Текст книги "Женщина из тьмы"

Глава 2
Полиция наступает на пятки

Луиза подошла к нему, протянув вперед руки:

– Но вы не виноваты! Они не могут...

– Вы не понимаете, – монотонно прервал ее Брэзил. Он отвернулся и машинально приблизился к двери. – Точно так же я залетел в прошлый раз. Пьяная куча мала в придорожном кабачке, в ход пошли бутылки, и один парень умер. Я даже не могу сказать, что меня обвинили напрасно. – Он отворил дверь, машинально захлопнул ее и вернулся к Луизе. – В тот раз я сидел за непредумышленное убийство. Если Конрой умрет, мне пришьют умышленное. Понимаете? На мне клеймо убийцы. – Он провел рукой по горлу. – А это означает петлю.

– Нет, нет! – Луиза встала рядом и взяла его руку в свои. – Он случайно ударился головой о камин. Я могу это подтвердить. Я расскажу им, с чего все началось. Они не могут...

Брэзил горько рассмеялся и процитировал Гранта:

– «Проститутка подтверждает слова преступника».

Луиза поморщилась.

– Нет, со мной все ясно, – сказал Брэзил, уже не так монотонно. – Если он умрет, мне крышка. Если нет – меня будут держать, не выпуская под залог, пока не выяснится, что именно мне можно предъявить: нанесение тяжких телесных повреждений или убийство. Разве они вам поверят? Разве поверят, что любовница Робсона бросила его и прибежала ко мне? Правда только ухудшит мое положение. Нет, я влип, – голос его зазвенел, – но я не смогу снова жить в камере! – Он мельком взглянул на дверь и вскинул голову, издав гортанный хриплый звук, который мог быть смешком. – Давайте слиняем отсюда! Я свихнусь сегодня вечером, если останусь в четырех стенах.

– Конечно! – с жаром откликнулась Луиза, положив руку ему на плечо и вглядываясь в его лицо с жалостью и страхом. – Мы уедем отсюда.

– Вам нужно пальто. – Он пошел в спальню.

Луиза нашла свои лодочки, правую надела, а левую протянула Брэзилу, когда он вернулся:

– Вы не могли бы сломать каблук?

Брэзил накинул на нее грубое коричневое пальто, взял лодочку и одним движением кисти отломал каблук. К тому времени когда Луиза надела лодочку, он уже был у двери.

Женщина быстро окинула взглядом комнату и последовала за ним...

* * *

Она открыла глаза и увидела солнечный свет. Дождь перестал стучать в окна машины, дворники замерли на ветровом стекле. Луиза, не двигаясь, взглянула на Брэзила. Он сидел, уютно развалясь на соседнем сиденье. Одна рука придерживала руль, другая, с сигаретой, лежала на колене. Бледное лицо его было спокойно и не выглядело усталым. Глаза смотрели вперед, на дорогу.

– Долго я спала? – спросила Луиза.

– На сей раз около часа, – улыбнулся он. – Ну, как вам? Полегчало?

– Да. – Она потянулась и зевнула. – Долго еще ехать?

– Час, не больше. – Он залез в карман и предложил ей сигареты.

Луиза взяла одну и нагнулась к электрозажигалке на приборном щитке.

– Что вы собираетесь делать? – спросила она, раскурив сигарету.

– Залягу на дно, пока не выяснится, что к чему.

Она искоса взглянула на его безмятежное лицо:

– Вам, как видно, тоже полегчало.

Он смущенно усмехнулся:

– Вчера я малость потерял голову, это верно.

Луиза нежно погладила его по руке, и они немного помолчали. Потом она спросила:

– Мы едем к вашим друзьям, о которых вы говорили?

– Да.

По встречной полосе промчался черный двухместный автомобиль с двумя полицейскими в форме. Женщина бросила на Брэзила внимательный взгляд. Лицо его было бесстрастно.

Она снова одобрительно погладила его по руке.

– Под открытым небом я в порядке, – пояснил он. – Это стены доводят меня до ручки.

Луиза повернула голову и посмотрела назад. Полицейская машина скрылась из виду.

– Они просто ехали по своим делам. – Брэзил опустил со своей стороны окошко и выкинул окурок. В кабину ворвался свежий сырой ветерок. – Хотите, остановимся и выпьем кофе?

