Текст книги "Властелин мургов"

– Вперед, – прошептал он.

Гарион услышал разговор двух людей и шум их шагов по коридору. Потом послышалось, как открывается и закрывается дверь.

– Свободно, – тихо произнес Исас, – пошли. – По полутемному коридору они подошли к полированной двери. Одноглазый взглянул на Полгару. – Так госпоже действительно угодно увидеть королеву? – спросил он.

Полгара утвердительно кивнула.

– Отлично. Сарис вот тут. Он проведет нас в Тронный зал.

– А это точно? – шепотом спросил Гарион. Исас сунул руку под «новый» плащ и достал длинный кинжал с зазубренным лезвием.

– Я практически гарантирую это, – заверил он. – Так, выбираем момент, потом быстро входим и закрываем дверь.

Он толкнул дверь и неслышно, как большая кошка, впрыгнул в комнату.

– Что за… – крикнул кто-то высоким голосом, и тут же наступила зловещая тишина.

Гарион с Полгарой быстро вошли в комнату и закрыли за собой дверь. За столом они увидели человека в малиновой накидке с вытаращенными от страха глазами. Кончик кинжала Исаса был приставлен к его горлу. Лицо человека было бледно как мел. Складки жира свисали со щек и подбородка, поросячьи глазки заплыли – вид он имел нездоровый.

Исас говорил с ним убийственно спокойным голосом, подчеркивая каждое слово нажатием острия на горло толстяка.

– Это улгский кинжал, Сарис. Он почти не причиняет вреда, когда входит туда, но когда выходит, то выворачивает все за собой. Но мы ведь не собираемся кричать, правда?

– Н-нет, – еле выговорил Сарис скрипучим голосом.

– Я был уверен, что мы договоримся. Эта дама и ее молодой друг хотят перекинуться парой слов с королевой. Так что тебе предстоит провести нас в Тронный зал.

– К королеве? – Сарис аж задохнулся. – Никто не может предстать перед ее величеством без ее разрешения. И я… я не могу…

– Беседа приняла неважный оборот. Вы не могли бы отвернуться, госпожа? – вежливо обратился Исас к Полгаре. – Некоторым становится плохо от вида мозгов, брызжущих из ушей.

– Ну, пожалуйста, – взмолился Сарис, – я же не могу. Королева убьет меня, если я введу вас в Тронный зал без приглашения.

– И я убью, если не введешь. Так или иначе, но у меня создалось впечатление, что сегодня у тебя не самый везучий день, Сарис. А теперь давай-ка поднимайся. – И наемный убийца выдернул дрожащего толстяка из кресла.

Они вышли в коридор, во главе группы шел евнух. С его лица катил пот, глаза возбужденно блестели.

– Без шуток, Сарис, – предупредил Исас. – Помни, что я сзади.

Два дюжих охранника у входа в Тронный зал почтительно поклонились главному евнуху и настежь распахнули перед ним двери.

Тронный зал Салмиссры остался неизменным. Огромная каменная статуя Иссы, змеиного бога, по-прежнему возвышалась за подиумом в глубине зала. По-прежнему на серебряных цепях свисали с потолка тусклые хрустальные лампы. По-прежнему два десятка бритоголовых евнухов в малиновых плащах стояли на коленях, готовых по первому сигналу хором произнести слова восхваления королеве. Даже зеркало в золотой раме по-прежнему стояло на своей подставке рядом с похожим на диван троном.

Сама же Салмиссра ужасно изменилась. Это была уже не та красивая и чувственная женщина, которую Гарион видел в прошлый раз, одурманенный и очарованный, когда был приведен пред ее очи. Она лежала на своем троне, и кольца ее крапчатого тела беспокойно двигались. Полированная чешуя блестела в свете ламп, а плоская змеиная голова, увенчанная короной, возвышалась на длинной и тонкой шее, мертвенно поблескивали глаза.

Королева бросила короткий взгляд в сторону пришедших, а затем отвернулась, чтобы посмотреть на свое отражение в зеркале.

– Я не помню, чтобы вызывала вас, Сарис, – прошипела она.

– Королева спрашивает главного евнуха, – хором произнесли два десятка бритоголовых, расположившихся близ возвышения для трона.

