Текст книги "Земля смерти"

– Не волнуйтесь, господин адмирал! У нас было полно времени, чтобы дополнить сообщение, перед тем как курьерская ракета стартовала.

Ванесса с рассеянной улыбкой кивнула Маккене и снова зашагала по рубке. На флагманском мостике корабля ВКФ Земной Федерации «Кобра» поддерживалась обязательная для всех кораблей ВКФ искусственная сила тяжести, равная 1 g, но Ванесса, выросшая в мире с низкой силой тяжести, стремительно мерила шагами мостик с таким решительным видом, словно он был ей тесен. Она думала о неизвестности, ждавшей ее впереди, о курьерских ракетах, уже проследовавших с донесениями, предназначенными для высших эшелонов власти, и о том, какой резонанс вызовут привезенные ими новости на прародине-Земле…

– Почему флот не попытался вступить с ними в переговоры? Любые существа, способные строить космические корабли, наделены разумом! А все, кто наделен разумом, должны стремиться к миру…

Командующий вооруженными силами Земной Федерации Ханна Аврам задумалась и постаралась не слушать писклявый голос Беттины Вистер с Новой Терры. Ханну даже не заинтересовало, помнит ли достопочтенный депутат Законодательного собрания кровожадных ригельцев и фанатичных фиванцев. Обе эти расы прекрасно строили космические корабли, но ни одна из них не разделяла взглядов достопочтенного депутата, которые Вистер, с упорством средневекового крестьянина, считала непререкаемой истиной. Ханна давно поняла, что от Беттины Вистер и прочих тупых депутатов того же пошиба ничего дельного не услышишь. И не потому, что они вообще не способны думать! Например, Вистер славится способностью добиваться выполнения требований своих избирателей и управлять действием бюрократического аппарата своего мира, за что ее регулярно и переизбирают в Законодательное собрание. Эти депутаты просто слишком ленивы, невежественны и самодовольны, чтобы видеть дальше собственного носа. Бессмысленно пытаться заставить их что-нибудь понять! Лучше дать этому заседанию Комитета по надзору за деятельностью ВКФ спокойно идти своим чередом и тихо поспать…

Но гнусавый голос упорно изрекал одну банальность за другой.

– …Кроме того, – продолжала блеять Вистер, – все цивилизованные существа понимают, что с помощью силы ничего не добиться…

Внезапно Ханна Аврам почувствовала, что с нее хватит. После определенного предела она начинала воспринимать чужой идиотизм как личное оскорбление.

– Рассказали бы вы это Конфедеративным Штатам Америки или национал-социалистической рабочей партии Германии, депутат Вистер! —перебила выступавшую Ханна.

Вистер непонимающе заморгала. Либерально-прогрессивная партия, правившая на Новой Терре, давным-давно исключила историю из числа обязательных школьных предметов. Вистер, судя по всему, не давала себе труда посещать дополнительные занятия и сейчас явно не понимала, о чем говорит Ханна. Однако среди остальных членов Комитета послышались приглушенные смешки, и никто не стал делать замечания командующему. Благодаря своему славному прошлому Ханна Аврам могла позволить себе многое: среди героев Фиванской войны известнее ее был разве что сам Иван Антонов, который уже вышел в отставку и блаженствовал где-то на Новой Родине. Ханна про себя рассмеялась, вспомнив кое-что из того, что «Иван Грозный» говорил вслух на заседаниях этого Комитета. Будь он сейчас здесь, Вистер наделала бы под себя! При этой мысли Ханна решила воспользоваться молчанием, воцарившимся после ее неожиданного вмешательства:

– Прошу членов Комитета вспомнить рапорт капитана Чельтвина. Он сообщает, что коммодор Браун выполнил все стандартные процедуры по установлению контакта с представителями иных цивилизаций даже после того, как ему стало ясно, что он попал в засаду. Эти процедуры осуществляются автоматически при любом первом контакте с неизвестной цивилизацией с использованием всего известного спектра частот. Однако контакт может быть только двусторонним. Неизвестные существа не проявили в ответ ничего, кроме агрессии. При таких обстоятельствах командиры соединений ВКФ, столкнувшиеся с неизвестными существами, поступили единственным возможным образом, и я полностью поддерживаю их действия.

