спальня, ярко-красная с белым столовая, светло-зеленая с желтой французской драпировкой гостиная. Дорогой элегантный дом, вполне подходящий для жены Винсента Гейлэнда. Винсент купил для Крис маленькую машину в десять лошадиных сил, чтобы она могла ездить по городу, а сам ездил на «Астон-мартине».
Казалось, все будет замечательно…
За два дня до свадьбы Кристина и ее подруга Пэт устроили ужин в их маленькой квартирке. Винс предложил собраться в «Беркли» или «Мирабеле», но Кристина наотрез отказалась. Она сказала, что в этом случае он оплатит счет, а она этого не хотела. Ее маленькая квартирка, с которой она прощалась, была убогой, но она хотела, чтобы этот вечер был ее, и подготовить она решила его сама… вместе со своей дорогой Пэтти.
Винс согласился. Они пригласили нескольких самых близких друзей, включая, конечно, Алана Брейда. Алан будет на свадьбе свидетелем со стороны жениха. Он попытался отказаться, но Винс уговорил его.
Пэт была очень рада видеть Крис счастливой и с удовольствием помогала готовить холодные закуски. Обе девушки готовились к обеду несколько часов, и в конце концов Винсу пришлось признать, что он нигде так вкусно не ел. В комнате стояли цветы, были зажжены свечи, граммофон тихо играл мелодии, которые любил Винс. Вечер был продуман до мелочей и несомненно удался. Винс был счастлив; даже леди Гейлэнд сделала комплимент своей будущей невестке.
Когда Алан в конце вечера поздравил Кристину, она сказала:
– Спасибо, Алан, по крайней мере я сделала это сама. Устаешь, когда за тебя платят и ты всем обязана.
Его голубые глаза улыбнулись ей в ответ, а сердце сжалось от боли, когда он смотрел на ее короткое черное шифоновое платье, открывшее красивые ноги, на длинную изящную шею и загорелые плечи. Он смотрел, как они танцевали с Винсом. Они были великолепной парой: грациозные, жизнерадостные, страстно влюбленные.
Вдруг Алан почувствовал себя старым и уставшим. И очень одиноким. Он все еще волновался за нее… Он не был уверен в том, что в будущем Винс сможет вести себя так, чтобы не погас этот восторженный взгляд ее больших красивых глаз. Он вспомнил один инцидент, который произошел вчера после мальчишника. Винс вел машину по набережной слишком быстро и наехал на светофор. Потом он с гордостью рассказывал, что «вывернул его с корнем». Временами он бывает слишком безрассудным. Отрезвит ли его женитьба на Кристине?
– Дорогой Алан, я так рада, что вы пришли, и я рада, что вы будете свидетелем на нашей свадьбе – Винс так ценит вашу дружбу, – сказала Кристина, прощаясь с Аланом в конце вечера.
Он отвернулся, боясь, что она сможет увидеть боль в его глазах.
Глава третья
И вот настал день свадьбы, самый волнующий, незабываемый день в жизни Кристины. Репортеры и фотокорреспонденты со всех газет собрались запечатлеть одно из самых ярких событий светской жизни сезона.
Невеста выглядела как из сказки в белом кружевном платье с необыкновенной вуалью, обрамлявшей ее золотые волосы. Очаровательная леди Гейлэнд пригласила много гостей, около двухсот человек, отметить свадьбу ее сына в огромной квартире на Итон-Сквер. Алан выполнял обязанности свидетеля со стороны жениха с необыкновенным тактом и обаянием. По общему мнению, их свадьба удалась и несомненно явилась событием года. И только один человек плакал. Это была Пэт Дженкинс… Она тихо расплакалась, когда увидела, как Крис подходит к алтарю вместе с Винсентом. Крис была восхитительно хороша.
Пэт слышала, как Крис произнесла:
– Пока смерть не разлучит нас.
Итак, клятва произнесена. Теперь она была его, а он ее – «в горе и в радости».