– Простите меня, вечная Салмиссра, – взмолился евнух, бросившись ничком на пол перед троном. – Меня силой заставили привести этих иностранцев в Тронный зал пред ваш лик. Они угрожали убить меня, если я откажусь.

– Тогда ты должен был умереть, Сарис, – прошипела королева. – Ты знаешь, как я не люблю, когда меня беспокоят.

– Королева недовольна, – тихо прошептала половина евнухов.

– Ах, – злорадно ответила другая половина. Салмиссра немного повернула свою раскачивающуюся голову и остановила взгляд на Исасе.

– Кажется, я тебя знаю, – произнесла она. Одноглазый поклонился.

– Исас, ваше величество, – ответил он. – Наемный убийца.

– Я не хочу, чтобы меня сейчас беспокоили, – прошипела она безразличным тоном. – Если из-за этого ты собираешься убить Сариса, забирай его коридор и делай свое дело.

– Мы недолго будем беспокоить тебя, Салмиссра, – вступила в разговор Полгара, откидывая со лба капюшон.

Королева-змея медленно повернула голову, и ее раздвоенный язычок прощупал воздух.

– А, Полгара, – прошипела она без видимого удивления. – Давненько тебя не было.

– Несколько лет прошло, – согласилась Полгара.

– Я больше не считаю годы. – Мертвенный взгляд Салмиссры перешел на Гариона. – Белгарион? О, я смотрю, ты уже не мальчик.

– Нет, – ответил он, стараясь перебороть невольную дрожь.

– Подойди поближе, – прошептала королева. – Когда-то ты считал меня красивой и жаждал моего поцелуя. А как сейчас?

Гарион почувствовал странный порыв повиноваться ей и еще почувствовал, что не может оторвать взгляда от глаз королевы-змеи. Не сознавая, что делает, он нерешительно шагнул к королеве.

– Счастливец подходит к трону, – хором прошептали евнухи.

– Гарион! – резко позвала его Полгара.

– Я ему не сделаю ничего плохого, Полгара. Я никогда не желала ему плохого.

– У меня несколько вопросов к тебе, Салмиссра, – холодно произнесла Полгара. – Как только ты ответишь на них, мы уйдем и предоставим тебя твоим развлечениям.

– Какие вопросы, Полгара? Что такого я могу тебе сказать, чего ты не могла бы выведать с помощью своих колдовских чар?

– Ты недавно встречалась с маллорейцем по имени Нарадас, – сказала Полгара. – Человеком с бесцветными глазами.

– Его так зовут? Сарис мне не называл такого имени.

– И ты заключила с ним соглашение.

– Я?

– По его просьбе ты направила дипломатов в Сендарию. Среди них была иностранная персона по имени Зандрамас. Твои дипломаты получили инструкции оказывать этой персоне всякую посильную помощь, чтобы дать пробраться в порт Хольберг на западном берегу Черека. Ты также послала корабль к Острову Ветров, чтобы забрать ее обратно в Найс.

– Я не давала таких приказов, Полгара. У меня нет никакого интереса к делам этой персоны по имени Зандрамас.

– Но имя тебе известно?

– Конечно. Я говорила тебе однажды, что священники из Ангарака и колдуны из Алории – не единственные, кто может обнаружить скрываемую правду. Я знаю о ваших безуспешных попытках найти того, кто похитил сына Белгариона из ривской цитадели.

– Но ты говорила, что никоим образом не связана ни с какой сделкой.

– Тот, кого ты называешь Нарадасом, не приходил ко мне с дарами, – прошипела Салмиссра. – Он только сказал, что ему нужно разрешение на торговлю здесь, в Найсе.

– А как ты тогда объяснишь вот это? – И Полгара достала из-под одежды документ, который дал ей Сади.

Салмиссра сделала языком знак одному из коленопреклоненных евнухов, чтобы тот принес ей документ. Евнух быстро поднялся на ноги, взял бумагу из рук Полгары, а затем преклонил колена на пьедестал трона и выставил документ на протянутых руках так, чтобы его могла прочесть королева.

– Это никакой не приказ, – спокойно ответила Салмиссра, бросив быстрый взгляд на бумагу. – Я этим документом посылаю дипломатов в Сендарию – вот и все. Твоя копия не точна, Полгара.

– А оригинала нет поблизости? – спросил Гарион.

– У Сариса должен быть.