– Может, лучше не надо?

Их обогнал черный седан, прижал к обочине и промчался мимо со скоростью больше шестидесяти пяти миль в час. В машине сидело четверо мужчин. Один из них оглянулся и посмотрел на автомобиль Брэзила.

– Лучше, наверное, залечь на дно как можно быстрее. Но если вы проголодались...

– Нет! Я тоже думаю, что нам следует поторопиться.

Черный седан скрылся за поворотом.

– Если полиция вас все же накроет, вы будете... – Луиза замялась. – Вы будете сопротивляться?

– Не знаю, – мрачно ответил Брэзил. – В том-то вся и беда: я никогда не знаю, что сделаю через минуту. – Он чуть-чуть повеселел: – Да вы не волнуйтесь! Все будет в порядке.

Они миновали поселок из дюжины домов, переехали, подпрыгивая на рельсах, через железнодорожные пути и свернули на длинное прямое шоссе, шедшее параллельно рельсам. Чуть погодя они увидели стоящий на обочине седан, который их обогнал. Рядом с седаном – между ним и своим мотоциклом – стоял полицейский и флегматично писал на листке маленькой книжечки, между тем как человек, сидевший за баранкой, что-то говорил ему, оживленно жестикулируя.

– Слава Богу, они не полицейские, – выдохнула Луиза Фишер.

Брэзил усмехнулся.

Они молча ехали по пригородному шоссе, пока Луиза не спросила:

– Ваши друзья не будут против нашего внезапного вторжения?

– Нет, – ответил он беспечно. – Им самим случалось попадать в переделки.

Дома вдоль пригородного шоссе становились все беднее и грязнее, и вскоре машина въехала на пыльную городскую улицу, где угрюмые здания с объявлениями «Сдаются квартиры» стояли между столь же угрюмыми фабриками и складами. Улица, на которую свернул затем Брэзил, выглядела самую малость почище, но объявлений о сдаче жилья внаем на ней было не меньше.

Брэзил остановил машину возле четырехэтажного здания из красного кирпича с оббитыми каменными ступеньками.

– Нам сюда, – сказал он, вылезая из машины.

Луиза сидела, изучая неприглядный фасад дома, пока Брэзил не обошел автомобиль и не открыл дверцу с ее стороны. Лицо ее было непроницаемо. Трое чумазых детишек оторвались от игры со скелетом зонтика и уставились на Луизу, глядя, как она поднимается по оббитым ступеням.

Брэзил открыл дверь подъезда, и они вошли в затхлый сумрачный вестибюль с некогда веселенькими, а ныне запачканными обоями, с потертым ковром и отделанной медью лестницей.

– На второй этаж, – сказал Брэзил, поднимаясь по лестнице вслед за Луизой.

Прямо напротив лестничного пролета блестела свежей краской дверь коричневого цвета, не свойственного ни одной из известных древесных пород. Брэзил подошел к двери и нажал на кнопку четыре раза – длинный звонок, короткий, длинный и снова короткий. Прямо за дверью громко зазвенело.

Через минуту раздался шелест шагов, и настороженный мужской голос спросил:

– Кто там?

Брэзил, почти вплотную приблизившись к двери, шепнул:

– Это Брэзил.

Загремели отпираемые засовы, и в дверях показался тощий белобрысый человечек лет сорока в мятой серой пижаме. Ноги у него были босые. Худощавое лицо со впалыми щеками и остренькими чертами озарилось сердечной улыбкой. Голос тоже звучал сердечно:

– Заходи, малыш! Заходи!

Маленькие светлые глазки смерили Луизу Фишер с головы до ног, и хозяин посторонился, давая гостям пройти. Брэзил взял Луизу за локоток и подтолкнул вперед.

– Мисс Фишер, это мистер Линк.

– Очень приятно, – сказал Линк и закрыл за ними дверь.

Луиза Фишер поклонилась.

Линк потрепал Брэзила по плечу:

– Рад видеть тебя, малыш. А мы все гадаем: куда ты девался? Давай заходи!

Он провел их в гостиную, которую не мешало бы проветрить. В комнате валялась небрежно брошенная одежда, там и сям лежали газетные листки, стояли грязные бокалы и кофейные чашки, и повсюду было великое множество окурков. Линк подхватил с кресла халат, перебросил его на спинку другого кресла и сказал:

– Раздевайтесь, мисс Фишер, и садитесь.