Ханна оглядела всех членов Комитета. Наконец ее взгляд остановился на председателе.

Агамемнон Вальдек из Нового Детройта посмотрел на нее заплывшими жиром глазками. Он был типичным представителем своего клана магнатов из Индустриальных Миров, хотя больше всего и напоминал пивную бочку.

– Все это замечательно, госпожа командующий, – пробубнил он, – но почему адмирал Вильерс оставил Голан? Неужели он не мог отразить нападение противника на узел пространства?

– Да! – заверещала Вистер. – Нужно создать специальную комиссию для расследования преступной неспособности вооруженных сил защитить наших граждан! Господин председатель, общественность имеет право узнать всю правду, мы не допустим, чтобы умолчали о том, как…

Ханна внимательно наблюдала за выражением маленьких свиных глазок Вальдека. Если Вистер не вызывала у нее ничего, кроме презрения, председатель, будучи отпетым негодяем, заслуживал более пристального внимания. Он прекрасно понимал, что Голан не удержал бы и сам Говард Андерсон, но пытался удовлетворить избирателей, желавших верить, что все неудачи на передовой – результат бездарности людей в форме. Поэтому, когда Ханна, не удостоив Вистер даже косого взгляда, заговорила прямо с ним, она не стала говорить о сложнейшей ситуации, в которой оказался Вильерс, и о том, какое численное преимущество было у противника.

– А мы ничего не забыли, господин председатель? – Ханна говорила не громче остальных, но в ее голосе было что-то такое, от чего Вистер сразу прикусила язык. – Мы не забыли о факторе времени?

– Боюсь, я не вполне вас понимаю…

– Разрешите пояснить. Между нападением на 27-ю астрографическую флотилию и падением Голана прошло всего двенадцать земных дней. Иными словами, силы, захватившие Голан, в состав которых входило, в частности, двадцать четыре сверхдредноута, – всего лишь мобильный авангард противника.

Красная рожа Вальдека побледнела.

– Вы хотите сказать?… Ханна кивнула:

– Да, господин председатель! Надо задуматься над тем, с чем мы столкнемся, когда противник мобилизует все свои силы. – Она помолчала, чтобы до всех дошел смысл сказанного, и добавила: – Как знать, может, адмирал Вильерс уже сражается с главными силами противника…

– Узел пространства пройден! – доложил капитан Ю Вант, когда на экранах мониторов стабилизировалось небо звездной системы Эребор.

Коммодор Райхман с довольным видом кивнул:

– Ну что ж, с такими калошами, как наши транспорты, мы долетели исключительно быстро. Ложитесь на курс к планете А-2. И немедленно свяжитесь с Вильерсом.

– Есть! У адмирала Вильерса имеется патрульный корабль возле этого узла пространства. Сейчас мы свяжемся с ним.

Пока Ю Ванг разговаривал с офицером связи, Райхман изучал на дисплее систему Эребор. У главной звезды была оранжевая звезда-спутник спектрального класса К. Она находилась в пятидесяти световых минутах от узла пространства. Звезды витали почти рядом, и было удивительно, что здесь вообще есть планеты. Не менее удивительно было и то, что в такой молодой системе – ее главная звезда принадлежала к спектральному классу F – зародилась жизнь. На самом деле жизнь существовала здесь даже на двух планетах, хотя вторая планета звезды-спутника с ее мощной гравитацией и плотной атмосферой была непригодна для жизни человека. Маленькое оранжевое светило-спутник нельзя было считать полноценным. Бесполезным был и третий узел пространства, который вел в не имевшую иных узлов звездную систему Сэлдон. Там имелся небольшой форпост Земной Федерации, но людей оттуда уже эвакуировали. Райхмана интересовало то, что лежало прямо по курсу: яркая белая звезда Эребор-А, постепенно заполнявшая собой экран…

– Господин коммодор! – Голос Ю Ванга пробудил Райхмана от размышлений. – Мы связались с патрульным кораблем, и он сообщил нам, что здесь в самом разгаре сражение!…

Глава 5
«Наша задача – задержать противника!»

