Текст книги "Никому не скажем"

Глава 12

Вечеринка у Джун была такой же, как и обычно, пафосной, безумно дорогой и в целом, нескучной. Если кому нравится так проводить время. На этот раз поводом стало то, что Джун помирилась с Кэти. Я уже говорила, что Джун любит устраивать вечеринки из-за всякой ерунды. Ну так вот, это была не ерунда. Не знаю, кто как, а я бы на месте Кэти ни за что ее не простила. Зачем держать рядом человека, который может разбить тебе сердце просто для того, чтобы посмотреть, как ты корчишься. Но это их дела, я привычно не вмешиваюсь. Кэти теперь с Кайлом, она выглядит чертовски счастливой и кажется, окончательно выбросила Мэтта из головы. Тем лучше для нее. Может, она и простила Джун только потому, что до одури счастлива, а счастливые люди обычно великодушны. Это несчастным не остается ничего, кроме как копить обиды.

Но думаю, на самом деле Джун закатила эту вечеринку вовсе не для подруги. Ей нужно было показать миру своего нового бойфренда. О, он стоил того, чтобы о нем говорить. Симпатяга и начинающий артист. Он старше Джун, и она ужасно этим гордится. А еще у него второстепенная роль в каком-то там сериале, и иногда его даже узнают на улицах. Так что понятно, что для Джун это та добыча, которой она хочет похвастаться. И отличная компенсация той череды неудач, о которой, не сомневаюсь, она хотела поскорее забыть.

– Привет! – радостно протянула она нам с Мэттом.

– Привет.

Как ни странно, я тоже была рада этой встрече. Мы с Мэттом давно никуда не выбирались, даже на те самые закрытые просмотры кино для своих. Вся эта история со Стивом неслабо меня изменила. Теперь я хожу только туда, куда хочу ходить. Никакие «надо» или «все там будут» больше не работают. Это пришло так легко и само собой, что я даже удивлялась, почему всегда так не делала.

Наверное, следует рассказать о Стиве. Да тут нечего особенно рассказывать, всего два слова: Стив уехал.

Последние его два дня в городе выпали на выходные, так что мы не вылезали из того самого номера. Там обнаружилось джакузи, маленький бассейн. Еду нам доставляли.

В общем, это был наш маленький рай.

Как пересказать все то, что произошло за эти два дня? Наши долгие разговоры, то, как жарко мы любили, а устав, просто валялись в обнимку и смотрели какие-нибудь дурацкие клипы. Или, поддаваясь внезапному порыв, вдруг начинали танцевать, и конечно же, это заканчивалось сексом.

Я всеми силами пыталась замедлить время, и мне это почти удалось. К вечеру воскресенья казалось, что мы провели в этом номере полжизни. Ну или минимум неделю.

Но вечер наступил. и Стив уехал. Уехал, но вовсе не исчез из нашей жизни. И не только потому, что каждое мое утро начиналось с сообщения от него.

А еще потому, что наши отношения с Мэттом незримо изменились. Кто бы там что ни думал, они стали еще ближе. У нас была наша тайна, наш собственный большой секрет, о котором мы никогда никому не скажем. И эта штука сблизила нас сильнее, чем если бы нас приколотили друг к другу гвоздями. Теперь я ни на секунду не забывала, кто такой для меня Мэтт.

В общем, моя жизнь перевернулась с ног на голову и как-то устойчиво закрепилось в этом положении. И я с удивлением обнаружила, что так даже лучше.

– Привет голубки, – Саманта налетела на нас как вихрь.

Я присвистнула. На ней было открытой платье на тонких бретельках. Оно как чулок обтягивало ее пусть не слишком стройную, но чертовски аппетитную фигуру. Прежняя Саманта никогда бы такого не надела, а если бы надела, весь вечер чувствовала себя не в своей тарелке. Но кажется, все это осталось позади.

– Роскошно выглядишь, – я чмокнула ее в щеку.