Пэт плакала, потому что она боялась за Кристину. Не из-за того, что теперь она будет очень одинока, и не из-за того, что теперь почти не будет видеть свою любимую подругу, которая «вышла замуж за босса».
Крис поцеловала Пэт и прошептала ей:
– Ты будешь самой желанной гостьей в моем новом доме, моя дорогая Пэтти.
Крис совсем не была снобом, как ее опасная разговорчивая свекровь, которую Пэтти искренне ненавидела.
Винс тоже был очень мил: он поцеловал Пэт в обе щеки и назвал ее «дорогая старушка Пэтти». Пэт верила, что в данный момент он действительно очень хорошо к ней относится. Но не станет ли он постепенно отваживать всех прежних подруг Кристины, все ее прежнее окружение, чтобы со временем превратить ее в настоящую миссис Винсент Гейлэнд?
И вот подошло время, когда жених и невеста сели в сияющий «Астон-мартин». Весь багаж был уложен на заднее сиденье, а Кристина в очень красивом кремовом платье, легком пальто и в очаровательной шляпке из ярких роз села рядом с Винсом. У нее на коленях лежал один из его подарков – короткий норковый жакет. Они должны были перелететь в Тулон на самолете, а завтра утром уже на машине поехать в Канны, оттуда в Рим, затем на Капри, в Венецию, а потом обратно домой. Они планировали провести свой медовый месяц плавая, играя в теннис, танцуя – то есть большую часть времени находясь на открытом воздухе.
– Слава Богу, – сказал Винс кому-то на приеме, – что моя жена увлекается спортом, а не любит валяться в постели. Мне необходимо быть все время в движении, и Крис такая же. Она идеальная спутница для меня. Я ненавижу ленивых женщин.
Им устроили грандиозные проводы, и медовый месяц начался как нельзя лучше. Кристине казалось, что небо было абсолютно безоблачно… по крайней мере так было у нее на душе. Ясным июньским днем они сели в спортивную машину, которую так любил Винс, и отправились в аэропорт.
«Винс такой милый», – подумала Кристина с нежностью, глядя, как медленно он старается вести машину. Ему хотелось сделать ей приятное. У них было прекрасное настроение, всю дорогу они болтали. Они всех обсудили, смеясь, целуясь и разбрасывая конфетти. Но в голове у них была одна и та же мысль – они женаты!
– Я люблю тебя и буду любить вечно, – повторял Винс.
– Это касается и меня, дорогой, – ответила Кристина.
Только однажды она почувствовала грусть – когда вспомнила, как одиноко будет Пэтти и как Алан смотрел на нее перед прощанием. Он сказал, что привилегия свидетеля – поцеловать невесту, и коснулся губами ее щеки. Она хотела засмеяться в ответ, но не смогла. В его глазах было столько грусти… она почувствовала, как он до боли сжал ее пальцы… Теперь она знала, что Винс сказал ей правду. Алан любил ее, и день их свадьбы для него был очень тяжелым. Бедный Алан!
Они прилетели в Тулон. Море, теплое ласковое солнце, огромный отель, в котором номер для новобрачных был уставлен цветами. Ночь миллионов звезд, лунного света и магии. Для Кристины это было открытием любви, о котором мечтает каждая женщина… страстной, нежной. Винс был прекрасным любовником. В его объятиях она забыла о всех своих тревогах. Казалось, их любовь будет длиться вечно.
Златовласка Винса проснулась утром на рассвете. Она лежала и смотрела на загорелое мальчишеское лицо мужа, который еще спал, и подумала: «Как я люблю его! Я самая счастливая девушка в мире».
Это было семнадцатого июня.
Пятого июля молодожены мистер и миссис Винсент Гейлэнд ехали домой с Капри, где пробыли весь остаток своего медового месяца.
После трех недель пребывания с мужем за границей Кристина была бесконечно счастлива. Он был менее энергичным, чем обычно, – ему нравилось лежать на солнце рядом с ней, проводить время на теннисном корте или в сверкающей голубой воде, танцевать с ней – и только с ней – до рассвета под яркими звездами Средиземноморья. Он безгранично гордился Крис, а она уже привыкла к тому, что он постоянно восхищался ею.