Первая неожиданность ожидала адмирала Вильерса, как только противник появился в Эреборе.

У Вильерса больше не было тендеров, которые могли бы своевременно предупредить его о нападении, и корабли 58-й ударной группы на протяжении целого земного месяца по очереди дежурили в состоянии полной боевой готовности. Адмирал как раз находился на флагманском мостике «Анаконды», и по чистой случайности его флагман в этот момент входил в состав той трети кораблей ударной группы, которые несли боевое дежурство. Поэтому личный состав на мостике был в полном составе, и адмирал, изучая тактический дисплей, в сотый раз пожалел, что к нему так и не прибыли минные заградители, которые он неоднократно настойчиво требовал. Он спал бы гораздо спокойнее, если бы узел пространства прикрывали минные поля, состоящие из спутников-истребителей с простейшими самонаводящимися ракетами на борту. Без них его мучила бессонница, и ему было нелегко держать себя с привычной, почти аристократической непринужденностью.

И все же ему грех было жаловаться на подкрепление, которое ВКФ успел прислать в Эребор. Теперь его ударная группа насчитывала семнадцать линейных кораблей, десять легких авианосцев, а также восемнадцать крейсеров и эсминцев. Состав соединения значительно усилился, и все же Вильерс прекрасно понимал, что ему не хватит сил, чтобы справиться с лавиной вражеских кораблей, которая вот-вот должна была на него обрушиться.

Поэтому они с контр-адмиралом Джексоном Теллером, прибывшим в Эребор неделю назад, решили задержать здесь противника не совсем так, как Вильерс сделал это в Голане. Авианосцы вместе с эскортировавшими их линейными крейсерами и легкими единицами были снова размещены возле узла пространства, чтобы прикрывать его своими истребителями, число которых возросло теперь до ста сорока девяти. Конечно, не понеси Вильерс до этого такие большие потери, на борту десяти его авианосцев типа «Шокаку» было бы еще больше истребителей, но и теперь у него больше машин, чем в Голане! К тому же сейчас его истребители лучше вооружены. Ведь среди полученных им боеприпасов с антивеществом были и ракеты типа FRAM, гораздо более мощные, чем FR1. Когда истребители нанесут максимальный урон первой группе кораблей противника, Вильерс со своими тяжелыми судами подойдет к ним на дистанцию огня дальнобойными ракетами. Это будет очень рискованно, потому что сражаться предстоит со сверхдредноутами-левиафанами! Анализ информации, полученной датчиками в звездной системе Голан, показал, что они невероятно мощно вооружены. На некоторых из них были снаряды, подобные тяжелым ракетам ВКФ, но еще более мощные и дальнобойные. На других стояли огромные энергоизлучатели, бившие на то же расстояние, что и ракеты, и испускавшие лучи, разрушавшие жертву тем, что с промежутками в доли секунды по очереди тянули ее к себе и отталкивали от себя. Используя самые совершенные методы управления огнем, известные ВКФ Земной Федерации, Вильерс намеревался сражаться со своими чудовищными противниками до тех пор, пока у него не истощатся боеприпасы. Потом, под прикрытием истребителей, задерживающих корабли противника, он, используя превосходство в скорости, должен был отступить через всю систему к Эребору-А-2, который к этому времени уже опустеет, потому что все его жители будут эвакуированы на транспортах коммодора Райхмана, которые должны вот-вот появиться…

