Электронная библиотека » Дэвид Гоулмон » » онлайн чтение - страница 9

Текст книги "Первозданные"


  • Текст добавлен: 17 июня 2016, 12:20


Автор книги: Дэвид Гоулмон


Жанр: Зарубежная фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Шрифт:
- 100% +
Глава 3
Элизиан-парк, Лос-Анджелес

Специальный агент Томас Бэнкс вел наблюдение из автофургона ФБР, припаркованного через улицу от интересующего его дома. Дом, явно построенный перед Второй мировой войной, был одним из чудовищных строений на каменном фундаменте, с четырьмя спальнями, деревянными колоннами и широким крыльцом высотой по пояс. Окна прикрывались древними ставнями, которые потемнели от времени и от того, что их слишком плохо отмывали. В жилищах вокруг подозрительного дома светились окна: там явно жили семьи, все еще цеплявшиеся за иллюзию того, что Элизиан-парк – безопасный район. А ведь этой иллюзии стоило бы испариться еще в лучшие годы этого района, вскоре после Корейской войны.

Бэнкса и троих его людей отрядили, чтобы помочь лос-анджелесской полиции в аресте Хуана Чезаре Чавеса. Этого человека в настоящее время подозревали в совершении преступления, не получившего широкой огласки: краже экспонатов из Денверского музея естественной истории шесть месяцев тому назад. Часть отпечатка его пальца была найдена на дверном косяке за пределами комнаты, где была развернута выставка «Золотая лихорадка». Там демонстрировались старые карты, письма и инструменты ранних дней погони за богатством на Аляске. Хотя кража не была крупной, коллекционеры по всему миру ценили пропавшие экспонаты за их историческое значение.

Полицейские агенты Денвера и Лос-Анджелеса знали, что Хуан Чезаре Чавес – эксперт по кражам и в прошлом нацеливался на солидные коллекции, добраться до которых самостоятельно ему было бы не по плечу. Поэтому ФБР и смежные организации подозревали, что кто-то хорошо его финансирует. Чавес имел на жалованье небольшую группу взломщиков и торговцев антиквариатом, а поскольку он был в этом деле главным подозреваемым, ему готовили большой сюрприз.

Спецагент Бэнкс наблюдал, как команда SWAT[35]35
  SWAT (Special Weapons And Tactics – специальное оружие и тактика) – специальные боевые подразделения американских полицейских департаментов, предназначенные для выполнения опасных операций.


[Закрыть]
обогнула дом, перекрыв все выходы. Он покрутил окуляры бинокля и увидел, что группа, отвечающая за верхний этаж, уже заняла позиции. Подняв сотовый, он спросил:

– Кто на связи?

– Агент Бэнкс, на связи директор ФБР и помощница директора ЦРУ Нэнси Гроган. Говорите, – сказал диспетчер, разместившийся в федеральном здании в центре Лос-Анджелеса.

«Господи, – подумал Томас, – чем этот Чавес так важен, что аудиосвидетелями стали представители верхнего эшелона разведки и правоохранительных органов?»

– Директор, говорит Бэнкс. Команда SWAT как раз собирается выдвигаться. Есть последние инструкции?

– Специальный агент Бэнкс, сразу после ареста вам следует принять подозреваемого и препроводить его в федеральное здание. Когда вы туда доберетесь, команда наших коллег из Лэнгли начнет допрос. На кону операции жизнь офицера американской разведки, и время – важный фактор. Подозреваемого, возможно, придется передать снаружи другому отряду правоохранительных сил. Все понятно?

– Да, сэр, моим людям следует взять на себя ответственность за подозреваемого сразу после ареста.

Томас еще раз поднес бинокль к глазам и увидел движение у дома.

– Начинается штурм, сэр. Оставайтесь на связи.

Из маленького автофургона с окошками было видно, как несколько гранат влетели в окна и взорвались в доме, и одновременно команда верхнего этажа, спустившись по веревкам, вломилась в комнаты на этом этаже. В то же время два отряда по шесть человек проникли в дом через передние и задние двери. В доме стали зажигаться огни, когда по нему помчался отряд SWAT. Бэнкс крепче стиснул бинокль и ждал, довольный, что не слышит ни единого выстрела. Ему никогда не нравилось прибегать к помощи местной полиции, но группы ФБР HRT[36]36
  ФБР HRT (Federal Bureau of Investigation Hostage Rescue Team) – элитное антитеррористическое спецподразделение ФБР по спасению заложников.