Казалось, что ему вообще больше никто не нужен.
Но в конце свадебного путешествия его настроение изменилось, совсем чуть-чуть, и Кристина с присущей ей чувствительностью, заметила эту перемену. Он стал опять слишком энергичным. Ему хотелось поскорее вернуться в город, устроиться в их новой квартире, продолжить работу на фирме. К тому же леди Гейлэнд строила бассейн в Рэкхэме. Это был ее «подарок» к их возвращению.
– Не могу дождаться, – сказал Винс, – хочу показать всем, как великолепно плавает моя жена.
Он постоянно фотографировал свою златовласку то в белом купальнике, то на пляже, то в различных бассейнах во Франции.
– Я не хочу, чтобы меня «всем» показывали, – смеясь, запротестовала она. – Иногда я спрашиваю себя, что бы ты делал, если бы меня вдруг парализовало.
– Какая мрачная мысль, моя дорогая! И почему с тобой должно такое случиться? – весело рассмеялся он.
Они возвращались домой… немного быстрее, чем ехали в начале их свадебного путешествия. Один или два раза Крис испуганно вздрагивала и протестовала, когда ее муж слишком резко нажимал на газ, чтобы обогнать очередную машину.
– Чтобы показать им… – улыбался он ей.
Какой же он еще ребенок, ее красивый богатый муж… ее обожаемый любитель «показать» всем. Она подшучивала над ним и облегченно вздыхала, когда он снижал скорость.
Это случилось в тот день, когда они въехали на территорию Англии. Они уже подъезжали к Лондону, когда произошла авария, в которой пострадал не любитель «показать» всем, а его жена.
Был неприятный пасмурный день. Шел дождь.
Златовласка Винса запомнила немногое: желание Винса обогнать машину… они выехали на встречную полосу… и слова Винса «дорогая, даже и не пытайся остановить меня»…
Затем было ужасное столкновение двух машин, летящих по мокрому асфальту на большой скорости… скрежет тормозов… звон разбитого стекла… острая боль, которую почувствовала Кристина, перед тем как провалиться в небытие.
Она очнулась поздно ночью в госпитале. Рядом с ней сидели две женщины: медсестра и Пэт Дженкинс.
Как только Кристина открыла свои огромные, подернутые пеленой глаза, Пэт взяла ее за руку и простонала:
– Спасибо тебе, Господи. Крис, дорогая, как же мы все испугались!
– Винс… Винс… – прошептала Кристина, тщетно пытаясь пошевельнуться.
Пэт заговорила. Крис не должна ни двигаться, ни волноваться. Они попали в автомобильную аварию, но с Винсом все в порядке – он чудом уцелел. Вторая машина ударила «Астон» в правую сторону, так что весь удар пришелся на пассажира. Водитель отделался легкими царапинами и ушибами. Он сейчас спит в этом же госпитале и придет к ней утром. Бедный Винс – он очень переживает. Он осознает, что является виновником этой аварии. К счастью, никто не погиб, но бедняжка Крис пострадала больше всех.
Это был маленький госпиталь в часе езды от Лондона. Леди Гейлэнд уже известили об аварии, и она приедет на своем «Роллс-Ройсе» завтра рано утром. Она сделает все возможное, чтобы перевести Крис в клинику Вест-Энда.
– Боюсь, что «Астон» придется выбросить, – сказала Пэт с огорчением.
– Поклянись мне, что с Винсом все в порядке, – прошептала Кристина.
– Клянусь, – сказала Пэт.
– А почему меня будут переводить в клинику? Почему я не могу поехать домой с Винсом? У меня ведь только сотрясение, не так ли? На мне нет никаких повязок, и я не чувствую, чтобы у меня было что-то сломано, – прошептала Кристина, слабо улыбаясь.
Эта храбрая попытка улыбнуться болью отозвалась в любящем сердце Пэт.