Подумав об этом, Вильерс невольно вспомнил свое обращение к беженцам из Голана перед самой их отправкой в Сарасоту, где, как он все еще смел надеяться, они будут в безопасности. Ему не хотелось говорить с ними, потому что он всегда чувствовал себя неловко, имея дело с гражданскими лицами. Однако по взглядам своих офицеров он понимал, что именно они думают о его манере избегать встреч с несчастными, заполнившими нижние палубы, и после прибытия транспортов все же сказал несколько слов детям и беременным женщинам, от заботы о которых его вот-вот должны были избавить. Он хотел их подбодрить, но прекрасно понимал, что это ему вряд ли удастся. Когда он заставлял себя вспоминать эту сцену, перед его глазами вставало одно лицо с наполовину испанскими, наполовину индейскими чертами. Это была молодая беременная женщина, державшая за руку светловолосого голубоглазого карапуза, который явно не мог быть ее ребенком. На лице этой женщины застыло выражение, которое Вильерс никогда не забудет…

Именно ее лицо стояло у него перед глазами в тот момент, когда завыли сирены.

Адмирал отогнал этот образ вместе с леденящей душу мыслью о том, что Райхман все еще не прибыл, и вскочил на ноги. Он повернулся к Сантосу… и выражение лица начальника его штаба заставило адмирала застыть с разинутым ртом.

– Господин адмирал, – сказал Сантос спокойным голосом, от которого у любого, кто хорошо его знал, побежали бы по коже мурашки, – взгляните на данные, которые передают нам патрульные корабли.

Вильерс посмотрел на дисплей и не поверил своим глазам. Первой его мыслью было: «Приборы вышли из строя!» Однако многолетняя привычка к самодисциплине не позволила ему задержаться на этой успокоительной гипотезе хотя бы на секунду. Он прекрасно понимал, что перед его глазами точное сообщение о том, что происходит возле узла пространства, ведущего в Голан. Там распахнулись Врата Преисподней!

Природа сил, бушующих в узлах пространства, так никогда и не была до конца понята, но все хорошо знали, на что они способны. В этом загадочном водовороте не действовал закон сохранения импульса, и, следовательно, «пройти строем» узел пространства было невозможно. Уже на заре межзвездных перелетов все поняли, что первейшая мера предосторожности, которую, впрочем, подсказывал и здравый смысл, заключается в том, чтобы проводить корабли сквозь узел пространства поодиночке. Одновременно выходящие из узла корабли могли оказаться в любом положении относительно друг друга, в том числе и в одной точке пространства. Два разных тела не могут одновременно находиться в одном и том же месте, а те, кто пытается выполнить эту невыполнимую задачу, обычно плохо кончают. Вильерс, как и любой другой офицер ВКФ, свято верил в эту истину. Поэтому в первые мгновения он просто не мог осознать то, что увидели датчики и его собственные глаза.

Тридцать шесть кораблей размером с легкий крейсер одновременно вышли из узла пространства первого типа, ведущего в Голан. Разумеется, некоторые из них не просуществовали и доли секунды…

– Восемь кораблей противника совместились при выходе из узла, —бесстрастно доложил Сантос. Он не стал терять время, описывая, что произошло с этими кораблями.

Вильерс просмотрел сообщение о количестве энергии, освободившейся в результате четырех чудовищных взрывов, и пожелал, чтобы она вывела из строя датчики и прочие системы уцелевших двадцати восьми кораблей противника.

– Это наверняка беспилотные корабли, —еле слышно проговорил Френкель.

В любой другой ситуации Вильерс приказал бы ему не пороть чушь. Бытовавшие на заре компьютерной эры предсказания огромных возможностей искусственного интеллекта и телепатического контакта между нервными системами оказались невероятно далеки от истины: беспилотные боевые машины-роботы немедленно гибли, наткнувшись на сопротивление хорошо обученных мыслящих существ, знающих, ради чего они рискуют жизнью. Вильерс, как и остальные военные, давно уже относил к разряду бессмыслицы или даже откровенной глупости любые попытки исключить человека, как и прочих разумных существ, из боевых действий.