[Закрыть]
не будет в его распоряжении еще два часа, а кому-то в Вашингтоне очень хотелось заполучить плохого парня, которого он ловил. Хотелось так сильно, что директора двух агентств попросили об одолжении департамент полиции Лос-Анджелеса.

Внезапно все кончилось. В доме стали зажигать свет в ближних к выходу комнатах, и Бэнкс увидел силуэты нескольких одетых в черное членов отряда SWAT, которые сновали туда-сюда. Потом он присмотрелся внимательней и разглядел невысокого человека в джинсах фирмы «Левис» и белой футболке – его уже вытащили из дома в наручниках. Агент ФБР увидел, что команда SWAT не стала рисковать, сковав этому человеку лодыжки и руки за спиной. Его почти вынесли из дома, натянув ему на голову черный капюшон, и Томас улыбнулся: бедолаге не дали даже пикнуть.

Отложив бинокль, он взял маленькое переговорное устройство.

– Ладно, команда «би», выдвигайтесь и возьмите подозреваемого под свою опеку. Позаботьтесь о том, чтобы зачитать бедному ублюдку права, не оставляйте его лос-анджелесской полиции.

Сотовый Бэнкса издал два коротких сигнала, и агент снова поднял мобильник.

– Сэр, подозреваемый взят под стражу, мы завершаем процедуру ареста.

– Хорошо. Помощница директора ЦРУ, Гроган, требует, чтобы вас сопровождало в федеральное здание подразделение SWAT из лос-анджелесского департамента полиции. Мы не будем рисковать с этим подозреваемым: от него требуются ответы на вопросы, и каждая минута на счету. Все ясно, Бэнкс?

– Предельно ясно, директор.

* * *

Десять минут спустя пришло время задействовать следующее звено в цепи правосудия: вслед за департаментом полиции Лос-Анджелеса в дело вступило ФБР. Хуан Чавес, хотя и был потрясен внезапным арестом, все отрицал. Он сердился, что его подвергли такому испытанию, и совершенно не понимал, почему его схватили.

Как только команда SWAT сменилась с дежурства, люди забрались в два больших черных автофургона: один из них был припаркован перед белым автофургоном ФБР, второй – за ним. Когда команды разместились, агент Бэнкс посмотрел на подозреваемого, стоящего между двумя его агентами, и кивнул третьему агенту, веля следовать полученной ранее инструкции. Хуан Чезаре явно почувствовал облегчение, когда с его лодыжек сняли оковы.

– Это делается в знак вежливости, мистер Чавес. Я ожидаю, что вы будете с нами сотрудничать. Если будете хорошо себя вести, мои агенты ответят тем же. Понятно? – обратился к арестованному Томас.

– Эй, послушайте, приятель! – отозвался тот. – Я вообще не заслужил подобного обращения! Вы взяли не того парня. Я покупаю и продаю нужные вещи на свободном рынке.

– Мистер Чавес, прошу вас, приберегите эти речи для вашего адвоката. У нас есть кое-какие вопросы, на которые мы хотим получить ответы, поэтому я и предлагаю сотрудничество. И, может быть, тогда выдвинутые против вас маленькие обвинения исчезнут.

После этого Хуан Чезаре успокоился и позволил двум державшим его агентам эскортировать его к автофургону. Он увидел лучик надежды, когда агент уточнил свое двусмысленное высказывание насчет вежливости. Чавес не был глуп и, избрав карьеру преступника, знал, когда наступает время стать образцовым гражданином. Задние двери фургона открылись, и он залез внутрь, а вместе с ним туда поднялся и его телохранитель-спецагент.

Агент Бэнкс сообщил по рации, что они готовы выехать, забрался на пассажирское сиденье фургона, и маленький конвой двинулся из Элизиан-парка в сторону центра Лос-Анджелеса.

Когда три автофургона уехали, несколько сотрудников лос-анджелесской полиции приступили к последним формальным процедурам на месте ареста, и никто из них не обратил внимания на маленький вертолет, который пронесся мимо. Все решили, что вертолет принадлежит воздушной полиции города.