«Как же ей сказать? – подумала она. – Или Винсу? Хуже всего, что придется сказать Винсу!»
Пэтти только что разговаривала с врачом в его кабинете. Врач сказал ей, что хотя красота миссис Гейлэнд осталась нетронутой (поразительная красота, которой так гордился Винс), у нее серьезная травма позвоночника. И неизвестно, сможет ли она ходить.
Пэт вздрогнула от этой мысли.
Она никогда не поверит в это. И никто не должен верить. Пока мы живы, всегда есть место надежде. Обаятельная, веселая, любящая танцевать Кристина должна ходить.
Она взяла руку Кристины и попыталась согреть ее.
– Послушай, милая, все будет хорошо, – сказала она бодрым голосом, стараясь скрыть то, что было у нее на душе, – у тебя нет никаких переломов… только несколько порезов.
У нее перехватило горло.
– А вот на руке у тебя синяк. Думаю, он будет болеть, – продолжила она.
– Да, ты права, – Кристина осторожно подняла руку.
– Но дело в том, – продолжала Пэт, – что врачи не хотят отпускать тебя домой, пока не сделают рентген. Это просто проверка – убедиться, что все в порядке.
– А что, есть сомнения? – улыбка исчезла с лица Кристины.
– Не задавай так много вопросов. Сейчас тебе надо поспать.
– Я бы скорее уснула, если бы повидала Винса.
– Я надеюсь, наша девочка не собирается будить своего любимого муженька среди ночи… – сказала Пэт с наигранной веселостью.
Так тяжело было притворяться, зная, что она…, но Пэт все-таки смогла убедить Кристину, что с ней все в порядке и что Винс утром придет навестить ее. К счастью, Крис так напичкана лекарствами, что не осознает, какой сегодня день. И уж конечно, она не осознает, что сейчас глубокая ночь.
Длинные ресницы Кристины вздрогнули и закрыли глаза. Она опять заснула. Пэт вздохнула с облегчением и достала из сумочки носовой платок. У нее потекли слезы.
Какой же это был удар, когда ей по телефону позвонила мать Винса и сообщила о трагедии! Полиция сообщила об аварии леди Гейлэнд. Как только она узнала, что с ее любимым сыном все нормально, она вздохнула облегченно и только тогда вспомнила о том, что надо сообщить подруге Кристины. Пэт сразу же побежала, чтобы успеть на последний поезд в Эгхэм, где в сельской больнице лежали Винс и Кристина. Но вначале она позвонила Алану Брейду. Ей казалось, что свидетель со стороны жениха, который на свадьбе так блестяще сыграл эту нелегкую для себя роль, должен знать о несчастье, которое случилось с молодоженами. Известие потрясло Алана.
– Утром я сразу же поеду к ним в госпиталь, – сказал он, – и посмотрю, что можно для них там сделать.
Для Пэгги было утешением узнать, что надежный, верный Алан будет в госпитале вместе с ней. Ее мучила мысль о появлении леди Г. Пэт боялась, что она появится «во всей своей красе», и начнет раздавать приказы направо и налево, ставить людей в неловкое положение своей непоколебимой верой в то, что деньги и принадлежность к знатному роду могут сделать все. Пэт с грустью смотрела на свою спящую подругу. Она спрашивала себя: смогут ли деньги помочь бедной Кристине?
Когда Кристина проснулась утром, она ощущала только одно – желание видеть мужа. Ее совершенно не волновало состояние собственного здоровья. Она постоянно спрашивала о Винсе.
Наконец одна из медсестер привела его. Он выглядел ужасно. Изможденный, небритый, с синяком под глазом и рваной раной над бровью, которая была зашита. Но это были все его серьезные травмы.
Винс сел на кровать Кристины и поцеловал ее руки.
– Тина, моя дорогая Тина… – сказал он срывающимся голосом.
– Дорогой, – прошептала она, и слезы потекли у нее по щекам.
Медсестра оставила их одних. В палате было еще несколько человек. Плотные шторы отделяли Кристину и Винса от других больных.