Адмирал заставил себя сосредоточиться на общей картине происходящего, борясь с желанием начать рассылать приказы, мешая своим подчиненным, которые и так хорошо знали, что делать, и могли прекрасно справиться с поставленными перед ними задачами. Они и сейчас превосходно делали свое дело, позабыв первое удивление и усталость после целого месяца, проведенного то в полной, то просто в «повышенной» боевой готовности. Истребители из состава боевого патруля заложили вираж и открыли огонь по противнику, корабли которого, как попало вышедшие из узла пространства, старались создать хотя бы подобие строя. Такие небольшие корабли не могли противостоять боеголовкам с антивеществом и один за другим гибли, превращаясь в огненные шары. Впрочем, и они сумели дать сдачи.

Ведь противник вынес кое-какие уроки из сражения в Голане. Хотя оборонительный огонь вражеских крейсеров по стандартам ВКФ Земной Федерации был не очень точен, он все же причинил атаковавшим ощутимый урон. Вильерс не предполагал, что на этом этапе сражения погибнет так много истребителей. Уцелевшие израсходовали запас ракет еще до того, как последний из кораблей противника был уничтожен. А ведь многие из кораблей ударной группы даже не успели за это время прийти в полную боевую готовность. Посмотрев на столбцы цифр и святящиеся точки, которыми кишел голографический дисплей, адмирал понял, что ему не удастся осуществить свой план.

Уцелевшие истребители из состава боевого патруля как раз вернулись на авианосцы, чтобы пополнить боезапас, другие авианосцы только готовились катапультировать свои машины, а из узла пространства уже появился первый сверхдредноут. Он был один. Несомненно, даже нынешний противник землян не хотел посылать на верную смерть такие огромные корабли. Головокружительного совместного прохода узла пространства армадой сверхдредноутов не состоялось.

Вильерс повернулся к Сантосу и заговорил с хладнокровием, которого в такой ситуации никто не ожидал даже от него:

– Судя по всему, коммодор, произошла небольшая заминка, и мы не можем немедленно отправить на защиту узла пространства новые истребители. В этой связи придется внести кое-какие изменения в наш план. Мы выдвинем туда наши тяжелые единицы.

Штурмовая флотилия сделала свое дело. Узел пространства остался позади, приборы сверхдредноута пришли в себя и обнаружили, что, как и предполагалось, маленькие ударные космические аппараты противника израсходовали свой боезапас на уничтожение большей части легких крейсеров первой волны и сейчас возвращаются на базы. Вражеских кораблей, как и ожидалось, было больше, но они ничем не отличались от уже виденных раньше, которые были на треть меньше любого сверхдредноута. Сейчас они приближались на дистанцию огня обычными ракетами. Неплохо бы заманить их еще ближе!

Внешняя невозмутимость Вильерса, ставшая для него доведенной до автоматизма привычкой, теперь скрывала все более и более глубокое отчаяние.

Прекрасно скоординированные залпы тяжелых кораблей, стрелявших ракетами, оснащенными боеголовками с антивеществом, нанесли огромный урон приближающимся кораблям врага, но число этих чудовищ неумолимо росло. А каждый из них нес так много оборонительного вооружения, что мог достаточно эффективно перехватывать ракеты, даже не координируя огонь с остальными кораблями своей волны. Кроме того, на них стояли дальнобойные силовые излучатели. По отдельности на таком большом расстоянии их не приходилось особенно опасаться… Но их было слишком много! Линкоры Вильерса стали получать повреждения, и адмиралу казалось, что лучи противника рвут на куски его собственное тело.