Вскоре станет ясно, что это не так.

* * *

Согласно плану, конвой из двух автофургонов SWAT и одного фургона ФБР должен был доехать до Солано-авеню, оттуда – до шоссе 110 и, наконец, до автомагистрали 5.

Когда фургоны остановились на красный свет на Чавес-равин, вокруг взорвался шум толпы на Доджер-стэдиум[37]37
  Доджер-стэдиум – бейсбольный стадион в Лос-Анджелесе.


[Закрыть]
и дорогу впереди осветили огни прекрасного стадиона.

– Он имеет к тебе отношение? – спросил сидящего рядом скованного человека высокий агент ФБР.

– А? – не понял Хуан Чавес.

– Ну, знаешь, Чавес-равин, где играют «Доджерс»[38]38
  «Доджерс» («Лос-Анджелес Доджерс») – профессиональный бейсбольный клуб, домашние игры команда проводит на Доджер-стэдиум в Лос-Анджелесе.


[Закрыть]
, – имеет он к тебе отношение?

– Ты о чем вообще толкуешь, парень?

– Ладно, прекратите, – сказал агент Бэнкс из передней части фургона.

Второй агент ухмыльнулся и отвернулся от арестованного.

И тут одновременно случилось несколько вещей. На Солано-авеню зажегся зеленый свет, и передний автофургон SWAT тронулся с места. Белый фургон ФБР тут же двинулся за ним, и вдруг слепящая полоса яркого света мелькнула прямо перед ветровым стеклом машины агентов, сопровождающих арестованного. Ручной гранатомет ударил по задним дверям черного фургона впереди, и его борта взорвались, вывалившись наружу. Бэнкс потрясенно вздрогнул, когда людей из команды SWAT выбросило сквозь ветровое стекло.

Не успел никто отреагировать, как еще одна граната влетела прямиком в открытое теперь нутро передней машины, еще больше искорежив борта, еще сильнее выгнув их наружу и искалечив фургон до такой степени, что он вообще перестал походить на транспортное средство. Пламя взметнулось вверх и в стороны, и ужасный звук взрыва ударил Бэнкса по барабанным перепонкам. Он попытался схватить переносную рацию, но не успел – еще один взрыв, сзади, чуть не вышвырнул его с сиденья. Томас вылетел бы сквозь ветровое стекло, если бы его не удержал ремень безопасности. И хотя ремень его спас, у агента перехватило дыхание.

Бэнкс начал трясти водителя, приказывая дать задний ход. В зеркалах заднего вида отражалось пламя, бушующее во втором фургоне SWAT. Было видно, как из фургона выпрыгивают люди и как их тут же расстреливают. Огонь вели из небольших автоматов, бивших из разных точек с расстояния всего в несколько ярдов.

Все прохожие вокруг – в основном это были семьи, которые вышли в свои дворы насладиться теплым летним вечером, – в панике обратились в бегство. Перед ними вдруг разразилась маленькая, но беспощадная война.

– Двигай, двигай, двигай! – заорал агент, сидящий сзади, схватив арестованного Чавеса и швырнув его на пол фургона.

Как раз перед тем, как водитель дал задний ход, сержант команды SWAT, спасшийся из последнего фургона, стал стучать в заднее окно, умоляя впустить его. Один из агентов дотянулся до двери, чтобы ее открыть, но в этот миг по ней пробарабанило несколько пуль. Отшатнувшийся мужчина увидел, как голова сержанта полетела вперед и с громким стуком ударилась в окно, покорежив небьющееся стекло. Потрясенные агенты ФБР смотрели, как изуродованное тело офицера лос-анджелесской полиции медленно скользнуло вниз и скрылось из виду.

– Езжай, проклятье, они всех нас поубивают! – завопил агент во всю силу легких, крепко наступив на спину Чавеса.

Фургон в конце концов стал продвигаться назад, визжа покрышками и плавя резину. Несколько раз его тошнотворно подбросило, пока он пробирался к стадиону.

– Всем подразделениям, всем подразделениям! – заорал Бэнкс в переносную рацию. – Офицеры убиты, Элизиан-парк, Солано-авеню, мы под шквальным огнем неизвестного числа противников! Движемся к стадиону! Нам нужна поддержка с воздуха и подкрепление – срочно!