Никогда в жизни Винс еще не испытывал таких угрызений совести. Он опустился на колени у кровати жены и положил голову на ее тонкие красивые пальцы.
Он плакал, как ребенок.
– Это моя вина. Мой старый грех. Я ехал слишком быстро. Слава Богу, что люди из той машины не пострадали, но ты, дорогая Тина… я никогда не прощу себе…
Он замолчал, так как не мог сказать ей правду. Никто до сих пор так и не смог сказать ей, что ее травма может стать неизлечимой. Врач, который осматривал Кристину, когда их привезли в госпиталь, уже успел поговорить с Винсом. Он сказал ему, что у Кристины, по всей видимости, серьезная травма позвоночника.
– К сожалению, есть симптомы, подтверждающие это. Но мы ни в чем не можем быть уверены до тех пор, пока мистер Лукас не сделает рентген и ваша жена не пройдет более тщательное обследование. Но должен честно предупредить вас, что последствия аварии для вашей жены намного серьезнее чем для вас, мистер Гейлэнд.
– О Господи… – только и смог сказать Винс.
И сейчас, когда он чувствовал пальцы Кристины, он тоже ничего не мог сказать ей. Он любил свою прекрасную жену настолько, насколько он вообще был в состоянии любить кого-либо. Потому что на самом деле он любил только себя. Но он был добрым человеком. Эмоциональный шок поверг его в состояние страха и волнения.
– Это я виноват, – продолжал он рыдать. – Ты просила меня ехать медленнее. О, Тина, Тина, моя дорогая… я никогда в жизни не буду больше ездить быстро.
С каждой минутой Кристина чувствовала себя все хуже и хуже, и ей стоило большого труда заставить себя улыбнуться.
– Уверена, что будешь.
– Никогда!
– Тогда мне придется купить тебе симпатичный трехколесный велосипед. – Кристина слабо улыбнулась еще раз. Затем добавила уже серьезно: – Пожалуйста, не расстраивайся так. Ну пожалуйста… Посмотри на меня, дорогой.
Он поднял голову. Кристина почувствовала прилив почти материнской нежности, когда увидела слезы у него на глазах. Изможденный, небритый мужчина был похож на мальчишку. Как он дорог ей! Сейчас он казался ей ближе, чем даже в их свадебном путешествии.
– Мы оба живы, все будет в порядке, все будет хорошо, – прошептала она. – Не грусти, дорогой.
Но Винсента Гейлэнда мучали тяжелые мысли. Он знал то, чего не знала она. Конечно, есть шанс, что она поправится… тот врач так сказал… но как он, ее муж, сможет жить до тех пор, пока не будет в этом уверен. Он сказал врачу, что готов заплатить за лечение Кристины любую сумму и что они должны сразу же пригласить сэра Томаса Вильерса, знаменитого диагноста, который лечил отца Винса и который перед войной лечил очень многих высокопоставленных лиц Европы. Он должен немедленно осмотреть Кристину.
– Всему свое время, – сказал молодой врач, выказав странную уверенность в том, что мистер Лукас, ортопед их госпиталя, первоклассный врач.
Он должен был осмотреть Кристину этим утром.
– Переведите ее в отдельную палату, – сказал Винсент.
Ему ответили, что свободных палат нет. Тогда Винсент сказал, что, когда приедет его мать, она заберет Кристину в клинику Вест-Энда. Однако врач возразил Винсенту, что нельзя принимать никакого решения, пока не будет сделан рентген.
И вот Винсент сидел у кровати Кристины и со страхом ждал, когда она спросит, что с ней.
– Я не чувствую своего тела. Я не могу пошевелить даже пальцами ног, Наверное, это последствия шока, – сказала она.
Винсент ухватился за эту мысль и сказал, что это, конечно, шок.
– Я скоро поправлюсь, – сказала Кристина и улыбнулась.