После томительной паузы резервные авианосцы стали катапультировать истребители. При этом известии на флагманском мостике раздались приглушенные радостные возгласы. Сантос про себя назвал молодых офицеров ослами и приготовился к вспышке адмиральской ярости. Прошло несколько секунд, прежде чем он понял, что ее не последует.

Почувствовав внезапное беспокойство, начальник штаба повернулся и уставился на неподвижного адмирала. Еще больше разволновавшись, он подошел к Вильерсу:

– Господин адмирал?…

Вильерс повернулся к нему в кресле. Несколько мгновений Сантос читал в глазах адмирала его невыносимые душевные муки. Потом начальник штаба заговорил и произнес такое, что раньше никогда не счел бы возможным сказать Энтони Вильерсу.

– Нам их не остановить? Правда?

Вильерс едва заметно улыбнулся, шевельнув усами.

– Да, Рауль.

В любое другое время Сантос был бы в шоке от того, что адмирал назвал его просто по имени, но теперь это, как и многое другое, казалось ему не очень важным.

– Истребители уничтожат у них много кораблей, но, по-моему, я начинаю понимать психологию этих… существ. Они знают, что задавят нас числом, и не считаются ни с какими потерями, лишь бы достичь поставленной цели. Они отправили в Голан двадцать четыре сверхдредноута, и мы здорово их потрепали. Теперь они пошлют сюда в два или три раза больше кораблей. Им никогда не будет конца… —Вильерс удрученно покачал головой. – Теперь нам остается или немедленно отступить, или…

Адмирал замолчал, и Сантос задумался о том, что сейчас происходит в голове у его начальника.

– Конечно, решение было бы простым, – продолжал Вильерс, – если бы сюда уже добрался Райхман…

– Господин адмирал! – Возглас связиста, казалось, разбил стеклянный колпак, под которым разговаривали Вильерс и Сантос. – Патрульный корабль возле узла, ведущего в К-45, докладывает, что появились корабли коммодора Райхмана.

Снова раздались приглушенные радостные возгласы, но Вильерс и Сантос молчали. Потом адмирал поднялся из кресла. Казалось, он поборол сомнения и нерешительность, но Сантос пристально посмотрел на него и понял, что, хотя адмирал и принял решение, душа его по-прежнему погружена в бездну отчаяния.

– Ну что ж, – сказал адмирал деланно бодрым голосом, звучавшим пародией на его обычную энергичную манеру речи. – Тогда все ясно! Свяжите меня с Теллером!

– Господин адмирал, не надо этого делать! Контр-адмирал Джексон Теллер, не находя себе места, ждал, когда сорвавшийся у него с языка возглас преодолеет световые секунды, отделявшие его корабли от «Анаконды», и придет ответ Вильерса. Пока же ему оставалось только созерцать на экране коммуникационного монитора лицо человека, только что подписавшего себе смертный приговор. Наконец ответ пришел:

– Я принял решение, адмирал Теллер. На каждой из этих махин такая мощная противоракетная оборона, что все совершенство наших методов управления огнем не дает нам перевеса, кроме того, несмотря на информационную сеть, мы бессильны против их силовых излучателей. Поэтому я решил лишить противника возможности использовать противоракетную оборону, подведя к нему наши линейные корабли достаточно близко для обстрела ракетами в сверхскоростном режиме.

– Да, но у них здесь уже больше десяти сверхдредноутов, и их все больше и больше… Вам их не остановить! – В обычной обстановке Теллер не осмелился бы говорить Энтони Вильерсу такие вещи, но ситуация, безусловно, была чрезвычайной.

– Совершенно с вами согласен, – удивительно спокойно сказал Вильерс. – С имеющимися у нас силами мы не можем рассматривать даже теоретическую возможность того, что нам удастся их остановить. Я собираюсь нанести им как можно больший урон и надеюсь, что он замедлит их продвижение. Ваша задача («Когда командование ударной группы после моей гибели перейдет к вам», – чуть не добавил он) заключается в том, чтобы выиграть время, необходимое коммодору Райхману для завершения эвакуации населения планеты А-2. Связь закончена, – сказал Вильерс. – Желаю удачи, адмирал!