Гарион взглянул на толстого евнуха, валяющегося на полу.

– Где он? – грозно спросил ривский король.

Сарис некоторое время смотрел на Гариона, затем перевел испуганный взгляд на трон.

Гарион перебрал несколько вариантов, но отбросил большинство их в пользу простейшего.

– Вели ему заговорить, Исас, – коротко приказал он.

Одноглазый подошел к перепуганному евнуху, встал над ним, крепко взял его сзади под подбородок, а затем резко потянул на себя – так, что Сарис дутой изогнулся, – и с металлическим скрежетом достал из ножен зазубренный кинжал.

– Подождите! – задыхаясь, взмолился Сарис. – Он… он в ящике на дне гардероба в моей комнате.

– Какие прямые у тебя методы, наемник, – заметила Исасу королева.

– Я человек простой, ваше величество, – ответствовал Исас. – Всякие тонкости – не по мне. Я обнаружил, что такая прямота экономит мне время. – Он отпустил Сариса и убрал в ножны свой улгский кинжал. Потом спросил Гариона: – Что, мне принести этот документ?

– Да, думаю, он нам понадобится.

– Хорошо, – сказал Исас и исчез за дверью.

– Интересный человек, – заметила Салмиссра. Она нагнулась и, как бы лаская себя, провела тупым носом по сложенному в кольца телу. – Моя жизнь сильно изменилась с тех пор, как ты была здесь последний раз, – промолвила она своим невыразительным голосом. – Меня не влекут уж прежние страсти, я целые дни провожу в полудреме. Убаюкиваю себя сладкими звуками трущихся друг о дружку чешуек. Я сплю и вижу сны – сырые глубокие пещеры, холодные леса, мне снятся времена, когда я была просто женщиной. А иногда мне снится, будто я, бестелесный дух, летаю и выведываю правду, которую другие скрывают. Я знаю о страхе, который живет в твоем сердце, Полгара, и об отчаянной необходимости, которая движет Зандрамас. Я даже знаю об ужасной миссии, которая возложена на Цирадис.

– Но ты настаиваешь на том, что не имеешь отношения ко всему этому делу?

– Мне нет в нем никакого интереса. Вы и Зандрамас можете бегать друг за другом по всем королевствам мира, но я совершенно равнодушна к исходу вашего состязания.

Полгара сощурила глаза, глядя на Салмиссру.

– У меня нет никакого резона лгать тебе, – продолжила Салмиссра, чувствуя подозрение во взгляде Полгары. – Ну что такого может предложить мне Зандрамас, чтобы купить мою помощь? Все мои потребности удовлетворены, и у меня больше нет желаний. – Она подняла свою приплюснутую голову и ощупала перед собой воздух раздвоенным язычком. – Я рада, однако, что твой поиск снова привел тебя ко мне и что я могу снова увидеть совершенство твоего лица.

Полгара решительно подняла подбородок.

– Слушай, Салмиссра, у меня не хватает терпения слушать бесконечные змеиные рассуждения.

– Прошедшие века сделали тебя язвительной, Полгара. Будем вести себя вежливо друг с другом. Ты хотела бы услышать от меня все, что я знаю о Зандрамас? Она уже совсем не та, что была прежде.

– Она?! – воскликнул Гарион.

– А вы этого не знали? – угрожающе прошипела королева-змея. – Тогда твое колдовство – это чепуха, Полгара. Ты даже не почувствовала, что твой враг – женщина? И ты даже не поняла, что уже встречала ее?

– О чем таком ты говоришь, Салмиссра?

– Бедная, дорогая Полгара. За долгие века твой острый ум покрылся паутиной. Ты действительно думала, что вы с Белгаратом – единственные в мире, кто может менять свою естественную форму? Птица-дракон, с которой вы встретились в горах над Арендией, выглядит совсем иначе, когда принимает свою естественную форму.

Дверь Тронного зала открылась, и вернулся Исас, неся в руке документ с восковой печатью.

– Передай мне, – приказала ему Салмиссра. Исас взглянул на королеву, и его единственный глаз прищурился, когда он прикинул, какое расстояние будет между троном королевы-змеи и его незащищенной кожей, когда он подойдет. Затем он подошел к распластавшемуся у подножия трона евнуху, который уже показывал документ Полгары королеве, и пнул его ногой под ребра.