– А вот я уже начинаю забывать, как ты выглядишь. Скажи, Мэтт держит тебя под замком и никуда не пускает? Подай мне знак, и я приду тебя спасать.

Мэтт, который стоял рядом и прекрасно слышал весь разговор, засмеялся:

– А если это она держит меня под замком и никуда не пускает, кому мне подавать знак?

– Никому, – отрезала Саманта. – Боюсь, тут все согласятся, что она все делает правильно. Таковы двойные стандарты дружище привыкай.

Мы взяли себе по коктейлю и продолжили перешучиваться. Саманта была права: мы не часто показывались в обществе, но сегодняшнюю вечеринку не могли пропустить. И дело тут не в том, что мы по всем соскучились, хотя, говоря откровенно, и такое тоже было. Разумеется, не в том, что хотелось полюбоваться на офигительный трофей Джун. В этом доме, наполненном алкоголем, музыкой и весельем, нас на самом деле интересовало только одно место: та самая комната, в которой все началось для меня. Она была нужна нам как воздух, потому что Стив уехал. Не то, чтобы нам его не хватало, как может не хватать человека, с которым ты по-настоящему близок. Тут уж расстояние не имеет значение. Просто мне чертовски хотелось вернуться в самое начало, в точку отсчета. Нет, не повторить, ведь ничего не возможно повторить. Но мне казалось, что с этого начнется новый виток, такой же головокружительный, как и предыдущий. И теперь-то я уж точно была к нему готова.

Мэтт оставил нас Самантой и пошел здороваться со своими многочисленными приятелями.

– Как у вас? – спросила я, имея я виду Ральфа.

– Все неплохо, – сдержанно ответила Саманта. Но по тому, как сияли ее глаза, было понятно – все больше, чем неплохо.

– Чертовски рада за вас, – я отсалютовала ей бокалом.

– Про вас с Мэтом даже спрашивать не буду. Вам, ребятки, следовало бы носить с сбой лимоны.

– Это еще зачем? – не поняла я.

– Чтобы съедать по дольке всякий раз, когда вы кого-то встречаете. Уж больно рожи счастливые.

Мы продолжали болтать с Самантой, когда Мэтт издали махнул мне рукой. Это значило одно: путь свободен.

– Я скоро вернусь, – пообещала я и двинулась вслед за ним.

Пальцы подрагивали, сердце билось в висках. Я шагнула в темноту комнаты и услышала голос Мэтта:

– Подойди.

Его пальцы вплелись в мои волосы, он притянул меня к себе, обжег губы поцелуем. Мы были вовсе не обязаны повторять, как в прошлый раз, это было бы слишком пошло. Да и невозможно. То время уже утекло, ускользнуло от нас. Все, что произошло, превратилось в историю. Глупой мыслью было бы пытаться повторить все точь-в-точь.

Мэтт опрокинул меня на кровать. Резким движением задрал юбку, и мы сплелись, жарко и жадно, отдаваясь друг другу, проникая друг в друга и забирая все без остатка. Его руки были везде. Я терялась в нем, тонула в нем, не мечтая выбраться. Плотно сжимала бедра, вдавливая его в себя до боли…

Нет ничего лучшего, чем мгновения, когда мы вдвоем. Когда принадлежим друг другу и отдаемся друг другу вот так – без остатка.

Это не просто секс. Давно не просто секс между нами. Мы с ним – единое целое. Соединяются не только наши тела, но и души.

Прикасаться к нему.

Целовать.

Вдыхать в его рот свои стоны.

Смотреть, как бьется на его шее пульс. Ускорять его – своими губами. Терять голову, слыша, как ломается его дыхание.

Нет большего удовольствия.

Жар его рельефного тела предается и мне. Он – огонь, от которого я не хочу закрываться. Поэтому тянусь к нему, подаюсь навстречу его движениям, втягиваю в себя тягучий мужской запах. Хмелею.

Его губы могут быть жесткими, могут быть нежными. Неизменно одно – они всегда вызывают во мне жажду.

Еще…

Еще, мне мало…

Хочу еще с тобой…

– Хочу тебя… – выдыхаю, не в силах сдержаться.

Легкая усмешка на любимых губах и довольное:

– Я это вижу, детка. Мне нравится, как ты меня хочешь.

Мои пальцы вонзаются в простыни, когда движения Мэтта становятся быстрее и жестче.

Он так сильно сжимает меня руками, что я кажусь себе хрупкой. Но не боюсь. Не боюсь с ним разбиться.

Мне ничего с ним не страшно.

Он – мой, это самое главное.

Только мой…

– Мэтт… – стону обессиленно я, когда удовольствие накрывает волной.

– Я здесь, Мон… – тихий шепот любимого.

Мы кончаем одновременно.

Мощно.

Незабываемо.

Я упала Мэтту на грудь. Наверное, нужно было выбираться отсюда, но это не представлялось возможным. Я не смогла бы даже пошевелиться. Да и говорить не могла, только тяжело дышать. Что-то особенное, что-то новое произошло между нами с Мэттом. Что-то такое, что не просто сблизило нас друг с другом, а практически сплавило нас в одно существо. И я боялась даже пошевелиться, чтобы ненароком не разорвать эту невероятную целостность.

– Ты скучаешь по Стиву? – спросил вдруг Мэтт.

Это было так неожиданно и странно, что я приподнялась на руках, чтобы заглянуть ему в глаза. Мы почти не говорили о Стиве все это время не потому, что эта тема нас смущала или вызывала неловкость, разумеется, нет. Просто после его отъезда нам пришлось найти какое-то новое равновесие, слишком хрупкое, слишком тонкое. Лишними словами это можно только разрушить. Это была наша общая тайна и казалось, что мы берегли ее. Сейчас вопрос, заданный так очевидно, а главное, произнесенное вслух имя Стива произвело эффект маленького землетрясения. Только недавно все было хорошо, все было правильно и просто. Или нет? Мэтт ждал ответа, и я с ужасом понимала, что еще чуть-чуть и те странные чувства, с которыми я жила все это время, нужно будет трансформировать в какие-то там беспомощные слова. А ведь мы имеем дело с чем-то чертовски хрупким.

Пауза затягивалась, и это было не то великолепное молчание, одно на двоих. Нет, тишина становилась вязкой и напряженной. Так что я попыталась ответить.

– Нет, вовсе нет.

Это был честный ответ. Но как будто он нуждался в пояснениях, а они никак не приходили мне в голову. Мэтт резко опрокинул меня на кровать, оказался сверху, сжал мои запястья.

– Хочешь сказать, ты о нем не думаешь? Совсем?

Он напряженно ждал ответа.

– Думаю. Часто.

Я почувствовала боль в сердце. Каждое слово обжигало губы. Слова не были моими союзниками, но кроме них мне ничего не оставалось.

– Я просто не чувствую, что его нет. И когда я рядом с тобой…

Мэтт отпустил меня и откинулся на спину. Сейчас мы лежали рядом, но по-отдельности. Настолько по-отдельности, что мне стало страшно, холодно и неуютно. И совсем не хотелось здесь оставаться.

Я соскользнула с кровати и стала наощупь приводить в порядок одежду. Но оставить все так, как есть, было невозможно. Раз уж слова ворвались в наше такое безмятежное и безмолвное согласие, следовало дать им выполнить свою работу до конца.

– Ты бы хотел, чтобы этого не было? – спросила я. – Ничего этого?

Мэтт сел на кровати, обхватил голову руками.

И я почувствовала, как вскипают слезы на глазах.

– Я не знаю, Мон, – тихо сказал он.

И вот тогда я совершенно растерялась. Потому что кто же тогда знает? В прошлый раз я оказалась в этой комнате, потому что так хотел Мэтт. Я шла за ним наощупь, доверяя и принимая все, что он может предложить. И этот странный, но невероятно прекрасный союз троих, который вдруг сложился, я приняла только потому, что знала: эта была идея Мэтта, он так решил, а значит, все будет хорошо.

А теперь он тоже не знает?

– Эй, – я подошла к нему и запустила пальцы в его волосы. Перебирала прядь за прядью с осторожной нежностью. Я видела разного Мэтта, но никогда не видела его таким растерянным. Да я вообще никогда не видела его растерянным. И этот новый Мэтт наполнял мое сердце совершенно невыносимой нежностью. Казалось, еще чуть-чуть, и сердце перегорит, треснет, как старая лампочка, не в силах испытывать такое мощное чувство.

– Ты хочешь, чтобы были только ты и я? – снова спросила я и замолчала, ожидая ответа как приговора.

Он притянул меня к себе и прижался щекой к моему животу. Я продолжала перебирать его волосы.

– Ты же понимаешь, что это невозможно, – сказал он тихо. – Потому что ты даже не считаешь возможным даже по нему скучать. Ведь на самом деле он никогда никуда не исчезал.

Мы еще долго сидели в этой комнате, в той же позе: он прижимал меня к себе, а я перебирала его волосы. Мое хрупкое счастье, которое странно и почти невозможно зародилось в этой самой комнате, рушилось в ней же. Я усмехнулась про себя. Да уж, я хотела новый виток, и я его получила. В этой нашей сказке на троих все было прекрасно и безмятежно до тех пор, пока я не обнаружила, что Мэтта это вовсе не делает счастливым.

– Пойдем, – наконец сказал Мэтт. И мы вышли из этой дурацкой комнаты, испуганные и растерянные. Все снова стало слишком сложно, сложнее некуда.

Впрочем, думая так, я снова ошибалась, потому что когда мы вошли в зал, окунулись в грохот музыки и веселых криков, я выхватила взглядом фигуру за барной стойкой. И похолодела. Там сидел Стив. Он улыбался и махал нам рукой. Словно завороженная, я направилась к нему, не выпуская из пальцев ладонь Мэтта. Я чувствовала себя русалочкой, которая только что обрела ноги и теперь каждый шаг причинял ей невыносимую боль. Время замедлилось.

И все же этот долгий путь наконец закончилось.

– Привет, дружище, – Мэтт с улыбкой пожал Стиву руку. Стив бросил на меня настороженный взгляд.

– Эй, что случилось? Ты не рада меня видеть?

– Рада, – проговорила я тихо. Потому что, несмотря ни на что, черт возьми, я была рада. Я хотела смотреть на него бесконечно. На смеющиеся глаза, на губы, на взлохмаченные волосы, на мощную шею, на широкие плечи. На всего на него, целиком и полностью. Однако последнее, чего бы я хотела, это причинять боль Мэтту, который давно стал частью меня.

– Наш сюрприз удался, – сказал вдруг Мэтт. – Видишь, она потеряла дар речи от радости.

– Ты знал? – я подняла изумленный взгляд на Мэтта.

– Да, Стив написал мне утром.

– В общем, новости у меня такие.

Бармен уже ставил перед нами бокалы с коктейлями. Похоже, Стив успел сделать заказ, пока мы пробирались через танцующую толпу.

– Если помните, я приезжал сюда по делам. В общем, ваш колледж решил переманить меня к себе, чтобы усилить футбольную команду. У вас там какой-то паренек выбыл из-за травмы, и ему никак не могут найти замену.

– Грэг, – подсказал Мэтт.

– Да, точно, Грэг, – кивнул Стив. – Откровенно говоря, в прошлый раз я приезжал сюда посмотреть, как тут все устроено. Ну и как понимаете, появилось слишком много поводов для того, чтобы я решил принять предложение. Так что я остаюсь.

– Ну что ж, – на лице Мэтта не дрогнул ни один мускул. Я не хотела даже думать, чего ему это стоило.

– Может быть, пора покинуть эту милую вечеринку и переместиться в более укромное место? – предложил Стив.

– У меня есть идея получше, – в голосе Мэтта больше не было и следа от той растерянности, что я видела не больше, чем четверть часа назад. – Вы давно не виделись, думаю, вам есть о чем поболтать. А мне нужно сегодня лечь спать пораньше.

– Нет! – воскликнула я раньше, чем он успел закончить. – Ты не можешь, мы не должны… Мэтт, нет!

Мэтт рассмеялся, обнял меня за плечи и притянул к себе.

– Детка, зачем так нервничать? Я действительно устал. Все будет хорошо. Только давайте выйдем вместе, нам ведь не нужны лишние разговоры.

Я не помню, как мы прощались с Джун и с остальными, как выбирались из ее дома и как шли почти по пустой улице. Мы оказались на стоянке. Мэтт бросил ключи Стиву.

– Садись за руль. Я, кажется, выпил больше, чем нужно.

Мы все уселись в машину. Стив за рулем, Мэтт рядом, и я на заднем сиденье. Почти как тогда, но совсем не как тогда. Внутри у меня болезненно ныло.

– Притормози-ка здесь. – сказал вдруг Мэтт. И когда автомобиль остановился, добавил: – Хочу прогуляться пешком.

Открыл дверь и вышел в темный город.

– Нет, Мэтт, пожалуйста! – отчаяние разрывало меня в клочья. Я хотела броситься следом за ним, но понимала, что Мэтт уходит слишком быстро, чтобы я могла его догнать даже без этих чертовых каблуков. А потом он вовсе скрылся между домов. И тогда я разрыдалась, некрасиво, в голос, громко всхлипывая и размазывая по щекам косметику. Почему-то вспомнилась Кэти и тут же забылась.

– Эй, Моника, что случилось? – глухо спросил Стив. – Что, черт побери, у вас произошло?

– Он ушел, понимаешь? – едва выговорила я сквозь слезы.

– Это я уже заметил.

– Нет, ты не понял. Он совсем ушел. Он меня бросил.

– Ладно. Сейчас поедем ко мне, ты умоешься, выпьешь горячего чаю и все подробно мне расскажешь.

Я кивнула и поймала себя на том, что гора, которая только что мне на плечи, стала немного легче. Неужели потому, что рядом снова был кто-то, кто знал, что делать. Пусть даже это самое «надо делать» – всего лишь привести себя в порядок и выпить чаю.

Через полчаса я, умытая, уже сидела в номере отеля, в котором остановился Стив, пила чай и сбивчиво пересказывала все то, что случилось сегодня. Не думаю, что я выглядела лучше, чем Кэти, хотя уж точно не была пьяна. Стив слушал молча, не задавая вопросов, и хмурился. А когда я закончила, задумчиво произнес:

– Да, ребята, ну вы и накуролесили. А я ведь вас только на неделю оставил.

Я горько усмехнулась. Очень мило был с его стороны все еще называть нас с Мэттом «вы». Потому что на самом деле никаких «мы» больше не было. Я чувствовала это каждой клеточкой тела так, словно меня раздели догола и выставили в промозглый холод улицы, беззащитную и одинокую. Стив вдруг сказал:

– Моника, посмотри на меня.

Я подняла на него взгляд.

– Все будет хорошо, я тебе обещаю. Ты мне веришь?

Я даже не стала кивать. Я не верила. Ничего уже не будет хорошо.

– Не веришь, – сказал Стив. – Ну и зря. Могла бы уже и привыкнуть, что мне можно верить.

– Ты действительно думаешь, что это возможно? – мое бесконечное отчаяние разбавилось каплей надежды и от этого стало не таким черным и беспросветным.

– Конечно, детка. Куда он от тебя денется.

Глава 13

Я осталась ночевать у Стива. Разумеется, в эту ночь между нами ничего не было. Я просто уснула в его гостиничной кровати, завернувшись в его гостиничный халат и крепко прижавшись к его плечу. Казалось, мы прижимаемся друг к другу чтобы согреться, одинокие и брошенные в этом холодном мире.

Пробуждение было тяжелым. Несколько мгновений, когда ты просыпаешься, вспоминаешь, кто ты и что происходит. И неумолимая реальность наваливается на тебя всей своей тяжестью. Стив уже проснулся, но так и лежал рядом, не выпуская меня из объятий. Увидев, что я открыла глаза, он коснулся губами мой щеки, осторожно и нежно. К счастью, он не стал говорить глупостей вроде «доброго утра», потому что оно уж точно не было добрым.

– Я закажу кофе.

Стив поднялся с постели, а я даже не пошевелилась. Я хотела весь день лежать в этой чертовой кровати. Не потому, что она мне так понравилась, а потому что куда-то идти, с кем-то разговаривать казалось мне совершенно непосильной задачей.

Вскоре подоспел кофе. Впрочем, это был не просто кофе, а полноценный завтрак с тостами, джемами в вазочках и еще какими-то штуками. Стив, видимо, не особенно надеясь, что я добровольно выберусь из кровати, просто отнес к толу на руках. И сейчас я поглощала все это, не особенно чувствуя вкуса.

– Тебе нужно в колледж? – просил он.

Я пожала плечами.

– Все равно уже опоздала.

– Значит, прогуливаешь?

– Прогуливаю, – вздохнула я.

Дело было не в опоздании. Просто я хорошо представляла себе, как столкнусь с Мэттом в коридоре и как он равнодушно пройдет мимо. Ну уж нет, такого я не выдержу, просто умру там, на месте.

– Тогда поехали к морю.

– К морю? – я посмотрела на Стива с удивлением. – Вообще-то море далековато, – заметила я, – часа четыре на машине.

– Ну ты все равно прогуливаешь. И не сидеть же нам в этом номере. А видеть, похоже, ты никого не хочешь. Так что я даже не представляю себе, как может выглядеть план лучше этого.

Долгая дорога, прогулка у воды – может, это действительно был лучший план. Я позвонила в деканат, соврала что-то о семейных делах и сказала, что пару дней буду отсутствовать. Хорошо быть примерной студенткой: когда ты на хорошем счету, твоим словам верят безоговорочно. Оставалась лишь одна проблема: гулять по морю в вечернем платье и на каблуках, прямо скажем, так себе затея.

Я поделилась своими сомнениями со Стивом, но он только отмахнулся:

– Заедем к тебе, переоденешься. Все равно сейчас все на занятиях.

Он снова был прав, и меня это радовало. Непонятное суеверное чувство. Раз он прав в мелочах, может, и в том, главном, тоже не ошибся и все еще может быть хорошо. Хотя вряд ли об этом стоило думать сейчас. Лучше все выбросить из головы и оставить там только море.

Когда мы подъехали к кампусу, мое сердце глухо стукнуло и перевернулось. У входа сидел Мэтт. Ждал меня? Решил поставить точку? Мои пальцы мелко задрожали, но Стив накрыл их рукой, тепло и уверенно. И от этого жеста стало немножко легче. Я выбралась из машины и замерла, так и не закрыв дверцу, словно пыталась ею отгородиться от всего, что может произойти. Но Мэтт улыбался, не слишком радостно, но все же. Стив прятаться не стал. Он подошел к Мэтту и хлопнул его по плечу.

– Где вы шляетесь, ребята? Я уже думал подавать в розыск.

– Кого из нас? – усмехнулся Стив.

– Машину, придурок, – улыбнулся Мэтт.

– Это кто из нас еще придурок, – сказал Стив.

Мэтт ничего не ответил, кажется, молча с ним согласившись.

– Вообще-то мы едем к морю, – сказал Стив.

– Погода для купания не слишком подходящая, – заметил Мэтт.

И действительно, холодные тучи зависли над нами и было по-осеннему зябко.

– Мы не собираемся купаться, только смотреть на волны.

Мэтт помолчал, а потом спросил:

– В машине найдется еще одно местечко?

– А это тебе не у меня надо спрашивать, – отрезал Стив.

Но Мэтт по-прежнему не говорил мне ни слова.

– Ладно, мне нужно переодеться, – выдавила из себя я и побрела в сторону входа.

Мэтт догнал и какое-то время просто шел рядом, а когда мы оказались в комнате, схватил меня в охапку и прижал к себе так крепко, что я думала, треснут кости.

– Прости, – тихо прошептал он мне в макушку, а может мне это только показалось. Слишком уж тихо. Я замерла, почти не дыша. Но говоря откровенно. когда тебя так крепко сжимают, дышать довольно трудно. Однако я даже не пыталась ослабить хватку и даже сказать что-то по этому поводу. Кажется, для меня гораздо важнее, чтобы Мэтт меня обнимал, а дышать – это уж как получится.

Я бы хотела бесконечно стоять, вот так обнявшись, но не могла.

– Ты хотел меня бросить? – спросила я.

– Нет, не хотел, – ответил Мэтт, – даже когда пытался себя убедить. Не хотел и не хочу.

И вот теперь я высвободилась из его объятий.

– Но если для тебя все это не слишком здорово, ты ведь попытаешься снова…

Он сделал шаг ко мне ближе, взял мои руки в свои.

– Нет, Мон, обещаю. Я просто психанул. Слишком много всего сразу. Мы в той комнате и то, как у нас было вчера, ты же помнишь. И возвращение Стива. В общем, меня понесло. Но к утру я уже ждал тебя здесь. Только ты не возвращалась.

– Вообще-то люди изобрели телефон, ты мог позвонить.

– Люди плохо его изобрели, в нем иногда садится батарея. Да и разве это разговор для телефона.

Я кивнула и стала переодеваться. Мне безумно хотелось выбраться из вечернего платья, столь неуместного утром. Да и вообще, пожалуй, конкретно это платье я сожгу, чтобы вышвырнуть из памяти эту ужасную ночь. Джинсы, кроссовки и худи. Так я чувствовала себя гораздо уютнее и спокойнее.

– Так ты хочешь к морю? – спросила я Мэтта.

– Я хочу быть с тобой. Место и компания значения не имеют, – он усмехнулся.

– Мы вряд ли вернемся до завтра. Я отпросилась в деканате, Стив еще не приступил к учебе. А какой план у тебя?

– А я просто прогуляю, – улыбнулся Мэтт.

Из здания кампуса мы выходили, держась за руки. Не то чтобы все было позади. Все пережитое за эту ужасную ночь не желало отпускать. И хотя Мэтт снова был рядом, мое сердце вовсе не желало переполняться восторгом. Оно болезненно стукалось в грудь, еще не в силах поверить, что все уже кончилось, можно выдохнуть и просто жить.

Мы уселись в машину. Стив за рулем, Мэтт рядом, а я свернулась калачиком на заднем сиденье, накрывшись пледом, который обнаружился в багажнике. Пять часов дороги, а я не особенно хорошо спала этой ночью. Тихое рычание мотора убаюкало меня, и я действительно задремала. И сквозь сон услышала разговор, который, кажется, не предназначался для моих ушей.

– Не смей больше ее обижать, – сказал Стив. В его голосе было столько металла, что можно было построить круизный лайнер.

– Иначе что? – хмыкнул Мэтт.

Стив помолчал, а потом ответил:

– В следующий раз я просто увезу ее. Так далеко, что ты не найдешь.

– Следующего раза не будет, – отрезал Мэтт и сделал музыку чуть громче. Совсем чуть-чуть, чтобы не разбудить меня, но все же дать понять, что этот разговор окончен.

А я с облегчением выдохнула. В конце концов, все наладилось. Мэтт привычно переругиваются со Стивом, впереди только дорога и ласковый шелест волн.

А это значит, что все наконец хорошо.

Как, собственно, мне и обещали.