В дверях появилась пышнотелая очень светлая блондинка лет тридцати, завопила: «Боже мой, кого я вижу!», бросилась к Брэзилу, сжала его в объятиях и поцеловала в губы. На ней был розовый пеньюар, наброшенный поверх шелковой розовой ночной рубашки, и зеленые шлепанцы, украшенные желтыми перьями.

– Привет, Фан, – сказал Брэзил, обнимая ее, и повернулся к Луизе, которая сняла тем временем пальто: – Фан, это мисс Фишер. Миссис Линк.

Фан подошла к Луизе, протягивая руку.

– Рада познакомиться, – проговорила она, обменявшись с гостьей теплым рукопожатием. – Вы оба, похоже, порядком устали. Посидите, пока я соображу чего-нибудь на завтрак. А Донни, возможно, нальет вам по рюмочке, после того как прикроет свою наготу.

– Вы очень добры, – сказала Луиза Фишер и села.

– Конечно, конечно, – отозвался Линк и вышел.

– Всю ночь на ногах? – поинтересовалась Фан.

– Да. В основном за баранкой, – ответил Брэзил и сел на диван.

Фан пристально посмотрела на него:

– Расскажешь, что стряслось?

– Затем мы к вам и приехали, – кивнул Брэзил.

Линк, облаченный в халат и шлепанцы, принес бутылку виски и несколько бокалов.

– В общем, ночью я дал по морде одному парню, и он после этого не встал.

– Сильно ушибся?

– Возможно, при смерти, – сухо ответил Брэзил.

– Да, малыш, если ты дашь кому-нибудь по морде, так уж дашь! – присвистнул Линк.

– Он ударился головой о камин, – пояснил Брэзил, нахмурясь.

– Ладно, чего сейчас об этом горевать! – вмешалась Фан – Сейчас вам обоим надо подзаправиться маленько да соснуть Донни, не стой столбом, плесни гостям по стопарику! – Она улыбнулась Луизе Фишер. – А вы посидите спокойненько, через минуту будет завтрак. – И поспешила на кухню.

– Свидетели есть? – спросил Линк, наливая в бокалы виски.

– И очень нежелательные, – кивнул Брэзил, устало вздохнув. – Я хотел бы пожить у тебя немного, Донни, пока не станет ясно, что к чему.

– Хата в твоем распоряжении, – сказал Линк, поднося гостям бокалы. Он украдкой посматривал на женщину, когда та не глядела на него.

Брэзил осушил бокал одним глотком. Луиза Фишер пригубила и закашлялась.

– Принести водички? – спросил Линк.

– Нет, благодарю вас, – сказал она. – Все нормально, просто я слегка простыла под дождем.

Она зажала бокал в ладони, но больше пить не стала.

– Я оставил машину у дома, – сказал Брэзил. – Надо бы ее припрятать.

– Я позабочусь об этом, малыш, – пообещал Линк.

– И мне нужно быть в курсе того, что происходит в Майл-Вэлли.

Линк кивнул.

– Гарри Клаус все разузнает. Я позвоню ему.

– И нам обоим нужна какая-нибудь одежда.

– Сначала я должна продать эти кольца, – вмешалась Луиза Фишер.

Светлые глазки Линка загорелись. Он облизал губы и сказал:

– Я знаю одного.

– Отложим это до завтра, – прервал его Брэзил – Кольца не «горячие», Донни. И нам не нужен никакой барыга.

Донни, похоже, был разочарован.

– Но у меня нет денег на одежду, – возразила женщина.

– Пока обойдемся моими, – сказал Брэзил.

Донни, не спуская с женщины глаз, обратился к Брэзилу:

– Ты же знаешь – я всегда готов подбросить тебе деньжат, если надо.

– Спасибо. Посмотрим. – Брэзил поднял свой пустой бокал и, когда Линк его наполнил, попросил: – Спрячь машину, Донни.

– Да, конечно.

Линк подошел к телефону, стоявшему в нише, и набрал номер.

Брэзил снова осушил бокал.

– Устали? – спросил он.

Луиза встала, подошла к нему, взяла у него из рук бокал и поставила его на стол рядом со своим, почти полным.

– Что, хватило с вас пьяных мужиков прошлой ночью? – усмехнулся Брэзил.