– Эй, – сказал Исас, протягивая тому документ, – вручи-ка это ее величеству.

– Ты боишься меня, Исас? – удивленно прошипела Салмиссра.

– Я недостоин приближаться к вам, моя королева.

Салмиссра нагнулась, чтобы прочитать бумагу, которую испуганный евнух держал в дрожащих руках.

– Здесь есть некоторое несоответствие, – прошипела она. – Этот документ такой же, как и тот, что вы принесли, Полгара, но он совсем не тот, который я разрешила скрепить своей печатью. Как это могло случиться?

– Я могу сказать, моя королева? – дрожащим голосом попросил разрешения евнух, который держал в руках документ.

– Конечно, Адис, – ответила королева почти добрым голосом. – Ты же понимаешь, что если твои слова не удовлетворят меня, то мой поцелуй в награду за них принесет тебе смерть. – И она поиграла перед ним своим раздвоенным язычком.

Лицо-евнуха приобрело мертвенно-серый цвет, и его стала бить такая сильная дрожь, что он едва не лишился чувств.

– Так говори же, Адис, – прошипела она. – Я тебе приказываю раскрыть мне свои мысли. А там мы уж решим, жить тебе или умирать. Итак, говори.

– Моя королева, – начал он с дрожью в голосе, – главный евнух – единственный во дворце, кому разрешено притрагиваться к королевской печати вашего величества, и если данный документ фальшивый, разве мы не вправе потребовать от него объяснений?

Королева обдумывала некоторое время слова евнуха, при этом ее голова покачивалась туда-сюда, а язычок время от времени быстро осязал воздух. Наконец она остановила свой змеиный танец, наклонилась вперед, и ее язычок коснулся щеки евнуха.

– Живи, Адис, – прошипела она. – Твои слова не раздосадовали меня, так что мой поцелуй дарует тебе жизнь.

Затем она приняла прежнее положение, и ее мертвенный взгляд остановился на Сарисе.

– У тебя есть объяснение, Сарис? Как наш замечательный слуга Адис заметил, ты являешься моим главным евнухом. Ты и ставил мою печать. Как могло произойти это несоответствие?

– Моя королева, – начал было Сарис и застыл с открытым ртом, мертвенно-бледный, с выражением смертельного ужаса на лице.

Все еще полностью не оправившийся от пережитого потрясения, Адис тем не менее немного порозовел, а в глазах его затеплилась шальная надежда. Он поднял над головой пергамент с текстом и повернулся к своим сотоварищам, коленопреклоненным по одну сторону пьедестала.

– Вот, смотрите! – торжествующе воскликнул он. – Смотрите на доказательство неверности главного евнуха!

Другие евнухи взглянули вначале на Адиса, а затем на перепуганного главного евнуха. Они украдкой поглядывали и на королеву, пытаясь понять, что скрывается за загадочным выражением ее лица.

– О-о, – произнесли они наконец в унисон.

– Я жду, Сарис, – прошипела Салмиссра.

Сарис, однако, неожиданно вскочил на ноги и с пронзительным криком бросился к дверям – в безумной, животной панике. Но сколь бы неожиданной ни казалась его попытка к бегству, Исас был еще проворнее. Одноглазый наемник метнулся за толстяком, и в одной руке у него появился страшный нож. Другой рукой он схватил беглеца сзади за малиновую накидку и, дернув на себя, остановил. Исас поднял свой нож и вопросительно посмотрел на Салмиссру.

– Не сейчас, Исас, – решила она. – Подведи его ко мне.

Исас буркнул что-то и потащил сопротивляющегося беглеца к трону. Сарис, издавая нечленораздельные звуки и повизгивая, безуспешно пытался упираться ногами в полированный пол.

– Я жду от тебя ответа, Сарис, – прошипела Салмиссра.

– Говори, – спокойно сказал Исас, приставил острие ножа к нижнему веку Сариса, несколько надавив при этом, отчего красная струйка крови потекла по щеке толстяка.

Сарис взвизгнул и забормотал:

– Простите меня, ваше величество… Это маллореец… Нарадас… заставил меня…

– Как ты это сделал, Сарис? – требовательно произнесла королева.

– Я… я поставил печать в самом низу страницы, божественная Салмиссра, – пролепетал он, – а потом… когда был один… вставил дополнительные инструкции.