Томас не стал дожидаться ответа диспетчера. Пока фургон медленно двигался задним ходом, агент вытащил из наплечной кобуры девятимиллиметровый пистолет. Глядя на проплывающий мимо горящий фургон SWAT, он запоздало заметил, что несколько членов этой команды спаслись из пылающих останков машины и теперь стреляют в полумрак по невидимым целям, в тех, кто продолжает сдерживать их огнем.

Бэнкс рванулся к задней части фургона, проверив по пути, все ли в порядке с арестованным, и тут одна из задних покрышек автофургона взорвалась, заставив машину заскользить и врезаться в несколько автомобилей, припаркованных вдоль Солано-авеню. Фургон закрутился, а потом замер. Томас не сумел ничего предпринять: в ветровое стекло ударило пятнадцать пуль мелкого калибра, разбив его и попав в водителя и самого Бэнкса. Тела двух убитых подпрыгнули, когда в них угодили пули, а небольшой взрыв ошеломил тех, кто еще был жив.

Задние двери распахнулись, и не успели двое еще живых агентов опомниться, как в фургоне очутились трое мужчин в масках-балаклавах.

– Этот, – сказал один из атакующих, показав на Чавеса.

Он вскинул пистолет и быстро выстрелил в ошеломленных агентов, выпустив в каждого по две пули.

Когда Хуана вытащили из фургона, у него кровоточил порез на лбу и сильно текла кровь из ушей. Он пытался вопить, но ни один звук не вырывался из его рта, а если и вырывался, вокруг было так шумно, что он не слышал сам себя. Пятнадцать человек окружили фургон, и из сгущающейся тьмы внезапно появился маленький вертолет «Белл» – в его черной окраске отражались горящие на улице машины. Вертолет на несколько секунд завис в воздухе, а потом опустился на дорогу, и его двойные лыжи громко стукнули по теплому щебеночному покрытию. Чавеса подвели к вертолету и швырнули внутрь. Маленький «Белл» поднялся над Солано-авеню, и тут послышался вой сирен подмоги, приближающейся от Доджер-стэдиум и Элизиан-парка.

Ошеломленные жители района наблюдали, как пятнадцать нападавших спокойно вернулись в шесть своих машин. Там они сняли черные балаклавы и медленно поехали прочь, мимо трех изрешеченных пулями горящих фургонов.

Нападение и похищение вора, известного под именем Хуан Чезаре Чавес, в общей сложности заняло не больше двух минут одиннадцати секунд. Русские доказали, что они все еще одни из самых эффективных киллеров, каких знавала история.

Апленд, Калифорния

Короткий бреющий полет – и вертолет, оставив позади Лос-Анджелес, аккуратно опустился на маленьком бейсбольном стадионе средней школы Апленда. Люди, работавшие на Сагли и Деоновича почти двадцать лет, быстро и умело перевели Чавеса в автомобиль, ожидающий у стадиона. Остальной штурмовой отряд разбился на три группы: одна осталась с Хуаном, другая двинулась на север, к Ванкуверу, а последняя отправилась обратно в Вирджинию.

Мексиканского вора доставили в логово преступников на Маунтен-авеню, где ему завязали глаза и провели в комнату в задней части большого дома с пятью спальнями. Поскольку в Калифорнии подвалы встречаются нечасто, роль этого помещения выполняла большая хозяйская спальня. Окна были запечатаны алюминиевой фольгой, и дом стоял достаточно далеко от дороги, чтобы расстояние делало его практически звуконепроницаемым. К тому же владельцам дома помогали горы Сан-Габриель, гасившие любой вопль, который мог раздаться из дома.

Вора усадили в большое кресло и сняли с его глаз повязку. Один из захвативших его русских, невысокий человек с глазками-бусинками и хорошо ухоженной бородой, шагнул вперед, когда Чавес, дрожа с ног до головы, заморгал от ярких огней. Русский снял с него наручники, улыбнулся пленнику, который был даже еще менее высоким, чем он, и похлопал его по плечу:

– Не беспокойтесь, друг мой: несколько вопросов от моего работодателя – и скоро вы окажетесь на свободе.