– Да, – ответила она без улыбки и вернулась в кресло. Донни сказал в трубку:

– Алло, это ты, Дьюк? Слушай, это Донни. Возле моей хаты стоит тачка. – Он описал машину Брэзила. – Припрячешь ее для меня?.. Да... Номера лучше тоже смени... Да, прямо сейчас, лады? Ну, бывай!

Он повесил трубку, повернулся к гостям и улыбнулся:

– Voily![Вот и все (искаж. фр.)]

– Донни! – позвала его из кухни Фан.

– Иду! – И он вышел.

Брэзил склонился к Луизе Фишер и шепнул:

– Не давайте ему кольца.

– Но почему? – удивилась она.

– Он вас надует в два счета.

– Вы хотите сказать, он обманет меня?

Брэзил с усмешкой кивнул.

– Но вы говорили – он ваш друг. Вы же доверились ему!

– В таких делах он о'кей, – сказал Брэзил. – Он никогда нас не выдаст. Но даже если он вас не надует, любой перекупщик, которому Донни предложит кольца, решит, что они краденые, и даст за них вполовину меньше.

– Так, значит, он... – Луиза замялась.

– Мошенник. Мы какое-то время сидели в одной камере.

В дверях появилась улыбающаяся Фан:

– Прошу к столу!

В коридоре Брэзил обернулся и сделал шаг к входной двери, но, поймав на себе взгляд Луизы Фишер, смущенно улыбнулся и последовал за ней и хозяйкой в столовую.

Фан не села с ними за стол.

– Не могу есть в такую рань, – сказала она Луизе Фишер. – Я приготовлю вам ванну и постелю постель, а то вы просто с ног валитесь.

И вышла, не обращая внимания на вежливые протесты гостьи.

Донни ткнул вилкой в сосиску и произнес:

– Я насчет этих колечек. Я могу...

– Это не горит, – прервал его Брэзил. – У нас пока других забот хватает.

– Может быть. Хотя вам не мешало бы разжиться деньжатами: а вдруг придется удариться в бега? – Донни сунул сосиску в рот. – Монет у вас наверняка негусто. – Он принялся энергично жевать. – Возьмем, к примеру, Хитрована Бена Девлина. Ты помнишь Бена? Он еще вкалывал в столярной мастерской. Здоровый такой мужик, и язык у него был подвешен что надо, помнишь?

– Помню, – без энтузиазма отозвался Брэзил. Донни воткнул вилку во вторую сосиску:

– Так вот, однажды Бен был в местечке под названием «Седьмое небо» и...

– Когда мы с ним познакомились, он был в местечке под названием «тюряга», – перебил его Брэзил.

– Конечно, а я о чем говорю-то? Бен считал, что загремел в тюрягу только потому...

– Все готово, – прервала его вошедшая Фан, обращаясь к Луизе Фишер.

Луиза поставила кофейную чашку и встала из-за стола.

– Очень вкусно, спасибо, – сказала она, – но я так устала, что даже есть не хочется.

Когда она вышла из столовой, Донни завелся опять:

– Так вот, он загремел потому...

Фан провела Луизу Фишер в заднюю комнату, где стояла широкая деревянная кровать, застеленная белым бельем. На кровати лежали белая ночная рубашка и красный пеньюар. На полу стояли шлепанцы. Хозяйка остановилась в дверях и приглашающе махнула розовой рукой:

– Если чего-нибудь понадобится, крикните. Ванная комната прямо напротив, вон дверь в коридоре. Я включила воду.

– Спасибо, – сказала Луиза Фишер, – вы очень добры. Навязалась я на вашу голову...

Фан похлопала ее по плечу:

– Друзья Брэзила – мои друзья, дорогая. Примите-ка ванну да ложитесь баиньки. Крикните, если чего будет нужно.

Она вышла и закрыла за собой дверь.

Стоя у порога, Луиза Фишер внимательно окинула взглядом комнату, обставленную дешевой мебелью, потом подошла к кровати и начала раздеваться. Раздевшись, она накинула красный пеньюар, влезла в шлепанцы, сунула ночную рубашку под мышку и направилась в ванную. Воздух в ванной комнате был теплым от пара. Луиза включила холодную воду и размотала бинты на колене и щиколотке.