– А еще были какие-нибудь инструкции? – спросила Сариса Полгара. – Не предстоит ли нам столкнуться с преградами и ловушками, расставленными Зандрамас на нашем пути?

– Нет, ничего такого. Только чтобы проводили Зандрамас до мургской границы и дали ей необходимые карты местности. Умоляю вас, ваше величество, простите меня.

– Это абсолютно невозможно, Сарис, – прошипела Салмиссра. – Я старалась держаться в стороне от раздоров между Полгарой и Зандрамас, но теперь втянута во все это из-за того, что ты злоупотребил моим доверием.

– Убить его? – спокойно предложил Исас.

– Нет, Исас, – остановила его королева. – Мы с Сарисом поцелуемся, как заведено в этих местах. – Затем взгляд королевы оживился. – А ты интересный человек, наемный убийца. Не хочешь ли пойти ко мне на службу? Я уверена, что человеку с твоими талантами найдется подходящий пост.

Евнух Адис даже поперхнулся, лицо его побледнело.

– Но, ваше величество, – протестующе заявил он, вскакивая на ноги, – вашими слугами всегда были евнухи, а этот человек… – И осекся, внезапно поняв безрассудство своей горячности.

Салмиссра остановила на нем взгляд, и он, побелев, снова опустился на колени.

– Ты разочаровываешь меня, Адис, – неприятно прошипела она и затем вновь обратилась к одноглазому наемному убийце:

– Ну, так как, Исас? Человек с твоими талантами поднимется до больших высот, а процедура, как мне говорили, несложная. Ты скоро поправишься и вступишь в услужение своей королеве.

– О, это большая честь, ваше величество, – ответил Исас, аккуратно расставляя слова, – но я предпочитаю оставаться более или менее… целым. В моей профессии необходимы определенные качества, и я не хотел бы ставить их под сомнение… вследствие какого-либо вмешательства…

– Понятно. – Она повела головой, взглянув на испуганного Адиса, а затем снова на наемника. – Однако я думаю, ты приобрел себе сегодня врага. В один прекрасный день он может стать достаточно сильным.

Исас пожал плечами.

– У меня было много врагов, – ответствовал он королеве. – Некоторые из них и до сих пор живы. – Он сурово смерил взглядом Адиса. – А если у Адиса будет до меня дело, то мы можем обсудить его наедине в один прекрасный день. Или ночь – чтобы наша дискуссия никому не мешала спать.

– Нам теперь надо уходить, – сказала Полгара. – Ты нам очень помогла, Салмиссра. Спасибо тебе.

– Мне безразлична твоя благодарность, – ответила ей Салмиссра. – Не думаю, что мы когда-нибудь снова увидимся, Полгара. Полагаю, что Зандрамас посильнее тебя и она уничтожит тебя.

– Это покажет время.

– И то правда. Ну, прощай, Полгара.

– До встречи, Салмиссра. – Полгара намеренно повернулась спиной к трону.

– Гарион, Исас, идемте.

– Сарис, – произнесла Салмиссра необычным тоном, почти нараспев, – подойди ко мне.

Гарион полуобернулся и увидел, как королева-змея вся подобралась, голова ее стала ритмично раскачиваться взад-вперед, в ее мертвенных глазах устрашающе засветился голодный блеск, и противиться их зову было невозможно.

Сарис, хватая ртом воздух, с замершими в ужасе поросячьими глазками, лишенный всякой способности мыслить, робко двинулся к трону, с трудом переступая одеревеневшими ногами.

– Ну иди же, Сарис, – снова нараспев произнесла Салмиссра, – я так жажду обнять тебя и дать тебе мой поцелуй.

Полгара, Гарион и Исас через резную деревянную дверь спокойно вышли в коридор. Не успели они сделать нескольких шагов, как из Тронного зала до них донесся душераздирающий крик, полный бесконечного ужаса. Постепенно он стал звучать более сдавленно, хрипло, пока не угас.