Глядя на нее, он подумал о том, как же она прекрасна даже без макияжа, даже в этой ужасной больничной рубашке. Винс вспомнил, как пылко любил свою молодую жену во время медового месяца. Кристина в шифоновом пеньюаре, купленном в Каннах… Кристина, сидящая у трельяжа… она причесывает свои золотые волосы… волосы пахнут духами, запах которых ассоциируется у Винса теперь только с Кристиной… запах незабудок, духи, которые он сам подарил ей.
Неужели их медовый месяц был просто сном, а проснувшись, они попали в этот кошмар. Это он во всем виноват. Никто ничего не говорит, но он знает, что все понимают это. Прошлой ночью, когда он стоял рядом с полицейским, давая показания, он смотрел, как Кристину, которая была без сознания, увозили на машине «Скорой помощи» и он чувствовал себя убийцей.
Он облегченно вздохнул, когда медсестра вошла к ним и сказала, что он должен уйти, так как миссис Гейлэнд будут осматривать врачи.
Он попытался улыбнуться Кристине.
– Я пойду умоюсь и побреюсь, чтобы выглядеть прилично, когда приедет мама. Не беспокойся, моя красавица, мы скоро возьмем тебя отсюда и вместе поедем домой.
В течение следующего часа у Кристины совсем не было времени подумать. Ее отвезли на рентген. Там Кристину окружили врачи и медсестры, которые осматривали ее и задавали разные вопросы. В это время Пэт стояла за стеклянными дверями кабинета. Кристина видела ее, и это придавало ей силы. Пэт разрешили переночевать в госпитале, но сказали, что вечером она должна будет уехать.
Затем приехал Алан и сел около постели Кристины. Голубоглазый, улыбающийся, такой до боли родной. Алан пытался шутить, как-то развеселить Кристину.
– Чем это ты умудрилась сделать такой синяк старине Винсу? – спросил он ее смеясь.
Алан привез ей огромный букет прекрасных свежих роз… сказал, что сорвал их только сегодня утром.
И от одного звука его голоса, вида седых волос, его лица Кристина почувствовала себя лучше. Он смог успокоить ее, сделать все вокруг более привлекательным.
Она не знала, что сердце Алана разрывается на части от боли. Он так и не смог заснуть после звонка Пэт. Ему пришлось признаться себе, что он любит Кристину – теперь уже жену другого человека – всеми фибрами своей души. Как тяжело было видеть ее лежащей на больничной койке, бледную, с запавшими глазами. Она еще не отошла от последствий шока и выглядела очень больной, несмотря на прекрасный средиземноморский загар. Алан видел, что Кристина с трудом могла пошевелить даже пальцами руки. Но ее позвоночник… Господи… что же с ее позвоночником? Казалось, никто ничего толком не знает, врачи постоянно твердили, что травма, возможно, «слишком серьезная». Пэтти успела прошептать ему:
– Врачи боятся, что она не сможет ходить.
– О нет! – он почувствовал, как в сердце вонзили нож.
Этого не может, не должно случиться с ней, со златовлаской Винсента.
– Как мило с твоей стороны, что ты приехал. Ты проделал такой долгий путь, чтобы навестить нас, – сказала Кристина.
Алан вынужден был скрывать свои чувства и поэтому солгал.
– На самом деле я приехал сказать твоему мужу… – он с трудом произнес это слово, – … что я заработал ему кое-какие деньги, пока он был за границей. Это поднимет ему настроение.
Кристина взяла Алана за руку.
– Да, Алан, пойди поговори с ним. Он сейчас в ужасном состоянии. Он постоянно винит себя, что ехал слишком быстро и что именно он виновник аварии. Бедняжка…
Алан ничего не ответил, но его рука нежно погладила ладонь Кристины.
Он подумал: «Он действительно виноват. Я слишком хорошо знаю Винса и всегда говорил ему, что если он будет продолжать так ездить, то плохо кончит. Но пока плохо только ей…»
– Ты ведь подбодришь его? – прошептала Кристина.
– Да, да, конечно, – ответил Алан. Вошла молодая медсестра.