– Вам тоже – удачи! – Теллер едва успел произнести эти бессмысленные в данной ситуации слова, как экран погас. Адмирал повернулся к тактическому дисплею, кишевшему светящимися точками. Зеленые точки, обозначавшие линейные корабли Вильерса, подползали к узлу пространства, ведущему в Голан, который с леденящей душу ритмичностью изрыгал красные точки вражеских сверхдредноутов.

– Господин адмирал! – Голос Франчески Санторелли вывел Теллера из задумчивости. Начальник разведотдела штаба адмирала: Вильерса в момент начала сражения находилась на борту флагманского линейного крейсера Теллера «Кудесник» и теперь помогала работать офицерам его штаба. – Судя по небольшим особенностям их энергетических полей, последние из появившихся сверхдредноутов относятся к какому-то новому типу!

– Вы уверены? – спросил обеспокоенный этой новостью Теллер.

– Так точно. Первые двенадцать кораблей относятся к тому же типу, с которым мы уже встречались в Голане. Виды оружия, из которого они ведут огонь, подтверждают этот вывод. Но только что появившиеся корабли не такие!…

– Введите новые данные в компьютер, коммандер. Пусть он обозначит их как-нибудь иначе.

– Есть!

Очень скоро вокруг новых точек, возникавших на дисплее, появились тонкие красные кружки. По мере того как линкоры Вильерса приближались к противнику, Теллер стал замечать нечто необычное. Уцелевшие вражеские суда продолжали обстреливать корабли землян силовыми лучами, но недавно появившиеся корабли пока не открывали огонь.

Озабоченный Теллер повернулся к небольшому монитору, укрепленному рядом с рамой противоударных зажимов его адмиральского кресла. Экран показывал то, что попадало во внешний объектив на корпусе флагманского корабля Вильерса. Обычно ничего особенного на нем не было видно, ведь сражения в космосе ведутся на огромных расстояниях. Но сейчас, во время схватки тяжелых кораблей, сошедшихся почти врукопашную, кое-что на этом экране порой появлялось. Время от времени было видно, как взрывались боеголовки ракет Вильерса, которые неслись к кораблям противника на таких скоростях, что тому не под силу было их остановить. Однако как лазерные, так и силовые лучи оставались незримыми. Взглянув на экран, Теллер увидел, что точки, обозначавшие на дисплее «Анаконду» и ее противника, почти соприкасались. Теллер снова взглянул на экран маленького монитора, и у него по коже побежали мурашки, когда ему почудилось, что, будь поблизости светило, он увидел бы там огромный вражеский корабль, освещенный его лучами.

Вот оно! Что-то заслонило собой кучку далеких звезд. Наверное, это он! Все произошло так стремительно, что Теллер едва успел заметить нечто вроде молнии правильной формы, вылетевшей со стороны вражеского корабля и тут же достигшей корпуса «Анаконды» где-то левее от закрепленной на нем камеры. Теллер еще мигал ослепленными глазами, а космическое пространство в объективе камеры содрогнулось и закрутилось. Потом изображение пропало.

Несколько секунд язык не повиновался Теллеру.

– Немедленно свяжитесь с «Анакондой»! – наконец прохрипел он.

– Не можем! – взволнованно ответил офицер связи. – Они не отвечают! Наверное, тяжело повреждены.

– Продолжайте вызывать! – крикнул Теллер и стремительно повернулся к Санторелли. – Что это была за чертовщина?

– Не могу знать! – По голосу Франчески Санторелли было понятно, что она в таком же шоке, как и сам Теллер. – Все произошло слишком быстро. Мы не успели проанализировать… Однако к нам поступает информация с остальных линкоров. Можно попробовать ее обработать.