– Похоже на то, что пост главного евнуха сделался вакантным, – сухо констатировал Исас. Потом, пока они еще шли по тусклому коридору, он обратился к Полгаре:

– А теперь, моя госпожа, – заговорил он, приготовясь загибать пальцы, – поговорим об оплате. Во-первых, за то, что я провел вас и молодого человека во дворец. Во-вторых, за то, что я убедил Сариса проводить нас в Тронный зал. В-третьих, за то, что я…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
РЭК-УРГА

Глава 9

Уже почти рассвело, когда они, озираясь по сторонам, выбрались из дома Дроблека. Густой серый туман окутывал узкие и кривые улочки Стисс-Тора, по которым брели они следом за Исасом через бедный квартал по направлению к докам.

Запах стоячей воды и вонь, столь свойственные трущобам, в тумане казались особенно сильными, щекоча ноздри Гариона.

Они вышли из узенького переулочка, и тут Исас знаком приказал всем остановиться, вглядываясь в туманную муть. Потом кивнул.

– Пойдемте, – прошептал он. – И постарайтесь не шуметь.

Они поспешили вдоль булыжной мостовой, едва освещенной мутно-красным в тумане свечением фонарей, и вновь оказались в таком же переулке, заваленном отбросами. В дальнем его конце Гарион разглядел медленно текущие воды реки, в тумане казавшиеся совсем бледными.

Одноглазый убийца повел их по другой мощеной улочке к обветшалому покосившемуся причалу, едва различимому в тумане. Он остановился в тени бесформенной хибарки, которая чуть ли не висела над самой водой, и стал возиться с дверью. Потом медленно открыл ее, стараясь не шуметь и для верности прикрывая своими лохмотьями ржавые петли, издававшие протестующий страдальческий скрип.

– Сюда, – прошептал он, и все последовали за ним в пропахшую сыростью лачугу. – К мосткам привязана лодка, – полушепотом продолжал он. – Подождите здесь, а я ее приволоку.

Он снова пошел к выходу, и Гарион вновь услыхал тихий скрип ржавых петель.

Они ждали, нервно прислушиваясь к писку и копошению крыс, заполонивших эту часть города. Время, казалось, остановилось. Гарион стоял подле самой двери, глядя в щель между двумя подгнившими досками на окутанную густым туманом улочку, упиравшуюся прямо в реку.

– Готово, – услыхал он наконец голос Исаса. Казалось, прошли долгие часы.

– Осторожнее на лестнице. Ступени скользкие.

Один за другим они спустились по лестнице в лодку, которую одноглазый подогнал прямо под хибару.

– Мы должны вести себя тише воды, – предупредил он, когда все уселись. – Где-то тут на реке еще одна лодка.

– Лодка? – обеспокоенно переспросил Сади. – А те люди в ней, что они делают?

Исас пожал плечами.

– Наверное, что-то крамольное.

Он толкнул суденышко, уселся на центральную скамью и принялся грести так, медленно и осторожно погружая весла в маслянистые воды реки, что не было слышно ни единого звука. Туман поднимался от темной воды рваными клочьями, а несколько освещенных окошек высоко в башнях Стисс-Тора были мутны и казались нереальными, словно маленькие золотые свечи из призрачного сна.

Исас мерно греб – его весла издавали лишь слабое подобие звука.

И тут откуда-то из тумана внезапно донесся приглушенный крик, потом всплеск – и что-то забулькало.

– Что это было? – нервно просипел Сади, когда Исас перестал грести, вслушиваясь в тишину.

– Тихо, – прошептал одноглазый.

Откуда-то из тумана послышался топот – словно кто-то переступал ногами по днищу лодки, затем тяжелый всплеск весла, затем кто-то выругался хрипло и громко.

– Тише! – раздался другой голос.

– С какой стати?

– Не хватало еще, чтобы каждая собака в Стисс-Торе знала, что мы с тобой здесь.

– Да ты не беспокойся. Камушек, который я привязал ему к ногам, долго продержит его на дне.

Послышался удаляющийся скрип уключин.

– Любители, – презрительно пробормотал Исас.

– Политическое убийство? – спросил Шелк с ноткой профессионального любопытства в голосе. – Или просто кто-то с кем-то поквитался?

– А какая нам разница?

Исас снова принялся грести, бесшумно погружая весла в воду.

Стисс-Тор исчезал в тумане. Когда Гарион перестал видеть городские огни, ему стало казаться, что они вовсе не движутся, а стоят на одном месте. Но вот в тумане смутно забрезжил берег, а глаза постепенно стали различать и верхушки деревьев, окутанные туманом.