Это заверение ничуть не успокоило пленника. Хотя при нем не назвали никаких имен, он знал, кто его захватил. Сагли и Деонович были широко известны в преступных кругах благодаря своей способности находить и приобретать уникальные предметы старины. А еще о них говорили как о людях, имевших стальные нервы и нацеливавшихся не только на отдельные вещи, но и на целые коллекции. Ювелирные изделия, иконы, картины, скульптуры – двое русских гангстеров забирали все подчистую, иногда тишком, а иногда пуская в ход самые жесткие методы. Особенно хороши они были в последнем, как много раз предупреждал Чавеса его бывший работодатель и чему он сам только что стал свидетелем.

Дверь спальни открылась, и в комнату шагнул очень коротко стриженный высокий человек. Сквозь слепящие огни мексиканец увидел, что он ест гамбургер. Крепко сжимая булочку в обертке, он шагнул к пленнику и откусил большой кусок. На здоровяке была черная футболка под черной легкой однобортной курткой, и он во всех отношениях мог сойти за обычного южнокалифорнийского бизнесмена… Если не считать глаз. В больших карих глазах не было ни грана человечности, когда он созерцал сидящего перед ним Чавеса.

Человек в последний раз откусил от гамбургера в желтой обертке и протянул его своему напарнику, который говорил с Хуаном Чезаре минуту назад. Вытащив из нагрудного кармана носовой платок, здоровяк медленно вытер рот.

– Выбрось эту дрянь, – велел он.

Он опустил взгляд, а после наклонился, чтобы оказаться с Чавесом лицом к лицу.

– Неудивительно, что вы, американцы, становитесь страной толстяков. Во всем Лос-Анджелесе не найти нормальной еды, – улыбнулся он. – По-моему, фаст-фуд – это быстрая смерть.

Чавес сглотнул, увидев, как высокий мужчина выпрямился и протянул к нему руку. В его пальцах было что-то зажато, и не успел Хуан сообразить, что происходит, как жгучая боль полоснула его по правой щеке. Он завопил, скорее от удара и испуга, чем от боли, которая появилась не сразу. Однако потом пришла и боль, а вместе с ней – обильный поток крови.

– Это просто чтобы привлечь твое внимание, – сказал высокий человек на сносном английском и сделал шаг назад, чтобы полюбоваться результатом своих трудов. – Порез, который я оставил на твоей щеке, вполне можно будет принять за дуэльный, друг мой. В один из периодов европейской истории рубцы от таких ран называли знаками чести. Если ты ответишь на мои вопросы, ты сможешь весело пройти по жизни, рассказывая своим друзьям, что получил шрам в битве со злодеями. А если не ответишь – местному коронеру с огромным трудом удастся тебя сшить, чтобы те же друзья могли взглянуть на похоронах на твои останки.

Чавес открыл глаза. Щека сильно болела, и пленник знал, что она рассечена до кости. Он отчаянно попытался сосредоточиться на человеке, который стоял перед ним, держа открытую опасную бритву, сверкающую в свете ярких ламп.

– Меня зовут Григорий Деонович. Мы с партнером ищем одну вещь, которая находится у тебя. Я говорю о дневнике Петрова, во всяком случае о тех его страницах, которые уцелели. Насколько я понимаю, это ты провернул ограбление Денверского музея естественной истории. Я прав?

– У меня нет дневника, он был…

Бритва мелькнула у него перед глазами – мгновенное предупреждение, что Чавес неправильно ответил на вопрос. Лезвие ударило его над правой бровью, вспоров толстую кожу, и буквально врезалось в кость. Хуан Чезаре завопил и схватился за лицо.

Деонович шагнул назад и дважды махнул бритвой, стряхивая с нее кровь, а потом мотнул головой вправо. Невысокий мужчина шагнул вперед и вытер Хуану лицо, после чего заставил вора взять небольшое полотенце и прижать к двум ранам.

– За неудачные ответы придется очень дорого платить. В следующий раз это будет твоя глотка, товарищ.

Чавес прижал полотенце к лицу, чтобы остановить кровь, понимая, что на сей раз он должен ответить правильно.

– Дневник был отдан человеку, который организовал кражу… Человеку, который заплатил мне за дневник и за несколько других предметов, – проговорил он дрожащим голосом.

– Имя твоего нанимателя? – спросил Григорий, шагнув вперед.