Помывшись, она нашла в шкафчике над ванной свежий бинт и снова перевязала ногу, но только колено. Надела ночную рубашку, пеньюар и шлепанцы и вернулась в спальню. Брэзил стоял к ней спиной, глядя в окошко.

Он не обернулся. Над головой его клубился сигаретный дымок.

Луиза медленно закрыла дверь и прислонилась к ней. Еле заметная презрительная усмешка тронула ее губы. Брэзил не шевельнулся.

Женщина неторопливо подошла к кровати и села на краешек, глядя не на Брэзила, а на картину с лошадью на стене. Лицо ее было холодным и гордым.

– Можете считать меня кем угодно, но я привыкла платить свои долги, – сказала она. На сей раз ее спокойствие действительно было вызывающим. – Я вас втянула в эту историю. Если вы чего-то от меня хотите... – Она пожала плечами.

Брэзил неспешно отвернулся от окна. Желтоватые глаза его были бесстрастны.

– О'кей, – сказал он, затушил в пепельнице окурок и, обогнув кровать, подошел к женщине.

Она встала и выпрямилась во весь рост.

Он постоял с минуту, глядя на нее оценивающим взглядом – так, словно она была неодушевленным предметом. Потом грубо запрокинул ей голову и поцеловал.

Она не издала ни звука и не сделала ни единого движения, полностью покоряясь его ласке, и, когда он отпустил ее, шагнув назад, лицо у нее было таким же бесстрастным, как и у него.

– Нет, куда тебе до профессионалки! – сказал он, медленно покачивая головой. И вдруг глаза его загорелись, и он схватил ее в объятия, а она прильнула к нему, посмеиваясь тихонько грудным смешком, пока он покрывал поцелуями ее щеки, и лоб, и подбородок.

Дверь отворилась, и в спальню вошел Донни. Он понимающе ухмыльнулся, глядя, как они отпрянули друг от друга, и сказал:

– Я позвонил Клаусу. Он приедет, как только позавтракает.

– О'кей, – проронил Брэзил.

Донни, по-прежнему ухмыляясь, удалился и закрыл за собой дверь.

– Кто такой этот Клаус? – спросила Луиза Фишер.

– Адвокат, – рассеянно ответил Брэзил. Он стоял, с хмурой задумчивостью глядя на дверь. – Думаю, он нам поможет, хотя ходили слухи, что он... – Брэзил нетерпеливо оборвал себя: – Когда влипнешь в дерьмо, выбирать не приходится. – Он нахмурился еще больше. – И чем хуже у адвоката репутация, тем лучше для меня.

Луиза взяла его за руку и очень искренне проговорила:

– Давай уйдем отсюда. Мне эти люди не по душе. Я не доверяю им.

Лицо у Брэзила просветлело, он снова обнял ее, но тут же опять повернулся к двери, услышав звонок. Через минуту до них донесся голос Донни:

– Кто там?

Ответа они не расслышали.

Донни спросил еще раз, повысив голос:

– Кто?!

После этого наступила тишина. Нарушили ее осторожные шаги за дверью спальни. Донни сунул голову в дверной проем. Его остренькое личико карикатурно исказилось: казалось, он весь напыжился от важности происходящего.

– Легавые, – прошептал он. – Уходи через окно!

Брэзил быстро повернулся к Луизе Фишер.

– Беги! – крикнула она, подталкивая его к окну. – Со мной все будет в порядке.

– Конечно, – заверил Брэзила Донни. – Мы с Фан позаботимся о ней. Беги, малыш, и дай о себе знать, когда сможешь. Деньжата у тебя есть?

– Угу, – промычал Брэзил, целуя Луизу Фишер.

– Беги, беги! – задыхаясь, прошептала она.

Бледное лицо его было, как всегда, флегматичным, а речь – лаконичной.

– Увидимся, – сказал он и поднял оконную раму. К тому времени, когда рама поднялась до самого верха, одна нога Брэзила была уже на внешнем подоконнике. Вторая нога немедленно последовала за первой, и Брэзил, весело улыбнувшись напоследок Луизе Фишер, скрылся из виду.

Она подбежала к окну и поглядела вниз. Брэзил поднялся из сорняков в заросшем заднем дворике и огляделся. Потом быстро и решительно направился к забору с левой стороны и перемахнул в соседний двор.