С берега послышался тихий свист, и Исас направил лодку прямо туда, откуда раздался этот звук.

– Гарион, это ты? – послышался откуда-то из темноты шепот Дарника.

– Да.

Исас подвел лодку прямо под развесистые прибрежные деревья, а Дарник подтащил ее к берегу.

– Остальные ждут на той стороне дороги, – тихо сказал он, помогая Полгаре сойти на берег.

– Ты так помог нам, Исас, – сказал Сади проводнику.

– А вы разве нанимали меня для чего-то другого? – пожал плечами одноглазый.

Шелк пристально взглянул на него.

– Если решишь принять мое предложение, поговори с Дроблеком.

– Я подумаю, – отвечал Исас. Потом, помолчав, он взглянул на Полгару. – Удачи вам в ваших странствиях, госпожа, – тихо произнес он. – Сдается мне, она вам ох как понадобится.

– Спасибо тебе, Исас.

Проводник отчалил от берега, и лодка тотчас же растворилась в тумане.

– О чем это ты с ним говорил? – спросил Сади у Шелка.

– Да ничего особенного. Драснийской секретной службе всегда нужны умные люди – вот и все.

Дарник пристально глядел на невесть откуда появившегося бритоголового евнуха.

– Мы все объясним, когда соберемся все вместе, дорогой, – успокоила его Полгара.

– Хорошо, Полгара, – согласился он. – Ну, пойдемте.

Они поднялись по заросшему густой травой берегу, пересекли разбитую дорогу и углубились в подлесок на той стороне, где их уже поджидали остальные.

Сенедра, Эрионд, Тоф и Бархотка сидели в небольшой пещерке, наполовину скрытой замшелым стволом поваленного дерева. Единственный потайной фонарь освещал пещерку тусклым светом.

– Гарион! – воскликнула Сенедра с величайшим облегчением, вскакивая на ноги. – Что так задержало тебя?

– Нам пришлось свернуть с прямого пути, – ответил он, заключая ее в объятия; зарывшись лицом в ее волосы, он вновь уловил нежный и теплый аромат, который был так мил его сердцу.

– Итак, друзья мои, – сказал Белгарат, вглядываясь в постепенно светлеющее небо, – я хочу, чтобы мы поскорее трогались в путь, посему буду краток. – Он уселся на мягкий пружинистый мох возле самого фонаря и указал на бритоголового евнуха. – Это Сади. Большинство из вас уже знакомы с ним. Он будет нас сопровождать.

– Мудро ли это, Белгарат? – нерешительно спросил Дарник.

– Возможно, и нет, – отвечал старик. – Но это не я придумал. Ему упорно кажется, что Зандрамас сейчас в южном Хтол-Мургосе и собирается пересечь континент, чтобы попасть на остров Веркат, что у юго-восточного побережья.

– Сейчас эта часть суши изобилует опасностями, о древнейший, – пробормотала Бархотка.

– С нами ничего не случится, дорогая госпожа, – уверил ее Сади нежным контральто. – Если мы будем путешествовать под видом работорговцев, никто к нам не привяжется.

– Это ты так считаешь, – слегка скептически произнес Белгарат. – Возможно, именно так все и было бы, не начнись эта война. К тому же мы до сих пор не знаем наверняка, как маллорейцы относятся к работорговле.

– Вам пора узнать еще кое-что, – тихо прибавила Полгара. – Мы с Гарионом были во дворце, чтобы разузнать, имеет ли Салмиссра ко всему этому отношение. И она сказала нам, что Зандрамас – женщина.

– Женщина? – воскликнула Сенедра.

– Так сказала нам Салмиссра, а ей нет ровным счетом никакого резона лгать.

Дарник почесал в затылке.

– Не правда ли, сюрприз? А ты уверена, что Салмиссра не ошибается?

Полгара кивнула.

– Салмиссра совершенно уверена в том, что говорит, к тому же она явно кичилась своей осведомленностью в том, о чем я не знаю.

– А ведь это похоже на правду, – задумчиво проговорила Бархотка. – Большинство поступков Зандрамас – типично женские.

– Что-то я не совсем тебя понимаю, – признался Дарник.

– Мужские поступки разительно отличаются от женских, добрый человек. Одно и то же мужчины и женщины делают по-разному. И то, что Зандрамас оказалась женщиной, очень многое объясняет.