Его лицо превратилось в застывшую маску гнева.

– Он называл себя Эллисоном, но несколько лет назад был известен как Томлисон, прежде чем назвался другим именем…

– Ты не очень-то общителен, – сказал Деонович, занося правую руку, чтобы снова ударить Чавеса.

– Подождите! Подождите! – закричал тот.

– Быстрее, – сказал русский, с каждой секундой все больше злясь.

– Послушайте, мой наниматель, тот, кто хотел заполучить дневник, исчез. Он так и не появился, чтобы заплатить то, что был нам должен. Поэтому… Поэтому… Я сжег дневник, – признался мексиканец.

Деоновичу захотелось громко расхохотаться.

– Ты хочешь, чтобы я поверил, что после стольких хлопот, связанных с кражей предмета из охраняемого музея, к тому же зная, что дневник может привести к несметным сокровищам, ты уничтожил его, рассердившись на неуплату?

– Да откуда, к дьяволу, я мог знать, о чем говорится в дневнике?! Он был написан на русском!

– Итак, дневник уничтожен?

– Да, поэтому вы вполне можете меня отпустить, – проскулил Чавес.

– Да, вполне можем, – сказал Григорий, кивнув невысокому человеку, стоявшему за пленником: это был знак, что с ним пора кончать.

Хуан Чезаре даже не увидел, как на него упала тень. В следующий миг он ощутил, как холодная сталь воткнулась ему сзади глубоко в шею. Бритва перерезала дыхательные пути и яремную вену движением, отточенным много лет назад в нагорьях Афганистана.

Деонович кивнул, глядя, как мексиканец упал с кресла. Лежа на полу, вор продолжал прижимать к лицу полотенце и удивлялся, почему он больше не в силах пошевелиться.

Высокий русский отступил от быстро растекающейся лужи крови и вытащил из куртки мобильник, одновременно протянув свободную руку и щелкнув пальцами. Невысокий убийца понял и протянул ему гамбургер.

Григорий откусил кусок и стал ждать, когда на другом конце страны зазвонит телефон.

– Наш друг мистер Чавес оказался очень полезен. Похоже, украв дневник из Денверского музея, он работал на стороннего заказчика. Когда этот загадочный наниматель так и не появился, чтобы заплатить Чавесу и его команде за украденное, идиот сжег дневник, – сказал Деонович и засмеялся, чуть не подавившись.

Он посмотрел на жирный гамбургер у себя в руках и швырнул его на застывший труп мексиканского вора.

– Да, – продолжал он в телефон. – Оказалось, мы потратили впустую кучу времени и убили несколько копов только для того, чтобы выяснить: у парня нет того, что мы искали. Ну, век живи – век учись. По крайней мере, мы окончательно разобрались с этой частью дела, и теперь никто, кроме нас самих, не сможет отыскать место, которое мы ищем. Передай эту информацию нашему коллеге. Спасибо, Дмитрий, я вернусь через несколько часов.

Деонович закрыл мобильник и посмотрел на труп Чавеса.

– Теперь никто не сможет последовать за нами с помощью украденных тобой бумаг, – глумливо захихикал он и повернулся к двери. – Бриллианты и золото! Какие мелочные людишки. Отнесите тело к морю и бросьте там, после встретимся в лос-анджелесском аэропорту – вы знаете, где именно.

Деонович в последний раз оглянулся на Чавеса и улыбнулся.

– Да, они не последуют за нами с помощью того, что ты, возможно, знал.

Деонович понимал, что мертвое тело через несколько часов найдут. Но ничего – оно послужит своего рода визитной карточкой, предупреждением, что лучше оставить их в покое. Судьба Чавеса станет доказательством серьезности их намерений. Будут шок и гнев, но к тому времени он, Сагли и их ударно-поисковая группа окажутся далеко к северу от границы, идя по следу богатейшего из своих призов.

Маклин, Вирджиния

Сагли закрыл мобильник, отворил дверь подвала и увидел Линн Симпсон, сидящую в темноте. Она не шевельнулась и вообще никак не отреагировала ни на скрип открывающейся двери, ни на звук, с которым дверь закрылась. Сагли улыбнулся и взбежал вверх по лестнице. Несколько его человек ели сандвичи за кухонным столом. Дмитрий подошел к столу, взял лежащий на краю небольшой кейс и приблизился к кухонной стойке. Набрав комбинацию цифрового замка, он поднял крышку и вынул большой пластиковый конверт с ксерокопиями, присланными коллегой, который с самого начала спланировал всю операцию. До сего момента человек этот выказывал себя превосходным организатором.