Донни взял Луизу за руку и оттащил от окна.

– Не стойте там, вы его выдадите. С ним все будет нормально. И сохрани Господь того легавого, на которого наткнется наш Брэзил!

Во входную дверь застучали чем-то тяжелым. Грозный властный голос долетел до спальни:

– Откройте!

Донни ухмыльнулся, обернувшись в ту сторону:

– Думаю, мне лучше впустить их, не то они разнесут дверь в щепки!

Похоже, он наслаждался ситуацией. Луиза посмотрела на него пустыми глазами. Он взглянул на нее, потупился, потом с вызовом сказал:

– Послушайте, я люблю этого парня! Я правда его люблю!

В дверь застучали еще сильнее.

– Пойду открою, – буркнул Донни и вышел.

Через открытое окно послышался звук выстрела. Луиза подбежала к окошку и, опершись о подоконник, высунулась наружу.

Футах в пятидесяти слева, на заборе, отделявшем длинный ряд задних двориков от аллеи, скрючился Брэзил. Как только Луиза выглянула в окно, раздался еще один выстрел, и Брэзил упал с забора в сторону аллеи. Всхлипнув, Луиза затаила дыхание.

Стук в дверь внезапно прекратился. Луиза отпустила подоконник и выпрямилась. Лицо у нее было совсем безжизненное, как у автомата. Она машинально опустила оконную раму. Когда громадный мужчина с усталым лицом и в мятом костюме появился в дверном проеме, Луиза стояла посреди спальни, углубившись в созерцание своих ногтей.

– Где он? – спросил верзила.

Луиза посмотрела на него тем же взглядом, что и на свои ногти:

– Кто?

– Брэзил, – устало вздохнул верзила. Он подошел к шкафу, открыл дверцу. – Вы та самая Фишер? – Он закрыл дверцу и подошел к окну, без особого интереса глядя на ходу по сторонам, но не на Луизу.

– Я Луиза Фишер, – сказала она ему в спину. Он поднял раму и выглянул в окно.

– Что там, Том? – спросил он у кого-то внизу. Что бы ни ответил ему Том, в комнате не было слышно ни слова.

Когда мужчина повернулся к ней, Луиза изобразила на лице внимание.

– Я еще не завтракал, – сообщил он ей.

Из другой комнаты донесся голос Донни: «Говорю вам, я не знаю, куда он делся! Он просто забросил сюда дамочку и слинял. Он не сказал мне ни слова. Он...»

«Я тебе покажу „ни слова“!» – недовольно перебил его металлический голос. Послышался звук удара.

Голос Донни: «Да если б я и знал, тебе нипочем не сказал бы, гнида паршивая! Ну, ударь меня еще разок!»

Металлический голос: «Если тебе так хочется». И снова звук удара.

Голос Фан, визгливый от ярости, завопил: «Прекрати сейчас же, ты...» – и резко оборвался.

Верзила подошел к дверям спальни и крикнул:

– Кончай этот базар, Рэй! – После чего обернулся к Луизе Фишер: – Одевайтесь.

– Зачем? – холодно спросила она.

– Мне приказано доставить вас обратно в Майл-Вэлли.

– Зачем? – недоверчиво повторила она.

– Не знаю, – проворчал нетерпеливо верзила. – Не мое собачье дело. Мы просто должны доставить вас туда. Что-то насчет колец, которые принадлежали матери одного парня и исчезли вместе с вами.

Луиза протянула вперед руки и уставилась на кольца:

– Но это неправда. Он купил их мне в Париже и...

Верзила устало поморщился:

– Слушайте, давайте не будем спорить. Это меня не касается. Куда намылился тот парень, Брэзил, когда ушел отсюда?

– Я не знаю. – Луиза шагнула вперед, с мольбой протянув к полицейскому руки. – Что с ним?

– Никогда никто ничего не знает, – пожаловался верзила, проигнорировав ее вопрос. – Одевайтесь. А цацки лучше отдайте мне на сохранение, – добавил он и подставил ладонь.

Луиза заколебалась, но все же сняла с пальцев кольца и уронила их в протянутую ладонь.

– Давайте поскорее, – сказал верзила. – Я еще не завтракал.

Он вышел из спальни и закрыл дверь.