– Леди Гейлэнд пришла навестить миссис Гейлэнд… Алан состроил смешную рожицу.
– Я удаляюсь. Пойду к Винсу.
Как только он ушел, вошла мать Винса. Она было одета в серый шелковый костюм. На голове у нее была маленькая шляпка. Леди Гейлэнд села на стул рядом с кроватью Кристины и заговорила «воркующим» голосом. Она была действительно огорчена, но присутствие медсестры и главной попечительницы больницы заставляло ее играть роль светской дамы. Совсем недавно под руководством леди Гейлэнд были удачно проведены благотворительный вечер и ярмарка в пользу как раз этого госпиталя. Поэтому леди Гейлэнд здесь была persona grata, и, конечно, ее невестка не останется в этой ужасной общей палате. Попечительница сказала, что все одноместные палаты заняты, но для миссис Винсент освободили комнату медсестер, и ее немедленно перевезут туда. Леди Гейлэнд добавила, что когда мистер Лукас посмотрит рентгеновские снимки Кристины, он, возможно, разрешит перевезти Кристину в Лондон.
– Но только не в клинику. Я хочу поехать с Винсом домой, – сказала Кристина.
Леди Гейлэнд похлопала ее по руке и улыбнулась попечительнице:
– Бедняжки только что поженились. Они не могут расстаться даже на минуту.
Попечительница переглянулась с сестрой. Они прекрасно знали, что должны во всем потакать леди Гейлэнд. У нее большие связи, и только вчера им сообщили, что на те деньги, которые были получены от проведения благотворительного вечера, будет построено новое родильное отделение, которое так необходимо госпиталю.
Когда Кристину оставили наедине со свекровью, она прошептала:
– Не перевозите меня в клинику. Я хочу с Винсом поехать домой.
И вдруг леди Гейлэнд почувствовала, как слезы наворачиваются ей на глаза. Это было так не похоже на нее. Она не могла даже подыскать подходящих слов. Она, Роза Гейлэнд! Она боялась, как и все остальные, что бедняжка Кристина очень серьезно травмирована.
И все-таки она попыталась сказать ободряюще:
– Посмотрим, дорогая, а пока я пойду успокоить моего бедного сына. Он так переживает за тебя. А все этот дождь… неудивительно, что вы столкнулись… это одна из самых плохих дорог… все говорят, что Винс не виноват…
– Конечно, нет, – солгала Кристина.
Нервозность Розы заставляла ее болтать больше обычного. Кристина устала и вдруг почувствовала резкую боль. Боль то нарастала, то уходила, и Кристина начала волноваться. Она задавала вопросы, на которые никто не отвечал, и это вызвало у нее страх… страх, о котором она открыто сказала симпатичному мужчине средних лет, который представился как мистер Лукас, ортопед госпиталя.
– Что со мной? – спросила она, – Почему я не могу двигаться? Мне бы очень хотелось поехать с мужем в Лондон. Правда, я чувствую себя совершенно разбитой, но ведь так и должно быть? Я могу поехать в Лондон на «Роллс-Ройсе» или в крайнем случае на машине «Скорой помощи», Моя свекровь сможет все организовать.
Мистер Лукас кивнул. Он был очень добрым человеком, но его профессия связана с человеческими трагедиями, и ему часто приходится… выносить суровые приговоры. К счастью, все не так плохо с миссис Гейлэнд, как казалось вчера. Он вздохнул с облегчением, когда увидел рентгеновские снимки и обследовал больную. Есть надежда, что ее не парализует, и все же то, что он вынужден ей сказать, будет для нее тяжелым ударом. Она так молода и красива… Сколько доброты в ее глазах. Как жаль, что это случилось именно с ней, тем более в последний день медового месяца. Пройдет много времени, прежде чем она сможет поправиться настолько, чтобы опять начать ходить. А этот ее муж!… О, он хорошо знает эту молодежь, которая носится на дорогих машинах по улицам Лондона. Они представляют угрозу для общества!
– Пожалуйста, – услышал он голос Кристины, – скажите, что со мной?
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?