Сагли посмотрел сквозь прозрачный пластик на документы, известные как «бумаги Латтимера», на ксерокопии станиц дневника, ранее принадлежавшего полковнику Красной Армии Иосифу Петрову. Он перевернул последнюю страницу – на ней была четко нарисована карта, на которой рукой Л.Т. Латтимера было обведено нужное место. По мысли старого золотоискателя, это должно было послужить доказательством его права на находку.

Человек, ставший партнером Деоновича и Сагли, забрал копии документов у последнего родственника Латтимера в Бостоне. Дмитрий полагал, что родственника этого постигла та же участь, что и Чавеса в Калифорнии, – по крайней мере, такое впечатление создалось у обоих русских, когда им отдали приказ найти оригиналы. Их новый друг не смахивал на милосердного человека и, похоже, не любил оставлять незачищенные следы.

Сагли знал, что они близки к началу своего финального путешествия, и ему не терпелось приступить к делу. Всех участников этого предприятия ожидала новая жизнь и награда, которой мало кто мог добиться в перепутанном и хаотическом новом мире – истинная власть.

Лэнгли, Вирджиния

Директор ЦРУ расхаживал за спинами своих сидящих у стола помощников, и каждое его слово вонзалось в сердце Нэнси Гроган, словно кинжал. Ей сочувствовал даже Стэн Розен, обычно холодный, как лед.

– Русские хоть раз выходили на связь? – спросил Истербрук.

– Ни разу, сэр. Мы… Вернее, я… Пришла к выводу, что они получили в Лос-Анджелесе, что хотели, поэтому им больше незачем было связываться с агентством, – отозвалась Нэнси.

– Пятнадцать лос-анджелесских полицейских погибли – все отлично обученные сотрудники SWAT. Как, к дьяволу, русские смогли так быстро узнать, что мы перевозим Чавеса?!

– Беру на себя смелость помочь разобраться в этом деле, сэр, – сказал Розен и повернулся в кресле, чтобы посмотреть на босса. – Сагли и Деонович некоторое время назад внедрили людей в сеть большинства полицейских органов наших главных городов. В основном чтобы отслеживать международные ордера на розыск, запросы Интерпола и тому подобное. Они платят за информацию. Мои оперативники подозревают, что они раздали указания своим агентам оповещать о любом, кого заподозрят в краже из Денверского музея. Как только пришла нужная информация, русские спустили с поводка ударную команду, которая ждала наготове либо в западных штатах, либо где-нибудь неподалеку.

Нэнси Гроган, повернувшись, посмотрела на Розена, и тот опустил глаза, зная, что вышел за рамки своих полномочий и полномочий своего отдела. Гроган хотела что-то сказать, но поняла – ее коллега работал, пока сама она бездействовала. К тому же она могла сейчас думать только об одном: русским мафиози больше не нужна Линн Симпсон.

– Стэн, вы гадаете. А мне нужны факты. Если в лос-анджелесской полиции есть информаторы, я хочу знать, кто они такие, и хочу, чтобы их судили, – сказал Хэрмон. – Я не верю, что кто-то из наших людей мог принять участие в избиении своих собратьев. А теперь скажите – что делается для того, чтобы найти русских?

Пришел черед Нэнси. Она встала, застегнула блейзер, сделала глубокий вдох и повернулась к директору:

– ФБР и местные правоохранительные органы проинструктированы насчет разыскиваемых преступников. Я полагаю, нам придется столкнуться с последствиями того, что мы… вернее, я… не дали им полной информации до налета.

Директор поджал губы, подошел к своему столу и присел на его краешек.

– Президент хочет знать, каковы шансы вернуть нашего агента теперь, когда двое маньяков и их организация получили то, что хотели? – спросил он.

Молчание мисс Гроган было самым красноречивым ответом. Она сглотнула, взяла свою сумку и двинулась было к двери, но, взявшись за дверную ручку, остановилась.