Луиза торопливо надела платье, которое сняла совсем недавно, но порванный чулок натягивать не стала. Одевшись, она тихонько подошла к окну, украдкой бросила взгляд на закрытую дверь и начала поднимать раму.

Верзила с усталым лицом открыл дверь.

– Хорошо, что я подглядывал в замочную скважину, – терпеливо проговорил он. – А теперь пошли.

За ним в спальню вошла Фан. Лицо ее было пунцовым, голос – резким и требовательным:

– За что вы ее забираете? Она ничего не сделала. Почему бы вам не...

– Да помолчите вы! – взмолился верзила. Усталость, похоже, совсем одолела его. – Я всего лишь легавый, которому приказано доставить ее в участок по обвинению в краже. Больше я ничего не знаю и знать не хочу.

– Все в порядке, миссис Линк, – с достоинством заявила Луиза Фишер. – Все будет в порядке.

– Но вы не можете идти в таком виде, – запротестовала Фан и повернулась к верзиле: – Вы должны позволить ей одеться поприличнее.

Он вздохнул и кивнул:

– Все что угодно, если только вы поторопитесь и перестанете со мной пререкаться.

Фан поспешно вышла.

Луиза Фишер обратилась к полицейскому:

– Его тоже обвиняют в краже?

– Может быть, а может, и нет, – ответил тот со вздохом.

– Он ничего не сделал! – заявила Луиза.

– Я тоже ничего не сделал, – жалобно простонал верзила.

Фан вернулась с охапкой одежды – синим костюмом и шляпкой, темными лодочками и чулками и белой блузкой.

– Дверь не закрывайте, – сказал верзила и, выйдя в коридор, прислонился к стене, откуда мог наблюдать за окнами спальни.

Луиза Фишер с помощью Фан начала переодеваться в уголке, скрытом от глаз полицейского.

– Его поймали? – шепотом спросила Фан.

– Не знаю.

– Я так думаю, что не поймали.

– Надеюсь.

Фан встала перед Луизой Фишер на колени, помогая ей натягивать чулки.

– Не говорите им ни слова, пока не повидаетесь с Гарри Клаусом, – торопливо зашептала блондинка. – Скажите, что он ваш адвокат, и вы должны с ним увидеться. Мы пошлем его к вам. Он вас вытащит, не сомневайтесь! – Она вдруг пристально взглянула вверх. – Вы же не сперли их, верно?

– Кольца? Вы спрашиваете, не украла ли я кольца? – изумилась Луиза.

– Я так и думала, – сказала Фан. – Значит, вам не придется...

Из коридора донесся усталый голос:

– Послушайте, сколько можно наряжаться? Здесь вам не салон!

– Поглядите-ка на себя, – сказала Фан.

Луиза Фишер взяла одолженную шляпку, подошла к зеркалу и надела ее. Потом, поправив юбку, взглянула на свое отражение. Костюм сидел на ней совсем не так плохо, как она ожидала.

– Вы отлично смотритесь! – заявила Фан.

– Ну же! – нетерпеливо проворчал человек за дверью. Луиза Фишер обернулась к Фан:

– До свидания, и я...

Блондинка обняла ее:

– Ничего не надо говорить. Через пару часов вы к нам вернетесь. Гарри покажет этим придуркам, где раки зимуют!

– Пошли! – сказал верзила.

Луиза Фишер вышла к нему, и они направились через комнаты к двери.

Когда они проходили через гостиную, Донни, приподнявшись с дивана, весело крикнул:

– Не давай им запугать себя, детка! Мы...

Рослый мужчина в коричневом костюме положил ему на лицо пятерню и пихнул обратно на диван.

Луиза Фишер вместе с верзилой вышла из дома. У подъезда, на том самом месте, где Брэзил оставил свою машину, стоял полицейский автомобиль. Дюжина-другая взрослых и детей окружили его и серьезно смотрели, как Луиза выходит из дома.

Полицейский в форме отогнал нескольких зевак, чтобы дать Луизе и ее спутнику пройти, а потом тоже сел в машину.

– Поехали, Том, – велел он шоферу, и автомобиль тронулся с места.

Верзила закрыл глаза и тихо застонал:

– Господи, я совсем schwach![ Плох (нем.).]