Она начала изучать данные, а Теллер с ужасом смотрел, как зеленые точки кораблей землян начали мигать и исчезать.

– Господин адмирал, – через некоторое время сказала Санторелли, – теперь у нас достаточно данных для некоторых предварительных выводов. У этого оружия чудовищно мощные импульсы. Судя по всему, это кусок плазмы в электромагнитной оболочке.

– Не может быть! – воскликнул начальник разведотдела штаба Теллера. Лейтенант Транг не очень радовался тому, что его затмила капитан-лейтенант, прибывшая в гости с флагмана Вильерса, и не скрывал своего возмущения такой невероятной гипотезой. – За пределами генератора такая оболочка распалась бы за доли секунды!

– Ну уж, конечно, не за «доли», лейтенант, – возразила Санторелли. – Но, в принципе, вы правы. Впрочем, если плазма летит почти со скоростью света, на небольшом расстоянии произвести выстрел возможно. И на этом расстоянии она обладает мощностью сфокусированной водородной бомбы.

– А противоракетная оборона не может разрушить эту оболочку? – уже более покорным тоном спросил Транг.

– Теоретически – да. Но попасть в нее так же тяжело, как в ракету, летящую на пределе скорости. Конечно, плазму проще обнаружить, но она летит еще быстрее. Следовательно, времени для наведения практически нет. На самом деле…

Санторелли замолчала, глядя на экран монитора, где обозначавшая «Анаконду» зеленая точка несколько раз мигнула и исчезла – вместе со всеми ее друзьями на борту этого корабля.

– Полагаю, теперь командуете вы, господин адмирал, – прошептала она.

Теллер с трудом оторвался от жуткого зрелища на голографическом дисплее и ровным голосом сказал офицеру связи:

– Свяжите меня со всеми авианосцами и со всеми истребителями, которые ответят. Прикажите командирам авианосцев транслировать мои слова по внутренней связи на кораблях.

– Есть!

Чтобы выполнить приказ Теллера, понадобилось не много времени, и адмирал едва успел увидеть, как три еще способных маневрировать линкора пытаются оторваться от противника. Обведенные кружочками точки, обозначавшие вражеские сверхдредноуты, начали преследование, а из узла пространства появлялись все новые и новые гиганты…

– Готово!

– Говорит адмирал Теллер. Ввиду того что адмирал Вильерс не выходит на связь, – («Мог бы сказать и прямо, что он погиб!» – издевательски твердил при этом Теллеру внутренний голос), – беру на себя командование ударной группой. Буду говорить прямо. Наша задача – единственная задача, которую мы можем попытаться выполнить в данных условиях, – состоит в том, чтобы как можно дольше задержать противника. За каждую минуту, которую мы дадим коммодору Райхману, он сможет спасти еще сто мирных жителей. Истребители должны до конца атаковать противника, а авианосцы останутся за пределами досягаемости тяжелых ракет и лягут на курс, который уведет противника от планеты А-2. – Адмирал перевел дух и хотел было еще что-то добавить… Но что можно сказать пилотам, которых он только что отправил в бой без надежды на победу, и экипажам авианосцев, которых он только что назначил приманкой? – Конец связи, – просто сказал он.

Флот закончил уничтожение тяжелых кораблей противника и лег на новый курс. Маленькие ударные космические аппараты были уже не в диковинку, и флот многому научился во время предыдущей встречи с ними. Он знал, что ему от них не уйти, а его корабли недостаточно быстроходны, чтобы догнать самоходные базы, с которых они стартуют.

Он и не станет пытаться это сделать, а будет постепенно сбивать маленьких дьяволов, смирившись с потерями, которыми ему придется за это заплатить. Тем временем множество сигналов и излучение мощных источников энергии с населенной планеты, лежавшей прямо по курсу флота, подсказывали, что у него есть более привлекательная цель, чем корабли, которые ему не догнать.