– К тому же она пускается во все тяжкие, стараясь это скрыть, – добавил Шелк. – Заботится о том, чтобы никто из видевших ее не остался в живых и не смог бы никому раскрыть ее тайны.

– Давайте обсудим это немного позднее. – Белгарат поднялся, вглядываясь в туман, который рассеивался на глазах. – Я хочу поскорее убраться отсюда – прежде, чем проснутся люди на том берегу. Пора седлать лошадей.

Потребовалось некоторое время, чтобы освободить одну из лошадей, везущих поклажу, для Сади. Но вскоре все уже ехали по лесной тропинке, ведущей вдоль извилистого русла Змеиной реки. Поначалу они двигались с большой опаской, но, покинув окрестности Стисс-Тора, утонувшие в прибрежном тумане, пришпорили коней и поскакали по пустынной дороге, ведущей через дикие леса и зловонные болота Страны змей.

В лугах утреннего солнца туман казался совершенно волшебным, а капли росы, повисшие на листьях, блистали, словно драгоценные каменья. Гарион, у которого щипало глаза после бессонной ночи, чувствуя себя совершенно разбитым, тем не менее самозабвенно любовался унизанной бриллиантами влаги зеленью и не уставал восхищаться волшебной красотой этого дикого захолустья.

– Весь мир прекрасен, Белгарион, – откликнулся на его невысказанные мысли Эрионд. – Надо только уметь смотреть на него.

Когда туман рассеялся, путники смогли двигаться куда быстрее. В тот день они никого не повстречали и к тому времени, как солнце начало медленно погружаться в клубы пурпурных облаков, которые, казалось, круглые сутки окутывали горизонт на западе, уже преодолели значительное расстояние вверх по реке.

– Далеко ли до мургской границы? – спросил Гарион у Сади, с которым они собирали валежник, пока Дарник с Тофом ставили на ночь палатки.

– Еще несколько дней пути, – ответил евнух. – Там надо перейти реку вброд – переправа у самого истока, – затем взять вбок, по направлению к Араге. На другой стороне брода деревушка – мне нужно туда заглянуть кое за чем: прикупить подходящей одежды, ну и тому подобного.

Неподалеку Бархотка и Сенедра распаковывали походные кухонные принадлежности Полгары. И светловолосая драснийка глянула на Сади.

– Извините, – сказала она, – но мне кажется, в вашем плане есть изъян.

– Да-а?

– Как мы сможем выдать себя за работорговцев, когда с первого же взгляда видно, что среди нас есть женщины?

– Но в любом отряде работорговцев есть женщины, моя дорогая госпожа, – сообщил евнух, опуская охапку валежника подле сложенного из камней очага. – Думаю, что если вы поразмыслите, то сами поймете почему.

– А вот я не понимаю, – заявила Сенедра.

Сади деликатно прокашлялся.

– Ведь мы торгуем и рабынями точно так же, как и рабами-мужчинами, ваше величество, – принялся растолковывать он. – А рабыни, которых конвоируют женщины-работорговцы, стоят дороже.

Лицо королевы медленно залилось румянцем.

– Как же это отвратительно.

Сади пожал плечами.

– Не я сотворил этот мир, ваше величество. Я просто пытаюсь к нему приспособиться.

Когда трапеза была окончена, Сади взял глиняную миску, наполнил ее горячей водой и принялся намыливать голову – на бритой макушке уже явственно проглядывала щетина.

– Знаешь, я все хочу спросить тебя, Сади, – обратился к евнуху Шелк. – Что ты такого натворил? Чем так разгневал Салмиссру?

Сади криво усмехнулся.

– Все мы – ну те, кто на службе у королевы, – все до единого продажные душонки, Хелдар. Все мы сплошь подлецы и негодяи – и даже хуже. И вот несколько лет тому назад Салмиссра издала ряд законов с целью удержать обманы и придворные дрязги в допустимых границах – единственно ради того, чтобы не начался раздор в правительстве. Я нарушил некоторые из этих постановлений, – да что там, большинство из них. Сарис пронюхал про это и помчался кляузничать королеве. – Сади вздохнул. – Мне страшно жаль, что я не видел, каково было ему, когда она его целовала. – И евнух взялся за бритву.