Они проехали семь кварталов и остановились на углу возле квадратного здания из красного кирпича. Верзила помог Луизе выйти из машины и провел ее в вестибюль, а затем в комнату, где за высоким столом сидел лысый толстяк в форме.

– Это Луиза Фишер. За ней приедут из Майл-Вэлли, – сказал верзила. Он вынул из кармана руку и высыпал на стол кольца. – А это, должно быть, те самые цацки.

– Хороший улов, – похвалил его толстяк. – А парня поймали?

– Должно быть, он в больнице. Луиза Фишер повернулась к нему:

– Его... его ранили?

– Понятия не имею, – проворчал верзила. – Я что, не имею права предположить?

– Льюк! – крикнул толстяк.

В комнату вошел худой полицейский с пшеничными усами.

– Отведи ее в камеру, – велел ему толстяк.

– Я хочу видеть своего адвоката, – заявила Луиза Фишер.

Трое мужчин уставились на нее, не мигая.

– Его зовут Гарри Клаус, – продолжала она. – Я хочу его видеть.

– Идите за мной, – сказал ей Льюк.

Она пошла за ним по голому коридору до самого конца. Он отпер дверь и посторонился, пропуская ее. Камера была маленькая. В ней стояли койка, два стула, стол, а на столе валялось несколько журналов. Большое окно было забрано толстой проволочной решеткой.

Посреди комнаты Луиза обернулась и сказала опять:

– Я хочу видеть моего адвоката.

Полицейский с пшеничными усами захлопнул дверь и запер ее на замок.

Через два часа он вернулся и принес миску супа, немного холодного мяса, кусочек хлеба и чашку кофе.

Луиза лежала на койке, уставясь в потолок. При виде полицейского она встала и обратила к нему надменное лицо:

– Я хочу видеть...

– Снова здорово! – с досадой оборвал он ее. – Мы-то тут при чем? Вот приедут парни из Майл-Вэлли, им и говорите!

Он поставил поднос на стол и удалился. Луиза съела все, что он принес.

Был уже вечер, когда дверь отперли еще раз.

– Вот она! – сказал светлоусый полицейский и пропустил в камеру своих коллег. Их было двое: один – полнокровный крепыш среднего роста в сером костюме, второй – постарше и потоньше.

Полнокровный крепыш оглядел Луизу Фишер с ног до головы и восхищенно улыбнулся. Его напарник сказал:

– Мы хотим, чтобы вы вместе с нами вернулись в Майл-Вэлли, мисс Фишер.

Луиза поднялась со стула и надела шляпку и пальто.

– Ну вот и ладно, – сказал тот, что постарше. – Не причиняйте нам хлопот, и мы не будем причинять их вам.

Луиза бросила на него любопытный взгляд.

Они вышли на улицу и сели в пыльный синий седан. Крепыш сел за руль. Луиза Фишер с полицейским постарше разместились на задних сиденьях, и машина покатила обратно по той же дороге, по которой ехал Брэзил утром.

Прежде чем они выехали за пределы города, Луиза Фишер сказала – всего один раз:

– Я хочу видеть своего адвоката. Его зовут Гарри Клаус.

Полицейский, сидевший рядом с ней, жевал резинку. Он почавкал немного, а потом довольно вежливо ответил:

– Сейчас мы не имеем права останавливаться.

– За что это Брэзил ударил его? – не поворачивая головы, спросил человек за баранкой.

– Он не виноват, – поспешно ответила Луиза, – он просто...

Полицейский постарше прервал ее, обращаясь к человеку за баранкой:

– Оставь, Пит. Пускай окружной прокурор сам делает свою работу.

– О'кей, – отозвался Пит. Женщина повернулась к своему соседу:

– Что... Что с Брэзилом?

Он долго изучал ее лицо, потом сказал:

– Насколько я слышал, он налетел на пулю.

– Его ранили? – спросила Луиза, расширив глаза. Полицейский кивнул.

Она коснулась его руки обеими ладонями:

– Тяжело?

Полицейский покачал головой:

– Не знаю.

Ее пальцы впились в его руку:

– Он арестован?

– Не могу сказать вам, мисс. Окружному прокурору это явно не понравится. – Полицейский снова зачавкал резинкой.

– Ну пожалуйста! – взмолилась она. – Я должна знать!

Он опять покачал головой:

– Мы же не пристаем к вам с вопросами? Вот и вы не приставайте к нам!