– Она – мой агент, – не поворачиваясь, сказала Нэнси. – И я за нее отвечаю.

Розен негромко откашлялся и произнес то, что думали все:

– Директор, Линн Симпсон уже мертва. Сагли и Деонович никогда бы не рискнули оставить ее в живых. Вспомните их личное дело: они казнили десять заложников в пражском антикварном магазине по той простой причине, что те не спешили рассказать, где находится третий стенной сейф. Последних троих застрелили уже после того, как сейф был найден. Да, сэр, Линн Симпсон, несомненно, мертва.

– Тогда подтвердите факт ее смерти, а потом принесите мне головы этих двух мерзавцев на блюде! – выкрикнула Гроган в отчаянии.

Комплекс Группы «Событие», база ВВС Неллис, Невада

К тому времени как Джек вошел в чистую комнату «Европы», Пит Голдинг и Карл Эверетт уже приступили к делу. Пит посмотрел на Джека, натянувшего новый белый халат и перчатки: похоже, Коллинз был так же несчастен, как и Эверетт, из-за того что пришлось облачиться в специальную одежду, чтобы попасть в чистую комнату.

– Полковник, директор Комптон провел с нами короткий инструктаж, но сказал не слишком много. «Европа» и вправду обнаружила кое-какие подробности в компьютере монреальского отделения полиции. В данный момент канадцы продолжают сужать круг лиц, имеющих доступ к этой информации, и, возможно, снижают темпы заполнения своих рапортов из соображений безопасности.

Джек сел между Эвереттом и Питом и молча поправил микрофон перед собой. Защищающая «Европу» стальная дверь была поднята, и Коллинз видел, как механические руки «Хонды» размеренно вынимают диски из стойки, вставляют их в мейнфрейм[39]39
  Мейнфрейм (здесь) – высокопроизводительный компьютер с большим объемом оперативной и внешней памяти, предназначенный для централизованного хранения большого объема данных и выполнения вычислительных работ высокой сложности.


[Закрыть]
, потом возвращают на место и достают новые.

– В данный момент, насколько я понимаю, ваша сестра заведует северо-восточным отделом в Лэнгли, – сказал Пит. – Не возражаете, полковник, если я спрошу, почему она решила взять фамилию Симпсон?

Он начал набирать команды на клавиатуре.

– Девичья фамилия моей матери – Симпсон, – ответил Джек.

– Понятно. Первое, что мы проверили, – это два имени, которые вроде бы появлялись в канадских рапортах. За засаду в Монреале несут ответственность двое российских граждан. По крайней мере, их имена значились в словесных описаниях разыскиваемых преступников. Такие описания были разосланы из Канады всем североамериканским полицейским агентствам. Далее. Поскольку директор Комптон известил меня и капитана, что ожидать сотрудничества с аппаратом американской разведки не стоит, нам придется слегка схитрить, чтобы найти то, что требуется. Я прав?

– В данный момент, Пит, вы правы. Но это очень скоро может измениться, – отозвался полковник.

Голдинг посмотрел Джеку в глаза. Коллинз не дрогнул, но его обычный решительный взгляд стал отрешенным – такого взгляда Пит никогда у него еще не видел.

– Хорошо. Далее. Двух русских зовут Дмитрий Сагли и Григорий Деонович. Я проверил эти имена с помощью «Европы», и вот что она выдала…

Пит показал на бегущие по экрану голубые строки.

– Как видите, у них… Как там будет на полицейском жаргоне? Ах да, длинный послужной список. Начиная с тех дней, когда они работали в старом КГБ. У них богатый опыт убийств, приобретенный в ранние годы советской войны в Афганистане. Полагаю, именно там они приобрели вкус к самой дорогой обстановке, которая, вероятно, есть в их домах. Расставшись с КГБ, они быстро влились в организованную преступность и получали доходы преимущественно благодаря грабежу в Афганистане и других истерзанных войной местах, где процветала советская оккупация.

– Что насчет моей сестры? Какая связь между нею и этими людьми? – спросил Коллинз, читая голубые буквы на большом мониторе.

Он как будто выжигал картины и слова в своем мозгу. Карл Эверетт, наблюдавший за Джеком, понимал, что тот старается как можно лучше запечатлеть в памяти факты и лица.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации