Текст книги "Попади ты пропадом! Часть 1: Выхода нет"

* * *

Бледный ушёл и не появлялся. Без него даже легче дышалось.

Девушки успели поесть и оживлённо обсуждали происходящее. Одна восхищалась синими лунами в ночном небе, другая жаловалась, что туфли велики, третья, что не наелась. Инна смотрела на них и понимала, что больше всего на свете хочет домой и эти разговоры ей не интересны. Бутафорные светила и истории о спасении «какого-то там мира» вовсе не волновали и казались настоящей сказкой. Элси сидела тихо и тоже не учувствовала в обсуждениях. Пейтон забилась в уголок и что-то тихо ворчала про свой Массачусетс.

Нужно, наконец, разобраться что происходит. Инна хотела верить, что ролевая игра вот-вот закончится. Все девушки-участницы, да и ведущий с костюмершей так натурально играли свои роли, что невольно закрадывалась мысль: а вдруг это всё реальность? Настоящая игра, только цена слишком велика, а за победу даруют жизнь. Инна поёжилась от нелепой мысли.

– Зорина Инна, если не ошибаюсь? – к ней подошёл статный мужчина лет сорока. Он за завтраком сидел во главе стола, рядом с Лоренсом.

Зорина проигнорировала вопрос, даже не повернувшись и наблюдала за незнакомцем боковым зрением.

Встав рядом, мужчина глянул в окно сквозь тонкие полоски жалюзи.

– Меня зовут Айфинон Стигнайзез.

Инна хмыкнула. Ну и имечко! И всё-таки глянула на мужчину. Он провёл ладонью по виску подернутому сединой, загладил и так безупречно уложенные волосы, провёл пальцами по густой короткой бороде и затем сцепил руки за спиной.

– Кто вам эти нелепые имена придумывал? И что вам нужно? – спросила Инна прямо, не стесняясь своего жёсткого тона.

Мужчина глядел на решётку окна и улыбался. Его щербатая грубая кожа в миг перелилась в чистую, молодую. Длинные каштановые волосы, стянутые на затылке, заискрили перламутром и внезапно стали светлеть, пока не стали белыми, как молоко.

Зорина заморгала, чтобы убедиться, что не бредит.

– Всё ещё думаешь, что спишь? – вкрадчиво шепнул незнакомец.

– Нет. Думаю, что все вы прекрасные актеры и что у вас отличное реалистичное шоу. И не более.

Айфинон чуть вздрогнул и, прищурившись, скосил взгляд на Инну. В его карих глазах она заметила своё блеклое отражение.

– Шоу? – мужчина подумал, затем кивнул. – Пусть так, но ты должна понимать, что если будешь продолжать брыкаться, будет только хуже.

– И что же? Включите свой мерзкий способ усмирять? Паралич на сутки?

– Не говори со мной в таком тоне, детка! – сказал сурово Айфинон и снова посмотрел в окно. – Есть вещи похуже паралитика. И лучше не доводи до этого никого из ведущих.

Слабо верилось, но Зорина опасливо отодвинулась и сглотнула ненавистный ком в горле.

– Если вы меня до конца дня не отпустите домой, я подам на вас в суд.

Мужчина сначала долго и серьёзно смотрел на Инну, а потом раскатисто рассмеялся.

– Суд? Милая, у нас он называется Сёрклайт. И на жалобу такого плана там точно никто не отреагирует.

– Смешно. Выучили вычурные слова и гоните пургу. Где доказательства? О чём мы говорим? Ещё скажите, что мы не на земле!

Инна хихикнула и собралась уйти, но Айфинон остановил её, вцепившись в плечо.

– Доказательства? Перемещения тебе было мало? Нужно ещё?

Стигнайзез вытянул перед собой ладонь и, чуть склонившись, подул. Сначала в воздухе появилась золотистая точка, затем она вытянулась, стала крутиться и приобретать форму бутона розы. Следом распустился огненный цветок.

За спиной кто-то громко ахнул, а потом зал накрыла плотная тишина. Инна ошарашенно дёрнулась и прижала пальцы к губам.

Лепестки розы максимально развернулись и стали один за другим соскальзывать с руки мужчины. Падая, они не долетали до пола, а рассыпались на мелкие солнечные бисеринки.

– Хороший фокус, – бросила Инна дрожащим голосом и, всё же, повернулась, чтобы уйти. Айфинон остановил:

– Ты зря упираешься. Чем туже затянешь пружину, тем больнее она тебя ударит. Сама себя и покалечишь.

Инна глянула на его руку: никаких огоньков. Одарила мужчину таким презренным взглядом, что тот отпустил её.

– Можешь злиться, упираться, но суть происходящего не изменится. Ты на Кируане.

– Бред, – зашептала Инна. Сердце зашлось от переполняющих эмоций. Признать, что это правда, значит, навсегда забрать у себя прошлое и будущее. Потому что тогда это место – настоящая тюрьма, где нельзя петь, одеваться как хочется, и придётся делать то, что прикажут. Зорина никогда не согласится на это. Ей есть, что терять.

– Смотри, – Айфинон дернул её за волосы. Розовый хвост вывалился на плечо и прикрыл часть груди. Мужчина едва коснулся пальцами локонов, как они очистились от краски и приобрели свой натуральный цвет: золотисто-русый.

Инна стянула резинку и помотала головой, всё ещё не веря.

– Только иллюзия, – мужчина щёлкнул пальцами и цвет вернулся назад. – Ты думаешь, ты ничего не умеешь? Если Владыка выбрал, значит, что-то в тебе есть.

Айфинон всмотрелся Инне в глаза, хмыкнул несколько раз, почесал короткую бороду с вкраплениями седины.

– Вы ошиблись. Вот такого я точно не умею, – откровенно смеялась Инна и умилялась с того, что на секунду поверила в реальность.

Стигнайзез, будто случайно, коснулся локтя Инны, застыл на мгновение, после чего внезапно откланялся и ушёл. В конце зала он остановился около невероятно высокой девушки с острыми ушами.

Зорина даже растерялась. Чего подходил? Что хотел? Фокусник, хренов! Все они тут клоуны и актёришки!

В столовую вошел Лоренс. Все разом обернулись. Он вёл под руку красивую темноволосую девушку очень похожую на азиатку. Она была румяна, словно спелое яблоко с алым бочком. Стоило парочке войти в зал, как незнакомка тут же спрятала ото всех взор и потупилась в пол.

Раздали облепиховое вино в высоких бокалах. Инна хотела выплеснуть его на пол, но даже Элси сделала кроткий глоток. Зорина засомневалась: пить или не пить? Напиток слишком притягательно переливался внутри сосуда, растекаясь жидким золотом по выпуклым стенкам. И она решилась: осторожно пригубила.

Нежный вкус косточки и яркой кислинки ворвался в горло приятным теплом, в миг опустился по гортани, согревая живот. Свежий запах с ноткой терпкости притягивал, хотелось вдыхать и вдыхать этот букет. Инна втянула ноздрями приятный аромат и прищурила от удовольствия глаза. Затем стрельнула взглядом в Лоренса, чтобы подарить ему снова свою ненависть и презрение, но он даже не заметил – слишком увлечён новенькой. Это даже слегка разозлило Зорину.

– За вас, девушки! И пусть победит Истинная! – прокричал блондинчик и цокнул своим бокалом стенки бокала «азиатки». Та скромно улыбнулась и сделала глоток вслед за Лоренсом.

– Пейте, девушки, и мы сразу перейдем ко всем вашим вопросам, – выступил вперед Айфинон и залпом выпил вино, будто показывая, что бояться нечего и им можно доверять.

Инна снова пригубила солнечно-оранжевую жидкость. Терпкий вкус задрожал на языке, и приятное тепло заструилось в горло. Мурашки побежали по ладоням, спускаясь к кончикам пальцев. Не пристало принимать подачки от похитителей с их бесцеремонностью и гонором, но эта оказалась слишком соблазнительна.

– Собачка, – неожиданно выдала Пейтон, глядя на Вельвелу с хитрым прищуром. Впрочем, девушку давно никто не воспринимал всерьез. – Волчий цветок…

Инна сделала ещё глоток: жадный и болезненный. Легкий облепиховый дурман вскружил голову, и Инна на миг очутилась в родном городе, на залитом закатным солнцем дворике. Кусты сирени шептались, раскидывая кружево теней. В вышине парили птицы. И Сеня сидел на лавочке, бок-о-бок…

Сеня! Как он там, без мамы?! Сердце ухнуло и подпрыгнуло, как мячик. Инна запила тревогу очередным глотком жидкого солнца и едва не залилась слезами. Хотелось бежать. Раздирать кожу, вытаскивая боль наружу. Заменить себя кем-то, кому не больно. Увы.

– Знаете, в чём соль ваших испытаний на Игре? – расколотил оцепенение голос Лоренса, и Инна возненавидела его ещё сильнее. – Вам придётся действовать по одиночке, но сообща. Пусть каждая будет за себя, но не смеет забывать о своих подругах.

Белобрысый приобнял свою раскосую спутницу, и сердце Инны обожгла горячая волна: то ли алкогольный дурман, то ли едкая ненависть. Спутница робко отстранилась и почти умоляюще взглянула на Лоренса. От сердца отлегло, но лишь на миг. Взгляды, которые Лоренс даровал неизвестной, могли говорить лишь о том, что он уже выбрал себе фаворитку.

Глупости! Кому нужны предпочтения этого белобрысого зануды? Пусть хоть всю ночь напролет с нею кувыркается – Инне не было до этого дела. Ну, почти…

Какая чушь! Под хмель и не такие мысли в голову полезут. Инна отмахнулась от раздумий, как от мухи, и обвела взглядом весь зал. В воздухе плавало золотистое марево, пылинки мерцали и вздымались вверх. Зорина снова засмотрелась на Лоренса с его спутницей. Они, будто нарочно, маячили перед глазами.

– Деревья вырывают с корнем, – пролетел над плечом знакомый зомбирующий голос, отвлекая от неприглядных телячьих нежностей. Пейтон, уже посеявшая где-то свой бокал, неловко пихнула Инну в бок.

– Пейтон, да отстань уже со своими глупостями! – возмутилась Инна.

– Слушай лучше, – поддержала Инну Элси.

– Это главное, что вам нужно усвоить, – оторвавшись от своей ненаглядной спутницы, Лоренс прошелся вдоль стола. Поймав его оценивающий взор, Инна демонстративно отвернулась. – Сила – не в том, чтобы сломить. Настоящая сила – это любовь к ближнему.

– Поговори тут мне о гуманизме, – буркнула Инна, и в лоб тут же выстрелил разгневанный взгляд Салли.

– Но всегда помните о том, что в спину может прилететь нож, – Лоренс ухмыльнулся. Захотелось налететь на него и обрушить на самодовольную морду шквал пощечин. Так, чтобы щеки раскраснелись и потрескались!

– Ближе к делу, – невозмутимо оборвала Ташира.

– На вашем пути будут испытания, – пояснил Лоренс. – Для всех – одинаковые. Они направлены не только на проявление вашей магической силы, но и на раскрытие лучших черт характера.

– Желание убивать – это хорошая черта, или плохая? – тихо спросила Эльза, теребя кончики стриженых волос.

– Главное, чтоб не себя, – ответила остроухая каланча, похожая на эльфийку.

Лысая, имени которой Инна до сих пор не знала, с усмешкой покосилась на девушек. В её бесстрастном взгляде читалась непоколебимая уверенность. Пожалуй, стоит быть осторожной с ней.

– После первого испытания составляется рейтинг, – продолжал Лоренс тираду. – Лучшая получает девять кубиков в свою пирамиду, та, что похуже – восемь, и далее до нуля. Во втором испытании максимальное количество кубиков – восемь. И так далее.

– Пирамиду?! – с удивлением проговорила кучерявая барышня.

Словно ответив на её призыв, Салли продемонстрировала устройство в виде высокого стержня на котором, как на детской игрушке, были нанизаны черные кубики.

– Участница, имеющая меньше всего кубиков на конец этапа, выбывает из Игр, – подытожил Лоренс. – Но есть одно но. Иммунитет.

Он подошёл к Салли. Достал из кармана пиджака белый кубик и надел на стержень поверх черного.

– Я решаю, кому давать его, – продолжал он. – Участница, имеющая иммунитет, выбыть после испытания не может, несмотря на результат. Но теряет его в следующем этапе и выступает на общих правах, как и раньше.

– Какая чушь! – фыркнула Инна. – Вы хотите, чтобы мы в кубики играли, как младенцы?! Бред какой!

– Инна, – отозвался Айфинон. В его голосе дрожала холодная угроза. – Тебе все мало?!

– Прошу тебя, – Элси крепко сжала руку. – Всё будет хорошо.

Слова не успокоили, а лишь сделали больнее. Вспомнилась солнечная улыбка Сеньки. Захотелось завопить, что хорошо уже никогда не будет, но Инна с трудом сдержалась. Как бы она ни пыталась отрицать, в изолятор ей не хотелось. А испытывать на себе новые методы наказаний – и подавно.

– Я думаю, все видели, чем наказывается непослушание, – подхватил ее мысли Лоренс. – И это – лишь первый этап. Полагаю, что до второго уровня провинности доберутся немногие, и от всего сердца желаю вам не узнать, что вас там ждёт. Вопросы есть?

Да. Вопросы были! Так много, что они застряли в горле недвижимым комом. Инна попыталась прокашляться, но лишь тихонько засипела. Звуки не шли наружу. Горло словно сделалось деревянным.

– Что будет с теми, кто выйдет из игры? – робко проговорила Эльза.

– Узнаете, – Айфинон повел бровью, – когда проиграете.

– Почему бы не сказать сейчас, – девушка не унималась. – Может, у нас мотивация появилась бы.

– Потому что сейчас мы начинаем, – перехватил Лоренс речь.

– Сейчас?! – выкрикнула Инна.

Пальцы онемели, угрожая выронить бокал. Слова Лоренса зазвенели в голове, как похоронный колокол. Заполнили мысли, вытеснили память, взорвали череп пульсирующей болью. Лица перед глазами поплыли, смазываясь пестрым круговоротом глаз и губ. Бокал накренился, расплёскивая пронзительно-яркую жидкость, выпал из ладони и со звоном расколотился о пол. Кристаллики осколков заискрились, ослепляя. До боли, до тягучей тоски…

Не осталось памяти. Не осталось настоящего. Краем глаза Инна поймала пошатывающуюся фигурку Элси, что в последнем порыве ухватилась за спинку стула. В голове мелькнуло, что всё это – дурной сон, и сейчас её вытащит в реальность: знакомую и долгожданную.

А потом Инну всосала вязкая пустота. Чёрная, как уголь. Такая же чёрная, как и на земле…

Инна слишком хорошо знала, что такое пустота. И как в ней тонуть.

Глава 5. Первый поворот

В темноте есть своя красота: синий шлейф из окна, да сизая дымка, которая стелется по полу и прячется под кроватью. В темноте есть свое уродство: углы, что исчезают во мраке и нагоняют страх, длинные тени, похожие на корявые руки Бабы Яги. Вот они тянутся ближе и ближе, сейчас ухватят за горло.

Инна закричала. Спазм прокатился по трахее и смял легкие. Крик прочистил их, и Зорина задышала быстро-быстро. Потерла глаза.

Слабые очертания стелились на полу, словно там раскиданы мешки. Темнота ширилась и иссякала под потолком в небольшом горизонтальном окне: таком маленьком, что даже худая Инна не пролезла бы в него. С улицы струился слабый золотистый свет, но он был замутнен грязью на окне и едва походил на солнечный.

– Ау… – попыталась сказать Зорина. После терпкого напитка до сих пор жгло внутри, и голос оказался слишком сиплым и тихим. Никогда больше не станет она есть или пить предложенное врагом!

– Инна, это ты? – заговорила в углу Элси.

Инна прищурилась и попыталась разглядеть её. Переступила огромный мешок на полу, но второй зацепила ногой и чуть не закричала, когда он шевельнулся.

– Барышня, я тебе ногу сломаю, если ещё раз на меня наступишь! – пробасила Ташира.

– Прости, я не заметила. Слишком темно, – прошептала Зорина и дотянулась, наконец, до Элси. – Ты в порядке?

– Да. Где мы?

– Если бы знать. Слишком темно.

– Вот уроды! – проворчала манерная девушка, приподнимаясь. – Отр-равители! Я знала, что нельзя пить этот солнечный напиток. Ох, Святая Инквизиция! Да что ты разлеглась тут?! – она тоже на кого-то наткнулась.

Послышалось бормотание Лысой, затем шуршание одежды. Инна видела лишь качающиеся силуэты.

– Да ладно, Лысая, я же случайно! – взвизгнула снова дамочка.

– Я – Фанринэль! Сможешь запомнить своими куриными мозгами? – вдруг подала голос коротышка.

– Девочки, что вы разорались над ухом? – это уже говорила Эльза, та, которая дизайнер.

Обе спорщицы затихли.

– Где мы? – прямо возле ноги Инны зашевелился еще один «мешок», один из самых крупных. Вельвела.

– Трудно сказать, – ответила Зорина, помогая Элси подняться.

Накатила гудящая тишина. Слышно было только, как взволновано дышат участницы. Неужели белобрысый и компашка действительно решили их испытывать? Неужели всё правда? Инна сжала губы, чтобы не закричать от осознания. Хватит себя обманывать и думать, что это сон или розыгрыш! Это реальность! Колючая, чёрная и безысходная!

– Игра началась! – завопила Пейтон из темноты. Инна вместе с Элси дернулись. – Нет выхода, нет выхода, нет выхода… выхода нет, – продолжала тараторить чокнутая, и тусклый свет из окна осветил её лицо с улыбкой, больше похожей на оскал. Девушка потянулась выше и кончиками пальцев коснулась стекла. Сквозь отпечатки её пальцев в помещение скользнул солнечный свет. Десять лучей, словно десять нитей, указали на пленниц, расстелившись на полу пёстрым веером, после чего размылись в тусклое серое пятно на полу.

Девушки молчали. Одни стояли неподвижно, уставившись в окно. Другие аккуратно поднимались с пола и подходили ближе. Инна с Элси прижались к холодной стене.

– Бойся, бойся быть последней. Бойся, бойся быть собой. Тебе кубик будет белый, ничего, что ты не смела. Ты милее всех на свете, но не он спасет планету. Бойся, бойся! Не смотри! За стеной слышны шаги! Постучись на раз-два-три-и-иииии!

– Цыц! – гаркнула Ташира, и Пейтон тут же затихла. Её нелепый стишок ввёл всех в транс.

Инна попыталась пошевелиться. Плечи сковало холодом, ноги покалывало от судорог.

– Элси, мы в каком-то подвале, – она наклонилась и объяснила спутнице.

– Я это уже поняла.

– Как это? – удивилась Инна.

– Звуки слишком типичные, – ответила девушка и царапнула рукой стену. – Только здесь сквозняк есть. Где-то там выход, – Элси показала пальчиком в густую темноту.

– Сейчас и проверим! – Таша грузно побрела в ту сторону.

– Осторожней! Вдруг там какие-то ловушки! – запищала Эльза.

– Я тебя прошу, – заржала зеленокожая, но, всё же, замедлила ход и подобралась ближе к стене. Миг, и её поглотила тьма.

Девушки задержали дыхание.

– Таша… – зашептала в стороне эльфийка.

Никто не ответил. Ни шагов, ни шуршания одежды. Ничего.

Тишина накалилась так, что, казалось, сейчас треснет, и наружу выплеснется вязкий и зовущий ужас. Инна сильнее прижалась к Элси.

– Та…

– Гав! – брякнула мужланка из темноты.

Все как по команде взвизгнули.

– Вот дурная!

– Еще одна курица!

– Чур тебя, чудище!

– Да что вы, как примороженные? Просто тёмная комната, ничего более, – довольная Ташира вынырнула из мрака. – И слепая права: там есть лаз, но я со своей фигурой туда не пролезу. Малая, – она ткнула пальцем в Эльзу, и та испуганно отошла подальше, – возможно пройдет, и то не факт.

– А что там дальше? – поинтересовалась Инна.

– Вроде я провидица! Откуда я знаю?! – возмутилась орчанка и сплюнула на пол. – Ну, и вонь здесь. Аж горло дерёт.

– Цветик-цветик-семицветик, выполни семь моих желаний! – вдруг выкрикнула Пейтон, но Ташира тут же ей показала кулак, и девушка снова спряталась в темном углу.

Кого-то не хватало. Инна подсчитала девушек. Девять. Нет фаворитки белобрысого!

– А где твоя соседка по комнате? – Инна обратилась к Ташире. Отсутствие одной участницы немного задевало Зорину, ведь, если по-честному, все должны быть в равном положении, раз они участницы и за что-то борются. Неужели блондинчик решил румянощёкой дать фору?

– Да что я ей, тень?! Откуда я знаю? – возмутилась Ташира и подошла к Эльзе. – Тебе придётся посмотреть, иначе мы тут все передохнем от смрада. Хорошо, если не от голода. Хотя, я могу кого-нибудь из вас скушать, и буду жить. Ха-ха! Как хотите, конечно, – она присела на корточки и снова сплюнула.

Эльза прыснула истерическим смешком.

– Почему я? Вон Лысая ещё меньше!

– Не говори на меня так – шею сверну!

– Боюсь-боюсь…

– Бойся, бойся быть последней. Бойся, бойся быть собой, – вклинилась Пейтон. Обе девушки зашипели на неё:

– Хватит нести чушь!

Затем взглянули друг на друга и засмеялись.

– Эльза, и как тебя там, решайте, кто пойдёт, а то время тикает, – прогудела Ташира.

– Я бы полезла, но я точно не влезу, – высказалась эльфийка.

Инна убедилась, что Элси хорошо стоит у стены, сжала её плечо и прошептала на ухо:

– Я сейчас.

Затем выступила на пятачок света.

– Девочки, давайте сначала познакомимся. Для этого у нас есть две минуты.

Лысая вышла навстречу и подала руку.

– Согласна с розововолосой, – она откашлялась. – Я Фанринель ге Саго, дочь жреца племени Четырёх Звёзд.

Инна рассмотрела едва заметную татуировку на лбу коротышки в виде четырёх капель, расположенных вокруг точки. Сейчас луч солнца скользил по гладкой голове девушки с заметным пушком светлых волос. Зорина так засмотрелась, что застыла с протянутой рукой.

– Эльза Сотникова, землянка, – перехватила рукопожатие дизайнерша, пока Инна стояла в недоумении. Для неё что имя, что «дочь жреца» – да и еще Четырёх Звёзд – звучало ошеломляюще.

– Можно, я тебя Фанни называть буду? – спросила Эльза у лысой. – А меня обзывайте Дизи – старая погремуха, но я её люблю.

– Ладно.

Они обе, невысокие, встали рядом, и Эльза оказалась значительно выше.

– Да, Лысухе лучше лезть в лаз, она самая мелкая, – заключила Ташира.

Фанринэль бросила в неё гневный взгляд. Казалось, он мог испепелить до костей.

– А что ты хотела с такой-то прической? – гыкнула орчанка и рассмеялась.

– Дамы! – пресекла спор Инна. – Если нам надо вместе выбираться, значит, давайте уважать друг друга.

– Мне не сложно попробовать пролезть, но если эта баба-мужик извинится, – грозно сказала Фанни и упёрла руки в боки.

– Не дуйся, я же любя, – буркнула зеленокожая. – Я – Ташира Чонг. И да, я орк, – она выставила вперёд внушительные нижние клыки. Инна отстранилась от неожиданности.

– Я – Вельвела с Кируана, – встряла вдруг громадная женщина с короткой стрижкой.

– С этой планеты? – переспросила эльфийка и тоже вышла на пятачок. – Ситейра Ар-Боринэйль из Ирамделла, – представилась она: худая, ростом больше двух метров, с белоснежными волосами и острыми ушами: такие Инна видела только в кино. Хотелось даже потрогать дабы убедиться, что они не приклеенные.

– Да, но я северянка, с Риазы, – уточнила Вельвела. – Наши государства между собой не ладят лет триста. И доступа друг к другу нет, потому что древние маги разделили нас магической стеной.

– Это всё жутко интересно, – выступила ближе манерная дамочка с курчавыми, как макароны, волосами глубокого каштанового цвета. – Любопытно, забавно… Но вы же не взаправду? Скажите, что это лишь ирония…

Все замолчали. Слова незнакомки цепляли, как крюк, на котором подвешивают мясные туши. И вырывали куски наживую: из плоти, из сердца, из памяти. Что тут таить: каждая из женщин в темноте надеялась на то, что происходящее окажется дурным сном. И даже Инна. До сих пор.

– Клара Гименес, – выговорила, наконец, незнакомка, запустив руку в кучерявые волосы. – Я попала сюда из суда. Прямо в тот миг, когда Инквизиция оглашала мой приговор.

– Тебя обвиняли в колдовстве? – Инна задохнулась.

– Что самое печальное, сорвали признание без всякой справедливости, – Клара пожала плечами и ухмыльнулась. – Я кое-что умею. Но шабашей на Лысой Горе не устраивала, да и проклинать не могу.

Клара приподняла край длинных штанов, и только теперь стало заметно, что она стоит босиком. Её распухшие, перебитые ноги с искривленными пальцами просто не влезли бы ни в одни туфли. Похоже, её пытали по всем законам средневековья.

– Отвратительно, – Эльза поморщилась.

– Тебе же больно! – вскрикнула Инна. – Как ты ходишь?

– Благодарствую рыжевласой с крупными персями, – Клара поворочала ступней. Зрелище казалось отвратительным и жутким. – Залечила чем-то.

– Я – Инна Зорина, – Инна подняла руку. – Тоже с Земли. Даже и не знаю, нуждается ли моё представление в комментариях.

– Элси Альтеррони, – перехватила Элси. – Я с Девятого Холма. И мне жаль, что я вас не вижу.

– Ну а Пейтон уже знают все, – прокомментировал кто-то в темноте.

– Шефлера, – отозвалась Пейтон бесстрастно.

– Шеф… Шеф Леры? – Ташира закашлялась от изумления. – Эклеры?

– Съела бы я эклер! – мечтательно выдохнула Вельвела.

– Солнце не видно, и небо, и лёд, – пробормотала Пейтон в пустоту. – Ибо под настом подснежник цветёт. Слаб, но силён, запах сладок, как мёд. В руки чужие вовек не пойдёт.

– Лирика лирикой, – буркнула Ташира, – а выбираться надо. Ну что, Лы… Ой, Фонарь… Фонарь и эль… Фанни! Полезешь в дыру?

– С чего это я жизнью должна ради вас рисковать? – лысина Фанни блеснула во мраке.

– Это наше общее дело, – высказалась Элси. – Если не выберемся мы, то и ты тоже.

– Тебя забыла спросить, – язвительно процедила Фанни. – А если меня там порубит на кусочки? Я не выжила ещё из ума, чтобы под огонь добровольно лезть.

– Я тебя подстрахую, – предложила Ситейра. – Буду держать тебя за руку. И вытащу, если что.

– А я – за другую, – поддержала Ташира. – Так уж и быть.

– Больно вы мне нужны, – Фанни дёрнула крохотным плечиком. – От вас толку, как маны от глипериона.

– Я настаиваю, – повторила Ситейра. – Раз уж я сама не могу туда полезть.

– Давайте, девочки! – хихикнула Эльза. – Устройте мне тут «Властелин Конец»! Черти зелёные, вторая часть как раз вышла в прокат… Так хотелось на неё в кино сходить, а эти ненормальные обломали все планы. Поезд ушёл, поздняк метаться.

Инна закашлялась. Испуг горечью подступил к горлу. Сердце подпрыгнуло и камнем обрушилось вниз. Этот фильм вышел на экраны, когда она была ребёнком! А Эльза говорила так, словно это произошло вчера…

– Но ведь, – высказалась она, – но ведь, вторая часть «Властелина колец» вышла уже очень давно! В две тысячи втором, кажется. И третья часть была, и даже сняли трилогию «Хоббита».

– А какой год по-твоему на дворе? – фыркнула Эльза с пренебрежением.

– Двести тридцать первый годовой цикл от возмездия Покровителей, – встряла Элси.

– Две тысячи семнадцатый! – выкрикнула Инна.

– Это же… – выдохнула Элси. – Год Возмездия по мертвому календарю!

– Год Возмездия?! – прокричала Инна.

– Да ла-а-адно! – хохотнула Эльза. – Слышать это не желаю, правда или нет! Слишком много информации для моей головы – сейчас взорвётся!

– Информация эта может пригодиться, – возразила Инна, хотя сама чувствовала себя так же. Настала пора удивляться снова. Получалось, что белобрысому и его дружкам подвластно не только пространство, но и время! И что Эльза – эта молоденькая девчушка – намного старше неё! А Клары и вовсе уже нет в живых.

– Сделали постоянство кривым! – взвизгнула Пейтон. – Букет ядовит. В клумбах, бывает, растут сорняки – чертополох вырывать не с руки. Чтобы заметить её, наклонись, в травы болотные ясно вглядись. Нюхать её аромат не берись, хищной росянки поберегись.

Темнота задрожала, прошитая скупыми солнечными лучиками, и по коже побежали мурашки. Инна поёжилась, как от мороза. Чем она думает, слагая такие жуткие стишки? Чем она вообще думает?!

– Твои стихи злые, – прозвенел во мраке голос Ситейры. – Лучше помолчи.

– Ох, и проблем от неё будет! – Фанни недовольно скривилась.

– Меньше болтайте, – оборвала Ташира, поворачиваясь к лысой коротышке. – Ну что, Фанни. Лезешь?

– А у меня есть выбор?! – дерзко проговорила та в ответ.

– Выбор есть всегда, – Инна не узнавала собственного голоса. – Налево пойдешь – коня потеряешь, направо – голову.

– Инна, только не превращайся в Пейтон, Бога ради! – взмолилась Клара и даже руки вознесла к потолку.

Ничего не ответив, Фанни ринулась во тьму. Следом за ней скользнули Ташира и Ситейра. Вибрирующую тишину растревожила возня. Потом что-то бухнулось вдалеке, как мешок картошки. В тишине зазвенел взволнованный голос Фанни. Удивительно, но она умела тревожиться не хуже Инны!

– Тут слишком низкий пол! – кричала она. – Глубоко… Вы не сможете меня вытащить.

– И что нам делать теперь?! – голос Ситейры.

– Разве что, стену ломать, – с пренебрежением взвизгнула Фанни. – Но тут нужна хорошая магия. Кто-то из вас может рушить или трясти землю? Моей силы будет маловато.

– Спроси что полегче, – фыркнула Эльза, потирая руки.

– Вельвела может разбежаться и удариться в стену, – хохотнула Ташира.

– Лучше укушу тебя за задницу, – возмутилась Вельвела. – Взвоешь и сама стену пробьёшь.

– О, давай! – Ташира снова засмеялась. – Но только потом, когда мы выберемся. Я люблю пышек, но, увы, против групповых извращений.

– Иди же сюда! – с призывом выкрикнула Вельвела. – В отличие от тебя, ждать я не собираюсь.

Ташира, карикатурно прихрамывая, вышла на пятачок света и цапнула Вельвелу за пышное плечо. Та подпрыгнула от неожиданности и зарычала, как волк. Слишком громко, слишком естественно. Инне даже показалось, будто у северянки выдвинулись клыки, как у Таширы, но тоньше и острее. Что только не померещится в этой темноте!

– Хватит уже! – взвизгнула Эльза. – Если мы не пробьем эту стену, нам крышка. Действовать надо сообща.

– Я предложила свой вариант, – невозмутимо фыркнула Ташира, отвлекаясь от своей жертвы. – Снаряду он не понравился. Или ты ревнуешь?

– Н-нет, ты что?

Инна затравленно переводила взгляд с одного лица на другое, едва подмечая во мраке знакомые черты. Они двоились, мешались, наслаивались друг на друга, уплывали в темноту. Лишь Элси – бледная, как мел – всё ещё стояла рядом и молчала. Кажется, у неё принципиально иная стратегия – молчать и улыбаться, улыбаться и молчать.

– Я могу сломать стену, – раздался из темноты незнакомый голос.

– Кто здесь?! – прокричала Вельвела, поймав Таширу, которая от неожиданности потеряла равновесие.

– Прошу прощения, если напугала, – робко проговорил голос и затих.

– Маттиола благоухает во тьме, – ровно выцедила Пейтон. Она шаталась от стены к стене, как маятник или вечный двигатель. – Маттиола проросла в его сердце. Зря вбрызнулась в кровь, всё равно пустая.

– Ты ботаник что ли? – фыркнула Эльза.

– Она просто безумна, – пропищала Элси, отвечая вместо Пейтон.

– Я сломаю эту стену, – снова раздался голос, – только помогите мне.

– Да кто это?! – Инна не выдержала. Сердце колотилось, как похоронный колокол, в голове гремел реквием.

– Нимеридис, – отозвался голос. – Та, что не вышла к завтраку.

– Если можешь, ломай скорее, – послышался издалека раздраженный голос Фанни. – Мне что-то не по себе.

– Нужно что-то тяжёлое, – темнота впереди шевельнулась, выпустив щупальца, и снова стянулась. До слуха донёсся шлепок, словно кто-то рухнул на пол.

– Ох, ноги не стоят.

– Вельвела! – хохотнула Ташира.

Инна осмотрелась, подмечая каждую деталь, что могла узреть. Под потолком тянулись трубы, так похожие на земные, только почему-то многогранные в сечении. Небрежно наслоённые на стены панели из непонятного полимера местами давали трещины.

– Ну, что там?! – Фанринэль, как кошка, запертая в подвале, пискнула.

– Да здесь ничего кроме труб нет! – заорали вместе Вельвела с Таширой.

– Я могу попробовать блок стены подвинуть, – робко проговорила Нимеридис и вышла, семеня, на пятачок света. Её бледное лицо осветили слабые лучи из окна.

– Быстрее, мне не хватает воздуха! – пищала лысая с той стороны. – Стены шуршат и, мне кажется, они двигаются, – почти жалобно добавила она.

– Фанни, не нагнетай! Сейчас что-то придумаем! – поддержала её Инна. Затем обратилась к «азиатке»: – Ними…

– Нимеридис, – подсказала она.

– Сделай хоть что-то, – так неприятно было просить её. Почему-то Зорина чувствовала к этой скромной с виду девице неприязнь.